Текст книги "Бесконечный Октябрь"

– Наконец-то, – проронил я.

Открыл дверь, я пропустил Янику вперед. После чего и сам уселся в теплый, сухой и мягкий салон автомобиля.

Мы отправляемся далеко за город, но на сей раз совсем в другую сторону. Покинув Бирмингем, мы уедем намного дальше, чем к моим родным, а возможно даже и дальше того места, в котором Яника была все это время. Дорога займет часов пять. В пути, уже за городом, нам нужно будет сделать всего одну остановку, чтобы купить в ближайшем магазине все, без чего мы не сможем обойтись первое время, а после прибытия на место мне нужно будет связаться с Насса. Ему первому и, надеюсь, не единственному, выпадет честь узнать о происходящих сейчас событиях. Мне больше не к кому обратиться, а он в делах темных, магических и мистических разбирается.

Пробираясь по вечерним пробкам, мы смогли выехать из города лишь через час. Спустя еще полчаса дороги мы встретили на своем пути подходящий магазин. Я с Яникой отправился за покупками, а водитель такси в это время заправлял автомобиль. Быстро пройдясь по рядам, мы наполнили нашу корзину всем необходимым.

Меня смутил внешний вид Яники. Она настолько сонная, что ее даже шатает. Это очень странно, ведь теперь такого не должно быть. Самое волнительноЕ для меня – я не знаю, что с ней происходит и как ей помочь, а вдобавок ко всему этому, она мне ничего не говорит.

– Я отойду в туалет. Подождешь меня здесь? – она слегка оперлась о мой бок.

– Конечно, – ответил я.

Мы поцеловались, и она отправилась в другой конец магазина.

Я жду Янику уже порядочно долго, а ее все нет. Я начинаю нервничать. Если она не явится через минуту – пойду за ней. Собравшись с силами, я прождал еще примерно три минуты. Волнение стало только сильнее. Возможно, с ней что-то случилось. Я вхожу.

Дверь открылась с тихим скрипом. Этот звук ненадолго разрушил царящую внутри тишину. Я медленно переступаю через порожек.

В туалете холодно и сыро, как на улице. Такое ощущение, что здесь настежь распахнуты все окна. Осмотревшись, я увидел, что так оно и есть. В противоположное двери окно влетают мелкие крапинки дождя. Присмотревшись, я заметил, что окно не открыто, а разбито. Осколки стекла лежали на полу, который был в какой-то красной, все еще растекающейся жидкости, похожей на кровь.

– Яника! – мой крик поочередно ударился о каждую стену и вылетел в оконную раму.

Я приближаюсь к окну. Справа от меня туалетные кабины, а слева умывальники, над которыми висят зеркала. Я то и дело мелькаю в их отражении. Вдруг одна из ламп начала моргать, издавая при этом характерный звук. Спустя несколько секунд она вовсе погасла. Этот светильник висит над одной из кабинок. Я останавливаюсь точно напротив нее. Я чувствую, что за этой дверью кто-то есть.

– Яника! – повторяю я громче.

Ничего не услышав в ответ, превозмогая страх, я медленно потянул дверь на себя. Мое сердце забилось быстрее. Я заглядываю внутрь. Внутри никого нет.

Я слышу странный звук. За моей спиной будто кто-то стучит пальцами стене. Оглянувшись, я увидел мужчину, стоящего у двери. Высокий незнакомец не сводит с меня взгляда. Его зеленые глаза показались мне глазами дикого зверя, а его тонкие, бедные пальцы все так же стучат по стене.

Я чувствую нарастающее между нами напряжение. Нужно держать себя в руках. Я перебарываю волнение, в то время как на лице странного мужчины читается абсолютное спокойствие.

– Где она? – заговорил он неожиданно благородным для своего образа голосом.

Незнакомец предпочел опустить момент знакомства и сразу же перешел к делу. Этим он загнал меня в еще больший тупик.

– Что, простите? – переспросил я, не понимая, о чем идет речь.

Оттолкнувшись от стены, он медленно зашагал вдоль зеркал, попутно разглядывая их с искренним интересом, хотя и глядеть там было не на что. Я заметил на его черных волосах и местами рваной одежде пятна крови. А вдруг это кровь Яники?

– Ты звал Янику. Где она? – его голос холоден и невозмутим.

Он не отражается в зеркале. Незнакомец точно выжидал, когда я это замечу. Теперь он медленно, будто боясь разрушить напряженную атмосферу, зашагал в мою сторону. В этот самый миг мне стало по-настоящему страшно. Я начал отступать назад. Под ногами захрустели осколки окровавленного стекла. Дальше отступать некуда.

Я тщетно пытаюсь успокоить себя. Мое внешнее спокойствие вот-вот покинет меня. По моим окровавленным от порезов оставшимся в раме стеклом рукам бьют капли влетающего в оконную раму осеннего дождя. Теперь мои уже мокрые руки обдувает ветер. Холод отрезвляет меня. Я цепляюсь за него и немного прихожу в себя.

– Ты Гвид? – спрашиваю я прямо.

– Да, я Гвид. Где она?! – он все ближе.

– Пошел ты! – кажется, что сейчас произойдет что-то страшное.

Он хватает меня за лицо и тащит к зеркалу. Я пытаюсь вырваться, но он так силен, что даже нисколько не шатается от ударов, которые я ему наношу. Мои ноги оторвались от пола. Кажется, что я для него не тяжелее пушинки.

Теперь я вижу его отражение. В его руке появился нож. Он поднес его к моему лицу и, даже не поведя бровью, оставил на нем глубокий порез, из которого хлынула кровь. Гвид швырнул меня в сторону. Я бьюсь о стену и падаю на пол. Он сел на корточки рядом со мной. Глядя в мои глаза, он слизал с ножа остатки моей крови и улыбнулся, оскалив свои острые зубы.

– Видишь, Аксей? Именно этого ей не хватает.

Что за бред он несет?

– Что тебе от нее нужно? – яростно крича, спрашиваю я.

– То же самое, что и ей от тебя!

Он взмахнул рукой над моей головой. Я почувствовал удар, режущий плоть до самой кости, и подоспевшую за ним острую боль. В моих глазах потемнело. Я падаю на холодное от осени и мокрое от крови стекло, кровавый цвет которого теперь стал еще ярче.

Такси плавно плывет по дороге. Дождь льет стеной. Водителю приходится ехать медленнее обычного. Яника рядом. Она спит. Судя по всему, мы оба задремали.

– Как долго мы спали? – спрашиваю я водителя.

– Не так уж и много. Около часа, – ответил он.

Надо же. А по ощущениям – мне едва удалось сомкнуть глаза.

– Как долго еще до Амблсайда?

В машине тепло, но по коже пробегает прохлада от вида утреннего тумана, сквозь который настойчиво ломится едва начавшее восход солнце. Когда мы спускаемся в низины – не видно совсем ничего, вокруг лишь густая пелена, которую, кажется, даже можно потрогать руками. Когда машина поднимается – туман отступает. Теперь он где– то далеко плотно застилает поля и леса по обе стороны дороги.

– Не так давно мы оставили позади Престон.

Прекрасно. Большая часть пути пройдена. Можно было бы спать дольше.

Я снова смотрю на Янику. Интересно, что ей сейчас снится? Надеюсь, что не такая же чушь, как и мне. Она дышит так ровно, спокойно, невинно и сладко, что мне совсем не хочется ее будить. Пусть поспит еще немного. Кто знает, когда нам снова подвернется такой шанс.

– Остановите, пожалуйста, у первого же магазина, – сказал я вполголоса водителю. В ответ он лишь одобрительно кивнул.

Я взял Янику за руку. Как же бела ее кожа. По крайней мере, на ладонях. А моя? Да и моя тоже, хоть мне и не пришлось вынести всю ту тяжесть, которая свалилась на ее плечи. Впереди тяжелые времена. Я надеюсь, очень надеюсь, что скоро все наладится, хотя мы даже еще ничего не предприняли для решения нашей проблемы, ничего существенного. Мы только начали свой путь.

Я все глубже осознаю, что теперь она идеальна. Она сильнее, быстрее, умнее и красивее прежнего. Она изменилась. С ней случилось что-то невероятное. Мало кто может хотя бы просто предположить существование такого мира, в котором теперь живет Яника. Мир магии, волшебства, чудес природы, мир, который существует рядом с нами, и который мы никогда не увидим. Этот мир отвернулся от нас точно так же, как и мы отвернулись от него. Разумеется, так было не всегда. В большинстве людей не осталось любви к природе. Теперь мы воспринимаем ее как должное, и как должное все то, что мы с ней делаем. Неудивительно, что она отвернулась от нас, лишив при этом нас прежних привилегий.

Я смотрю на лицо Яники. Она смотрит на меня. Ее сон прерван.

– Я разбудил тебя? – говорю я, переводя взгляд на ее ладони.

– Нет, любимый, – на ее лице засияла улыбка.

– Как ты спала?

– Очень хорошо, хоть и очень мало, – Яника медленно зевнула. – Где мы?

– Престон позади, – я попытался разглядеть местные пейзажи через окно, но кроме плотной дождевой стены ничего не увидел. – Нам нужно выйти в магазин. Ты помнишь?

– Да, конечно.

– А вот и он, – неожиданно вмешался в наш диалог водитель.

Кроме нас и двух сонных продавцов, лениво перелистывающих страницы журналов, в магазине больше никого нет. Бросив на нас короткий взгляд, они вернулись к прежнему занятию. Чем еще развлечься, коротая долгие ночные смены.

Корзина наполнена всем необходимым. Нужно поскорее оплатить покупки и ехать дальше. Мы помним, что нам ни к чему лишний раз попадать в поле зрения людей.

– Мне нужно в туалет, – смотря в пол, произнесла Яника.

Я тут же вспомнил свой сон. Я застыл, как вкопанный. Не дождавшись ответа, Яника отправилась в уборную. Я медленно покатил тележку вслед за ней. Остановившись у двери, я взглянул на часы. Как и во сне, я не решаюсь сразу же войти внутрь.

– Жду еще пару минут, и вхожу, – бормочу я себе под нос.

Это время пролетает быстро. Уперев корзину в стену, я аккуратно открываю дверь. В туалете тихо.

– Яника, – в ответ тишина.

Я иду дальше. У меня возникает чувство, будто за моей спиной кто-то есть. Я боюсь обернуться, ожидая увидеть там Гвида. Я делаю еще несколько коротких и неуверенных шагов вперед. Вдруг я услышал скрип входной двери. Мое сердце вырывается из груди. Я не выдерживаю и оборачиваюсь.

Это Яника. Она стоит в дверях, глядя на меня смущенным взглядом.

– Ты куда пропал? Что ты тут делаешь? Это же женский туалет! – шагая ко мне, выпалила она на одном дыхании.

– Эээ, – начал я, как вдруг она схватила меня под руку и вывела наружу.

– Едем, Аксей. У нас нет времени.

Я ничего не понял. Может, у меня уже психическое расстройство? Срочно нужно как следует выспаться.

Мы оплатили покупки и поспешили на улицу. По пути к машине я закуриваю.

– Какая гадость, – крикнула Яника. – Это тебя погубит!

Она бесцеремонно забрала сигарету из моих губ и вышвырнула ее в урну.

Я оторопел от такого развития событий. Она всегда была против моего курения, но до такого дело еще не доходило.

– Спасибо, – больше в мою голову ничего не пришло, да и говорить тут нечего.

– Здоровее будешь! – ответила она и поцеловала меня в губы. – И поцелуи слаще будут, – сразу же добавила Яника.

– И это верно.

– Едем? – подмигнув, предложила она.

– Конечно! Навстречу своей судьбе.

Машина завелась, и мы продолжили свой путь.

Старая дорога уводит нас в сторону от трассы. По ее краям, точно колонны перистиля, возвышаются деревья. Каменистое покрытие дороги усыпано множеством трещин, сквозь которые начала густо прорастать трава. Видно, что здесь давно никого не было. И почему? Мне всегда нравилось это место, и мое отношение к нему нисколько не изменилось. Пройди еще пара-тройка лет – и от деяний вошедшей сюда природы я бы с трудом узнал прежнее место.

Перед нами старый, но массивный, хоть и не большой по площади, двухэтажный дом. Старинная кирпичная кладка подчеркивает и еще больше выделяет на пространстве фасада и без того немалые окна, в которых в сей час темно. Мне становится грустно от одного только вида дома. Он показался мне брошенным и несчастным, хотя я всегда помнил его как место, наполненное теплом, уютом и добром. Как же я мог оставить его? Кажется, что я уже и позабыл, что на свете есть еще одно место, где моя душа находит покой. И как это я ни разу не приехал сюда в те дни, когда рядом со мной не было Яники? Почему я не рассказал этим местам, как мне больно? Почему я не встретил здесь солнце, не провел с ним целый день в прогулках через лес и поля? Я не встречал здесь рассветов и не уходил в вечерний сумрак, прощаясь с солнцем. Неужели в действительности я так сильно боялся своего горя, что не рисковал оставаться с ним один на один в столь далеком от кого-то еще месте? От этих мыслей мне стало грустно. Единственным и верным для меня утешением послужил тот факт, что, как бы там ни было, я вновь здесь, и что сейчас самое важное – я здесь не один. Яника рядом. Вот он я, милый дом, здравствуй. Я вернулся.

Ключ провернулся удивительно легко, учитывая, что замком давно никто не пользовался. Слегка поскрипывая старыми петлями, громоздкая дверь отворилась. Я сразу же узнал некогда забытый запах. Теплый воздух наполнен ароматами дерева, из которого сделан пол. Жаль, что теперь дом подолгу пустует, постепенно разрушаясь от течения времени, но, на удивление, до сих пор оно относится к нему благосклонно. К счастью, это ощущение уходит столь же быстро, как и приходит. Мы будто пришли проведать очень хорошего, старого друга, для встречи с которым мы никак не могли найти времени, хотя и хотели этого крайне искренне, а он преданно и верно ждал дня встречи, который, наконец-то, наступил. Сначала он немного поворчит, позлится на нас, показывая тем, как мы ему нужны, но после обязательно согреет нас всем своим теплом. Он окутает нас уютом и позволит нашим мыслям погрузиться в сладкие воспоминания о минувших временах, отвлекаясь от всех насущных дел. Жаль, но дела столь весомы, что даже никакой пьянящий дурман не сможет помочь позабыть их.

– Будет очень кстати заняться уборкой, – обняв меня, сказала Яника, оглядывая внутреннее убранство дома.

– Для начала зажжем свет и растопим камин, – добавил я.

Здесь собралось достаточно много пыли. Яника права. Уборка не помешает, но этим мы займемся немного позже. Сейчас нам нужно хоть немного отдохнуть после долгой ночной дороги.

Яника приготовила чай. Мы решили посидеть за столом, который находится с другой стороны дома, в самом центре сада.

Сад окутан мокрой зеленью. Трава на его когда-то ровных и ухоженных газонах выросла почти по колени, а по разросшимся деревьям расплелся некогда совсем молодой виноград, затянувший собой и всю беседку, в которой мы сейчас сидим.

– Вот это да! – изумленно произнес я.

Вдали виднеются фермерские поля. Кажется, что им нет края. Они обрываются лишь где-то далеко, в самом конце медленно уходящих ввысь и широко раскинувшихся в стороны холмов. Летом их просторы густо засеяны пшеницей, а сейчас они стали черными от пахоты. Я вспомнил, как когда-то в детстве, по утрам ветер срывал с этих полей туман. За ним скрывалось зеленое, перекатывающееся от ветра волнами море пшеницы. Впечатляющее зрелище. Будучи ребенком, я подолгу не мог оторваться от этих красот.

Я вернулся к столу, чтобы помочь Янике приготовить завтрак. Как же я проголодался а вот Яника… она лишь медленно попивает чай, будто бы только для приличия, словно сейчас она у кого-то в гостях.

– Ты не голодна? – спросил я.

– Нет, я не голодна, грустно ответила она. – Я теперь вообще могу не есть.

– Как так?

– Как и все остальное.

– Когда ты в последний раз ела?

– Я не помню – наверное, в день моего исчезновения, – она горько засмеялась. – Как много раньше я знала о важных вещах, а теперь даже и не вспомню, что ела в тот вечер.

Ироничный оптимизм. Самое подходящее название сказанному. Я и не заметил, как и сам засмеялся от ее шутки.

– И тебе все это время ни разу не хотелось что-нибудь съесть? – спрашиваю я.

– Нет, – ответила она, сдерживая смех.

Позже ее лицо омрачилось. Может быть, сейчас она вспоминает о тех сложностях, с которым ей пришлось сталкиваться все то время, пока ее не было рядом со мной, а, может быть, сейчас она думает о том, что дверь в прошлый мир для нее теперь закрыта. Я не стал спрашивать ее об этом. Мне не хочется, чтобы она снова окуналась в пережитые воспоминания.

– Мне хотелось других вещей, Аксей и они уже сбылись. Правда, порой, когда меня одолевала ярость, мне хочется еще кое-чего, но до этого мы обязательно дойдем.

– Мы бы и не собирались идти к этому, если бы оно само не спешило к нам навстречу, ведь так? – спросил я, дабы убедиться в том, что я понимаю, о чем идет речь.

– Именно, – Яника перевела свой взгляд на меня.

– Нам всем было нелегко.

– А многим все еще так же плохо, – с какой грустью она произнесла эти слова. Конечно же, Яника говорит о своих родителях, которые все еще ничего не ведают о ее судьбе.

– Всему свое время, ведь так?

– Иначе нельзя.

– Иначе нельзя, – ее слова повторились на моем языке.

После несколько часов отдыха мы взялись за создание уюта в доме, что получилось на ура. Наколотые мной дрова потрескивают в камине, от чего в гостиной стало так же уютно, как было много лет назад, а сама гостиная, как и почти все стальные части дома, чиста и свежа. Яника нашла постельное белье и немного старой одежды.

Настоящей находкой стало старое фортепиано. Оно все еще в этом доме, и вся отцовская коллекция книг тоже на месте. Если у нас будет свободное время, то мы непременно проведем его с пользой.

– Выйдем на прогулку? – предложил я.

– Да, с радостью, – Янике понравилась моя идея.

Я заметил ее недомогание. Думаю, что прогулка пойдет ей на пользу. Разумеется, и мне она тоже не навредит.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Вроде да. Но мне как-то странно. Такого раньше не было, – ответила она.

– Сейчас мы немного пройдемся, подышим свежим воздухом, и тебе станет лучше, – я нежно обнимаю любимую Янику.

Переодевшись, мы вышли на колею безлюдного поля, свернули на следующую колею, а затем еще и еще. Вечереет. Воздух становится прохладнее. Это помогает мне прийти в себя. Я спокойно собираюсь с мыслями. Яника все молчит. Кажется, что ей стало только хуже. Странно. Я думал, что ей теперь все нипочем. И в этот миг в моей голове возникла мысль. Наверняка ее мучит то, что обычный человек никогда не испытывает. Значит, что и обычные способы борьбы с этим недугом ей не помогут.

– Голова совсем не варит. Сплошной туман, – устало сказала Яника.

– Тогда пойдем домой.

В ответ она только кивнула.

Мы не стали далеко уходить от дома. Я предвидел подобное развитие событий. Вид Яники очень уж болезненный. Через полчаса мы вновь оказались в согретой камином гостиной. Яника сразу же улеглась на диван.

– Тебе лучше?

– Нет, – ее взгляд прикован к потолку.

– Это дело рук Гвида?

– Возможно, но я не могу утверждать, – тяжело выдохнув, Яника повернулась на бок и закрыла глаза.

– Ты хочешь чего-нибудь?

– Нет.

– Тогда я заварю себе чаю и вернусь.

– Хорошо, Аксей, – на ее лице промелькнула легкая улыбка, но меня это совсем не успокоило.

Я понимаю, что ей все так же плохо. Меня это пугает. Если ей станет хуже – я могу только увезти ее в больницу, где ей, скорее всего, ничем не помогут. Наш план провалится, но какой в нем смысл, если с ней и без помощи Гвида может случиться что-то плохое.

Свист чайника отвлек меня от моих мыслей. Я даже ни разу не моргнул, пока он закипал. Заварив чай, я сразу же вернулся в гостиную. Яники нет. Диван пуст.

– Яника! – кричу я, будто в недавнем сне.

Бросил чашку на пол, я метнулся в коридор. Входная дверь открыта. Я выбегаю на улицу.

– Яника, – ору во все горло.

Ее нигде нет. Я хватаюсь за голову. Где она? Куда мне бежать? Ноги несут меня в залитый лунным светом сад. Ее силуэт скрылся за углом дома. Я бегу туда. Ее нет и там. Я пытаюсь хоть что-нибудь разглядеть, но на улице недостаточно светло. Я снова бегу в сад.

Паника внутри меня нарастает и нарастает.

Суматошно оглядывая все вокруг, я останавливаю взгляд на поле. Я вижу ее. Она бежит в сторону леса. Я мигом срываюсь с места. Не чувствуя никакой усталости, я остановился уже в лесу. Мое дыхание эхом разносится между деревьев.

– Яника, где ты? – от моего крика птицы сорвались с деревьев. Я вслушиваюсь. До меня донеслись звуки воды. Шумит река. С той же стороны раздался треск веток. Мои ноги снова несут меня на максимально возможной скорости. Я падаю, разбиваю колени, снова встаю и бегу дальше. Я у реки. Кажется, я вижу ее. Она входит в воду. Я подбегаю к берегу.

– Останься там! – крикнула Яника.

Не останавливаясь, она повернула взгляд в мою сторону. Ее зеленые глаза засияли в лунном свете. Взгляд их дикий, как и выражение ее бледного лица.

– Что ты делаешь?

– Доверься мне! – ответила она.

– Что? – только и мог растерянно сказать я.

– Тише, помолчи, иначе ничего не получится.

Я умолк. Даже мое дыхание стало намного тише. Я боюсь шелохнуться.

Яника зашла в воду по пояс. Она начала гладить ладонями поверхность реки. По воде пошла легкая рябь. Кажется, к ней кто-то или что-то приближается. Яника тихо говорит, но я не понимаю ни единого слова. Я не узнаю ее голос.

Вода вокруг нее начинает вспениваться. Она достала руки из реки и положила их на свою грудь. Закинул голову кверху, она продолжила говорить. Вода начала вспениваться сильнее. Яника заговорила громче. Вода вокруг нее начала бурлить и лишь после этого она резко замолчала. Вспенившееся вода мигом вернулась в свое прежнее мирное состояние. Из этой гладкой водной поверхности появился кто-то еще. Понемногу поднимаясь из воды, обнаженная девушка поравнялась с Яникой, которая только теперь опустила голову вниз и открыла глаза. Девушка сунула пальцы в свои длинные черные волосы и достала из них какой-то цветок. Яника протянула свои бледные руки к столь же бледным рукам этой девушки. Забрав у нее цветок, Яника что-то сказала. Они разговаривают на каком – то неизвестном мне языке. Девушка ответила ей и перевела свой взгляд на меня. Ее огромные ярко-зеленые глаза любопытно глядели на меня несколько секунд, после чего девушка нырнула под воду. Вероятно, мне показалось, но я видел, что напоследок она ударила по воде хвостом. Яника возвращается на берег. Только теперь я начинаю успокаиваться.

– Это была русалка?

– Да.

– Вот это да, – сказал я изумленно.

Яника обняла меня. От ее холодной кожи по моему телу начали бегать мурашки. Она показала мне цветок, который достался ей от русалки.

– Нам нужно посадить его.

– Что все это значит?

– Те пакости, которые Гвид навлек на меня, перешли к этому цветку, но с ним от этого ничего не случится. На него не подействуют подобные чары, – Яника понюхала цветок. Наконец она снова улыбается. Кажется, теперь с ней снова все хорошо.

– Надеюсь, что я тебя правильно понял.

– Правильно, – радостно произнеся это, Яника поцеловала меня. – Скоро тебе все станет понятно. Не все сразу.

Мы высадили цветок в папоротниковой роще немного ниже по течению реки. Неспешным шагом мы вернулись домой. Я не стал расспрашивать Янику про случившееся этим вечером. Мне и так все ясно. Нужно лишь поверить во все это, что в подобных случаях оказывается самым сложным.

Я проснулся один. В гостиной холодно. Камин давно погас. За окнами только-только начало светать. Из кухни доносятся характерные звуки. Яника готовит завтрак. Ранняя же она пташка. Она могла и вообще не спать. Теперь она сама непредсказуемость. Судя по тому, что Яника что-то напевает, я сделал вывод, что чувствует она себя бодро. Можно твердо сказать, что день начался хорошо.

Превозмогая прохладу, я выбрался из-под одеяла. Одевшись в самую теплую одежду из той, что у меня здесь есть, вышел во двор. С террасы хорошо видно утреннее небо, которое где-то там, вдали, уже начало окрашиваться в нежные цвета. Наступил новый день. Сегодня нас ждет много нового и интересного, опасного и ненужного, светлого и мрачного. Нам предстоит не затеряться в этих контрастах и вынести максимум пользы из отведенного времени.

Я закуриваю сигарету. Теперь и не разобрать, дым это или пар идет у меня изо рта. Легкий ветерок моментально разрезает вокруг меня воздух.

В полях и лесной глуши поют птицы. С небольшого става, лежащего неподалеку от растущих несколькими рядами осин, слышно кваканье лягушек. Прохладный, чистейший утренний воздух нагоняет на кожу мурашки. Доброе утро, мир! Теперь я могу спокойно наслаждаться всеми этими чудесами, ведь Яника сейчас на кухне, за одной стеной от меня.

Я оборачиваюсь. За спиной У меня. Она глядит на меня деловитым взглядом.

– Курение убивает! – твердо сказала она ивыхватила сигарету.

Она спустилась с террасы и вышвырнула ее на дорогу.

– Какие же вонючие эти сигареты, Аксей. Надеюсь, что мытье рук поможет и тебе и мне избавиться от запаха.

– Тебе не холодно? – удивленно спрашиваю я, увидев ее босые ноги, легко шагающие по холодному бетону. Случившееся с сигаретой я принял как должное.

– Совсем нет. А вот тебе да. Идем завтракать, – Мы нежно поцеловались, и Яника втолкнула меня в кухню.

Яичница с беконом уже на столе. Я вижу две порции.

– У тебя разыгрался аппетит? – спросил я.

– Совсем немного. Наверное, по большей части мне просто хочется насладиться вкусом.

Проглотив первый кусок с красноречивой быстротой, Яника на миг закрыла глаза от удовольствия и принялась поедать следующий.

– Ммм, как вкусно! – искренне восторгаюсь я.

У меня уже давно не было такого хорошего аппетита. Теперь он стал понемногу возвращаться, прямо пропорционально тому, как моя жизнь вновь начала радовать меня.

– Спасибо, я старалась.

Я подмигнул Янике в ответ, не имея возможности что-то сказать с набитым ртом.

– Ты чего это встала ни свет ни заря?

– У нас сегодня много дел. Некоторые из них нужно начать с утра пораньше, – подмигнув мне в ответ, сказала она.

– Какие приключения нас ждут сегодня?

– Нам нужно забрать эту чертову книгу.

– Неплохо. Что дальше?

– Нам понадобится помощь Насса.

Я едва не поперхнулся куском бекона.

– Уже сейчас?

– Да.

Конечно да. Что за глупые вопросы я задаю? Я ловлю себя на мысли, что мне хочется подольше побыть с любимой наедине, но ведь этот мнимый эгоизм неуместен.

– Я позвоню ему немного позже. Обычно в такое время он еще спит. Надеюсь, что сегодня вечером он будет здесь.

– Да, вечером, – скорее утверждая, произнесла Яника. – Надеюсь, что день пройдет благополучно.

– Все будет хорошо, любимая, – «надеюсь» добавил я про себя.

В ответ на эти слова Яника нежно заулыбалась. Она положила свою ладонь поверх моей. От столь нежного прикосновения я даже жевать перестал.

– Нам нужно транспортное средство, – продолжила она.

– Я надеюсь, что в гараже все на месте. Там должна быть машина отца. С ней придется повозиться несколько часов.

Когда-то у моего отца было целых три машины. Теперь в гараже стоит всего одна. Старенький форд никогда его не подводил и поэтому он так и не смог с ним распрощаться. Отец всегда ездил на более новой машине, говоря, что форд слишком дорог для него, чтобы убивать его, ездя по работе и прочим делам. Автомобиль всегда был на ходу. Надеюсь, что он не подведет нас и сейчас.

Я распахнул двери гаража, и мои переживания вмиг улетучились. Автомобиль на месте. Ключи от него тоже здесь. Первая попытка запустить двигатель не увенчалась успехом. В этот миг в гараж зашла Яника.

– Придется немного повозиться, – сказала она.

– А ты в это время можешь собрать все необходимое для поездки.

– Да собирать-то особо и нечего.

– Тем лучше. Как справишься – приходи помогать.

– Ура, хорошо! – она поспешила в дом, а я полез под капот.

Дело сделано. Старенький форд рычит так же резво, как и многими годами ранее. Надеюсь, что бензина в баке хватит, чтобы доехать до ближайшей заправки.

Яника снова приоделась так, что ее не узнать, и это снова нам на руки. Порой знакомые люди встречаются даже в самых неожиданных и крайне неподходящих для этого местах и обстоятельствах.

Поупрямившись немного, я уступил Янике водительское место. Да и дороги я не знаю, поэтому моя капитуляция была лишь вопросом времени.

– Как долго предстоит ехать? – спросил я.

– Часа четыре, но так как за рулем я – доберемся и за три, – пошутила она.

– Хорошо. На обратном пути за руль я сяду, – ответил я с наигранной обидой.

– Уэльс, Аксей. Мы едем в Уэльс, – точно предвидя мой вопрос, сказала она.

Что же, Уэльс, так Уэльс. Чем он плох? Да ничем.

Сколько на свете дорог, сколько путей? От асфальтобетонных дорог до дорог жизни. Почти всегда мы сами выбираем, по каким нам двигаться, но иногда выбирать не приходится. Наверное, это и есть судьба. Мы не вправе выбрать. Нам нужно справиться с тем, что уготовано. Нас никто не спросит, тяжело нам или нет. Просто помни – тебе нужно сделать это, просто потому, что так нужно. Почти все падают и ломаются. Они так и остаются на этих путях. Лежат себе неподвижно на обочине, провожая взглядом более сильных и стойких, которые просто проходят мимо и скрываются вдали. И только единицы могут протянуть руку помощи. Они пытаются помочь вам встать и идти дальше. Если уж совсем повезет, то вас просто закинут себе на плечо и понесут дальше, пока вы не окрепнете. Этот человек даст вам понять, что силы есть в каждом. Он поделится с вами своей стойкостью, своим мужеством, не попросив при этом ничего взамен. Так он станет еще сильнее. Хороший способ саморазвития: помочь развиваться другим, не оставляя их один на один с бедой. Благородно. Жаль только, что время не стоит на месте и в этом потоке подобные люди просто тают, они растворяются и исчезают в страницах календарей, рассветах, закатах или фазах луны.

Жизнь, судьба, предначертанное будущее. Человеческий разум осознает это крайне редко и всегда с большим трудом. Глядя на Янику, я в очередной раз убеждаюсь в том, что она уже не человек. Она с легкостью движется по тому пути, который нам уготовила судьба. И вот, за крутым поворотом она увидела меня, лежащим на обочине.

Теперь я окреп. Она тоже стала сильнее. У нас не только одна дорога на двоих. У нас она цель, одна вершина, взбираться на которую есть смысл лишь вместе. Для этого та вершина и создана.

Теперь мне стало легче. Я поверил в неизбежность случившегося. В нашу спокойную жизнь ворвалась женщина с величественным именем – Судьба. Она взяла лист бумаги и перо. На белом холсте она нарисовала для нас местами уходящую в стороны, местами ровную линию, от которой мы не может отречься. Нам нужно справиться с тем, что нам уготовано.

– Мы почти приехали. Видишь крест вон на том холме? – спросила Яника.

– Да. Нам туда?

– Да.

– Далековато еще.

– Туда никак не проехать. Придется оставить машину здесь.

– Ты какая-то взволнованная, – сказал я.

– Да уж, есть такое.

– В чем дело?

– В этих краях я была пленницей Гвида. Вот за этим лесом. Километрах в двадцати отсюда, – Яника кивнула в сторону холма. – Однажды я, так сказать, прогуливалась лесом и совершенно случайно вышла на этот холм. Я не знаю, какие силы привели меня сюда, но я благодарна им.

Яника в последний раз вывернула руль. Мы остановились между двух берез.

Я вижу, что ей действительно не по себе. Это не страх, а скорее настороженность. Она всматривается и вслушивается во все вокруг, будто опасается внезапного удара в спину. Она напряжена. Все ее мышцы готовы к рывку, но, тем не менее, ей не хотелось бы, чтобы дело дошло до подобного. Это обязательно случится, но только не сейчас. Мы к этому еще не готовы.