Текст книги "Циркач срывается с каната"

Глава 7. Ночь живых мертвецов

С продуктами на даче было не ахти, поэтому Альбина сварила всё ту же вермишель с тушёнкой. Толя сидел неподалёку, молча смотрел «Оппонента», и голос Кислицына навевал на Марину тяжёлые мысли. Теперь, помимо Андрея и Эльдара, она думала ещё и о пейджере. Спросить похитителя о той белой «девятке»? Или не спросить? Марина уже шепнула Альбине о своей проблеме, и та шепнула в ответ, что пока лучше помолчать. Но игра в молчанку затягивалась. Марина закурила вторую сигарету, и, решив попытаться уладить всё миром, всё-таки спросила:

– Рассказал бы, откуда взялся. Может, мы с тобой на одного хозяина работаем.

– Ась? – Толя делал вид, что никого вокруг не замечал.

– На кого работаешь, спрашиваю. Ты не урка, это видно. Но и не мент тоже. Кто ты, любитель шокировать девушек, а?

– А вот не скажу, – как-то по-детски произнёс Ушанов, – ты мне ничего не сказала. Почему это я должен?

– А чего с нами делать будешь?

– Зажарю и съем, – ответил Толя.

– У меня мясо горькое, я раньше много курила, – заметила Альбина, вываливая тушёнку на шкварчащую сковородку.

– А чего ты нас совсем не боишься? – продолжила Марина, – не связываешь больше, не поишь таблетками?

– А куда вы денетесь? – Толя сощурился, – будем считать, что вы добровольно со мной поехали. Это касается Альбины. Правильно, Бэт?

– Угу, – Альбина, наконец, присела, – у тебя заварка в доме есть?

– Ну, а ты, Варенька… – Толя открыл шкаф, выудил оттуда пачку «веника» и бросил Альбине, – ты, Варенька, у нас стрелялово устроила. Ты у меня на крючочке.

– Дал бы трубку, предкам позвонить, – попросила Альбина.

Толя вытащил свой телефон и включил его:

– Какой номер?

Набрав под диктовку, Ушанов приложил трубку к Альбининому уху.

– Алло? Мам, это я. Я на вечеринке у Павлика Петрова, в общежитие. Приеду завтра, после практики. Ну всё, привет Леониду Ивановичу.

– Это вряд ли ты завтра приедешь, – Толя выключил телефон, – а вообще хвалю, Бэт. Ты идеальная заложница. Уговори Варю быть хорошенькой, ладно? У вас вся ночь впереди.

– Кушать подано, – сказала Марина.

К радости девушек, похититель не стал их ни связывать, ни приковывать наручниками. Но про таблетки он не забыл и любезно предложил заглотнуть на сон грядущий глюферала. Они переглянулись, подмигнули друг другу… и сделали вид, что выпили, прижав таблетки языками к щекам.

– Я спать не буду, так что учтите это, когда будете убегать, – произнёс Толя и затолкал обеих в комнату. Затем, как бы спохватившись, разложил кресло-кровать и вышел. Альбина и Марина выплюнули таблетки, при этом Марина усмехнулась, а Альбина показала вслед похитителю средний палец.

Ушанов лукавил. Спать ему хотелось ужасно, ведь всю предыдущую ночь он провёл на ногах. Толя вытащил раскладушку в проход и перегородил ею выход из комнаты, где находились пленницы, так, чтобы дверь нельзя было открыть. Все свои трофеи, а также «Мальвину», собственные документы и ключи от машины он сунул под матрас. Лёг он, не раздеваясь, и сразу же провалился в сон.

Марина и Альбина первым делом ещё раз обыскали комнату и проверили окно. Надо же, построить дачный дом со ставнями! Марина была уверена, что сможет снести и окно, и ставни, только на шум обязательно на всех парах примчится похититель. А никакого инструмента или даже его подобия в комнате не было. В комнате вообще ничего нужного не было!

…Толю разбудил крик. Он моментально вскочил, но не сразу сориентировался в обстановке. Пару секунд пришлось вспоминать, где он и что здесь забыл.

– Эй, мужик, ты где? – кричала Альбина, – Варваре плохо! Иди сюда, быстрей!

Толя достал из-под матраса шокер, отодвинул раскладушку и, осторожно войдя в комнату, включил свет. Но свет не включился – Альбина предварительно растрясла лампочку, и та перегорела. Ушанов увидел силуэты девушек: Альбина склонилась над кроватью, где лежала «Варвара», и трясла её, крича:

– Варя, очнись! Очнись, Варя, пожалуйста! – тут Альбина повернулась к Толе и спросила: – Ты врач или кто?

– Я не врач! – Толя подошёл, пока не понимая, в чём дело, – ты чего орёшь-то?

– Задыхается она, чего! – на лице Альбины был написан такой дикий испуг, что Толя отшатнулся.

Альбина принялась делать Марине искусственное дыхание. Если бы Толя хоть немного смыслил в медицине, то он бы, конечно, не растерялся. А их, наружников, даже не обучили элементарным вещам! Не говоря уже о реанимации пострадавшего.

– Принеси чего-нибудь, – Альбина оторвалась ото рта Марины, – чего стоишь?

– Чего принести? – опешивший Толя впери взгляд в Альбину.

– Нашатырный спирт! Кислородную подушку тащи, дурак!

А ведь он покупал нашатырный спирт! Толя заметался по тёмной комнате, затем выбежал, споткнулся о раскладушку и с грохотом растянулся на полу, больно ушибив ногу. Альбина снова оторвалась от Марины и вздохнула. Марина облизнула губы и открыла глаза.

– Быстрее! Она умирает, дурак! – крикнула Альбина, – что же делать, а? Эй, заводи машину, повезём её в больницу!

– В какую ещё больницу? – начал соображать Толя, вновь появившись на пороге.

Альбина продолжила свою процедуру, потом пощупала пульс, приложила ухо к груди.

– Не дышит. Ну, Варя, ну пожалуйста! – Альбина начала давить из себя слёзы, – ну Варя, не умирай… Варя-а!!!

– Так вы давно знакомы? – неожиданно выдал Толя, так и не найдя ни спирта, ни подушки.

– Конечно. Мы в школе вместе учились! – Альбина затрясла Марину и, прижав её к себе, разрыдалась.

– Она чего… – Толя никак не мог поверить в происходящее, покрываясь холодным потом.

– Умерла! Это всё из-за тебя… Она задохнулась во сне! У неё сонное апноэ… – говорила Альбина, не прекращая рыдать, – у неё такое уже бывало, но её откачали… один раз… У неё болезнь такая… Ва-аренька…

Толя совсем ничего не соображал. Как это человек может задохнуться во сне, он не понимал. Хотя где-то когда-то слышал про это самое апноэ. И что теперь ему делать?..

Ушанов сел на кресло-кровать и закрыл лицо руками. Альбина надрывалась всё больше и больше, буквально доводя себя до истерики. Не верить такому было нельзя, и Толя, встав, подошёл к ней и положил руку ей на спину. Та никак не отреагировала. Толя глянул на очертания лица «Варвары». Он никогда ещё не видел мертвеца.

– Эй! – затормошил он Альбину, – эй, Альбина! Эй!

Видя, что это бесполезно, Толя отошёл и снова присел. Надо что-то решать, а он не мог. Похищение человека плюс смерть… Статья 126, пункт 3-в, до двадцати лет. Лицо, освободившее похищенного добровольно, освобождается от ответственности… Варвара была преступницей, но оправдает ли его смерть преступницы? Альбина может сказать, что он истязал Варвару, и поэтому та умерла… Тем более, похищение Альбины ему уже никак с рук не сойдёт.

Толя проклинал себя, на чём свет стоит. Чёрт его дёрнул всё это сделать! Что же теперь остаётся? Идти до конца, но с чем? Труп киллерши никому не нужен! А если он отпустит Альбину и явится с повинной? Двадцать лет ему, конечно, не дадут… Но тюрьма… Нет, только не тюрьма!

– Альбина, ты можешь ехать домой, – произнёс Ушанов.

Но девушка его по-прежнему не слышала. В конце концов, у него есть кассета-компромат на Кислицына плюс винтовка. Правда, винтовка без стрелка, в принципе, бесполезна. Вот кассета – вещь сильная. Дорогая…

Альбина вроде притихла – просто лежала на кровати без движений.

– Альбина… Ты можешь уходить, я тебя не задерживаю, – неуместно произнёс Толя.

– Идиот…

– Чего? – Толя совсем сник.

– Идиот ты… – уже более спокойным голосом говорила Альбина, – а с ней чего делать БУДЕМ?

– С ней?.. – переспросил Толя, – не знаю…

– Неоказание помощи. Ты понял? За это в тюрьму сажают.

– Статья 124, до трёх лет, – вслух произнес Толя.

– Бандит, значит, УК выучил, – Альбина вспомнила фильм «Операция Ы», и едва не расхохотавшись, добавила: – или прокурор.

– Не тот, не другой, – Толя решил, что уже скрывать нечего, тем более, от Альбины, – я частный детектив. Меня Анатолием зовут.

– Ясно, – Альбина взяла Марину за тёплую руку, – а она моей подругой была… У неё эта болезнь с детства. Обычно она просыпается, когда это начинается, а один раз пришлось «скорую» вызывать. Это всё от твоих таблеток… Из-за тебя всё… – Альбина вновь всхлипнула и отвернулась.

– Я… не знал, – виновато обронил Толя, – а может… её надо ко врачам? Может, у неё это… кома? Летаргический сон? Клиническая смерть?

– А если человек не дышит, то, по-твоему, это кома? Иди, проверь! – вызывающе крикнула Альбина, – ты у нас тут самый умный! Ну, иди сюда, пощупай её!

– Я… не разбираюсь… извини… – пролепетал Толя, но никуда не пошёл.

«Слава Богу!» – подумала Альбина и сказала:

– Какой же ты тогда детектив? Врёшь ты всё!

– Не вру. Я наружник. Я похитил Варвару, чтобы расследование провести. А ты… это… случайно подвернулась.

– То же мне, набрюшник… – передразнила Альбина, – Варю жалко… Она совсем молодая… А то, что стреляла в кого-то, так хороших людей сейчас не убивают!

– Иногда хороших журналистов убивают…

– Так это когда было… Я говорю про сейчас, – Альбина поражалась и в то же время радовалась растерянности Толи, – а теперь мы с тобой повязаны. Знаешь, почему, или объяснить?

– Из-за Варвары.

– Это во-первых, – Альбина отодвинулась от «трупа» и села в излюбленную позу «ноги иксом», – во-вторых, если ты меня отпустишь, я должна молчать. У тебя два выхода – либо убить меня и избавиться от нас обоих, либо спрятать труп и договориться со мной. Выбирай.

– А сколько ты захочешь? – не думая, выбрал Толя.

– Деньги? – Альбина снова сдержала себя, ей было ужасно весело, – да нет, не нужны мне деньги. Я потом придумаю, как ты оплатишь моё молчание. А теперь пошли прятать труп.

– Ку…куда?

– В реку. Привяжем чего-нибудь и бросим. Он будет на дне валяться, и никто его не найдёт. А если даже найдут, то спишут на самоубийство. Утопилась, мол, девушка, не вынесла душевных мук.

Альбина встала и подошла к Толе, слегка пихнув его в плечо. Толя вроде как пришёл в норму. А ведь эта девчонка дело говорит! Умная… Да и он тоже не дурак, вот только смерть киллерши совсем не входила в его планы. Но сейчас главное – это избавиться от трупа и от винтовки. А проблему Альбины как единственного свидетеля неудавшейся авантюры он решит потом.

– У меня где-то гантели были. По двенадцать килограмм каждая, – предложил Толя.

Почему-то он не испытывал угрызений совести и не чувствовал вины. Пока страх владеет человеком, никаким другим чувствам до него не достучаться.

Гантели нашлись на втором этаже. Их было четыре штуки, и неприятную миссию привязывать тяжесть к трупу Толя возложил на Альбину. Сам же Ушанов суетливо собирал свои вещи и вещи девушек и смотрел, не осталось ли где-нибудь следов их пребывания на даче. Альбина уже схитила с кухни небольшой ножик, сунула его в карман Марининой жилетки и, завязывая верёвку, шептала:

– Я завязываю слабо, но ты всё равно будь осторожна. Набери побольше воздуха, достань ножик и обрежь верёвку. Она одна связывает все гантели. Я буду ждать твоего звонка, не подведи меня!

– Ты гений, Альбина… – прошептала Марина в ответ.

– Нет, это Анатолий осёл, – хихикнула Летучая мышь.

– Не такой уж он осёл. Будь начеку.

Толя открыл багажник «девятки». Затем вернулся к Альбине, довязывающей последний узел.

– Не допрём! – вздохнула Альбина, – надо было привязывать у реки! Дура я, не догадалась!

– Ну так чего, будешь отвязывать? – поёжился Толя.

– Да, придётся. Ты бы мне мои документы вернул, а?

– Поторгуемся? – стараясь подражать Шефу, полуспросил-полуутвердил Толя.

Альбина ещё раз вздохнула. Толя сложил все вещи в машину, не забыв про видеокамеру и винтовку. Затем туда же он перенёс гантели, убрал раскладушку и вновь подошёл к Альбине. Та плакала, сжимая руку Марины.

– Эй, Бэт, всё готово. Давай, пошли. Тут километр всего до реки, но мы подальше отъедем. Соседей никого нет, да тут всего семь домов пока построено. Нас никто не увидит.

– Пошли, – всхлипнула Альбина, вытерев рукавом слёзы, – бедная Варенька… Бедная…

– А неё родственники есть? – спросил Толя, по команде беря Марину за ноги.

– Есть. Только они ничего про неё не знают, – хрупкая Альбина с трудом подхватила Марину на руки.

В коридоре перед входом в комнату горел свет, и это был ключевой момент. Альбина видела, что Толя смотрит на лицо Марины. Марина закатила глаза и слегка приоткрыла рот, расслабив тело и задержав дыхание. Эти несколько секунд убедили Толю в том, что он несёт труп.

– Осторожней! – шепнула Альбина, когда Толя зацепил Мариной косяк, и чуть было не добавила «ей же больно».

Аккуратно погрузили Марину в багажник, подогнув ей ноги. Толя пошёл закрывать дачу, а Альбина уже влезла в машину. Она немного умела водить и посмотрела, торчат ли ключи в замке зажигания. Нет, не торчат. Пакет и футляр тоже в руках Толи.

Заведя двигатель и включив фары, Толя молча тронулся с места. Просёлок длинною метров пятьсот примыкал к асфальтовой дороге, шедшей прямо до трассы «Москва – Нижний Новгород». «Девятка» прошуршала по грунтовой дороге, вырулила на асфальт… И тут же Толю ослепил дальний свет фар встречной машины. Она двигалась медленно, и Толя тоже включил дальний свет, чтобы водитель их не разглядел. Одновременно с этим Толя газанул.

А Шеф нажал на тормоз и остановил свой «Фиат». Он оторвался от схемы, которую начертила Елена Валентиновна, и глянул в зеркало заднего вида. Он-то прекрасно знал, что у Ушанова «девятка», но зато никто не знал, что у него – «Фиат». Пронёсшаяся мимо машина была очень похожа по типу кузова на «девятку». Она вынырнула из-за поворота. Как раз где-то здесь должен быть съезд на просёлок. Шеф потихоньку газанул, всматриваясь в темноту.

Толя и Альбина молчали. Мысли Толи, одна хуже другой, давили друг друга в голове, и все свои действия Толя совершал автоматически. Присутствие Альбины за спиной раздражало и мешало сосредоточиться. Интуитивно он опасался её, хотя знал, что уложит соплячку одной левой и что теперь вряд ли когда-нибудь сможет жить спокойно. Конечно, он хотел многого, его амбиции заставили пойти на всё это, но теперь всё так нелепо закончилось… Главное – он не убийца. Вот что он должен себе внушить. С другой стороны… Альбина.

Совершенно сумасшедшая идея промелькнула в Толином сознании. Альбина… А чем Альбина ХУЖЕ Варвары?!

– Не гони, – услышал он чей-то голос, очень похожий на голос киллерши.

Убрав ногу с педали газа, Толя обернулся. Альбина сидела, сдвинув брови, и всхлипывая, смотрела вниз. Так и с ума сойти недолго…

Наконец, они подъехали к речке Переплюйке, что была не так широка и глубока, как Волга, но при желании и в ней можно утопиться.

– А течение не вынесет…труп? – спросил Толя, вылезая из машины.

– Как оно снесёт сто двадцать кило? Гантели почти пятьдесят плюс Варя семьдесят, – Альбина по-хозяйски открыла багажник, – слушай, вытащи её сам и отнеси на берег. Потом притащи гантели и сиди в машине.

Ночь стояла безлунная и безветренная – такая, что хоть глаз выколи. Единственными звуками, нарушающими девственную тишину, было редкое кваканье жаб и стрекотание цикад. Толе становилось по-настоящему страшно, и он, глядя на зловещие очертания деревьев у берега, спросил:

– А тебе совсем не страшно?

– Я Бэт. Ночь – моё время, – ответила Альбина.

– Ну, а это… труп и всё такое… – Толя пока не притронулся к Марине.

– Похищать нас страшно не было? – Альбина скрестила руки на груди. Сосредоточившись на внутренних ощущениях, она начала согреваться.

– Помоги, а?

Толя подхватил Марину подмышки, вытащил из багажника, и вдруг, почувствовав отвращение, выпустил из рук. Марина упала на землю, ударившись о бампер, прямо под ноги Толи.

– Что ты делаешь?! – воскликнула Альбина.

– Не ори ты! – цыкнул Толя, – не могу я. Она же мёртвая!

– Представь, что это кукла, – Альбина взяла Марину за ноги, – давай, бери. Понесли.

– А когда она разлагаться начнёт?

– Завтра. Давай, набрюшник, учись!

– А может, не будем её топить? – Толя стоял и не двигался, – как-то не по-человечески. Похоронить бы надо.

– Ага, и веночек на могилку! – цинично заметила Альбина, – чего это ты пожалел её, когда уже поздно, а?

– Так я и не трогал её… Я же вас пальцем не тронул! – у Толи опустились руки, и Альбина под тяжестью тела чуть не упала.

– Неси гантели, добренький мой! – Альбина поволокла Марину за ноги, шепча «потерпи, подруга, чуть-чуть осталось».

Трава была густой, и тащить было непросто. Вдруг Альбина почувствовала, что Марина пытается помочь ей, отталкиваясь руками от земли. Заметив, что отошла от машины уже далеко, Альбина прошептала:

– Ты классно сыграла. Как ты не заржала, когда я рыдала, не понимаю.

Одежда Марины перепачкалась в грязи. Альбина положила подругу рядом с водой и крикнула:

– Эй, как там тебя… наружник, иди сюда!

Толя принёс сперва две гантели, потом ещё две и верёвку.

– Иди отсюда! – приказала Альбина, но Толя никуда не пошёл. Он присел на корточки и зашептал:

– Альбина, давай договоримся…

– Нашёл время! – Альбина пихнула его в коленку, – я подругу хороню, а он… Уйди!

Но Толя упрямо оставался сидеть рядом с трупом. Поэтому пришлось доводить спектакль до конца, ещё немного попричитать, полить слёзы и потом вместе с Толей спихнуть Марину в чёрную мутную воду. Толя быстро побежал к машине, а Альбина ещё немного постояла на берегу.

– Прощай… Варенька… – чтобы не переигрывать, Альбина вытерла руки о лопух и тоже пошла к машине. Хотя ей ужасно хотелось посмотреть, как выплывет Марина. Ведь не дай Бог утонет по-настоящему!

Вдруг Толя пошёл навстречу. Ах, да, он несёт винтовку! Чёрт! Альбина побежала к нему:

– Дай мне, я её кину в реку! Дай!

– Не дам! – как-то уверенно произнёс Толя, крепко схватил Альбину за руку и повёл к реке.

От трупа избавился и обрёл второе дыхание! Альбина подчинилась и не стала вырываться. А может, он и впрямь не такой осёл, каким выглядел?

Не подходя к самой воде, Толя размахнулся и швырнул футляр. Раздался всплеск, футляр упал почти на середину реки и сразу же пошёл ко дну. Толя потряс мощной рукой, а Альбина краем глаза заметила движение воды левее от себя. Значит, Марина отвязала гантели, и теперь просто держится на воде, ожидая, когда они уедут!

– Пойдём! – сказала Альбина и в момент, когда Толя слегка ослабил хватку, выдернула руку.

Она снова залезла на заднее сидение. Толя завёл мотор, провёл рукой по своим коротким волосам и сказал, как говорят алкаши перед опрокидыванием рюмки:

– Х-ху-у!

В тот же момент перед Альбиной возникла «Мальвина», чего она никак не ожидала. Видно, работать шокером – это единственное, чему научили наружника в его конторе, подумала Альбина и отключилась.

* * *

Мощным немецким фонарём Шеф осветил дверь и окна двухэтажного дачного домика. Всё правильно, окна закрыты ставнями. Елена Валентиновна объяснила, что после того, как их несколько раз грабили, выбивая окно, Ушановы поставили ставни и никогда не ленятся их закрывать даже летом. Такая логика была не совсем ясна Шефу: если укрепляешь жилище, значит, есть чем поживиться внутри. На это мать Ушанова ответила, что с тех пор, как они год назад сделали ставни, их ни разу не грабили, зато грабили соседей!

Сейчас Шеф лишь усмехнулся и, пройдя мимо зелёных насаждений, поднялся на три ступеньки и подошёл к двери. На ней висел большой замок.

Итак, Толя Ушанов обманул свою мать. Из этого следует, что он обманул и Шефа. Из этого следует, что на Толе висит множество собак, среди которых – пейджер-терьер в машине «наружки». Так бы рассудил кто угодно, но только не Шеф. Замок на двери ещё ни о чём не говорит.

Шеф, освещая фонарём, нагнулся и пошарил рукой рядом с крыльцом, внимательно осмотрел ступеньки. Затем Шеф пошарил и над дверью. Такие люди, как Ушановы, легко могут поставить лучшую сигнализацию в мире, а рядом повесить табличку: «Кнопка отключения под ковриком».

Но видимо, Шеф недооценил осторожность этой семейки. Они и впрямь не клали ключики под кирпичики.

Свой «Фиат» он не стал загонять на территорию участка. Оставалось проверить, был ли здесь кто-то или нет, и Шеф с фонарём пошёл обследовать землю. Следы протектора на ней и характерно примятую траву он обнаружил довольно быстро. Этого оказалось достаточно для того, чтобы забыть о добрых женщинах и вспомнить о том, кто он такой и зачем приехал.

Открыть висячий замок с помощью набора отмычек, который должен быть у любого уважающего себя детектива, оказалось детским делом. Шеф оставил ботинки на пороге и в одних носках прошёл в дом. Свет он решил не зажигать и начал поиск со второго этажа.

И тут тоже были следы. Кто-то в кроссовках заходил сюда с улицы, и отпечатки хорошо виднелись на полу. Раскладушка явно стояла не на своём месте – прислонённой к серванту. На первом этаже электроплитка оказалась включённой в розетку, хотя уже остывшей. Повсюду были грязные следы, кто-то явно не хотел переобуваться, заходя в дом. Вся посуда оставлена на столе – но это ни о чём не говорит. А вот едва уловимый запах табака… А ведь Ушанов вроде как не курит. Правда, пепельниц тоже нигде нет. Оп-па!

Шеф заметил на кухонном столике, в самом углу какой-то предмет. Этот предмет ну никак не вписывался в окружающий натюрморт: тарелки, вилки, вёдра, бутылки. Шеф аккуратно взял его. Это была коробочка из-под маленькой видеокассеты. Такой, которая вставляется в видеокамеру.

«Дача, 1998 год» – прочитал Шеф про себя на вкладыше. Конечно, коробочку могли забыть давно. Но Шеф всегда верил профессиональному чутью, и на этот раз оно говорило: «Кто-то был здесь совсем недавно и забыл эту вещицу».

Сунув коробочку в карман, Шеф обследовал две комнаты, но больше ничего выдающегося не нашёл. Выйдя из дома, он повесил и запер замок, надел ботинки и набрал на мобильнике номер Елены Валентиновны.

– Извините, что разбудил вас, – как можно вежливее произнёс Шеф, – но вашего сына на даче нет. Нет, вы не пугайтесь, замок на месте, не сломан. Наверно, Анатолий поехал на дачу к какому-нибудь приятелю или подруге. Вы знаете таких? Нет? Жаль. А ещё такая к вам просьба. У Толи ведь есть видеокамера, да? Посмотрите, не взял ли он её с собой?.. Взял?.. Спасибо, Елена Валентиновна, ещё раз извините… Вы нам очень помогли, мы повысим вашему сыну оклад.

Объяснив по второму разу, что ничего плохого не случилось, Шеф спросил сам себя: «Выводы?»

* * *

Ночной клуб «Тукан» представлял собой кусочек Африки прямо в центре Москвы. Успокаивающе журчали водопады, в огромных клетках сидели и нюхали сигаретный дым тропические птицы, повсюду росли невероятные пальмы, а весь обслуживающий персонал состоял сплошь из негритянок и негритосов. Кухня была до такой степени экзотическая, что какой-нибудь «хвост королевского крокодила, нашпигованный эскарго в чесночном соусе» оказывался вполне традиционным блюдом. В «Тукане» собиралась элита, только каждый день – разная. Вчера, например, собиралась чеченская мафия, а сегодня – московские бизнесмены. Выступление Эхо, которое состоялось благодаря Владимиру Степановичу Шульге, произвело фурор. Подвыпившая публика, пережёвывая экзотику и ей же запивая, увидела на сцене нечто и просто обалдела от такого количества экстравагантности! Певица, облачённая в пёстрый сюрреалистический костюм с крыльями и набалдашниками, летала между столов, танцевала горячие эротические танцы с бизнесменами, среди которых особенно усердствовал представитель компании «Тампакс» по прозвищу Тампоныч.

Эльдар Худзинский сидел за отдельным столом в компании Шульги, Хана и троих женщин. Его не волновало то, что все три достанутся Шульге, его не волновал сейчас даже успех Иляны, которая пением на индейском языке и игрой на шаманском бубне покорила не только русских, но и негров. Ответить на вопрос «Зачем Ионов затеял это дело?» Эльдар смог без посторонней помощи: он решил кого-то подставить. Только вот кого? Видимо, заказ был кинут сверху. Ионов в своём закрытом клубе на короткой ноге со многими кремлёвскими и думскими чиновниками. Поэтому надо читать газеты, смотреть телевизор и шевелить мозгами. И ещё. Марина становилась козлом отпущения. Её сотовый уже два раза напоминал о себе – звонили какие-то подруги и друзья. Эльдар ответил им то же, что и первому звонившему: «Я её временный поверенный, что ей передать?» Пока ничего, что бы могло подсказать, в каком направлении шевелить мозгами, не происходило.

Ионов подлечится и возьмётся за него. Дружба – дружбой, а честь надо знать и совесть иметь. И Эльдару придётся сдать Марину с потрохами на растерзание браткам Ионова.

Наконец, Иляна, отвязавшись от назойливого Тампоныча, подлетела к Шульге. Грохот от музыки в клубе стоял такой, что ни говорить, ни услышать что-либо было невозможно. Эльдар вырвал из записной книжки листок, написал на нём кое-что и протянул Хану – единственному, кто был в курсе возникших у Эльдара проблем.

Три женщины обиделись, потому что Иляна увела Шульгу учить играть на барабане. Хан попросил их очистить помещение и только тогда прочитал:

«Сдать Марину?»

Хан достал золотой «Паркер» и написал ответ. Потом тщательно завернул бумажку и послал щелчком по столу.

«Побойся Бога!» – прочитал Эльдар и захлопнул глаза.