Текст книги "Последнее исчезновение"

– Кто здесь? – крикнул я.

Но в ответ тишина. Зато почувствовал покалывание тысячи иголочек по всему телу. Какое счастье и облегчение я испытал! Какое-то время я еще дышал воздухом со станции, но в следующий момент оказался на даче у Киба. Тут же увидел друзей спящих на полу в разных позах. Тину в обнимку с фотоаппаратом, Киба с наушниками, а Соню с вахтенным журналом со станции. За окном вечерело, и я решил не будить друзей. Утром я приготовил завтрак. Первым проснулся Кибер.

– Ты видел его? – спросил он.

– Нет. Что-то пронеслось мимо. И мы оказались дома.

Девчонки недоверчиво поглядывали на меня, как-будто я утаил от них что-то сверхсекретное. Мы отсутствовали трое суток, но кроме нас об этом никто не знал.

***

Первое, что я увидел во дворе, когда мы вернулись с дачи Кибера, это серебристая ауди с тонированными стеклами, припаркованная у нашего подъезда. Смутная догадка промелькнула у меня в голове, а что, если это не случайность, и тогда в лесу и сейчас? Может, кто-то следит за нами?

Я и раньше пытался думать о том незнакомце в лесу. Как так совпало, что в одном и том же месте, случайно или не случайно, оказались мы и тот человек в костюме? Правда, выглядел он вполне обычно: темные волосы, серые глаза, и даже мокрые туфли были уместны. Но если машина припаркована здесь, значит, и живет он в моем подъезде. Но вот кто он такой? Всех соседей я более или менее знал. И тут я вспомнил, что на втором этаже года три назад соседка сдавала квартиру. Может это тот самый квартирант? Войдя в подъезд, я осмотрел двери на лестничной клетке второго этажа. Новая вишневая дверь – как раз та самая. Надо будет понаблюдать, кто сюда входит. С этой мыслью я поднялся на свой этаж.

Исчезновение третье

Мешок отдавал шлепающим звуком, поддаваясь моим ударам. Я только начал тренировку, когда зазвонил коммуникатор. Досадуя на помеху, я наугад ткнул пальцем в кнопку.

– Май, привет.

Конечно, звонил Кибер, есть у него одно неприятное свойство – звонить не вовремя.

– Можешь помочь?

– Поссорился с Совой? Что на этот раз?

Ну это далеко не новость, ссорились они часто, по поводу и без.

– Ты сейчас где?

– В спортзале.

Минут через десять Кибер уже настойчиво теребил боксерскую грушу, подвешенную на эластичной резинке. Вид у него был несчастный. Он отдувал светлые волосы со лба, тыкая кулаком в середину груши. Я оставил мешок и подошел к шведской стенке, можно сочетать «приятное с полезным».

– Она не захотела смотреть фантастику… – поведал друг.

Тоже мне трагедия! Они с Соней пошли в кино и там разругались прямо у кассы, Егор не захотел смотреть фильм про любовь, а Сова наотрез отказалась смотреть фантастику и гордо удалилась.

– Всего-то? – разочарованно протянул я.

Обычно эта парочка ругалась по-крупному, а это было сущим пустяком. Егор виновато вздохнул и повернулся ко мне.

– Подари ей цветы, скажи, что был не прав, осознал и готов смотреть фильмы про любовь днем и ночью.

Кибер сопел в раздумье, а я не видел повода для ссоры.

– А если не интересно?

Кибер иногда ей-богу как ребенок.

– Тогда смотри свою фантастику, но без Совы. Да своди ты ее куда-нибудь – в парк, на карусели там, на колесо обозрения или просто по городу погуляйте, скажи, что она фея, наконец.

– Фея? – изумился Кибер.

– Не хочешь фею, придумай сам что-нибудь!

Я спустился с лесенки и подошел к велотренажеру.

– Ты пойми, девчонки любят всякие лестные слова. Похвали ее платье, скажи какая она красивая…

Кибер хлопал глазами, спрашивается, он вообще кроме своего компьютера что-нибудь замечает?

– А как ты ладишь с Крис? – спросил он.

Я не стал разочаровывать друга, с Тиной у нас было по-разному, но я не выносил сор из избы и умел вовремя извиниться. Кибер набрал номер Совы, но судя по выражению его лица, та не брала трубку.

– Она не хочет меня видеть, – скорбно сообщил он.

Ради мира на земле и восстановления отношений пришлось прервать тренировку. Я отправился к Соне через парк, так было ближе. Сова не открывала дверь, и я отправил ей сообщение: «Соня, открой, пожалуйста, дверь. Влад». Внутри квартиры щелкнул замок, на пороге появилась Сова в салатовом платье.

– Можно войти?

Она нехотя посторонилась, и я прошел в гостиную. Сова вошла следом и остановилась напротив меня.

– Если тебя Егор послал…

– Нет, я сам, – я не дал ей договорить. – Пойдем в парк, лето же! На колесе обозрения покатаемся.

Соня сверлила меня недоверчивым взглядом, но я сделал вид, что рассматриваю старинную китайскую вазу на полке, и даже провел пальцем по стеклянному боку.

– А Кристина? – в упор спросила Соня.

Кристину я нейтрализовал заранее, сказав, что еду на дачу к Киберу.

– Она занята, – быстро сказал я. – Так ты идешь?

Мы шли по аллее парка, обгоняя многочисленных прохожих, я нарочно смешил Сову, забегая вперед. Угостил ее мороженым, но Сова молчала, что не было похоже на нее. Показалась оградка аттракциона.

– Мы пришли.

С высоты город очень впечатлял: сверкающие на солнце окна многоэтажек, озеро в его черте, башенные краны, стадион, а внизу маленькие точки – люди. Кабинка слегка покачивалась, а вместе с ней и мы с Совой.

– Ты хороший друг, Влад, – сказала Соня. – Где он прячется?

Как всегда мне не удалось провести ее, и как она угадывает?

Отпираться было бессмысленно, и я сообщил, что Егор ждет нас внизу. Когда мы спустились, я с легким сердцем передал Сову в руки Киберу.

***

В спортзале было прохладно, я включил кондиционеры, на улице солнце плавило асфальт. В июле всегда жара. Рюкзаки бесформенной кучей валялись в углу, тревожно напоминая о предстоящем путешествии. Мы уже давно обсудили все происшествия связанные с нашими странными, загадочными, невероятными перемещениями и даже убедили отца Кибера, что это не шутки. Поначалу он отказывался верить в правдивость происходящего и каждый раз только усмехался, но когда я показал ему алмазный цветок, задумался – органика и камень (это очень необычно). Отец и дядя Сережа возились с пеленгующим устройством. Нам на запястья надели серебристые браслеты с маячками и сейчас отец Киба проверял, как они работают. Мы разбрелись по спортзалу, Соня и Тина пытались штурмом взять шведскую стенку, Егор наблюдал за работой отца, а я рассматривал прохожих, снующих мимо наших окон. Куда на этот раз мы отправимся? Очень не хотелось опять под воду, уж лучше пустыня с ее жарой, чем давящая толща воды сверху. Папа еще раз проинструктировал нас насчет маячков, и я вдруг почувствовал покалывание по всему телу.

– Начинается, – сообщил я, подхватывая рюкзак с пола.

Друзья послушно замерли в ожидании. Последнее, что я увидел – растерянный взгляд отца и отвисшую челюсть дяди Сережи.

Я даже глаза зажмурил, так не хотелось куда-то отправляться. А когда открыл, то челюсть отвисла уже у меня. Мы стояли на заброшенной железнодорожной платформе. Светило солнце и в его лучах жутко отсвечивали покореженные рельсы, дыбились вывернутые шпалы, но самое неприятное, прямо перед нами лежал опрокинутый набок состав, остро пахло ржавым железом и пылью. Повсюду валялись осколки стекла. Когда-то сверху перрона была стеклянная крыша, сейчас от нее остался только каркас. Кибер шумно выдохнул, а девчонки завертели головами. Я оглянулся и увидел одноэтажное здание вокзала с окошечками касс.

– Куда двинем? – поинтересовался я у остальных.

– Сначала в здание, – отозвался Кибер, кивнув за мою спину. – Может, выясним, где мы.

Я старался не наступать на стекло, но постоянно оскальзывался на плитках перрона, заросших травой. Здание вокзала выглядело ненамного лучше перрона. Крыша местами пробита, отчего косые лучи солнца то и дело проникают в здание, рисуя на полу размытые узоры. Внутри несколько пыльных скамеек, когда-то функционирующий фонтанчик с питьевой водой, и три двери, ведущие вглубь здания. Я толкнул серый прямоугольник двери и оказался в комнате с двумя сейфами, стоящими у стены, дверцы раскрыты, словно пасти хищников, внутри пустота. На полу хрустит бетонная крошка, присыпанная пылью. У стены тянется ряд металлических шкафчиков, у некоторых отсутствуют дверцы. На стене напротив окошек висит сильно поблекшая схема движения поездов. Я попытался прочитать названия станций, но, увы, не смог. Сколько же времени прошло с момента катастрофы? Кибер исследовал вторую дверь и вернулся разочарованный, за его дверью оказался туалет. Девчонки обнаружили мини-кабинет станционного начальства. Но, очевидно, до нас здесь уже побывали, перевернутый стол и разломанный стул говорили сами за себя. Я оглядел пыльные зарешеченные окна, нужно идти дальше. За зданием вокзала тянется унылый серый пейзаж из сломанных деревьев, двух-трех этажных зданий вагонного депо, рельс, местами вывороченных так, что становится жутко. В самих цехах грязно и темно, мы не рискнули зайти внутрь.

– Может, пойдем по шпалам? – предложила Тина.

– И сколько идти? – спросила Сова. – Вот если бы какой-нибудь транспорт…

– Здесь должна быть дрезина, – сказала Тина. – Когда я была у папы на работе, мы ездили на такой.

Дрезину мы обнаружили недалеко от станции, правда, пришлось попотеть, чтобы поставить ее на рельсы. За станцией рельсы сохранились и можно было путешествовать без проблем. Единственно что огорчало – приходилось качать рычаг перемещения.

– Вообще-то я имела в виду мотодрезину, – сказала Крис.

– Здесь нет топлива, – возразил Кибер.

Но преимущества тоже были, мы могли неспеша разглядывать окрестности, а посмотреть было на что. Заросшая травой рельсовая дорога то углублялась в лесную глушь, то вырывалась на степной простор, и тогда мы видели весь масштаб катастрофы. Поначалу встречались деревянные сарайчики с литыми многотонными колесными парами, иногда попадались чудом уцелевшие пассажирские вагоны, но на мое предложение обследовать их, девчонки заявили, что, а вдруг там трупы, или того хуже скелеты.

– Живых бояться надо, – возразил я.

Железнодорожная колея вывезла нас к болоту и потянулась буро-желтая низина с грязно-коричневой водой. Метрах в пятидесяти от нас в болоте лежит вертолет, с поломанными лопастями, без хвоста и верхнего винта. Лежит, очевидно, давно, краска на боках местами полопалась и слезла, местами проступают дыры, и непонятно какого он цвета. Время двигалось к обеду, и мы решили перекусить, не слезая с дрезины. Мне не хотелось пачкаться о грязную болотную траву, Егор тоже не горел желанием, а Сове вдруг приспичило проверить подозрительный полуразвалившийся домик слева от нас. Я обратил внимание на наши браслеты, вначале пути они горели зеленым огоньком, а теперь я видел рубиновый.

– Егор, что с браслетами?

Кибер задумчиво потер подбородок.

– Они потеряли наши сигналы? – догадался я.

– Девчонкам не говори, – предупредил он.

Где-то за домом с шумом повалилось что-то тяжелое, раздался всплеск, и тут же завизжала Тина. Не раздумывая, я спрыгнул в траву и кинулся на крик. Егор соскочил за мной. До развалин добежали в три прыжка. Сзади дома петляла протоптанная тропинка, убегающая в чащу леса. У сохранившейся стены дома стояла бледная Тина, зажав рот рукой. Совы нигде не было видно, только где-то за кустами слышался звук ломаемых ветвей. Мы кинулись туда и выскочили на болотную поляну. Сова стояла на кочке на четвереньках, пытаясь согнуть ветви ближайшего куста. А в центре болотной жижи по пояс застрял мужчина в офисном костюме. Явление было настолько невероятное, что какое-то время мы смотрели друг на друга.

– Да помогите же!

Голос Совы вывел меня из оцепенения, я кинулся к кочке, оттеснил Соню и протянул руку бедолаге.

Костюм был безнадежно испорчен, но его владельца это нисколько не смутило. Я, конечно, узнал его. Это был тот самый незнакомец, подвезший нас тогда в лесу.

– Что вы тут делаете? – вырвалось у меня.

– Купаюсь в болоте, – весело отозвался он. – Упал случайно. Ваша спутница меня оглушила.

Он имел в виду Тину. Ее визг – ультразвуковая граната в чистом виде. Мы прошли мимо дома, я ухватил Крис за руку и почти силком вывел к дрезине. Мужчина, увидев транспорт, одобрительно заулыбался.

– Вы нашли тележку, это хорошо.

– Кто вы такой и что здесь делаете? – спросил я, преграждая дорогу к тележке.

– Если позволите, я немного отдышусь, – глядя мне в глаза, ответил он.

К моему удивлению костюм, вернее нижняя его часть, на глазах стал высыхать, грязь просто исчезла, словно впиталась.

Кибер и Соня подошли к тележке, а Тина нацелила объектив на этот раз видеокамеры на незнакомца.

– Меня зовут Александр Данилович, – сказал он. – Я такой же путешественник, как и вы.

Путешественник? А я думал, что это какое-то совпадение или наваждение.

– Вы тоже не управляете этим процессом? – спросил Егор.

– В каком-то смысле – да, – кивнул он. – Здесь все не так просто. Этот мир – будущее вашей планеты, но более отдаленное будущее. Меня попросили приглядывать за вами.

– Приглядывать? – не поняла Сова. – Кто попросил?

– К сожалению, не могу сказать, кто… Это не моя тайна.

Со стороны походило на бред. И, собственно, зачем за нами приглядывать?

Поскольку информации было маловато, а точнее ее не было совсем, Александр Данилович вздохнул.

– Я понимаю, ваше желание узнать больше. Может на ходу? – он кивнул на дрезину.

Пришлось согласиться, иначе мы бы ничего так и не узнали толком. Хорошо, что дрезина свободно вмещала пятерых человек, и еще оставалось место для багажа.

– Есть хотите? – спросила Сова.

– Не откажусь, – согласился Александр Данилович.

Пока дрезина, стуча колесами, набирала ход, он поведал нам следующее: в отдаленном будущем существовала некая организация, переносившая людей во времени. Они что-то узнали о заговоре кучки отщепенцев, которым не нравилась административная система управления. В результате действий террористов и произошла всемирная катастрофа. Такое никак не укладывалось в голове, да и звучало фантастически. Но, если учесть то, что мы видим, и это тоже с трудом поддается логике, и даже совсем не поддается…

– А как выжили вы? – тут же спросила Сова.

– Я успел исчезнуть до взрыва.

Мне показалось, что Александр Данилович лукавит, наверняка, он знал и что произошло, и кто за этим стоит. В далеком будущем произошла некая катастрофа, уничтожившая человечество, но при этом остался выживший. В таком случае, куда делись люди из той таинственной организации? И что стало с террористами? Обычно такие люди просчитывают отходные пути.

– Пусть так, – кивнул я. – Но, при чем тут мы?

– Как я понял, вы играете далеко не последнюю роль, вас к чему-то готовят. Думаю, что вам предстоит не допустить этой катастрофы.

У меня вырвался смешок, подростки спасают мир! Это выглядело как гротеск, как насмешка над нами.

– И чем же мы такие замечательные? – съехидничала Сова, очевидно, и для нее это было уже слишком.

– Я думаю, вы об этом скоро узнаете, – ответил Александр Данилович.

Неожиданно Егор толкнул меня в бок и, указывая рукой вперед, воскликнул:

– Смотрите!

Болото закончилось, перед нами расстилалась равнина, поросшая мелким кустарником и травой. Слева и справа я заметил бетонные опоры моста. А посреди равнины высился старый ржавый корабль, неизвестно как сюда попавший. Днище пробито в нескольких местах, он основательно зарос травой. По равнине петляла узкая полоска воды, очевидно, раньше здесь была река. Я оглянулся на нашего попутчика, хотел узнать, что же здесь произошло. И не увидел его. Скорее всего, пока мы пялились на корабль, он соскочил на ходу. Я вгляделся в чахлые кусты, но на скорости трудно было что-либо рассмотреть. Мы перестали качать рычаг и дрезина, проехав еще метров тридцать, остановилась.

Громада корабля высилась над нами, отбрасывая причудливую тень.

– А где пассажир? – спросила Тина, оглядываясь на нас.

– Исчез, – ответил я. – Наверное, спрыгнул…

Мы слезли с дрезины, и направились к кораблю. Егор, порывшись в рюкзаке, достал дозиметр, догнал нас и нацелил его на ржавую посудину.

– Чисто, – сказал он, – радиации нет.

– Странный этот Александр Данилович, – сказала Тина. – Я так и не поняла кто он.

– А мне другое непонятно, – сказала Сова. – Зачем кому-то поручать следить за нами?

Я старался не думать о нашем попутчике, одна странность нагромождалась на другую. Он, явно не сказал нам правду.

– По-вашему, почему выбор пал именно на нас? – спросил я. – С Кибером мне еще как-то понятно, он с любой техникой на ты…

– Ну, что ты Владик, – пропела Тина, – ты очень хороший…

Я только усмехнулся, хороший, что во мне такого, чего я не замечаю?

– Идем на корабль? – спросил Егор.

Я старался не наступать на ржавые пятна на палубе и все равно вымазал кроссовки в бурой грязи. Кибер и Тина ушли к капитанскому мостику, а мы с Совой подошли к левому борту, и у меня захватило дух, такая высота здесь была! Палуба местами прогнила, и внизу виднелись внутренние помещения.

– Как думаешь, сколько мы здесь пробудем? – спросила Соня.

– Если время пребывания увеличивается, то больше трех дней.

Она выглядела растерянной, очевидно, встреча с Александром Даниловичем взбудоражила всех. Солнце припекало, становилось жарко, от палубы пахло ржавчиной. Я залюбовался ею, Соня подстриглась, стрижка ей очень шла.

– Где будем ночевать?

– Только не здесь, – сказал я. – Проедем дальше, может лесок попадется или домик.

Мы осторожно спустились по трапу. Тина вручила мне тяжелую видеокамеру и налегке пошла в сторону дрезины. Тележка катилась под уклон, и у меня закралось нехорошее предчувствие, словно мы приближались к чему-то запретному и не видному пока для нас, вокруг густо росли кусты и низкорослые деревья с закрученными стволами. Впереди показалась сетчатая ограда с железными воротами. Поверх ворот шла надпись «Детский лагерь «Огонек». Ворота здорово заржавели и заросли травой, но их можно было открыть.

Территория лагеря выглядела немногим лучше: некогда ровные площадки и дорожки заросли кустами, асфальт раскрошился и зиял дырами, лагерные домики походили на заброшенные сараюшки с прогнившими крышами и выбитыми окнами. Вокруг были разбросаны поломанные скамейки, и даже детские качели. Мы прошли вглубь и наткнулись на почти целое здание. На двери значилось: «Библиотека». Внутри тянулись ровные ряды полок, и о чудо, на стеллажах стояли книги.

В здании сохранились окна и можно было переночевать. Побросав рюкзаки в угол, раздвинули стеллажи, образовав в центре площадку. Я, желая проверить, где тут столовая, выскочил на крыльцо и застыл в изумлении. Напротив крыльца в траве стояли двое – мальчик и девочка. Мальчику на вид было лет десять, девочка чуть младше. Перемазанные лица и руки, нелепая одежда, явно не по размеру. Девочка держала в руке куклу. Когда шок прошел, я неловко переступил с ноги на ногу.

– Вы кто? – вырвалось у меня.

Уж кого-кого, а детей я ожидал увидеть меньше всего. Откуда они здесь взялись? У мальчишки чуть выше локтя грязной тряпкой перевязана рука, взгляд серьезный.

– Сова, – позвал я в открытую дверь.

Соня тут же появилась на крыльце. Дети не убегали, но и не проявляли излишнего любопытства.

– Не бойтесь, – сказала Сова. – Вы здесь живете?

Из дверей выглянул Кибер и поманил за собой Тину. Увидев четверых, почти взрослых людей, дети попятились. Соня протянула мальчишке бутылку с водой, которую держала в руке.

– Пить хочешь?

– Мама не велит брать у чужих, – неожиданно выдал мальчишка простуженным голосом.

Девочка смотрела исподлобья, поглядывая то на куклу, то на нас.

– Что у тебя с рукой? – тут же спросила Соня.

– Поцарапался три дня назад, – пояснил мальчишка. – Заживает долго.

– Можно посмотреть?

Соня размотала грязную тряпку, и мы увидели глубокий порез на предплечье. Рука распухла, порез сочился кровью.

– Егор, принеси аптечку, – попросила Сова.

Она умело обработала мальчишке руку, перевязала чистым бинтом и достала шприц. Я поежился, не люблю эти процедуры. Но мальчишка даже не пикнул. Дети рассказали нам, что живут неподалеку от лагеря, c мамой и папой. Но есть и другие взрослые,

многие приходят как мы, но не все хорошие. Когда дети ушли, мы решили наведаться к ним завтра.

– Как же они здесь живут? – недоуменно спросил Кибер.

– Приспособились, – пояснила Тина. – Уже хорошо, что мы не одни.

Я отыскал столовую, размышляя о том хорошо, что мы не одни или нет. Если это выжившие, то, как они существуют? В столовой сохранились печи, что и было нужно. Ночью, устроившись на полу, я размышлял над превратностью судьбы, а что, если на месте этих детей оказались бы мы?

Утром мы попытались отыскать следы вчерашних гостей, и вышли на одиноко стоящий домик на пригорке. Из дверей выглянула смуглая женщина в грязно-сером платье. Она разрешила нам войти. В доме было прибрано и даже висели занавески на окнах. За низеньким столом в кухне сидел абсолютно лысый мужчина в потертом костюме, когда-то коричневого цвета.

– Спасибо вам за Ростика, – низким голосом сказала женщина. – Он вечно куда-нибудь попадает…

– Можно посмотреть его руку? – спросила Соня.

Ростик появился из соседней комнаты с насупленным взглядом, но увидев гостей, заулыбался. Взрослые, в основном говорила женщина, а мужчина только кивал, рассказали нам, что живут они здесь давно. Иногда к ним забредают такие же бедолаги, как и они, но они не знают, сколько вообще осталось людей. Кое-что выращивают на маленьком огороде, этим и живут. Иногда к ним наведываются торговцы одеждой, и они меняются на продукты.

С этими людьми мы пробыли три дня, пока Соня не удостоверилась, что рука мальчика стала заживать. На прощание Сова оставила им лекарства и велела обрабатывать руку. Ростик и его сестра проводили нас до дрезины. Наше путешествие продолжилось, правда, недолго. Не доезжая до следующей станции каких-то пятидесяти метров, тележка остановилась – здесь рельсы обрывались.

– Может, вернемся обратно? – предложила Тина.

– Нет необходимости, – возразил Кибер, ему до смерти надоело качать рычаг дрезины.

Эта станция выглядела намного лучше первой, и мы разбрелись по территории. Здесь высилось двухэтажное здание вокзала с целыми стеклами и комнатами отдыха. Я забрел в ремонтный цех и увидел странный аппарат, напоминающий большой кольцевой магнит. Рядом на полу валялась куча металлических автосцепок.

– Это соленоид, – охотно пояснила Тина, – Им проверяют автосцепки, сыпят металлический порошок сверху, а затем водят соленоидом вдоль детали, где порошок соберется, там и трещина.

– И что потом?

– Если автосцепка безнадежна – ее выбрасывают, если трещина одна – варят и ставят на вагон.

– Откуда ты это знаешь? – удивился я.

– Видела на работе у отца, – гордо заявила Тина.

По истечении третьего дня несмотря на страхи девчонок, мы с Кибером забрались в пассажирский поезд, чудом уцелевший в такой передряге. Никаких трупов или скелетов там не было. Было пыльно, много разбросанных матрасов и подушек, кое-где вывернуты полки. В локомотиве мы обнаружили забытую кем-то сумку с обходными фонарями. Батарейки, конечно, сели, и фонари были бесполезны. Бродя по территории станции, я наткнулся на странную машину без колес. Впереди у нее была одна фара ровно по середине капота. Эта машина не выглядела старой или ржавой, даже стекла не запылились. Обследовав машину, Егор вынес вердикт, что эта машина никогда не ездила по дорогам, она летала. Вот уж было чему удивиться.

– А ты уверен, что она из этого времени? – спросил он.

Я подумал, что возможно Александр Данилович знает о ней чуть больше нашего, но его с нами не было.

– И как же она летает?

– Принцип монополя, – охотно пояснил друг. – Анигиляционный двигатель.

– Ясно, но это фантастика.

– Для нас – да, а в будущем вполне могли изобрести.

– Можешь ее завести?

– Попробую, – кивнул Кибер.

Но попробовать мы не успели, этим же вечером неведомая сила перенесла нас обратно в спортзал, причем Кибера, вцепившегося в борта, перенесло вместе с машиной. Мы возникли дома ранним утром, машина своротила ринг, перепугав моего отца.