Текст книги "Циркач срывается с каната"

Глава 16. Разборка

Никакого плана дальнейших действий у Альбины не было. Упустив мужика из конторы Ушанова, она, щедро расплачиваясь с таксистом, как раз думала о Толе – «напакостил, свинтус, и дал дёру!» К истине она не приблизилась – но и не отдалилась, это точно. И в этом плюс. Девизом Летучей мыши была переиначенная поговорка: «Отрицательный результат – тоже положительный результат».

– Альбина! – неожиданно услышала она оклик, как Кислицын некоторое время назад.

Но в отличие от Андрея, Марину она узнала сразу и ощутила радостное облегчение. Вот и разгадка собственной персоной. Расчувствовавшись, Альбина даже обняла Марину и пробормотала:

– Ну, так же нельзя! Я чуть с ума не сошла, решила, что утопила тебя! Жива, жива!

Такси уехало, а «девятка» с Шефом и Михой за рулём тормознула в небольшом отдалении от происходящего. И Шеф вытаращил свои глаза, да так, что Миха долго тряс его, пытаясь привести в прежнее состояние.

Она постаралась вдохнуть как можно больше воздуха, но начала стараться поздновато – вода, к счастью не холодная, накрыла её с головой, а привязанный груз быстро потянул на дно. Не открывая глаз, Марина нащупала в кармане ножик, вытащила его и принялась пилить верёвку. Воздуха уже не хватало, она начала захлёбываться, задёргалась, а всплыть никак не могла. Спасло её лишь то, что Альбина не старалась привязать гантели крепко, и петля просто сползла с ноги вместе с ботинком. Марина забарахталась, оттолкнулась от дна и начала всплывать. Почувствовав, что может дышать, она глубоко вдохнула и, наконец, открыла глаза. Темнота не исчезла, просто стало не так мокро. Намокшая одежда не позволяла спокойно держаться на воде, и Марина, благо, плавала прекрасно, вновь нырнула под воду. Похоже, похититель и Альбина уехали, потому что она никого не разглядела и не услышала.

Выбравшись на берег метрах в десяти от места «спуска на воду», Марина перво-наперво сняла с себя джинсы, чёрную футболку и жилетку. И сразу же задрожала от холода. Главную задачу она выполнила – их план сработал, но вот что делать дальше, они не продумывали. В принципе, это уже было не столь важно – подумаешь, мокрая, замёрзшая, голодная, без денег и документов ночью в московской области… Марина усмехнулась про себя. Видел бы её сейчас Эльдар…

Топать в одном ботинке было неудобно, и она выбросила его в реку, оставшись в носках и кое-как натянув скуксившуюся одежду. Пригладив рукой превратившиеся в паклю волосы, она, стуча зубами и обхватив себя обеими руками, начала выбираться из бурьяна.

К счастью, дорога была недалеко – в полукилометре от речки. Но Марина понятия не имела, где она находится и далеко ли Москва. Долго выбирать между «стоять» или «идти» не пришлось – конечно, идти, не важно куда, главное, не продрогнуть совсем. Поэтому появление слепящего света фар навстречу даже напугало её. Она не надеялась так скоро на удачу и, махнув рукой подъезжающей машине, понятия не имела, что и как будет говорить. Машина притормозила, Марина открыла переднюю дверцу и спросила:

– До Москвы не подбросите?

– Что с вами? – быстро смекнул водитель, даже в полутьме разглядев её.

– Меня ограбили и бросили в реку, – брякнула она первое пришедшее в голову объяснение.

– Быстрее садитесь! – водитель включил обогрев, а Марина, захлопнув дверь, уже не стесняясь, застучала зубами.

Машина тронулась. Водитель – мужик в возрасте, но не старый, с приятным волевым лицом, то и дело поглядывал на попутчицу. Марина отогревалась, и мужик спросил:

– Расскажите, как это случилось. Вас не ранили?

– Я голосовала, меня подобрали трое парней, – начала Марина, – сперва ехали, всё было нормально. Потом один из них приставил нож и приказал, чтобы я сидела смирно. Я поняла, что будут насиловать, но они завернули к реке, остановились и потребовали выложить всё, что у меня было. Я отдала им сумочку, деньги. Потом они схватили меня за руки, за ноги и бросили в реку. А сами уехали.

– А как это вы очутились ночью на дороге? – продолжал спрашивать мужик, и Марине пришлось врать дальше.

– Я на даче задержалась, все автобусы ушли… – Марина решила надавить на жалость и заплакала.

Водитель исключением не оказался, так как тоже не знал, что делать с плачущей женщиной. Но как же быть дальше? Поскольку последствия её стрельбы носили непредсказуемый характер, и как пример – это странное похищение, то страх был единственной движущей силой её мыслей. Появляться дома, или у родителей, или у ближайших родственников, или у знакомых – всё было рискованно. Кто поджидает её там? Милиция, бандиты или кто похуже?.. Просить помощи тоже было не у кого. Эльдара она подвела так, что на отношениях с ним можно ставить крест. Это если она ещё выкрутится. Но именно ОНА всё провалила. Мало того, она УБИЛА человека. Поэтому звонить Эльдару она боялась больше всего.

Тут-то и пришло осознание полной беспомощности. Марина поняла, что вдобавок ко всему забыла телефон Альбины! Видимо, она слишком переволновалась, когда играла роль трупа. Или это купание размягчило мозги… И Марина заплакала по-настоящему, горько и безнадёжно.

– Ну, ну… Это, перестань, – водитель взял её за локоть, – не переживай ты так, что-нибудь придумаем. Да что ты ревёшь, в самом деле? Ты жива, не ранена, не побита. Много хоть денег было?

– Мне жить негде… – хныкала Марина, – я по подружкам бегала… То у одной на даче, то у другой… Я домой не хочу, меня там отчим изнасилует…

Всё получалось, как казалось Марине, весьма натурально. Она несла отсебятину под вполне реальные слёзы отчаяния. Мужик рулил и качал головой.

– Как зовут-то тебя, бедолага?

– Варвара, – назвала Марина приклеенное Альбиной имя.

– А меня Марк Михайлович… – водила хмыкнул, – а где ты хоть жила?

– В Москве, на Авиамоторной… А теперь не знаю…

– А работаешь где?

– Я переводчиком работала, но меня выгнали. А теперь нужно документы восстанавливать, а у меня ни копейки… Что мне делать?

– Ладно… – как-то смущённо ответил мужик, – помогу я тебе. Поживёшь пока у меня, с женой. Я занятой человек, дома практически не бываю. Где-нибудь недельку посидишь, а потом мы тобой займёмся. Раньше никак не получится, заказов слишком много. Экспедитор я.

– Правда? – наивно спросила Марина, перестав плакать.

– Да уж не кривда, – Марк Михайлович улыбнулся, – повезло тебе, Варенька, что на меня нарвалась. Только давай условимся – я тебе помогу безвозмездно. Обещаю. И с документами, и с отчимом твоим разберёмся. Если пристаёт, припугнём статьёй, не поможет – поговорю как мужик с мужиком. Только ты, Варя, без глупостей всяких, пожалуйста. А то взбредёт тебе там в голову, что должна мне будешь чего-то. Ты это сразу брось.

– Да я… и не хотела, – радовалась Марина, – только мне не верится, что ещё есть люди, которые другим помогают. Вы случайно не священник?

– Хе! А что, священники помогают людям?

– Наверно… – не поняла юмора Марина.

– Так вот, я не наверно, а точно тебе помогу.

– Спасибо вам большое… – что ещё добавить, Марина не знала.

Водила больше ни о чём особо не расспрашивал. Марина согрелась и уснула, так как очень устала, и водиле пришлось её чуть ли не на руках заносить к себе в квартиру. Женой Марка Михайловича оказалась молодая подтянутая белобрысая девица по имени Юля. Когда муж вкратце изложил суть проблемы, она совсем не возражала и постелила Марине в гостиной. Немного выспавшись в машине, Марина развесила одежду на стуле, а сама ещё долго ворочалась на новом месте, так и не приведя мысли в порядок.

Относительным утром, в час дня, а была уже пятница, Марину растолкала Юля и сказала:

– Марк поручил мне заботу о тебе. Он обещал, что как только появится время, займётся твоими делами. А пока с тобой буду заниматься я.

– Чем? – не въехала спросонья Марина.

– Спортом. Я кандидат в мастера по волейболу, а ещё играю в большой теннис и катаюсь на лыжах.

– А тебе сколько лет?

– Двадцать шесть. А что?

– Так я тебя старше.

– Да?! – для Юли это было открытием, – а я думала, тебе лет двадцать… Ну, это не важно, ты перенесла стресс, и самый лучший выход – физические нагрузки. Давай, вставай, принимай душ, и пойдём на улицу.

– А может, не надо? – засомневалась Марина, – я вообще-то не спортсменка. Я много курю, употребляю спиртное, ем мясо. Может, в шахматы сыграем, а?

– И в шахматы тоже сыграем. Мой отец – чемпион Москвы, и я сперва выучилась шахматам, а потом таблице умножения.

– Ну ладно, пойдём на улицу… – нехотя согласилась Марина.

Юля выдала ей спортивный костюм и начала свою экзекуцию. Она заставила без всякой разминки совершить забег на два километра по асфальтовой дорожке вокруг сквера, причём бежала рядом и постоянно подгоняла Марину:

– Давай, давай! Дыши равномерно, не сбивай дыхалку! Вот сколько гадости из тебя выйдет! Ну, Варвара, хорошо!

– Я не могу! Хватит! – останавливалась Марина через каждые сто метров, и получала в ответ:

– Нет слова «не могу», есть ослабленный и напичканный всякой дрянью организм, которому нужна очистка.

Когда бег закончился, Марина села прямо на траву и взмолилась:

– Может, для начала хватит?

– Нет, подруга, – улыбающаяся девица подняла Марину на ноги и обнимая, повела за собой, – теперь в тренажёрный зал, моя милая. Он тут недалеко.

У Юли был абонемент, а за Марину пришлось заплатить тридцать рублей. Глядя, как Юля насилует себя на различных силовых агрегатах, Марина думала о своём. И когда Юля подошла и уложила её на тренажёр, дав в руки штангу, Марина спросила:

– Я хочу кое-куда съездить. Дашь мне в долг на метро?

– Марк приказал мне никуда тебя не пускать, – ответила Юля, – ну, давай, поднимай.

– Почему это? – Марина изо всех сил старалась, но так и не оторвала штангу от стойки.

– Потому. Смотри, какая ты слабая. Ещё случится чего, не дай Бог, с тобой. Когда я брала за тебя ответственность, я пообещала, что за неделю поставлю тебя на ноги. А если ты будешь шляться где не попадя, вся твоя физподготовка полетит коту под хвост.

– Я устала, – Марина выбралась из-под штанги, – и хочу есть. Пойдём домой.

– Ладно, пойдём, – Юля вернула штангу на подставку одной рукой.

На улице Марина подошла к прохожему стрельнуть сигарету, и тут Юля взбеленилась так, что Марине стало смешно. Выслушав длинную лекцию о вреде табака, алкоголя, кофе, несоблюдения режима дня и гуляния без шапки зимой, Марина произнесла:

– Я не буду с тобой спорить о вреде удовольствий, но, по-твоему получается, что жить вообще вредно.

– Правильно, жизнь – это величайшее зло, наполненное муками и страданиями.

«Ну и каша у тебя в голове!» – подумала Марина и промолчала. Ей сейчас было не до философии, поскольку дожидаться доброго Марка Михайловича с его заботой было ну никак нельзя. Вообще, она до сих пор не верила, что этот водила будет помогать ей бескорыстно. Зачем-то она ему нужна, и совсем не зря он приставил к ней жену-мучительницу.

Юля накормила её совершенно не съедобным сочетанием: мюслями, печёными яблоками, банановым йогуртом и тыквенным соком. Марина не стала больше спорить и окончательно решила при первой же возможности убежать от добрых людей: на такой еде и при таких нагрузках её через три дня можно будет закапывать.

После еды Юля потащила Марину в супермаркет, и как та не отнекивалась, остаться дома не получилось. Жена Марка Михайловича оказалась болтливой, что не удивительно – поговорить-то не с кем, детей нет, а из развлечений Юля признавала только спорт. Теперь девицу будто прорвало, она несла такое, от чего Марине становилось совсем невесело. Она в душе жалела несчастную и не понимала, что в ней нашёл в общем-то хороший, деловой мужик-водила. С отсутствием детей всё стало ясно – уходить в декрет в самом расцвете спортивной карьеры Юля категорически не хотела. Но такой стиль жизни Марина не принимала и отторгала на клеточном уровне. Эльдар избаловал её авантюрами… Да и тайный роман с телезвездой Кислицыным наполнял жизнь особым смыслом.

Вечером они сели играть в шахматы. После трёх проигранных Мариной партий Юля сделала вывод:

– Для девки играешь неплохо.

– Ну-ну. Давай лучше во что-нибудь другое, – предложила Марина.

– В преферанс с болванчиком, – и Юля достала карты.

Вечером позвонил Марк Михайлович и, как поняла Марина, сообщил жене, что занят.

– А ты не думаешь, что он гуляет от тебя? – спросила Юлю Марина.

– Нет, он меня любит.

Ночью, подождав, пока Юля уснёт, Марина пошла якобы в туалет, а на самом деле убедилась, что входная дверь имеет замок, закрывающийся на ключ.

Суббота прошла так же, как и пятница – кросс, тренажёры, интеллектуальные развлечения. Марина при Юле не решалась никому звонить, тем более, Альбине она позвонить не могла вследствие своего склероза, а у кого ещё искать помощи, Марина не знала. Зато она разработала план побега. Марк Михайлович опять не приехал домой, и в воскресенье с утра план был осуществлён.

Они с Юлей бежали по асфальтовой дорожке сквера, и Марина старалась правильно дышать, как учила её Юля. Ради плана придётся помучиться и пробежать неизвестно сколько кругов. Вчера это было пять, а сегодня Юля сказала, что пора увеличивать и без того непомерную для Марины нагрузку.

Заканчивался пятый круг, и Юля удивлялась:

– Делаешь успехи! Ни разу не сказала «хватит». Вот что значит советы мудрого тренера!

Марина ругнулась про себя. Она бежала на голом энтузиазме, собрав все свои силы и волю в кулак. Вот уже пятый круг мимо троллейбусной остановки, и опять не везёт… Но останавливаться было нельзя – это единственная возможность улизнуть. Если она остановится и отдохнёт, то на предложение бежать дальше Юля отреагирует подозрительно. Она и так ходит с ней за ручку, будто они старые подружки-кукусики. Поэтому Марина занималась мысленным аутотренингом: «Беги, Варенька, беги!»

И на седьмом кругу этого атлетического ада она увидела долгожданный троллейбус, ехавший параллельно дорожке. Марина увеличила темп – Юля легко поспевала, удивляясь неизвестно откуда взявшимся у Марины силам. Троллейбус обогнал бегуний и начал притормаживать у остановки. В этот момент Марина резко свернула, пробежала по траве, перемахнула через полуметровую ограду и рванула поперёк проезжей части. Она успела заскочить на подножку битком набитого троллейбуса, и только когда двери закрылись, она ощутила, что задыхается. Закружилась голова, обмякли ноги, и она не упала только потому, что падать было некуда…

Марина не видела и не знала, что Юля бежит за троллейбусом. Юля бежала долго, пока и её не стали покидать силы. На одном перекрёстке она почти нагнала Марину, но загорелся зелёный, и Юля обессилено оперлась руками на таксофонную будку, пытаясь отдышаться. Она так стояла с минуту, потом отчаянно посмотрела вслед уехавшему троллейбусу и медленно побрела домой.

Они сидели у Альбины в комнате, и Марина пересказывала свои приключения. В это время Миха разведал, в какую квартиру вошли девушки, и доложил об этом Шефу.

– Тебе задание. Будешь стоять на атасе у подъезда и сообщать мне о всякой подозрительной твари, которая решит в него проскользнуть. Как только, так сразу звонишь или бежишь ко мне. Я буду находиться рядом с квартирой.

Михе не надо было объяснять дважды. Шеф достал из багажника «девятки» саквояж и поднялся на третий этаж. В саквояже находился электронный стетоскоп – прибор для прослушивания беседы через стену. Шеф вставил в уши ушные наконечники и начал водить проводом с вибродатчиком по двери Альбининой квартиры. Магнитофон он подключать не стал – ему не нужна запись, достаточно было услышать кошмарно интересный диалог.

– Я настреляла денег на метро и доехала до тебя. Адрес, к счастью, я не забыла. И вот… – про встречу с Андреем она умолчала, – и вот дождалась-таки. Расскажи, что удалось узнать тебе? Кто был этот частный детектив, который нас похитил? – Марина с наслаждением курила сигареты Альбининого отца.

– Многое, – Альбина искоса посмотрела на подружку по несчастью, – только, Марина, давай откровенность на откровенность.

Шеф едва не сел прямо на пол перед дверью квартиры. Но взял себя в руки и обратился в слух.

– Между прочим, я всё это время оставалась Варварой, как ты и придумала.

– Я тоже кое для кого.

– Значит, ты хочешь узнать обо мне правду? Разве ты не знаешь? – взяла на измену Марина.

– Я знаю только то, что ты стреляла в господина Ионова. У меня есть подозрение, что тебя нанял человек из детективной конторы «Центавр». Похитил нас действительно один из тамошних наружников по имени Анатолий Ушанов.

Шеф закрепил своё тело так, чтобы больше не падать.

– Это я слышала, когда прикидывалась мёртвой. А почему ты решила, что меня нанял детектив?

– Не обязательно детектив. Возможно, клиент этого агентства. Это, конечно, не моё дело… Так что ты можешь ничего не рассказывать. Для меня было важно, что я не утопила тебя. Ты не звонишь, и я чего только не передумала!

– Наверно действительно не стоит. Могу тебя, Альбина, заверить только в одном: я никакой не киллер…

– Это точно, – подтвердила Альбина, – Ионов остался жив.

Марина часто-часто заморгала – у Юли она ни разу не смотрела телевизор, чтобы не вызвать подозрений, и сейчас подумала, что Альбина шутит.

– Серьёзно! – Альбина потрясла Марину за плечи, – он был в бронежилете. По телику сказали.

– Правда?! – Марина по-прежнему не верила.

– А это всё меняет, так? – начала строить догадки Альбина.

– Многое. Фу-у-у… – Марина выдохнула сразу много воздуха, – с другой стороны…

Она прикинула, как разъярится теперь Ионов, если уже не разъярился. То, что он жив – это чудесно, но живой Ионов захочет получить объяснение её «промаху». И надо, чтобы он поверил в случайность.

– Ты не хотела его убивать? Или ты боишься тюрьмы? – допытывалась Альбина.

– Меня ПРОСИЛИ стрелять по другим причинам. Наверно, большего я тебе рассказать не могу, это не моя тайна, и вообще, это криминальная разборка, – Марина взяла подругу за руку, хватаясь за свою соломинку, – Альбиночка, на тебя моя надежда. Каюсь, я тебя впутала в такое, чего врагу не пожелаешь. Ты рискуешь, очень рискуешь… Но ты мне так помогла там, на даче… Я просто не знаю, кто ещё мне может помочь. Уверяю тебя, соучастницей ты не будешь. Я не преступник, я это тебе ТОЧНО говорю. Просто опасно будет находиться со мной рядом. Я не настаиваю, ты можешь выгнать меня…

– Тебе интересно, почему нас похитил господин Ушанов? – спросила Альбина.

– Да, конечно. Я запуталась… – Марина встала, подошла к открытому окну и выбросила окурок, – но ты не скажешь, потому что я тебе промолчала? Да?.. Твоё право, конечно. Я просто не знаю, я хочу, чтобы ты помогла мне.

– Я придумаю. Я подумаю.

Альбина села в позу лотоса и закрыла глаза. Шеф не слышал последней части разговора. Не слышал, потому что за дверью Альбининой квартиры развернулись совсем не шуточные события.

Миха сообщил по мобильнику, что в подъезд вошёл Продюсер с двумя молодцами. Шеф быстренько смотал аппаратуру и приготовился ждать, велев Михе подниматься следом.

Эльдар, не обнаружив Марину на лавочке перед домом, позвонил Кислицыну, сидящему у Маши, и высказал всё, что о нём думает. Андрей, спрятавшись от Маши в туалете, очень-очень тихо назвал ему адрес, соответствующий номеру телефона Альбины.

– Пошукайте там. Если её там нет, значит, она уехала. Но я вам клянусь, что она жива-здорова, и я видел её.

– С нашими клятвами в рай на чужом горбе въедешь, – проворчал Эльдар и метнулся в подъезд.

Шеф встретил Худзинского, держа за спиной «ИЖ-71», и обратил его внимание на себя первым, так как не сомневался в целях продюсера.

– Проход закрыт. Просьба двигаться в объезд!

– Это вы мне? – выступил вперёд Эльдар. Двое текстильщиков страховали тыл.

– Вам, Худзинский, вам. Вы приехали по душу какой из Варвар? Марины или Альбины?

– Кто вы такой? – нервно произнёс Эльдар, кляня Кислицына и обвиняя его в этом невесть откуда взявшемся типе.

– Я? Агент национальной безопасности, – улыбнулся Шеф.

– Так, – Эльдар глянул на текстильщиков. Он, как и Кислицын, не был сторонником мордобоя, но сейчас был доведён обстоятельствами до кондиции. – Очистите мне путь.

Шеф спокойно нацелил на неприятелей табельное оружие. Но тут вмешался Миха. Он зашёл с тыла и крикнул:

– Шеф, что прикажете с ними делать?

Текстильщики метнулись к Михе, боясь пистолета, и на мушке остался один Эльдар, с трудом сохраняющий хладнокровие.

– Ну, стрелять вы не будете, – произнёс он, – может, мы договоримся?

– Другое дело, – и Шеф, принимая предложение, подтвердил это, пряча пистолет в кобуру.

Но текстильщики уже начали выполнять приказ очистить дорогу, и накинулись на Миху, у которого пистолета не было, а была только «Мальвина». Но, во-первых, комплекцией Михе было далеко до Толи Ушанова, а во-вторых, в его «Мальвине» сели аккумуляторы. И поэтому она не сработала должным образом, лишь шокировав, но не выведя из строя первого из напавших. Зато второй текстильщик мощным прямым в табло швырнул Миху вниз по лестнице. Наружник, удачно упав, поднялся на ноги – всё-таки, он хоть и бывший, но всё же опер. Последовала серия взаимных тычков, и Миха понял, что имеет дело не просто с бандюками. Удары нападавших были чётко поставлены, и пока он справлялся с ними.

– Прекратите! – крикнул Эльдар.

Текстильщики замерли, но тут послышался голос Шефа:

– Миха, работай!

В этот момент Миха и пропустил несколько ударов, один из которых окончательно вывел его из строя. Шеф, будто чувствуя, что подчинённый терпит поражение, отпихнул Эльдара и бросился на помощь. Стиль Шефа был несколько старомодным – он не бил, а поражал противника их же оружием, как в айкидо. Летящую руку первого он вывернул назад и резко долбанул того об стенку головой. Ногу второго он поймал на лету и повернул так, что текстильщик очень больно упал на спину. Затем Шеф склонился над Михой и похлопал того по щекам. Наружник был в нокауте. Зажав ему нос, Шеф дождался, когда тот придёт в себя и поймёт сказанное:

– Этих двоих спровадишь как можно дальше и можешь идти домой. Премия за проявленное мужество за мной, – затем Шеф повернулся к Эльдару, который грустно смотрел на поверженных текстильщиков, – Худзинский, позвольте нам с вами обойтись без свидетелей. Вам они всё равно не помогут, а меня только раздражать будут.

– Чёрт с вами. Эй, ребятки… – Эльдар обратился к первому поднимающемуся на ноги, – посидите в машине.

– Ну-с, – Шеф и Эльдар поднялись обратно, на Альбинину площадку, – ответьте мне, зачем пожаловали?

– Марина там? – Эльдар указал на дверь.

– Там, – кивнул Шеф.

– Я хочу её забрать оттуда. Вы мне позволите?

– Давайте поступим так. Мы туда зайдём, а она пусть сама решит, с кем поедет. Лады?

– Вы что, её родственник? – совсем упустил нить логики Эльдар.

Шеф вместо ответа подхватил свой саквояж и надавил кнопку дверного звонка.

– Кто там? – раздался голос Альбины.

– Вы сегодня приезжали ко мне на фирму, – ответил Шеф, попросив Эльдара сбрызнуть подальше от глазка.

Альбина не испугалась и открыла. Марина уже убежала в родительскую спальню и притаилась там. Шеф и Худзинский ввалились в коридор, и Эльдар повторил свой вопрос, обращаясь уже к Альбине:

– Где Марина?

– Какая Марина? – хладнокровно сдвинула брови Альбина, – не знаю никакой Марины.

– Хороши Варвары. Вы чего, сёстры что ли? – ляпнул Шеф и ещё громче добавил: – Марина, выходи! Выходи, трусишка!

– Вы представитель власти. А это что за ходячее недоразумение? – нагло спросила Альбина, кивая на Эльдара.

Но тут дверь в коридор открылась, и на голоса вышла Марина. Она понимала, что скрываться бесполезно, тем более, один из узнанных голосов поразил её. И это был не голос Эльдара…

– Марк Михайлович? – глядя на Шефа, полуспрашивая-полуутверждая, произнесла она.

– Варвара… – Шеф почесал нос, – эх, Варвара, Варвара…

Таинственная Марина жила в его квартире два дня. А он ломал голову над тем, где её искать!

– Марина! – гораздо больше обрадовался Эльдар, – Господи ты боже мой…

– Упс! – Альбина являлась сторонним наблюдателем, села и превратилась в икс.

Шеф принялся бить себя кулаком по голове. Какой же он кретин! Таких свет ещё не видывал. А Марина, не зная подоплёки происходящего, решила, что Марк Михайлович каким-то образом узнал о ней и отыскал Эльдара. А тот тем временем лихорадочно топтал кнопки своего мобильника.

* * *

Место для стрелки было выбрано традиционное – опушка кудринского леса, в трёх километрах от трассы, вдали от крупных населённых пунктов. За полчаса до назначенного времени туда начали стекаться участники.

Владимир Степанович Шульга приехал первым. Его распирало любопытство, но, тем не менее, он взял с собой всю охранку. Бронированный «Мерседес» сопровождали три джипа «Чероки», в которых боевики были упакованы, как кильки в банке. Помимо джипов, приехала ещё серая невзрачная на вид «Волга», предназначенная для особых случаев – например, побеседовать с человеком тет-а-тет.

Боевики высыпали и окружили автомобиль Шульги. Хотя мочилово не планировалось, однако, сам вызов настораживал. Конечно, Шульга знал, кто такой Ионов, хотя ни разу не посещал его клуб. С чего бы это им базарить, Шульга не ведал, но отказать тоже не мог – всё-таки, репутация.

Без пяти минут часа «Икс» прибыла кавалькада Ионова, включающая в себя «Сааб», «Мерседес», «Линкольн» и «Рено». Видно, Ионов был космополитом в отношении автомобильной промышленности. Босс сразу же вылез из «Линкольна», дверь ему открывал Иван Сергеевич; Ионова моментально облепили охранники с пяти сторон. Все боялись провокаций.

Шульга тоже соизволил, наконец, явиться миру. Так два видных деятеля современного бизнеса подошли друг к другу и остановились, не дойдя двух метров. Шульга был обязан сообщить важную информацию:

– Мы ожидаем ещё одного человека. Посредника.

Ионов пожал плечами. Раз Худзинский собирается сюда припереться, его право. Вряд ли его присутствие понадобится. Но Ионов кивнул в знак согласия и продолжил сверлить глазами своего оппонента. Вот, значит, кто заказал его! И ведь даже вида не показывает. Ну ладно, всему своё время.

Ровно в час «Икс» на стрелку подъехал скромная «Ауди», и из неё вышел в сопровождении всего двух текстильщиков… совсем не Эльдар Худзинский. Это был Хан, хороший приятель Шульги.

Ионов никогда не видел Хана, хотя опять же слышал о нём – мол, Худзинского прикрывает сам Хан! А кто такой, где и почему – Ионову знать не хотелось. Конечно, если бы нужно, он бы и про Хана всё выяснил. И сейчас, не будь дураком, смекнул, что явился именно Хан. Кто же ещё будет вытаскивать Эльдара? Вот только стрелку Ионов забивал с Шульгой и совсем по другому поводу.

Хан подошёл к Шульге, и они пожали друг другу руки. Из всех присутствующих именно Хан был самым старшим – седым, морщинистым, немного смуглым мужчиной. Но его движения говорили о хорошей физической форме, в его жестах чувствовалась уверенность, в его взгляде – мудрость, и в совокупности Хан выглядел очень энергичным человеком.

Шульга и Хан снова подошли к Ионову. На этот раз все боевики, текстильщики и прочие братки остались на своих местах, поэтому боссы могли спокойно говорить о делах. Начал Шульга:

– Зачем позвал? Какие проблемки, какие должочки?

Ионов не стал сотрясать словами воздух. Он включил Толин диктофон, и Шульга с Ханом услышали:

– «Итак, повторим. Кто тебе заказал убить меня? – голос Ионова.

– Андрей Кислицын, – незнакомый Шульге и Хану голос, принадлежащий Ушанову.

– А кто манипулирует Андреем Кислицыным? Знаешь?

– Шульга, – произнёс незнакомый голос.

– Шульга? – переспросил Ионов.

– Ага, – подтвердил Ушанов.

– Сколько тебе заплатили?

– Пять тысяч долларов авансом, а если бы я вас убил тогда, у кафе, обещали ещё двадцать пять».

Ионов выключил аппарат, и взглянул на Шульгу. Владимир Степанович как раз удивился меньше всех. Зато лицо Хана помрачнело. Он напряжённо думал.

– Ты чего, хочешь купить меня этой туфтой? – откровенно спросил Шульга.

– Стрельба имела место быть, насколько вам известно, – в несвойственной ему вежливой манере говорил Ионов, – об этом трубит вся пресса и телевидение. Я захватил человека со снайперской винтовкой, который в меня стрелял, и он дал показания против вас. У меня есть все основания ему верить.

– Йоп твою редиску! – не стеснялся в выражениях Шульга, – какой-то болван оплатил тебе фуфло. Слушай, брат… – Шульга приобнял Ионова и отвёл в сторону, – ты сам понимаешь, что это подстава. На кой ляд ты мне нужен? Я кандидат в президенты, и эту туфту сделал или ты, или какой-нибудь конкурент. Это называется грязные методы ведения избирательной компании. Ну, я на тебя не думаю, всё-таки в тебя стреляли-то. Значит, это какой-нибудь кремлин или отморозок типа Нарышкина. Давай с тобой в кабаке посидим, найдём наших общих врагов, а потом всех их на мяско. Договорились? – и Шульга протянул руку.

Ионов колебался. Шульга говорил дело, но факты-то были на лицо. Не было доказательств – только слова киллера. Ионов решил нанести ещё один удар, не пожимая протянутую руку:

– Дело хреново, Владимир Степанович. У меня есть запись разговора: Кислицын приглашает меня на встречу в кафе. Он и на вас показывает.

– Андрей? – оценил шутку Шульга, – бросьте вы! Не верю, что ему заплатили, хоть убейте! Я у него на передаче был, и после этого приказал ему нанять мазилку, чтобы замочить тебя? Херня выходит, Виталий.

Они сделали кружочек и вернулись к чёрному, как грозовая туча, Хану. Звонка от Эльдара всё не было, а он не мог встревать в базар без фактов.

– Слышал? – захотел втащить Хана в беседу Шульга, – начальник мокруху шьёт!

– Я бы на твоём месте словечками не бросался! – резко сменил милость на гнев Ионов.

– Ну, как мне ему доказать, что не хотел я его убивать? – развёл руками Шульга, не понимая абсурдность фразы.

– Вот этим тебе и нужно заняться, – поддакнул Ионов.

– Слышал? – вновь обратился Шульга к молчавшему Хану.

– Не глухой, – процедил Хан сквозь зубы, – Вов, не психуй. Лучше подумай, кто тебя убрать хочет. Может, Бадаев?

Губернатор одной из областей тоже метил в президенты. Конечно, зачем ему лишний конкурент?

– Бадаев… Это серьёзно… А может…

И тут затилиликал Ханов телефон. Хан быстро отошёл в сторону.

– Это я, – раздался голос Эльдара, – всё отлично. Марина со мной.

– Салют.

Хан вернулся к притихшим оппонентам. Стараясь сдерживать ярость, он процедил:

– Слышь, Ионов… Ты что это там насочинял? – и потом Хан обратился к Шульге: – Вов, будь спок. Человек, который дал на тебя показания, никогда не стрелял в него.

И Хан вновь показал на Ионова. Тот переваривал, а Шульга быстренько уцепился за слова Хана:

– Вот как. Значит, ему туфтового стрелка подсунули, и оплатили показуху. Только не подстраховались что-то, да? Сдаётся мне, Хан, что всё это он сам и придумал. Воспользовался тем, что кто-то в него пальнул, а на радостях, что выжил, решил меня потопить? Ишь, какой прыткий…