Текст книги "Последняя амазонка"

Глава 27

Охваченные любовным огнем, Величка и Дубыня не заметили, как пролетело лето.

Незадолго до дня осеннего равноденствия Величка поняла, что любовные встречи дали ожидаемый результат – она была беременна.

Обнаружив это, Величка решила посоветоваться со своей подругой Божаной.

Удачный момент для разговора представился скоро.

У Божаны также уже стали заметны признаки беременности, однако ей не сиделось на месте.

Зная, что конные поездки наносят вред беременным женщинам, Красимира решила предпринять меры, чтобы исключить поездки непоседливой дочери, и для этого поручила ей присматривать за сбором пошлин с переправляющихся через Дон купцов.

Контроль над переправой осуществляла стража из старых амазонок, которые постоянно проживали в небольшом остроге на берегу. В обязанность Божаны входил текущий контроль правильного сбора пошлин, а в конце дня – доставка в крепость собранных денег.

Обязанность была нетяжкой, но Божана не могла отлучиться из города.

В помощь Божане Красимира определила Величку. Таким образом, две неразлучные подруги прогуливались к берегу Дона не меньше двух раз в день – утром и вечером. Беременным женщинам подобные прогулки идут на пользу.

Первый осенний месяц на среднем Дону чудесен – еще не холодно, но жара уже спадает и воздух по утрам прохладен и свеж. До берега идти было недалеко, и молодые женщины шли не спеша.

По пути Божана негромким голосом рассказывала подруге о своих ощущениях, связанных с беременностью.

Величка слушала Божану, кивая головой. Наконец, улучив момент, проговорила:

– Божана, я тоже беременна.

– Что? – воскликнула ошеломленная Божана и остановилась.

– Я беременна, – повторила Величка.

– Ты же ни с кем не встречалась?!

– Встречалась…

– И кто он?

– Помнишь, вы с Вячеславом затеяли спор о том, кто лучше стреляет?

– Помню.

– А помнишь парня, который едва не победил?

Божана бросила на Величку любопытный взгляд:

– Так это ты с ним?

– С ним, – призналась Величка, смущенно опустив глаза.

Щеки Велички покраснели.

Божана обняла Величку:

– Я рада за тебя.

Величка вздохнула:

– Теперь я и не знаю, что делать….

– Как что – рожать! – воскликнула Божана.

– Ну, от этого теперь никуда не деться.

– И в чем же сомнение?

– Дубыня любит меня и зовет в жены.

– И что же ты?

– Но я – поляница!

– И что?

– Я давала клятву, что никогда не выйду замуж.

– Ты его любишь?

– Да.

– Это главное.

Величка покачала головой:

– Я не нарушу обычаев нашего народа.

– Что ж… – с облегчением проговорила Божана.

Хотя она и заявила матери, что не станет нарушать обычаев и не поедет к мужу, однако ее душу точило сомнение: правильно ли она поступила, отказавшись от своего счастья?

Величка своими словами несколько успокоила ее: теперь Божана знала, что не одна она встала перед подобным выбором, другие также ставили долг выше желания.

Глава 28

Вечером Величка отпросилась у Божаны и уехала на лошади на встречу с Дубыней.

Вдоль высокого берега Дона простирались поля и виноградники. На краю одного из виноградников, где тянулась полоска деревьев, Величка нашла спрятанный от чужих любопытных глаз небольшой шалаш. Это скромное убежище стало любимым местом встреч Дубыни и Велички.

Дубыня, как обычно, пришел на место встречи раньше Велички. Через плечо у него висела большая холщовая сума. Под мышкой он нес сверток – большую медвежью шкуру.

Свою ношу он оставил около входа в шалаш и заглянул вовнутрь. Немного подумал.

Затем пошел в заросли, где стояла соломенная копна.

Из копны надергал огромную охапку соломы, которую отнес в шалаш. Солому он свалил к дальней глухой стене шалаша. Разровняв солому толстым слоем, он накрыл ее медвежьей шкурой, и таким образом получилась мягкая постель.

Внутри свертка со шкурой оказался небольшой коврик. Его Дубыня постелил рядом с постелью.

Теперь пришла очередь сумы.

В суме была фляга с вином, вареное мясо, виноград и фрукты. Все это Дубыня выложил на коврик.

Опустошив суму, Дубыня окинул взглядом свои приготовления. Остался доволен.

Выйдя из шалаша, он стал дожидаться Величку, сидя на дереве, низко наклонившемся над землей, так, что ствол представлял собой естественно образовавшуюся лавочку.

Увидев Величку, он соскочил со ствола дерева.

Величка, подъехав, ловко набросила повод на торчащий сук и соскользнула с седла прямо в подставленные руки Дубыни. Обхватила его за шею и впилась в его губы.

Не отрываясь от губ Велички, Дубыня отнес ее в шалаш и положил на приготовленное ложе.

Глава 29

Горячий воздух медово пах чабрецом.

Величка лежала на руке Дубыни. Глядя на нависшее над горизонтом медное солнце, она проговорила:

– Мне пора.

– Полежи еще немного, – попросил Дубыня.

– Мне надо вернуться в крепость до заката. Потом ворота запрут, – сказала Величка, но не пошевелилась.

Дубыня поцеловал ее руку:

– Ну так ты останься со мной до утра.

– Не могу, – проговорила Величка, садясь. – Мне поручено присматривать за Божаной. Она беременна.

– Странные вы, поляницы… – проговорил Дубыня, нежно проведя ладонью по гладкому алебастровому бедру.

– Это почему же? – удивилась Величка.

– Вы – женщины, а порядки у вас, как у воинов.

– А мы и есть воины.

– Так не должно быть.

– Не нами заведены порядки, и не нам их менять.

– Но вы – женщины! И у вас должны быть мужья, которые должны заботиться о своих женах и детях.

Величка вздохнула:

– К сожалению, это не в наших обычаях. Божана беременна, но она отказывается ехать к своему мужу, потому что ответственна перед племенем. Я вот тоже беременна… – проговорила Величка и осеклась, поняв, что проговорилась.

Дубыня тут же сел и спросил:

– Что ты сказала? Ты беременна?

Величка покраснела:

– Я пошутила.

Дубыня взял ее за плечи и, пристально взглянув в ее глаза, потребовал:

– Если ты меня любишь, то скажи мне правду!

– Да, я беременна, – призналась Величка, отвела глаза и поспешно проговорила: – но это не имеет никакого значения….

Дубыня перебил ее:

– Как это – не имеет значения? Ты беременна моим ребенком, и это важно.

– Если родится мальчик, то, как только ему исполнится три года, я отдам его тебе, – смущенно проговорила Величка.

– А если девочка? – спросил Дубыня.

– А если девочка, то она станет амазонкой, – сказала Величка.

– То есть ты хочешь, чтобы и она стала несчастной?

– Нет.

– Я не хочу, чтобы мой ребенок рос без отца или без матери! Ты меня любишь?

– Да…

– Тогда ты должна стать моей женой!

– Это невозможно! Дубыня также стал одеваться. Одевались они молча, не глядя друг на друга. Казалось, они поссорились навечно.

Одевшись, Величка вышла из шалаша и направилась к лошади. Дубыня последовал за ней.

Он помог Величке сесть на лошадь. Она собралась уезжать, но Дубыня придержал ее за руку.

– Когда ждать тебя?

– Мы с тобой больше никогда не увидимся.

– Никогда?

– Никогда!

– Ты этого хочешь?

– Да, я хочу этого!

– Ты лжешь! Но я люблю тебя, а потому пусть все будет так, как ты хочешь.

Дубыня заметил, как на ее глазах блеснула слеза. Он поцеловал руку Велички и сказал:

– Я на все согласен, лишь бы ты была счастлива. У меня к тебе будет лишь одна просьба.

– Я исполню твою просьбу, если только это не просьба уйти к тебе.

– Нет. Я попрошу тебя, чтобы ты приехала завтра сюда и встретилась со мной.

– Зачем? Не лучше ли сразу жало вырвать из раны?

– Я хочу убедиться, что ты не передумала.

– Я не передумаю.

– Ты боишься еще раз увидеть меня?

– Поляницы ничего не боятся. Завтра я приеду в это же время, но не надейся – я повторю, что никогда не выйду за тебя замуж.

– Будь счастлива.

Лошадь заржала и рванула с места.

Глядя вслед Величке, Дубыня тихо проговорил:

– Мы все живем в прошлом, и никому не дано знать, что его ждет завтра.

Глава 30

Дубыня был человеком бесхитростным. Не было у него никакого умысла, когда он получил от Велички отказ выйти за него замуж.

Он знал, что она любит его, а он любит ее, поэтому он просто хотел оттянуть расставание.

Он успел бы вернуться домой до заката. Однако он никак не мог встать и уйти.

В конце концов он дождался прихода сторожей.

Сторожей было двое, и они были полной противоположностью друг другу. Один был невысокий и толстый. Прозвище его было – Хомка. Второй – среднего роста, но рядом со своим приятелем он казался высоким. Прозвище его – Шпак. Шпак потому, что походил на птицу – чернявый и с острым носом. Хомка был старше Шпака, поэтому им командовал.

Хомка и Шпак принесли оружие – луки со стрелами и копья. У каждого за поясом было по топору. Оружие нужно было не для защиты от людей – воров не было, а от зверя.

Увидев Дубыню, сидевшего на дереве, Хомка расплылся в улыбке:

– Кузнец, ты чего же не ушел домой?

Дубыня махнул рукой:

– Не хочу.

Хомка обратил внимание на расстроенный вид Дубыни. Он знал, что Дубыня избрал его шалаш для встреч с амазонкой, поэтому предположил:

– Твоя поляница сегодня не пришла?

– Пришла.

Хомка подтолкнул Шпака:

– Шпак, не стой, раззявив рот! Лучше займись костром.

– Успеется, – отрезал Шпак, которому хотелось услышать рассказ Дубыни.

– Не успеется! – сказал Хомка. – Скоро стемнеет и будешь дрова собирать по темноте. А в темноте запросто на змеюку нарваться. Я не хочу, чтобы ты сдох. Так что иди!

Шпак положил суму и лук на землю, вынул топор и отправился в кусты за хворостом.

Хомка присел рядом и задал вопрос:

– Так что случилось?

Дубыня вздохнул:

– Позвал ее замуж…

– А она дала отказ?

– Да. А как ты догадался?

– Ну, так это же известный обычай поляниц – они никогда не выходят замуж, – сказал Хомка. Немного подумал, поглядел задумчиво на Дубыню и добавил: – Почти никогда.

Дубыня ухватился за последние слова.

– Почему – «почти никогда»? А что, разве бывали случаи, когда амазонки выходили замуж?

– Бывали, – подтвердил Хомка.

Снова бросил изучающий взгляд на Дубыню и после секундного размышления поинтересовался:

– Ты мать свою помнишь?

– Нет. Она умерла, когда я еще был маленький, – сказал Дубыня. – А какое это имеет отношение к делу?

– Ну да, никакого, – сказал Хомка.

Их разговор прервал подошедший Шпак. Он с грохотом свалил вязанку сухих дров на землю и принялся укладывать дрова в круг, выложенный из камней рядом с шалашом. В каменном кольце было полно золы.

Под горку дров Шпак сунул сухой травы и стукнул кремнем – искры полетели в разные стороны.

– Ты только шалаш не подпали, – сказал Хомка.

– Не подпалю. Не в первый же раз огонь разжигаю, – огрызнулся Шпак.

– Так что, бывали случаи, когда поляницы выходили замуж? – задал вопрос Дубыня.

– А как же! В посаде да и в слободе есть…

– Это старые, а я о молодых, – перебил его Дубыня.

– Был случай, когда и молодая ушла, – молвил Хомка и обратился к Шпаку, который после того, как разжег огонь, начал прилаживать над ним прутья винограда с мясом. – Шпак, у Нажира, рыбака, жена же из поляниц?

– Из поляниц. Он ее еще в молодости украл.

– Как «украл»? Разве поляницы такое допустить могут?

– Ну, насчет того, что «украл», слишком громко сказано, она сама захотела уйти, а ей препятствовать не стали, – заметил Шпак и с недоумением поинтересовался: – А чего Нажир? Твоя…

Хомка перебил его:

– Шпак, ты иногда думай, прежде чем что-то сказать!

– А что я? – начал оправдываться Шпак.

– Ничего! Просто не суй нос не в свои дела, особенно когда они тебя не касаются.

– Да он…

– Тебя это не касается!

Шпак обиженно засопел и принялся ворошить золу прутом.

– Значит, Величку можно украсть, – пробормотал в задумчивости Дубыня, не обращая внимания на очередную ссору приятелей.

– Эй-эй! – спохватился Хомка, – ты о ком ведешь речь?

– О Величке, – сказал Дубыня.

– Это та, что среди амазонок одна из первых?

– Ну, да. Она подруга царевны Божаны.

– О боги! Лучше выбрось эту затею из своей головы!

– Но Нажир же…

Хомка перебил:

– У Нажира женка была из рядовых, а твоя Величка – первая! Они не позволят, чтобы кто-то украл первую дружинницу, чтобы взять ее в жены. Это все равно что украсть саму царицу.

– Но если она согласится?

– Твоя поляница из первых, а потому никогда не согласится.

Перекусив, Хомка и Шпак взяли оружие и пошли на обход виноградника.

Дубыня сходил к копне и принес новую охапку соломы. Солому бросил на землю недалеко от костра. Подкинул в костер веток и лег в солому на спину, закинув руки за голову. Он глядел прямо в небо, которое уже окончательно потемнело и покрылось россыпью звезд.

Луна висела над виноградниками, словно огромный янтарный диск.

Глава 31

Дубыня не заметил, как уснул, но утром, едва стало светать, проснулся.

Костер прогорел и тлел едва заметной сизой струей.

Рядом с костром дремал Хомка, опершись на копье. Как только он начинал дремать, копье выскальзывало из его рук и он просыпался.

Шпак спал, зарывшись головой в солому.

Дубыня встал, чтобы незаметно уйти, но Хомка, в очередной раз уронив копье, проснулся и, заметив собравшегося уходить Дубыню, сонным голосом поинтересовался:

– Дубыня, ты куда собрался так рано?

– Домой пойду, – ответил Дубыня.

– Ну, иди, – сказал Хомка и прикрыл глаза.

Если бы он видел, в какую сторону направился Дубыня, то был бы удивлен, потому что Дубыня пошел не в слободу, а направился прямо к лесу. А делать ему там было нечего.

Между тем, дойдя до леса, Дубыня уверенно нырнул в заросли. В зарослях он нашел едва заметную тропинку и пошел по ней.

Тропинка привела его к небольшой поляне, посредине которой стояло огромное кряжистое дерево. Ветви дерева были увешаны лоскутками разноцветной ткани.

Дерево было священным. Тот, кто хотел, чтобы его желание сбылось, должен был привязать к ветке небольшую ленточку и загадать желание.

Но Дубыня сначала направился к небольшой хижине, спрятанной среди деревьев. Низкая почерневшая крыша зеленела пятнами мха. Вместо окна в стене зияла узкая щель. Низкая дверь была приоткрыта – из нее тянуло прогорклым запахом дыма.

Дубыня замялся перед дверью, не решаясь открыть ее.

Однако долго думать ему не пришлось.

– Заходи, Дубыня! – послышался насмешливый женский голос из темной глубины хижины. – Али боишься?

– Не боюсь я ничего! – запальчиво проговорил Дубыня, при этом его лицо покраснело от того, что хозяйка хижины догадалась о причинах заминки.

Чтобы не удариться головой о нависшую перекладину, Дубыня вошел в хижину с низким поклоном.

Посредине хижины в очаге из нескольких камней горел небольшой огонь. Дым уходил в отверстие в крыше.

Над огнем на железном треножнике висел котелок – судя по запаху, в котелке варилось мясо.

Глиняный пол вокруг очага был застелен заячьими шкурками. Стены были увешаны пучками трав.

Из угла, где стоял стол, вышла женщина в светлом сарафане с полотенцем через плечо. В руке она держала большую деревянную ложку с травами – петрушкой и укропом.

Дубыня низко поклонился:

– Здравствуй, Гава.

Гава – сестра отца Дубыни, поэтому приходилась ему тетушкой. Еще в детстве она получила от бабушки тайные знания ведовства.

Люди уважают и ценят ведуний, но боятся их. Поэтому Гава жила в лесу, в хижине, оставшейся от бабки.

Гава была почти на десять лет моложе матери Дубыни, следовательно, всего лишь на восемь лет старше его.

Это была привлекательная молодая женщина – овальное лицо с правильными чертами, большие серые глаза. Только волосы, спадающие волной на плечи, казались седыми, словно выбеленный лен. На самом деле они были редкого оттенка – иссиня-черными.

Гава отбеливала волосы, чтобы казаться старше своего возраста – люди почему-то считали, что знания и мудрость приходят с сединами.

– Здрав и ты будь, племяш, – ответила тетка Гава, высыпала содержимое ложки в котелок и предложила: – присаживайся к столу. Сейчас угощу тебя чем-то вкусненьким. Похлебку будешь?

Не дожидаясь ответа, она взяла со стола миску и принялась накладывать в нее из котелка мелконарезанное мясо.

Подала Дубыне, который примостился на лавке у стола.

Гава присела рядом, подперла рукой подбородок и поинтересовалась:

– Ну, как ты? Когда женишься?

Дубыня взял ложку:

– Жениться-то недолга.

– Так что же мешает? Парень ты видный, смирный. Тебя девицы должны любить.

– Девицы, может, и любят, но мне надо, чтобы я любил.

– Так ты не нашел подходящую девицу?

– Нашел…

Гава заглянула в глаза Дубыне и догадалась:

– Э-э-э… Да, видно, неудачно влюбился. Что она, не любит тебя?

– В том-то и дело, что любит.

– Ну, так позови ее замуж.

– Позвал, а она отказалась.

Гава покачала головой:

– Догадываюсь, догадываюсь – не иначе ты полюбился с поляницей…

Дубыня отложил ложку:

– Так оно и есть.

– Зря ты с поляницей связался. Они праматери Макоше дают клятву, что никогда не выйдут замуж.

Дубыня тяжело вздохнул:

– Но сердцу-то не прикажешь.

– Плохо твое дело – поляницы замуж не идут, только сердца разбивают мужчинам.

– Я слышал, что все же иногда идут.

– Так, то старухи прибиваются к своим детям.

– И молодые, говорят, выходят замуж. Я слышал, что у рыбака Нажира жена была поляницей…

– Поляницы отдают мальчиков отцам.

– Но эта ушла к мужу.

– А ты мать свою совсем не помнишь?

– Нет.

– И отец тебе не рассказывал?

– Нет. А что это и ты, и Хомка так заинтересовались моей матерью?

– Ничего. Так, вспомнилось, – проговорила Гава, задумалась на минуту, потом сказала: – Похоже, ты что-то задумал. И что же? Говори. Не зря же ты ко мне пришел?

– Я хочу похитить свою поляницу! – в отчаянии выпалил Дубыня.

– Ого! Впрочем, не ново. Если, конечно, она согласна…

– Она согласна! Она любит меня. Она беременна от меня.

– Ого! Но она должна иметь на своем счету убитого врага, только тогда полянице разрешается любить мужчину.

Дубыня почесал голову:

– Она мне не рассказывала, сколько убила врагов. Но, думаю, их немало.

Заметив любопытный взгляд Гавы, Дубыня пояснил:

– Она же из первых среди поляниц.

Гава насторожилась:

– Как ее зовут?

– Величка…

– Величка?! Так Величка – воевода у них! Ты о ней ведешь речь?

– О ней… Ну, точно – ты рехнулся! – сказала Гава. – Теперь все понятно, почему она отказывается идти за тебя замуж. И напрочь забудь насчет похищения! Поляницы всю землю перевернут, если Величка пропадет. Да она и сама не дастся, чтобы кто-либо украл ее. Ты, конечно, парень сильный, но и она не слаба – любого мужа отмутузит за милую душу.

– Так затем я к тебе и пришел.

– А я-то чем тебе помогу?

– Там, где силой нельзя взять, там можно взять хитростью.

– Ага… – сказала Гава. – Поясни?

Дубыня оглянулся и, понизив голос, начал объяснять:

– Я сегодня встречусь с Величкой….

– Ну?

– Мне надо усыпить ее, и тогда я увезу ее. Неделю поживет со мной и привыкнет.

– Точно – рехнулся! – сказала Гава. – Ну, ладно – зелье, чтобы усыпить, я дам тебе. Но куда ты ее увезешь?

– В укромное место, – ответил Дубыня, оглядываясь.

– Поляницы всю слободу перевернут, – сказала Гава.

– Но сюда-то они не придут, – сказал Дубыня.

– Точно, сюда не придут! Это место для них заповедное. Но когда узнают, где ты прятал поляницу, обязательно снесут нам обоим головы.

Дубыня пожал плечами:

– Как-нибудь дело уладится. Надо только подождать – скоро зима, а к весне Величка будет уже на сносях. Не тронут они никого.

Гава вздохнула:

– Как бы не так.

Гава дала Дубыне пузырек с сонным зельем и даже согласилась спрятать Величку.

Глава 32

На следующее утро Божана удивилась, обнаружив, что Величка не пришла, чтобы, как всегда, проводить ее к переправе.

Сначала Божана подумала, что Величка заболела, и зашла в гридницкую, чтобы узнать, что случилось с ней.

Однако в гридницкой ничего не знали – Величка и там не появлялась. Тогда, дойдя до ворот, Божана поинтересовалась у стражи, видели ли они Величку, и услышала, что Величка не ночевала в крепости.

Теперь Божана, осведомленная о сердечных делах подруги, сделала точный вывод, с чем могло быть связано ее отсутствие. Правда, у Божаны вызывало недоумение одно: Величка прошедшим днем заявила, что намерена окончательно расстаться с Дубыней.

«Что ж, – подумала Божана, – Величка могла провести прощальную ночь со своим любимым и задержаться».

Придя к такому выводу, Божана, опасаясь случайно подвести подругу, не стала поднимать тревогу.

В сопровождающие Божана взяла другую девушку.

Солнце поднималось все выше и выше, а Величка не появлялась.

Это было не похоже на Величку, и с каждым часом Божана укреплялась в мысли, что с подругой случилось что-то непредвиденное.

К полудню Божана вернулась в крепость, пообедала вместе с матерью. Кроме них за столом обычно сидели старшие амазонки – их было с десяток.

Красимира сначала не обратила внимания на отсутствие одной из старших амазонок, но к концу обеда все же поинтересовалась у Божаны:

– Божана, а где Величка? Ты ее послала с поручением?

– Я ее никуда не посылала, – ответила Божана.

Красимира встревожилась:

– Уж не заболела ли она?

– Не знаю.

– Ты что – не посылала к ней домой?

– Дома ее нет.

Красимира обвела взглядом амазонок и задала вопрос:

– Сегодня кто-либо видел Величку?

Тут и выяснилось, что Величку не видели со вчерашнего вечера.

Красимира возмутилась:

– Да что у нас происходит? Одна из наших подруг исчезает, и никто не замечает этого!

Божана смущенно призналась:

– Я ее вчера отпустила на встречу с мужчиной. К утру она должна была вернуться.

– Кто этот мужчина? Известно?

– Это Дубыня.

– Кто это?

– Кузнец из слободы.

Красимира ударила ладонью по столу:

– Немедленно послать в слободу гонцов! Пусть выяснят, почему Величка не приходит!

– Они встречались в шалаше на виноградниках, – тихо проговорила Божана.

– Послать туда гонцов! – приказала Красимира. – Где этот виноградник?

– Не знаю, – ответила Божана.

Красимира встала и жестко приказала:

– Всех поднять и послать на поиски Велички! Землю перевернуть, но к вечеру найти ее и доставить в крепость!