Текст книги "Тайна разбитой амфоры"

– Может быть и формальность, но для меня она вовсе не пустая. Это моя самая сокровенная мечта. Быть свободным, с гордостью смотреть в глаза другим…

– Если тебя кто-то обидел я немедленно прикажу его высечь, – твердо сказал Сагарн.

– Нет, меня никто не обижал, но многие, так или иначе, показывают, что я – раб. Это ничем не изменишь. Я верно служил и служу вашей семье. До войны наше имение было самым богатым в Западной провинции. Неужели мои труды не могут быть вознаграждены? Что же еще мне надо сделать, чтобы стать свободным?

В голосе Миртала звучало отчаяние. Сагарн подошел к нему и положил руку на плечо.

– Если честно, то в неволе тебя держат именно твои способности и трудолюбие. Мы не можем отпустить тебя, ты слишком хорош. Получив вольную, ты сразу покинешь наше имение, а может быть даже и Итерию.

– А если я пообещаю этого не делать? Если я останусь здесь, буду выполнять любую работу за мизерную плату?

– И чем тогда твое положение будет отличаться от жизни раба? Тебе будет гораздо хуже, чем сейчас. Появятся долги, и ты снова попадешь в кабалу, только, возможно, не к таким добрым хозяевам как мы. Вообще-то, если не хочешь уехать из Лимериса, то оставаться рабом – в твоих же интересах.

– Не может быть! – воскликнул Миртал. Ему не раз приводились подобные доводы, но такого никогда не говорил даже Ксерн.

– Может. По законам великой Итерии, в случае провинности раба, наказание ему определяет хозяин. Хозяин отвечает за действия раба и защищает его от посторонних. Без разрешения хозяина раба не имеет права допрашивать даже тайная служба.

– Я тебя не понимаю, Сагарн.

– Все очень просто. Идет война, в стране неспокойно, особенно в ее южной части, в Ратанее. Прошел слух о заговоре. А ты ведь родом из тех мест. Представь себе, что будет, если тобой вдруг заинтересуется тайная служба.

Сагарн посмотрел прямо в глаза Миртала. Но прочитать в них мог только одно – страх.

– Так что тебе лучше всего быть с нами. Мы защитим тебя. Никто не посмеет даже просить славного Ксерна о разговоре с его рабом. А если ты будешь свободным, то даже твое доброе имя может не спасти тебя от допросов в ямах тайной службы.

Миртал стоял, похолодев от ужаса не в силах произнести ни слова, и Сагарн улыбнулся, всем видом давая понять, что неприятный разговор позади.

– Давай не будем ссориться – сказал он. – Мы тебя никогда не подведем, так же как и ты будешь верно служить нам. А если кто-то бросит тебе грубое слово или даже посмотрит без уважения, сразу говори мне, я быстро поставлю его на место.

– Спасибо, Сагарн.

– Ну вот, это другое дело. А теперь иди, у тебя сегодня много дел. И помни, что на столе во время пира должно быть все самое лучшее, особенно вино. Пожалуйста, позаботься об этом лично.

Низко поклонившись, Миртал вышел из комнаты. Он медленно спускался по лестнице и рой вопросов неумолимо жалил его мозг. Связан ли намек на Ратанею с попыткой отравления? Какой заговор имеет в виду Сагарн? Неужели это он хочет отравить отца и обвинить во всем раба, безуспешно просящего о свободе? Но, с другой стороны, откуда Сагарн узнал о селее? У него должен быть сообщник, знающий секреты трав и корней, скорее всего ратанеец. А последние слова о вине. Если бы амфора не была разбита, Миртал наверняка бы распорядился подать во время пира артейское, лучшее вино в мире. Тогда все бы зависело от рабов-виночерпиев. Они откупоривали амфоры и разливали вино по кувшинам. Одному из виночерпиев кто-то должен будет дать четкие указания: открыть меченую амфору. Потом этого раба убьют, и никто ни о чем не догадается. Да, план безупречный. Неужели действительно за всем стоит Сагарн?

Сагарн несколько раз прошелся по своей комнате, потирая правую щеку. Так он делал всегда, когда у него было, над чем подумать. Приезд отца, слухи о заговоре, его будущая должность при дворе, о которой Ксерн должен был поговорить с царем, поводов для раздумий было много – но сейчас его занимало только одно: почему Миртал не решился сказать правду.

Миртал выходил из дворца, когда чья-то рука схватила его за тунику и увлекла за одну из колонн.

– Литина! – воскликнул Миртал. Он хотел упрекнуть ее, но не смог произнести ни слова. Сестра Сагарна была прекрасна как никогда: густые каштановые волосы развевались на ветру, глаза радостно блестели, а на щеках алел румянец. Она только что бежала и еще не могла отдышаться. Какое-то время они стояли и смотрели друг на друга, не в силах отвести взгляд.

– Я тебя так давно не видела, ты меня избегаешь, – наконец произнесла Литина.

Миртал с трудом сдержал огромное желание обнять и поцеловать ее. Он тяжело вздохнул и отвернулся.

– Зачем ты мучаешь и меня, и себя? Ты же знаешь, что у нас нет будущего, – сказал он.

– Но я люблю тебя! – Литина нежно обхватила руками его лицо и повернула к себе.

– Твоя любовь – это самый великий подарок, которым меня наградила судьба, но я не могу принять его. Я раб, – прошептал Миртал, смотря Литине прямо в глаза.

– Давай убежим, я пойду с тобой куда угодно, не испугаюсь никаких опасностей.

– Даже если бы я и решился на такой безумный шаг, мы бы потом горько пожалели об этом. Я не смогу сделать тебя счастливой. А видеть, как ты страдаешь – такой пытки я не вынесу.

– А разве я не страдаю сейчас, так близко от тебя и в то же время так далеко! – Литина отвернулась и на ее щеке блеснула слеза.

Миртал обнял ее и привлек к себе.

– Твои родные никогда не допустят, чтобы мы были вместе. Нам нигде не будет покоя.

– Значит у нас нет надежды? – прошептала Литина и в ее глазах Миртал увидел такую безысходную грусть, что больше не смог выдержать.

– Не расстраивайся, может быть, надежда у нас есть, но, по правде сказать, она очень хрупкая.

– Я знала, ты обязательно что-нибудь придумаешь, – почти в полный голос воскликнула Литина.

– Тихо, нас могут услышать, – прошептал Миртал и украдкой выглянул из-за колонны. Охранники стояли далеко. Поблизости никого не было. Все подсобные помещения, где уже были люди, находились далеко. Из дворца в это время обычно никто не выходил.

– Литина, произошел… невероятный случай. Я не могу тебе всего рассказать…

– Почему? Неужели ты мне не доверяешь?

– Никому я так не доверяю как тебе. Одно упоминание об этом происшествии может стоить мне жизни. А вот доверяешь ли ты мне? Сможешь ли ты помочь мне сейчас, не задавая вопросов?

– Конечно, я помогу тебе, но…

– Сначала скажи мне, – перебил ее Миртал, – что ты покупала вчера?

– Ничего, я даже в город не выходила. Нам привезли столько тканей, я хотела…

– Подожди, а никто вчера не отправлял посыльных в город?

– Насколько я знаю, нет, а что случилось? Миртал, ты начинаешь меня пугать.

– Ничего страшного не произошло, но мне надо знать, кто отправлял вчера посыльного в город за вином, – прошептал Миртал, понимая, что полностью отдает свою судьбу в руки любимой девушки, – это очень важно. Не могла бы ты осторожно поспрашивать? И так, чтобы никто не понял, что ты этим интересуешься?

– Хорошо, я постараюсь все разузнать.

– И ни в коем случае не говори обо мне.

– Ну что ты, я тебя никогда не выдам, я теперь твоя сообщница.

Литина лукаво улыбнулась. Миртал больше не мог сдерживаться. Он приблизился к ней и их губы сомкнулись.

Расставшись с Литиной, Миртал наконец занялся приготовлениями к приезду хозяина. Надо было отправиться в город за пряностями и различными деликатесами, а также привезти бродячую труппу акробатов и фокусников. Через несколько минут у ворот уже появились, готовые к отъезду, три большие повозки. В первой, оживленно разговаривая, сидели шесть рабов-грузчиков. Лошади ржали и нетерпеливо били копытами. Но выезжать без охраны было опасно. Путь в город пролегал через небольшой лес, где было много удобных мест для засады. Охрана имения, состоявшая только из свободных людей, не подчинялась Мирталу. Ему надо было идти к начальнику охраны, большому, грузному, вечно потеющему Унису. который в молодости участвовал в завоевании Ратанеи. С тех пор прошло много лет, но ненависть Униса ко всем ратанейцам и к Мирталу в том числе, не исчезла, а скорее наоборот, крепла день ото дня. Обращаться к нему Миртал не любил, потому что ему трудно было склонять голову перед тем, кого он презирал. Прежний начальник охраны тоже недолюбливал Миртала, но, в отличие от Униса, всегда мог поставить интересы дела выше своих собственных чувств. Он отправился в поход с Ксерном и погиб в одной из стычек на границе. С тех пор его место занял Унис. Миртал втайне надеялся, что вернувшись, Ксерн заменит Униса более расторопным и менее заносчивым человеком.

Дом начальника охраны располагался в десяти минутах ходьбы справа от главного дворца, возле казарм. К нему вела аллея, густо обсаженная пихтами. В имении ее называли «потайной аллеей». Действительно, того, кто находился в середине этой аллеи, нельзя было увидеть ни из дворца, ни из казарм. А так как этой аллеей редко пользовались, то здесь часто скрывались влюбленные парочки. Но спешащий Миртал увидел на аллее не возлюбленных, желавших шепнуть друг другу нежные слова или назначить свидание на вечер. Посреди аллеи, как раз там, где никто не мог ее увидеть из дворца, стояла жена Ксерна.

Проходя мимо нее, Миртал почтительно склонился.

– Мое почтение тебе, Сильфа, – сказал управляющий имением, мысленно задавая себе вопрос, кого это она ждет в такой ранний час.

– Здравствуй Миртал, я уже давно жду тебя, – ответила Сильфа, как будто читая его мысли.

Миртал замер от удивления. Тайком ждать раба в потайной аллее вместо того, чтобы вызвать его к себе в покои? Это само по себе было странно, а для такой властной и строгой женщины как жена Ксерна и вовсе необычно.

– Что я могу сделать для моей госпожи, – поклонившись еще ниже, спросил Миртал.

– Ты собираешься в город?

– Да, Сагарн рассказал мне радостную новость. Приезжает славный Ксерн, здоровья ему и процветания. Надо подготовить настоящий пир.

– Правильно. Но Сагарн не знает о том, что мой муж приезжает не один. Вместе с ним к нам в гости едет начальник царской конницы Катлар со своей свитой. Поэтому всего должно быть в два раза больше, чем обычно. Если не хватит денег, бери в кредит. Все, что угодно, но мы не должны ударить в грязь лицом.

Сильфа говорила твердо, однако в ее голосе чувствовалось волнение. В имении Ксерна еще никогда не принимали Катлара. Ходили слухи, что он является главным соперником хозяина при дворе.

– И еще, – продолжила Сильфа, – мой муж предупредил меня тайно, никто об этом не знает и не должен знать. Ты меня понял? Никто, даже Сагарн и Литина.

Произнося имя своей дочери, Сильфа как-то странно посмотрела на Миртала.

– Конечно, моя госпожа, я лучше погибну, чем кто-то узнает хоть слово из нашего разговора, – пробормотал он, опуская глаза.

И тут Миртал сделал то, на что при других обстоятельствах никогда бы не решился. Он задал вопрос.

– О, госпожа, я слышал, что Катлар соперник Ксерна. Это правда?

Сильфа внимательно посмотрела на него и медленно произнесла:

– Катлар не просто соперник Ксерна, он его враг.

Еще какое-то время Сильфа изучающе смотрела на своего раба, а потом развернулась и быстро пошла к дворцу.

Новость потрясла Миртала. Что означал приезд Катлара? И слова Сильфы? Неужели Ксерн пригласил Катлара, чтобы его отравить? Тогда Миртал вместо того, чтобы спасти своего хозяина, разрушил его планы. Нет, это было бы слишком чудовищно. Итерия славилась своим гостеприимством, любой, кто хоть немного верил в бессмертных богов, побоялся бы каким-либо образом навредить гостю. Тем более, что Ксерн был не таким человеком, чтобы убивать тайно. Он презирал опасность и вызвал бы своего врага на честный бой. Скорее можно было предположить другое: Сильфа хотела отравить своего мужа и, в случае возникновения подозрений, обвинить во всем Катлара. Поэтому, узнав о большом пире она, наверное, и заказала вино. А что если даже Ксерн не знал о приезде Катлара, а его пригласила сама Сильфа?

Миртал совсем запутался. В любом случае, если бы узнали о способе отравления то, в причастности к убийству обвинили бы именно его. Больше ратанейцев в Лимерисе не было. Но если он никому не говорил о тайных свойствах селея, то кто же это сделал? Совершенно ясно одно – в этом должен быть замешан его земляк.

Миртал сделал все, чтобы свести общение с Унисом к минимуму. Ему было выделено всего три охранника, два из которых еле держались на ногах – так они были пьяны, а третий – хоть и крепкий с виду, явно был новичком, еще не участвовавшим в настоящей схватке. «Если только мы попадем в засаду, то живыми нас уже никто не увидит», – думал Миртал, глядя на тех, кому было доверено охранять его повозки.

Два пьяных охранника сразу завалились спать в последней повозке, а третий – высокий, мускулистый крепыш подошел к управляющему.

– Я очень рад, что буду охранять тебя, Миртал, – неожиданно сказал он, улыбнувшись, – если можно, я хотел бы ехать вместе с тобой в первой повозке.

– Конечно, я сам хотел попросить об этом кого-нибудь из охранников, – ответил удивленный Миртал, – но твои друзья сейчас вряд ли способны сидеть даже на земле, не то что на узкой скамеечке рядом с возницей.

– Пьяницы никогда не были моими друзьями. По-моему их давно надо было выгнать. Они не заслуживают чести служить славному Ксерну, здоровья ему и процветания.

– Мне нравятся твои слова, и я буду спокоен, зная что ты рядом. Как тебя зовут?

– Бента.

– Интересное имя, ты наверное с острова Джагали?

– Да. Мои родители приехали в Итерию, когда я был еще ребенком.

Миртал поднял руку в знак того, что повозки готовы отправляться.

– Ну, что ж, поехали, – сказал он Бенте и, взяв поводья в руки, забрался на козлы.

Бента легко подтянувшись, одним движением оказался рядом с Мирталом.

– Вперед, – весело закричал он.

Ворота открылись, и нетерпеливые кони быстро понесли легкие повозки в город. Лимерис был примерно в шестидесяти стадиях от имения. Обычно поездка занимала немногим более получаса. Дорога не была однообразной: сразу за воротами имения открывалась степь, поросшая невысокой колючей травой, затем надо было проехать через лес, подняться по извилистому каменному серпантину, выбитому в невысокой, но отвесной скале над Оданским морем и спуститься по пологому склону к башням Лимериса. Столица Западной провинции была построена у подножия горной гряды, защищавшей ее от нередких штормов и холодного ветра с моря. Так как на вершине горы Хартон была построена крепость, обеспечивающая охрану города от морских разбойников, то дорога по горному серпантину была безопасной. И участок пути от имения до леса, хорошо просматриваемый с наблюдательных вышек имения, тоже опасности не представлял. Если бы на повозки кто-то напал в этих местах, то помощь всегда подоспела бы вовремя. Единственным опасным участком дороги был лес и прилегающая к нему равнина до горы. Нападения в лесу никто бы не увидел, а нападение на равнине заметили бы с крепости, но помочь все равно бы не успели.

В первой повозке ехали только Миртал и Бента. Они заговорились и не заметили как степь сменилась лесом. Бента еще никогда не ездил в Лимерис и ему все было в диковинку. Солнце, уже высоко поднявшееся над горизонтом, то показывалось, то пряталось за раскидистыми ветвями деревьев. Иногда через дорогу пролетали пестрые длиннохвостые птицы, оглашая лес громким стрекотом. Вдалеке за густой листвой угадывались очертания горы Хартон.

– Красивое место, – сказал Бента, пристраивая копье поудобнее.

– И очень удобное для засады, – вздохнул Миртал, которого снова стали одолевать тяжелые мысли, – раньше здесь было так спокойно, что мы даже не брали охраны, но когда началась война с дакширами, появились банды грабителей. Они нападают на повозки и редко оставляют кого-то в живых. Теперь без десятка охранников за ворота и выезжать не стоит.

Бента удивленно посмотрел на управляющего.

– А почему же сегодня нас всего трое?

– Если честно, то это меня самого беспокоит, – сказал Миртал. – Начальник охраны Унис не захотел давать десять человек, даже пять ему показалось много. При всем уважении к тебе, Бента, если на нас нападут, один ты не справишься. А два пьяницы даже не проснутся.

– Ты конечно прав, Миртал, однако не стоит меня недооценивать. В сражениях я не участвовал, это правда, но в охране я не новичок. Ты можешь спросить обо мне у двух крупных землевладельцев в Восточной провинции, которых я и мои ребята не раз спасали от смерти.

– Ты возглавлял их охрану?

– Да. Я тебе кажусь для этого слишком молодым?

– Не в этом дело. Почему же ты нанялся к нам простым охранником?

Бента опустил голову и долго не отвечал.

– Меня предали, – наконец произнес он. – Заставили поверить в то, что моего хозяина хочет убить его любимый брат. Я чуть ли не раскроил ему голову, а потом выяснилось, что все подстроено. Хозяин поверил мне, но из Восточной провинции пришлось уехать. А в ваших краях меня никто не знает. Вот я и был вынужден наняться простым охранником. Но я рад, что мне поручили сопровождать управляющего. Значит Унис, наверно, обо мне хорошего мнения.

– Не хочется огорчать тебя Бента, но, скорее всего, наоборот, – сказал Миртал. – Я думаю, что Унис сделал все, чтобы у меня была самая слабая охрана. Дал двух пьяниц и новичка. Но я думаю, что насчет тебя он ошибся.

– Спасибо, что ты в меня веришь, Миртал. Вот увидишь, я тебя не подведу. Если грабители…

В этот момент раздался еле слышный звук спущенной тетивы. Миртал резко отклонился и в то место, где он только что сидел, вонзилась стрела.

– Прыгай на дно повозки, живо! – закричал Миртал, изо всех сил хлестнув лошадей. Лошади заржали от удивления и перешли на рысь. Одна за другой, еще две стрелы вонзились в левый борт повозки. Но лошади продолжали ускорять свой бег и попасть в кого-то на непрерывно раскачивающейся повозке было нелегко. Неожиданно раздался свист. Оглянувшись, Бента увидел, что из леса, на черных как ночь акватонских скакунах, появились пять всадников. Один из них держал необычный арбалет, заряженный сразу двумя стрелами, одна над другой, а у четырех других в руках были блестящие широкие мечи. Всадник с арбалетом остановил своего коня и не торопясь прицелился.

– Миртал! – только успел крикнуть Бента, как убийца спустил верхнюю тетиву.

Стрела полетела точно в цель – в спину Миртала. Однако в ту же секунду Миртал обернулся и молниеносно словил стрелу прямо перед собой. Бента был потрясен. Такой ловкости он никогда не видел, хотя ему не раз приходилось сталкиваться с мастерами боя. Однако времени для передышки им не дали. Поняв, что первая стрела не достигла цели, арбалетчик сразу же пустил вторую. Словить эту стрелу было невозможно. Благодаря особому оперению она вращалась в воздухе, летя по спирали. Но Миртал и тут оказался быстрее. Он резко наклонился назад и влево. Стрела едва не задев его пролетела мимо и вонзилась в круп лошади, бежавшей в первой паре. Та заржала от боли и понесла, увлекая за собой остальных. Неудача арбалетчика застала всадников врасплох. Бенте даже показалось, что они откажутся от погони. Повозка все это время двигалась, а они стояли на месте. Но тут снова раздался свист и всадники бросились в погоню. На акватонских скакунах, самых быстрых (и самых дорогих) лошадях в Итерии, догнать повозку было нетрудно.

Два всадника настигли повозку слева и постарались перелезть через невысокий борт. Настала очередь Бенты показать свое мастерство. Он метнул копье и один из нападавших замертво рухнул на землю. Второму в это время удалось зацепиться руками за борт. Бента подхватил его под руки, легко поднял и перебросил через себя. Грабитель, который никак не ожидал, что его будут затаскивать в повозку, а не сталкивать с нее, даже не сопротивлялся. Бросок был такой силы, что он перелетел через всю повозку и упал на землю с другой стороны.

– Сзади, – крикнул Миртал, пытавшийся как-то управлять совершенно обезумевшими лошадьми.

Трое остальных грабителей были уже близко. Один из них на полном скаку встал на лошадь и прыгнул в повозку. В руках у Бенты был только щит-острошип. Отразив два яростных удара, Бента развернулся и широко взмахнул щитом. Его противник постарался отступить, но ему помешал задний борт. Заточенный край острошипа оставил глубокую рану на бедре грабителя. Не теряя времени, Бента направил острие, закрепленное в центре щита на грабителя, сделал ложный выпад и, когда его противник почти инстинктивно отклонился, вонзил шип ему в сердце. Нападавший умер еще до того, как упал на дно повозки. Бента отступил на шаг назад. Повозку трясло. Казалось, что она не выдержит такой скорости и развалиться. Скакавший последним арбалетчик уже зарядил две стрелы. Он хотел выстрелить, но ему невольно мешал его же товарищ, оказавшийся впереди. Бента видел попытки арбалетчика прицелиться и прекрасно понимал, что другой грабитель с мечом, вскоре уйдет с линии выстрела. На таком небольшом расстоянии попасть в него или в Миртала будет несложно. Бента выхватил из-за пояса нож и метнул его в арбалетчика. Но в этот момент колесо повозки попало в рытвину, и Бента отпустил нож раньше, чем хотел. Он промахнулся. Арбалетчик, отклонившись влево, чтобы не попасть в своего, пустил стрелу в Бенту. Но именно в этот самый миг другой грабитель, не оглядываясь, решил уйти с прежней линии выстрела и повернул коня тоже влево. Через мгновение он уже падал на землю со стрелой в спине. Арбалетчик страшно закричал. До конца леса оставалось совсем немного, все его товарищи погибли, а повозка продолжала двигаться дальше. Но у него была еще одна стрела – второй заряд в арбалете. Эта стрела вращалась в воздухе и поэтому словить ее или уклониться от нее на таком маленьком расстоянии было практически невозможно. Миртал не смотрел назад. Лошади стали совершенно неуправляемыми и он не мог отвлечься даже на секунду. Арбалетчик нажал на спуск. Бента не задумываясь бросился навстречу стреле, крепко прижав к себе щит. Стрела попала в верхний правый край щита и, отскочив от него отлетела в сторону. Повозка наконец вырвалась из смертоносных объятий леса и понеслась по ровной степной дороге к горе Хартон. Арбалетчик поднял своего коня на дыбы, но пересекать границу деревьев не стал. Немного постояв, он что-то крикнул и, пришпорив коня, скрылся в густой листве.

Бента вздохнул с облегчением: опасность миновала. Однако, посмотрев на тщетные попытки Миртала хоть как-то повлиять на лошадей, понял, что их ждет еще новое испытание. Впереди был горный серпантин. И хотя гора Хартон не была отвесной, обезумевшие лошади могли запросто сбросить повозку в море. Бента огляделся. Прыгать с повозки на такой скорости было равносильно самоубийству. Уж лучше испытать свою судьбу в море. И тут Бента заметил, что на расстоянии вытянутой руки от него бегут два акватонских скакуна, принадлежавших грабителям. Очевидно, они были обучены оставаться рядом с той повозкой, на которую пересаживались их хозяева.

Как обычно, Бента действовал быстро и решительно. Он прыгнул прямо в седло ближайшего к нему коня. Почуяв чужого, животное стало мотать головой и замедлять бег. Однако новый хозяин заставил коня снова набрать скорость и поравняться с Мирталом, отчаявшимся покорить некогда послушных лошадей. Обезумевшая от боли лошадь, в крупе которой засела стрела, увлекала их на верную гибель.

– Миртал, давай руку, постарайся сесть на коня позади меня.

– А как же лошади?

– Ты все равно не сможешь их остановить. Раненная лошадь взбесилась, наверное стрела отравлена. Переходи ко мне, быстро.

Миртал выбил клин, соединяющий всю упряжь с повозкой и, схватив Бенту за руку, прыгнул на его коня сзади. Акватонский скакун слегка присел, но почти не замедлил скорость. Упряжь распалась и лошади тянувшие повозку разбежались в разные стороны, только раненная лошадь продолжала бежать прямо.

– Бента, давай остановимся и подождем остальных, – попросил Миртал.

– Хорошо. Ты знаешь, Миртал, я еще никогда не видел такой ловкости. Мне рассказывали, что есть люди, способные поймать летящую стрелу, но я этому не верил. Придется мне изменить свое мнение. Раньше я считал, что спасти в бою могут лишь сильные руки и крепкие мышцы.

Миртал улыбнулся.

– Мой учитель, Эдеклимен, говорил, что ловкость всегда выигрывает у силы, поэтому я учился ловить стрелы, а не поднимать тяжести, сказал он. – Ну как тебе в лесу?

– Теперь я понимаю, зачем тебе охрана от грабителей, – ответил Бента, с трудом заставив норовистого коня перейти с рыси на шаг.

Миртал нахмурился и какое-то время сидел молча.

– Я не думаю, что это были грабители, – наконец сказал он.

– Почему?

– Что они хотели взять в пустых повозках? Мы ведь еще не были на рынке.

– Может быть деньги?

– Бента, рабам никогда не доверяют деньги. Их перевозит специальная охрана. У Ксерна есть торговый дом в Лимерисе, который и расплачивается с поставщиками, если нам не дают в кредит. В нашем небольшом караване не было ничего ценного, за исключением лошадей.

Миртал тяжело вздохнул. Он всегда переживал, когда на его глазах причиняли вред животному.

– Тем более ты видел, чтобы грабители были так вооружены? – продолжил Миртал.

– Это действительно интересно, – кивнул Бента, – мне удалось хорошо разглядеть двухзарядный арбалет. Я слышал об этом оружии, но увидел его сегодня впервые. К тому же, ты посмотри на акватонских скакунов. Какие красавцы!

– И стоят целое состояние, – добавил Миртал, – их можно очень выгодно продать. Судя по всему, напавшие на нас люди были слишком богаты, чтобы грабить повозки. Они не похожи на грабителей.

– Но если это не грабители, то кто?

– Убийцы, – тихо ответил Миртал.

Бента остановил коня и они спешились.

– Я никому не хочу рассказывать о нападении, – сказал Миртал, – пусть это останется нашей тайной.

– Хорошо, я никому не скажу, – пообещал Бента, – А как же рабы и двое других охранников?

– Рабы вряд ли что-то видели, а охранников не разбудила бы даже битва с дакширами.

Миртал и Бента рассмеялись.

– И еще, – продолжил Миртал, – я видел тебя в деле, и знаю, что лучшего телохранителя мне не найти. Если ты согласишься защищать меня, то я посоветую Ксерну назначить тебя начальником охраны. А Ксерн обычно прислушивается к моим советам.

Тут произошло невероятное. Бента опустился перед Мирталом на одно колено, приложил правую руку к сердцу, потом коснулся колена Миртала, приложил ладонь к земле и поднял ее к небу, крикнув «Тай»!

– Это старинный обряд ордена телохранителей Джагали, младшим магистром которого я являюсь, – сказал Бента, – Я обещаю хранить твою жизнь и призываю в свидетели землю и небо. Произнося «Тай!», я даю клятву защищать, а если будет нужно и умереть за тебя. Чтобы принять мою клятву, ты должен положить мне руку на плечо и сказать «Та – ни!». Этим ты подтвердишь данное мне обещание. Если один из нас не выполнит своей клятвы, то он должен будет умереть.

Миртал внимательно посмотрел на Бенту. Это все выглядело слишком театрально и на какое-то мгновение Мирталу показалось, что его новый друг шутит. Но нет, Бента был серьезен как никогда. Он действительно давал клятву верности и был готов отдать жизнь за него,… впрочем, точно так же как и убить его, если он не сдержит своего обещания. Однако отступать было поздно. Это значило превратить хорошего друга в злейшего врага и потом, Мирталу ничего не мешало поговорить с Ксерном о новом начальнике охраны. В конце концов, он же не обещает, что Бенту назначат на эту должность, а дать такой совет Ксерну будет и в его интересах. Нынешний начальник охраны, Унис, не только плохо справлялся со своими обязанностями, но и не скрывал явную неприязнь к Мирталу. Как знать, может именно Унис стоит за этим загадочным нападением? Хотя он бы вряд ли послал охранников на смерть. И не потому, что дорожил своими людьми, а потому, что побоялся бы мести их друзей. Но, с другой стороны, двум знакомым его охранникам ничего не угрожало, так как драться они могли разве что во сне, а Бента был новичком, смерть которого не вызвала бы ни большого сочувствия, ни лишних вопросов. Многое указывало на то, что Унис, если и не организовал, то хорошо знал о готовящемся нападении. Да, если Миртал хотел подольше оставаться в живых, ему нужен был новый начальник охраны.

Миртал постарался сделать так, чтобы его промедление было расценено не как колебание, а как знак того, что он понимает всю важность совершаемого обряда. Он сделал шаг к преклонившему колено Бенте и медленно положил ему руку на плечо.

– Та – ни! – отрывисто произнес Миртал, стараясь подражать Бенте.

Бента встал. Его лицо выражало одновременно умиротворение и решимость.

– Теперь между нами установлена священная связь, которую может разорвать только смерть, – сказал он. – Клятва, которую мы дали, считается выполненной тогда, когда ты выполнишь свое обещание. По правилам ордена телохранителей, у тебя есть время до следующей новой луны.

– Я думаю, мне удастся это сделать намного раньше, – улыбнулся Миртал, хотя внутри он весь сжался, когда вспомнил, что до новолуния осталось десять дней.

Издали донесся мерный конский топот. Наконец, из леса выехали отставшие две повозки. Рабы не казались встревоженными, а охранники спали так крепко, что невольно хотелось проверить, живы они или нет. Сказав рабам, что лошади понесли, Миртал приказал им найти трех убежавших лошадей, и запрячь их вместе с акватонским скакуном. Он решил продать его на рынке в Лимерисе и купить обыкновенную лошадь. Акватонский скакун вызовет подозрения, а замену одной лошади в суматохе встречи Ксерна никто не заметит. Пока рабы были заняты лошадьми, Миртал подошел к последней повозке, в которой лежали охранники и еще раз внимательно посмотрел на них. Утром охране пить запрещалось. Они могли напиться только вчера вечером. Однако даже те, кто был неравнодушен к вину на следующий день довольно сносно держались на ногах, во всяком случае, они не спали. А эти два охранника почти не подавали признаков жизни. «Может им что-то подмешали в вино», – подумал Миртал. Его очень тревожило то, что арбалетчику удалось скрыться. Тот кто приказал убить Миртала, несомненно, повторит свою попытку. Но кому нужна его смерть? Ведь никто не знает о разбитой амфоре. Даже если Литина проговорилась о его поручении, вряд ли можно было так быстро подготовить нападение на повозки.

– Все готово, – прервал размышления Миртала один из рабов.

– Хорошо, тогда поехали, у нас очень много дел.

Миртал сел рядом с Бентой в первую повозку, и они тронулись в путь. После отчаянной гонки можно было немного передохнуть и полюбоваться замечательным видом, открывавшимся всякому, кто ехал в Лимерис по горной дороге. С одной стороны возвышалась гора Хартон, защищавшая столицу Западной провинции от частых штормов и порывистого ветра, а с другой плескалось коварное Оданское море. У самого берега оно было изумрудным, чуть дальше бирюзовым, а вдали у горизонта – темно-синим. В эту пору года штормило редко, и вода казалась ласковой и безмятежной. Иногда можно было увидеть большие корабли, под всеми парусами спешащие в порт, который располагался в восьми стадиях от города.