Текст книги "Срок давности"

Странным было не то, что этот субъект был пьян как сапожник. Удивительно, что он был в форме лейтенанта полиции… Хотя он был не совсем в форме!

Лейтенант – звание небольшое. Оно для молодых и зеленых. А этот тип был слишком мятый и старый – больше сорока лет. И, опять же, он был толстый и совсем не вязал лыка.

Главное, что заметил «Крест» – этот страж порядка скрипел новой портупеей и кожаной кобурой, которая была расстегнута… А из нее выглядывала запасная обойма в кармашке и край вороненой рукоятки.

Пистолет ПМ не просто выглядывал. Он манил и убеждал, как гадалка на вокзале: «Возьми меня! Я тебе нужен. Я очень хороший и послушный… Бери, и сделай то, что ты должен сделать»…

Поскольку лежащий полицейский не успел сказать адрес, «Крест» поехал в сторону Адлера… За поворотом в аэропорт он развернулся и малой скоростью двинулся в сторону Красной поляны.

Дорога там идет в горы. И есть много боковых проселков, которые через километр заканчиваются тупиком.

Машина свернула налево… Недавно прошел дождь, и «Крест» выбрал очень скользкий путь!

В глубине южного леса нашлось уютное местечко. Справа теплая от солнца скала, слева густые кусты, а посередине куча прошлогодней листвы – сухой и ароматной.

Пистолет пассажира остался в бардачке, а Дима Шохин тащил толстого лейтенанта к мягкой постели. Тот что-то бормотал, пуская слюни, и невнятно перебирал ногами. Примерно, как собака во сне…

«Крест» уложил бедолагу на мягкое место, подгребая листву под голову и делая уютную подушку.

Потом Шохин замульчировал офицера, присыпав его травой, гнилушками, темно-рыжим перегноем и обломками мягких веток…

Было ясно, что в такой постели толстый полицай проспит до утра.

Когда девятка Шохина выехала из Адлера, начало темнеть.

«Крест» знал, что сегодня у Иванченко вечерняя смена. И именно в это время «Ванек» проводит сложные, и не всегда законные операции на своих пациентках.

Было время, когда Шохин завидовал профессии Кирилла. И однажды, напугав его физической расправой, заставил взять на вечерний прием, представив, как профессора из Москвы…

Уже через полчаса «Креста» начало мутить. После четвертой пациентки он сорвал с себя белый халат и выбежал из больницы.

Так только кажется, что это заманчиво!.. Одно дело белозубая девичья улыбка, а другое – стоять и смотреть, как в эти зубы вгрызается бормашина дантиста!

Свет в кабинете Иванченко еще горел… Это был третий этаж, но совсем рядом была пожарная лестница и лепной карниз, позволявший добраться до окна.

И «Крест» полез!.. Это оказалось намного легче, чем представлялось. Карниз оказался широким, а в стене был крюк, позволявший устойчиво стоять и смотреть в окно.

Обычно «Ванек» работал один. Но сейчас, вероятно, шла операция, и вокруг крутились две медсестры… Пациентка была развернута так, что Шохин видел ее лицо и колени… Сестры его не интересовали, а сам врач работал под прикрытием.

В какой-то момент Иванченко встал во весь рост, поднял вверх руки в резиновых перчатках и стал двигать конечностями, делая зарядку. Типа, как в школе: «Мы писали, мы писали – наши пальчики устали»…

«Крест» прямо через окно прицелился во врачебную грудь и выстрелил… Сразу же он рванулся к пожарной лестнице, и всё остальное воспринимал на слух.

Яркий и громкий пистолетный хлопок… Звон разбитого и падающего стекла… Вскрик и стон умирающего Иванченко… Вопль пациентки и грохот падающего кресла… Дружный визг двух медсестер сразу.

Вниз по лестнице Шохин не сполз, не сошел, а слетел. Соскользнул, чуть держась за ржавые трубы.

Девятка пряталась в ста метрах, и через минуту «Крест» уже несся по Курортному проспекту. Он ехал в сторону Адлера!.. Он спешил туда, где под скалой в бурой листве и теплых гнилушках спал толстый лейтенант без пистолета…

Шохин боялся, что страж порядка проснется от света фонарика. Но лейтенант Наливайко еще находился в хорошей кондиции и реагировал на свет индифферентно… То есть, никак не реагировал!

Он спал на левом боку, повернувшись к скале передом, а к лесу задом… Пустая кобура при храпе колыхалась вместе со всем грузным телом.

«Крест» чистым платком протер пистолет, приподнял лейтенантскую руку и вложил в нее ствол… Потом, не прикасаясь голыми пальцами к оружию, Шохин на вороненом затворе наделал множество отпечатков Наливайко и только тогда вложил ПМ в кобуру. Вложил и застегнул.

В последний момент он наломал веток, и этим веником стал заметать свои следы…

* * *

Майор Миша Фирсов не спешил в Хосту с обыском дома Жанны Айвазян. Надо дать возможность Артуру Шмакову вывезти и надежно спрятать гонимого всеми Рыжикова.

Михаил Петрович настроил свою интуицию, которая подсказала, что работать надо в направлении Дениса Зыкова… Это спортсмен, а значит настойчивый, бесхитростный и не очень далекий человек.

Спортсмен!.. Большинство из них, как дети! Или, как армейские прапорщики – «Тренируемся от забора и до обеда»…

В биографии тренера Зыкова смущала одна деталь – двенадцать лет назад кроме Рыжикова, Бардина и Посевина он был знаком еще и наркоторговцем Масловым, который в те годы сел на пятнадцать лет.

Было и еще одно пятнышко в жизни Дениса Зыкова. Три года назад оказалась в тюрьме его первая жена – сорокалетняя Любовь Петровна. Она, якобы, сбила двух пешеходов на «зебре»…

Но, листая дело, майор обнаружил протокол допроса свидетельницы Зинаиды Лобовой. Она сообщала две важных вещи.

Первое – Люба Зыкова безумно любила мужа. Как декабристка! В том смысле, что ради него могла себе всю жизнь покалечить.

Второе – она вовсе не умела водить машину. То есть знала, что в автомобиле есть руль, но даже не слышала про переключение скоростей и педали внизу.

Фирсов позвонил своим ребятам и через час они привезли ему робкую нежную женщину в очках – Зинаиду Лобову.

– Вы успокойтесь, Зинаида Максимовна… Всего несколько слов о вашей подруге.

– О Любаше Зыковой?

– Да, о ней… Она действительно не умела водить машину?

– Абсолютно!.. Это, как посади меня в подводную лодку и прикажи атаковать фрегат!

– Зинаида Максимовна, никто вас не собирается в лодку…

– Это я фигурально выражаюсь, товарищ майор… Не могла Любаша задавить! Для нее всякие педали, рычаги и кнопки в машине – темный лес.

– А почему вы не выступили с этим на суде?

– Мне полковник пригрозил. Сказал, что всё установлено, а меня засудят за лжесвидетельство.

– Простите, Зинаида Максимовна! О каком полковнике речь?

– О Сироткине! Он, товарищ майор, специально вызывал меня по этому делу.

– Понятно! Значит, Любовь Зыкова сидит зря?

– Зря!

– А кто должен сидеть?

– Денис Зыков! Если между нами, то он такая сволочь, как Кащей Бессмертный… А Любушка – ангел! Она, как Прометей – на кусочки готова себя порвать ради любимого…

– Но он хоть письма ей пишет?

– Наивный вы человек, майор!.. Этот подлец развелся с Любой через месяц после суда. Развелся и сразу женился на теннисистке из олигархов… На деньгах он женился! Его бизнес сразу стал пухнуть, как квашня на дрожжах… А бедная Любочка за него сидит в лагере! Где справедливость?

Через час после ухода Зинаиды Лобовой майору принесли полную справку по Валерию Маслову, наркокурьеру, виновному и в ряде других преступлений.

Хорошо, что его не отправили в Мордовию или на Колыму… Он сидит в небольшом лагере под Новороссийском.

Туда и обратно можно смотаться за день!

* * *

Вика любила «Гурама» почти, как родного деда. Он был немножко романтик, слегка чудак и очень добрый.

Совсем недавно они поделили деньги, взятые в сейфе Посевина на четыре равные часть, а сегодня старик передал «Монике» двадцать тысяч долларов – две банковские упаковки с пометками и штампом магазина «Рог изобилия»…

Это была не премия. Эти деньги должны были пойти на продолжение игры.

Теперь под расклад попал владелец теннисных кортов, хозяин спортивной школы Денис Иванович Зыков… Сейчас именно он стоял на направлении главного удара!..

«Гурам» объяснил Виктории задачу, и девушка загорелась! Это тонкая и деликатная работа. Тут нужен не простой артистизм, а что-то вроде гипноза…

К вечеру «Моника» знала всё о Зыкове. Это властный и грубый спортсмен. Он везде шел напролом и добивался своей цели… Единственная его слабость – женский пол.

Как в большинстве театров все актрисы двигаются к первым ролям через постель главного режиссера, так примерно и в спорте.

Те ученицы, за которых платили большие деньги, были свободны от поползновений тренера. А те девушки, которые шли к победе через труд и талант, могли засохнуть на корню!.. Ведь именно главный тренер распределял игры, места, поездки, рейтинги.

Последнее время Денис Иванович немного притих. Если его старая жена Люба старалась не замечать шалостей мужа, то новая, молодая спортсменка Надежда была совсем другой.

Она и сама не любила секс, но и мужу воли не давала. А поскольку ее родитель был лицом влиятельным, то Зыков рисковал потерять весь свой бизнес – все свои корты вместе с теннисистками.

Теперь Денис разрешал себе редкие связи на стороне. Их легче скрыть!

Утром «Ботаник» сообщил, что жучки в квартире Зыкова заработали. И первая новость меняла всю схему игры… Юра Вилькин узнал, что недавно жена клиента улетела в Европу на какой-то мелкий турнир.

Денис остался один в квартире и вечерами спасался алкоголем от шальных мыслей.

Весь день «Моника» провела в парикмахерских, у психологов и у стилистов по одежде.

А за минуту до приезда Зыкова домой по команде «Ботаника» ее «Опель» встал поперек тихой улицы, перегородив движение… Хорошо еще, что никто никуда не двигался!

Виктория Марфина вылезла из машины и при полном параде, при бриллиантах и макияже открыла капот… За несколько секунд она испачкала всё, что можно: и лицо, и одежду, и руки…

Через минуту на тихую проездную улицу вкатился «Мерседес» Зыкова.

Как вежливый автомобилист он вышел, чтоб выяснить, какого черта какая-то колымага перегородила его дорогу.

Но подойдя поближе, он остолбенел! Милая девушка так ему улыбнулась и так сверкнула бриллиантами, что он поплыл…

Он понял, что сегодня не сможет сохранить супружескую верность.

Но не всё так просто! Это произойдет, если ему удастся очаровать эту красотку…

Некоторые из них всегда готовы. А иногда попадаются особы очень строгих правил. Как в Институте благородных девиц – в первый день можно лишь разговаривать, на третий дотрагиваться, на пятый целоваться, а после Загса – всё остальное.

Зыков с видом знатока заглянул в мотор «Опеля».

– Двигатель заглох?

– Да!.. Я с ним и так, и так. А он что-то не едет, и всё тут.

– Да, знакомая ситуация. У меня много раз это случалось… Меня, кстати, Денисом зовут.

– Очень приятно!.. А я – Виктория!

– Раз ваше имя Вика, то значит, что вы победительница… Починим мы вашу подружку.

– Ой, вы мне поможете? Я так благодарна!

– Какая благодарность! Легкий поцелуй, и всё!

– Сейчас?.. Даже не знаю, Денис. Я, конечно, готова, но посреди улицы как-то…

– Не надо посреди!.. Мы сделаем так, Вика. Сейчас я подпихну вашего «Опеля» к обочине. Потом мы поднимемся ко мне. Я вызову мастера. А пока он будет чинить, вы помоетесь и тогда уж благодарность…

– Я очень грязная?.. Скажите правду, Денис – я страшная?

– Ты прелесть, Виктория!.. Но мыться придется хорошо, под душем. А я еще бензином протру, где не отмоется…

Они вдвоем оттащили «Опель» на край дороги. Потом сели в «Мерседес», проехали сто метров и остановились у подъезда Зыкова.

На улице уже был полумрак, и они незаметно пробежали к лифту… И никакие соседи пока не встретились!

Зыков знал эту закономерность – если ему начинает везти, то везет во всем и до конца.

В лифте он обнял девушку за талию… Вика отстранилась, но не испугалась и не отшатнулась. Она как-то скромно и виновато улыбнулась. Вроде того, что я знаю – это нехорошо, но мне приятно!

Денис Иванович наполнился радостным ожиданием, чувствуя, что с этой красоткой всё получится. И это будет триумф!.. Это будет кайф!

Когда они вошли в квартиру, Зыков действительно позвонил кому-то насчет ремонта машины, но мастер сказал, что починит завтра утром.

Девушка совсем засмущалась, понимая, что Денис предложит остаться. Но пока он нашел чистый бензин для зажигалок и бросился готовить ванну.

В этот момент «Моника» открыла дверь, пропуская ребят, которые пробежали в кабинет.

Зыков повел Викторию в ванну, объясняя, что черные масляные пятна она сама мылом не отмоет. Надо протереть бензином!

Дальше шла долгая игра. Через пять минут скромная девушка согласилась снять платье, которое мешало бензиновой протирке… Еще через десять минут он убедил Вику, что сам поможет ей помыться.

Она залезла в ванну, все меньше и меньше стесняясь… А Денис снял рубашку и начал доброе дело! Он медленно мылил красавицу, прикасаясь к ней и получая сладкое эстетическое наслаждение.

А «Ботаник» и Боря Гусев работали в кабинете Зыкова…

Сейф поддался почти сразу!

В него легли старые воровские отмычки, печать «Рога изобилия», письма любовниц Посевина и две полновесные пачки долларов, помеченные бухгалтерами супермаркета.

Часть второстепенных документов фирмы была спрятана в книжном шкафу и в столе. От себя лично «Ботаник» добавил пакетик героина… Так, для верности!

Когда все было кончено, Гусев позвонил соседям по площадке и позвал их в квартиру Зыкова. В коридор, поближе к двери, за которой журчала вода!

А «Ботаник» распахнул дверь ванной, начал фотографировать происходящее и орать обидные слова. Типа: «Опять ты взялась за свое, шалава! На минуту нельзя оставить. Везде мужика найдет… Вот шлюха, на старого кобеля позарилась»…

Скандал длился минуту! Потом голая «Моника» вытащила Дениса в коридор и, плача, с платьем подмышкой побежала к лифту… Ребята, прикрывая лица, рванулись за ней…

Вперед к родному «Опелю» с новыми номерами!

А мокрый Зыков стоял с намыленной мочалкой и смотрел на соседей… Он думал, что это самое страшное на сегодня.

Но он ошибался!

Через десять минут в полицию Сочи поступил странный звонок. Мужчина с украинским акцентом утверждал, что он вор Вова Терещенко. Они вместе с другом Денисом Зыковым брали сейф хозяина «Рога изобилия»… Все вещи сейчас в квартире тренера, в его кабинете, прямо в сейфе…

Еще через сорок минут к Денису Ивановичу Вежливо позвонила опергруппа с понятыми из тех же соседей… Следователь спокойно попросил показать сейф, повторяя, что это не обыск, а осмотр.

Ничего не подозревая Зыков открыл свой сейф…

Затем на него надели наручники.

А потом, когда обыскали всё и обнаружили вещдоки в шкафах и в столе, подозреваемого отвезли в СИЗО.

* * *

Лагерь под Новороссийском прятался в горах.

На первый взгляд он напоминал каменоломню, цеха по производству блоков из ракушечника, административный корпус и бараки для рабочих.

Всё так и было! Только по краям стояли вышки наблюдения, в нужных местах была протянута колючая проволока, и рабочих охраняли профессионалы. Они ходили без погон в обычном пестром камуфляже.

Оружие у них было, но они старались его не светить. А зачем пугать мирных людей?..

Совсем недалеко большой город, веселые пляжи, шумный порт, толпы туристов… Ну зачем распускать слухи о лагере, о заключенных и об охране с большими автоматами.

А каменные блоки позарез нужны городу! Вот и создали эту каменоломню особого режима… Здесь не было убийц, насильников и грабителей. Только воровавшие бухгалтеры, взяточники, жулики и, в крайнем случае, наркоторговцы…

Майора Фирсова встретили и провели в административный корпус. Там в кабинете начальника лагеря его ждал Валерий Маслов… Сидеть в лагере и пилить камень ему надоело! Но через год намечалось освобождение.

Целый год! И прожить его хотелось так, чтоб не было мучительно и больно…

Начальник решил деликатно удалиться, но Фирсов попросил подполковника остаться. Майор понимал, что могут возникнуть вопросы, которые надо решать срочно.

Маслов стоял в центре кабинета, держал руки за спиной и начинал понимать, что сейчас с ним будут торговаться.

– Слушаю вас, граждане начальники. Готов к любым поворотам судьбы… Могу даже выпить чая и покурить.

Фирсов жестом пригласил Маслова сесть напротив и улыбнулся самой добродушной улыбкой.

– У вас огромный опыт, Валерий! Будет вам и чай и курево… Но потом! После короткого разговора.

– Почему короткого? Я готов сидеть здесь до вечера. Надоел визг пилы по камню.

– Это хорошо, что надоел!.. Но разговор у меня про Дениса Зыкова. Помните такого?

– Ой, помню, начальник! Когда все волосы в каменной пыли, то память сохраняется намертво… Зыков – это трус! Его друг хотел купить героина, а Дениска не смог ему передать. Испугался!

– Когда это было?

– За два месяца до моей посадки… Я имею ввиду – до первого ареста.

Фирсов быстро пролистал дело, подмигнул подполковнику и стал потирать руки от удовольствия.

– Значит, это было за неделю до убийства Даши Гулько?

– Да, где-то так! Я помню этот ужас! Жалко девочку… И вот Зыков привел ко мне своего друга.

– Имя, фамилия, приметы…

– Начальник, вы много от меня хотите! Прошло двенадцать лет… Помню, что звали Роман. Это точно – так, как мою овчарку… А фамилия связана с сельским хозяйством.

– Это как?

– Не помню точно, начальник!.. Ну, там – вспашка, уборка, прополка…

– Посев!.. Хозяин «Рога изобилия» Роман Посевин.

– Точно он. Вижу его, как живого… Он взял у меня два пакета героина и еще пять доз.

Фирсов встал и, размахивая руками, начал ходить вокруг Маслова, пытаясь сбить волнение.

– Молодец, Валерий!.. Именно столько нашли у Рыжикова. И теперь ясно, что не он убивал ту девушку. Его подставили друзья.

– Начальник, но это подло с их стороны!

– Еще как!.. Вот ты, Валера, сидишь за дело, а Рыжиков отсидел за просто так!

– Жалко парня!

– Помоги ему, Маслов!.. Всё, что ты сказал про Посевина, надо под протокол. И опознание по фото… Валера, он подлый фраер! Его можно заложить. Это по понятиям!

– Я готов, начальник!.. Но не за так.

– Что ты хочешь?

– Завтра у нас освобождается библиотекарь… Я хочу поближе к книгам! Мечтаю раздавать людям разумное, доброе, вечное.

Фирсов взглянул на подполковника… Тот тяжело вздохнул и кивнул.

– Договорились, Маслов! Завтра будешь библиотекарем… А сейчас пишем протокол!

– Как скажете, начальник!.. Только вы обещали блок сигарет и чай с пирожными…

* * *

Впервые адвокат Штурм был в таком сложном положении.

Его клиентом стал Денис Зыков, которого обвинили во взломе сейфа хозяина «Рога изобилия» Посевина.

В СИЗО, на встрече с адвокатом Зыков заявил, что у него есть алиби. Весь тот день он провел с молодой теннисисткой в горах, в охотничьем домике.

Штурм проверил! Девушка смущалась, но подтверждала, что всё так и было… Почти победа, но клиент запретил говорить об этой встрече.

Разрыв с богатой женой страшнее отсидки!

Вещи Посевина могли подложить в сейф Зыкова те трое – девушка из ванной и два парня… Но клиент и об этом просил молчать.

Разрыв с богатой женой страшнее отсидки!

Подследственный Денис Зыков убеждал адвоката, что это происки Рыжикова, но эти дни Олег был под присмотром, а сейчас он вообще живет в коттедже Семена Осиповича Штурма.

Адвокат решил, что без объяснения причин следует отказаться от защиты Зыкова и без всяких официальных бумаг начать разбираться в деле Рыжикова.

Да, Семен Штурм потеряет на этом много денег! Но чистая совесть дороже… Тем более, что победа в деле Рыжикова так высоко поднимет рейтинг адвоката, что он быстро покроет потери от Дениса Зыкова.

Совесть – хорошо, но денежки счет любят!

* * *

Полковник Сироткин был похож на голодного тигра. Он немножко рычал и мягко ходил кругами.

В центре кабинета стоял толстый лейтенант Наливайко… Если продолжать звериную тему, то он напоминал ягненка, которого готовили к закланию.

Сироткин держал в руках заключение экспертизы о том, что гинеколог Иванченко прострелен именно из пистолета лейтенанта…

Врач, слава богу, не погиб, но правая рука раздроблена у плеча, и ее пришлось отнять. Теперь кандидату наук придется проститься с профессией – какой гинеколог с одной левой рукой?

А у Ивана Наливайко были алиби, но все косвенные.

Друзья лейтенанта сознались, что в конце дня они так набрались, Иван Тарасович ни одного лыка не мог связать! Он был не просто под мухой, а пьян, как стелька… Такой человек будет спать сутки, а не по карнизам лазить.

Опять же комплекция! Как такому толстому и неуклюжему лазить по пожарной лестнице. Да еще под крепким градусом.

Нет, Наливайко физически не мог стрелять в Иванченко. Но кто тогда пулял из его пистолета?

Для Сироткина вопроса не было! Это, конечно, маньяк и рецидивист «Хруст» – Рыжиков Олег Анатольевич…

Полковник чуть успокоился и подошел к столу, где были разбросаны фотографии «Хруста».

– Подойди сюда, Наливайко!.. Посмотри внимательно на эту рожу! Это гад по фамилии Рыжиков. Именно он украл у тебя пистолет и стрелял во врача.

– Вот сволочь!

– Сейчас ты пойдешь в соседний кабинет и при понятых из трех фото уверенно опознаешь вот этого… Он встретил тебя в темном переулке, оглушил и забрал ствол.

– Так точно, товарищ полковник… Но он почему-то вернул оружие.

– Он пошел к больнице, выстрелил в Иванченко и вернул тебе оружие. Он хотел все стрелки перевести на тебя.

– Вот мразь!.. Теперь, значит, мне за него сидеть.

* * *

Когда Оксана пришла к Максиму Борисовичу Горюнову, он был не один. Рядом с ним за столом сидела миловидная женщина лет пятидесяти.

– Знакомьтесь, Оксана. Это, можно сказать, моя подружка. Моя старая любовь… Не то, что она старая, а просто мы с ней вместе очень долго дружим… Короче – это Корнеева Надежда Васильевна.

– Очень приятно!

– Так вот, Ксюша! Двенадцать лет назад Надя еще в машбюро милиции работала. Тогда нас только начали переводить на компьютеры… Я знаю, что вы принесли протоколы общего собрания акционеров «Рога изобилия»?

– Да… Я и другие документы принесла.

– Отлично!.. Как вы мне сказали, Оксана, про эти протоколы, я сразу протрепался об этом Корнеевой. Она надежная подруга – никогда не выдаст… Так вот, Надя вспомнила, что она для Сироткина печатала что-то такое похожее.

– Когда?

– Двенадцать лет назад… Надя, садись поближе. Давай смотреть документы.

Смотрела бумаги только Корнеева. Она нашла что-то на первых секундах, но у нее были стальные нервы. Надежда тянула до десяти минут, и только потом начала говорить.

– Я узнаю свою машинку. Вот буква «М» выступает, а «Р» скошена. И текст я помню. Вот эти бумаги печатала я!.. Сироткин принес черновики и попросил сделать быстро. Он даже денег мне дал… Я виновата, Оксана, но я не знала.

– Не волнуйтесь, Надежда Васильевна. Эти протоколы – только часть их плана… А зачем он у вас печатал, а не на стороне?

– Так ему подпись была нужна. Вот тут фамилия Рыжикова… Сироткин поехал тогда в СИЗО с кучей документов. Заодно и эти подписал.

– То есть, вы думаете, что Рыжиков подмахнул всё не глядя?.. Значит это липа!

– А что тут думать! Я историко-архивный институт кончала, и не одной бумажки не выбрасываю У меня дома черновики этих протоколов остались. С рукописными вставками.

– Правки делал Сироткин?

– Нет, Оксана. Почерк полковника я знаю хорошо… Это кто-то другой. Вероятно тот, кто оплачивал эту подлость.

– Вероятно, Роман Посевин.

– Вам виднее!.. Завтра утром я принесу черновики. Сверяйте почерк… А если надо, я и в суде могу подтвердить… А что? Сироткин надоел всем хуже горькой редьки.

* * *

Ближе к ночи в кабинете Артура Шмакова собралась пятерка заговорщиков… Он сам, Оксана, майор Миша Фирсов, частный сыщик Максим Борисович Горюнов и адвокат Штурм.

После часа обсуждения стало ясно, что документов более чем достаточно для оправдания Олега Рыжикова и для уголовного дела на Сироткина, Посевина, Бардина и Иванченко…

Впрочем «Ванёк» и так уже получил свое – лишился руки.

Можно готовить документы и составлять иски.

Всё так!.. Но если начать это, как положено по закону, то улики быстро растеряют, а нужные люди дело замотают и развалят.

Какая радость генералам, что подчиненный им полковник вор, жулик и даже бандит?.. Всё спустят на тормозах, а виновным окажется стрелочник – майор Фирсов!

Хитрый еврей Штурм предложил простую идею. Надо сначала вбросить эти документы в прессу, а когда поднимется шум, тогда начинать юридические действия…

Все согласились, но Артур Шмаков решил творчески развить идею.

– Пресса может не дать скандала. Кто сейчас читает серьезные статьи!.. Нам нужен страшный фильм про оборотня и его подручных. Или убойная передача, как у Игоря Бардина.

– Бардин – хитрая бестия!.. Ты думаешь, он будет вещать сам против себя?

– Нет, конечно!.. Но у меня есть знакомая журналистка из команды Бардина. Она зла на шефа, но пока у него работает… Если Оксана не будет ревновать, я готов попробовать завербовать Аллу Львовну.

– Не буду ревновать! Я тебе верю… Если для пользы дела, то я почти на всё согласна!.. Ты только интим ей не предлагай!

Алла Лещинская была всего на пять лет младше Шмакова. И если бы Оксана знала историю их знакомства, то ревновала бы на всю катушку.

Год назад Артур по делам поехал в Москву. И соседкой по купе в «СВ» оказалась журналистка из передачи Игоря Бардина «Под небом голубым»…

С первого взгляда между ними завязался бурный роман, который длился всю дорогу!.. А в Москве на Курском вокзале страсти сразу улеглись, хотя взаимная симпатия осталась.

В пути, в процессе откровенного общения Шмаков узнал, что Лещинская не просто не любит Бардина, не просто злится на него – она своего шефа терпеть не может!

Дело в том, что ведущий передачи «Под небом голубым» стал ленив и заносчив. Он потерял кураж!.. Почти всю передачу за него готовит Алла и другие сотрудники… Даже текст всех комментариев пишет Лещинская и выставляет на «суфлере».

Бардин лишь приходит под грим, потом становится перед камерой, вешает на себя ехидную улыбку и зачитывает текст… Прохвост!

Это было год назад!.. Артур очень боялся встречи с Аллой Лещинской. Боялся и ее и себя!

Но журналистка оказалась более практичной. Она начала с того, что приятный эпизод в поезде придется забыть… Почему? А потому, что и Шмаков недавно женился, и Алла готовит себя под венец.

– Было хорошо, Артур, но всё! Проехали!.. Ты что-то от меня хотел?

– Да, Алла! Это чисто деловое предложение… Хочу дать тебе бомбу, которая взорвет Бардина, а тебя поднимет наверх.

– Пока не поняла.

– Есть точные материалы и доказательства, что друзья Бардина и он сам причастны к убийству… Очень давно они подставили своего друга, посадили на двенадцать лет и захватили его бизнес. А помогал им капитан Сироткин… Теперь он полковник.

– Уже интересно!

– Есть документы, свидетели, убойные видеокадры. Есть люди, готовые дать интервью. Есть фальшивки, которые делал Сироткин… Если ты смонтируешь эту передачу и дашь в эфир, то ты проснешься звездой. Ты будешь сама вести эту передачу!.. А Бардина сразу снимут и посадят.

– Да, но Бардин никого не подпускает к эфиру.

– Когда твоя передача будет готова, мы сделаем так, что он на неделю передаст микрофон тебе.

– Я согласна!.. Когда начинаем работать?

– Уже сегодня!

* * *

Операция готовилась быстро, но тщательно!

Фирсов лично обклеил Оксану микрофонами, диктофонами и всякими сигнальными «жучками».

Алла Лещинская держала под парами микроавтобус с надежными операторами.

Машину «Креста» вели уже несколько часов… И вот у вокзала, когда он высадил загорелую парочку с чемоданами, к нему подсела она – та самая журналистка, которую он возил несколько дней назад.

– Здравствуйте, Дима Шохин.

– Откуда вы знаете мое имя?

– От Кирилла Иванченко… Вы плохо стреляете, «Крест». Врач жив, только теперь он без правой руки…

– Вам куда ехать?

– Вперед!

«Крест» от страха начал движение неуклюже и крепко поцарапал стоящий впереди «Мерседес».

Девятка с визгом вышла на полную скорость и стала прорываться на набережную реки. Потом он свернул на улицу Макаренко, а затем на Вишневую, которая выводила в горы.

Там, где кончается асфальт, Шохин немного расслабился. Простенькие дачки остались позади, а впереди лесистые скалы и тишина…

– А вы смелая женщина!

– Мне все так говорят.

– Вы одна работаете или с друзьями.

– Одна, Шохин… Я одинокий волк! Сначала собираю всю информацию, пишу статью, а уж потом показываю редактору.

– А зовут тебя как?

– Оксана… А куда мы едем?

– Вперед, Ксюша!.. Значит, все документы ты возишь с собой?

– Да, вот в этом портфеле… Но тут не всё. Я не знаю, кто был заказчик избиения Рыжикова? Кто вложил ему в руку пистолет? Кто подложил пакетики героина?

«Крест» явно потерял осторожность. А зачем что-то скрывать? Этой журналистке жить осталось полчаса… Надо свернуть в лес, и там без крови и визга удавить гадину.

А пока пусть она узнает всё!.. Говорят, что для журналиста это самый кайф.

– Дурочка ты, Оксана! Заказчик – это самое главное. А о нем знаю только я… Я бы сам не знал его фамилии, если бы он постоянно на экране не вертелся.

– И кто это?

– Игорь Бардин. Он – ведущий шоу «Под небом голубым»… Очень честный человек! Он деньги нам вперед заплатил.

– Он был рядом, когда «Рябой» убивал Дашу.

– Да! Он за кипарисом стоял… А когда я вырубил клиента, то Бардин взял у Смирнова наган, протер его, и положил в руку Рыжикова… Он же и героин ему подсунул.

«Крест» свернул влево и через сто метров уткнулся в скалистый тупик. Самое удобное место для акции.

– Странная ты девка, Оксана!.. Тупая, что ли?

– Почему это?

– А ты понимаешь, что я тебя сейчас убью?

– Вряд ли, Шохин!.. Я заговоренная.

– Это мы сейчас посмотрим!.. Вот дура-девка.

«Крест» вышел из машины и захлопнул дверь… Он хотел обойти свою девятку и вытащить глупую бабу на природу.

Но Оксана успела нажать кнопочки на всех окошках, заблокировав открытие дверей.

Шохину оставалось только найти в темноте увесистый камень и разбить одно из окон… Он прижался лицом к лобовому стеклу, рассматривая, что делает пленница…

А журналистка полезла куда-то в район декольте, вынула маленький микрофон на проводке и очень громко сказала: «Пора, ребята. Он готов».

И сразу совсем рядом вспыхнули фары и заурчали моторы нескольких машин.

«Крест» хотел бежать, но он сам завез журналистку в тупик… А вскоре десяток человек прижали его к скале. И именно туда были направлен свет всех машин…

Пока Алла Лещинская со своими операторами настраивала светильники и микрофоны, Фирсов проводил с задержанным воспитательную беседу.

– Послушай меня, Дима… Ты влип по уши. Тебе светит пожизненное!

– Почему?

– По совокупности!.. Ладно бы один случай с Рыжиковым. Это давно было… Но зачем ты у лейтенанта ствол украл? Зачем гинеколога подстрелил?.. А сегодня, Шохин, мы предотвратили убийство нашего сотрудника… Все твои угрозы записаны, а понятые их слышали. Уже не отвертеться!

– Так эта Оксана – она значит не та которая, а вроде как из ваших?