Текст книги "Жизнь замечательных врачей Татарстана"

Леонид Рыбкин:

«Буйлин пришёл в РКБ из Пестрецов, поэтому при нём больница отличалась особенной активностью в отношении сельского здравоохранения. Мы выезжали бригадой врачей или индивидуально, старались научить районы видеть в нас не контрагента, а помощника. Мы объясняли коллегам, что к чему, проверяли документацию, делали обходы больных – в интересах развития службы, утверждения идеологии преемственности. Иногда это делалось по поручению Минздрава, в других случаях инициатором был Буйлин. На каждом заседании коллегии министерства или совещании в РКБ, как правило, заслушивался вопрос о состоянии такой-то службы в таком-то районе. Мы готовили содоклад к докладу главного врача района. Шло деловое обсуждение, направленное на улучшение работы».

Габдульбар Галлямов:

«В 1975 году мне пришлось подготовить доклад и выступить перед главными врачами районов, городов ТАССР с информацией о состоянии поликлинической работы. И в этом тоже была роль РКБ в воспитании меня как организатора здравоохранения. К нам часто приезжало руководство больницы. Если были какие-то замечания, то вопрос выносили на конференцию врачей и разбирали коллегиально. Они нас учили, держали нашу работу под контролем. Помощь РКБ была особенно необходима в обеспечении медицинской аппаратурой, в организации медицинской помощи населению, особенно специализированной помощи».

Наиль Садыков, бывший директор Казанского медицинского училища, заместитель Министра здравоохранения РТ:

«Максим Викулович активно помогал строительству в районных больницах. В частности, он принимал непосредственное участие в подготовке к открытию Буинской ЦРБ в 1980 году. Он тогда был на пике славы. У него был авторитет на уровне заместителя министра, все его уважали, главные врачи обращались за той или иной помощью. Но характер у него был нордический, неповторимый».

Леонид Рыбкин:

«В 1973 году с подачи Максима Викуловича была разработана и внедрена система межрайонных центров. В более развитых больницах создавались центры по урологии, неврологии, отоларингологии или офтальмологии – по тем разделам, которые были недостаточно представлены на селе. Больницы соседних сельских районов с менее развитым здравоохранением могли посылать своих больных к ним на консультацию. Для многих пациентов это было решением всех вопросов. Другая часть больных из этих межрайонных центров или напрямую могла направляться в РКБ».

Фиркат Галимов:

«Он был очень порядочным, доброжелательным и отзывчивым человеком. Главврачам ЦРБ приходилось много ездить. Зимой добирались до Казани самолётом, летом ходил пароход. Если погода нелётная, в аэропорту сидели сутками, неизвестно, когда приедешь. Зайдёшь к нему: „Максим Викулович, не сможешь ты меня отправить хотя бы до переправы?“ Он всегда давал машину. А если самолёты летают, опять к нему: „Максим Викулович, санитарный самолёт не полетит через наш город? Я бы даже на парашюте спустился“. И это он тоже решал».

Раиса Гуслякова:

«В перестроечные времена в стране стало модно выбирать руководителей. В итоге Буйлин вынужден был уйти с этой должности. Но так как эта больница была его детищем, он очень переживал из-за этого ухода. С. В. Абуладзе, который пришёл на его место, относился к нему с большим уважением, и когда Максим Викулович заболел пневмонией, Абуладзе мне сказал: „Обязательно поезжайте и полностью контролируйте процесс лечения“. Я к нему ездила почти месяц, и тогда нам удалось его спасти. К сожалению, очень многие наши главные врачи рано уходили из жизни. И Р. Г. Фатихов, и С. В. Абуладзе, и М. В. Буйлин. Они полностью отдавали себя работе, каждый внёс свою лепту в развитие больницы в меру сил и возможностей, в меру политической обстановки и экономической ситуации в стране».

Максим Буйлин ушёл из жизни в 1996 году. Но как много он успел сделать за свои 66 лет! Он остался в памяти коллег и пациентов, в традициях Республиканской клинической больницы, в камне её зданий, в аллее красавиц елей у главного входа. Остался в истории.

Галина Ибрагимова и Владимир Крупин.
Народные врачи СССР3434
  №3 (26) 2016
  http://healthynation.ru/83-rubriki-zhurnala/pamyat/1050-narodnyj-vrach-sssr


[Закрыть]

Всего двум специалистам за всю историю здравоохранения Татарстана было присвоено это звание – Галине Ибрагимовой и Владимиру Крупину, Альметьевская ЦРБ и Казанская городская клиническая больница №5. Две судьбы, схожие в одном – высочайшем профессиональном мастерстве, которое самоотверженно было поставлено на службу людям.

Звание «Народный врач СССР» можно было бы сравнить с солдатским орденом Славы. Оно давалось не чиновникам от здравоохранения, а тем, кто всегда был на передовой – в больницах, поликлиниках, амбулаториях, родильных домах, спасая жизнь и здоровье больных, проявляя при этом мастерство и самоотверженность.

Парадоксальность человеческой натуры такова, что народных артистов (ранее СССР, а теперь России) знают все. Ими восторгаются миллионы, к их мнению прислушиваются, их именами называют улицы. А вот народных врачей СССР никто не знает, хотя это звание куда более редкое и присваивалось за исключительные заслуги. При этом его обладатели отличались, как правило, необычайной скромностью и вовсе не стремились к славе. Они и при советской власти особо не стремились участвовать в публичных мероприятиях, а в новой России подобное звание и вовсе не стали учреждать. Даже список врачей, удостоенных этого почётного звания с 1978 по 1991 год – а их было всего несколько десятков человек в 270-миллионном Советском Союзе – невозможно найти в открытом доступе. Точное число народных врачей без обращения в специальные архивы установить просто невозможно. Помнят и любят народных врачей их пациенты и ученики. Но эта память и любовь стоят всего остального.

Галина Ибрагимова родилась в 1928 году в Мамадыше в интеллигентной семье. Её отец Камиль Ягфаров был специалистом лесного хозяйства и творил чудеса, играя на скрипке. Мать, Зайнап Бургановна, – учитель математики, прекрасно пела и играла на мандолине. Отец с большим уважением относился к врачам и мечтал, чтобы дочь, старшая из четырёх детей, связала свою жизнь с медициной. Однако ему не суждено было увидеть, как осуществилась его мечта – он погиб в самом начале Великой Отечественной войны. Несмотря на тяжёлое военное время (было одно пальто на двоих с тётей, которая заменила рано умершую маму), девушка не отказалась от поставленных целей, в 1944 году поступила в Казанский медицинский институт и в 1949 году успешно закончила учёбу. Молодого врача направили на работу в самую глубинку, в Черемшанскую районную больницу, где она за пять лет работы в сложнейших условиях получила трудовую закалку и профессиональный опыт благодаря наставникам – заведующему райздравотделом Ивану Силантьеву и доктору Амине Кулахметовой. Приходилось заниматься всем – от приёма родов до лечения туберкулёзного менингита. В Черемшане судьба свела её с будущим мужем – молодым фронтовиком, геологоразведчиком Габдулбари Ибрагимовым.

С 1954 года биография Галины Камилевны неразрывно связана с бурно развивающейся нефтяной столицей республики – молодым тогда Альметьевском, где трудовую деятельность она начала врачом-кожвенерологом. Будучи востребованным грамотным специалистом, она всё время проводила в больнице, приходя домой практически лишь поспать. Её принципом было: «За больного нужно бороться до конца!» Даже в самых сложных ситуациях она не опускала рук, не теряла надежды и старалась сохранить веру в исцеление у своих пациентов. Благодаря этому ей не раз удавалось вытаскивать больных буквального с того света.

За её интеллигентной внешностью и высокой культурой коллеги и пациенты быстро разглядели и профессиональную дотошность, и самоотверженность, и силу духа. В 1957 году Галина Камилевна возглавила терапевтическое отделение Альметьевской центральной больницы, которым заведовала без малого 30 лет. Главный терапевт района, она в течение долгих лет руководила интернатурой на базе ЦРБ, передавала свой опыт, знания, бесценные наблюдения и этику врачам из всех уголков республики. Уже в пенсионном возрасте продолжала работать врачом-терапевтом, уйдя на заслуженный отдых только в 70 лет.

Елена Дьякова, заместитель главного врача по лечебной части ЦРБ в 1969—1995 гг.: «Она была очень опытным врачом и при этом очень скромным человеком, терпимым ко всем пациентам. Никогда не обращала внимания на регалии, а видела в человеке прежде всего больного, нуждающегося в квалифицированной помощи. Галина Камилевна ставила правильные и точные диагнозы, для этого очень скрупулёзно изучала историю больного, не считаясь со своим личным временем. У неё были прекрасные результаты, несмотря на то, что раньше не было таких лекарств и мощной аппаратуры».

Мусавир Талипов, заведующий терапевтическим отделением ЦРБ с 2000 года: «Галина Камилевна была моим наставником. Именно она ввела меня в профессию, научила её тонкостям и самому главному – слушать и слышать пациента. Она была врачом от Бога: больной только заходил в кабинет, а Галина Камилевна по его внешности, цвету глаз и кожи уже могла поставить предварительный диагноз. Она была очень тактична, никогда не ругала нас, интернов, за неточности, мудро подводила к верному решению и диагнозу. Умела вовремя направить в нужное русло, подсказать, как действовать дальше. Мы не боялись при ней высказывать свои мысли, доводы, предположения. Я и сегодня, несмотря на появившееся современное оборудование, зачастую пользуюсь её методами и советами».

Рашида Шарифуллина, цеховой врач-терапевт МСЧ ПАО «Татнефть» и г. Альметьевска: «Она была специалистом высочайшего класса. Мы называли её нашей мамой – её большого сердца хватало на всех. Никогда не слышали от неё ответа „нет“. Она – прототип врача из известного романа „Белые цветы“. Многие больные до сих пор с теплом вспоминают Галину Камилевну как своего лечащего врача – это говорит о том, что человек был на своём месте, работал по призванию».

Галина Камилевна Ибрагимова была награждена орденами «Знак Почёта» (1961), Трудового Красного Знамени (1976), значком «Отличник здравоохранения» (1966), удостоена звания «Заслуженный врач ТАССР» (1967). В 1980 году была удостоена звания «Народный врач СССР». А лучшей наградой для себя она считала благодарность и уважение земляков, здоровье которых было делом всей её жизни.

Старая поздравительная открытка – одна из многих:

«Только Вам, Владимир Павлович, обязана своей дальнейшей жизнью, что живу и радуюсь вместе с мужем, сыном, внуком. Это всё благодаря вашим золотым рукам и доброму сердцу».

Владимир Крупин родился в 1925 году в г. Тетюши. Его родители – Павел Евграфович и Агриппина Яковлевна – были простыми крестьянами, но мальчик рос в окружении врачей. Известным медиком был дальний родственник, гордость семьи профессор И. В. Домрачев. Обе старшие сестры пошли по его стопам. И Володя мечтал с детства о белом халате и обязательной, как ему тогда казалось, принадлежности доктора – стетоскопе. Война рассудила по-своему. Он вынужден был встать за станок на Казанском авиазаводе. Заочно окончил школу и авиационный техникум. К сорок пятому году был уже мастером участка, технологом. Но как только представилась возможность, не задумываясь, без сожаления променял зарплату инженера на стипендию студента.

Семейная легенда гласит, что с авиазавода (а шёл 1946 год) не отпускали поступать в медицинский институт, но отпускали в авиационный. Поэтому юноша поступил сразу в два института. На его счастье лечебный факультет учился в первую смену, а КАИ (через улицу) – во вторую. Технические навыки очень пригодились ему впоследствии – Владимир Крупин всегда мог починить в отделении любой прибор, изобрёл множество хирургических приспособлений. Но на тот момент нужно было выбирать, что важнее, и помог это сделать профессор Домрачев, который на семейном чаепитии заявил отцу юноши: «Ты на руки-то его взгляни! Это же руки хирурга, хирургища!» Вопрос был решён, а слова оказались пророческими.

После окончания института в 1952 году Владимир Крупин работал в должности главного врача и хирурга Беловолжской, а затем Корноуховской больницы, хирурга поликлиники узловой больницы ст. Юдино Казанской железной дороги. С 1958 года трудился в 5-й Городской клинической больнице г. Казани, где базировалась кафедра неотложной хирургии ГИДУВа. Здесь работали такие легендарные врачи своего времени, как Ю. А. Ратнер, В. М. Осиповский, П. Г. Юрко, П. В. Кравченко, Р. К. Харитонов и другие, от кого молодой хирург мог перенимать мастерство. Делал он это настолько успешно, что в 1966 году ему предложили возглавить хирургическое отделение больницы, которым он руководил 30 лет.

Владимира Павловича очень редко можно было застать в ординаторской. Он всё время был в палатах, около пациентов, к тяжёлым больным заходил по нескольку раз вне зависимости от интенсивности рабочего дня. Высокий, слегка сутулый, как многие хирурги, он очень хорошо смотрелся в халате и медицинской шапочке. Отделение – это была его среда обитания. Густой, мягкий голос, очень спокойная, щадящая манера общения сами по себе обладали лечебным эффектом. Само его присутствие внушало больным уверенность и надежду.

Фархат Давлеткильдеев, хирург ГКБ №6 г. Казани: «Он знал про своих больных всё – где живут, кем работают, каковы их семейные обстоятельства и проблемы. Люди открывались ему, а ведь психологический фактор для лечения порой оказывается сильнее, чем самые современные медикаменты. К нему шли не просто как к врачу, выдающемуся хирургу, но и как к близкому человеку. В него верили, его любили и уважали. Всё это и делало его таким незаурядным, выдающимся человеком, причём на фоне чрезвычайной его скромности. У него никогда не было нездоровых амбиций».

Владимир Барышкин, хирург ГКБ №7 г. Казани: «У Владимира Павловича я очень многому научился. Хотя он не был официально преподавателем института, но отделение было базой ГИДУВа, и он охотно передавал нам свои знания и опыт. Он был очень грамотным и мудрым хирургом, специалистом широкого диапазона и больших возможностей. Фактически он делал всё, что делалось на кафедре. Как бы далеко не продвинулись его ученики, он за это время успевал пройти ещё дальше. У него всегда было, чем поделиться с молодыми коллегами».

Нина Крупина, супруга, гинеколог: «Он работал день и ночь, дома мы его совсем мало видели. А жили в квартире без удобств – после такой тяжёлой работы надо было идти за водой с вёдрами целый квартал. Ему все говорили, особенно прикомандированные врачи из южных республик: „С такими руками и умом тебе надо в Москву, у тебя давно были бы и квартира, и машина. Почему ты не добьёшься квартиры?“ А он отвечал: „Для меня главное – работа. А с протянутой рукой я ни к кому не пойду“. И только когда он получил за свою работу орден Трудового Красного Знамени, а потом и звание Народного врача СССР, у нас в доме наконец сделали капитальный ремонт, и появились все удобства».

Ирина Крупина, дочь, заведующая отделением неврологии грудного и раннего возраста Детской городской больницы №8: «Он для меня был образцом врача, именно народного доктора, который заходит и уже своим внешним видом внушает уважение и доверие. Конечно, домой и он, и мама, которая была главным врачом пятого роддома, приходили усталые. Брат или я – кто раньше придёт – бежали на кухню, чтобы что-нибудь приготовить к их приходу. Так было заведено. В редкие выходные ездили вместе на дачу, родители построили на Волге небольшой домик, там они с братом обязательно садились в лодку и отправлялись рыбачить, что папа очень любил».

Журнал «Здоровье» в №6 за 1981 год писал:

«Сочетание богатого практического опыта с большой эрудицией, умение сплотить коллектив позволяют В. П. Крупину постоянно совершенствовать лечебно-диагностическую работу в отделении. Врачи осваивают и применяют на практике всё новое, чем обогащает хирургию медицинская наука. Сам Владимир Павлович – отличный диагност, прекрасно владеет техникой сложных операций с применением новых инструментов и аппаратуры. Руководство больницы как-то подсчитало: Крупин ежегодно делает до трёхсот операций. Секретами своего мастерства Владимир Павлович щедро делится с коллегами городских и районных больниц Татарии. Душевность, готовность в любую минуту помочь человеку отличают Крупина, и этим он заслужил большой авторитет у пациентов. Скромно, без суеты и шума, на самом высоком профессиональном уровне трудится Владимир Павлович. Только однажды в отделении была нарушена атмосфера спокойной деловитости, строгого порядка. В день, когда ударнику коммунистического труда, награждённому значком „Отличнику здравоохранения“, кавалеру ордена Трудового Красного Знамени Владимиру Павловичу Крупину было присвоено почётное звание Народного врача СССР. Врачи, медицинские сёстры, санитарки, больные – радостные, возбуждённые – обнимали его, преподносили букеты ярких цветов. Народный врач – высокий титул, признание верности своему долгу, воплощённому в каждодневном беззаветном труде».

Номер нагрудного знака, который вручили Владимиру Крупину, был 23. Настолько редким и значимым было это звание в Советском Союзе, что получали его единицы. Но превыше всего были любовь и благодарность пациентов, которые хранят память о своём спасителе всю жизнь, до сих пор поздравляют его семью с праздниками, пишут о своих достижениях и семейных радостях, которых бы не было без доктора Крупина.

При подготовке материала использованы публикации периодической печати и интернета.

Борис Якобсон. Человек дела3535
  №3 (18) – 2014 http://www.healthynation.ru/index.php?view=article&id=802


[Закрыть]
19 лет руководил Республиканской санэпидстанцией Борис Якобсон.

Война, фронт, создание Куйбышевского и Нижнекамского водохранилищ, ликвидация массовых инфекций, строительство КАМАЗа и Нефтехима, городов Набережные Челны, Нижнекамск, Альметьевск. Иногда через жизнь отдельного человека видна целая эпоха.

Он не любил говорить «я», всегда предпочитал говорить «мы». Борис Якобсон был человеком удивительной скромности. Особенно, если учесть те проекты, в осуществлении которых он непосредственно принимал участие. Он никогда не вспоминал своих старых заслуг, и при этом умел поддержать свой авторитет постановкой каждого нового дела, которое ему поручали.

– Мы познакомились с ним в 1947 году, когда я после десятилетки поступила в Казанский стоматологический институт, – рассказывает Дина Якобсон, супруга Бориса Львовича. – А он пришел с фронта. Фронтовики все такие строгие были, в шинелях, учились очень серьезно и нас подтягивали. Многие наши однокурсники впоследствии стали руководителями высокого уровня.

На войне будущий глава республиканской санэпидстанции был артиллеристом. В армию ушел в 1941-м сразу после сдачи выпускных школьных экзаменов, а Победу встретил в Польше. Судьба его хранила, он ни разу не был ранен, но во время стрельбы у него лопнула барабанная перепонка. С таким повреждением многие инвалидность оформляют, а тогда фельдшер ваткой ухо заткнула, чтобы кровь не текла – и снова в бой.

– Мы оба были отличниками. И на третьем курсе решили пожениться, – продолжает Дина Абдулхаевна. – Но доучиваться нам пришлось в Ленинграде, потому что в конце 1950-го года наш институт был расформирован и переведён в Караганду, где на его базе создали мединститут. По окончании учебы распределили нас в Куйбышев, но поскольку жилье нам так и не смогли предоставить, то отпустили вопреки закону. И мы приехали в Казань. Я устроилась эпидемиологом в НИИ эпидемиологии, потом работала там завэпидотделом. А Борис Львович как устроился в 1952 году в санэпидстанцию, так и проработал там всю жизнь.

Якобсон был сразу назначен на очень ответственный сектор – он стал госсанинспектором по подготовке ложа будущего Куйбышевского водохранилища – до сих пор крупнейшего в Европе и третьего по размерам в мире. В целях санитарной подготовки здесь проводились очистка от мусора, навоза и нечистот территории, выносимых из зоны затопления населённых пунктов, очистка загрязнённых фабрично-заводских территорий, засыпка колодцев, погребов и других искусственных углублений, вынос или укрепление кладбищ, скотомогильников (особенно сибиреязвенных) и другие. Некоторые села переносились не потому, что могли быть затоплены, а потому, что возле них возникали мелководья, где мог размножаться малярийный плазмодий. Огромная работа была проведена по очистке поймы от леса и кустарника. И сделана она была качественно и в срок в отличие от некоторых других водохранилищ, в которых высокие деревья еще долго мешали судоходству.

После заполнения водохранилища в 1957 году Борис Львович стал госсанинспектором по коммунальной гигиене, а в 1965 году был назначен главным врачом Республиканской СЭС, главным государственным санитарным врачом и заместителем министра здравоохранения ТАССР. На посту главврача он сменил Иршата Мухутдинова, который занял пост министра здравоохранения автономной республики. Разумеется, их годами сложившееся взаимопонимание помогало в решении новых сложнейших проблем, которые возникали в ходе строительства Нижнекамской ГЭС, КамАЗа, предприятий нефтехимии, развивающихся городов Набережные Челны, Нижнекамск, Альметьевск.

Чтобы оценить масштабы работы достаточно сказать, что ежегодно население Автограда увеличивалось на 30—40 тысяч человек, при том, что до начала строительства в городе проживало 27 тысяч человек. Поэтому надо было одновременно решать насущные вопросы и видеть перспективу при разработке генерального плана, выборе участков под различные виды строительства, расчете инсоляции зданий, мощности, технологии и эффективности очистки промышленных и бытовых выбросов в атмосферу, водоемы и почву.

Каждый год фактически строился целый город средний размеров, и при этом очень важно было не упустить вопросы социального, культурно-бытового и лечебно-профилактического обслуживания населения, создания условий для отдыха и занятий спортом, особенно в молодежной среде, которую создавала Всесоюзная комсомольская стройка. Аналогичные вопросы вставали при строительстве Нижнекамска и Альметьевска. И это не считая обычных для любой СЭС работы с предприятиями общепита, детскими учреждениями и предотвращения вспышек внутрибольничных инфекций.

– Борис Львович очень четко мыслил, ясно и коротко все излагал и так же все делал. Он, вообще, был человеком дела, – рассказывает Владислав Агниашвили. – Все самое новое, самое передовое он быстро принимал, схватывал и еще нам, молодым, объяснял. Хватка у него была железная. При нем наша служба очень сильно укрепилась в материальном плане, была одним из лидеров в стране. У нас был очень большой объем лабораторных исследований. В Казани, Набережных Челнах, Нижнекамске не раз проводились всесоюзные семинары, конференции по внедрению передовых методов.

В те годы большинство СЭС получили новые здания и помещения, автотранспорт, лабораторное оборудование и приборы. Санитарная служба Татарской АССР и города Казань не раз признавалась одной из лучших в РСФСР. В 1967 году в республике было 43 санэпидстанции, в которых насчитывались 371 штатная врачебная должность, 1421 средний медработник. За год санэпидстанциями было выполнено 52 тысячи санитарно-химических лабораторных и около миллиона бактериологических исследований.

– Он был очень принципиален в отстаивании интересов дела. Позиции не сдавал, – рассказывает супруга Бориса Львовича. – Мы же над одними вопросами работали, только я с научной стороны, а он с практической. Во все детали вникал. Его некоторые называли Тигр Львович за принципиальность. Но при этом он со всеми был в хороших отношениях. Его уважали. Академик Бургасов, главный санитарный врач Советского Союза, когда не смог приехать на приемку КамАЗа, прислал телеграмму: «За меня будет принимать Якобсон».

– Очень хорошо относился к молодежи, доброжелательно. Не поучительно, не снисходительно, а именно доброжелательно, – вспоминает Агниашвили. – А если было нужно, то не стеснялся у нас что-то спрашивать. Он говорил: «Я ведь не санитарный врач, я стоматологический факультет закончил. Я организатор здравоохранения,

Содружество специалистов Республиканской санэпидстанции

и если какие-то нюансы не знаю, это не страшно, когда в коллективе есть такие специалисты».

В 1985 году Якобсон в связи с преклонным возрастом принял решение уйти с поста главного врача республиканской СЭС и возглавил работу группы метрологии и стандартизации. Группа занималась вопросами организации работы лабораторий – бактериологических и санитарно-гигиенических – обеспечением их лабораторно-инструментальными оборудованием, приборами, их поверкой, а также аттестацией и аккредитацией в соответствии с требованиям законодательства. У Бориса Львовича давно было желание отладить эту сферу, но в бытность главным врачом руки, что называется, «не доходили». И эту работу он исполнил на совесть. В том числе одним из первых в стране уделил внимание контролю над ионизирующими излучениями, возникающими при работе электроприборов и средств связи.

– Был очень дружный коллектив санэпидстанции. Зубры, знатоки, – рассказывает Дина Якобсон. – И не только общее дело делали, но и жили хорошо, весело, как родные. Были праздники совместные, самодеятельность, музыка, песни. И после смерти Бориса Львовича в 1997 году они меня не забывают, поздравляют с праздниками, помощь материальную оказывают, проявляют внимание.

– Главное, что было бы полезно усвоить молодому поколению – это значение человеческого фактора, – размышляет Владислав Агниашвили. – Меняется техническая база здравоохранения, появляются новые технологии, но все это работает благодаря людям. Доброжелательность, взаимная поддержка, обмен опытом и знаниями, наставничество в отношении молодых специалистов – это будет важно во все времена.

Борис Якобсон за заслуги перед страной награжден орденом Трудового Красного знамени, двумя орденами «Знак почета», в 1973 году ему присвоено звание «Заслуженный врач ТАССР», а в 1995 году – «Заслуженный врач Российской Федерации».