Текст книги "Ваше дело"

Он помотал головой, давая понять, что ничего не понимает, но ребята не унимались и подходили к нему всё ближе.

Сделав рукой жест, мол, расступитесь же, наконец, он прошёл мимо них и направился к штабу.

Какое-то время он, не спеша, шёл, а потом, заметив, что за ним кто-то увязался и постоянно хватает его за рукав, Андрей побежал.

Пробегая мимо штаба, он увидел в окне дежурного по части силуэт офицера, говорившего по телефону. Видимо, кому-то что-то доказывая или объясняя, тот жестикулировал свободной от телефонной трубки рукой.

Добежав до КПП, Андрей снова перешёл на шаг. Осторожно заглянув в окно, он увидел дневального, уткнувшегося лицом в сложенные на столе руки. Дневальный мирно спал.

Пройдя мимо него по коридору, Андрей оглянулся, – дневальный спал.

Стараясь не шуметь, Андрей отодвинул засов и, выйдя за пределы части, снял с плеча автомат, и, взяв его, как учили, – в обе руки, побежал.

Некоторое время он бежал по бетонке, ведущей от части к шоссе, но потом, резко свернув вправо, побежал вдоль забора части к знакомому лесу.

Уже светало, когда он, собрав сырой хворост, разжёг его, использовав в качестве растопки письмо от Люды.

При свете костра он прочитал письма, которые до него читали только Петухов и ещё, наверное, Гладышев. И начал скармливать письма и фотографии огню.

От едкого дыма по щекам текли слёзы. Сначала он вытирал их рукавами, которые до сих пор пахли пороховым дымом. Потом сел с другой стороны костра, куда лёгкий утренний ветерок не сносил дым, и заплакал по-настоящему.

Лёжа на земле и глядя в небо широко открытыми, остановившимися глазами, Андрей вспоминал не только сегодняшнее утро. Перед его взором вместе с лёгкими облаками проплывали картины детства, школьные годы, служба в армии и снова – сегодняшнее утро.

Сколько прошло времени, Андрей не знал. Привычка пользоваться часами в мобильном телефоне вытеснила привычку носить наручные часы. А мобильник остался в части.

Он лежал неподалёку от шоссе, по которому изредка проезжали машины, но ни на одну из них он не обратил внимания. Возможно, он даже несколько часов проспал.

Вдруг, его уже почти восстановившийся слух уловил рокот двигателя машины, ехавшей с небольшой скоростью, Андрей вынырнул из своих воспоминаний и прислушался.

Из приоткрытых окон автомобиля доносился хриплый голос, что-то монотонно говоривший на языке радиопереговоров, понятном только посвященным.

Не меняя скорость, машина приближалась к тому месту, где около насыпи, в кустах, лежал Андрей.

Милиция! – дошло до него.

Андрей резко перевернулся на живот и, отодвинув ветки, посмотрел на дорогу.

Патрульная милицейская машина медленно ползла по шоссе. Андрей представил, как сидящие в ней патрульные сканируют местность, а не просто осматривают её.

Ему стало страшно. До него, наконец, стало доходить, что он разыскиваемый преступник!

Он вдруг осознал, что лежит на небольшой полянке, возможно хорошо просматриваемой с дороги.

Андрей аккуратно вернул ветку на место и, подтянув ноги, уткнулся лицом в траву, спрятав под себя такие заметные кисти рук.

Сейчас меня заметят! – подумал он.

Он уже хотел, было, резко поднявшись побежать в лес, но вовремя подавил это желание.

А вдруг, проедут, не заметив?!

Машина уже поравнялась с лежащим за кустом Андреем. Из рации постоянно неслась какая-то радиоболтовня.

«Сапоги! – вспомнил он. – Мои сапоги, начищенные до блеска антрацита, видны, должно быть, за версту!»

Не дыша, он ждал, что произойдёт дальше.

Так же медленно машина проехала мимо него и стала потихоньку удаляться.

Андрей приподнял голову и посмотрел вслед милицейской машине. Она была так близко, что слышно было не только неумолкающую рацию, но можно было разобрать, о чём говорят сидящие в машине милиционеры.

Когда расстояние между машиной и лежащим за кустом Андреем стало, как он для себя решил, безопасным, Андрей посмотрел на свои сапоги и сразу всё понял. Никакого блеска уже не было. Его сапоги были забрызганы грязью из луж, по которым он, ничего не замечая, пробегал. Ко всему прочему, они были облеплены опавшей листвой и выглядели как самый лучший на свете камуфляж.

Наконец, Андрей выдохнул, и сердце бешено заколотилось.

Бежать! В лес! Ни в коем случае нельзя оставаться здесь!

Он встал и, пригнувшись, пошёл обратно в лес, из которого, судя по положению солнца, он вышел к шоссе уже несколько часов назад.

Идя через лес, он старался держаться параллельно дороге. Хорошо изучив за два года местность, Андрей знал, где он сейчас находится. Если идти постоянно вдоль шоссе так, чтобы солнце оставалось всё время за спиной, выйдешь к дачному посёлку. А там придётся искать телефон, чтобы позвонить сестре. Но, как он знал, телефоны были в каждом доме, надо было только найти пустующий дом. До завтра, то есть до субботы, таких домов в посёлке будет предостаточно. Но только до завтра!

Примерно через час ему стали попадаться приметы, говорящие о близости дачного посёлка. Поляны, со следами пикников, мусор, который никто не увозит с собой, считая лес самой удачной помойкой. Ему то и дело встречались следы машин, которые, съезжая с шоссе в лес, безжалостно уничтожили кустарник и даже небольшие деревца. Да и движение на самом шоссе стало более оживлённым. Народ из города потихоньку подтягивался.

Пятница, – подумал Андрей. – Успеть бы!

К звуку проезжавших по дороге машин добавился ещё какой-то очень знакомый гул. Андрей долго не обращал на него внимания, пока до него не дошло!..

Вертолёт!

Его ищут, осматривая с вертолёта лес, окружающий войсковую часть!

Если его засекут с воздуха, машина просто зависнет над ним и будет сопровождать, пока не подоспеют наземные силы захвата, ориентируясь по висящему над головой беглеца вертолёту.

Гул моторов стал быстро превращаться в низкочастотную барабанную дробь, бьющую по ушам, давившую на психику.

Андрей заметался.

Вертолёт приближался. Пока его ещё не было видно, но по тому, как вибрировал воздух, чувствовалось, что он где-то рядом.

Понимая, что в прогалах между кронами он будет виден с воздуха, как мишень в тире, Андрей решил забраться на дерево, чтобы слиться таким образом с ещё не совсем облетевшей листвой.

Выбрав наспех самое подходящее по толщине дерево, он, обхватив его руками и ногами, довольно быстро добрался до кроны. Но если с земли листва казалась густой и даже непроницаемой для солнца, то, забравшись на дерево, Андрей увидел свою ошибку.

Листва оказалась предательски редкой!

Я, наверное, выгляжу сверху как самый последний дурак! – подумал он.

В этот момент, разрывая барабанные перепонки, прямо над ним, в каких-то пятнадцати метрах, пролетел вертолёт.

Обнимая дерево и вжимаясь в него всем телом, Андрей уткнулся лицом в плечо и закрыл глаза.

Но машина, сотрясая всё вокруг, быстро прошла мимо.

Андрей стал наблюдать за вертолётом, стараясь вычислить схему, по которой вели поиск.

Через пятнадцать минут он понял, что никакой системы нет. Вертолёт иногда поднимался повыше и на некоторое время зависал. Потом, видимо, заметив что-то подозрительное, он срывался с места и, быстро теряя высоту, снижался к какому-то участку леса и, повисев там, вращаясь на одном месте, снова набирал высоту.

Андрей слез с дерева, когда убедился, что машина, продолжая свои манёвры, постепенно удаляется от него.

Он отряхнулся и, как смог, привёл себя в порядок.

Очень хотелось есть!

Поискав поближе к шоссе колею, оставленную автомобилем в мягком грунте, он, встав на четвереньки, аккуратно, стараясь не поднять со дна муть, попил прозрачной дождевой воды.

Отдохнув, Андрей пошёл дальше. Короткий осенний день быстро клонился к вечеру. Надо было торопиться.

Вертолёт возвращался ещё несколько раз. Но Андрей убедился, понаблюдав за ним, что обследуются в основном тропинки и поляны. Поэтому, не переставая держать вертолёт в поле зрения, Андрей, не меняя курса и не останавливаясь надолго, двигался к цели. До посёлка было уже недалеко.

Когда он вышел к реке, за которой на возвышенности были видны первые домики дачного посёлка, солнце уже коснулось горизонта. И тут, к своему изумлению, Андрей столкнулся с ещё одной неожиданностью! На небольшом автомобильном мосту, по которому он собирался перейти на другую сторону реки, стояли две патрульные машины.

Андрей так резко остановился, увидев их, что, споткнувшись на ровном месте, упал.

Вставать уже не хотелось.

Застонав от досады, он несколько раз ударил кулаком по земле и, вконец обессилев, заплакал.

Посёлок, его цель, был отрезан от него десятью непреодолимыми метрами!

Лезть в воду в такое время года – это стопроцентное воспаление лёгких! Да и не в этом даже дело! В такой холодной воде его может скрутить полная обездвижка конечностей.

Перевернувшись на спину, он постарался привести нервы в порядок и стал прикидывать свои шансы засветло попасть в посёлок.

На мосту, между тем, милиция останавливала все въезжающие и выезжающие машины, проводя досмотр и проверяя документы.

Посмотрев на запад, Андрей заставил себя встать, – солнце уже скрывалось за горизонтом.

Пройдя вниз по течению насколько можно дальше, он оглянулся на мост. В такой тишине его попытка переплыть реку удастся только в том случае, если он воспользуется моментом, когда рядом с патрульными остановится очередная машина. Пока они проверят документы и заглянут в багажник он, прикрываясь шумом работающего двигателя, сможет преодолеть водную преграду. А идти ещё дальше, вниз по реке, у него уже не оставалось времени.

Среди мусора, валявшегося на берегу около летнего стойбища «любителей шашлыка», неподалёку от вкопанного в землю ржавого мангала, Андрей нашёл несколько более-менее чистых полиэтиленовых пакетов. Раздевшись догола, он упаковал свою одежду в полиэтилен, и стал ждать удобного момента, наблюдая за мостом.

Ему повезло куда больше, чем он ожидал! Милиция тормознула громыхавший неким подобием музыки огромный джип, набитый под завязку вопящими как голодные дикари человекообразными, видимо ехавшими на дачу к одному из находившихся в машине.

Используя пакеты, набитые одеждой, как вспомогательное плавсредство, Андрей, довольно быстро перебрался на другой берег. Только на самой середине этой, в общем-то, неглубокой речки, он сильно ударился ногой о затонувшее дерево, которое с берега видно не было. Но ледяная вода обладала неплохими анестезирующими свойствами, и боли он почти не почувствовал.

Он уже натягивал сухую, и казавшуюся тёплой одежду, а «весёлые ребята» на мосту всё ещё ругались с милицией.

– Спасибо, придурки! – развеселившись сказал Андрей и, застегнув куртку, двинулся по направлению к посёлку.

Пребывание в холодной воде несколько взбодрило его, и даже настроение было какое-то праздничное.

Вот это настроение и оказалось причиной потери бдительности.

«Придурки», миновав, наконец, милицейский пост, не поехали по асфальтовой дороге, ведущей к посёлку, до которого оставалось всего ничего, а, проехав прибрежную растительность, свернули прямо в поле, видимо срезая угол. Остолбеневший от неожиданности Андрей увидел, что прямо на него несётся, гремя электронными барабанами, чудо двадцать первого века, которое оседлали первобытные дикари.

Несмотря на то, что естественного освещения ещё вполне хватало, водитель джипа включил дальний свет, и Андрея больно полоснуло по глазам мощными прожекторами. Он закрылся рукой от бьющего по глазам света и остановился, чтобы определить, в какую сторону ему предстоит отпрыгивать.

Вдруг машина, резко тормозя, пошла по траве юзом! Прямо на ходу распахивались двери и, сидевшие внутри люди, что-то крича, показывали в сторону Андрея. Взревел двигатель, и джип, наконец, замер как вкопанный. Из него выпрыгивали, матерясь и толкая друг друга, сильно пьяные пассажиры. Музьжа прекратилась. Наступило секундное молчание. Стоявшие около машины люди, которых Андрею было плохо видно из-за света фар, смотрели на него. И вдруг, их прорвало!

– Он здесь!

– Держи!

Кричали они и махали руками, явно пытаясь привлечь внимание милиции, с которой всего минуту назад препирались.

– Солдат!

– Сюда!

– Да вот же он!

От нетрезвой толпы отделилось несколько фигур, которые побежали в сторону моста. Но, увидев, что быстро сообразившие в чём дело милиционеры уже запрыгивают в свои машины, ребята вернулись к джипу и опять, устроив толкучку с матерщиной, забрались обратно в салон.

Образовав сзади себя две огромные струи из земли вперемешку с травой, джип рванул с места.

Андрей, потерявший какую-то секунду на размышления, уже вовсю несся к ближайшим домам. Перед ним, мешая разбирать дорогу, плясала его тень. А ехавшие по пятам пьяные весельчаки верещали и улюлюкали, как индейцы, заглушая рёв двигателя.

«Главное, добраться до огородов, – думал он. – В посёлке машины могут перемещаться только по улицам, а я – где захочу».

Он заметил, что джип, который давно уже мог его обогнать, держится от него на расстоянии. Андрей понял, что ребята или боятся его, или играют в догонялки, стараясь не мешать отставшим стражам порядка.

Милицейские машины стали заходить справа и слева, стараясь создать «клещи».

Справа, из-за леса снова показался вертолёт. Он на сумасшедшей скорости приближался к посёлку.

– Ага, учуяли! – сам удивившись своим словам, крикнул Андрей.

Несмотря на то, что до беглеца было ещё далеко, яркий свет прожектора, ударивший с вертолёта, буквально ослепил Андрея. Но, резко отвернувшись от прожектора, он решил, не отвлекаясь, сосредоточиться на дороге. Перед глазами ещё плясали «зайчики», которых он «поймал» от вертолётной фары, когда он добрался до первых заборов, окружавших дачные участки. Заборы оказались неожиданно высокими.

Ещё немного, и вертолёт догнал бы его, но случилось то, что не предвидели ни преследователи, ни сам Андрей.

Весельчаки в джипе, видимо, решили выйти из игры, в которой запросто могла начаться никому в реальной жизни не нужная стрельба. Это тебе – не компьютерных монстров «мочить»! Здесь в любой момент могло запахнуть жареным!

Не сбавляя скорость, джип, сильно кренясь, стал поворачивать по широкой дуге и тут же налетел на милицейскую машину мгновенно её перевернув.

Грохот от кувыркавшейся машины ещё не стих, а джип уже дал задний ход и перекрыл, таким образом, дорогу мчавшейся второй патрульной машине.

В этой машине за рулём сидел, скорее не водитель, а снайпер! На полном ходу, сделав несколько бросков влево, милицейский «Мерседес» увернулся от растерявшегося, ничего, видимо, не соображавшего водителя джипа, но его понесло, и, ударив по газам, чтобы не завертеться на уже влажной от росы траве, он отклонился от направления погони.

Прожектор с вертолёта тут же переметнулся на «кучу малу», которую устроили машины. Наверное, в вертолёте решили, что сейчас время помогать своим выбираться из дерьма, а не в охотников играть.

Всё это Андрей видел, что называется – краем глаза, пока бежал вдоль забора в поисках хоть какой-то лазейки. Его вполне устроило происшествие, но больше его устроило бы хоть какое-то деревце, растущее поближе к забору. Но деревья росли близко к забору, только с другой стороны.

Вдруг Андрей увидел дверную ручку, совершенно по-дурацки торчавшую из забора! Схватившись за неё, он так резко остановился, что чуть не упал. Маленькая узенькая дверь была настолько хорошо замаскирована, что её выдавала только тропинка, тянувшаяся прямо от забора в сторону речки. Подёргав за ручку и услышав характерный лязгающий звук, Андрей понял, что кроме крючка дверь ни на какой более серьёзный замок не закрыта.

Достав нож, Андрей долго с ним возился. Трясущимися руками он никак не мог его открыть. Наконец, чуть не сломав ноготь, он вытащил капризное лезвие и аккуратно провёл им снизу вверх, с трудом попав лезвием в узкую щель. Примерно на уровне его груди нож упёрся в металл. Приложив небольшое усилие, Андрей откинул предательски зазвеневший крючок и стал осторожно открывать дверь.

«Только бы не заскрипела», – подумал он.

Дверь открылась без единого звука.

Быстро оглянувшись, Андрей шмыгнул во двор чужого дома и закрыл дверь на крючок.

Тут же по забору прошёлся луч прожектора. Видимо убедившись, что в аварии на земле серьёзно никто не пострадал, погоню решили продолжить.

«Успел! Ёлки-палки, успел!» – порадовался сам за себя беглец.

Что происходило сейчас около столкнувшихся машин, Андрей не видел, а слышать не мог из-за грохота винтов. Да и не это его теперь интересовало. Надо было уходить как можно дальше от преследователей и не забывать, что его проникновение на участок могло вызвать, мягко говоря, бурную реакцию у хозяев.

Метрах в пятнадцати от себя, в глубине участка, он увидел дом. В окнах горел свет.

«Как же быстро темнеет!» – подумал Андрей.

Когда он, готовясь к переправе, упаковывал свои вещи в полиэтиленовый пакет, можно было запросто прочитать на пакете адрес магазина, в котором «потерявшие» пакет люди, совершали покупку. Теперь же было уже почти темно. К тому же, он находился среди бурно разросшегося сада с одной стороны, а с другой – стоял стеной трёхметровый забор, что явно не прибавляло света.

Наконец, отдышавшись и немного успокоившись, Андрей пошёл вдоль забора. Дойдя до невысокой ограды, разделявшей участки, он, стараясь не шуметь, перелез и стал ждать реакцию возможно обитавшей здесь собаки. Но такой неприятности судьба ему не подготовила. Изучив внимательно дом со всех сторон, Андрей убедился, что хозяев нет.

Вертолёт больше не возвращался. «В темноте от него, видимо, мало толку», – решил Андрей, прислушиваясь к удалявшемуся гулу. Зато на земле жизнь – ну просто кипела! Везде и всюду стали слышны то топот бегущих людей, то какие-то приказы, отдаваемые начальством. Постоянно хлопали двери всё прибывающих и прибывающих машин, а на другом конце посёлка кто-то говорил в мегафон, но разобрать слова было невозможно.

«Как, однако, быстро они среагировали!» – подумал уже изрядно уставший от всего, что с ним случилось, Андрей. – А с другой стороны, современная связь позволяет собрать всех, заинтересованных в его поимке за десять минут. Тем более, что все только и ждали сигнала. Так что, удивляться тут нечему».

Походив вокруг дома, подёргав на окнах решётки и потеряв немало сил при попытке открыть дверь сильным рывком, Андрей, запыхавшись, сел на крыльце и вдруг понял, что сейчас уснёт. Нервная система уже начала сдавать.

Надо двигаться! Надо срочно отсюда выбираться!

Наткнувшись на бочку с дождевой водой, Андрей несколько раз плеснул себе на лицо и, засучив рукава, опустил руки по локоть в ледяную воду. Холод отрезвил его. Паника немного отпустила. Он держал руки в холодной воде до тех пор, пока не почувствовал, как страх сменился желанием согреть руки.

Отвлекающая терапия, – подумал Андрей. – Как горчичник, только наоборот.

Он где-то читал, что психов не то лечат, не то раньше лечили поливая ледяной водой.

«Я – псих! Я сбесился! Я стал кусаться и убивать! – Нет, – решил он, – такие мысли нельзя даже близко подпускать. Так ведь можно убедить себя в собственной ненормальности и стать опасным. А разве я сейчас не опасен? Нет. Теперь уже нет».

Он вытер руки об одежду, застегнул рукава и прислушался к тому, что происходило вокруг.

Вроде, всё стало стихать.

Нет, конечно, его преследователи не бросили свою затею, просто, как он понял, – силы подтянуты, инструкции насчёт него получены, оружие снято с предохранителей.

Наступила стадия выжидания.

Они ждали. Они знали, что беглец не станет сидеть в оккупированном дачном посёлке, он попытается выбраться за пределы. Тем более, что темнота тому способствовала.

И Андрей решил выбираться.

– Главное, – это не шуметь, – заговорил он сам с собой. – Господи, как они не заметили меня, когда я выплясывал вокруг дома, пытаясь оторвать решётки?! Так… Всё! Тихо!..

И он пошёл, почти на ощупь, по чужому, незнакомому участку в другой его конец, туда, где в темноте маячил невысокий заборчик. Силы катастрофически быстро оставляли его. Через забор, как он ни пытался перелезть бесшумно, всё же пришлось перевалиться.

Упав с другой стороны забора, Андрей некоторое время прислушивался. Сейчас он находился на участке, где в доме горел свет.

Осторожно лавируя среди грядок, он добрался, наконец, до границы с другим участком. Там, кроме живой изгороди, никакой другой преграды не оказалось, но продираться через плотно растущие кусты оказалось куда труднее, чем лазать через заборы.

Вот так, – перелезая через заборчики и оградки с одного участка на другой, Андрей дошёл почти до другого конца посёлка. С собаками ему пока везло. Вернее, с их отсутствием. Видимо, хозяева уже увезли своих «шариков» в город или побросали в лесу, где они к зиме превратятся в подобие волчьих стай, нападающих на домашнюю скотину, а иногда и на людей.

Тот участок, где Андрей находился сейчас, давал возможность беспрепятственно проникнуть во владения только с одной стороны. А дальше…. А дальше шёл глухой заборище, более чем двухметровой высоты! Забраться на такой у парня уже не было сил.

Походив вдоль забора и убедившись, что он не только высокий, а ещё и гладкий, как паркетный пол, Андрей стал искать выход в смекалке.

Через минуту он уже срезал бельевую верёвку. Свернув её несколько раз кольцом, он сделал широкую, примерно полтора метра в диаметре петлю, способную выдержать его вес. Завязав свободные концы узлом, он стал искать наверху забора хоть какой-то выступ, на который можно было бы петлю накинуть. Найдя такой выступ, он с нескольких попыток накинул верёвку на выступающий сантиметров на семь-десять над забором столб. Вставив ногу в петлю, как в стремя, и держась за саму верёвку одной рукой, и опираясь о забор другой, он подтянулся из последних сил и рывком закинул тело. Но с другой стороны забора оказалось какое-то шаткое подобие крыши, на котором сейчас Андрей и лежал. Решив, что верёвка ему ещё может пригодиться, он снял петлю со столбика, и в следующий момент поверхность, на которой он лежал, с грохотом рассыпалась под ним, оказавшись не крышей, а всего-навсего – поленницей.

Оказавшись на земле, Андрей вскочил и заметался в поисках убежища.

Забраться назад по шатким дровам?

Ненадёжно!

Закинуть петлю и попытаться перелезть обратно таким же способом, каким попал сюда?

Верёвка вся уже успела перепутаться. Да и времени на прицельный бросок у него не осталось!

Нервы. Дрожь. Начинающаяся паника…

Секунды, прошедшие с момента его падения, показались ему долгими минутами. Но в доме, похоже, никто не обратил внимания на его шумное появление во дворе.

Свет в доме горел – но это были единственные признаки жизни, если не считать стоявшей под окном машины джипообразных очертаний. Кроме машины, никаких видимых при таком освещении укрытий Андрей не обнаружил.

И вдруг распахнулась калитка, и с улицы, освещая себе дорогу фонариком, кто-то вошёл.

Андрей тут же, в два прыжка, оказался за машиной.

Этот кто-то, оказался женщиной, которая теперь поднималась по ступенькам, всё ещё освещая себе путь.

«Значит, в доме никого не было! – сделал вывод Андрей. – Видимо, тётка куда-то выходила и вот теперь вернулась».

Но тётка, постучав в дверь, громким голосом позвала:

– Миша!

Андрей вздрогнул от резкого, неприятно звучавшего голоса женщины.

«Дура! – охарактеризовал он женщину. – Орёт, как будто война началась!»

Он старался как можно медленнее и глубже дышать, чтобы восстановить сердцебиение и дыхание. Пыхтя, как дракон, он мог привлечь внимание этой, явно со скандальным характером, тётки.

– Миша! – снова позвала надоедливая баба и забарабанила в дверь кулаком.

«Чтоб у тебя под окном так всю ночь орали!» – пожелал ей Андрей, вспомнив московских дворников, которые уже в шесть утра, в субботу, начинали перекрикиваться под окнами мирно спавших людей. «Вам что, трудно подойти друг к другу и поговорить, – думал он, просыпаясь, от какого-нибудь – "Танька! А чаво ета Клавка не выходит? Бухает что ли?"».

«Надо всех московских дворников заменить на глухонемых или на гастарбайтеров, – думал просыпавшийся ни свет, ни заря Андрей, – вот тогда и наступит мир на Земле».

– Миша! – опять крикнула женщина и пнула дверь ногой.

Дыхание постепенно вошло в ритм, и теперь Андрей не боялся, что тётка его заметит.

Что-то бормоча себе под нос, женщина стала спускаться по ступенькам.

«Ну, слава богу!» – подумал Андрей и вдруг увидел, что женщина направляется прямо к нему.

Перемещаясь за машиной так, чтобы всё время оставаться вне видимости надоедливой тётки, Андрей вдруг понял, что она идёт не к нему, а к окну, под которым стоит машина.

Женщина, встав на цыпочки, постучала в окно и снова крикнула:

– Михаил!

В доме, наконец, кто-то зашевелился, и раздался мужской голос.

Женщина стояла всего в каких-то двух метрах от прятавшегося за машиной Андрея. Услышав, что ей ответили, она собралась, было идти, но, вдруг потянув носом воздух, замерла.

Андрей напрягся: «Чего это она?»

Женщина понюхала ещё раз и, посветив себе под ноги фонариком, сказала:

– Наложил кто-то, что ли? Фу, мерзость!..

Она поморщилась и быстро пошла к крыльцу.

Когда она уже поднялась по ступенькам, прямо ей навстречу распахнулась дверь, и из дома вышел мужик в растянутых до безобразия тренировочных штанах и в безразмерной футболке, на которой был изображён огромный череп.

Торчавшая в разные стороны клочковатая борода красноречиво говорила о том, что мужик или только что проснулся, или совсем за собой не следит.

Тётка сообщила мужику, что в посёлке ищут беглого солдата. Говоря всё это, она так вытаращила глаза, что Андрей думал, как бы они у неё совсем не вывалились.

Дура! – поставил он окончательный диагноз.

Ему показалось, что мужик не отнёсся к новости серьёзно. Что он говорил, Андрей не слышал, но по интонациям понял, что тот отшучивается.

«Наверное, для него это уже не новость, – решил Андрей. – Телевизор, небось, всё уже всем поведал».

Потом мужик здорово напугал Андрея, громко залаяв, из чего перепуганный не на шутку беглец сделал вывод, что в посёлке живут одни придурки.

Проводив громким смехом что-то кричавшую обиженным голосом бабу, мужик пошёл куда-то в темноту. Проследив за ним, Андрей убедился, что хозяин, заметив рассыпанную Андреем поленницу, решил привести её в порядок.

«Ну, это надолго!» – подумал Андрей и, стараясь не шуметь, прошмыгнул в дом.

Войдя с темноты в освещенное помещение, он не стал ждать, когда глаза привыкнут к свету, а сразу ринулся искать телефонный аппарат».

«Пусть, когда он меня застукает, ведёт хоть сразу в Бутырку, – думал он, – но сначала я должен дозвониться до Люды и всё ей рассказать».

В огромной комнате на первом этаже почти все стены оказались книжными полками. Но Андрею сейчас было не до книг.

В центре комнаты, напротив дивана, стоял стол, заваленный географическими картами и дорогими альбомами с репродукциями картин известных мастеров. Но телефона не было.

На небольшом компьютерном столике умещалось много всего, помимо самого большого монитора, какой только приходилось видеть Андрею. С экрана на него смотрела жуткая рожа какого-то монстра.

«Боже! Да это же оса, увеличенная в сотни раз! Ну и рожа!» – удивился Андрей и, просканировав взглядом комнату, понял, что телефона здесь нет.

Хозяин пока не возвращался. И Андрей решил обследовать второй этаж дома. Ведь должен же быть телефон! Здесь у всех есть телефоны!

Комната на втором этаже оказалась спальней. Хозяин явно страдал манией гигантизма. Такую огромную кровать Андрей мог видеть, ну, разве что в фильмах про всяких принцев, которых даже не было видно среди подушек на кроватях, больше напоминавших футбольное поле.

«Что же это у него за болезнь такая? – гадал Андрей. – Монитор – размером с приличную картину из Третьяковки, кровать, как… я не знаю что?! Папа называл такие кровати – "Ленин с нами"», – вспомнил он.

Но телефона не было и здесь!

«Всё! – решил он. – Надо сваливать отсюда! Пока не застукали – надо валить!»

Ещё раз оглядев комнату в поисках телефонного аппарата, он вышел и стал спускаться по лестнице.

Спустившись всего на один пролёт, Андрей увидел, как из прихожей, прямо на него, идёт хозяин дома – тот самый мужик с черепом на футболке, а в руке у него огромная, как и следовало ожидать, – двустволка!

«Всё! – подумал Андрей. – Попался!!!»