Текст книги "Атаман Альтаира"

9.

Если миры, заселенные человечеством, характеризовать по самой яркой черте присущего им стиля жизни, то очень многие планеты с полным правом можно назвать «сумасшедшими», «безбашенными», «темпераментными». Немало оказалось бы и таких, которым вполне годится определение «провинциальный» или «скучный». Но, пожалуй, всего лишь одну колонию можно было бы назвать «добропорядочной» – колонию на планете Парк-Ридж.

Парк-Ридж являлся крупнейшим технопарком, площадкой для апробации самых невероятных гипотез и идей. Весь этот научный городок, размером с целую планету, содержался на средства Земной Цивилизационной Лиги. Не могу судить, сколь оправдан этот проект с точки зрения экономики и финансов. Но, с точки зрения социальной, результат можно признать весьма и весьма… Десять поколений титанов мысли, обдумывающих на работе, дома, за столом, в кровати и на горшке фундаментальную обусловленность несводимости несводимых рядов и сводимости сводимых, привели к кристаллизации весьма необычного социума. Все коренные жители планеты были лысыми, сутулыми, шаркали ногами и носили очки – просто в силу естественного отбора их пап и мам. Собственно, они уже рождались лысыми, сутулыми и очкастыми. Хотя, возможно, насчет очков – преувеличение. Допускаю, что очки они получали не в чреве матери, а уже в роддоме.

Парк-Ридж, как и всякая планета, признающая юрисдикцию Земной Цивилизационной Лиги, являлась оплотом свободы в либеральном понимании этого слова. Тут официально действовали организации феминисток и всевозможных сексуальных извращенцев. Разрешалось употребление наркотиков, инцест, клонирование людей… Разрешалось вообще-то все, с одним только условием: избегать скандалов. Общество допускало любые мерзости, но требовало соблюдения внешних приличий. Мощная полиция и представительства «цивилизационных» спецслужб внимательно следили за соблюдением этого условия. Считалось, что скандалы плохо отражаются на результатах работы местных научных деятелей, поскольку отвлекают их от целенаправленных раздумий. В соблюдении внешней благопристойности жители Парк-Риджа являлись настоящими фанатиками. Здесь никто и никогда не хватал гостей за рукав, предлагая малолетнего мальчика-проститута, зато у каждого научного светила имелся в доме подвал, где томилась дюжина детей-рабов, завезенных с «нецивилизованных» планет.

С преступностью в ее, так сказать, брутальном проявлении тут было покончено всерьез и надолго. В темных переулках уже несколько столетий никто не бил очкастых профессоров кистенями, автотранспорт ученых не угоняли с парковок, а жилища не подвергали ограблениям. Преступность на планете Парк-Ридж имела характер высокотехнологичный – процветало воровство научных разработок, промышленный шпионаж, мошенничество в банковской сфере.

При огромной плотности полицейских сил любому «донскому казаку» следовало очень осторожно подходить к вопросу выбора легенды для высадки на этой планетке. Земная Цивилизационная Лига видит в нас своих главных врагов, даже больших, чем космические пираты. Потому «цивилизаторы» преследовали нас везде и всегда. Уверен, нашлось бы немало официальных лиц, которые чрезвычайно обрадовались бы поимке Ивана Караваева или Ивана Объедалова, или Петра Разорвирубахи… Одним словом, меня.

Минуты две-три я всерьез раздумывал над тем, под кого мне лучше закосить. Под тихого имбецила, страдающего остеопорозом и метеоризмом? Под кроткого буддийского монаха, давшего обет пожизненного молчания? Оба персонажа в равной степени годятся. Поскольку правдоподобно объяснят мое молчание. А молчать пришлось бы непременно, поскольку в распоряжении Службы Политической Безопасности Земной Цивилизационной Лиги имелись записи моего голоса. В разное время я брал в заложники граждан планет, входивших в состав этой организации и, разумеется, вступал в переговоры с представителями спецслужб. Так что при пересечении таможни теперь стоило помалкивать.

Совершив прыжок в полтора миллиона парсек к звезде Гранэка, «Фунт изюма» вышел из «схлопа» на расстоянии всего ста десяти миллионов километров от планеты Парк-Ридж. Идентификационная матрица «Фунта изюма», запрограммированная мною перед прыжком, на запрос станции слежения сообщила, что к планете Парк-Ридж направляется корабль «Йобциун-чортжеки-бхати», принадлежащий Бахиле Сипарави, бодхисатве семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати. Местом приписки сей небесной ладьи являлась штаб-квартира Великого Ашрама на околозвездной базе «Вивекананда» в шаровом скоплении Улугбек.

Мне дали посадочный коридор. На планете Парк-Ридж размещались три первоклассных космодрома, как, собственно, и должно быть в любом высокотехнологичном мире.

Пока «Фунт изюма» втягивался в посадочную глиссаду, я завершал свой туалет, придавая себе облик законченного бодхисатвы семнадцатого аркана. Обрил голову наголо. То есть сбрил даже брови. Взяв добрую иглу и металлическую нитку, зашил себе рот. Шесть стежков – и мои губы украсил блестящий зигзаг. Тот, кто хоть раз в жизни зашивал себе рот, знает – это совсем не больно. Ну, почти… Затем я облачился в оранжевый хитон того же покроя, какой носят последователи всех буддийских школ. Мой небогатый скарб уже был уложен в рюкзачок, спрятанный в специальное отделение на спине робота-поводыря.

Кстати, как настоящий конспиратор я потратил некоторое время на изучение последних событий, которыми жили обитатели Парк-Ридж. Я выделил одну новость: два дня назад в местном Институте Фундаментальной Астрофизики открылась научно-практическая конференция, посвященная обсуждению последних достижений физики звезд. Я прекрасно помнил, как Эдвард Вэнс охарактеризовал род своих научных интересов: трансформации вещества в крупных, быстро меняющих объем объектах. Стало быть, конференция по физике звезд вполне могла его заинтересовать.

Мой корабль произвел посадку на космодром имени Шарля де Голля, расположенный на континенте Новая Гондвана. Громадная бетонная подушка, имевшая форму раскрытого бутона с длинными, в полтора километра «лепестками», была устроена на каменистом плато, с которого открывался прекрасный вид на море у горизонта. Посадочный алгоритм был отработан мной прекрасно! Пока голова была поглощена умными мыслями, руки все сделали сами. И притом весьма удачно. Воистину, не зря казаки говорят: пустая голова рукам не помеха!

Уже после посадки «Йобциун-чортжеки-бхати» я спустился на палубу Три-А и дал Лориварди Гнуку бутылку воды, просунув ее сквозь прутья. Пленник хотел при моем появлении что-то сказать, но, увидев мой зашитый рот, поперхнулся и в ужасе отшатнулся в угол клетки.

Выйдя на опущенный пандус, я вознес благодарность какому-то там буддийскому божеству, воздев длани к безоблачному небосводу. Поскольку рот мой был зашит, достаточно было пары поклонов и воздетых рук. Думаю, видеокамеры полицейского наблюдения зафиксировали мою молитву. Вот так и начался мой путь по планете Парк-Ридж.

Электрокар доставил меня и робота-поводыря в здание таможенного досмотра. «Цивилизаторы» весьма взыскательно подходили к вопросу провоза на их планеты оружия и взрывоопасных материалов, но я ничего такого с собой сейчас не имел. Из спецсредств взял лишь три небольших оперенных иглы с сильнодействующим наркотиком – их можно использовать в качестве дротиков. Понятно, что спрятать в недрах робота-поводыря три небольших иголки для такого опытного конспиратора, как я, труда не составило. Что же касается внешнего осмотра и опознания, то тут я вообще был спокоен: с момента моей последней силовой акции на планете Земной Цивилизационной Лиги я изменился неузнаваемо, отпечатки пальцев скрывал специальный крем-папиллятор, а по радужной оболочке глаз узнать меня было решительно невозможно. Каждый год на протяжении последних сорока лет я осуществлял цикл гормональной модификации, после которого происходят изменения как радужной оболочки глаза, так и отпечатка губ. Единственное, что могло мне реально грозить – опознание по частотному спектру голоса. Но об этом уже сказано…

Таможенник вытаращился, увидев серебряную нить, стягивавшую мои губы. Робот-поводырь поспешил объяснить, что Бахил Сипарави, бодхисатва семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати, принес обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не ест и молчит. Моя проверка не потребовала более пятнадцати секунд, и с поклонами я был выпущен, что называется, в мир.

В мире меня не ждали. Космопорт имени Шарля де Голля шумел и кипел. Одновременно с «Йобциуном-чортжеки-бхати» совершил посадку громадный лайнер «Гизевиус», и со стороны его терминала валил людской поток – все сплошь яйцеголовые, сутулые, в очках и штанах, пропущенных через корову. Мятые штаны – вообще атрибут всякого мыслящего человека, если только он выходец с планеты Земной Цивилизационной Лиги. Не знаю уж, какая существует связь между пожеванными штанинами и мыслительным процессом. Но таковая определенно существует. По крайней мере, у демократов и либералов.

Голос диспетчера вещал:

«Всех участников Конгресса социально-адаптивных медицинских технологий просим пройти к стойке А-четыре… Всех участников Пятой научно-практической конференции «Физика звезд в контексте последних достижений фундаментальной астрофизики» просим регистрироваться у стойки Б-один… Вас ожидает транспорт и размещение в отелях, согласно поданным заявкам. Не успевшие своевременно оформить заявки могут это сделать прямо сейчас. Повторяю! Всех участников Конгресса социально-адаптивных…»

Тут меня что-то торкнуло в голову, и я понял, что голосом диспетчера ко мне обращается сама судьба.

Я развернулся и направился к стойке Б-один. За стеклом красовались две длинноногие девицы, сноровисто отвечавшие на вопросы всех подходивших и не забывавшие демонстрировать глубоко декольтированные платья.

Мой поводырь упредил их естественный испуг при виде меня, живо выпалив:

– Бахил Сипарави, бодхисатва семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати, принес обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не ест и молчит.

– Очень приятно, господин Бахил Сипарави, – выдавила из себя девушка, стараясь не смотреть мне в лицо. – Вы желаете принять участие в работе конференции?

– Бодхисатва желал бы именно этого, – заверил робот-поводырь.

– Вам надо получить аккредитацию, оплатить участие и проехать во Дворец Прогресса, где работает организационный комитет конференции. Там можно будет записаться в интересующую господина Бахила Сипарави тематическую секцию.

– Бодхисатва желал бы узнать, не выступал ли на конференции господин Эдвард Вэнс, профессор университета с планеты Новые Фивы?

Вопрос наобум! Но широкоротая девица, сверившись со списком, откликнулась:

– Да, я вижу доклад господина Вэнса в программе выступлений. Как раз сегодня, во второй половине дня.

Что ж тут сказать? Зашел я сюда, по-моему, удачно. Если, конечно, полученная справка не являлась «заманкой» местных спецслужб.

Конференция проводится в Гринвич-виллидж, городе на другом континенте, чуть ли не в тысяче километров от космодрома имени Шарля де Голля. Вообще на Парк-Ридже три не очень больших континента, скорее, даже острова. «Континентами» их называют местные лысые великодержавные шовинисты. Эти континенты расположены в одном полушарии, их разделяет море, именуемое Внутренним, а вокруг плещется океан, который, как нетрудно догадаться, называется Великим. Так вот, Гринвич-виллидж оказался отстроен на континенте Гондвана, где находился другой космопорт – имени Романа Абрамовича. По идее, мне следовало как раз туда и садиться.

Я потратил несколько минут на раздумья. Взлетать и перегонять звездолет на другой космодром? Или воспользоваться планетарным транспортом и доехать до Гринвич-виллидж каким-нибудь местным метрополитеном?.. Я выбрал второй вариант. Перелеты с космодрома на космодром всегда привлекают к себе внимание технических служб.

Довольно быстро я изучил транспортную схему планеты и выяснил, что до нужного мне места можно добраться самыми разными путями – как монорельсовой дорогой по высоченному мосту над сетью проливов, так и морским транспортом, на скоростном тримаране-экраноплане. Однако самым быстрым способом передвижения оказался гиперзвуковой «снукер», помесь ракеты и самолета, способный перебросить с материка на материк за одиннадцать минут полета.

В аэропорту робот-поводырь сноровисто купил билет на нужный рейс, и уже через четверть часа я расположился на уютном диванчике в салоне небольшой реактивной капсулы. В ней было всего-то полтора десятка посадочных мест.

«Снукер» представлял собою конструкцию, весьма напоминавшую то ли обычный обмылок, то ли раздавленную ботинком олигофрена лягушку. Плоское, раздавшееся в стороны, с зализанными очертаниями летающее корыто казалось несуразно низким и широким. Обмылок этот базировался на пакете из трех ускорителей, которым и надлежало забросить его в стратосферу. Там ускорителям надлежало отделиться, после чего «снукер» планировал на аэродром по-самолетному. Что ж, конструкция простая, эффективная, без лишних инженерных затей. Я такие «снукеры» в детстве конструировал, когда из-за многочисленных переломов рук, ног, головы и контузий брыжейки пропускал тренировки по рукопашному бою в монастырской школе тюремного типа. Кстати, хорошо они у меня летали… И взрывались красиво.

Едва я вытянул ноги на адаптивном диванчике, как в мою сторону повернулась одна из голов в предыдущем ряду:

– О-о-о! Среди нас настоящий бхати! Сюзанна, посмотри на бхати!

Тетки, сидевшие впереди, свернули головы, рассматривая мое безволосое лицо. Надо ли говорить, что привлеченные их писком, в мою сторону повернулись и остальные пассажиры.

Я закатил глаза и, стараясь придать себе вид настоящего истукана, принялся покачивать головою, изображая поглощенность чтением мантры. Не забыл, кстати, пошевелить пальцами, перебрасывая четки.

Удачно вмешался поводырь. Он воспарил над креслом и изрек свою тираду про Бахила Сипарави, бодхисатву семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати, принесшего обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не поедающего и молчащего.

Женщины издали интимное «о-о-ох!», глубокое такое, нутряное. Я заподозрил, что обе испытали оргазм. Это ж какое надо религиозное чувство иметь!

Та, что отзывалась на имя Сюзанна, вдруг сползла на пол и на четвереньках начала красться ко мне по проходу. Тут мне стало не по себе. Сюзанна, точно кошка, ткнулась лбом в мои колени. Все, сидевшие в салоне «снукера», открыто пялились на нас. Или уверились, что сейчас последует публичный оральный секс?

– Святой отец, благословите! – выдохнула Сюзанна.

Я сглотнул. Хотелось бы знать, как это делается у буддийских товарищей!

Я вперил немигающий взгляд в лицо женщины. Та застонала. По-моему, уже готовилась упасть в обморок.

– И меня тоже! – ее соседка тоже сползла со своего дивана и на четвереньках двинулась к моим коленам.

Ничего себе! Ко мне уже образовалась очередь!

Я придал лицу непроницаемо-оглупленное выражение и воздел руку над головою Сюзанны. Изобразив пару пассов, надавил большим пальцем на то место лба, где по представлениям буддистов находится «третий глаз».

Женщина опять протяжно застонала и неожиданно заплакала:

– Он оживил мой кундалини! Святой отец своей энергией открыл мои чакры!

Кто там не верил, что я могу творить чудеса?!

Сюзанна отползла в сторону, ее место заняла вторая женщина. Она попросила меня:

– Мне тоже дайте благословение! Фаллическим символом!

Не мудрствуя лукаво, я изобразил нечто над ее головою и тоже надавил на место «третьего глаза».

Тетка натурально взвизгнула, пережив шокирующий восторг:

– Какая у вас энергетика, святой отец! Какая сила! Огонь! Я счастлива! Меня благословил святой бхати семнадцатого аркана!

Публика в салоне заволновалась. Раздались звуки отщелкиваемых ремней. Люди, опустившись на колени, потянулись ко мне. Вот это да!

В минуты досуга надо будет получше обмозговать план создания тоталитарной секты. Если обитатели демократических планет так клюют на это дело, пора этим всерьез заняться!

Не прошло и пяти минут, как за благословением ко мне подошли все, сидевшие в салоне. Насколько я понял из их непосредственной реакции на мои манипуляции, все они пережили просветления «бодхи», исцеления многочисленных недугов, открытия чакр, видения сансары, оргазмы и обращения в истинную веру Звездных Бхати. Вот так! Заметьте, без единого моего слова!

Происходившее в салоне, видимо, заинтриговало экипаж. Появился сначала один человек в форме пилота. Затем – второй. Первый попросил благословить как его лично, так и «снукер». Второй кротко попросил сделать его миллионером. Я улыбнулся зашитыми губами и ласково потрепал его по плечу. Сделал это, можно сказать, даже по-отечески.

Публика умиротворенно расселась по местам. Экипаж закрыл дверь в носовой части корабля. Мощный гидравлический привод поднял «снукер» почти вертикально – диваны, на которых сидели пассажиры, теперь превратились в своеобразные кровати, где они лежали. Капитан корабля произнес краткую речь, рассказал, как будет протекать полет и попросил при старте ничего не жевать, не пить и не держать в руках мелкие предметы. Затем восьмикратная перегрузка вдавила нас в диваны и «снукер» рванул в зенит.

Через минуту рев ускорителей смолк, мы перешли на горизонтальный полет, если точнее, падение, поскольку появилась невесомость. Одна из женщин, сидевших впереди, жалобно запричитала от испуга, но Сюзанна ее успокоила:

– Дорогуша, перестань выть! Тебя ведь уже благословил бхати семнадцатого аркана, с тобою ничего не случится!

Надо будет узнать, отразилось ли мое благословение на величине страхового сбора за перелет?

Вообще возможность благословлять что бы то ни было открывает самые невероятные бизнес-перспективы. У меня в голове замелькали цифры. Я так увлекся подсчетами, что даже забыл на минуту, что уже вполне богат и могу больше не придумывать новых афер.

«Снукер» опустился на бетонную подушку аэропорта имени Джонни Дэппа точно по расписанию. Через Внутреннее море мы летели ровно десять минут. Еще минута потребовалась на посадочные маневры.

Прежде чем покинуть аэропорт, я уточнил время обратного вылета. Оказалось, что через четыре часа тот же самый экипаж на том же самом «снукере» совершит перелет обратно на континент Новая Гондвана. Я, разумеется, купил билет на этот рейс. С присущим мне оптимизмом я решил, что сумею обделать свои делишки за четыре часа. Всегда надеюсь на лучшее, хотя и готовлюсь к худшему.

Робот-такси, приняв карточку в пятьдесят УРОДов, за четверть часа домчал меня до Дворца Прогресса в Гринвич-виллидж. Твердым шагом – а я всегда так хожу! – я вошел в залитый светом стеклянный холл и направился к длинной изогнутой стойке регистрации. Тарелка-поводырь летела рядом, обдавая окружающих воздушными потоками и возвещая о том, что Бахил Сипарави, бодхисатва семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати принес обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не ест и молчит.

Через минуту я уже знал, что Эдвард Вэнс прямо сейчас читает лекцию по теме «Трансфакторные преобразования материи под гравитационным радиусом черных дыр при условии незамкнутости пространства и интравертности временной оси». Понятное дело, я желал бы послушать эту лекцию. Теория черных дыр меня всегда интересовала. Лично для меня эти объекты даже интереснее пульсаров и пресловутых «коричневых звезд». Оплатив организационный сбор, я получил аккредитацию, карточку на грудь и номер в отеле «Новый Голливуд». И тут же устремился в зал «четырнадцать-А», где проходила лекция господина Вэнса.

Помещение оказалось всего-то на триста или четыреста посадочных мест. Понятно, что парад-алле порноактрис и звезд силового стриптиза тут никак нельзя было устроить. Но для трех дюжин ученых места хватало вполне. Я прошел в темный зал, тихо устроился с краю в одном из дальних рядов.

Разумеется, я сразу его узнал. Да, это тот самый Эдвард Вэнс, которого я спас на рабском рынке Корабля дураков. Едва ли неделя прошла по земному исчислению. Однако, как это было давно, если судить по субъективному впечатлению!

Эдвард Вэнс важно вышагивал по освещенной сцене, водил лазерной указкой по изображениям, возникавшим на многочисленных планшетах, и рассуждал, рассуждал, рассуждал. Вообще-то он здорово переменился. Может, климат сказался? Движения сделались спокойней, он как-то стал уверенней в себе. С другой стороны, почему бы ему не стать уверенней в себе, если он знает, что через минуту его не убьют и даже не подвергнут анальному изнасилованию?

Концепция, которую он излагал, мне показалась чрезвычайно интересной. Эдвард Вэнс доказывал, что при известных условиях черную дыру можно искусственно «накачать» материей и добиться того, что она либо выйдет из-под гравитационного радиуса (и зажжется как обычная звезда), либо «рассосется». Последний термин вызвал в зале бурное веселье. Кто-то из первого ряда даже крикнул: «Рассосется как плод беременной женщины?» Однако, несмотря на веселье присутствовавших специалистов, Вэнс довольно внятно защитил свою точку зрения и объяснил, как именно и при каких условиях подобный процесс может состояться.

Признаюсь честно: люблю слушать специалистов в любой области. Астрофизика, аналитическая химия, военно-полевая гинекология, массовая казнь заложников – тема может быть любой! Когда говорит знаток своего дела, его непременно стоит послушать! Сам умнее, может, и не станешь, зато узнаешь много новых слов.

Наконец, Эдвард Вэнс угомонился и присел на стульчик.

В зале зажегся свет. Несколько человек с передних рядов потянулись к Вэнсу, втягивая его в обсуждение доклада. Остальные пошли на выход. Правильно, туда им и дорога.

Эдвард Вэнс принялся объясняться с коллегами, постреливая глазами во все стороны. Пару раз его взгляд встретился с моим. Я смотрел внимательно, без всякой экспрессии и давления, примерно так, как должен смотреть всякий гетеросексуальный мужчина на статую обнаженного Давида. Короче, без эмоций. Однако господин Вэнс как будто занервничал. Что ж, ему стоило понервничать перед встречей со мной!

Он закончил обсуждение доклада и, подхватив со стола изящный кожаный чемоданчик, двинулся куда-то за кулисы.

Тогда я щелкнул пальцами.

Эдвард Вэнс застыл посреди сцены с чемоданчиком под мышкой и испуганно оборотился в мою сторону. Я же поднялся со своего места и двинулся в его сторону. Робот-поводырь пыхтел вентиляторами подле моих коленок, будто хорошо дрессированная собака.

Я подошел к сцене, демонстративно покосился в сторону уходивших из зала людей. Дождался, пока мы останемся одни. Эдвард Вэнс немо вглядывался в мое лицо. Он меня так и не узнал, но здорово струхнул.

– Бахил Сипарави, бодхисатва семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати принес обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не ест и молчит! – возвестил робот-поводырь.

– Здравствуйте! – ответил поклоном Эдвард Вэнс.

– Где мы можем спокойно поговорить? – осведомился робот-поводырь. – В ваших интересах, чтобы разговор остался сугубо конфиденциальным.

– Да где угодно… Давайте выйдем в парк… Тут рядом, во дворе.

Мы вышли в галерею с застекленным потолком. Миновав тамбур, оказались в настоящем Эдеме, выходившем прямо к морю. Дворец Прогресса представлял собой постройку П-образной формы, все внутреннее пространство которой занимало это чудо дизайна. Тут вились ручейки, шумели водопады, извергались фонтаны, высоченные пальмы и кипарисы тянулись в небо, причудливо изогнувшиеся дорожки вились между замшелыми валунами и громадными стволами. В воздухе разливался густой и терпкий аромат тропической растительности. Людей почти не было. Мелькнула на соседних дорожках пара человек – и все. С моря, до которого было метров тридцать, задувал легкий приятный бриз.

Мы сели на скамейку подле забавного кактуса пятиметровой высоты. Робот-поводырь облетел нас, сканируя радиочастотный спектр для обнаружения подслушивающих передатчиков и, не найдя таковых, опустился на песок подле моих ног.

– Простите… э-э… уважаемый бодхисатва, но как же мы будем общаться? Ведь ваш обет… и зашитый рот… э-э… не дадут возможности…

Я открыл крышку на боку поводыря и вынул из скрытой полости маникюрный набор, а из него в свою очередь маленькие ножницы. Разрезал серебристую нить, зигзагом стягивавшую губы:

– Вы меня, правда, не узнаете? Или просто ДУРУ гоните?

– Вы… Вас… Я вас знаю?

– В некотором смысле, я спас вам жизнь, – скромно напомнил я.

– В каком?

– В прямом. Кое-кто желал продать вас… Моне-Катерпиллеру или кому там еще? Неужели забыли? Это же было так недавно…

– Так это вы? Простите, вы – Сэмми Йопи-Допи?

– В некотором смысле.

– А как же бодхисатва?

Я вздохнул и принялся вытаскивать из губ кусочки разрезанной нити.

– Господин Вэнс, мы теряем время. Вам придется ответить на все мои вопросы. Или я вас убью.

– Убивать не надо, – моментально отозвался Эдвард. – Спрашивайте. Помогу всем, чем смогу. Кстати, я могу вернуть вам ваши деньги, которые вы так любезно…

– Заткнитесь, Эдвард. Не нужны мне эти деньги. Я могу вам дать еще столько же… Что вы рассказали обо мне представителям ваших спецслужб? Под «вашими» я подразумеваю спецслужбы Земного Цивилизационного Сообщества.

– Гм! Я действительно был допрошен представителями Службы Политической Безопасности – прямо на станции «Квадрионе пультаре». Я честно рассказал им все, что произошло со мною, моей женой и Натс после того, как «Энтерпрайзс» был захвачен пиратами. Поверьте, я ни единого плохого слова в ваш адрес не сказал, – господин Вэнс прижал руку к сердцу и заглянул мне в глаза. – Я отдаю себе отчет в том, что без вашей помощи я не смог бы вырваться из рабства.

– Вот так просто, да?

– Вижу, вы мне не верите. Но именно так все и было. Мы с женой вам очень благодарны и… и не желаем вам зла!

– Хорошо, господин Вэнс, а что же такое «торпиллер»? Только не говорите мне, что вы этого не знаете. Такой ответ будет стоить вам жизни.

– Отчего же! Я прекрасно знаю, что это такое, – Вэнс улыбнулся, но тут же стер улыбку с лица и вздохнул. – Только вам лучше от этого держаться подальше. «Торпиллер» – штука, про которую с полным основанием можно сказать: великие знания рождают великие печали.

– Хватит умничать, господин Вэнс. Отвечайте прямо и без мозгоблудия!

– Как вам угодно… «Торпиллер» – это машина времени…

– Не смешно. Если продолжите шутить, я вас пришибу.

– Это не шутка, Сэмми. Это самая что ни на есть удивительная и… и парадоксальная правда.

– Машины времени не существует! Она невозможна в принципе, поскольку время необратимо, – твердо заявил я. – На этом стоит вся современная физика. Я достаточно хорошо образован, чтобы разбираться в этих вопросах.

– А когда-то физика стояла на том, что скорость света не может быть превышена. А еще раньше физика стояла на том, что скорость звука не может быть превышена материальным объектом, поскольку при приближении к скорости звука лавинообразно нарастает лобовое сопротивление. А до Хаббла, например, астрономия считала, что во всей Вселенной существует всего одна галактика – Метагалактика, а все прочие объекты находятся в ее границах.

– Ладно-ладно, не надо трогать старину Хаббла! Так можно дойти и до времен Птолемея. Я прекрасно знаю, что с приближением скорости материального объекта к скорости света в вакууме, происходит замедление течения времени. При превышении скорости света время останавливается, временная координата сворачивается, и «сверхсветовой прыжок» не имеет протяженности во времени. Таким образом, время может замедлиться, остановиться. Но не может обратиться вспять!

– При одном условии! Если мы рассматриваем замкнутую систему, – добавил господин Вэнс. – Как только начинаем считать систему «открытой», сразу получаем массу любопытных эффектов. В сверхсветовом «схлопе» у нас сворачивается положительная ось времени, но остается отрицательная.

– Тихо-тихо! – я предостерегающе поднял руку. – Как это вы получаете «открытую» систему? Наша Вселенная, по-вашему, что из себя представляет?

– Вплоть до самого недавнего времени я полагал, что наша Вселенная – закрытая система. Теперь я в этом не уверен. Месяц назад исчезла массивная черная дыра в галактике Фомы Аквинского. За этой черной дырой наблюдал автоматический зонд. Он-то и отметил ее исчезновение. Никогда прежде человечество не сталкивалось с подобным явлением. Теоретически прорабатывались варианты такого развития событий, но реально за все время астрономических наблюдений люди подобного не видели. В том месте пространства, где находилась черная дыра, появился маленький материальный объект. Примчавшийся к зонду крейсер уже через одиннадцать часов взял его на борт.

– И что это было?

– Это и был… «торпиллер».

– Гм-м… «Торпиллер» построен вами? То есть «цивилизаторами»?

– Нет. Мы не знаем, кто его построил. Мы не знаем, как был реализован прыжок во времени.

Сейчас мы только подходим к пониманию этого. Меня сразу же привлекли к исследованию открывшегося феномена – я считаюсь одним из лучших специалистов в области изучения трансформации вещества в крупных, быстро меняющих объем объектах. Черная дыра как раз относится к таким объектам.

– Стало быть, «торпиллер» прибыл к нам из будущего?

– Вовсе нет! С чего вы взяли?

– Вы же сами сказали, что не знаете, как можно реализовать прыжок сквозь время.

– Да, ученые Земной Цивилизационной Лиги действительно этого не знают. Но это знает кто-то другой, поскольку «торпиллер» прибыл к нам вовсе не из будущего, а из очень далекого прошлого. Если точнее – из 2006 года.

Я был шокирован, поставлен в тупик. У меня даже вопросов в голове не осталось. Я знал, что в природе не может быть того, о чем говорил Эдвард Вэнс, но я ему уже верил. Почему-то именно в ту минуту я поверил ему безоговорочно.

– Как вы уже должно быть поняли, – продолжил Вэнс, – «торпиллер» доставил в наше время человека прошлого. Ту самую девушку, которая знакома вам под именем Натс. На самом деле ее зовут Наталия Александровна Тихомирова, а имя ее всего лишь аббревиатура этих слов.

– То есть она не ваш сотрудник, а…

– Нет, она не наш сотрудник. С нею на борту «Энтерпрайзса» работала большая группа ученых. Биологи, психологи, историки. Она действительно из другого времени – все специалисты подтвердили. У нее иной набор микроэлементов в крови, костях и волосах, у нее совершенно иные знания и представления о мире, у нее даже моторика отчасти другая. Она рассказывала такие вещи о своем мире, которых не знали лучшие наши историки, им приходилось лезть в архивы, чтобы проверить ее слова. Научная мистификация исключена – Натс действительно из 2006 года.