Текст книги "Военный дневник (2014—2015)"

27 января 2015 г., позывной «Юрист»

…Я, Толстый, Медведь и Жека едем в Авдеевку.

В машине поет сепарское радио:

– Новороссия – дочь России бесконечной, бла-бла-бла-бла… будет вечной!

Ржем.

Авдеевке достается крепко. Люди уезжают. Сепары валят по жилым домам.

Окраинная улица Воробьева. За ней поля-посадки и Донецк.

Снаряд, прилетевший оттуда, врезал точно в дерево. Несчастный тополь спас дом, взрывной волной вынесло только стекла…

Сепары бьют из жилых кварталов, из глубины Донецка. Станции слежения засекают их батареи, дают координаты…

Нашим же в очередной раз пытаются запретить бить туда в ответ, поскольку мирняк города Донецка, что наших пленных оплевывает, может пострадать…

Настроения у всех бойцов вокруг по этому поводу однозначные:

– Да впаять туда 5–6 пакетов, уработать сепарские БМ-ки и сказать, шо то не мы!

Конечно, не мы. Мы ж белые и пушистые…

5 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Моральный дух…

Никто, наверное, не станет отрицать, что на войне это вещь архиважная.

С древнейших времен перед боем командир обращался к бойцам, уходящим с ним в звездорез, – когда с речью, когда просто с парой матерных слов:

– Братва, перед вами город! Бабло, выпивка, бабы – все это ваше! Идите – и возьмите!..

– Вперед, обезьяны! Или вы думали жить вечно?!

– Кто первый взойдет на стену – самолично произведу в офицеры!

– Отступать некуда – позади Москва!

Все это – не просто «потрындеть» от нерва.

Командир поднимает боевой дух бойца, чтобы он лучше дрался.

Каким путем – возбуждая в нем алчность, честолюбие или патриотизм, – дело десятое, зависит от конкретной армии и войны.

А как у нас с этим? Да хреново.

С советских еще времен замполиты в строевых кругах имели (во многом заслуженную!) репутацию дармоедов-захребетников, стукачей и бездельников.

Да, в мирной стране с сильной армией зачастую так оно и было.

Но вот, ссука, какое дело: пришла война – и замполиты реально стали нужны. Комиссары нужны.

Потому что боец не должен чувствовать себя мясом, которое пригнали на смерть и о котором, если его грохнут, все через неделю забудут.

Он должен чувствовать себя воином, защитником Родины, человеком, у которого самая важная и почетная в мире работа.

Солдата нужно мотивировать, и далеко не всегда это можно сделать деньгами.

Хорошие замполиты в армии есть, но что они могут при отсутствии общегосударственного подхода к военной идеологии? Немного. В основном – стараются личным примером. Но этого недостаточно…

Спроси у кого-то из мобилизованных: ты хоть раз знамя части видел? Уверен, подавляющее большинство ответит отрицательно.

Сепарское радио и телевидение день и ночь крутит старые военные песни и фильмы – они шикарно разыграли карту «война с фашистами».

За это им, конечно, 5 баллов.

Хитро.

Потому что у каждого из нас с детства в спинном хребте сидит: в войне с фашистами потери всегда тяжелы. В войне с фашистами не считаются с лишениями. Война с фашистами – война ТОТАЛЬНАЯ. А потому винтовку в руки – и в цепь…

У нас же в этом отношении… АТО, мать его.

Типа, против террористов воюем.

Что ж за террористы такие – с бронетехникой, ствольной и реактивной артиллерией? Что это за террористы, с которыми и переговоры ведутся и обмены пленными проводятся?!

А вот, кстати, вопрос: у сепаров понапридумано уже песен про войну, про их Гавнороссию – пусть песни эти, что называется, «не фонтан», но они есть! Они уже «этой войны», их крутят по Сепар-FM постоянно!

Где наши песни?! Не надо про «Повертайся живим» и прочие молитвы. Где песни и стихи, поднимающие боевой дух?! Какого хрена этим никто «наверху» не занимается?!

Сейчас февраль. К февралю 1942 года уже была поднята из небытия «Вставай, страна огромная!», написаны «Землянка», «Жди меня – и я вернусь», через пару месяцев появится симоновское «Убей немца!».

Где у нас это все?! Или мы настолько круто замотивированны, по сравнению с бойцами 1941 года, что нам это не нужно?! Нам только тепловизор получше купи, штаны потеплее выдай – и все в ажуре?

Ага, конечно, тот случай. То-то у нас отказников столько…

Вот, кстати, к вопросу о мотивации.

Не, я, конечно, понимаю, что живым жаба давит, и все такое.

Но хотя бы, б…ь, посмертно!

Полноценная война идет с июня. Где у нас хоть один Герой Украины из солдатского, сержантского, старшинского состава?!

Неужели ни одного нет достойного, хотя бы среди павших?

Или у нас героизм – вещь офицерская, а солдат – «серая скотинка»?

Нельзя так, люди. Война – дело серьезное.

И мотивация к тому, чтобы человек жизнью своей рисковал, должна быть серьезной. Продуманной. Комплексной.

Мелочей тут нет и быть не может – всё важно.

Ведь даже и придумывать ничего не надо нового – давно за вас придумано, отработано столетиями!

А мы иногда воюем так, как будто это первая война в человеческой истории.

Ладно, все у нас в порядке – спасибо зарядке…

Сегодня Ваня Лесик и трое наших снайперов ушли на высотку, что возле Донецкого аэропорта. Макс «Казак» Приступа до осени воевал вместе с замполитом роты на 3-й БТГР. После этого был в Черкасском. Сегодня прибыл в Тоненькое – и сразу в звездорез…

5 февраля 2015 г. – 7 февраля 2015 г., командир 1-го взвода роты снайперов 93-й гвОМБр гвардии старший лейтенант Иван Лесик

На высотку у Донецкого аэропорта мы приехали глубокой ночью. Я – старший группы, со мною Женька Позитивчик, Казак Приступа и Игорь Борода (он же Абдулла, он же Абдулло-Рахмон, он же Игорэлло, он же Коваленко).

Задача: усиление позиции, отражение атак, корректировка артиллерии. У меня и у Позитива – АК с подствольными гранатометами, у Казака и Бороды – СВД. Еще я планшет с собой взял, чтобы арту наводить.

Прибыли на место. Там, на гребне, какая-то пехота кучковалась, наша, из 93-й. Человек 10 их было, и еще 4 правосека.

Укреплений на гребне никаких. Выяснилось, что их, типа, совсем недавно сбили с укрепленных позиций у подножия холма и они драпанули наверх.

Ладно, пытаюсь найти старшего пехоты. Приходит один, не буду позывной называть. Говорю – доложи, мол, обстановку. Он мне: ты старший новой группы? Отпусти нас отсюда!

Я охренел!

– У вас есть свой командир? К нему и обращайтесь!

– Ну, отпусти, пожалей пацанов, мы два дня не спали – не ели, нам холодно! Доложи по рации, что ты принял высоту!

– Ты е…лся?! Как это – «принял высоту»?! Вчетвером? Совсем дупля не отбиваешь?

Короче, ныли они, ныли, звонили своим командирам. Некоторые решили идти пешком – и пошли. Остальные сели ждать транспорт.

Наконец пришли две «бэхи», привезли им на замену 12 человек из нашей 6-й роты. Те попрыгали на броню и умотали.

Вещи свои они побросали все на позициях у подножия. Я потом туда много раз спускался – спальники брал, еще там всякого: холодно же!

Хорошенько зарылись в землю. Как раз потепление было, дождь моросит, грязь непролазная. Ночами, конечно, подмораживало…

Высотка находилась у самого аэропорта: 200 метров до забора. Мы пробыли там около двух суток, но нам хватило. Все это время артиллерия била по высоте с о-о-чень редкими перерывами.

У подножия высоты была посадка. Когда мы уезжали, вместо посадки – развороченная земля да пеньки кое-где торчат…

Ну, а в перерывах между артналетами, за забором скапливалась сепарская пехота и закидывала нас из подствольников.

Забор – весь в дырах и проломах, большой пролом был напротив высотки, сепары туда выскакивали, обстреливали нас – и назад. С такой их тактикой мы еще на метеостанции детально познакомились, там они так же, вдоль забора действовали.

Конечно, мы в долгу не оставались – тоже по ним валили крепко.

Я артиллерию корректировал, наводил минометчиков и «Грады». Пару раз мины за забор к ним очень неплохо легли! А когда со Спартака по нам били, там же я не вижу вспышку выстрела, далеко… Но звук слышу! Так я считал секунды – сколько проходит от выстрела до разрыва, и эти данные передавал арте нашей, Метеору. Вроде помогало…

Мотострелков через сутки поменяли их же ребята, тоже из шестой роты.

А так что сказать о высотке?

Валево постоянное.

В основном, «Грады», мины 120 и 82 миллиметра. Танчик сепарский на взлетку выкатывался несколько раз – бил прямо в бугор. Присел ты, такой, в окопе, танк врежет, грязь волной тебя накроет – сидишь, отплевываешься.

Чайку мы с Женькой заварили (горелки были у нас), только собрались пить, взрыв – и уже грязь в кружке плавает. Выловишь ее, и пьешь, а что делать? Чистый Сталинград…

Панда и Влад привезли группу Вани Лесика с высотки у аэропорта

Кстати, насчет чая: вода в бутылях мерзлая – лед, прям, как на Метео. Но там её хотя бы можно было в комнате частично растопить, у печки. Здесь – ножом в чашку льда наколешь, и кипятишь…

Не спали ни часу. Мокрые насквозь – и одежда и ноги…

Ну, из ПТРК «Фагот» я там стрелять научился, раньше не умел. Все хотел танк прищучить, да только ракеты у нас старые! Три я выпустил – одна только нормально полетела. Не попал…

Днем 7 февраля пришла «бэха», привезла еще пехоту. Мы получили приказ сворачиваться и идти на этой «бэхе» домой. Доехали до Водяного, а там нас на машине встретили Панда и Пельш.

6 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Опознан боец моего взвода Витя Цыбенко. Погиб под Иловайском. Повреждения – взрывные…

Своей семьи у Вити не было, одна старенькая мама…

Хоронить будут в Днепропетровске. Мне не удастся поехать, но пацаны сделают все, как надо.

Отличный был стрелок. Надеюсь, успел перед смертью увидеть, как они падают под его пулями.

Вечная память…

7 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Ехали по ночной дороге. Шли без фар: светомаскировка.

Зарево над Авдеевским химзаводом, вспышки разрывов над Песками…

Вялотекущий обстрел.

На повороте чуть не врезались в табунок перепуганных лошадей. Каким-то шестым чувством Ваня-лейтенант, сидевший за рулем, врубил фары, вытормозился.

Пять рыжих, две серых в яблоках…

Откуда они тут? Куда бежали?

Говорят, в Ласточкином был конезавод.

Теперь, наверное, уже нет…

12 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Сегодня ровно семь месяцев моей войне. С отпусками, но без ротаций.

Сепары только что «поздравили», закинули во двор нашего домика в Тоненьком стодвадцаточку.

Илья Богданов и его правосеки теперь обитают в подвале дома напротив нашего. К ним даже ушел жить наш кот, Василий Антонович, названный в честь незабвенного, ныне пребывающего на заслуженном отдыхе командира 2-й БТГР гвардии подполковника Медведюка!

Мы с Ильей одновременно вылезли поутру из берлог, посмотреть – что это такое с утра пораньше к нам прилетело?

Как и все семь месяцев до этого – промах, гниды!

Хреново воюете – лучше, лучше воевать надо!

Ну что: 7 месяцев на передке – не баран чихнул. Праздник своего рода. Не у всех получилось столько прожить.

Играем дальше…

14 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Перемирие…

Я видел много перемирий. Точнее – все, что были за время так называемой АТО.

И проходили они одинаково – сепары наращивали военный потенциал, мы занимались неизвестно чем.

Ну, наверное, мы укрепляли Нацгвардию новейшими образцами вооружения и техники, это да, это делалось и делается. Вот только фронт держит в основном армия, а где у нас та техника? Все эти «дозоры», «спартаны», «кугуары», винтовки калибра 12,7 мм и прочие вкусности?

Надеюсь, что где-то есть, просто мне не видно…

И заканчивались все эти перемирия одинаково – война продолжалась с еще большим ожесточением и напряжением сил.

Уверен, что эта передышка завершится так же.

Дай Бог, чтобы у руководства хватило за это время политической воли разрешить вопрос с оперативным окружением под Дебальцево.

Как по мне, наиболее трезвой оценкой ситуации там являются обзоры Юрия Бутусова.

Сплошного кольца нет. Пока нет.

Но ситуация идет на дни. Считаные дни…

Ежу же понятно: Путину просто не нужен тут мир, и раз он ему не нужен – его не будет.

Принудить к миру человека, у которого под руками вторая по силе армия на Земле, – скажем, так, ну… непросто, дорого и долго делать.

Не хотелось бы нагнетать, но и ситуация, когда две трети населения либо закрыв глаза, либо в розовых очках сидят – ненормальна и ведет к краху.

Потому готовитесь к войне, люди. Переключайте постепенно мозг с мирных целей, планов и задумок.

Они не воплотятся.

Будут лишения и потери. Будет официальное военное положение, а может – и официальное состояние войны.

Будет ненависть и горесть. Будет усталость и отчаяние. Будут успехи и поражения.

И будет Мир.

Путь к миру долог, и не всем доведется пройти его до конца.

Но идти по этому пути должны все. Кто фронтовой дорогой, кто тыловой, но все.

Только так дойдем. Так уж выпало нам…

15 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

…Патриотические мирняки и дома, и в Фейсбуке меня часто спрашивают: кто воюет против вас на Востоке?

Спрашивают, а я же вижу – надеются, что я отвечу: русские.

И когда слышат мой ответ – что в основном местные, расстраиваются…

Мне сегодня сказал умный человек, что людям, наверное, не нужна правда о войне.

Наверное, он прав. И вся правда о войне не нужна людям. Но они должны хотя бы представлять: какая именно идет война.

Какая война отбирает их братьев и сыновей. Какая война их уничтожает, ломает, закаляет, ожесточает… Меняет…

По моим наблюдениям, на линии боевого соприкосновения соотношение российских добровольцев и местных сепаров – примерно один к пяти.

Что же касается кадровых военных, то строевые части и подразделения армии РФ массированно вводятся с ее территории, в основном, в ключевые точки в узловых моментах противостояния.

Так было под Иловайском.

Так происходит под Дебальцево.

Между тем, артиллерийские подразделения РФ, которые размещаются в пределах нескольких километров – нескольких десятков километров от линии фронта, находятся здесь постоянно.

Это же касается и военных инструкторов, советников.

В остальное время непосредственно на передовой кадровых военных РФ немного – отдельные спецы. В бой же бросают в основном местных, которых никто особо не считает и за боевые потери среди которых никто из их командиров по определению не ответственен. Пушечное мясо они не жалеют…

Постоянна и военная помощь сепарам от РФ – бронетехника, оружие, боеприпасы и ГСМ идут через границу по автомобильным и железным дорогам.

А значит, это война – гражданская.

Да, сопряженная с интервенцией, да, инспирированная Россией, но – гражданская.

Как бы нам не хотелось считать ее Отечественной или войной за Независимость – она гражданская.

Это есть факт.

От этого не легче и не труднее. И воевать все равно приходится и нужно.

Но осознавать это надо.

Потому, что даже если одна из сторон побеждает в гражданской войне – страна в развалинах, одна часть населения ненавидит другую и репарации получить не с кого…

16 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

…Что движет людьми на войне?

Какими должны быть побуждения человека, добровольно или «по повестке, но не отмазываясь» пошедшего воевать?

Ежедневно рисковать своей жизнью, отнимать чужие…

Как отличаются и в чем сходны эти побуждения у нас и у сепаров?

Конечно, по сепарам я мог бы что-то сказать только на основе общения с пленными, но мне редко приходилось с ними беседовать, потому за сепаров пусть сепары в дневниках пишут.

Итак, почему воюют НАШИ:

1) наиболее распространенный ответ на такой вопрос: «Чтобы фронт не пришел в мой родной город, село, поселок…» Война, раз уж началась в этих степях, должна быть обуздана, локализована и завершена здесь же.

Я и сам воюю за это.

2) «За пацанов» – второй по распространенности ответ. Человека призывают, он идет и воюет потому, что у него есть гордость, потому, что ему стыдно косить и трусить на виду у других, таких же. Потом, когда приходят первые опасности и первые потери, люди просто дерутся друг за друга и поддерживают друг друга, чтобы выжить в войне…

3) Чистые, я бы сказал, идейные, патриоты. Они идут воевать потому, что им всегда была близка украинская национальная идея, они и до войны считали Россию врагом, многие прошли Майдан и воюют за независимость или в национально-освободительной войне. В армии эта категория бойцов представлена меньше, их очень много в добровольческих батальонах.

4) Согласно присяге. Для многих людей воинская присяга – далеко не пустой звук, и давши ее один раз, они следуют ей всю жизнь. Таких очень много среди профессиональных и потомственных военных. Более того – мне известен случай, когда человек на Майдане был среди оплаченных «титушек», а на войну попал в числе первых – присяга есть присяга. И воюет до сих пор, с начала мая. Вот так вот бывает.

5) Из-за денег. Представьте себе, да, есть и такая причина. Многие, кто зарабатывал на гражданке 4 тысячи, сейчас получают еще плюс 6–8. И воюют.

6) И, наконец, наименее распространенная категория: те, кому нравится война, кто воюет из мести за павших и просто «я дерусь, потому что – дерусь» (с). Такие люди есть в любом конфликте с любой стороны, но у нас бойцов с такими причинами меньше, чем с другими. Во всяком случае, пока меньше.

Причины, приведенные выше, могут видоизменяться в процессе войны, их, как правило, у каждого несколько, а могут быть и все одновременно.

И на самом деле, не слишком-то важно, почему человек воюет. Сейчас важно, на чьей стороне он это делает.

Таких дундуков, чтобы шли за славой, орденами или возможностью помародерствовать, я не встречал.

Хотя, наверное, они есть.

Армия – лишь срез общества, слепок с него. Народ и армия по-прежнему едины. Каков он, такова и она…

17 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Пришла черная весть: опознан Андрей Попель.

Он был санинструктором, снайперской винтовки у него не было, и мы до последнего надеялись, что Андрюха в плену. Что он выживет.

Ведь не снайпер же…

Даже в одном из ранних списков пленных, что публиковали сепары, был указан Андрей Вячеславович Попель.

Но нет. Андрюха погиб.

Пал смертью храбрых в бою за свободу и независимость нашей Родины.

Вечная память!

18 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Очень часто, особенно сейчас, когда идет масштабная мобилизация, люди задаются вопросом: что является победой в этой войне?

Вернее, даже не так: Победой – с заглавной буквы.

Люди хотят знать: где край?

В Отечественную войну всё было понятно – выдавить немца, восстановить границы и разбить его в Берлине, уничтожив и сам нацистский режим.

1) Я думаю никто, кроме совсем уж зашоренных людей, не будет спорить с тем, что из-за Украины ни одна страна мира не сунется в открытый военный конфликт с ядерной державой – РФ.

2) Несомненно также и то, что в Украине нет ни финансовых, ни мобилизационных ресурсов, чтобы самостоятельно победоносно завершить эту войну в Москве. Это даже не смешно.

3) Вариант – выдавить сепаров и россиян за границу, полностью очистив территорию, сейчас им подконтрольную, теоретически возможен. Каких потерь при штурмах даже только двух областных центров это будет стоить – вопрос особый. Но что мы получим в результате?

Уничтоженную инфраструктуру района боевых действий и несколько миллионов людей, искренне ненавидящих остальную Украину и из-за пропаганды, и за все, что принесла им война, – и не важно им будет, что не мы ее начали!

У кого-то при артобстрелах погибли родственники. У кого-то родные погибли, воюя с оружием в руках за ДНР/ЛНР… Эта ненависть – на поколения.

Кроме того, результат «выдавить за границу» – даже теоретически возможен лишь в том случае, если Путин не введет в игру фронтовую авиацию. А если ему будет грозить позорное военное поражение от Украины, которую он презирает, я не вижу причин, по которым Путин этого не сделает.

Но если нельзя уничтожить режим агрессора и его марионеток и маловероятно изгнать их за границу, то где же Победа?

Где цель войны? Где край?

А я отвечу.

Победа будет в остановке экспансии.

Победа будет в отсутствии линии фронта в Харьковской, Днепропетровской, Херсонской областях.

Подконтрольные сепарам районы Донбасса на долгие годы останутся немирными. Территорией Непримиримых.

И войска будут стоять на рубежах тут еще очень долго и будет их много.

Это будет как Терское казачье войско и незамиренные горцы.

Опасная, но нужная служба на кордонах. И так – на поколения.

Но сохранится страна. Сохранится и сможет дальше развиваться.

Будущее всех рассудит.

Повторюсь – это и будет Победой: локализация конфликта, остановка экспансии и недопущение развала государства военным путем.

Думаю, это нам по силам. Ради этого стоит – и жить, и воевать…

19 февраля 2015 г., позывной «Юрист»

Выезжаю в Харьков. Откомандирован на похороны Андрея Попеля…