Текст книги "Дзен-софт"

– С кем?

– Не скажу. Это как раз та часть информации, которая тебе не нужна. Я ответила на твой вопрос о том, откуда тебя знаю, остальное уже не важно.

Гудвин чуть не застонал от отчаяния. Казалось, ответь Крис на его последний вопрос – и все встанет на свои места. Ведь если кто-то может позвонить на неработающий коммуникатор… значит, для него не составит труда попасть и в информационные сети Ада. Логично? Вполне. Или, если это не он, можно предположить, что подобных «гениев» не так уж и много и они все друг друга знают. Значит, есть шанс выйти на того самого звонившего. Узнать, кто он – лысый серебристолицый или РейН. Узнать, кто подставил Гудвина и привел его на казнь. Узнать…

– Успокойся. Или, если тебе все же хочется ломать собственные ногти, делай это не о железный стул – уж больно звук противный. Не только у тебя есть вопросы, которые нужно срочно решить. Ты мне в них не поможешь, так хоть не мешай, а?

Сморщившись от боли в пальцах, Гудвин вынырнул из рассуждений о таинственном голосе и попытался успокоиться хотя бы чуть-чуть. Поднялся и шагнул к окну – в конце концов, если допустить, что он действительно попал в Ад, нужно хотя бы для приличия поинтересоваться местными пейзажами. Гудвин отодвинул в сторону пластиковые полосы жалюзи и застыл. Если комната, в которой он очнулся, была привычной – по крайней мере, не выглядела как декорация к фантастическому фильму, то снаружи его ожидал сюрприз.

Вокруг было пугающе много зеленого цвета: начиная от настоящих растений в горшках на подоконнике, заканчивая сетью проводов за окном, вдоль которых то и дело проносились легкие крылатые мобили. Низкие разноцветные домики, всего в два-три этажа, прятались за деревьями и изгородями. Складывалось впечатление, будто безумный архитектор сначала высадил биомассу – причем в разы больше того количества, какое требуется для нормальной жизни челов, – и лишь в последний момент, спохватившись, понатыкал там и сям мелких павильончиков. Они ничуть не походили на обычные здания, скорее – на их зародыши с кучей ненужных элементов. Замысловатые перила, на крышах – трубы непонятного назначения – всех форм и размеров, граффити на стенах…

А в лицо Гудвину дул ветер. Порывистый, совсем не похожий на ровный воздушный поток от лопастей городского вентилятора. Пахло озоном и чем-то свежим, сладковато-терпким. Как аромат освежителей воздуха в городских парках или моющего средства в коридорах зданий, только приятнее. Дышалось на удивление легко. Кружилась голова.

Вдоволь налюбовавшись необычным пейзажем, Гудвин обратил внимание на челов. Их было мало в поле зрения: один прошел по дороге, на которую выходило окно, двое пронеслись среди мобилей, уцепившись за длинные провода-лианы… Стоп. Челы? Или тоже демоны?

Гудвин тряхнул головой и осторожно покосился на Крис – та сидела в глубине комнаты за столом и стучала длинными ногтями, напоминающими когти, по клавишам нетбука. На первый взгляд, конечно, можно и спутать с челом, но, приглядевшись, засомневаешься. Щелевидные зрачки, светящаяся в темноте радужка, чуть дерганые движения, сменяющиеся абсолютной, просто нечеловеческой неподвижностью. При этом вполне ладная фигурка, если судить в рамках последних тенденций моды, и правильные черты лица. С другой стороны, если забыть о когтях, острых треугольных зубках и слове «демон»… встреть Гудвин ее на улице пару дней назад, может, и не удивился бы. Мало ли девушек с экстравагантной внешностью…

Крис прекратила печатать, подняла взгляд на Гудвина и, подхватив нетбук, направилась к окну. Там она аккуратно водрузила компьютер на груду вьющихся стеблей, вылезающих из горшков, и, пробормотав «сетевое соединение», забарабанила пальцами по подоконнику.

– Послушай… – У Гудвина на языке вертелись десятки вопросов, и он решил задать самый невинный: – Чем это пахнет?

Крис потянула носом.

– Мокрой землей, дождем, цветами… Здесь они неплохо растут. А что?

Гудвин нервно улыбнулся. Ответ на самый простой вопрос в свою очередь породил кучу загадок. Нет, что такое мокрая земля и цветы, он хорошо знал. Ему случалось гулять по тротуарам вслед за поливальной машиной – правда, мокрый бетон, плитка и сталь пахли несколько иначе, да и выглядели не так, как черная неровная субстанция под окнами. Также ему приходилось дарить цветы знакомым девушкам на праздники, купив их в лавке оригами, и пахли они, в соответствии с заказом клиента, определенной маркой туалетной воды. А вот что такое «дождь»?.. Однако Гудвин решил пока повременить с вопросами, потому что мозг уже настойчиво ему сигнализировал: если не хочешь быть погребен под кучей незнакомых сущностей, погоди спрашивать о мире вокруг.

– Может, лучше продолжим говорить о тебе? – Крис будто прочитала его мысли. – Ты и вправду особенный, Гудвин. Не могу найти ни одного упоминания о подобном воскрешении. Были случаи, когда големы начинали вести себя странно, сходили с ума и бунтовали против хозяев, но причиной всегда оказывались неправильно примененные заклинания, ошибки в программе. А у тебя, похоже, ошибка была изначально. Я даже все прочитать не успела.

– Ты… читала заклинания? Я не ослышался?

– Да. Некоторые предпочитают их вбивать текстом, но мне больше нравится сначала ставить воспринимающую матрицу, а потом говорить вслух. Так оно… живее как-то получается. Особенно хорошо «рождение жизни» выходит.

– А можно мне послушать какое-нибудь заклинание? Просто я раньше имел дело с ними только в компьютерных играх…

– Пожалуйста. – Крис на секунду замерла, прищурившись. Потом изменившимся гортанным голосом с очень четкой артикуляцией начала произносить абракадабру, которая показалась Гудвину подозрительно знакомой.

Еще пара десятков слов – и он понял, что мог бы сам написать похожее заклинание. Потому что Крис проговаривала вовсе не загадочные красивые слова, какими оперируют маги в сетевых играх, а озвучивала программный код. Причем на языке, известном Гудвину.

– Отрывка, думаю, будет достаточно. – Крис перешла на обычную речь так неожиданно, что у Гудвина зазвенело в ушах. И правда заклинание. Заворожило почище любой видеотрансляции поп-концерта. – Там еще страниц двадцать, все слушать – слишком скучно, да теперь и бесполезно.

– А сколько всего кодов ты знаешь?

– Сотни три. Я еще не очень долго работаю в этой сфере…

Гудвин аж зажмурился от нахлынувшей зависти. Запомнить наизусть триста программных кодов – вот это память! Лично ему всегда было легче переписать что-то по-новому, чем вспоминать ранее использованное решение.

– …Зато сегодня все пошло насмарку. – Крис грустно смотрела на Гудвина. – Голема у меня теперь не будет, потому что выбить разрешение на получение тела с каждым годом все сложнее, но у меня есть живой ты. Уникальный чел, первый в истории Биоса.

– Биоса? – Судя по всему, Изумрудный город и тронный зал ему не совсем пригрезились.

– Угу. Это место называется Биос. Здесь мы живем и изучаем способы создания жизни.

3

Он был странным. И наверняка такой же странной считал и ее.

Этот парень из другого мира стоял и как зачарованный смотрел в окно, на такой привычный и знакомый Крис пейзаж. Словно бы никогда не видел подобного. А сама девушка была занята решением одного простого на первый взгляд вопроса: «Что с ним делать?»

Отдать Совету? В таком случае его наверняка начнут изучать. И уж конечно, перепоручат это дело кому-нибудь другому. Для Крис останется только упоминание в каком-нибудь отчете, что именно она выбрала «пустышку», оказавшуюся неправильной.

Хорошее слово – «неправильный». Очень подходит для всякого рода официальных бумаг. Можно еще заменить на «испорченный».

Был и другой вариант. Совет не станет ничего изучать. Запрёт Гудвина в каком-нибудь месте и будет долго и нудно заседать, решая, не представляет ли этот индивидуум опасности, не стоит ли его дезактивировать…

Этот вариант Крис тоже не нравился. Поэтому она решила выбрать третий: никого никому отдавать не надо – оставить этого неудавшегося голема при себе и делать вид, что он удался. Ведь могут обвинить и ее, как будто это она сделала что-то не так и в результате не сумела завершить простой, в сущности, акт творения. Тогда ее саму сочтут испорченной и, быть может… Впрочем, об этом лучше даже не думать.

Помимо всего прочего, была и еще одна причина, которую Крис считала едва ли не самой главной. У нее неожиданно появилась возможность изучить жизнь в новом проявлении. Подмечать мелкие детали, эмоции, реакции, скрупулезно фиксировать происходящее в надежде, что когда-нибудь ей удастся воссоздать нечто подобное… В таком случае она поднимет мастерство творцов на более высокий уровень. И можно будет не упоминать – а лучше даже и не вспоминать, – как и из-за чего это произошло.

Да и, в конце концов, победителей не судят, ведь так?

– Гудвин, – позвала Крис.

– Да? – обернулся он.

– Что думаешь делать?

– Не знаю. Надо как-то попытаться выбраться отсюда.

– Зачем?

– Мне надо найти того, кто запихнул меня сюда. – В его голосе была неуверенность, кажется, даже страх.

– И что ты будешь делать потом, когда его найдешь?

– Мстить. – Злоба в глазах.

– Ясно. У меня есть еще вопросы по твоему миру. Лучше присядь пока. Разговор может быть долгим.

Гудвин поискал взглядом, куда бы усесться, но помимо стула, занятого Крис, ничего подходящего не наблюдалось. Она не жаловала гостей, предпочитая решать вопросы на расстоянии, поэтому мебели в доме было ровно на одного жильца.

В конце концов парень уселся на край стола. Каким-то незнакомым жестом – стеснение? – запахнул халат и приготовился внимать.

– У меня есть для тебя предложение о сотрудничестве, – сказала Крис.

– Внимательно слушаю.

Действительно изобразил внимание.

– Ты остаешься у меня. Я по мере сил защищаю тебя от опасностей и, если получится, помогаю разузнать, что же произошло, используя моего знакомого. И даже готова сводить тебя на экскурсию по Биосу.

– А взамен?

Какой быстрый переход к торгу! Поразительно!

– Взамен ты расскажешь мне о своем мире. В последнее время оттуда идет какой-то шлак вместо нормальных «пустышек».

– Пустышек?..

– Ты – «пустышка». Должен был быть ею. Сохранившееся тело без сознания. Из таких получаются либо големы, либо зомби. Второе – в том случае, если изменения в мозге необратимы. Невозможно записать сознание, если некуда.

– Занятно… – (Наморщил лоб, поджал губы. Думает?) – А что не так с этими вашими «пустышками»?

– Всё. Их мозг словно бы выжжен. В него практически нельзя ничего инсталлировать. Это началось не так давно, сперва были лишь частные случаи, но потом будто эпидемия вспыхнула. Если так пойдет и дальше – мы останемся без рабочей силы.

– А сами никак?

Крис снисходительно посмотрела на Гудвина. Не стоит, конечно, судить его строго – он здесь не освоился и многого не понимает, но, как ей казалось, некоторые вещи должны быть очевидны.

– Мы – творцы. Создателю не обязательно заниматься простой работой. Для этого и создаются зомби или големы.

– И в чем разница?

– Големы почти живые.

– Почти? Как ты или я?

Девушке пришлось сдержаться. Этот Гудвин действительно ничего не понимает.

– Нет. Не как ты. И даже не как я.

– Что значит «даже»? – Искреннее удивление и вроде бы подозрение.

– Не будем об этом. Так как, ты принимаешь мое предложение?

Парень водил пальцами по подбородку. На взгляд Крис, это было одно из самых ненужных действий, которые ей доводилось наблюдать. Насколько она могла судить, никакого физического позыва делать это у Гудвина не было. Видимо, еще одна психологическая особенность.

– У меня есть выбор? – Угрожающий взгляд.

– Наверно. – Крис улыбнулась. – Я могу вернуть тебя на склад и сказать, что ты бракованный.

– Очень смешно. – Раздражение.

– Так как?

– Я согласен. Только у меня есть одна просьба. В дополнение, так сказать.

– Какая?

– Перестань постоянно на меня пялиться! – Он вскочил со стола и отвернулся к окну.

Гудвин знал, что и сейчас она все еще на него смотрит. Этот взгляд не самых страшных в общем-то глаз вызывал у него неприязнь. Так не смотрят на человека. Так разглядывают нечто вызывающее удивление, желая его всесторонне изучить. Наверняка у него самого был подобный взгляд, когда он получил файл с ЭлБой, но в любом случае это чрезвычайно раздражало.

«Пусть перестанет смотреть», – подумал он. К сожалению, техникой передачи мысли на расстоянии овладеть пока не получалось.

А еще у него были догадки относительно того, почему их так называемые «пустышки» перестали работать. В недавнем прошлом Гудвину случилось стать невольным участником одного разговора. Кто именно говорил, он уже не помнил, но основная мысль была такая: «В последнее время нелегальные апгрейды для дзен-софта стали плодиться в геометрической прогрессии и сила их увеличилась в разы». Но Гудвин не собирался рассказывать об этом девушке-демону. По крайней мере не сейчас. Ни к чему повествовать о том, как челы, в том числе и он сам, занимаются подрывной деятельностью по отношению к Биосу.

– Хорошо, – услышал он за спиной. – Хорошо, я постараюсь быть более сдержанной в проявлении любопытства.

Тем не менее внимательно следить за каждым движением Гудвина девушка не прекратила, уж чужой-то взгляд он умел чувствовать. Только стала делать это исподтишка, краем глаза, как законник, которому поручили вести скрытое наблюдение за подозрительным объектом. Да что там Крис – в комнате находились два маленьких боевых кибера с иголками, и эти киберы тоже проявили интерес к Гудвину, хотя он не делал ни резких движений, ни попыток напасть на хозяйку. Они кружили у него под ногами, ритмично сопели воздуходувами – видимо, в них была заложена еще и роль пылесоса, – тыкались холодными носами в щиколотки. Было щекотно.

– Ты, наверно, есть хочешь?

– Хм… – Гудвин прислушался к ощущениям. До этого вопроса он совсем не хотел есть, но тут его желудок внезапно обнаружил, что в последний раз употреблял пищу в виде мятных конфеток в гостях у Джерома и было это очень давно. – Пожалуй, хочу.

– Тогда пошли на кухню. – Крис встала и направилась к двери. При слове «кухня» мелкие киберы оставили в покое ноги своей жертвы и, толкаясь, бросились догонять девушку.

Гудвин решил последовать их примеру – кто знает, далеко ли отсюда находится эта самая кухня.

Однако по коридорам блуждать не пришлось, всего метров десять – и он оказался в маленькой комнатке с белым столом и – опять – всего одним стулом, морозильной камерой у стены и даже, совсем как в летних гриль-кафешках Нового Вавилона, открытой плитой для готовки! Если сравнивать с квартирой Гейта, где все кухонные принадлежности ограничивались микроволновкой и небольшим набором посуды, можно было только восхищаться. И даже надеяться на вкусный ужин. Желудок возрадовался и требовательно заурчал.

– Ого! – выразил восхищение Гудвин. – Ты готовишь дома?

Крис одарила его удивленным взглядом из-за полуоткрытой дверцы холодильника:

– А что, у вас обычно готовят на улице?

– Нет…

– Ну и почему ты тогда удивляешься? Что будешь есть: пиццу, бифштекс, фрукты?

«По крайней мере в плане еды жизнь налаживается», – думал Гудвин, откусывая от горячей «маргариты». Биос все меньше походил на Ад, каким его любили описывать проповедники – они уж точно никогда не упоминали о приятной возможности подкрепиться пиццей за одним столом с демоном. Значит – тут Гудвин даже перестал жевать, пораженный масштабами посетившей его мысли, – вся религиозная система Нового Вавилона – вранье? Нет, он вовсе не был фанатичным верующим, но все же полагал, что постулаты, которые вдалбливались с детства жителям города, имеют под собой реальную почву.

Конечно, между мирами есть значительные различия. Тот же пейзаж за окном или киберы, шумно лакающие молоко из мисочки на полу, – такой сюрреалистический образ Гудвин раньше мог представить только в арт-хаусных фильмах, но никак не в жизни.

После ужина он расспросил Крис об элементах мироустройства, особенно впечатливших его с первого взгляда, решив, что на сытый желудок восприятие диковинной информации пойдет проще. Но ответы получились далеко не такими заковыристыми, как предполагал Гудвин. Выяснилось, что пресловутый «дождь» – всего лишь большая система полива, которая, судя по всему, работает здесь нерегулярно и с перебоями. Сеть «лиан» над городом – транспортные пути, по ним, зацепившись специальным зажимом, двигаются либо машины, либо сами местные жители. Растения – та же биомасса, что в Новом Вавилоне высаживается на крыши зданий для очистки воздуха, просто здесь она разнообразнее: от цветов на подоконнике до огромных раскидистых деревьев.

– Ну что, накормила, теперь могу и спать уложить, – улыбнулась Крис.

Такую же присказку Гудвин помнил из детства, то ли из мультика, то ли из книжки… Если даже культурный бэкграунд оказался похожим, можно окончательно и бесповоротно перестать называть этот мир Адом. И наслаждаться его гостеприимством, тем более что предложенная кровать была очень удобной. Гудвин провалился в сон ровно в тот момент, когда его голова коснулась подушки, и отключился – без сновидений и новых свиданий с ЭлБой – до следующего утра.

Крис оставила одного из ежей охранять спящего чела, а сама направилась в лабораторию. Еще раз пересмотрела архивы и данные о работах над големами, все больше убеждаясь в уникальности Гудвина. Первый настоящий живой человек в Биосе! И по счастливому стечению обстоятельств он достался именно ей. Случайно. Или не случайно?..

Она еще раз прокрутила ролик со смертью Гудвина, зашла в мессенджер и набрала письмо:

Он называет книгу нетбуком, а всех животных без разбору – киберами. Как будто для него не важно, кто они есть на самом деле. Он видит только их структуру и программный код. Или, например, про погоду расспрашивал. Про дождь. Я ему говорю, что «дождь» – это просто слово, ну, общее название, а по-настоящему – дожди все разные. Один раз ливень стеной, в другой раз – морось и радуга. Но он не понимает. А стоило сказать, как в энциклопедии: «Вода, падающая с неба каплями, эцетера, эцетера», – сразу приободрился, закивал. Такой забавный. Ты говорил, что Гудвин один из самых умных людей оттуда, почти волшебник. Тогда я боюсь спросить – все остальные какие? Если даже этот не может сообразить, что к чему…

Крис неподвижно застыла над нетбуком, не решаясь отправить сообщение. Небо за окном уже светлело, когда она сохранила письмо в папку с черновиками и заказала в сети срочную доставку комбинезона и обуви для голема, новейшие модели.

Когда Гудвин открыл глаза, в комнате было уже совсем светло. Между пластинками жалюзи пробивались медово-желтые узкие лучи, в которых плясали блестящие пылинки. За окном раздавался уличный шум: зажмурившись, можно было даже представить себя опять дома. Разве что привычного звука любимого монорельса не слышно, но если предположить, что у него просто перерыв в расписании…

Гудвин поморщился – нечего тешить себя бесполезными мыслями о привычном мире, пока что недосягаемом, – и осторожно поднялся с кровати. Спина, которая еще вчера ныла и вовсю сигнализировала о том, что с телом обращались не слишком уважительно и явно уронили его несколько раз во время транспортировки, чувствовала себя отлично. Матрас во время сна будто выправил Гудвину позвоночник и придал ему правильную форму.

– Едят они здесь хорошо, спят тоже весьма неплохо… – пробормотал он и пошел искать хозяйку дома. Заглянул на кухню, не сдержался и стащил со стола горсть незнакомых фруктов, похожих на уменьшенное в десятки раз малиновое мороженое. Чуть не наступил на пушистого кибера с зелеными глазами и, как оказалось, острыми когтями. Гудвин выругался и пощупал пострадавшую лодыжку. На ноге вспухали четыре царапины, как будто по ней вскользь попали из многоствольного игольника. Дальше волей-неволей пришлось вести поиски гораздо осторожнее, все время глядя под ноги.

Крис нашлась в лаборатории. Она сидела, скрестив ноги, на подоконнике и смотрела в окно.

– Доброе утро, – поздоровался Гудвин.

– Разве?

– А разве не доброе?

– Все равно. – Крис соскользнула с подоконника и направилась к столу, где лежала груда каких-то пакетов с серебристыми наклейками. – Каким бы оно ни было, можешь нормально одеться и даже обуться. Думаю, это спасет тебя от дальнейших увечий в столкновениях с моими домашними животными.

И когда только она успела заметить?.. Взяв пакет с одеждой, Гудвин кивнул, вышел в коридор, направляясь к спальне, и тут его с головой накрыло ощущение дежавю. Он остановился и потер висок свободной рукой. Этот разговор уже происходил, совсем недавно, еще в Новом Вавилоне…

Гудвин сидел на диване в своей квартире и общался по сети. Память выложила на обозрение даже мелкие детали: вкус не прожеванного до конца кусочка пиццы, новости о росте оборота в торговле незаконным софтом и имя собеседника. РейН. Девушка-демон говорила совсем как РейН. Даже интонации были именно те, какими их раньше представлял Гудвин во время текстового общения.

Конечно, это могло быть совпадением. Начало разговора, дежурные фразы… в конце концов, элементов вежливости не так уж много придумано, и повторение вариаций вполне возможно. Но паранойя Гудвина вопила во все горло: «Таких случайностей не бывает!» – и напоминала о том, что Крис знает кого-то в Новом Вавилоне. Почему бы этому «кому-то» не быть РейНом? Почему бы ей самой не быть РейНом? Хотя это что-то из разряда невозможного…

Но точно ли невозможного?

Успокоить паранойю удалось лишь одним способом – пообещав ей, что при случае он обязательно влезет в нетбук Крис и изучит там все контакты.

– А что, неплохо. – Крис внимательно осмотрела Гудвина с ног до головы.

– Как ты угадала с размерами?

Темно-серый комбинезон из плотной ткани сидел как влитой. Мягкие кроссовки были удобными и не сдавливали ступню – если бы Гудвин сам выбирал себе обувь, пожалуй, именно такую он бы и купил.

– Угадала? – Крис пожала плечами. – Да я на тебя вчера полдня смотрела. Уж основные параметры тела можно было десять раз запомнить. Ну что, готов выйти наружу? Для этого тебе надо будет притвориться големом. Нам обязательно нужно съездить кое-куда и продемонстрировать тебя миру, иначе мои знакомые сильно удивятся – у нас принято сразу же делиться результатами своих разработок.

– Расскажи, что делать, и я постараюсь. – Гудвин поежился. Желание пройтись по улицам Биоса вело отчаянную борьбу со страхом быть пойманным и водворенным обратно на склад.

– Ничего сложного. Не засматривайся по сторонам, не гляди никому в глаза, не делай лишних движений. Шагай чуть медленнее, чем привык, считай в уме, чтобы сохранить сосредоточенное выражение лица, и все будет о’кей.

– А вообще велика опасность, что меня раскусят?

– Нет. Если будешь держаться подальше от моих коллег по работе. – Крис ухмыльнулась. – Те, кто профессионально занимается оживлением тел, вполне могут раскусить тебя, если ты долго будешь мозолить им глаза. А остальные демоны – вряд ли. Среди големов нет двух одинаковых – разница в материале, разные мастера их поднимают, – поэтому подвоха в тебе не заподозрят. Главное, сам не нервничай и не провоцируй их. Ни с кем не говори и не глазей по сторонам с широко раскрытым ртом.

«Да-а, – подумал Гудвин, переступив порог и оглядевшись, – лучше бы я попал сюда как в сказке, то есть рухнул вместе со своим домом, как Элли, чтобы рядом был хотя бы кусок привычного, обжитого мира».

Биос просто с ног сбивал своей необычностью, чуть ли не в буквальном смысле. Конечно, Гудвин готовился к этому, но одно дело – подготовиться морально, и совсем другое – увидеть всё своими глазами. Когда смотришь на что-то из окна, сознание не фиксирует самые странные элементы, а если и замечает их, то воспринимает как непонятные детали на экране монитора. Ведь у окна есть рама, отграничивающая зрителя от наблюдаемой им картины. Она позволяет держать дистанцию.

Гудвин вышел на улицу – и дистанция пропала. В лицо ему дул теплый ветер, несущий с собой десятки незнакомых запахов. По обочинам дороги росли кусты и деревья, листья на них трепетали, шелестели и шептались – гораздо громче и тревожнее, чем ветви их стеклянных собратьев в парке на крыше торгового центра. Под ногами вместо бетона была уложена плитка – достаточно ровно, но все же встречались выбоины и щели, через которые наверх пробивались зеленые стебли.

Биомасса не просто была везде, она царила и занимала собой почти все свободное пространство. Крыши домов торчали из зарослей настолько скромно и незаметно, что казалось – это они здесь лишние, а вовсе не переизбыток растительности.

– У вас что, совсем не ухаживают за тротуарами? – спросил Гудвин, споткнувшись трижды за десять метров.

– Ухаживают. – Крис удивленно покосилась на него. – Видишь, какие розы высадили справа. Три разных сорта в одной почве. Когда расцветут, будет очень красиво…

Посчитав, что их представления об уходе за дорогами слишком сильно различаются, Гудвин решил не продолжать разговор. Тем более что у него не было времени задавать вопросы – новые впечатления врывались в мозг одно за другим, кружили там и бились о стенки черепа. По крайней мере голова у него заболела уже минуты через две после выхода из дома.

Влажный воздух со сладковатым привкусом. Десятки маленьких киберов, деловито спешащих по делам на двух-трех-четырех-небеса-знают-скольких-конечностях. То и дело проносящиеся над головой летательные аппараты. Какие-то мелкие разноцветные механизмы, порхающие вокруг головы Гудвина и даже пытающиеся сесть ему на лицо. И краски – дикое буйство красок, в сравнении с которым даже пейзажи симулятора «Райский остров» показались бы скучными и тусклыми.

Глаза разбегались, а мир, вместо того чтобы сложиться в единую картину, упорно разваливался в мозаику отдельных цветов, ощущений и образов. Гудвину почудилось, что его засасывает в этот водоворот деталей, он покачнулся, прижал ладони к лицу и затряс головой, пытаясь избавиться от пестрого мусора.

– Ну что, готов прокатиться?

Вопрос Крис вернул его в нормальное состояние быстрее, чем это сделал бы холодный душ. Они подошли к месту, где в паре метров над землей пересекались десятка полтора лиан и разбегались в разные стороны. Каждая из них с чуть слышным шипением двигалась. Причем настолько быстро, что когда мимо пролетали машины и жители нижнего мира, прицепившиеся к лиане снизу или оседлавшие ее, их смазанные силуэты было очень сложно разглядеть.

– Хм… – Гудвин с опаской смотрел на оживленное движение. – А где твой мобиль?

Крис рассмеялась:

– Мне не нужен мобиль. Когда надо перевезти что-то тяжелое, я обычно нанимаю транспортный модуль. Или заказываю доставку на дом. Можно ехать, просто зацепившись за лиану.

– А тебе не страшно попасть в аварию? – спросил Гудвин, сразу представив, что́ останется от чела после столкновения с мобилем на такой большой скорости. Или с транспортным модулем.

– В аварию? – Крис помотала головой. – С чего бы? Наоборот, когда летишь без мобиля, маневрировать легче, только за себя отвечаешь. Ничего, сейчас сам выяснишь, как это просто.

– Ты думаешь, получится с первого раза? Да еще на таком оживленном перекрестке?..

– Расслабься, – покровительственно улыбнулась Крис и похлопала Гудвина по плечу. Ее явно вдохновляла роль проводника-покровителя. – Тут же ничего не надо водить, кроме себя самого. Все равно что ходить или бегать, ничуть не сложнее.

Гудвин сокрушенно кивнул. Ходить и бегать он умел, но от этого было не легче.

– Бери зажим. – Крис сунула ему в руки массивный карабин – вроде тех, с которыми работали любители пром-альпа в его мире. Массивный, внушительный, с удобной ручкой. – Прицепляешься к лиане и едешь. Столкнуться ни с кем не получится, даже если захочешь, – в твоем направлении все едут с одинаковой скоростью, а встречные тебя не заденут, трафик разделен достаточным расстоянием. Если скорость покажется слишком низкой, перецепляешься на лиану красного цвета, они вдвое быстрее.

– Мне бы эти, хм, медленные сначала освоить… – Гудвин с сомнением переводил взгляд с карабина на стремительно проносящихся мимо «гонщиков» – другое определение как-то не подбиралось. Ему казалось, что даже поезд монорельса в его мире ходил медленнее.

– Я помогу, – усмехнулась Крис и, вцепившись в карабин, подняла его вместе с Гудвином над землей и защелкнула на лиане. – Поехали!

«Вот это сила!» – успел подумать он и стремительно полетел над Биосом, молясь только о том, чтобы не разжать руку.

Это было чем-то похоже на путешествие с ЭлБой – мелькание зданий, мобилей, фигур, киберов, столбов, лиц, лиан, звуков, сливающееся постепенно в трубу со смазанными призрачными стенами, внутри которой мчался Гудвин – непонятно куда и зачем.

– А можно помедленней?! – крикнул он.

– Уже почти приехали! – отозвалась Крис. – Да и не так уж быстро.

Ей было легко говорить. Для Гудвина мельтешение перед глазами было сродни действию какой-нибудь галлюциногенной проги, погружающей сознание в состояние покоя. Правда, здесь никаким покоем не пахло. Ком подступил к горлу, и, сдерживаясь, чтобы не расстаться с завтраком, Гейт прикрыл глаза. Так ехать было куда легче. Он даже начал получать удовольствие от полета, пока не почувствовал прикосновение к своим векам. Попытавшись отмахнуться, чуть не сорвался с лианы.

– Что это? – спросил он, не решаясь открыть глаза.

– Бабочка.

– Что?

– Насекомое. Чешуекрылое. Или попросту бабочка. Она не опасна.

Гудвин пригляделся. Так называемая «бабочка» была из разряда крохотных киберов, которые мелькали у него перед глазами еще на земле. На скорости рассматривать диковинное существо было трудно, ясно было одно: оно действительно не опасно. По крайней мере, на вид.

– Приготовься, скоро прибудем, – сказала Крис.

– Куда?

– Увидишь.

Надо признать, что это был донельзя логичный ответ. И как многое из того, что обладает железной логикой, не нес в себе никакой полезной информации. Кроме разве того, что Гудвину что-то хотели показать.

Через какое-то время Крис приказала спрыгнуть и, видя, что чел на это не решается, что-то пробормотала – судя по тону, ругательное.

В этот момент в Гудвине проснулось спавшее до поры чувство собственного достоинства. Пусть его спутница была демоном, существом из другого мира и вообще весьма загадочной особой, но при этом она все же была девушкой. А значит, вряд ли могла сделать что-то такое, чего не мог сделать он.

Переборов инстинкты, которые советовали ни в коем случае не разжимать рук, Гудвин отщелкнул замок карабина, соскочил с лианы и ощутил себя стоящим на твердой поверхности. Это было приятное и не сравнимое ни с чем, испытанным ранее, ощущение. Он знал, что прямо под ним располагается твердь. Пусть она начинена биомассой, а не столь привычным бетоном, камнем или сталью, но по ней можно ходить.