Текст книги "Ради тебя"

Глава 19

Снег падал огромными пушистыми хлопьями. Улицы становились совсем белыми, словно укутаны покрывалом. Абсолютно все искрилось от света тусклых ночных фонарей. Деревья, карнизы второго этажа, крыльцо, где несколько секунд назад сидела Настя.

Я знал, что дома ждут друзья и жена. Пусть пока незаконная, но жена. Но вот меня не тянуло домой. Бывает так. Вроде все хорошо, но чего-то не хватает. Это то, что я ощущал прямо сейчас.

На лобовом стекле заметил трещину и громко рассмеялся.

– Вот же зараза, – снова говорил сам с собой. – Тачка недешевая. Да и хрен с ним. Тебе можно портить все, Настя.

Понимал, что она не слышит, но говорил именно с ней. Вышел на улицу и снова вдохнул холодный воздух.

– Дима? – сзади послышались шаги и голос Александра Яворского. – Что-то случилось?

– Нет, просто мимо проезжал, – солгал я. – Увидел вашу дочь, притормозил, чтобы убедиться, что с ней все хорошо, а она вот, – я указал на стекло. – Лобовое в хламину.

Я громко рассмеялся, доставая из пачки очередную сигарету.

– Не угостишь? – мужчина провел рукой по трещине на стекле. – У меня есть знакомый. Работает как раз с иномарками. Я достану стекло на машину. Ты не сердись на нее, Поляк. Она испугалась. А мы ремонт оплатим.

– Платить не нужно. А вот телефончик СТО не помешал бы, – я протянул мужчине пачку. – Берите все. Я домой собирался, а у жены токсикоз. Сигареты все равно выбросит.

– Давно женаты? – мужчина явно не хотел уходить, и я понимал его.

В доме у них из каждой щели тоской сквозило. А тут я. И зовут как погибшего сына. Вот такая ирония. Отца парня звали как моего.

– Нет. Мы не расписаны. Как-то не до того было. О ребенке совсем недавно узнал.

– А родители есть? – мужчина встал рядом со мной и облокотился о капот.

И мне захотелось с ним поговорить. Что-то вроде своеобразной исповеди незнакомому человеку.

– Отец умер, когда я служил. А в армию попал по глупости, – тяжело сглотнул. – Я убил человека. Не хотел, но в то же время хотел. Даже не знаю, как объяснить. Он мразью был, не лучше Рыжего. Девчонку из моего села избил до полусмерти.

– Не вини себя в смерти отца. Такое случается, Дим.

– Мать меня видеть не хочет. В селе брат и сестра. Мелкие еще совсем. Скучаю сильно, а приехать не могу. Как в глаза маме смотреть?

– Прямо смотреть. Зима пройдет, поезжай. Помоги по дому. Там, наверное, и огород есть.

– И сад, – улыбнулся, вспоминая родной домик. – Вы давно женаты на маме Насти? – перевел разговор на другую тему, потому что больно.

– Эта история моя любимая. Она девчонкой за мной бегала. Я ж не бизнесмен. Я на саксофоне играл на танцплощадках. Девчата табунами носились, а она скромная, все у заборчика стояла. Но познакомился с ней, когда ей восемнадцать было. До того был женат, и сын есть. Но мне не дают с ним общаться. Иногда, когда деньги нужны, приходит.

– Вы старше намного?

– Восемь лет. Димку не уберег. Хреновый я отец.

– Неправда. Он погиб не по вашей вине. С каждым произойти может.

– Я мало ему времени уделял. Все ругал его. Иногда и втащить мог. Дети точно не в меня пошли. Сильные оба, волевые. Таких, чтобы согнуть, долго стараться нужно.

– А Настя? Она кого любит больше, вас или мать?

– Дочь к отцу тянется. Есть такое поверье в народе. Но с братом они были близки. Дружили сильно, покрывали друг друга. Помню, Димка мой ключи от «Копейки» стащил, пока в Польше были. И разбил ее. Я тогда сильно разозлился. Набросился на него с кулаками. Настеньке всего десять было. Встала впереди него и говорит: а ты меня бей, слабо? Смешная была, а сейчас как тень.

– Все наладится, дядь Саша, – я вдруг приобнял мужчину за плечи. – Вырастет и глазом моргнуть не успеете. Выйдет замуж, внуков вам родит, – говорю, а самому тошно.

– Только я не доживу, наверное, – мужчина грустно улыбнулся. – Сердце последнее время шалит.

– А вы водку стаканами и курево? Подвязывайте. Насте вы точно нужны. Вот, – достал из кармана две стодолларовые купюры. – Это на конфеты мелкой.

– Не возьму я, – побледнел мужчина. – Мы хоть и в долгах, но чужого мне не нужно.

– Новый год на носу. Подарки семье купите. И я не просто так даю. Вы ремонт делать умеете? – я понимал, что просто так не возьмет он деньги. – У меня двушка в многоэтажке. Летом ждем пополнение, а квартира неухоженная.

– Я с радостью, – оживился мужчина, положив деньги в карман куртки. – Как буду нужен, звони. Деньги лишними не бывают. Тем более сейчас.

– Ладно, я поеду. Поздно уже. Жена, наверное, все морги обзвонила.

– Увидимся. А может, прислать Настю? Пусть хоть извинится за стекло.

– Нет! – резко выкрикнул и сел за руль. – Она поступила вполне обоснованно. Просто скажите, что все закончилось. Ей больше некого бояться. Мы все разрулили. Ах да! Скажите, где вы такой диван купили? Был в мебельных, но таких не видал. Компактный. Мне б такой в гостиную.

– Диван-малютка? Дефицит нынче, но мы Настин продаем. Она все равно спит в комнате Димы чаще, чем в своей. Там и письменный стол, и фортепиано.

Вот оно что. А я не мог понять, чего именно не хватало в детской комнате.

– Я его куплю. Мне понравился, – улыбнулся мужчине, заводя мотор.

Разговор с этим человеком разбередил раны. Снова вспомнил отца. Он тоже не был со мной нежен. Я до сих пор не попал к нему на кладбище и сейчас принял весьма странное решение.

Яворский был похоронен в поселке, плотно прилегающем к району, где я жил.

Ночной минимаркет манил огоньками. Тоже чей-то бизнес. Такие только начали появляться в городах, и было их ничтожно мало. Но вот купить можно было все. От сигарет и до цветов.

Купив букет роз и две пачки сигарет, я выехал на проселочную дорогу и медленно двинулся в сторону Камышан. Ворота открыты. Ни сторожа, никого. Тишина. Тут действительно обретают покой и последнее пристанище.

Снова боль и тоска. Я доехал до могилы паренька. Памятник еще не установили, но было прибрано. Интересно, мать приезжает или Настя? Положил букет на холмик и прикурил две сигареты.

– Привет, – начал говорить. – Не знаю, курил ли ты при жизни, но давай покурим. Ты передай, Дим, там моему отцу, что мне жаль. Безумно жаль. Я не хотел, чтобы все закончилось именно так. И ты прости, приятель. Мы не знакомы, а я покой твой тревожу. Тебе там хорошо, наверное. Приглядывай за сестренкой своей. Ей одиноко и больно. Она сильная, но плачет. А еще в небо смотрит. Я понял почему. Тебя пытается там отыскать. Ты бы хоть звезду сбросил, что ли.

Понимал, что выгляжу глупо. Сижу ночью на могиле совершенно незнакомого парня и говорю с ним.

Протерев рукавом стекло на рамке с фото, кивнул ему, словно прощаясь, и сел за руль.

Пора домой.

Во дворе пусто. Я взглянул на часы и поморщился. Половина первого ночи. Нехило так погулял. Сейчас Инга скандал закатит, а мне совсем не хочется ругаться.

Припарковал у соседнего подъезда, потому что мое место занял какой-то мудак. Счастливый обладатель серебристой Хонды.

Поднялся пешком по лестнице и тихонько постучал. Дверь тут же отворилась. Инга стояла в теплом костюме, зябко обнимая себя за плечи, и тихо скулила.

– Эй, ты чего? – бросился к ней, прижал к себе. – Давно все разошлись?

– Давно, Дим. Не делай так больше. Я чуть с ума не сошла. Метель на улице, а ты все не едешь. Что думать? Где искать? Ребята даже к Шаману ездили. Тот сказал, что Большой тебя куда-то отправил. Это правда?

А пацаны красавцы. Я был уверен, что они уже знали, где именно я был. А про Большого просто придумали, чтобы не давать ей лишнего повода для ревности и последующего скандала.

– Да, нужно было съездить к людям, которые нам платят за крышу, маленькая.

– Мне это надоело, – выдохнула брюнетка и, резко отстранившись, вошла на кухню. – Так будет всегда?

– Вероятно, – спокойно ответил, повесив спортивную кофту на вешалку. – Ты знала, кто я и чем занимаюсь. Я не принуждал, верно? Мы могли разбежаться в день дембеля, но ты приперлась сюда, поставив перед фактом.

– А ребенок?

– А что с ним? Если ты не станешь постоянно недовольную рожу корчить, то нормально жить будем. Инга, ты любишь вкусно поесть? – она кивнула. – Тогда выбирай. Или ты едешь к маме с папой, или принимаешь мой образ жизни. От ребенка я не отказываюсь, но терпеть твое нытье не намерен.

Я не орал. Спокойно говорил. Но она меня хорошо поняла.

– Голоден?

– Нет, если можно, сделай кофе. Просто замерз.

– Ты даже обои не видел, – обиженно вздохнула девушка и заплакала.

Обнял ее, качая, как ребенка.

– Завтра я никуда не пойду. Мы весь день проведем вдвоем. Хочешь, поедем мебель выберем?

– Хочу, – оживилась Инга.

– Я, кстати, нашел неплохой диван. Малютка называется, кажется. Он не новый, но таких в магазинах нет. А у нас в гостиной идеально встал бы.

– Да, – Инга оживилась еще больше. – Не новый и что? Таких сейчас днем с фонарем не отыщешь. И оставаться у нас с ночевкой смогут. Новый год скоро. Несколько дней всего, а у нас с тобой ни игрушек, ни елки.

– Значит, завтра все купим. Иди спать.

Инга встала и потерлась о мою щеку.

– А ты?

– Если ты не против, я покурю. Обещаю проветрить после.

Девушка рассмеялась и, виляя бедрами, скрылась в гостиной. Я слышал, как скрипит кровать, прогнувшись под ней, и ждал, когда уснет. Я ее просто не хотел сейчас.

И только сейчас окончательно осознал, что не люблю ее. Но заднюю давать поздно. Мой ребенок не должен жить без отца.

Глава 20

До Нового года оставалось около десяти часов.

Последние несколько дней я, как и обещал, провел дома с Ингой. Девушка была на удивление тихой и, что более удивительно, она полностью отказывалась от близости.

Отговорки были разными: от банальной головной боли до тошноты, изжоги и дикой усталости.

Несмотря на все вышеперечисленные факторы, она с радостью сбегала из дома с матерью. То выбрать шторы, то ковры завезли, а их потом не купишь, то нам срочно понадобился новый чайник.

И, если быть откровенным, меня полностью устраивал такой расклад в наших отношениях.

– Если подвинешь сосну… – Инга указала на неукрашенное дерево.

– А если не подвину, не соснешь? – заржал, хватая ее за талию.

Резко потянул ее на себя и губами коснулся шеи. Кожа брюнетки тут же покрылась мелкими мурашками.

– Поляков, – щеки вспыхнули, и появилась та самая улыбка, в которую я однажды влюбился. – Прекрати. Нам сосну наряжать, и у меня не все приготовлено. Сусанну привезет жених к вечеру, так что я без помощницы.

– А мне все равно, – сцепил пальцы на ее талии. – Я соскучился, а ты от меня нос воротишь.

– Я тебя воспитываю, – девушка отстранилась и прищурила глаза. – Может, хоть так смогу тобой манипулировать.

– Нет, дорогая. Это слово ко мне неприменимо. Так что забудь.

И вдруг в голове словно механизм сработал.

– Одевайся, нам срочно нужно съездить кое-куда.

За эти недолгие месяцы я успел обзавестись связями во всех госучреждениях. И сейчас я был намерен отвезти свою восточную принцессу в областной ЗАГС.

– Ты что удумал?

– Одень белый свитер и теплые легинсы. Мне нравится, когда твои ноги видно.

– Ну, Димка, расскажи, – Инга надула пухлые губы.

– Если скажу, ты найдешь любую, самую ничтожную и жалкую отмазку, но никуда не поедешь. Я решил, что сегодня моя очередь понты колотить.

– В каком плане?

– Одевайся, – закусив губу, зарылся лицом в ее еще влажные после ванной волосы. – Просто доверься мне.

На выходных мы посетили мебельный магазин и салон спутниковой связи, где стали обладателями двух черных телефонных аппаратов. Мне это было жизненно необходимо, причем буквально, ну а ей он достался в подарок.

После того вечера, когда я завис около дома Яворских, не хотел, чтобы она нервничала.

Беременность протекала отлично. Мы даже сходили в женскую консультацию, где меня заверили, что проблем не будет. Инга была здоровой, и плод развивался хорошо.

– Я готова, – она выглянула из спальни в красивом мохеровом свитере, обтягивающем пышную грудь, и черных легинсах.

Все, как я просил.

– Зай, прихвати паспорт, – подмигнул ей, застегивая манжеты на черной рубашке. – Готова сменить фамилию?

– Ты шутишь? Дим, ты хочешь расписаться и сделать это прямо сейчас?

– Именно так. Есть проблемы? Если ты не хочешь, то скажи.

– Хочу! – она повисла у меня на шее. – Поляков, ты самый сумасшедший из всех, кого я когда-либо знала.

– За это ты меня и любишь?

– Да, – подмигнула девушка и побежала в комнату, совершенно забыв о ненаряженной елке.

Давно пора было узаконить наши отношения, но я захотел это сделать именно сегодня и совместить два праздника.

Рустам погряз в предсвадебных хлопотах и звонил лишь по вечерам. Настроение друга менялось, как у моей беременной девушки.

Достав сотовый, набрал его номер. Два гудка и его встревоженный голос.

– Поляк, скажи, что у нас срочное дело, будь другом. Я, как псина, ношусь по дому. Свадьбу играть решили на хате. После неудачной помолвки половина родственников моей невесты вообще отказалась ехать к нам в город.

– Ну что сказать. Сэкономишь, – я рассмеялся, пытаясь поддержать друга. – И да. У нас действительно есть дело. Мы с Ингой сегодня женимся. В ЗАГСе проблем не будет. Там все куплены. Бери Сусанну и подъезжайте к Областному.

– Напротив двора Яворских? – я даже представил ехидную рожу друга. – Это случайность?

– Нет. Просто это лучший ЗАГС, – ответил и не лукавил.

– Я свидетелем буду? Но, Поляк, я хотел, чтобы ты был моим. Мать говорит, что свидетели холостыми должны быть.

– Прости, но я ждать больше не хочу. Андрюхе скажи, он же от радости гостей сам на руках из Баку привезет.

– Ладно, уговорил, – засмеялся парень. – Что от нас?

– Кольца в ювелирном на Суворова забери, я их давно купил. Они ждут. И купи красивый букет. Не огромный, а что-то нежное. Для невесты.

– Не вопрос. Сейчас еще Шаману наберу, пусть шампусик прикупит, да побольше. А торт нужен?

– Не помешает. В общем, вот такой у нас Новый год.

– Ты рад?

Рад ли я? Вот этого не мог сказать. Наверное. Ведь я все-таки добился своего. А вот был ли я счастлив, сложно сказать.

– Рад не то слово, – ответил парню. – Я этого ждал.

– Знаю, но голос у тебя странный.

– Я волнуюсь, что естественно. Хотелось бы, чтобы в этот день мать рядом была. Леха и Рая, но, увы. Ладно. У нас всего час времени. Потом все разбегутся за продуктами к празднику, и я останусь холостяком.

– Все, беги, жених, – тихо рассмеялся Рустам и отключил телефон.

– Ну что? – Инга сияла.

Девушка выглядела по-настоящему счастливой.

– Ты пока болтал, я маме позвонила. Отец недоволен, ворчит. Но они приедут в ЗАГС. Если, конечно, ты не против.

– Они должны там быть. Единственная дочь стала совсем взрослой.

Инга зарделась. Ей шло, когда она смущалась. Хотя мне нравилась она любая. И необузданная, с дикой страстью и желанием. И скромная, тихая, что стоит у плиты, помешивая что-то на сковороде.

Я запутался. Окончательно. Иногда хотелось бежать от нее, а через минуту понимал, что без нее просто погибну. Не буквально, а медленно угасну.

Возле ЗАГСа собралась довольно большая компания. Гена приехал с супругой. Родители Инги стояли обнявшись и нежно смотрели на дочь. Рустам протянул ей букет из белых бутонов.

Несмотря на то, что не было платья, машины с кольцами на крыше и куклой на капоте, Инга выглядела как настоящая невеста.

– Поздравляю, – услышал знакомый голос Яворского. – Ты не против? Я купил цветы. Рустама встретил случайно, он и сказал. Решил сам лично поздравить. Ты мою дочь спас.

Инга приподняла брови и как-то странно посмотрела на меня. Яворский тут же перехватил ревнивый взгляд моей без пяти минут супруги.

– Инга, верно? Вы не ругайте его. Моей девочке всего-то пятнадцать. Дима просто помог нашей семье. Иначе моя Настя могла бы погибнуть. Я уверен, что он однажды расскажет вам об этом. Простите, что испортил праздник.

Глаза Инги наполнились слезами, и она порывисто обняла мужчину, принимая букет. Тот порылся в кармане и достал красивое золотое кольцо с огромным рубином.

– Вот, это подарок от нашей семьи. Оно принадлежало моей маме. Насте рано носить такие вещи, да и не любит она этого. А вам пойдет.

Я хотел отказаться, но Инга уже нацепила подарок на палец и с удовольствием рассматривала новую побрякушку.

– Спасибо, – я кивнул мужчине. – Хотите с нами?

– Нет, что вы. Мне домой нужно. Совет да любовь вам, ребята. Берегите друг друга. Вы чудесная пара, – опустив голову, мужчина прошел по снегу через сквер и скрылся в подъездной арке.

Где-то там Настя наряжает елку. Но больше не хочу о ней думать. Все. Это было каким-то наваждением. Сейчас все встало на свои места.

– Поляковы? – с крыльца белого здания выглянула тучная дама с ярким макияжем и прической, похожей на улей. – Поторопитесь. Сегодня праздник! Давайте, фотограф ждет. Все готово!

Подхватив Ингу на руки, пронес по скользкой лестнице. Здание было шикарным. Позолота, бархат.

– Дорого-богато! – прозвучал голос Дыбина. – Меня подождите! Я должен видеть своими глазами, как мы тебя теряем!

Следом зашли Паша и Антон. Ребята вручили Инге цветы и встали позади нас. Зазвучал марш Мендельсона, и мне захотелось сбежать.

Я же мечтал об этом. Сам это придумал, а сейчас уже ничего не хотел. Но поздно.

Расписали нас очень быстро. Мы поставили подписи. Тетка произнесла какую-то речь. После разрешила поцеловать невесту и попросила свалить из здания.

Мы вышли на улицу, открыли бутылку шампанского и пили его прямо из горлышка.

Пацаны забили заднее сиденье подарками. Самвел с супругой плакали, обнимая дочь, словно она уезжает от них куда-то далеко.

Я был уверен, что Инга мечтала совсем не о такой свадьбе, но я все-таки получил то, что хотел. Теперь она была моей законной супругой.

Рассевшись по машинам, договорились, что в десять все соберемся у нас. Только молодежь. К Самвелу ехать я не хотел. В памяти навсегда застыл образ покойного Игорька. Я даже не знал, где похоронили мудазвона.

– Как настроение? – сжал коленку жены. – Все в порядке? Я знаю, милая. Ты хотела платье и много гостей, но так уж вышло. Мы можем позже отметить.

– Дим, я счастлива. Неужели ты не видишь? Я жена. Твоя жена. Мне не нужны платье и ресторан. То, что было сегодня как-то особенно дорого. Люблю тебя безумно. Теперь поедем? Нам еще елку наряжать, Поляков! Я жена!

Жена. Вот только я не был счастлив. Или все-таки был? Тот раздрай, о котором говорил с Шаманом, лишь усилился.

До дома добирались ровно час. Дороги сегодня никто не расчищал. Все торопились поскорее оказаться в теплых квартирах.

Еще немного и наступит Новый год. А с ним и новая жизнь.

Глава 21

Красиво наряженная елка сверкала разноцветными игрушками и гирляндами, которые, кстати, тоже стали чем-то трудно доступным.

Стол ломился от угощений. Икра красная и черная, свежие фрукты, где-то раздобытые Пашкой. Огромная индейка и всевозможные салаты. Спиртное текло рекой.

Девчонки были хорошими хозяйками, обе. Сусанна была одета скромно и вела себя также, а вот моя жена напротив. В платье, открывающем вид на все тело, Инга щеголяла по квартире и весело смеялась.

Я вышел на балкон и закурил.

– О чем думаешь, Дим? – рука Пашки легла на мое плечо.

– О Яворских и своей семье, – честно ответил парню. – У нас стол того и гляди рухнет от изобилия, а у них?

– Яворским я отвез продукты, не волнуйся. Купил Насте новый школьный рюкзак. Девчонка с пакетом в школу бегала.

– А что, до этого разве все так грустно было?

– Нет. Настя – интересная девочка. Нестандартный подросток. Отдала свой рюкзак девочке из многодетной семьи.

– Она привыкла к роскоши, – затянулся, глядя в звездное небо. – Сложно будет отвыкать. Из князей в грязь, если перефразировать знакомое выражение.

– Это не о ней. Во-первых, она вообще не замечает отличия от других. А во-вторых, даже в грязи иногда находят алмазы.

– Ты с ней общаешься?

– Бывает. Она девочка умная. Веришь? Даже девушки постарше не такие интересные в общении. Я вырос с теткой. Братьев и сестер не было. А с ней как брат себя ощущаю.

– Брат, которого у нее отняли, суки позорные. Жаль, не могу найти их и шлепнуть.

– Я бы и сам не отказался. Но поезд ушел. А насчет твоих близких, я тут подумал. Может, съездим толпой по весне? Вот все соберемся и явимся. Огород вскопаем. Где надо хату побелим. Может, мать твоя и не злится больше. А сестру с братом ты мог бы привозить к себе. У тебя хата своя. Им в городе интересно будет. Я пока за Настюшкой приглядывал, обзавелся нужными связями.

– Например?

– Билеты в Юбилейный. Там по выходным мультики показывают.

– Насте не поздновато их смотреть?

– И тем не менее, она ходит. Я один раз тоже с ней поперся. Правда, она меня не видела. Залип на экран. Интересно!

Я заржал, глядя на крупного парня с короткой стрижкой и армейскими татуировками. Отчетливо представил друга смотрящим мультфильмы.

– Тебе бабу найти нужно, – стукнул его кулаком в плечо. – Киснешь, сидишь.

– Одноразовых достаточно. А вот чтобы по-настоящему, до мурашек – такого нет. Тебе повезло.

Я тихо хмыкнул. Знал бы он, что я уже давно пожалел о том, что поторопился.

– Эй, вы примерзли? – на балкон протиснулся Рустам. – Куранты бьют. Новый год, пацаны!

Мы забежали в дом под бой часов. Смех, шутки, обмен подарками. Но почему мне невесело?

Ребята разошлись к трем часам. Все это время я внимательно наблюдал за Антоном. Парень словно не замечал никого. Вел себя странно. Он смотрел только на мою жену. Смотрел так преданно, как собака глядит на хозяина.

Можно было вывести его на кухню и поговорить, но не хотелось портить праздник остальным.

Закрыв за друзьями дверь, устало опустился на диванчик в гостиной. Старый, продавленный и выгоревший.

– Устал? – Инга уселась на пол у моих ног и положила голову мне на колени. – Я тогда со стола уберу, а ты топай в спальню.

– Вместе приберем быстрее, хотя не вижу смысла заниматься этим прямо сейчас. Есть куда более интересное занятие.

Схватил ладошку Инги и потянул ее на себя.

– До спальни не дойдем?

– Нет, – стащил с нее треклятое платье и швырнул за диван. – Хочу здесь и прямо сейчас.

Громкий звук салюта заставил обоих дернуться. Довел жену к окошку и нежно обнял за талию. Инга засмеялась, прильнув к моей груди.

Усадив девушку на холодный подоконник, расстегнул ремень и освободился от брюк и трусов.

– Ого! – глаза девчонки округлились. – Кто-то сильно скучал?

– Не то слово, – приподняв ее, резко вошел.

Девушка откинула голову назад и прикусила губу, закатив глаза. Я чувствовал свое превосходство. Она держалась пальчиками за мои плечи, впиваясь в них аккуратными ноготками.

Под звуки взрывающихся фейерверков тела сплелись. Я не давал ей дышать, впиваясь губами в приоткрытый рот. Тело Инги напряглось, она закричала и, немного дернувшись, обмякла в моих руках. Я рыкнул, словно голодный зверь и, легонько укусив ее за плечо, кончил.

– Сумасшедший. Ты сумасшедший, Поляков.

– Я в курсе, – поцеловал ее в кончик носа. – А теперь живо в душ и в постель.

– А ты?

– Я по работе, – снова лгу ей.

Оставив ее дома, вышел на улицу и поехал в тот самый ночной минимаркет.

За прилавком стояла скучающая девица. Молоденькая, симпатичная.

Увидев меня, шатенка оживилась.

– Вы тоже не отмечаете?

– Уже отметил. Слушай, что подарить девушке? Она не совсем взрослая.

– Подарите ей корзину со сладостями, – девчонка тут же потеряла ко мне интерес и уставилась в экран телевизора.

Я нашел огромную, красиво упакованную корзину, доверху набитую шоколадом и конфетами. Стащил с полки блок жвачки и увидел одиноко сидящего плюшевого медведя. Большого. Размером с Ингу.

– Он продается?

– Да, но стоит недешево, – девушка странно улыбнулась, словно хотела показать, что я ничто.

– Рассчитай меня и медведя в прозрачный целлофан упакуй. Не хочу, чтобы испачкался.

– Это тоже стоит денег.

– Не вопрос.

Пока девчонка заворачивала гигантскую игрушку, я нашел прилавок с фломастерами и другими канцтоварами. Набрав полные руки, бросил рядом с корзинкой.

– И вот это тоже заверни. И еще укрась красивыми лентами. За деньги не переживай. Если будет нужно, я и тебя куплю.

Понимал, что это перебор, но девчонка сразу опустила глаза, сообразив, что перед ней стоит не самый обычный парень. Такие деньги тратить мог себе позволить лишь тот, кто вертится в криминальных кругах. И каждый в городе отлично это знал.

Оплатив покупки, широко улыбнулся и загрузил все на заднее сиденье, стараясь не помять упаковку.

Доехал до знакомой подъездной арки и запарковался прямо у входа в сквер.

В окне гостиной Яворских горел свет тусклого ночника и гирлянда на елке.

Время тихо подвинулось к четырем утра, а кто-то не спит.

Усадив медведя у тамбура, поставил остальные подарки, а сверху оставил небольшую открытку, которую подписал розовой ручкой. Зачем-то постоянно таскал ее с собой.

«Это тебе от брата, Настя. Он очень любит тебя даже сейчас».

Заглянул в окно и увидел девочку. Она читала книгу и жевала яблоко. Легонько постучал и забежал за тамбур, молясь всем Богам, чтобы девчонке не пришло в голову туда заглянуть.

Послышался топот ног на ступеньках, и дверь скрипнула.

Я слышал, как шелестит оберточная бумага.

– Я знаю, ты за тамбуром, но почему-то не хочешь, чтобы я увидела тебя, – всхлипнула девочка. – Спасибо за подарки, они потрясающие. И за открытку спасибо. Это много значит для меня. Пусть этот год станет для тебя самым счастливым, кем бы ты не был.

Я выдохнул, услышав, как девочка возвращается в дом. Но не успел сделать даже шаг, как дверь снова распахнулась.

Прижался к стене и прикрыл глаза, будучи уверенным, что она завернет за угол. Стыдно. Стою, как пацан и прячусь.

– Я все думала, какое желание загадать под Новый год, – голос Насти был звонким, но не детским. – И придумала. Я хочу увидеть тебя однажды. Надеюсь, сбудется, – тихо рассмеялась девчонка и захлопнула дверь.

Стало смешно и тепло. Она хочет увидеть меня, хотя понятия не имеет, кто я такой. И осознание этого было настолько приятным.

– Когда-нибудь увидишь, – прошептал, глядя в окно.

Девочка развернула целлофан и прижала к себе медведя. Одинокая игрушка и такая же девчонка стояли у елки.

На глаза навернулись предательские слезы. Я тоже загадал желание. Чтобы дети никогда не знали, что такое горе, боль или смерть. Они должны быть счастливыми. И неважно, чьи это дети. Чужих просто не бывает. Этому меня научила мама, когда мне было лет шесть.

Сев за руль, завел мотор и отправился домой. Сегодня я попрощался с этой девочкой. Точнее, я так думал. Я просто еще не знал, что пройдут годы, и мы встретимся. Ее желание исполнится.

В доме было тихо. Инга спала, свернувшись калачиком на середине огромной кровати. Одеяло сползло с обнаженного тела. Я присел рядом с ней и коснулся ладонью ее пока еще плоского живота.

– Привет, Кирилл, – прошептал своему еще нерожденному сыну. – Я только что придумал тебе имя. Ты будешь самым счастливым мальчиком.

– Вернулся, – даже в темноте рассмотрел нежную улыбку на любимом лице. – Кирилл? Мне нравится. Необычно и очень красиво. А если девочка?

– Аня, – тут же ответил жене. – Спи, солнце. Я пойду на кухне приберу.

– Как съездил? Без приключений?

– Впервые все прошло гладко.

Вышел на кухню и принялся за работу. Объедки полетели в ведро, тарелки в раковину. Управился лишь тогда, когда на улице рассвело.

Тихо ступая по ковру, вернулся в спальню и, скинув одежду на пол, улегся рядом с любимой женщиной.