Текст книги "Политбюро и дело Берия. Сборник документов"

ВОПРОС: Вам оглашается выдержка из заявления Сафронова:

«…На следующий вечер, часов в десять вечера, раздается звонок с квартиры моей сестры, и, когда я поднял трубку, услышал голос Берия.

«Говорит Берия. Вы по какому вопросу хотите попасть ко мне на прием». Я, признаться, стушевался и не знал, что ему ответить, но, придя в себя, я сказал ему, что по телефону сказать не могу. Тогда он меня спрашивает: «Что в комнате, откуда вы говорите, кто-нибудь есть, посторонние лица?» Я ответил снова, что по телефону я сказать не могу Тогда он настойчиво потребовал сказать мне, и я ему выпалил, что хочу говорить о 1919 годе. Зная привычку его передразнивать, он тут же повторил: «О каком 1919 годе», но, видимо, спохватился, так как в его кабинете присутствовал докладывавший ему мою записку Людвигов.

Опомнившись, что он допустил оплошность, но чтобы Людвигов не подозревал в чем-нибудь, он мне приказал написать обо всем и передать лично Людвигову…

Затем, видимо, вспомнив о 1919 годе, он тут же распорядился личному секретарю Муханову позвонить мне…

17. XII.1950 года Муханов позвонил и сказал мне, что Берия примет меня 18.XII.1950 года в 10 или 11 часов вечера в Кремле в своем кабинете.

На следующий день в условленное время я пришел в комендатуру у Спасских ворот и получил пропуск на прием к Берия. Несмотря на то что в приемной Берия было два генерала и несколько ответственных работников, я был ровно через 10 минут принят…»

Скажите, что вас так волновало, что одно напоминание о 1919 годе заставило вас срочно и вне очереди принять Сафронова?

ОТВЕТ: Я подтверждаю, что был у меня по телефону разговор с Сафроновым, но о 1919 годе он ничего не говорил. Он принимался мною в порядке очереди.

ВОПРОС: Вы интересовались у Сафронова тем, остались ли какие-нибудь следы в архиве, относящиеся к вашему аресту в 1920 году?

ОТВЕТ: Нет.

ВОПРОС: Вам оглашается выписка из заявления Сафронова:

«…Он спросил меня, осталось ли что-либо в архиве. Я ему ответил, что, возможно, и осталось, но другие найти не смогут, так как не знают, где искать, но случайно могут наткнуться».

Вы подтверждаете это?

ОТВЕТ: Нет.

ВОПРОС: А не потому ли вы приняли Сафронова, что боялись его как знавшего об архивных документах, связанных с арестом в 1920 году, о чем вы все время скрывали?

ОТВЕТ: Я не боялся Сафронова и не мог бояться, так как эти материалы находились в архиве ЧК, хотя об этом в ЦК КПСС и не было известно. Я об этом не писал в ЦК.

После приема, через некоторый промежуток времени, Сафронов вторично добивался у меня приема, но я ему отказал.

ВОПРОС: Вы сознательно укрывали и этот факт вашего ареста в 1920 году органами ЧК, так же как на протяжении всего времени вы укрывали и маскировали свои антисоветские убеждения?

ОТВЕТ: Я отрицаю это. Я не придавал значения факту задержания меня на несколько часов, хотя я, признаюсь, поступил неправильно. Что касается антисоветских убеждений, то у меня их никогда не было.

ВОПРОС: Вы говорите неверно. Вам оглашаются показания Сергея Берия:

«…В конце 1952 года, по возвращении из командировки, я в числе других работников был в кабинете у Берия Л. П. в Кремле. Во время обсуждения одного из вопросов стала обсуждаться одна кандидатура, и в процессе обсуждения кто-то сказал, что этот человек (чья кандидатура обсуждалась) работает не за страх, а за совесть. Берия Л. П. серьезно заметил, что «нет людей, работающих за совесть, все работают только за страх». Меня это высказывание Берия настолько поразило, что я на том же совещании сказал ему: «Как же так, ведь советские люди работают из-за убеждений, из-за совести». На это Берия Л. П. мне сказал, что я не знаю жизни…»

Как вы считаете, это советское или антисоветское ваше высказывание?

ОТВЕТ: Высказывание само антисоветское, но я такого высказывания не допускал.

Показывает Сергей Берия неправильно.

ВОПРОС: Вам оглашаются следующие его же показания:

«В 1953 году, месяц не помню, но было это до награждения работников КБ-1, в кабинете Берия Л. П. было совещание, на котором был я, Владимирский, Щукин и другие. На совещании обсуждался какой-то этап нашей работы и во время обсуждения Берия Л. П. сказал примерно следующее: авантюрой является то, что не подготовлено. Если подготовить любое дело, то оно из авантюры переходит в реальность. Подробно его высказывание я привести не могу, но смысл был именно такой».

Правильно это?

ОТВЕТ: Нет, неправильно.

Протокол прочитан, записано все с моих слов верно.

Л. Берия

Дополняю, что во время задержания меня в ЧК Азербайджана я находился в то время в распоряжении Разведупра II армии и за несколько дней до этого задержания прибыл из Тбилиси, откуда я был выслан меньшевистским правительством.

Прочитано, записано верно.

Л. Берия

Допрос окончен в 17 часов.

Допросил: Генеральный прокурор СССР Р. Руденко

При допросе присутствовал и вел запись протокола:

Следователь по важнейшим делам Цареградский

Верно: [п.п.] Майор адм[инистративной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 466. Л. 172–183. Копия. Машинопись.

№ 1.79

Копия протокола допроса Л. П. Берия от 19 августа 1953 г.

Совершенно секретно

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю копию протокола допроса обвиняемого Берия Л. П. от 19 августа 1953 года.

Приложение: на 9 листах.

[п.п.] Р. Руденко

20 августа 1953 г.

№ 187/ссов

Протокол допроса

1953 года, августа 19 дня, генеральный прокурор СССР действительный государственный советник юстиции Руденко допросил обвиняемого

Берия Лаврентия Павловича.

Допрос начат в 22 ч. 10 м.

ВОПРОС: Вы признаете, что с конца 1918 года вся деятельность мусаватистов в Азербайджане направлялась англичанами?

ОТВЕТ: Да, это верно. После изгнания турок вся деятельность мусаватистов направлялась англичанами.

ВОПРОС: Фамилию генерала Томсона вы помните?

ОТВЕТ: Вспоминаю фамилию Томсона, который командовал английскими оккупационными войсками в Азербайджане.

ВОПРОС: Вы подтверждаете, что объявивший себя военным губернатором Баку английский генерал Томсон являлся действительным хозяином мусаватистского правительства и всех подчиненных ему органов, в том числе и мусаватистской контрразведки?

ОТВЕТ: Да, это так.

ВОПРОС: Вам оглашается выдержка из архивной справки о националистической партии азербайджанской буржуазии и помещиков «Мусават»:

«После вынужденного ухода турецко-германских оккупационных войск из Закавказья в конце 1918 года на смену им явились английские интервенты. В Азербайджане англичане захватили в свои руки железные дороги, водный транспорт, государственный банк, телеграф, почту. Командующий оккупационными войсками генерал Томсон объявил себя военным губернатором Баку, по его приказу в Баку были запрещены собрания и стачки, введены телесные наказания и смертная казнь.

Мусават[ист]ское «правительство», в тесном сотрудничестве с оккупантами, расправлялось с рабочими и крестьянами Азербайджана, служило ширмой, прикрывавшей хозяйничанье интервентов в Азербайджане».

Что вы можете сказать?

ОТВЕТ: Это правильно.

ВОПРОС: Кому подчинялась мусаватистская так называемая «организация по борьбе с контрреволюцией», то есть мусаватистская контрразведка?

ОТВЕТ: По-моему, министерству внутренних дел мусаватистского правительства.

ВОПРОС: Являясь частью мусаватистской сыскной полиции, контрразведка подчинялась так называемому «начальнику бакинского укрепленного района», то есть английским оккупационным властям?

ОТВЕТ: Я этого не знаю.

ВОПРОС: Вам оглашается выдержка из постановления мусаватистского «Комитета государственной обороны» от 26.10.1919 г., опубликованного в «Вестнике правительства Азербайджанской Республики» № 17 от 1.XI. 1919 года:

«Комитет государственной обороны постановил разъяснить: начальнику бакинского укрепленного района, облеченному властью генерал-губернатора, подчиняются в пределах бакинского градоначальства все органы сыскной полиции, а в том числе и «Организация по борьбе с контрреволюцией…»

Вы признаете теперь, что мусаватистская контрразведка являлась филиалом английской разведки?

ОТВЕТ: Раз мусаватистское правительство находилось на службе у английских оккупантов, то, конечно, и мусаватистская контрразведка находилась под влиянием английской разведки.

ВОПРОС: Вам оглашается из архивных материалов выдержка из объяснительной записки военного генерал-губернатора Баку к смете расходов на 1920 год:

«Испрашиваемый кредит предназначается на выдачу пособий и наград чинам подведомственных генерал-губернатору учреждений: Бакинского градоначальства, Бакинского и Балахано-Сабунчинского полицмейстерства, начальника сыскной полиции и начальника организации по борьбе с контрреволюцией. Указанные чины, по роду своей деятельности сталкиваясь со всевозможным преступным элементом, часто рискуют здоровьем и даже жизнью при исполнении ими служебных обязанностей».

Значит, мусаватистская контрразведка была в центре внимания английских оккупационных властей и особо поощрялась ими?

ОТВЕТ: Из документа явствует, что это так.

ВОПРОС: Вы признаете, что ориентация на англичан вообще являлась характерной для мусаватистов не только в период Гражданской войны, но и во все последующие годы подпольной борьбы против советской власти?

ОТВЕТ: По-моему, на турок и англичан и на всех, кто им бы помог в борьбе против советской власти.

ВОПРОС: Вам известно имя Хаджи Мирза Селим Ахунд-заде?

ОТВЕТ: Впервые слышу.

ВОПРОС: Вам оглашается выдержка из письма видного мусаватиста Хаджи Мирза Селим Ахунд-заде шейху Гассану Мештенди Ленкоранскому:

«…Каждое сознательное лицо должно преклоняться перед британским правительством, которое поистине заслуживает этого. Британское правительство оказывало поддержку Азербайджанскому народному собранию. Однажды кемалисты погубили нас, отняли от нас все средства вплоть до чести и предали нас русским, но англичане снова поставили наш парламент на ноги…»

Эта прямая ориентация на Англию являлась и является характерной для мусаватистского контрреволюционного подполья?

ОТВЕТ: Выдержку такую впервые слышу, фамилии, называемые здесь, также впервые слышу и поэтому ничего не могу сказать. Что касается ориентация на Англию, то я уже ответил на этот вопрос ранее.

ВОПРОС: Вам предъявляется архивное дело Азербайджанского государственного архива с материалами о положении в Азербайджане за 1929–1930 гг.

Предъявляю вам из этого дела «Доклад о деятельности антисоветских партий Азербайджана» по состоянию на 15 июля 1929 года.

Вам известен этот документ?

ОТВЕТ: Мне предъявлен «Доклад о деятельности антисоветских партий Азербайджана». Я вспоминаю, что этот доклад представлен мною и подтверждаю, что он подписан мною.

ВОПРОС: Теперь вам предъявляется страница 37 доклада.

Вы подтверждаете, что цитировали лично Хаджи Мирза Селин Ахунд-заде для иллюстрации давних связей мусаватистов с английским империализмом?

ОТВЕТ: Мне предъявлена ст[раница] 37 доклада, я подтверждаю это. То, что я ранее показал, что я впервые слышу эту выдержку и фамилию Хаджи, объясняется тем, что я это забыл.

ВОПРОС: Таким образом, вам всегда было вполне очевидно, что мусаватизм является агентурой английского империализма?

ОТВЕТ: Да.

ВОПРОС: Таким образом, активно сотрудничая в мусаватистской контрразведке, вы хорошо понимали, что являетесь вместе с тем сотрудником английской разведки?

ОТВЕТ: Я это отрицаю.

ВОПРОС: Я вам вновь предлагаю правдиво рассказать о своих преступных связях с английской разведкой?

ОТВЕТ: Я отрицаю это.

ВОПРОС: Вы признаете, что в 1920 году, будучи арестованным в Грузии, были затем освобождены меньшевистской охранкой как английский агент, о чем грузинские меньшевики знали?

ОТВЕТ: Отрицаю.

ВОПРОС: Вы можете назвать фамилии других задержанных сотрудников регистрода, которые были бы после разоблачения их освобождены меньшевиками, а не переданы англичанам для расстрела?

ОТВЕТ: Не могу назвать фамилии, т. к. других сотрудников регистрода не знал.

ВОПРОС: Майского вы знаете?

ОТВЕТ: Бывшего посла в Англии Майского я знаю.

ВОПРОС: Вам было известно, что Майский полностью признал себя на следствии виновным в измене Родине и сотрудничестве с английской разведкой?

ОТВЕТ: Мне было известно, но мне говорили не то Кобулов, не то Федотов, не то еще кто-то, что Майского избивали, и поэтому он наговорил на себя.

ВОПРОС: Вам оглашаются показания Майского от 18 августа с. г.:

«Вопрос: К вам применялись физические меры воздействия?

Ответ: Нет, не применялись…

Вопрос: Вами 7 мая с. г. при вызове на допрос были подтверждены ранее данные показания?

Ответ: Да.

Вопрос: Вам угрожали на этом допросе?

Ответ: Нет.

Вопрос: Вы не только подтвердили эти показания 7 мая с. г., но и развили их, указав о преступных связях с правыми, о чем ранее вы не показывали. Это так?

Ответ: Да.

Вопрос: 11 мая 1953 года, при вызове вас на допрос, вы заявили о том, что в связи с тем, что 7 мая с. г. на допросе было высказано сомнение в отношении показании в части Колонтай, вы желаете дополнить эти показания, с тем чтобы не возникало сомнений в правдивости этих показаний. Это правильно?

Ответ: Да это правильно. Я сделал такое заявление».

На каком основании вы заявляете, что показания Майского были им даны в результате применения к нему мер физического воздействия?

ОТВЕТ: То, что я сказал ранее, что Майского избивали, это неправильно. Майский мне жаловался на то, что ему угрожали.

ВОПРОС: Вам было известно, что 31 марта 1953 года, т. е. в бытность вас министром внутренних дел, Майский обратился с заявлением, собственноручно написанным, на имя секретаря ЦК КПСС Г. М. Маленкова и в этом заявлении признал себя виновным в измене Родине?

ОТВЕТ: Не помню.

ВОПРОС: Вам оглашаются выдержки из этого заявления Майского:

«С момента моего ареста 19 февраля т. г. я очень много передумал и перечувствовал. Я критически просмотрел свою жизнь, и предо мной с особой яркостью встали все мои прошлые ошибки и преступления. Об ошибках я искренне сожалею, в преступлениях глубоко раскаиваюсь. Вместе с тем у меня родилось горячее желание сделать что-либо такое, что могло бы хоть в малой степени искупить то зло, которое я причинил СССР. Само собой разумеется, я с готовностью приму всякую форму искупления, которую определят компетентные инстанции…

Я хотел бы помочь группе молодых способных советских историков специализироваться на борьбе с буржуазной фальсификацией новейшей истории. Однако практически этот вопрос мог бы стать позднее, в том случае, если бы суд нашел возможным сохранить мне жизнь…»

Таким образом, Майский признал себя виновным в преступлениях столь тяжких, что сомневался, будет ли сохранена ему советским судом жизнь.

Это так?

ОТВЕТ: Заявления этого не помню и не видел.

ВОПРОС: Теперь объясните, с какой целью вы скрыли заявление Майского и не отправили это заявление по назначению?

ОТВЕТ: Заявления этого я не видел.

ВОПРОС: С какой целью вы побудили Майского отказаться от своих первоначальных показаний.

ОТВЕТ: Я это отрицаю.

ВОПРОС: Вы говорите неправду. Вам оглашаются показания Майского о том, как вы побуждали его отказаться от показаний:

«.. Вечером я был вызван к Берия. Там же присутствовал Кобулов. Берия мне прямо сказал о том, что вы «в своих показаниях плетете», чувствовалось по его разговору, что он мне прямо намекал на то, что мои показания ложны. Такое заявление Берия меня ободряло, тем более что Берия прямо сказал мне, чтобы я подал официальное письменное заявление об отказе от ранее данных показаний, указав в этом заявлении о своих грехах. Это заявление, как он выразился, пойдет в дело, а второе заявление он предложил мне написать о формах сотрудничества с МВД».

Вопрос: Таким образом, письменное заявление ваше от 15 мая с. г. подано вами в результате прямой подсказки Берия и Кобулова. Это так?

Ответ: Это так».

ОТВЕТ: Не признаю. Майский говорит неправду как здесь, так и в своих показаниях.

ВОПРОС: Как вы намеревались использовать Майского после запроектированного вами его освобождения?

ОТВЕТ: Сначала он должен был рассказать всю правду о себе, о связях, и только после этого мною должен был быть рассмотрен вопрос об использовании его.

ВОПРОС: Признавайтесь, что вы намерены были учредить особый институт для изменника Майского для того, чтобы облегчить ему преступную связь с английской разведкой и лично пользоваться этим каналом?

ОТВЕТ: О каком институте шла речь, я сейчас не помню, но шла речь о том, где ему пристроиться и где ему работать после освобождения, с тем чтобы использовать для связи с иностранцами, в том числе и с англичанами, но, повторяю, если будет признано целесообразным его освободить.

Поручено было продумать форму использования Майского Кобулову, Федотову и Судоплатову.

Я отрицаю, что я ставил задачей облегчить ему преступную связь с английской разведкой и лично пользоваться этим каналом.

ВОПРОС: Признавайтесь, что, скрывая Майского и побуждая его отказаться от первоначальных показаний, вы действовали в угоду английской разведке, спасая Майского от наказания?

ОТВЕТ: Нет, я это отрицаю.

ВОПРОС: Признавайтесь, что, став агентом английской разведки в период Гражданской войны, вы служили английскому империализму все последующие годы, вплоть до вашего разоблачения и ареста?

ОТВЕТ: Я это не признаю.

Протокол прочитан, записано все с моих слов верно.

Берия

Допрос окончен 20 августа 1953 г. в 0 ч. 35 м.

Допросил: Генеральный прокурор СССР Р. Руденко

При допросе присутствовал и вел запись протокола:

Следователь по важнейшим делам Цареградский

Верно: [п.п.] Майор адм[инистративной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 466. Л. 201–210. Копия. Машинопись.

№ 1.80

Копии протоколов допроса Ш. Н. Беришвили от 20 и 21 августа 1953 г.

Совершенно секретно

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю копии протоколов допроса арестованного Беришвили Ш. Н. от 20 и 21 августа с. г.

Приложение: на 7 листах.

[п.п.] Р. Руденко

21 августа 1953

г. № 201/ссов

Протокол допроса

1953 года, августа 20 дня, следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР Цареградский допросил в качестве свидетеля

Беришвили Шалву Несторовича,

который, будучи предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, дал следующие показания:

ВОПРОС: Сообщите правдиво следствию содержание вашей беседы с Берия, которую вы вели в присутствии Ильина на грузинском языке, после того как были доставлены в 1940 году в Москву, в кабинет Берия?

ОТВЕТ: Все беседы, которые я вел на грузинском языке с Берия, но в присутствии других лиц, касались причин моего перехода границы, моего предложения работать для Советского государства, форм этой работы и т. д., то есть всего того, что было известно и Федотову, и Ильину, и Кобулову, и Рапава.

Никаких специальных поручений от грузинских меньшевиков за границей я к Берия не имел, а также не получал от него каких-либо особых, личных его поручений для меньшевиков. Я считаю, что Берия не стал бы с меньшевиками – Ноем Жордания, Гегечкори и другими путаться по личным вопросам, так как, насколько мне известно, он имел другие цели, более важные для него – захват власти.

Берия стремился к захвату власти в Советском государстве и для достижения этого не останавливался ни перед чем и не остановится даже перед убийствами руководителей.

ВОПРОС: Какие имеются у вас основания так говорить?

ОТВЕТ: Мне, когда я в конце 1930 года вернулся в Париж из нелегальной командировки в Грузию, Ной Жордания после моего доклада о положении в Грузии и в Закавказье сказал, что Берия готовится к большому делу – хочет быть первым. Сказал это Ной Жордания потому, что раньше наблюдал за Берия, а потом, как сказал Жордания, Берия удалось многих руководителей, которые ему мешали, удалить со своих постов. В частности, шла речь о секретаре ЦК Грузии Кахиани Михаиле.

Об этом же, т. е. о том, что Берия в Грузии имеет большое влияние и что он стремится еще более выдвинуться и прибрать власть в свои руки, писал Ною Жордания его друг и соратник и его резидент в Грузии старый меньшевик Нико Эльява. Нужно сказать, что Нико Эльява после падения меньшевистской власти в Грузии бежал оттуда с меньшевиками, но в 1936 году по заданию Ноя Жордания и с разрешения советского правительства вернулся в Грузию. Резидентом Ноя Жордания Нико Эльява был до смерти, т. е., кажется, до 1935 года.

В 1938 году, когда Берия был назначен наркомом внутренних дел, мне Ной Жордания сказал: «Берия, получив это назначение, уже достиг первого этапа на пути своего стремления к власти и будет стремиться занять первое место, вместо Сталина, причем на этом пути не остановится перед уничтожением Сталина и лиц, его окружающих».

Я выразил Ною Жордания свои сомнения, сказав ему, что Берия Сталина не предаст. На это Ной Жордания рассмеялся надо мной и назвал меня неверующим Фомой. Я тогда спросил, какие основания у Ноя Жордания так говорить. Он ответил, что у него на это есть основания. Какие основания – мне Ной Жордания не сказал. В тот же раз мне Ной Жордания показал список людей, которых Берия взял с собой из Грузии, и сказал, что это его костяк. Там были: Деканозов, Меркулов, Кобулов, Гоглидзе, Саджая, Заде лава, Цанава, Каранадзе и другие, которых я не помню. Список этих людей был порядочный. Тогда же мне Жордания приказал дела всех этих людей привести в порядок и следить зорко за их работой. Дело в том, что у Жордания на каждого из руководителей Грузии были заведены дела, в которых собирались все сведения об этом человеке, поступающие из разных источников.

Жордания также сказал, что Берия рассчитывает на часть людей, которых он освобождает из заключения, куда их посадил Ежов.

Через некоторое время, когда у нас как-то с Жордания зашел разговор на эту тему, то мне Жордания напомнил об одном обстоятельстве, а именно: когда в 1937 году в Париж приезжал врач Гегечкори (относительно его я уже давал показания), то он вел переговоры, в частности, и с Иосифом Салакая. Последний при меньшевистском правительстве был заместителем министра финансов, а за границей – членом загранбюро меньшевиков и представителем меньшевистского правительства Польши. Так этот врач Гегечкори, которому была в 1937 году (кажется, так) во время Парижской выставки устроена фиктивная научная командировка, разговаривал с Салакая по вопросу объединения мингрельцев и говорил, что они могут рассчитывать на возвращение в Грузию, так как там готовится очень большое дело, во главе которого стоит Лаврентий Берия. Об этом факте мне известно было и лично со слов Салакая.

В 1939 году, в начале сентября, перед моим отъездом в Турцию по заданию Ноя Жордания, мне случайно пришлось прочесть письмо Леона Блюма, адресованное Ною Жордания, в котором Блюм писал, что Советы от нас уходят (это письмо было написано до начала войны Германии с поляками) и что, как думает Ной Жордания, нельзя ли устроить в Советском Союзе переворот, чтобы новое правительство взяло курс на союзников.

Я не знаю, что ответил Ной Жордания на это письмо, но когда я уезжал, то он мне по поводу стремления Берия захватить власть сказал, что это не только его данные, но и об этом серьезно продумывают союзники и чтобы я об этом имел в виду. Никаких обоснований он и здесь мне не привел.

Когда я уже был в Турции, куда поехал в качестве эксперта по кавказским делам при французской военной миссии, куда меня устроил Ной Жордания, то в начале 1940 года я получил от него письмо с различными заданиями. Там также писалось, что, как ему известно из первоисточников, Гегечкори Евгений и Кедия Спиридон ведут переговоры с союзниками якобы от имени Берия, что если союзники помогут, а тогда они чувствовали себя еще крепко, то в Советском Союзе можно произвести правительственный переворот.

Во втором письме Ной Жордания мне сообщил, что как будто союзники вели переговоры (лично с Берия или его доверенным лицом – в письме не указывалось) и получили ответ, что с этим вопросом надо подождать.

Допрос прерван.

Протокол прочитал, записано все с моих слов верно.

Ш. Беришвили

Следователь по важнейшим делам Цареградский

Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева

Протокол допроса

1953 года, августа 21 дня, следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР Цареградский допросил в качестве свидетеля

Беришвили Шалву Несторовича,

который, будучи предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложных показании, дал следующие показания:

ВОПРОС: На допросе 20 августа с. г. в конце допроса вы заявили, что сообщите следствию еще некоторые обстоятельства, относящиеся к стремлениям Берия захватить власть в стране. Продолжайте ваши показания.

ОТВЕТ: Свои показания я хочу дополнить тем, что в начале 1940 года в одном из писем Ной Жордания писал мне, что Харитон Шавишвили, проживающий в г. Женеве, в Швейцарии, тоже пронюхал о том, что союзники желали бы очень устроить переворот в правительстве в Советском Союзе. Вот все, что было сказано по данному вопросу в этом письме.

Должен сказать, что Харитои Шавишвили являлся представителем пресс-бюро меньшевиков в Швейцарии, где он живет с 1905 года и имеет очень большие связи с дипломатическими кругами и разведками. Он всегда располагал большой информацией по всем вопросам политики.

Несмотря на приказание Ноя Жордания держать в большом секрете дело о намерении союзников в отношении совершения переворота в Советском Союзе, я написал письмо Шавишвили. В нем я спрашивал Шавишвили, известно ли что-либо ему по этому вопросу. Он не замедлил мне ответом и написал, что очень удивлен, откуда мне это известно, поскольку я находился в Турции. Далее сообщал, что ему о стремлении союзников устроить внутренний переворот в правительстве в Москве стало известно еще в октябре месяце 1939 года и что якобы союзники метят в диктаторы нашего соотечественника Лаврентия. Шавишвили также написал, что по этому вопросу какие-то нити тянутся сюда, т. е. в Швейцарию, из Берлина от Деканозова. Шавишвили предупреждал меня держать все это в особом секрете.

ВОПРОС: Скажите, вы были лично и хорошо знакомы с Шавишвили?

ОТВЕТ: Он очень близкий мой знакомый. Я у него бывал в Женеве неоднократно, а он, когда приезжал в Париж, то останавливался у меня. У Шавишвили есть жена (инвалидка) и один сын Михаил, который тоже часто жил у меня в Париже.

Письмо Ноя Жордания и письмо Шавишвили по изложенному мной вопросу находятся в Стамбуле, в моих бумагах на хранении у гречанки – моей близкой знакомой Марианти Емануилидис-Пастелос, которая живет в собственном доме на улице Абидей Хуриет Джадеси № 48 (Стамбул – Шишли). Об этом знает и мой отчим Симон Гогитаури, проживающий в Стамбуле, в доме около грузинского монастыря. Дом этот принадлежит монастырю, находится он по адресу: ул. Джавези № 13/15.

В одном из писем Жордания также писал, что ему о переговорах Гегечкори Евгения с французским правительством по вопросу переворота говорил и депутат французской палаты, правый социалист и б[ывший] министр Андре Марке. Последний – интимный друг Ноя Жордания и Евгения Гегечкори. Когда в Грузии была меньшевистская власть, то Марке вместе с другими лидерами II Интернационала приезжал в Грузию.

ВОПРОС: Скажите, ваше осуждение к лишению свободы, когда вы вторично в 1942 году нелегально перешли советскую границу, не отражается на безусловной правдивости ваших показаний?

ОТВЕТ: Категорически заявляю, у меня никаких личных счетов ни с кем нет, у меня нет оснований клеветать на людей, тем более что я действительно нелегально перешел границу, хотя сам явился к пограничникам, и право лиц, судивших меня, верить мне или не верить, тем более что меня по прошлой работе оговаривали Матарадзе и его жена Вард о.

Все, что я здесь говорю, я говорю только правду. Я уверен, что следствие эту правду докажет.

Я хочу добавить, что все мингрельцы во главе с Гегечкори и Кедия (от меньшевиков и до фашистов) создавали особый культ величия Берия, считая его самым большим человеком в Советском Союзе, и всячески превозносили его и способствовали распространению среди иностранцев такого мнения. Они все утверждали, что приемником Сталина И. В. обязательно будет Берия. Это я все сам слышал много раз от них, а также слышал это от турецких политических деятелей. Как бы мингрельцы, меньшевики и фашисты не ругали советскую власть, они это никогда не делали в отношении Берия. Они считали его гением.

Допрос прерван.

Протокол прочитан, записано все с моих слов верно.

Ш. Беришвили

Следователь по важнейшим делам Цареградский

Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 466. Л. 211–218. Копия. Машинопись.