Текст книги "Олимпийские игры"

Безумцы, жонглирующие миллионами жизней, бессовестные монстры. Для них люди всего лишь расходный материал, разменная монета в азартной и грязной игре, имя которой – власть. Они легко уходят от суда людского, но им не избегнуть суда истории.

Обратимся же к дальнейшим событиям, рассмотрим факты, они помогут нам установить истину.

Май две тысячи семьсот шестнадцатого года. Президент Хорасани и его правительство эвакуируются с планеты, бросив свой народ на произвол судьбы. Седьмой легион контролирует столицу. В провинции царит анархия, беззаконие и мракобесие. Нарушено нормальное снабжение, система здравоохранения разваливается на глазах. В городах и деревнях вспышки эпидемических болезней. Иноземцы, уцелевшие от погромов, в ужасе покидают Новый Самарканд. На смену им для участия в священной войне прибывают добровольцы с исламских миров. Как и бывает при всякой смуте, самозваные военные вожди умножают страдания мирного населения кровавыми междоусобными стычками. Соперничающие кланы объединяет только ненависть к бриидам. Полковнику Лагранжу не хватает сил. Он вынужден действовать кавалерийскими наскоками летучих отрядов.

Лагранж шлет в штаб сектора запрос за запросом, просит подкреплений. С целью перекрыть приток добровольцев и наемников он предлагает объявить Новый Самарканд карантинной планетой. Однако секторальное начальство медлит с решением. Исламские миры бурлят слухами и недовольством. Конфликт угрожает выйти за рамки планетарного. Наконец Сенат Федерации разражается грозным посланием в адрес администрации сектора Эридана и требует немедленно покончить с кризисом.

Двадцать девятого мая две тысячи семьсот шестнадцатого года маршал Сайаф отдает генералу Раковскому приказ срочно перебросить в поддержку Лагранжу Новосамаркандский драгунский полк. Раковский пытается отговорить начальника от абсурдного шага. Вот выдержка из письма генерала:

«Ваше высокопревосходительство, довожу до вашего сведения, что считаю нецелесообразным использование туземной части для подавления мятежа на родной планете. Осмелюсь вам напомнить, в основе конфликта лежат религиозные убеждения и предрассудки. Предлагаю задействовать в предстоящей операции батальоны Ганноверского драгунского полка, а также 42-й егерский батальон пограничной стражи. Рекомендованные мной части укомплектованы людьми и являются надежными, проверенными в боях командами. Готов лично возглавить войска сектора на Новом Самарканде и нести персональную ответственность за исход операции».

Маршал Сайаф своеобразно отреагировал на разумное предложение подчиненного. Решение о переброске Новосамаркандских драгун он оставил в силе, а непосредственное руководство и персональную ответственность за проведение операции действительно возложил на бриида Раковского.

Вопреки распоряжению командующего войсками сектора генерал самовольно заменяет один из батальонов драгун на 42-й егерский, усиленный ударной группой ТЕХНО. Четвёртого июня войска высаживаются на Новый Самарканд.

Группировка федералов немедленно приступает к наведению порядка и восстановлению законности. Поначалу генералу сопутствует успех, всего за неделю ему удается вытеснить мятежников в горы, отстоящие на пятьсот-шестьсот километров от столицы.

Затем происходит то, что было очевидно всем, кроме маршала Сайафа. Взбунтовались Новосамаркандские батальоны. Драгуны перерезают коммуникации федералов и разворачивают наступление с равнины на столицу планеты. Группировка Раковского разбита на две части. Солдаты полковника Лагранжа вновь заперты в многострадальном городе. Сам же генерал с батальоном егерей зажат в предгорьях.

События следующих двух недель получили название «голодного марша». Невероятными усилиями егерям удается вырваться из ловушки. К тридцатому июня, пройдя с боями более пятисот километров, они воссоединяются с частями Лагранжа. Нет смысла детально разбирать все перипетии военных аспектов данной операции. Отметим лишь факты, положительно характеризующие как выучку и дисциплину егерей, так и самого Раковского.

Первое. Генерал строжайше запретил своим людям проводить реквизиции у населения. Из названия эпизода следует: войска терпели жестокую нужду, но фактов мародерства зафиксировано не было.

Второе. Егеря нанесли серьезное поражение превосходящим объединённым силам изменников и повстанцев.

Третье. Пленных драгун и мятежников, захваченных во время «голодного марша», генерал этапировал для судебного разбирательства в штаб сектора, хотя мог бы и попросту расстрелять на месте.

Мы видим: события развиваются относительно нормально, если вообще можно считать нормой ситуацию войны и мятежа. Во всяком случае, пока не зафиксировано ни зверств, ни особых притеснений, ни массового уничтожения мирного населения.

Что же произошло потом? Что заставило генерала Раковского, образцового представителя военной касты Федерации, превратиться в чудовище?

Тридцатого июня Раковский вернулся в планетарную столицу. Элиот Винсон к тому времени был прикомандирован к его штабу.

Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».

Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.

30.06.2716, 22:07:24 Начало записи.

– Сэр, есть подтверждение запроса по нуль-каналу, сэр! Вас вызывает маршал Сайаф, сэр!

Камера скользит по внутреннему пространству небольшого каземата. Аккуратно заправленная армейская койка, стол. Экран портативного компьютера. Полевой коммуникатор.

– Спасибо, Элиот.

В кадре плотный мужчина лет сорока в буро-пятнистой солдатской робе с рубиновыми генеральскими ромбами в петлицах. На правом плече униформы знак 42-го батальона егерей – оскаленная голова пантеры на ярко-изумрудном фоне щита. У генерала открытое лицо, соломенный ежик жестких волос, волевой тяжелый подбородок. Сетка мелких, еще красноватых шрамов сбегает по правой щеке от виска к скуле. Внимательный немигающий взгляд устремлен прямо в объектив камеры.

– Я вижу, вы записываете, капитан. Оригинальное хобби. Давно оно у вас?

– С госпиталя, сэр. Раньше я писал, как и все, только во время боевых операций. Прикажете выключить, сэр?

– Зачем? Пишите дальше. – Взгляд бриида становится чуть теплее, и он отводит глаза в сторону. – Не будем испытывать терпение маршала. Следуйте за мной, капитан.

Камера отодвигается в сторону. Генерал проходит мимо, открывает железную дверь каземата и выходит в коридор. Камера движется за ним. Голые бетонные оштукатуренные стены местами в сырых разводах. Кабельные каналы и трубы. Спина Раковского. Проем бронированной двери. Бункер связи. Аппаратура, переплетение кабелей, снова аппаратура, работающие мониторы. Почти всю стену напротив входа занимает инфо-экран.

Дежурный связист вскакивает со стула. Тянется в струнку и докладывает:

– Сэр, техник-сержант Петер, сэр! На связи штаб сектора, сэр!

– Вольно. Дайте изображение.

По большому экрану пробегает сине-фиолетовая рябь статических помех. Секунда – и изображение обретает осмысленную четкость. Торс седеющего худого подтянутого мужчины в мундире маршала Федерации. Золото эполет и аксельбантов на черном сукне. Хищно раскинутые крылья имперского орла в петлицах. Холеное нежно-оливкового цвета лицо, властный взгляд широко посаженных карих миндалевидных глаз, крючковатый нос, чуть нависающий над плотно сжатым тонким ртом.

– Докладывайте об успехах, генерал.

– Мне нечего сказать вам, сэр.

– Нечего сказать? – Карие зрачки маршала превращаются в черные провалы. – Сержант, свободен!

Дежурный техник смотрит на генерала.

Раковский ровным голосом подтверждает приказ:

– Выполняйте, сержант.

Бриид по-уставному четко отдаёт честь, выходит из центра связи и плотно закрывает за собой дверь.

– На данный момент, Раковский, в твоем активе только разгром новосамаркандских драгун. – Голос маршала полон желчи. – Маловато!

– Напомню, сэр…

– Я знаю! – Маршал раздраженно машет рукой. – Я сам отправил их на планету! Как, по-твоему, я еще мог выявить скрытых предателей и бунтовщиков? Молчишь, генерал, правильно молчишь.

Кажется, маршал немного успокоился, тон его становится чуть благосклоннее.

– Кстати, Раковский, какого дьявола ты отправил в штаб сектора всю пленную сволочь? На месте не мог разобраться?

– Мятежников должны судить по законам Федерации, – твердо напоминает бриид.

– Миндальничаешь, генерал. – Маршал недовольно кривит губы. – Читал я твои докладные.

Раковский встрепенулся.

– Вы удовлетворите мою заявку, сэр?

– Медиков я тебе пришлю, благо, есть добровольцы, – милостиво соглашается начальник. – Что касается остального. Учителя, строители и социопсихологи – не наш департамент.

– Сэр, обратитесь в администрацию сектора, сэр. Они обязаны направить на Новый Самарканд нужный персонал и продовольствие, – настойчиво убеждает бриид. – Нам крайне необходимо в кратчайшие сроки наладить нормальную жизнь хотя бы здесь, в столице. Населению нужен толчок, положительный пример, с ним нужно работать, сэр!

– Вот и работай! Легко тебе рассуждать. Тоже мне гуманист нашелся! – Маршал болезненно дергает щекой. – Теперь послушай меня. Мы уже три с половиной месяца ведем бессмысленные боевые действия на маленькой поганой планетке. Кто виноват? Я тебе скажу.

Лицо маршала наливается нехорошей желтизной.

– Лагранж, которому не хватило ни ума, ни решимости, задавит заразу в зародыше, и вот тот оболтус, что сейчас пялится на меня, как солдат на вошь. Они повесили нам на шею проклятый газават! Ты хоть понимаешь, генерал, что происходит?!

Раковский не намерен пасовать.

– Понимаю, сэр. В курс обучения бриидов входят постулаты всех основных религий. Я доверяю моим офицерам и готов разделить с ними ответственность, сэр.

– Мне плевать, что вы там собираетесь делить, генерал! – рубит фразы маршал. – Дело вышло за рамки планетарного конфликта. Конференция Имана бомбардирует федеральный Сенат запросами. Угрожает сформировать и ввести на Новый Самарканд собственные миротворческие силы. Можешь подсчитать, сколько их «миротворцев» последуют примеру изменников-драгун. Вот тогда начнется настоящая война! В результате, и этот, и другие гадючники придется чистить уже с орбиты. Ты понял, бриид?!

– Так точно, сэр. – Раковский на секунду умолкает. – Сколько у меня времени, маршал?

Тот пожимает плечами.

– Три недели… может быть, месяц. Конференция планирует для начала отправить на Новый Самарканд комиссию наблюдателей. Я попробую притормозить их здесь, в секторе.

Лицо Абу Сайафа приближается, заполняя весь экран. Зрачки расширены, на скулах играют желваки.

– Я послал тебе из резерва Шестнадцатый и Двадцать седьмой легионы. Хорошенько используй их по назначению, генерал! – Сайаф делает паузу и потом четко, почти по слогам произносит: – Мятеж должен быть подавлен! Любой ценой! Это – приказ! Помни, бриид, речь идет о сохранении единства Федерации!

Торс маршала исчезает в ряби помех.

Конец записи 30.06.2716, 22:27:43

Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».

Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.

Второго августа две тысячи семьсот шестнадцатого года на Новый Самарканд прибыла комиссия наблюдателей. К этому времени брииды уверенно контролировали все крупные населенные пункты планеты и основные коммуникации. Остатки отрядов разгромленных моджахедов еще оказывали федеральным войскам вялое сопротивление в горах, в целом же мятеж был подавлен. Раковский победил, но какой ценой!

Десятки разрушенных городов и сожженных деревень. Примерно один миллион семьсот тридцать восемь тысяч человек погибли во время боевых действий или были расстреляны по приговорам военно-полевых судов. Еще около четырехсот тысяч скончалось впоследствии от полученных ранений. Шестьсот двадцать восемь тысяч интернировано и навсегда депортировано с планеты. Почти три миллиона обездоленных, потерявших кров, работу и обреченных на вымирание от голода людей. Генерал Раковский умело распорядился прибывшими на Новый Самарканд зондеркомандами бриидов.

Вернувшись с планеты, наблюдатели в категорической форме потребовали от администрации сектора Эридана немедленно вывести с планеты все войска генерала Раковского, а Новому Самарканду оказать масштабную гуманитарную помощь. Что и было сделано к сентябрю две тысячи семьсот шестнадцатого года.

В октябре того же года представители миров Конференции, используя материалы наблюдателей, инициировали в федеральном Сенате закрытые слушания о геноциде на Новом Самарканде. Центральные власти пытались спустить разбирательство на тормозах, но произошла «случайная утечка информации», и пресса раздула грандиозный скандал. Под давлением общественного мнения двадцать четвёртого ноября две тысячи семьсот шестнадцатого года Федеральный военный трибунал приступил к рассмотрению дела о геноциде.

Я не буду приводить здесь протоколы судебных заседаний, показания свидетелей и подсудимых. Вы можете ознакомиться с ними самостоятельно. Отмечу только один примечательный факт. По справедливости, Абу ибн Сайаф должен был отвечать наравне с подчиненными. Однако в документах судебного разбирательства нет ни единого упоминания о преступном приказе, отданном маршалом генералу Раковскому. Ибн Сайаф даже не присутствовал на процессе в качестве свидетеля, ограничившись краткими письменными показаниями. К началу суда над бриидами маршал оставил военную службу ради политической карьеры. Абу ибн Сайаф стал председателем Конференции миров Имана. Так, один из основных организаторов и виновников Новосамаркандской трагедии благополучно избег наказания.

Позже, во второй лекции, мы еще раз рассмотрим действия маршала в две тысячи семьсот шестнадцатом году. Пока же запомните: Абу ибн Сайаф – одна из ключевых фигур в процессе распада Федерации, начало которому положил Новосамаркандский мятеж.

Вернемся к разговору в центре связи командной группы «Фокстрот» тридцатого июля две тысячи семьсот шестнадцатого года.

Попробуйте хотя бы на секунду поставить себя перед выбором: убить одного невиновного или умыть руки и смотреть, как гибнет десяток столь же невинных. Не можете? А ведь тогда на одной чаше весов лежало уничтожение сотен тысяч, может быть, миллионов, на другой – расползание мятежа, орбитальные бомбардировки и миллиарды невинно убиенных. Чудовищный выбор, неизмеримая ответственность! Нормальная психика не выносит такую нагрузку, человек устраняется, ища выход в самоубийстве.

В случае с Раковским Сайаф играл краплеными картами. Он имел дело с бриидом и заранее знал решение генерала. Вспомните последнюю фразу маршала: «Дело идет о сохранении единства Федерации!»

Просто, как включить лампочку. Щелк! Реакция на гормональном уровне: бриид – Федерация. В цепи нет промежуточного звена, нет места ни сомнению, ни колебанию.

Я часто привожу цитаты из творчества писателей двадцатого века. Вот еще одна – моя любимая: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

Наш мир несовершенен. Подчас мы вынуждены совершать поступки, противоречащие нашему естеству. Человек возжелал снять со своей души бремя ответственности, переложить её на чужие плечи и создал бриида. Порождение его слабости и трусости вышло из-под контроля и чуть было не уничтожило своего создателя. Преступления и трагедия расы бриидов навсегда останутся несмываемым пятном позора на совести человечества.

Вот последний отрывок из дневника капитана Элиота Винсона.

Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».

Борт линкора «Граф Отто фон Бисмарк», сектор Эридана

24.11.2716, 09:14:28 Начало записи.

Каюта военного космического корабля, оборудованная под рабочий кабинет. Пластиковый стол с компьютером, несколько стульев. На стене голографическая карта сектора.

– Сэр, капитан Винсон по вашему приказанию прибыл, сэр!

Раковский одет в черный мундир со всеми полагающимися генеральскому чину атрибутами и регалиями. Лицо спокойное, сосредоточенное.

– Вольно. Садитесь, Элиот.

Камера перемещается ниже, ракурс меняется. Генерал берет распечатку, лежащую поверх других бумаг на столе.

– Час назад маршал Флавий прислал мне личную шифрограмму. Вот почитай.

В кадре руки капитана и лист бумаги, покрытый строчками печатного текста.

– Сволочи!

Камера рывком идет вверх. Щелчок, изображение исчезает.

Камера снова включена. В кадре лицо генерала Раковского.

– Сэр, вы знаете не хуже меня, как нас подставляли. С самого начала все на этой сраной планете было сплошной подставой! Их послушать, так получается – я пристрелил того старика у мечети, а потом и себя с горя гранатой подорвал! Я, может, и контуженный, но пока еще в здравом уме!

Камера беспорядочно мечется по каюте, захватывая в кадр то стену с картой, то пол, то лицо Раковского.

– Сайаф, сука, тоже хорош! Маршал долбаный! Мы, между прочим, его прямой приказ выполняли. Всех подставил, а сам – нырк. И нет его!

Раковский резко хлопает ладонью по столу.

– Прекрати истерику, Элиот! Сядь и успокойся.

– Ничего, я постою. Я спокоен, сэр! С чего бы мне нервничать? Подумаешь, обвинили в геноциде.

Камера подходит ближе и останавливается почти вплотную к лицу генерала.

– Я вам так скажу, сэр. Судить нас хотят. Пусть судят. Ни хрена у них не выгорит. Для начала суд мои записи посмотрит.

– Элиот, ты никогда и никому не покажешь записи, – медленно и тихо произносит Раковский. – Считай, это мой последний приказ тебе, капитан.

Камера резко отшатывается назад.

– Ну уж нет! Я зазря пропадать не желаю, да и вам не дам!

– Тогда мне придется убить тебя, – еще тише говорит бриид, его лицо каменеет, в глазах тоска. – Поверь, Элиот. Мне очень не хочется, но я это сделаю.

Пять секунд, десять, двадцать, в кадре лицо Раковского.

– Сэр. Я не понимаю вас, сэр!

Генерал неожиданно взрывается.

– Неужели мне, брииду, нужно объяснять тебе – человеку! Да пойми ж ты, наконец. Все что мы совершили на Новом Самарканде, чудовищное преступление! Вне зависимости от того, подчинялись ли мы приказу или поступили по собственной воле.

Молчание. Камера смотрит вниз, в кадре ровный рисунок металлических плит пола.

Тихий голос генерала.

– Мы, брииды, военный продукт нанокибернетической генетики. Наша реакция быстрее человеческой. Мы сильнее и выносливей. Наш мозг адаптирован для контакта с компьютером. У нас отсутствует ряд присущих человеку психологических табу и моральных норм, вместо них генетически зашита БПСР – базовая программа ситуационных решений.

Вздрогнув, камера медленно поднимается. В кадре лицо бриида, искажённое гримасой внутренней боли.

– Вы создали нас и поручили нам убирать ваше же дерьмо. Нас боятся и ненавидят, и мы знаем это! Пойми, Элиот. Мы – ваша копия, уродливая, но копия. Я – мыслящее существо, мне известна разница между добром и злом.

– Сэр, я…

– Я тебя понял. – Раковский чуть улыбается кончиками губ. – Так уж получилось, у бриидов нет ничего, кроме Федерации. В ней смысл нашей жизни. Федерации понадобилось преступление, бриид совершил его. Нужно наказать преступника, бриид примет кару. Простенькая логика, не так ли? Извини, другой у меня нет.

Генерал встает из-за стола и подходит ближе.

– Тебе не повезло, Элиот. Ты оказался не в том месте и в неподходящей компании. Если хочешь, мы поможем тебе скрыться.

Молчание. Раковский ждёт.

Голос Винсона:

– Сэр, в ордере на арест упомянуты четыре бриида и человек. Явная ошибка. Нас пятеро, и все – брииды.

Конец записи. 24.11.2716, 10:02:56

Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».

Борт линкора «Граф Отто фон Бисмарк», сектор Эридана.

По приговору Федерального военного трибунала брииды Раковский, Лагранж, Винсон, Эберхард и Канн разжалованы, лишены всех наград, гражданства Федерации и публично казнены третьего января две тысячи семнадцатого года на планете Земля.

Журналист Тойфер закрыл файл с историей человека, избравшего путь бриида, и надолго задумался.

Часть третья

Глава XXX
Сектор Саксония, Олимпик-сити, Олимпия, 6 января 3002

Когда суперинтенданту Фарроу доложили – из «конюшни» Гросса ведётся трансляция в планетарную инфо-сеть, он поначалу решил: преступники пошли стандартным путём и начали торговлю за жизнь заложника. Просмотрел запись и вознёс хвалу Всевышнему за то, что наделил раба своего разумом.

Не зря сердце старого спеца предостерегало: не торопись, выжди. Грабители и террористы, говорите? Хрен там! В здании на Штернхаффене засели перцы покруче – легионеры из Сожжённой зоны!

Человеку с трясущимися поджилками нечего делать на должности начальника планетарного управления безопасности, в особенности олимпийского. Одинаково непригоден для этой работы и дуболом с рефлексами бультерьера. Окажись ночью на месте Фарроу такой терминатор – и людей бы зазря положил, и дело провалил.

Ну, ладно, пронесло. Начнем потихоньку.

Суперинтендант распорядился выкатить на перекрёстки оцепленного квартала бронетранспортёры. Командирам патрулей накрепко вбил в голову: тот, кто спровоцирует агрессию, горько пожалеет, что на свет родился. Без приказа ни шага, ни вздоха. С тем и выдвинулись. Без суеты, ненавязчиво – мы тут постоим немного. И вам, и нам спокойней будет.

Сканеры показывали: в «конюшне» на ходу три реактора ТЕХНО и один меньшей мощности, по всей видимости – доспех той здоровенной девицы, что назвалась трибуном легиона. Попыток выйти и расчистить дорогу «гости» пока не предпринимали. Похоже, хватило ума понять: убэшники не нарываются, а честно отрабатывают свой хлеб.

«Потерпите, ребята, – мысленно увещевал глава сил безопасности и своих, и чужих. – Скоро всё закончится, и разойдёмся».

В напряжённом ожидании прошло с полчаса.

Звякнул сот-комм.

– Фарроу слушает.

– Здравствуй, дорогой. – Голос Бенжамина Вайнстайна – председателя Спортивного комитета олимпийцев – чуточку хрипел, как у человека, которого недавно разбудили. – Ты сейчас занят? Уделишь мне минуту?

– Только минуту, Бен, – твёрдо объявил хитрец. – Дел по горло. Спецоперация по поимке зачинщиков вчерашних беспорядков.

– Да, тяжёлые нынче времена, – понимающе протянул собеседник и в свою очередь пожаловался: – Вот и у нас проблемы. Бизнес уже не тот, что был до войны, да и чемпионат как-то вяло проходит. Нет изюминки.

Помолчали.

– Сэм, напомни, сколько лет ты возглавляешь наш УБ?

– Пятнадцать.

– Пятнадцать, – эхом повторил председатель, выдержал паузу и сменил тему. – Говорят, на Штернхаффене готовят уникальный плей-офф. Хочу съездить, посмотреть. Составишь компанию?

– И рад бы, да не могу. Убийства, терроризм…

Вайнстайн не дослушал и озвучил таксу:

– Один процент.

Суперинтендант всё-таки закончил фразу:

– …мятеж. Три.

– Полтора.

Настала очередь Фарроу держать паузу. Он помолчал и затем поинтересовался:

– Кто выйдет от наших?

– Майбах, Чёрный Дракон и Джинны. Два.

– Я приеду на матч, – согласился суперинтендант.

В конечном счёте поединок – та же разновидность правосудия, пусть и порядком забытая.

История «Джиннов Аладдина» насчитывала всего пять лет. Тем не менее к началу сезона три тысячи второго года клуб занимал первую строку в рейтинге чемпионата. Команда уже две олимпиады подряд брала чемпионский титул в тяжёлом весе и всерьёз нацелилась добыть его и в третий раз.

Аладдин Физули – владелец и главный тренер клуба – поднялся, что называется, из низов. Сам когда-то выступал на стадионе, основал клуб, нашёл спонсоров под проект, набрал отличных пилотов и поставил им задачу: выиграть не только командный турнир, но и взять четыре первых места в индивидуальном зачёте. «Джинны» уверенно шагали к титулу абсолютного чемпиона, а их хозяин – к большим деньгам и славе.

И надо ж такому случиться – плей-офф!

Собственно, Физули волновал не столько факт проведения суперматча, сколько его возможные последствия.

Обычно схватки на олимпийских стадионах крайне редко доходили до настоящих боевых действий. Профессиональные гладиаторы лучше других сознавали, чем рискуют, а потому старались держаться в рамках спортивного состязания. Другое дело – легионеры.

В молодости Аладдин ходил на войну и видел смерть. Сегодня война пришла на Олимпию, и смерть посмотрела на него ледяными глазами твари, что бросила вызов олимпийцам.

Эх, была б возможность отказаться от бессмысленной и опасной авантюры. Так нет же! Майбах – вписался, Такеда – вписался, пришлось и ему дать согласие.

А перспектива-то хреновая. Выставлять запасных нельзя – противник более чем серьезный, с реальным боевым опытом. Если же отморозки из Сожжённой зоны тяжело ранят или, хуже того, убьют, кого-нибудь из ведущей четвёрки клуба – прощай, абсолютное чемпионство! Хорошо хоть «Джиннам» по статусу выпадал третий раунд. На «Гренадёров», правда, надежда слабая, «Драконы» же могли потрепать и ослабить легионеров.

Вот с такими мрачными мыслями Аладдин и поехал готовить команду к плей-офф. По дороге ему позвонили.

– Здравствуйте, господин Физули. Меня зовут Джон Доу, – представился мужчина. – У меня к вам деловое предложение.

Имя ничего не говорило Аладдину, да и звонок был не ко времени, а потому он несколько грубо ответил:

– Я занят. Обратитесь к менеджеру клуба.

Собеседник игнорировал посыл и невозмутимо продолжил:

– Я представляю интересы ордена Хранителей. Предложение касается сегодняшнего матча.

Физули озадачился – с каких это пор братство сети заинтересовалось олимпийскими забавами. Впрочем, как минимум следовало проявить уважение и выслушать представителя влиятельнейшей организации Доминиона.

– Чем могу быть вам полезен, сэр Доу?

– Думаю, нам будет удобней закончить разговор у вас в клубе, – ответил тот.

– Я буду на месте через двадцать минут.

– Договорились, – лаконично сказал рыцарь и отключился.

Внешность сэра Доу порядком удивила владельца клуба, а когда тот озвучил «деловое предложение», Аладдин и вовсе растерялся.

Кому рассказать, не поверят!

Хранитель вознамерился в частном порядке оплатить клубу аренду боевой техники в размере её стоимости и заменить четвёрку «Джиннов» дружинниками ордена. Разумеется, под гарантию сохранения конфиденциальности обоими сторонами.

Первое изумление прошло, и Физули трезво рассудил: «Какая разница, что движет сэром Доу – прихоть, личные счёты или политические соображения. Ведь лично мне плей-офф никак не упёрся».

Опять же, бойцы ордена – вояки злые и опытные, даром что вышибли тех же легионеров из Доминиона. Вот пусть и убивают друг дружку, коли охота. А он, Аладдин, тем временем и пилотов сбережёт, и славу не упустит. Даже выдумывать ничего не надо.

«Оформил дружинников запасными в команду и отдыхай!»

На том и договорились.

Первоначально Роберта планировала вывести легион на Штернхаффен, обеспечить захват орбитального транспорта, а там уж и бросать вызов олимпийским бойцам.

Когда рассвело, возникла заминка. Выяснилось – квартал блокирован. Похоже, здание обложили ещё с ночи.

Джек предложил игнорировать пешие патрули и начать выдвижение на стадион. Полицейские работают за зарплату и не полезут с голой задницей против ТЕХНО. А сунутся – пусть пеняют на себя.

Тойфер идею зарезал: незачем портить себе имидж и осложнять ситуацию. Трансляцию вызова можно организовать и из «конюшни». Вот тогда ни один легавый, даже сам суперинтендант, не попрёт против воли Спортивного комитета.

Роберта приняла сторону журналиста – тот лучше других разбирался в олимпийских нравах и порядках. Колли пожал плечами и согласился: в конечном счёте всегда можно вернуться к силовому варианту.

Йохан отснял тридцатисекундный ролик – трибун в полном доспехе стоит на фоне боевых машин – и связался с редакцией. Через пятнадцать минут ему дали эфир на канале «Заксен им визир».

Роберта избрала один из самых жёстких и однозначных ритуалов арены. В Сожжённой зоне он не оставлял сторонам ни малейшего выбора – только поединок. Посмотрим, как отреагируют бойцы Доминиона.

Журналист подключил сот-комм к новостным каналам. Там раз за разом повторяли запись вызова. Интересная деталь – первоисточник успели отредактировать таким образом, чтобы зритель не видел заднего плана глубже ног ТЕХНО за спиной у трибуна. Основное внимание сосредоточили на доспехе женщины-воина, её лице и глазах.

Роберта поинтересовалась: почему так. Йохан загадочно улыбнулся и ответил: «Добро пожаловать в мир шоу-бизнеса».

Меж тем на перекрёстках квартала появились бронетранспортёры.

Колли недовольно пробурчал: «Теряем инициативу». Тойфер же уверенно заявил: «Не обращай внимания. Цену себе набивают».

На всякий случай трибун отправила пилотов по местам – мало ли, придётся прорываться с боем. Ларсон и Форстер тоже разместили в кабинах ТЕХНО. Светлана устроилась в «Моргенштерне», подругу Корсакова взял к себе Стейнбек.

Сама же Роберта не торопилась надевать шлем. Йохан оставил ей сот-комм, и она продолжила следить за новостями.

Повторы вызова стали чередовать вставками военной хроники – солдаты легионов лихо крушили армии Доминиона. Затем на экране возникла заставка с эмблемой чемпионата. В кадре появился какой-то мужчина и бодро объявил:

– Доброе утро, Олимпия! Я – Орландо Уотерс, спортивный обозреватель «Олимпиада онлайн»! Мы прерываем сетку вещания для прямого включения со стадиона Штернхаффен. Наши операторы готовятся показать вам уникальные кадры приземления корабля с гостями из Сожженной Зоны!

Роберта удивилась – что за ерунда. От «конюшни» до стадиона пять минут хода, какой корабль?

Меж тем комментатор продолжил:

– Повторяю, это прямое включение! К сожалению, нам не разрешили разместить камеры ближе километра от места предполагаемой посадки. Предписание службы безопасности. Здесь очень опасно, никто не знает, как поведут себя брииды! Вы видели хронику и могли убедиться: легионеры – настоящие головорезы! Скажу вам по секрету: тут уже произошёл курьёзный инцидент. У пилота одного из транспортов, припаркованных на стадионе, не выдержали нервы, и он самовольно увёл корабль в безопасное место. Но вернёмся к команде гостей. Подумать только, тайно пробраться в самое сердце Доминиона с одной целью – принять участие в Олимпийских играх! Отвага или безрассудство – называйте, как хотите! Я же скажу: наконец-то нашим парням сыскался достойный противник! Чемпионы Олимпии в суперматче против голубоглазого трибуна и её бриидов. Кто же победит?! Самое время делать ставки, дамы и господа! Мы начинаем трансляцию плей-офф!