Текст книги "Неожиданное грядущее. Сборник фантастических повестей о будущем"

– Но я говорила, что на нас напали фастиане… – Дэб едва шевелила непослушным языком.

– Эту глупость повторите губернатору. Он подтвердит, что корабли союзников, либо кто-либо из них на наших челноках, не опускались на планету. Протоколы о штрафах получат родители. Искренне сожалею, что не могу запереть вас в тюрьму. Лет на триста каждого.

Шериф демонстративно удалилась, обрывая разговор. Не удивительно – на некоторые вопросы сложно ответить.

– Вот же… – нецензурно воскликнул младший Лу, вчерашний утопленник. – Или привиделось все?

– Ага, – ехидно парировала Дэб, восстановившая дар речи. – Глаз я себе пилкой для ногтей вынула.

Действительно, веки склеены. Даже на столичных планетах вырастить новое глазное яблоко невозможно за ночь.

– И у меня все болит… Как месили, гады! – старший Лу ощупал макушку. Кожа скальпа на месте, только не единого волоска.

Винс ощупал зародыши передних зубов, робко прорезавшиеся через верхнюю десну. Прошепелявил:

– А где Алекс?

– Предлагаю не обсуждать этот вопрос, – оборвал его Вик и столкнулся с неожиданно твердым взглядом Винсента.

Малыш уже не выглядит рыхлым, беспомощным толстяком, которого и на охоту-то взяли, чтобы там подшутить.

– Не собираюсь. Просто скажи: где он?

– Погиб. Совсем. Подробности не имеют значения. Лучше о другом подумаем, банда. Что нам делать самим? Никто не верит версии о фастианах. Чувствую – отец тоже вряд ли поддержит.

– Странно. Словно убивали нас аккуратно, понарошку. Чтобы оживить, – Дэб осторожно тронула веко. – Даже мой глаз… Я сама себя ослепила, второпях напоролась. Об Алексе… Слышала какую-то борьбу, крики, потом Вик мне вколол сильный препарат. Кто его принес?

– Я застрелил фастианина и отдал аптечку Алексу.

Винс поймал на себе удивленные взгляды. От него не ожидали подвигов.

– Повторяю, это не обсуждается. Не слышу выводов и предложений.

В тоне Вика промелькнуло опасение утратить бразды правления.

– Жить как жили. Но больше участвовать в охоте я не согласна. Дикарей… Не буду их так называть. Аборигены лечили меня, кормили. Они не заслуживают издевательств, пыток и убийств.

Лидер вгляделся в лица подельников. Молчат. Не возражают Дэб.

– Слабаки. Вы не усвоили главного урока. Галактика жестока. Не только мы гнобили дикарей. Фастиане выше нас и считают себя вправе обходиться точно также с людьми. Кто-то издевается над фастианами. Отсюда вывод: не бороться с фундаментальным законом природы. Стремиться стать выше всех. Чтобы любые существа, независимо от степени разумности, превратились в скот или игрушки для землян. Не хотите понять – вам же хуже. Дэб, пошли домой.

Запись последнего монолога Елена Браун прокрутила трижды. Коммандер Фишер только головой покачал.

– Прирожденный лидер для экстремальных ситуаций. Боец. Добьется всего любой ценой. Вы же не попытаетесь официально привлечь его к ответственности за убийство Алекса?

– Как? – шериф смешно наморщила маленький курносый нос. – Публично объявить об этой афере?

– Хорошо, что понимаем друг друга. Если представить нас троих на скамье подсудимых, то любой мало-мальски опытный адвокат выгородит губернаторова сына. Парень был поставлен в безвыходную ситуацию – спасать сестру или дать ей умереть. А мы вряд ли смогли оправдать ваш метод наказания и перевоспитания подростков. Тем более в отношении Вика он не сработал.

– Вы правы, сэр. Размер и характер кары должен соотноситься не только с тяжестью содеянного, но и личностью преступника.

– Но больше вы ничего ему не сделаете.

– Знаете, господин коммандер, Виктор – наиболее вероятный претендент на пост губернатора после ухода его отца на покой. И тогда правосудие вообще вряд ли до него дотянется, чтобы он не натворил.

Военный отгородился ладонью – избавьте меня от рассуждений о перспективах местной политики.

– Допустим, братья Лу, Дэбора и Винсент готовы отказаться от охоты. Но Вик запросто соберет новую команду загонщиков, так?

– Увы, молодежная преступность – слишком сложная вещь, сэр. Ее не искоренить одним махом. Даже показательной охотой за правонарушителями. К Вику я вынуждена применить дополнительные меры. Без вашей помощи на этот раз.

Коммандер воздержался от банальности, что повторное наказание за одно и то же преступление запрещено законом. У фронтира другие правила.

Спираль сингулярности

Глава первая. Профессор

Последние кадры блокбастера удались на «Оскар». В полутемной пещере усталый и мужественный герой, похожий Клинта Иствуда в его ранних вестернах, прижал к себе красивую девушку, смуглую до политкорректности.

– Мы у последнего рубежа, дорогая. Осталось прихватить с собой как можно больше жестянок.

– Ты веришь, что где-то остались очаги сопротивления?

– Надежда никогда не умирает, любовь моя. Прощай.

С этими словами мужчина отстранил ее, сбросил с плеча автомат и с нечеловеческим воплем кинулся к выходу из пещеры, где его поджидал десяток поблескивающих металлом роботов.

Следующий кадр показал окрестности пещеры с большого удаления. Мощная вспышка света залила окружающее пространство. Акустика системы «Долби» донесла раскатистый взрыв, ощутимый телом через обивку кресел. На полный экран расцвел зловещий трехмерный бордово-оранжевый гриб.

На фоне раскаленной плазмы появились по-компьютерному сухие строчки диалога.

«754688XD-SS6 докладывает.

Последняя популяция биологической слизи homo sapiens уничтожена».

«Команда для 754688XD-SS6.

Следовать в бокс 36443-MDS16 на демонтаж».

Ненужные боевые андроиды четкими рядами отправились к утилизаторам. Под торжественно-мрачную музыку камера проползла мимо бесконечных шкафов суперкомпьютеров, меж которыми кишели роботы технического обслуживания. На терминалах светились экраны и мигали индикаторы, также утратившие полезность – теперь на них некому смотреть.

Не дожидаясь финальных титров со списком создателей нетленки «Последний оплот человечества», профессор протиснулся к выходу, сдал 3D-очки и выбрался из кинотеатра. Агрессивно-любезная тетка из оргкомитета призывно замахала высоко поднятым зонтиком, призывая делегатов симпозиума в автобус, припаркованный в третий ряд от бордюра и наглухо закупоривший проулок.

Весьма пестрая публика, от патриархов с клеймом авторитета до молодых аспирантов и магистров, шустро заняла места под рассерженный вой звуковых сигналов из образовавшейся за автобусом пробки. Он с шипением закрыл двери и тронулся, преодолевая заторы по пути к главному корпусу МГУ. Два часа на автобусе, быстрым шагом можно добраться за полтора. Или минут сорок, если спуститься в метро и проехать до «Университетской».

Слух, заметно перегруженный озвучиванием ядерного взрыва, постепенно начал восстанавливаться. Профессор уловил хихиканье позади себя. Там научный сотрудник из молодой поросли РАН высмеивал фильм, красуясь остроумием перед аспиранткой. Он прав – касательно сценарного решения ничего не изменилось со времен «Терминатора» и Арнольда Шварценеггера. Разве что прибавилась трехмерная графика.

– Зато тема силикона раскрыта полностью, – хихикнула девушка, имея в виду отнюдь не кремниевые кристаллы микропроцессоров, а наполнители в прелестях героини.

После кофе-брейка, заменившего, по мнению организаторов, полноценный обед, тридцать два участника симпозиума заняли места в аудитории, изображающей конференц-зал. Энергичная женщина, здесь расставшаяся с зонтиком-жезлом, представила первого оратора.

– Перед вами выступит наш гость из Франции Поль Ленуар, профессор… – дама несколько замешкалась, ибо названия научных учреждений, где докладчик состоял, числился или просто являлся почетным членом, оказались написанными на французском языке, звучание слов на котором весьма отличается от привычного москвичам английского. – …И других университетов Европы. Примечательно, что месье Ленуар происходит из семьи дипломатов, работавших в Москве еще во времена СССР, поэтому свободно говорит по-русски. Он часто бывает в России, хорошо знаком с нашей жизнью. Вам слово, профессор!

– Добрый день, уважаемые коллеги. Благодарю оргкомитет Российской Академии Наук и Московского Государственного Университета за возможность свободно высказаться по тематике, которой я посвятил монографию и несколько эссе. Как мы только что увидели из киноленты, в общественном сознании, в значительной степени формируемом Голливудом, многогранная проблема технологической сингулярности сводится к простому и неизбежному противостоянию человека и созданных им интеллектуальных машин. С вашего позволения я несколько расширю спектр рассматриваемых вопросов и не буду ограничиваться тематикой, заданной просмотренным нами киношедевром.

Профессор внимательно оглядел аудиторию. Незамысловатая шутка про фильм вызвала у некоторых легкие улыбки. Контакт налажен, можно продолжать.

– Предлагаю обсудить техническую возможность возникновения упомянутого феномена сингулярности и его возможные социальные последствия, а главное – что мы можем противопоставить негативным факторам. Если нет возражений, предлагаю вернуться к первоисточникам и сверить терминологию.

Стараясь не слишком углубляться в академические дебри, докладчик процитировал постулаты Вернадского о ноосфере и ускоряющемся научном развитии. Потом воспроизвел математическое понимание сингулярности, введенное фон Нейманом в качестве точки, за которой экстраполяция начинает давать бессмысленные результаты. Далее привел прогнозы Дэни Эдера, предвещающего наступление революционных перемен в промежутке между 2016 и 2018 годами, то есть в ближайшие несколько лет.

Увидев, что от обилия цифр, цитат и высвеченных на экране диаграмм публика начинает уставать, профессор заметил про себя, что нынешнее поколение ученых не слишком отличается от студентов. Как говорят американцы, должен присутствовать элемент fun – развлекательный.

– Если принять на веру теорию технологической сингулярности в чистом виде, наше с вами собрание полностью лишено какого-либо смысла. Раз будущее заведомо непредсказуемо из-за зависимости от изобретений и технологий, которые последуют через месяц или год, предлагаю разойтись, спокойно дожить до этих новшеств, там оглядеться и решать, куда двигаться дальше.

Месье Ленуар повернул голову к теткам из оргкомитета. Они только что осознали смысл последней фразы и насупились. Какие-то деньги потрачены из бюджета и спонсорской помощи. Если нота о бессмысленности прогнозирования станет лейтмотивом, оправдаться о целесообразности расходов окажется более чем проблематично. Зал чуть оживился. Пришлось придти на выручку хозяевам симпозиума.

– Я не агностик. Действительно, существует математическая закономерность, выражающая снижение вероятности прогноза в зависимости от удаления предсказания в будущее и скорости прогресса. Тем не менее, в ближайшей и среднесрочной перспективе, включая рассмотренный Эдером период до 2020 года, просматриваются вполне очевидные вещи. Без них невозможно социальное и экономическое управление как на макроуровне, так и в масштабе предприятия. Для наглядности приведу пример из автомобильной промышленности. Как ни уверяют нас рекламщики и автодилеры, за последние десять лет ничего принципиально нового в этой отрасли не произошло. Более того, смею надеяться, что моя предыдущая машина 2002 года выпуска до сих пор радует ее нынешнего владельца где-нибудь в Беларуси или Казахстане. Соответственно, революционных перемен ждать не стоит. Разве что через два года увеличится процент гибридов и совсем незначительно – чисто электрических авто. Зная, что от автопромышленности ждать предпосылок сингулярности нельзя, обратим взор на компьютерные технологии.

Лица присутствующих напряглись, потом разгладились. На родине «Лады Гранты» о хороших машинах лучше долго не разговаривать.

– Эта отрасль знает несколько несбывшихся прогнозов. Хорошо известен японский проект конца восьмидесятых – начала девяностых годов по созданию компьютера пятого поколения. Он с треском провалился из-за неправильной оценки перспектив развития «железа» и программного обеспечения. Забуксовали первый закон Мура и расчет Дэвида Хауса относительно роста численности элементов в микрочипах и производительности процессоров. Тем не менее, именно технологии связи и обработки информации в настоящее время развиваются наиболее бурно, так как вложенные в исследования суммы в этой сфере дают наиболее быструю и эффективную отдачу. Увы, скоро мы упремся в одно существенное ограничение.

Профессор переключил слайд.

– Вы видите график наиболее выдающихся фундаментальных открытий и изобретений, под ним линию технологических свершений. Любопытно, не правда ли? Первая половина и середина ХХ века характеризуются фундаментальными прорывами, наше время – максимальным совершенствованием технических средств, базирующихся на прошлых достижениях. Повторю банальную фразу, что глобальная коммерциализация жизни убивает «чистую» науку. 99,9% исследовательских результатов не могут хотя бы частично окупить затрачиваемые на них средства.

Месье Ленуар отложил световую указку и, оставив микрофон, шагнул между рядами.

– Во время Второй Мировой войны поршневые авиационные двигатели были отлажены до невероятной степени. На «Мессершмитах» стояли даже системы впрыска топлива, как на современных автомобилях. Прогресс в термодинамике, химии, металлургии и других областях позволил создать турбореактивные моторы. Мы находимся в ситуации, когда не известно, хватит ли фундаментального задела, чтобы, образно говоря, от поршневых двигателей перейти к турбинам. В этом и есть ограничение, о котором я обещал сказать.

– То есть вы считаете, что сингулярность недостижима технически? – подал голос мужчина, похожий на университетского доцента.

– На уровне достижений нынешнего года – нет. А далее, скорее всего, наступит некоторое замедление темпов прогресса. Объясню на примере микропроцессорных архитектур. Изготовление микрочипов на кремниевой подложке известно с 1970-х годов, рост плотности элементов, частоты работы системной шины и ядра, количества ядер упирается в физические величины. Тонкие техпроцессы ограничены размером молекул, частота лимитирована увеличивающимся с ней тепловыделением. Если пять-семь лет назад новое программное обеспечение однозначно стимулировало появление свежих высокопроизводительных решений, сейчас видим обратный процесс. Огромное число программистов занято написанием софта для платформы Андроид, сопряженной с экономичной архитектурой Эй-Ар-Эм. Рекламщики взахлеб пишут о производительном многоядерном процессоре нового поколения, но мы-то знаем, что он значительно уступает по скорости вычислений начинке любого недорогого ноутбука, рассчитанного на операционную систему от Билла Гейтса. Почему так происходит? Из маркетинговых соображений программистов заставили жить по средствам. Нет, не по зарплатам, они весьма высоки. Я имел в виду – вписываться в мощности аппаратного обеспечения. Оттого, кстати, такая популярность игровых консолей. Пользователь не должен напрягать свой ограниченный интеллект для решения задачи, потянет ли его прошлогодний компьютер новую игрушку. В консолях совместимость гарантирована усмирением аппетитов авторов игр.

– Значит, пока не выпустят двенадцатиядерный процессор с частотой восемь гигагерц и кэш-памятью в гигабайт, искусственного интеллекта и сингулярности не будет? – спросила аспирантка, рассуждавшая в автобусе про силикон.

– Я этого не говорил, – профессор вернулся за кафедру. – Любой аппаратно-программный комплекс важен с точки зрения софтовой составляющей. Поэтому вполне возможно, что существующего железа вполне достаточно для создания искусственного интеллекта, причем даже персональных, а не суперкомпьютеров. Вы удивлены? Совсем недавно одним из препятствий считалась невозможность распознания образов. Ныне любой смартфон через встроенную камеру легко идентифицирует лицо владельца. Предустановленная в нем шахматная программа обыграет если не гроссмейстера, то хотя бы мастера. Но искусственного интеллекта нет. Вычислительная производительность нейрона головного мозга может соответствовать тому же параметру у микрочипа или превосходить его. Большинство ученых считают, что как минимум по числу активных элементов компьютеры превзошли мозг, если нейроны приравнять к некоторому количеству триггеров. При этом никто не представляет, как устроен человеческий интеллект, потому сложно создать машинный. Люди научились строить «эирбасы», однако не в состоянии скопировать машущий полет птицы. Может, и с искусственным интеллектом идти по иному пути? Но обтекание воздушным потоком крыла авиалайнера происходит по тем же законам, что и с парящей птицей. Аэродинамика самолетного и птичьего планера идентична и прекрасно изучена. Во всяком случае, гораздо более детально, нежели мыслительные процессы внутри черепа.

Одна из барышень надавила на сброс телефонного звонка, не удосужившись отключить рингтон до заседания. На миг задержала «айфон» в руке. Неужели этот мелкий капризный гаджет сможет обрести искусственный интеллект, если на него установить правильное программное обеспечение?

– И так, озвучены основные препятствия на пути создания искусственного интеллекта. Они серьезны, но не фатальны. Допустим – свершилось. Ваш ноутбук сравнялся разумом с заядлым зрителем передачи «Дом-2». При этом он остается сверхбыстрым калькулятором и умеет коннектиться с любыми компьютерными ресурсами. Сингулярность победила? Не уверен. Скорее произойдет дальнейшая компьютеризация управления экономикой и общественными процессами. Для развития фундаментальной науки не хватает не только и не столько извилин в полушариях ученых, сколько банальной экспериментальной базы. Каждое открытие дается значительно труднее с экономической и технической точки зрения. Хомячки-обыватели скорбят о миллиардах, затраченных на ЦЕРН. А я заявляю – крайне мало потрачено! В США, наконец, начато финансирование для подготовки к марсианской экспедиции, а китайцы всерьез задумались о колонизации Луны. Здорово. Но они не выходят за пределы открытий, сделанных в пределах программы «Аполло». Деньги продолжают капать в технологический, а не научный прогресс.

– Да, но накопленный опыт межпланетных полетов поставит проблемы, для решения которых придется напрячь фундаментальную науку, – раздался голос с места.

– К сожалению, вы абсолютно правы. Эти проблемы сейчас известны узким специалистам. Надо чтобы Си-Эн-Эн поместило репортаж о невзгодах космонавтов где-то посредине между похождениями принца Гарри и рекламой Барби. Тогда хомячки проголосуют за депутатов, готовых выделять средства на науку. Справедливости ради должен сказать, что коллеги ознакомили меня с выдающими достижениями в области генной инженерии, есть подвижки в смежных науках, но… Качественный прорыв невозможен без информационных технологий, которые скоро забуксуют без фундаментальных физических открытий. Точно так же космонавтика однажды упрется в скорость света. Не будет физической идеи – человечеству будут доступны лишь ближайшие звезды, полет к которым займет десятки и сотни лет в одну сторону.

Пессимизм профессора передался аудитории. Владелица зонтика, желающая поднять градус настроения, заметила:

– Есть же научные отрасли, опирающиеся на голый интеллект и не требующие исследовательских мощностей. Математика, общественные науки.

– Спасибо за прекрасный вопрос, мадам. К прискорбию как узкий специалист, отдавший четверть века математической логике, должен заметить, что математика органично развивается параллельно физике и другим естественным наукам. Лучше всего – когда нам ставят задачи по математической обработке явлений. Иначе мы начинаем шить штаны не под заказчика, а в надежде, что таковой когда-то появится и непременно с нужным размером ног.

Аудитория чуть оживилась.

– Что же касается общественных наук, то наберусь смелости утверждать: со времен марксизма-ленинизма не изобретено ни одной действительно глобальной мировоззренческой теории. Марксисты умудрились втиснуть в рамки своей философской схемы практически полный объем накопленных человечеством эмпирических знаний. Не верите? Они оттолкнулись от теории Большого взрыва, делавшей ненужным божественный акт творения. Потом с непреложной причинной обусловленностью возникли звезды и планеты. Далее на помощь пришла теория Опарина о самозарождении жизни в океане. Протоплазма эволюционировала, стала разумной. Появились классы и классовая борьба. В борьбе побеждает созидающий класс, он же пролетариат, со своим авангардом во главе – коммунистической партией. Выбрасываем серединку и получаем четкое логическое обоснование. Из самого факта существования вселенной проистекает, что на обитаемых планетах неизбежно правит коммунистическая партия и лично Генеральный секретарь – обожаемый дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев. Или другие ответственные товарищи. При всей любви к компьютерной технике, хоть убейте меня, не поверю, что машина сможет придумать более убедительную муть.

Представители старшего поколения, рожденные задолго до 1991 года и хорошо помнившие коммунистическую демагогию, заулыбались. Молодежь отреагировала слабее.

– И так, мы убедились, что современная научно-техническая и технологическая база недостаточна для создания искусственного интеллекта. Машинный интеллект сам по себе не дает толчка для лавинообразного развития науки и промышленности, при котором корректно говорить о технологической сингулярности. Поэтому разрешите завершить выступление.

Посыпались вопросы. Не считая частностей, самые толковые сводились к одному и тому же: как вы себе представляете общество, в котором компьютеры поднялись до человеческого интеллектуального уровня и начали вытеснять наших потомков на небольшом голубом шарике.

Месье Ленуар вопросительно глянул на ведущую. Регламент исчерпан. Она величаво дала понять – продолжайте. Ужмем время, назначенное для доморощенных умников.

– Расскажу историю из собственной жизни. В 1969 году, когда мне было всего восемь, родители жили в Москве. Я ходил в школу при дипкорпусе, одевал французские одежду и обувь, кушал привозные сладости, но при этом проводил много времени с советскими сверстниками. Телевидение за отсутствием спутников тоже было советское, черно-белое. Французские фильмы с участием Жана Маре и Луи де Фьюнеса мы смотрели в советских кинотеатрах, уже с русским дубляжом. Конечно, в посольстве были парижские газеты и романы, запрещенные в СССР. Но вы можете представить себе восьмилетнего паренька, читающего «Монд», «Паризьен» или «Архипелаг ГУЛАГ»? Однажды в программе «Время», между репортажами о выплавке чугуна и битве за урожай русский диктор кратко сообщил, что американский космический корабль «Аполло-11» совершил посадку на Луну, а два астронавта вышли на поверхность. Потом заговорили про удои зерновых, родители отправили меня спать, а в эту ночь… Простите, через две ночи мне приснился удивительный сон, как фильм от первого лица – астронавта НАСА Базза Олдрина. Лента событий началась с горизонтального полета спускаемого модуля и колоссального нервного напряжения – хватит ли топлива на мягкую посадку. Я отчетливо помню «свои» первые шаги по Луне, блеск лунной пыли на уплотнителе иллюминатора, неудобство – Олдрин отдыхал прямо на кожухе двигателя взлетной ступени, Армстронгу было куда комфортнее. Последнее ощущение – хлопок по ушам, когда «мы» пристыковались к орбитальному модулю, и Коллинз открыл люк переходного отсека.

Лица слушателей выразили сдержанный интерес. Мало кому занятны рассказы о чужих снах. Да и какое отношение это имеет к теме симпозиума? Профессор, увлеченный детскими воспоминаниями, продолжал.

– Родители отмахнулись от моего рассказа. Много позже во Франции я перерыл доступные источники про проект «Аполло» и пришел в изумление от соответствия бесчисленных деталей того сновидения и технических подробностей полета американского корабля. Включая разницу давлений в спускаемом и орбитальном аппарате, отчего во сне «меня» ударило по ушам. Как вы понимаете, в Советском Союзе, отгороженном железным информационным занавесом, ребенок в принципе не мог узнать тех нюансов. Потерпите, сейчас объясню мораль этого длинного лирического отступления. Мой мозг воспринял мощный пакет информации от некого источника данных, не через зрительный или вербальный канал. Скажем так, произошел экстрасенсорный спонтанный коннект. Множество людей описывали подробные переживания, от пророка Мухаммеда, во сне общавшегося с Аллахом, до наших современников, наяву или в грезах внезапно получивших энное количество килобайт достоверных сведений. Не вдаваясь в терминологические тонкости между понятиями «разум», «сознание», «мышление», «интеллект», заявляю, что подобные феномены не изучаются в принципе, хотя они присущи именно высшей нервной деятельности человека. То есть кардинально отличают нас от гипотетических мыслящих машин.

Профессор глотнул газировки из стакана.

– Теперь представьте на секунду, что в РАН вы хотите утвердить тему исследования, связанную с экстрасенсорным восприятием. Авансовый грант выбить. Судя по оживлению в зале, безумцев не найдется. Дело не в том, скорее – не только в том, что тема скомпрометирована миллионами шарлатанов. Принято валить в одну кучу экстрасенсов, инопланетян, укротителей монстра из Лох-Несс, пилотов НЛО, операторов Тунгусского метеорита и контактеров с потомками атлантов.

Слушатели согласно кивнули головами. Список направлений, априори относящихся к лженаучным, велик и продолжает расти. Если сейчас на Воробьевых горах сядет звездолет, его пилоту надо предъявить справку из ЖЭКа, что он – инопланетянин. Иначе РАН не поверит.

– Крайне неудобно с точки зрения финансовой отдачи от исследований изучать явления случайного порядка. Да что финансы – хотя бы для установления научных закономерностей, красиво излагаемых в диссертациях. Я не могу доказать, что видел тот сон, не могу заказать подобное сновидение по своей воле. Ах да, коллеги, вот еще один пример. Никто не отрицает существование шаровых молний, никто не может толком объяснить их природу… и никто их не изучает, так как невозможно предсказать появление таких шариков и наставить датчиков. То есть проблема имеется, и в некоторой степени актуальная – возникали пожары и гибли люди. Но разрабатывать ее неудобно для диссертанта или соискателя финансовой поддержки. Признайтесь, на шаровую молнию вам средства тоже не выделят? Почему-то это меня не удивило. И во Франции дела обстоят подобным образом.

– Хьюстон, у нас проблемы, – включилась дама из угла.

– С регламентом? Заканчиваю. Бог с ней шаровой молнией и Тунгусско-лохнесским чудовищем. Меня поправляют – это разные звери. Тогда Бог с ними обоими. Биополевые феномены нашего мозга вплотную наталкивают на решение важнейшей научной задачи – что есть человек. В какой-то мере понятия биополя, ауры и души если не синонимичны, то пересекаются. До сих пор в некоторой мере изучалась электромагнитная составляющая биополя, начиная с эффектов Наркевича-Йодко и супругов Кирлиан. Очевидно, что передача информации, когда «душа с душою говорит», происходит не через электромагнитные колебания. Рядом с нами постоянно происходят интереснейшие и крайне важные явления, на исследование которых нет средств. На планете проживает более семи миллиардов носителей человеческого биополя, аура имеется у всего живого – амебы, листика, кита. В ней коренное отличие живого и, тем более, по-человечески разумного от компьютеров будущего, которые когда-нибудь смогут нам устроить сингулярность. Поэтому пока мы не в состоянии понять, осознать и даже инструментально измерить, что есть душа, люди беззащитны перед электронными конкурентами. Мерси.

После жидких аплодисментов на трибуну поднимались и кратко отстреливались другие докладчики. Самый толковый из них, выпускник магистратуры Варшавского университета, анализировал ситуацию, имеющую схожие черты с сингулярностью, применительно к нацистской Германии. Взрывное развитие науки и технологий – турбореактивные самолеты, баллистические ракеты, телевидение, биологические и ядерные исследования – делали ситуацию крайне непредсказуемой, если бы наци могли столь же успешно развиваться хотя бы до 1942 года без войны. Небольшое в общем-то европейское государство поставило на колени мощных соседей и было остановлено самым грубым, хотя и справедливым способом – разгромом и расчленением территории. Вместе с тем, есть существенные отличия между Германией 1940-х годов и современностью. То явление было сугубо локальным и не основывалось на информационных технологиях. Зато данный исторический пример показывает, что массовые открытия могут быть использованы далеко не только на пользу человечеству.

Профессор Ленуар, приехавший на мероприятие по просьбе общих с устроителями знакомых, которым не мог отказать, испытывал неприятное ощущение, что приглашен свадебным генералом. Будущее человечества в разрезе сосуществования с искусственным интеллектом, неправильное распределение финансирования на исследования, понятие сущности человека и его души обсуждались в маленьком кругу людей, преимущественно далеких от этих тем и, главное, ни в коей мере не влияющих на принятие решений сильными мира сего.

Потом тезисы напечатают в академическом сборнике экземпляров на триста, максимум – пятьсот. Магистры и аспиранты поставят галочку о научной публикации, организаторы отрапортуют об успешном мероприятии. И все, проехали. По большому счету, никому нет дела до перспектив и последствий мирового кризиса, который неизбежен, если наступит сингулярность. Опомнятся, когда рухнут акции и цены на нефть.

Перед выездом в Москву он просмотрел в Интернете перечень событий, организуемых в текущем месяце в российской столице. Яблочники обещают презентацию новой модели «айфона», «айпада» или «ай-чего-то-там», «Самсунг» с не меньшей помпой собирает официальных дилеров со всего СНГ для раскрутки нового «гэлакси». Для мероприятий сняты лучшие бизнес-центры, забронированы отели для тысяч участников, ангажированы федеральные телевизионные каналы. Какая тут к чертям сингулярность. Про души вообще стоит промолчать.