Текст книги "Циркач срывается с каната"

Глава 8. Каша заваривается!

А Летучая мышь, в противоположность Худзинскому, глаза открыла. Очухалась она раньше, просто делала вид, что ещё в отключке. Ощущение после электрической встряски было поганым, но Альбина не жаловалась. Она не жаловалась даже на то, что была привязана к стулу по рукам и ногам, а во рту ощущался горький привкус изоленты. Видать, крыша «набрюшника» Толи отправилась в круиз после смерти Варвары-Марины, вследствие чего он взялся за ум, и сейчас в ход пойдут подручные средства типа сигаретных бычков для выколачивания правды.

Альбина опять находилась на даче Ушанова – в той комнате, где она смачно целовалась с Мариной под видом искусственного дыхания. А Толя опять маячил перед глазами, обдумывая свой план и пытаясь справиться с сомнениями относительно его реализации. В комнате горел свет – Ушанов нашёл новую лампочку и ввернул её.

– Значит так, Альбина, – начал Толя, больше обращаясь к самому себе, чем к девушке, – Альбина, значит так. Ты уже знаешь моё имя и мою профессию. Ты помогла мне избавиться от тела Варвары. Честно говоря, я растерялся сегодня. Я очень устал и хочу спать. Надо сварить кофе!

«Первая здравая мысль», – подумала Альбина. Когда Толя ушёл на кухню, она подумала, освобождаться от пут или подождать. Она была в сознании, когда её связывали, и достаточно просто расслабить мышцы.

– Значит, мы с тобой повязаны, – продолжил Толя, вернувшись с горячей чашкой в руках. Альбина сглотнула слюну. – И я решил всё-таки идти до конца. Да, я испугался, ну и что? Да любой бы испугался на моём месте! Но я не тот человек, который меняет коней на переправе.

Ей было забавно слушать, как Толя оправдывает сам себя. Она чуяла, к чему он клонит.

– Ты, похоже, совсем ничего не знала о работе Варвары. А я тебе сейчас расскажу.

Альбина замычала. Ей не хотелось быть носителем информации, из-за которой можно откинуть копыта по-настоящему. Но Толя, наверно, именно этого и добивался:

– Варя работала наёмным убийцей. Прошлой ночью она стреляла в человека по фамилии Ионов. Этот человек бизнесмен, и скорее всего, криминальный. А нанял Варю для того, чтобы она стреляла, человек по фамилии Кислицын. Его ты прекрасно знаешь – он телеведущий. Я, – Толя ткнул пальцем себе в грудь, – я и только я об этом знаю. Ни органы, ни мафия, никто… даже Ионов и Кислицын, они не знают о том, что я об этом знаю. А теперь Варя мертва, и вместо неё об этом знаешь ты.

Альбина намёка не поняла. Она, вообще-то, не думала, что, спасая Марину, окажется в её положении.

– Так вот. Я собираюсь поиметь с этого дела что-нибудь. У меня есть кассета с записью того, как Кислицын вызвал на стрелку Ионова. Правда, у меня уже нет главного – это Вари.

Толя отхлебнул кофе, и первый раз глянул на Альбину.

– Вари у меня нет, но зато есть ты. Понимаешь чего? Ты попала случайно, но ты попала серьёзно. Я хочу, чтобы Варей была ты. И тебя нанял Кислицын, чтобы стрелять в Ионова.

Альбинины глаза полезли на лоб. Такого даже она со всем своим чутьём предвидеть не могла! Видно, Толя рухнул, и даже не с дуба – с Луны!!!

– Я не хотел тебя похищать. Мне нужна была только Варя. Но, коль уж так получилось, грех не воспользоваться удачей. Мирно я с тобой разойтись не смогу – ты слишком много знала и до этого. Убить тебя… Но я вроде не убийца. Я не могу, как Варвара, хладнокровно пальнуть в человека, пусть даже этот человек последняя поганка на планете!

Альбина опять замычала.

– Я дам тебе слово. Сперва выслушай меня, – Толя поднял указательный палец кверху, – тут дело очень тонкое. Варвару я бы сдал кому угодно, хоть ментам, хоть мафии, хоть чёрту. Она убийца, и она того заслуживает.

Альбина мычала всё настойчивей. Толя всплеснул руками:

– Только не орать и не кусаться! Хорошо? Обещаешь?

Альбина закивала головой, и Толя резко содрал изоленту. Альбина облизнулась, сдвинула брови и произнесла:

– Варвара не убийца. Я думаю, её кто-то подставил.

– Я видел, как она стреляла, – возразил Толя, – ты сама посуди. Киллер выполняет заказ. Наверняка, он у неё не первый. И к счастью последний… Я не могу жалеть её, у меня с моралью всё в порядке. И поэтому-то с тобой я не могу так поступить. Ты вроде нормальная девушка, студентка вон. Я просто хочу, чтобы ты на несколько минут сыграла Варю, и всё. Если боишься, мы тебя загримируем, наденем парик. Ты просто скажешь на камеру, мол, меня нанял Кислицын, чтобы хлопнуть Ионова. А потом я выручу за эту кассету деньги, и… – Толя наклонился и вперил в Альбину взгляд, – и слушай внимательно! Половина этих денег – твоя!

Альбина молча смотрела в пол, обдумывая услышанное. Толя ждал от неё какого-то ответа, ждал минут пять, не дождался и спросил:

– Ну, как, Альбина? Ты, вроде, девушка с характером, врать умеешь, не какая-нибудь там барышня кисейная. От тебя требуется совсем немного. И бояться нечего – тебя никто и не узнает. Зато вкупе с аудиокассетой и винтовкой наша видеозапись пойдёт нарасхват. За неё отвалят пятьдесят штук баксов. Двадцать пять тысяч, Альбина. Это отличные деньги!

– Ты выбросил винтовку, – наконец, произнесла Альбина.

Толя на миг отлучился и принёс тряпичный узел. Развернув его, он продемонстрировал оружие, прицел и глушитель.

– Я выбросил футляр с гаечными ключами и кувалдой. Мышцу себе растянул, когда метал его! – довольно произнёс Толя.

– Как я могу тебе верить? – спросила Альбина, – во-первых, я связана. Как могут сотрудничать люди, настолько не доверяющие друг другу? Во-вторых, где доказательства, что ты детектив, и всё рассказанное – правда? В-третьих, если мы допустим, что первое и второе – правда, то как ты, детектив со своим моральным кодексом можешь заниматься похищением людей, шантажом и соглашаться на скрытие тела от властей? Значит, ты всё-таки не тот, за кого себя выдаёшь…

– Альбина…

– Я тебя не перебивала, ты меня тоже не перебивай. В-четвёртых, где гарантии? Я наговорю компромата не только на твоего журналиста, но и на себя. Ты хочешь, чтобы я, по сути, призналась в преступлении, которого не совершала? В-пятых, ничто не мешает тебе меня сдать. В-шестых, твой журналист нанимал не меня и не поверит в такую лажу. И в-последних, у тебя нет и не будет силового метода заставить меня пойти на эту глупость.

– А ты даже умнее, чем эта Варвара… – призадумался Толя, – мне не остаётся ничего, кроме как попробовать убедить тебя. Самое парадоксальное, что Варя не убила Ионова, он выжил и теперь наверняка хочет завалить журналиста. Вот тебе и покупатель!

Он улыбнулся, достал из кармана свою ксиву и раскрыл её перед глазами Альбины.

– Смотри внимательно. Это не подделка. Ты должна это понять, – Толя вытащил свой паспорт и тоже раскрыл его, – вот видишь, я тебе доверяю. Теперь ты можешь настучать на меня Шефу, заявить на меня в милицию и так далее.

– Зачем? – спросила Альбина.

– За причинённый моральный ущерб.

– Зачем ты мне всё это показываешь? Зачем тебе такая опасная комбинация для получения денег? Ты вроде бы не меркантильный.

– Эх, Альбина… Ну как тебе объяснить? – Толя начал жестикулировать паспортом и ксивой, – вот я по сути никто. Обычный филёр, «шестёрка» у Шефа. И тут я разнюхал такое дело. Обидно, понимаешь ты? До жути обидно, надоело быть «шестёркой». Я всегда считал себя лидером. Я думал, что буду расследовать громкие дела, думал, буду продвигаться в карьере. А так…

– Ну и чего, Анатолий? – Альбине стало жаль этого человека. В душе она была доброй и никак не могла искоренить в себе эту дебильную доброту. – Даже если ты получишь деньги, даже если тебя не пристрелят как свидетеля, ты вряд ли сможешь собой гордиться. Ты не сможешь никому рассказать о том, что это ты засадил известного ведущего в тюрьму. Ты будешь говорить: «Я крут!», и никто никогда не скажет тебе «Ты крут!». Так что я тебя прошу, отпусти меня, а я тебе обещаю, что не выдам тебя никому.

– Я иду до конца, – отрезал Толя.

– Иди. Только без меня. Продавай свою кассету, винтовку, а я лучше буду грызть гранит науки, нежели черви будут грызть мои косточки.

– Боишься? – ехидно заметил Толя и прищурился.

– Скажем так, не создаю себе лишних проблем без необходимости.

– Ты же смелая, блин, – Толя присел на корточки и согнутым указательным пальцем приподнял Альбинин подбородок, – ты не черта не боялась, когда я тебя похитил. Ты не черта не испугалась трупа. Поревела, да и перестала, да? А ночью бродить с трупом за спиной? Даже мне было слабо. А ты кремень, Альбина, а не баба? Да? Ты Летучая мышь.

Альбина не смотрела ему в глаза, не делала больше безумных выражений на лице. Всё должно быть уместно. Сейчас уместна только логика. Логики господин Ушанов Анатолий Викторович не понимает…

– Ты и так по уши в криминале! – продолжал Толя, – посуди сама. Варю могут искать. Ты её подруга, значит, спросят у тебя. Вдруг чего не так скажешь, к стенке припрут. Утюжком погладят. А если менты? Это вообще труба – статья 316, укрывательство преступлений, до двух лет. Статья 307, ложные показания, до пяти лет… Как тебе это нравится?

– Варвара умерла сама, мы её не убивали. Я, в отличие от тебя, потерпевшая, а не преступница, – Альбина заёрзала, обращая внимание на своё положение, – но я тебе обещаю, что никуда не пойду заявлять на тебя. Нужен ты мне больно!

– А я тебе не верю. Почему я должен тебе верить? – Толя встал и победно взмахнул руками.

«Расквитался!» – Альбина сверкнула глазами. Как человеку непьющему, ей очень захотелось чего-нибудь выпить, и покрепче.

– Итак, аленький цветочек, – неожиданно для себя Толя открыл прозвище для Альбины, – хотя какой аленький? Скорее хищная саррацения… Вон какая, прям не подойдёшь… – он даже усмехнулся, – у нас остаётся только один выход – довериться друг другу и подружиться. Забудем о Варваре, о недавнем прошлом и просто попробуем отхватить большой куш за счёт небольшого риска. Вот и всё!

Альбина снова ушла в себя. Она принимала решение, и было необходимо взвесить плюсы и минусы.

– Я категорически против того, чтобы играть роль Варвары, это раз, – негромко произнесла она, – поскольку бизнесмен жив, а Варя – нет, винтовка обесценивается как факт. Остаётся запись разговора, и я хочу её послушать, и это два.

– У меня не на чем, – Толя вынул из кармана маленькую кассетку, пока не ликуя, но с небольшим облегчением, – вся аппаратура в машине нашего бюро. Я просто взял кассетку. Нужен диктофон.

«Вот оно как!» – Альбина смекнула, что Маринин пейджер очутился в машине, на которой ездят наружники. Значит, его там найдут, и это грозит большими неприятностями как Марине, так и Толе. Об этом нужно теперь постоянно помнить, но Толе не проболтаться.

– Пока я не послушаю, я никакого решения не приму. Это моё последнее слово, – сообщила Альбина.

– Тяжело с вами, с бабами, – вздохнул Толя, – ну пообещай мне, что не убежишь. Или мне опять спать у дверей?

– Не убегу, – выбрав иную политику, ещё раз поражать детектива своими способностями Альбина не стала, и поэтому добавила, – развяжи меня. И ложись у дверей.

– Завтра купим диктофон. О, уже четыре часа ночи. Значит, спим до десяти, шесть часов. Тебе хватит?

Альбина кивнула. Толя распутал навороченные узлы, убрал винтовку и пошёл за раскладушкой. Альбина размяла немного затёкшие руки и ноги, легла на диван, где три часа назад «умирала» Марина, и заставила себя заснуть.

* * *

Этой ночью Худзинский спал на час меньше, чем собирался проспать Толя Ушанов. Жена Ирина поднесла ему радиотрубку в девять утра, и Эльдар, попутно напяливая домашний спортивный костюм, заговорил:

– Да, это я. Как делишки-то?

– Хуже только у врагов, – совершенно не весёлым тоном ответил Ионов, – нашёл беглого каторжника?

– А-а… Нет, ты знаешь… Никто не объявлялся.

– А ты вообще искал? Или тебе двадцать кусков что хреном об забор?

– Да ты брось, Виталик, – Эльдар взял электробритву на аккумуляторе и начал бриться, – я уже приказал кому следует, чтобы нашего беглеца выловили. Но сам понимаешь, быстро только дети рождаются.

– Хреново у тебя дело поставлено, – прохрипел Ионов, – твой подопечный продался врагам. Среди неопознанных смотрел?

– Ну, ты сказал! – рассмеялся Эльдар, и очень зря, – таких в бетон и навечно, ты что!

– Бегает, значит, – сдавленно прошептал Ионов, неосторожно повернувшись на койке, – а я, мать твою, тебе доверял. Давай мне его данные. Всё, что знаешь. Мои ребята помогут, они у меня пошустрее твоих будут.

– Не могу, Виталик, извини, – Эльдар поменял бритву и трубку в руках, – мой подопечный меня подвёл, мне ему и попку надирать. Так что я первый, а ты второй.

– Ты серьёзно или хреном шутишь? – недовольно спросил Ионов.

– Какие шутки, Виталик! Мы с тобой не в том возрасте, чтобы шутить со смертью!

– Значит, не дашь его, да? – подытожил Ионов.

– После меня, – подытожил Худзинский.

Виталий Владленович, не прощаясь, брякнул трубку на аппарат. Эльдар хмыкнул и попрыскал на лицо лосьоном от Армани.

* * *

Едва будильник оповестил о своём предназначении, Кислицын вскочил с кровати, как ужаленный. Инга со спутавшимися волосами приподнялась на локтях и выключила трезвонящую тварь. Она, в отличие от жены Худзинского Ирины, была никакой не домохозяйкой, а работала парикмахером-визажистом в салоне красоты. И ей тоже, как и мужу, с утра пораньше нужно топать на работу.

Андрей сделал неопределённый жест руками в сторону гостиной. Инга в одной ночной рубашке вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Андрей очень часто убегает в свой телецентр без завтрака, но она всегда ему готовит. И ещё всегда делает с собой бутерброды с крабовыми палочками, сыром «Похьян-пойка» и маринованным огурцом. У Андрея в машине есть переносная сумка-холодильник, и он кладёт их сперва туда, а потом в холодильник на работе.

И вчера она тоже делала эти бутерброды, и сделает их сегодня. Так как Андрей всегда говорил, что она вкладывает душу во всё, что готовит. Более чудесной похвалы своих кулинарных способностей Инга никогда не слышала…

Андрей понимал, что вряд ли сможет одними словами переубедить Ионова, уверенность которого будет стопроцентной. С другой стороны, тот, кто нанимал киллера, должен быть в отчаянии – Ионов-то выжил! Или заказчику был важен не столько факт убийства, сколько факт подставы Андрея?

Как бы то ни было, в телецентр ехать надо. А заказчик рано или поздно объявится сам, и это может быть кто угодно… Кислицын, наконец, занялся утренними процедурами – душ, бритьё, глажка костюма, завтрак. Поглощённый невесёлыми мыслями, он автоматически проглотил самодельный кордон-блю с омлетом, выпил залпом зелёный чай, и, не сказав ни слова за всё утро жене, убежал, подхватив на ходу барсетку и дипломат.

Инга с ужасом глянула на первый раз в жизни забытый Андреем свёрток с бутербродами. К тому же, ей опять придётся давиться в метро. Отрадно лишь то, что завтра выходной, и не надо будет тащиться на эту чёртову работу…

Не успел Андрей войти в офис, который занимала вся бригада «Оппонента», как телефон на рабочем столе зазвонил.

– Андрей Петрович? Узнали?

– Да, конечно, – голос Кислицына задрожал, потому что звонил Ионов.

– Прошу вас сохранять спокойствие, не дёргаться, никуда не обращаться и продолжать соблюдать конфиденциальность наших отношений.

– Да, конечно.

– Чудненько, – передразнил собеседник, – вы заказали убить меня. Это так?

– Н-н-нет… – в мыслях Андрей лихорадочно искал пути спасения.

– Ага. Вы позвонили мне и назначили встречу в кафе «Пуси-пуси», где зарезервировали стол?

– Да.

– Кому вы сообщили об этой встрече? Как этот человек за полчаса нанял киллера? Или он сам пошёл стрелять? Или это вы стреляли?

– Нет, – пути спасения пока не находились.

– У меня ещё много вопросов. Вы знали о нашей встрече заранее, ведь я указал вам место. Но не время. Так? Вы всё подготовили. По крайней мере, вы соучастник, наводчик, так сказать. Если не заказчик, конечно. Как только вы узнали время, то быстро сообщили его тому, кто будет стрелять. Вот только одна незадача – стрелок оказался никудышным. Ранил меня, но не убил.

– Надо встретиться и поговорить, – произнёс Андрей.

– Хорошо. На этот раз стреляйте лучше. Не промахнитесь. Ресторан «Арабелла», суббота, восемь вечера. Стол за мой счёт.

Андрей подошёл к коллективному холодильнику, достал оттуда початую бутылку, налил сто грамм и выпил. У него есть сегодняшний день, чтобы найти заказчика и исполнителя этого преступления. Андрей сел перед выключенным компьютером и тупо уставился в монитор. Затем достал дышащую на ладан записную книжку. Он должен прийти завтра на встречу с Ионовым подготовленным. Он знал, что полно людей, мечтающих его подставить. Стоит почитать такие газеты, как «МК» – и можно составлять список врагов номер один журналиста Кислицына. Спихнуть журналиста проще, чем его начальника. Спихнуть – и поставить на его место собственного. Который будет с помощью телевидения делать то, что скажут они – враги Андрея Кислицына, сегодняшняя власть.

Сегодня у него в ежедневнике – встреча с очередным депутатом и отбор гостей в студию для следующей съёмки. Затем прослушивание молодых и талантливых, желающих стать такими, как он. Затем встреча с режиссёром-постановщиком – возможно, мечта Андрея расчихвостить мэтра за его гонор осуществится, хоть и режиссёр метит аж в президенты! Затем участие в жюри какой-то проплаченной юморины на первом канале…

Андрей начал звонить и отменять всё это, перенося на другие дни. Так рушатся удачные карьеры, думал он. Он предполагал, что «Оппонент» чем-то подобным и закончится, но не думал, что так быстро.

Наконец, Андрей позвонил тому, кому хотел в первую очередь – полковнику МВД, не то чтобы другу, но одному из немногих представителей закона, с которым общался как друг. К сожалению, этот полковник ничего не был должен Андрею Кислицыну.

– Евгений Аромович? Узнали, да? Служба – службой, и телевизор давно не смотрели…

– Андрюш, покороче, ладно? – небольшой акцент только украшал голос эмвэдэшника.

– Короче нельзя, Евгений Аромович. Интересуюсь я делом, о котором вчера трубили в новостях. Покушение на бизнесмена Ионова.

– Чистая заказуха. Не суйся туда, если не хочешь оказаться на месте Ионова без бронежилета.

– Да меня не столько интересно, кто заказал, а сколько сам Ионов. Что за тип, кто под ним, кто над ним. Чего боится.

– Мёртвым быть боится, – расхехекался собеседник, – позвони мне в понедельник, Андрюш.

– Никак нет времени. Вот убейте, сегодня нужно. К вечеру. Выручайте, Евгений Аромович, и скандальное телетрепло будет вашим должником.

– Чего ж ты так себя-то? – сочувственно спросил полковник.

– Цитирую вчерашнюю газетку. Угадайте, какую.

– Позвони мне вечером. Не обещаю, но…

– Про его клуб я знаю. Мне нужно то, чего не знает никто. Даже сам Ионов.

– Дорого будэт стоить. Дэнэг нэ бэру, – акцент полковника усилился.

Договорившись, Кислицын залистал свою книжку дальше. На эмвэдэшника он не очень-то надеялся, да и понятно – за день даже за большие деньги немного накопаешь. Как же ему набрать что-нибудь на этого Ионова? Как найти его уязвимое место? Кто может помочь?

В элитарный закрытый клуб, которым заправляет Ионов, ходит кто? Политики, звёзды эстрады, личности, одновременно являющиеся теми и другими… Ну, и всякие там авторитеты. И ещё олигархи. Хотя, любой серенький кардинал, реально имеющий власть в стране, обычно совмещает в себе множество функций. Он и швец, и жнец… И под его дудку пляшут генералы и депутаты. А ещё он имеет миллиарды долларов в банках. Тягаться с подобными могут только подобные. Он, Андрей Кислицын, такая же кукла, как и большинство. Кто-то дёрнул за нить – и петля затянулась.

Андрей взял чистый лист и начал выписывать из книжки фамилии тех, с кем он знаком, пересекался по работе, брал интервью и так далее. Критерием отбора было более-менее приличное впечатление человека о нём. Получился внушительный список. Следующий список состоял из тех, кто может, не так известен и крут, как люди из первого, но всегда готов прийти на помощь, или сделает это ради чего-либо. Список получился небольшой. Андрей сопоставил оба списка и понял, что следующий критерий отбора – совпадения. Их не было.

В это время дверь открылась, и вошёл редактор программы – второй человек, появившийся после Андрея на работе.

– Сегодня срочные дела, Палыч знает. Отбор отменяется… – бросил Андрей и порвал первый список. А второй, маленький, возглавляла Ринка.

Ринка-Маринка. Это, конечно, не Инга. Ринка – она то, что надо. Она не просто любовница, которая должна быть у любого уважающего себя мужа. Она – друг. Единственный, неповторимый и горячо любимый. Как давно они не виделись? Он закрутился, она куда-то пропала… Куда-то? А куда, собственно? Почему её телефон у какого-то хмыря, и она не в курсе? Он вроде и на пейджер ей посылал что-то.

Андрей вспомнил, что когда-то… Тогда, когда он прятался на балконе, и пришёл какой-то тип. Тогда Ринка говорила, что есть некий дедок, который её очень любит, дескать, это личное, не моя тайна, ты, Андрюш, извини. А приходил не то сын, не то племянник этого самого деда. А дедок этот, он бывший партиец, шишка высокого полёта. Тогда Андрей усомнился в этой ерунде, но не стал сомневаться в Ринке – она не способна кинуть.

Пока Кислицын обдумывал всё это, его взгляд упал на номера два и три в списке. Депутат Нарышкин и Владимир Шульга. С первым он пил водку после съёмок первого «Оппонента» на депутатской же даче, а второй… Чего-то он там предлагал Андрею, совсем недавно… Столько всякой информации, уже не упомнишь! И даже записывать времени нет!

Андрей решил набрать Маринин номер. По крайней мере, она просто поддержит нежными словами. Перед этим он глянул на редактора – тот засел читать какие-то планы и отчёты.

К удивлению Андрея, ответил вчерашний голос, и ответил по шаблону:

– Я её временный поверенный во всех делах. Она в отъезде, всю информацию можете передать через меня.

И тут, помимо тревоги за любимого человека, сыграло роль профессиональное любопытство. Ринка, конечно, загадочная дама, но не до такой же степени!

– Позвольте узнать ваше имя и степень родства с человеком, чей личный телефон вы носите.

– Эльдар, – не стал скрывать Худзинский, – я её деловой партнёр. А вы кто у нас?

– Э-э-э… Друг.

– Вы вчера звонили, так? Выходит, близкий друг?

– Мы просто очень давно не виделись, – выкрутился Кислицын, и от него не ускользнула цепкая логика собеседника, – а почему Рина… Марина отдала телефон вам? Где она?

– Далеко. За границей. В Австралии. Сами понимаете, туда можно не дозвониться даже по мобильной связи.

– И когда же она вернётся из Австралии? – спокойно спросил Андрей.

– Через месяц, – не менее спокойно ответил Эльдар.

– И она там по работе, да? – продолжал «интервью» Кислицын.

– Она переводчица, – пояснил Эльдар.

– А вы помогли ей с поездкой, так?

– Не буду отрицать.

– Чудненько. Пожалуй, задам ещё один вопрос. А вы не подскажете домашний номер её родителей?

Андрей ни разу их не видел и номера действительно не знал. Эльдар отличался от него тем, что был знаком с Дмитрием Павловичем Авериным и его женой Валентиной Савельевной, и тем, что помнил старый номер Марины наизусть.

– Я всего лишь деловой партнёр Марины Дмитриевны, – мягко ответил Эльдар, – извините, ничем помочь не могу. Хотя постойте-ка.

Эльдар зацепился за голос. Он хорошо запоминал и голоса, и лица, и манеру общаться. По мобильнику была отличная слышимость. Он слышал этот голос раньше! Только где?!

– Постойте-ка, я, кажется, смогу вам помочь. Как, вы сказали, вас зовут?

Критическая ситуация. И правду сказать нельзя, и врать опасно. Соврёшь – скажет, что таких друзей у Ринки нет. И что ещё за Эльдар такой? Почему Марина никогда ничего о нём не рассказывала?

– Сергей, – назвал Андрей распространённое имя.

– Почему вы мне лжёте, Андрей? Я же вас узнал. Вы Андрей Кислицын, телеведущий.

Шульга вчера в «Тукане» рассказывал, как он весело проводил избирательную компанию в программе «Оппонент». Худзинский видел первые программы, а вот выпуск с Шульгой – нет.

– Не отпирайтесь, Андрей, – Эльдар решил поговорить с именитым знакомым Марины. – вы же не пародист Палкин, говорящий голосом Кислицына.

В другой ситуации Андрей просто бы повесил трубку. Но, будучи узнанным, он тоже стал припоминать. Тот тип, нарушивший их с Ринкой уединение… Племянник или сын какой-то шишки… Андрей слышал лишь приглушённый голос тогда и, разумеется, не видел его. Это он с телефоном Марины! Точно, он!

– Да, я Кислицын. Мы с Мариной знакомы некоторое время, просто столкнулись в телецентре. Дай, думаю, позвоню, узнаю, чем человек дышит сейчас.

– Ловко я вас раскусил, да? – порадовался Эльдар, – ну, как сейчас журналисты поживают? Вам, я знаю, достаётся от нас?

– От вас? – не понял Андрей.

– Ну да. От нас, простых обывателей.

– Да ну? – наигранно удивился Кислицын, – и как простые обыватели относятся к тому, что творится в стране?

– Хаос, повсюду хаос. Как мне к хаосу относиться? Как в анекдоте – не знаю, о чём вы тут говорите, но ехать надо.

– А вот мы сейчас с вами говорим, – неожиданно сменил тему Андрей, – а Марине сотовый оплачивать. Нехорошо как-то.

– Уверяю вас, такой проблемы для неё нет, – ответил Эльдар, понимая, что надо быть осторожным в подборе слов, – но если вы желаете пообщаться, перезвоните на мою трубку.

Андрей быстро записал номер и тут же перезвонил.

– Чем вызвано желание? – сразу спросил Эльдар, – хотите узнать, что у Марины за друг такой? Не бойтесь, я вам не конкурент. У меня семья, сын взрослый, а сердце нашей с вами знакомой принадлежит другому.

– Я тоже женат и к тому же совсем не понял, почему вы считаете, что я претендую на Марину, – возмутился немного сбитый с толку Андрей.

– Ну, коль вы женаты, то я беру свои слова обратно, – сказал Эльдар, – тогда что же вас, известного ведущего, привлекло в таком человеке, как я?

– Ну, вы не простой обыватель. Марина с простыми обывателями не общается, она женщина с тараканами в голове.

– Э-эх! У-уха-ха-хы! – расхохотался Эльдар, – это вы метко подметили!

– И ещё вы всё поставили с ног на уши. Вы предложили мне ваш номер, и теперь спрашиваете, кто с кем хочет общаться. Это вы хотите общаться со мной, а не я с вами.

– Ушлый вы народ, журналисты. Всё трактуете так, как вам удобно.

– И всё же кто вы такой, Эльдар без отчества и со взрослым сыном?

– Слышали певицу по имени Эхо?

– Так вы… – Андрей погряз в ассоциациях, вспомнил певицу, но имя «Эльдар» к ней пока никаким боком не пришивалось.

– Так я Эльдар Борисович Худзинский, продюсер Эхо. Приятно познакомиться, Андрей.

– Худзинский… – осознавая значимость информации, Андрей сделал паузу, – видать, с помощью Марины мы познакомились за её спиной. Нехорошо… Так вы, значит, продюсер… Чудненько, поэтому-то я вам и нужен. Лишнее знакомство на ТВ, скидки на эфир, всё такое. Ваша Эхо весьма милая особа, должен заметить. Но она для «Бессонницы», а не для «Оппонента». А «Бессонницу» с Кислым у руля прикрыли, вы в курсе.

– А чего так? Почему вам не усадить в кресло звезду, а на трибуны – всех её антифэнов? И пусть терзают на здоровье, а?

– Вам не жалко Эхо?

– Она не девочка, справится. Цель оправдывает средства. Помните такую программу «Акулы пера»?

– Хотите сказать, я слизал идею? Да ничего подобного! – Андрей не первый раз слышал об этом нелепом сравнении.

– Да что вы! Я говорю, что вы воплотили то, чего как раз и не хватало в той передаче. Но я о другом. У вас же политическая программа, так?

– Она задумывалась не как политическая. Как только пройдут выборы, я полагаю, мы сможем пригласить вашу Эхо. Кстати, не раскройте тайну её настоящего имени?

– Не-е-ет, – протянул Эльдар, – но от интервью, ясное дело, не откажусь. Эхо сама вам ответит на этот вопрос. Так что?

– Сегодня, наверно, нет. Занят я очень буду… вы, кстати, ничего не слышали о вчерашнем деле? – на всякий случай спросил Кислицын.

– Какой-такой павлин-мавлин? – развеселился Эльдар.

– Да стрельба в бизнесмена. Директор развлекательного комплекса «Прометей». Должны быть в курсе.

Оп-па! Вот это переходец!

Эльдар едва не выронил трубку из рук. Знакомый Марины интересуется Ионовым! Значит, он всего лишь выполняет просьбу Марины, которая догадалась, у кого её сотовый! Хитро, хитро! Как всё интересно и быстро проясняется! Марина боится звонить ему, и придумала трюк с Кислицыным. Таким образом, Марина прячется у этого журналиста.

– Ионов, да? Вы его имеете в виду?

– Конечно, – Андрей пока не верил в свою удачу.

– Тогда услуга за услугу, Андрей. Вы мне – мою любимую Эхо куда надо, я вам – об Ионове. Мы с Виталькой приятели.

Оп-па… Вот так ещё неожиданность! Андрей быстро на всё согласился, и немедленно спросил:

– Сегодня мы могли бы встретиться и поговорить?

– Минутку, Андрей, – Эльдар искал свободное окошко, и должен был его найти, потому что Марину упускать ни в коем случае нельзя, – вот в час дня. С часу до двух, – Эльдар решил пока не передавать привет Марине через Кислицына, – мы можем пообщаться в моей машине. Я сам вожу, поэтому лишних ушей не будет.

Окрылённый свалившейся, как пуд риса, удачей, Кислицын записывал убористым почерком информацию. После чего решил-таки пообщаться с Нарышкиным и Шульгой, но, увы – это были настолько недосягаемые личности, что просто дозвониться им в полдесятого утра – нонсенс. Надеясь вытрясти всю нужную информацию из Худзинского, Андрей подошёл к столу редактора.

* * *

Эльдар припарковал «Ауди» напротив центрального дома литераторов. Место тихое, для «интимной» встречи самое подходящее. Выйдя из машины, он закурил и начал читать афиши на здании. «Творческий вечер…», «Творческий вечер…», «Творческий вечер…». Чтобы отвлечься от мыслей о Марине, он подумал об Иляне. А ведь она сама пишет себе тексты. Что, если устроить творческий вечер поэтессы Иляны Аликберовой без грима? Ни одна собака не узнает, что Иляна Аликберова и певица Эхо – одна и та же мадам. Если, конечно, Иляна не начнёт читать тексты своих песен.

Из стоящей впереди машины – чёрной «БМВ-пятёрки» – вылез Андрей Кислицын. Эльдар заметил его и распахнул пассажирскую дверцу. Когда он обходил «Ауди» спереди, чтобы сесть на положенное место хозяина машины, его собственный мобильник затренькал.

– Да, слушаю, – Эльдар коснулся ручки двери.

– Это я, – раздался резкий голос доктора Полстянова, – Эдик, беда.

– Егор?! – Эльдар остался стоять только потому, что держался за машину.

– Егор пропал. Скорее всего, его похитили из больницы.

Эльдар не стал открывать дверцу. Он забыл обо всём на свете, в том числе и о сидящем в его машине Кислицыне. Достав платок, он вытер обильный пот, моментально выступивший на лбу. Облокотившись на машину, Эльдар приготовился слушать.