Текст книги "Одна на миллиард"

Многие просто молчали. Но это было не то безразличное молчание, что царило в его мире. Это было молчание соратников, друзей.

Готовых придти на помощь не задумываясь.

Странно, но именно здесь, в закоулке пространства, в обществе людей, где прогресс еще только зарождался, сильнее всего была видна цена, которую заплатило человечество за цивилизацию и ее блага. Здесь, если кто-то назвал тебя другом, это означало, что он встанет с тобой плечом к плечу, даже если придется воевать вдвоем против всего мира. Серафим чувствовал это всеми фибрами души. Эти люди, которых он проходил не задумываясь бросились бы в самое пекло Ада за своим командиром.

Березкин первый раз от всего сердца позавидовал Апраксису. Не смотря на отсутствие настоящей семьи, Апраксис не был одинок. Все эти пятьсот лучших воинов телерийского королевства были его семьей.

Многие слова, потерявшие значение в том, цивилизованном мире, здесь имели смысл и значение. Тяжелая жизнь и угроза безвременной смерти научили местных радоваться самым простым вещам. Они жили, любили, детей рожали, Жизнью увековечивая жизнь. Конечно, их одолевали и свои заботы, и тяготы. Но их умение видеть во всем положительное перевешивало все.

Березкин ощутил глубокое уважение к этим людям. Что бы это не было. Он не должен посрамить имя их предводителя.

С этими мыслями Серафим добрался до вольеров.

Молнию он узнал сразу. Завидя хозяина огромный зверь завилял львиным хвостом и громко заклокотал.

Серафим подошёл вплотную к барьеру. Грифон щёлкнув могучим клювом ткнулся огромной головой в грудь хозяина, словно вопрошая почему он так долго не приходил.

Анаси убрав руку со странного жезла торчащего из за ее пояса подошла и ласково потрепала загривок Молнии.

– Я же обещала, что приведу его. Теперь ты должна сделать то что должно и пообедать.

Грифон оторвался от груди Серафима и вприпрыжку кинулся к кормушке, из которой торчала бычья ляха.

Девушка повернулась к рыцарю.

– У вас ещё будет время для неё, я обещала Светлене вернуть вас до темноты. Она очень переживает, что эмоции могут вас утомить, а волнение откроет рану.

Серафим едва отшагнул назад от поручня, как Молния бросив еду снова бросилась к нему и жалобно взывала, как ребёнок. Березкин не устоял и снова приблизился к вольеру. Грифон снова ткался в его грудь головой. Каменное сердце космического бродяги растаяло.

– Я вернусь– Серафим обнял огромную голову Молнии. – надо просто немного подождать…– голос рыцаря дрожал.– Все будет хорошо… Огромный зверь взглянул человеку в глаза. Такой преданности и надежды Серафим ещё не видел. Он снова позавидовал Апраксису.

– Нам пора. Светлена будет волноваться.– в голосе чародейки звучала просьба.

Березкин нехотя разомкнул объятия и

Грифон с явно обиженным видом вернулся к трапезе.

* * *

Светлена продержала Серафима в лазарете ещё пару дней, пока цвет рубцов не сменился с багряного на пурпурный. Привыкший к распорядку и постоянной занятости Березкин изнывал от скуки. Мозг смирился с мыслью о Летаргической или анабиозной коме, в которой Аиида проецирует его сокровенные и тайные помыслы. Кто кроме неё мог знать о том что Березкин всегда мечтал иметь питомца, но согласно устава это было не возможно, или о том как на самом деле одинок начальник энергослужбы. «Найдя»ответ на важнейший вопрос Серафим погрузился в бытие новой реальности. Единственной занозой осталась голубоглазая целительница Орк, явившаяся его спасать, но при этом жаждущая вонзить ему меж глаз опочийте топор. Тяготило Березкина и то что он не удосужился даже поблагодарить толком свою спасительницу. Освободившись от опеки служителей Мары Серафим отправился на поиски голубоглазой.

Воинский стан жил своей обычной жизнью. Арбалетчики и лучники свистели стрелами от зари до зари. Ратоборцы оттачивали построения и приемы рукопашного боя. Плавильни Рыгалий жаром и свежесваренным металлом. Кузни громыхали молотами и шипели каленым железом отпускаемым в масле. Столярные мастерские увязли в стружках. Рядом с ними воняя лаком сушился на солнце свежесколоченный требушет. Инженер сразу увидел ряд существенных недоработок в конструкции.

Но само по себе орудие впечатляло.

Серафим остановился по внимательнее разглядеть конструкцию.

– Чудная малышка. Способна закинуть двадцатипудовый камень почти на тысячу локтей.

Голос принадлежал загорелому дворфу в холщовой рубахе с закатанными рукавами и кожаном фартуке.

– Скрепы железные?– вдруг неожиданно для самого себя спросил Березкин.

– Обижаете сир, стальные.

– Если заменить на бронзу, будет работать дольше. Сталь достаточна хрупкая при таких нагрузках.

Гном удивленно посмотрел на человека.

– А ещё если вместо колеса поставить червячный винт взводить ее будет намного легче.

– Винт?– удавился мастеровой. – Как тот что воду из реки черпает? А ведь ваша правда Сир. Это же очевидно. Дурья моя башка. А бронзу от удара не выгнет?

– С ребром жёсткости здесь и здесь.– Серафим указал на бока скреп. – не вырвет, правда мороки будет больше при отливке.

Да и в отбойник вместо бруса, лучше собрать набор пружин. Это и вес уменьшит и ост от переломов избавит. – мужчина обернулся на гнома, тот проколов палец булавкой чертил кровью руны на фартуке.

– Что вы делаете? – Рука звездного скитальца легла на рукоять кинжала. Дворфов облизнул измазанный палец и пробежал глазами по фартуку.

– Как что? Знамо дело – конспектирую.

Серафим улыбнулся.

– Вы мил человек не серчайте. У вас на механизмы прям дар. – Березкин улыбнулся словам гнома вспомнив как его терроризировал его преподаватель сопромата.

–Я эти машины всю жизнь строю. – продолжил гном.– А вы с одного взгляда столько ошибок разглядели. Я боялся запамятовать, а ни чернил ни графитового стержня при себе нет, не говоря уже о бумаге.

Вы это заходите к нам почаще. Не каждый раз встретишь рыцаря думающего шире чем радиус описываемый его оружием. Может ещё чего присоветуете.

Звёздный скиталец кивнул головой и продолжил прогулку. Через несколько шагов его привлёк спор ещё двух мастеровых. Высокого остроухого эльфа и приземистого дворфа.

– У стали режущая кромка лучше. Она тебе что угодно рассечет.– кипятился Эльф.

– Та твоя сталь хрупкая, как стекло. Чуть пережжешь при заточке все. Хана. Железо надежнее. Его и отрихтовать и заточить простым каменюгой, на раз…

– Неси свой клинок сейчас я покажу тебе что такое Крупская сталь!!– настаивал Остроухий.

О вот давай рыцаря спросим. Он человек ратный. Должен ведать, что железо лучше стали.

Березкин хотел ретироваться, но было явно поздно сматывать удочки.

Спорщики буквально оглушили Серафима с пеной у рта доказывая свою правоту. Наконец поток слов иссяк и кузнецы ждали вердикта.

– И сталь и железо имеют свои преимущества, – Серафим вспомнил своего препода по металловедению.– Но так ли железо держит режущую кромку как сталь? Так ли сталь пластична, как железо? Что если попробовать совместить?

Кузницы выпучили глаза. Такого ответа они явно не ожидали.

– Нельзя совместить не совместимое.– почти в один голос заявили они, продолжая выторговывать у Серафима ответ – какое оружие он предпочтёт.

– Вообще-то. Если взять несколько слоев стали и переложить обычным железом. Отковывая и складывая не менее десяти раз..

– Железо смешается со сталью даруя клинку эластичность – едва слышно прошептал эльф.

– А сталь подарит железу небывалую остроту и твердость.– добавил дворф и тут же оба рванули к своим кузням, но пробежав несколько метров встали, как вкопанные.

Вопрос прозвучал почти одновременно: —а складывать вдоль? Или же поперёк?

– В сторону лезвия.– ответил Серафим почти не задумываясь.

Гном и эльф снова устремились на перегонки, но на этот раз они бежали к Серафиму.

Схватив каждый за свою руку они тащили Березкина в свою кузню.

Со стороны казалось что они стараются причинить ему вред и тут же несколько стражей с алибардами на перевес помчались на выручку лидеру наездников на грифонах.

Кузнецы только поняли, что натворили и рухнули в ноги моля о снисхождении.

Стража замерла, занеся клинки.

Березкин улыбнулся жестом отпуская алебардщиков.

– Мне нужна монета– произнес Серафим, а кузнецы, решив что с них берут плату за дерзость, обнажили кошельки и протянули их Наместнику.

– Вы не поняли. – едва сдерживая смех произнес Серафим.– но работать будем вместе. Орёл– в мастерской эльфа, решка – у дворфа.

Выпала решка. Следующие несколько дней про поиски голубоглазой пришлось забыть. Хотя труд в кузне позволил Березкину забыть что он не в своём теле. Мышцы повиновались как родные.

Жар горна, запах расплавленного метала шум раздуваемых мехов и бесконечные удары молота наконец родили то, что в мире Серафима звалась дамасской многослойной сталью. Настал черёд испытаний.

Лицезреть тест нового вида металла пришло куча народу.

Сначала заготовку гнули в дугу потом эльф отточил край клинка наступил черёд рубки.

Рубили все подряд. От гвоздей до дерева и канатов.

Настала очередь костей.

Но едва Березкин замахнулся, как в толпе мелькнул рыжий ирокез и сверкнули голубизной неба ее глаза.

Рука Серафима дрогнула и удар клинка пришёлся в каменную столешницу верстака, оставив в ней глубокую зарубку. Но сам клинок повело, а на ровной заточке зияла выщербина.

Авишай исчезла в толпе. А может Серафиму просто почудилось.

Эльф взял из рук рыцаря клинок, вернув мысли Березкина к испытаниям. Он только сейчас заметил, что рубанул по куску серого гранита.

– Мда, камни им лучше все таки не рубить.

Едва слышно прошептал Серафим. Не смотря на загубленный образец, Кузнецы так были поражены результатами что чуть не боготворили Серафима. Но его мыслями вновь завладела зеленокожая незнакомка. Спешно попрощавшись с мастеровыми он вновь отправился блуждать между палатками в надежде на встречу. Бесцельно бродя по стану он вышел к питомнику грифонов. Молния радостно защёлкала клювом.

Анаси хлопотавшая возле своего грифоны обернулась. И увидев Апраксиса замахала рукой. Грифон волшебницы был могучим самцом, он сильно проигрывал Молнии в маневренности, но на земле и в бою ему не было равных. Грюнт мог одним прыжком перемахнуть средний сарай. А клюв перерубал небольшой березовый ствол, как тростинку.

Серафим поднял руку в приветствии.

– Какие планы на вечер? – Хитро спросила чародейка. Серафим пожал плечами. Пока ни каких.

– А хотите полетаем?

Услышав знакомое слово. Молния радостно запрыгала в вольере.

– Она застоялась, как пёс на привязи.– слова волшебницы током ударили Серафима. Он помнил это чувство и почти автоматически мотнул головой в знак согласия.

– Только мне придётся учиться заново.

– Полет на грифоне требует большой практики; управлять этим зверем почти невозможно, наездник должен задать цель или отдать приказ, но как до нее добраться или осуществить, решает сам грифон. Издревле существовала целая система голосовых команд, целый язык общения с грифонами. Но у вас с Молнией всегда было по другому. Она словно чувствует вас. Надо попробовать. Главное помнить «Имбре» – взлёт, «Касади»– посадка. Со сбруей я помогу.– чародейка улыбнулась.

Глава восьмая
Священная охота.

Шатер походного вождя теперь принадлежал ей. Здесь все напоминало о дяде, и от этого становилось еще больнее. Войлок этого шатра прошел вместе с хозяином не один поход и пережил не одну войну. Огонь этого очага сотни раз согревал Авишай в студеные зимы. Она всегда любила бывать тут. Помнила каждую закорючку на узорах обережных заклятий, начертанных ещё рукой ее матери. Отца она не помнила совсем. Огнерук заменил ей его. Учил рубить топором и ездить на варге. Мать, верховная жрица бога огня, была вечно занята. Орда съедала все ее время. Но и она часто сидела у этого огня, в те редкие минуты когда могла побыть с дочерью, рассказывая совсем еще юной девочке сказания и мифы ее народа, и учила языку отца, и это были самые теплые воспоминания детства.

Авишай села на корточки у очага, обняв колени. Теперь из всех родных у нее остался лишь старший брат, брутальность которого не позволяла опускаться до «телячьих» нежностей. Воин должен быть суров. Но Огнерук умудрялся при всем при этом окружить Авишай почти отеческой заботой.

Отец. Это слово не вызывало в суровом сердце девушки никаких эмоций.

Про отца она знала только, что он не был Орком, но был могущественен, очень могущественен, раз Орда не умертвила ее сразу после исчезновения родителя. Все разговоры о нем были под строжайшим табу. Может быть из за отца, она и не владела магией огня, а следовательно, ей никогда не надеть венец своей матери и не взять посох дяди.

Единственный открытый для нее путь, был путь топора. Лекари никогда не были в почете в Орде, тем более и лечить-то у Авишай получалось далеко не всегда. Только когда эмоции зашкаливали и в памяти всплывали давно забытые слова языка, на которому ее тайком учила Мать, причем случалось это зачастую непроизвольно.

Девушка ворошила кочергой огненно-красные угли. Жар пламени позволял отвлечься от забот, но не в этот раз. Облик улыбающегося палача ее народа, из раны которого она изгнала яд проклятой зодчим теней мантикоры, снова и снова врывался в ее мысли. Подлый убийца, но взгляд его митрилово-серых глаз бросал в дрожь. Октар никогда не смотрел на нее с такой страстью. Именно страстью, а не похотью. И ей, новому вождю клана Северных волков, очень хотелось испытать этот взгляд снова. Она ненавидела себя за это, но ничего не могла с этим поделать. И от этого делалось еще хуже. Раздумье прервал посыльный.

–Авишай, охотники попали в засаду у Бастиона святости. Урубако был с ними.

Схватив топор, оркша вылетела из шатра.

Спустя пару мгновений стая мчалась к Бастиону.

* * *

Грифоны неслись во весь опор. Молния петляла и вращалась пытаясь угодить хозяину. Спустя час полёта, Серафим уже уверенно держался в седле. Управлять грифоном оказалось не так сложно, как казалось. Каждого животного и наездника связывал обряд единения позволяющий грифону читать мысли своего наездника. Серафим опьяненный полетом разрешил Молнии мчаться во всю мощь ее крыльев. Анаси пыталась удержать более массивного Грюнта на ее хвосте. Воздушные потоки развевали волосы северянки по нежным плечам. Без доспехов и кольчуги она выглядела божественно. Глубокое декольте обнажало упругую грудь и нежную шею наследницы Трумвольда. Разгоряченные погоней наездники отошли от лагеря на довольно приличное расстояние. Настолько приличное, что вернуться без передышки грифоны уже не могли. Почти на бреющем полете грифоны начали облетать лес, выискивая место для посадки и отдыха. Но звон стали прервал их полет.

На проплешине в лесной чаще отряд орков, скорее всего разведчики, принял неравный бой с прайдом зверолюдов. Свиноподобные твари прислуживали Темным. Закованные с ног до головы в броню и вооруженные тяжелыми палицами и длинными копьями, они теснили орков к густым зарослям малины, пытаясь лишить орков пространства для маневра. Запел рожок, взывая о помощи.

– Без доспехов мы легкая добыча, сир.

Анаси взглянула в глаза своему лидеру, пытаясь отговорить его от безумного поступка.

– Враг моего врага – мой друг. Не так ли? Этих тварей не так много, но больше чем орков. Они погибнут.

– Ваша правда, милорд. Но встревать в стычку разведчиков…– странное предчувствие охватило девушку.

Хотя это вряд ли разведка. У орков разные стяги. Боже мой это же охотники.

– Охотники?

– Древний обряд. Тут наследники почти всех кланов. —девушка ужаснулась.– Это больше похоже на спланированную засаду. Если они погибнут Орда отколиться от Альянса.

– Тогда выбора у нас нет.– голос Командира звучал уверенно подавляя предчувствия чародейки.

– Милорд, они всего лишь горстка орков. Стоит ли вам рисковать ради них?

– Союз важнее одной жизни. Сколько храбрых воинов недосчитается Альянс потеряв поддержку Орды?

Принцессе стало стыдно, за свои слова и она взяла себя в руки, окончательно загнав предчувствия в самый потаенный уголок своего сознания.

– Сир, атакуем в лоб?

–Давайте с воздуха. Попробуем сбить с тварей боевой пыл. Идем низко, как сможем.

Анаси кивнула и расчехлила посох.

Лидер орков Урубако, знал толк в затяжных стычках с превосходящими силами врага, он разбил отряд на две части. Первые держали фронт, вторая часть восстанавливала дыхание. Густой малинник не давал свинтусам зайти с фланга и запечатать кольцо. Но тот же малинник загонял разведчиков в естественный мешок, единственный выход из которого контролировали приспешники Зодчего теней. Пользуясь трехкратным численным перевесом, свинолюды наступали, тесня орочий дозор.

Тяжелое копье пронзило грудь молодого орка, бившегося рядом с Урубако. Воин рухнул замертво, обхватив копье двумя руками и вырвав его из лап Зверолюда. Томагавк Уру раскроил рыло копейщика, корчась в агонии, свинолюд упал рядом с поверженным орком.

– Не отступать! – рев Урубако сомкнул ряды охотников.

В этот момент две тени промелькнули над головами орков и устремились к свинтусам. Грифоны, схватив добычу, резко ушли на подъем, раздирая мощными клювами вырванных из строя воинов. Остатки кровавыми ошметками шлепнулись на землю. Грифоны, развернувшись, пошли на второй заход. Животный страх сделал свое дело. Свинолюды залегли, вжавшись в нескошенную траву лесной поляны. Заклятие обледенения накрыло весь авангард приспешников тьмы. Апраксис, следовавший за грифоном принцессы, посадил Молнию прямо посреди обледеневших фигур. Молот крошил замерзшую плоть, как стекло. Молния не отставала. В какие-то мгновения они с наездником расколотили почти полсотни свинолюдов. Орки оторопели, не веря в происходящее. Воевода темных стиснув зубы тут же послал в бой очередной косяк свинтусов. Молния за спиной рыцаря расправила величественные крылья и заклокотала. Серафим поднял молот. Но Анаси успела раньше: острые, как бритвы, осколки льда рванулись навстречу очередной волне атакующих. Кровь хлестала из ран, но клин не остановился. Перескочив через павших, они продолжили бег. Уру снял с плеча боевой рожок, протянул его стоявшему рядом товарищу.

– Не переставай звать Орду.

Воин кивнул, принимая инструмент. Предводитель разведчиков издал протяжный вой, переходящий в боевой клич, и бросился навстречу свинолюдам. Рожок завел свою протяжную трель, взывая о помощи. Орки и свинолюды достигли места, где стояли наездники, почти одновременно. Бой закипел с новой силой. Анаси метала ледяные копья, разбивая щиты и пробивая броню. Топоры орков методично, как на скотобойне, укладывали свинтусов одного за другим. Но место поверженного занимал новый налетчик. Грифоны пикировали на атакующих с неба, вырывая из строя одного, а иногда и двух зверолюдов. Свинтусы попятились. Но в этот момент темное щупальце метнулось к Молнии. Анаси отразила заклятие. Грифоны ушли на следующий круг. Орки и чародейка сгрудились вокруг Апраксиса.

– Среди них маг.—шепнула стоящая за спиной волшебница. Если его не вычислить, грифоны погибнут. Я не могу атаковать и искать мага одновременно…

Темные сомкнули кольцо вокруг поляны, чужая защищавшимся видимость.

– Тогда найди мага.– прорычал Апраксис и развернувшись к Оркам скомандовал:

– Встать в круг. Спина к спине! Укрыть чародейку!

Странно, но Орки повиновались реву Апраксиса.

– Откуда в нем столько власти?– мелькнуло в голове чародейки. Анаси уже шептала заклятье, выискивая в рядах зверей темного волшебника. Но он опередил. Мелькнула неясная тень; грифон, идущий на бреющем полете, не сумел увернуться; заклятье прошило Грюнта насквозь. Самец упал как подкошенный, подминая под себя свои последние жертвы. Засвистели ледяные лезвия. Анаси вычислила Темного в толпе. Волна ярости и жажда мести за смерть питомца захлестнула ее. Она двинулась к колдуну, пробивая себе дорогу в рядах зверолюдов. Серафим бросился за ней, а с ним на прорыв пошли и орки. Темный укрылся за сферой. Дождь ледяных клинков молотил по нему беспрестанно. Манна чародейки таяла, но она не ослабляла натиск. Щит раскололся и молот Апраксиса вбил тщедушное тельце темного мага в землю. Бой был почти выигран, но в этот момент на арену боя подоспели основные силы зверолюдов во главе с Норогом, личным телохранителем Стального Черепа. Обороняющие устали. Руки налились свинцом и отказывались держать оружие.

Анаси, тяжело дыша, оперлась на плечо своего командира.

– Я подвела вас. Я не смогла удержаться. Манна на исходе. Без манны я колдовать не могу.

– Это моя вина. Мне нужно было послушаться.

– Вы поступили правильно, сир. Бросать союзников в бою – не по-рыцарски.

Девушка потеряла сознание. Серафим подхватил принцессу. Миниатюрная и беззащитная, она отдала все силы в этом бою. Рисковать ею Серафим не мог.

– Молния, забери ее домой!

Грифон нежно, но очень крепко схватил чародейку и взмыл с ней в небо. Свинолюды всех мастей заполнили поляну. В предчувствии легкой победы они бросились в решающую атаку. Орки рванулись навстречу. Тело Серафима покрывали уже десятки порезов, кожаный камзол превратился в лохмотья. Но молот вновь и вновь находил свою жертву. Уру бился рядом с человеком, круша Темных, устилая их телами лесную поляну.

Семеро орков, Урубако и Апраксис стояли на залитой кровью траве. Почти две сотни свинтусов выстроились напротив них, ожидая команды Норога. Предводитель вышел вперед, решив сполна насладиться дарованной ему победой. Свинолюды дружным гвалтом приветствовали своего командира.

– Я, Норог, тысячник Стального Черепа, лично подарю вам смерть в качестве признания вашей доблести в бою.

Свинтус захрюкал от удовольствия, сотрясая гигантской булавой с длинными толстыми шипами.

– Ваша смерть будет легкой…

Среди зверолюдов раздались аплодисменты и нетерпеливые вопли. Серафим сжал свой молот, но Уру положил руку ему на плечо.

– Не торопись, бледнокожий. Твое время еще не пришло.

По его кивку два орка устремились на Норога. Но тот оказался весьма проворным, несмотря на свой излишний вес. Увернувшись от атаки, он разметал противников своей тяжеленой булавой. Шипы пробили тела насквозь.

–И это величайшее искусство орочьего поединка? Я разочаро… Договорить он не успел. Белый волк одним прыжком перелетел заросли малинника, и под радостный вой орков устремился на Норога. Девушка-орк, восседавшая на нем, укутанная в волчьи шкуры, атаковала зверолюда. Норог метнулся в сторону и укрылся щитом. Тяжелый удар орочей секиры покорежил сталь щита, выбив целый сноп искр. Ответный удар булавы свалил гигантского полярного хищника, выбив всадницу из седла. Но оружие предводителя свинолюдов не успело опуститься на нее. Апраксис ударом ноги сломал колено воеводе. А следующим пируэтом опустил молот на нагрудные пластины Норога, проломив его грудную клетку. Свинолюд безвольным мешком рухнул под ноги Серафиму. Последний удар молота смял шипастый шлем и расколол череп Норога, превратив свинообразную рожу в кровавое месиво. Вся стая, один за одним, наводнила поляну. Радостный крик огласил выживших охотников. Зверолюды обратились в бегство. Апраксис наклонился к девушке, протягивая руку.

– Мне не нужна твоя помощь, бледнокожий.

Девушка – орк вскочила на ноги. Шлем слетел с ее головы. Рыжий ирокез, светящиеся татуировки и глаза. Такие чистые, как небо.

–Авишай… – Серафим опустил молот.

– Опять ты? Тебя никто не просил, Я тебе ничего не должна… – крикнула девушка, вскакивая в седло и снова бросившись в гущу боя, с яростным криком преследуя убегающих свинтусов.

Апраксис встал ошарашенный. Едва успев найти свою мечту, он сумел ее разозлить. И Серафим не мог понять причину этой злости. Ведь он не сделал ничего плохого.

– А ты быстр.

Огромный орк в пластинчатом нагруднике подошел к рыцарю.

– Мне даже стало интересно, насколько ты ловок.

– В смысле?

– Ты во всем ищешь смысл, человек?

– Я не всегда могу его найти.

–Мудрость – черта лидера. Спасибо за помощь, бледнокожий. Возможно, когда-нибудь я узнаю ответ на свой вопрос. Но сейчас позволь мне проводить тебя до вашего лагеря. Варги привезут нас туда как раз к ужину.

Апраксис вскочил в седло гигантского полумедведя-полугиены. И только сейчас усталость и боль обрушились на него всей массой. Он едва не выронил молот.

– С тобой все в порядке, человек?

Серафим кивнул головой.

– Путь долгий, нам не стоит терять времени.

* * *

Лагерь Альянса всегда напоминал муравейник. Особенно отсюда. С холма, на котором остановились орочьи варги. Движение в воинском стане затихало лишь спустя пару часов после заката. С кузен поднимался черный дым и звон кувалд, бьющих по стали. Кухня разливала аромат жареного мяса и свежеиспеченного хлеба, запах сытной похлебки и сладкой сдобы. Столярные мастерские почти утонули в опилках и стружке. Но новенькие катапульты уже красили в цвета безымянных. Тренировочный плац был набит до отказа. Воины оттачивали свое ремесло. Гномы отрабатывали построения. Лучники беспрестанно свистели стрелами. Звенели мечи. Гремели команды.

–Дальше я не пойду. Слишком свежи старые разногласия.

– Но они не мешают нам биться с нежитью плечом к плечу?

–Мешают, Апраксис, очень мешают. Даже в вашем стане эльфы держатся особняком, а гномы продолжают жить в норах.

– Ну вы-то вообще частоколом отгородились. И разбили стойбище в двух часах езды.

– Ты великий воин. Но пропасть между расами в Телерии громадна.

–Значит, надо строить мосты.

– Надо, но для начала нужно стереть из памяти боль прежних войн.

– Я потерял свою память, Уру. Все, что я помню, начинается с того, как ты сломал дверь в лазарете Светлены.

– Это многое объясняет, но орки все еще помнят о Черной Горе. Прощай, Апраксис.

Уру двинулся в сторону орочьей деревни.

Глава девятая.

Уравнитель шансов.

Распрощавшийся с Урубако Серафим первым делом отправился знакомой дорогой в Лазарет, проведать чародейку.

Ноги сами несли его знакомой тропой мимо палаток и шатров.

Слова Огромного орка пролили свет на темное прошлое сира Апраксиса. Стало понятно негативное отношение со стороны голубоглазой. Он для неё враг. Дикий и кровожадный палач ее сородичей. Это многое объясняло. Но привкус чужой вины давил на сердце. Плюсом к разочарованию и незаслуженной обиде добавились переживания за белокурую волшебницу, слепо последовавшую за ним.

Адреналин выветрился. Тело била мелкая дрожь. Тело ссадило от многочисленных порезов. Да и плечо разнылось не на шутку.

Березкин расстегнул остатки камзола и только сейчас заметил что он весь покрыт запекшейся кровью, а пыль смешанная с потом толстым слоем покрывала его руки.

Появиться в царстве Светлены в таком виде означало снова приковать себя к койке на несколько дней. Березкин свернул влево и двинулся к стану наездников в палатку Апраксиса. Каждый шаг дорвался труднее и труднее, а молот покоявшийся на правом плече тяжелее и тяжелее.

Кое как доковыляв до шатра Серафим жестом остановил бросившегося к нему наездника нёсшего сторожевую вахту.

– Сир , что с вами? Вы ранены?

– Тшш не шуми, не баламуть народ почем зря, башка и так трещит. В порядке я, в порядке… мне б помыться. Есть где воды нагреть?

– Сделаем. Я мигом. Может Жриц Мары кликнуть?

– Не зачем.

Березкин закачал головой.

– Я сам к ним … надо только в порядок себя привести.

– А ужинать? Нести?

– Нет, а вот горло промочить не помешало бы.

Козырнув, наездник бросился выполнять поручение. А Серафим вошёл в шатёр.

Раздеваться сил не было. Березкин прислонил молот к небольшому резному столику и устало плюхнулся на разбросанные на полу тюфяки.

Походный шатёр Апраксиса так и оставался для Серафима чужим. Хотя во вкусе предводителю грифонов отказать было нельзя.

Резная мебель тонкой работы. Инкрустированная посуда. Столовое серебро. Адамантовые доспехи покрытые странным едва приметным глазу узором рун. Все это говорило о не малом состоянии и статусе рыцаря. Даже подушки на которые опустился Серафим были набиты мягким пухом. Но главным сокровищем Апраксиса были книги.

Ажурный шкаф с толстым стеклом и аккуратные ряды рукописных толмутов в кожаных переплетах. Книг было много. С изумлением для себя Березкин заметил что прочёл иероглифы на корешках без особого усилия. Травоведение. Риторика. Тактика и стратегия. Искусство поединка. Грязные приемы уличного боя. Баллады и предания Севера. Мифы подземного народа. Песни Дарквудских лесов.

Серафим взял с полки книгу о сказочных существах.

Но не смотря на название, это была не легкое фентази. Скорее некий бестиарий рассказывающий о слабых и сильных сторонах и способах борьбы с этими созданиями тьмы. На фентази не тратили ни пергамента с чернилами, ни времени. Хотя для Серафима сейчас именно этот жанр мог стать путеводной звездой. Березкин отложил Бестиарий. В памяти всплыла история из далёкого детства, в которой герой из прошлого попал в далекое будущее и одолев грозных врагов империи вернулся в свою реальность.

– Что если все это правда? Что если авторы на самом деле не фантасты, а летописцы?

Сейчас эта мысль уже не казалась ему смешной и фантасмагоричной.

Мысли в голове путались. Он чувствовал что дотронулся до чего то очень важного. Серафим закрыл глаза пытаясь сосредоточиться, но саднящая боль туманила разум и знание ускользало.

Мужчина закрыл книгу. На задней стороне обложки Бестиария был выжжен странный символ. Огромное колесо со множеством спиц и необычно пышной розой ветров в центре.

В памяти всплыла мамина колыбельная:

 
– Вихрем знойных вьюг
Кружит север юг,
Бриз несёт песок
На запад и восток.
В спицах колеса
Наши полюса,
В центре всех миров
Роза их ветров…
 

– Это не сон. И не анабиозное видение.

Бестиарий вернулся на полку.

«…светоч, разгоняющий тьму. Выполни предначертанное тебе, докажи, что достоин…» Слова Живого Света приобрели реальное значение.

Серафим закрыл дверку шкафа. В какой то момент он увидел себя в зеркале. Теперешнего себя. Сурового широкоплечего воителя привыкшего смотреть в лицо смерти.

До сегодняшнего дня Серафиму не приходилось убивать сражаясь лицом к лицу. Если не считать симуляторных боев на «Несокрушимом». Но там он знал что в случае поражения всего лишь перезагрузит симулятор. Мысль вернулась.

– Умирая здесь, умру ли я там?

Что то в глубине души подсказало что : «Да.». И от этого понимания стало страшно.

До него только сейчас дошло на сколько глупо он повёл себя бросаясь в рукопашную с превосходящим по численности врагом. И какие усилия потратила в этом бою Анаси.

Серафим отошёл от шкафа и принялся стягивать с себя камзол.

– Если придётся сражаться ещё раз, хотелось бы иметь что то по мощнее холодного оружия.

О попытке собрать импульсный излучатель или ускоритель и речи быть не могло. Серафиму не хватило бы не знаний, ни материала, ни умения. Нужно было что то более простое и эффективное. Но на это ещё будет время. Надо помыться и двигаться в Лазарет.