Текст книги "Нерусская Русь. Тысячелетнее Иго"

Но что делать тем, кто не сумел или не захотел войти в образованный слой России? Кто из местечка уже вышел, а в европейскую цивилизацию так никогда и не пришел? Почему-то до сих пор, обсуждая еврейские проблемы, никто не сомневается – все евреи хотели эмансипации! Все они стремились из местечек в города! Все пытались стать специалистами, чиновниками, творческими работниками. Но ведь это явно не так. Подхваченные общим течением, почти все евреи неслись к новым историческим горизонтам… Но многим ли хотелось меняться внутренне?

Всякий рывок, всякий переход общества из одного состояния в другое обязательно приводит к резкому разделению общества. На тех, кто действительно стремится к переходу, и на тех, кто только имитирует это желание… А часто и не имитирует, просто отказывается изменяться.

Когда в 1960-е годы правительство Перу стало проводить широкую кампанию по обучению грамоте индейцев (причем не первобытных племен, а земледельческих народов кечуа и аймара), выяснилось: примерно третья часть индейцев не может научиться грамоте. Ни при какой методике – ну не может, и все.

Невольно вспоминается, что в XVII веке считалось – обучить грамоте можно только того, кого «умудрил Господь». А кого не «умудрил» – тем и заниматься бесполезно. Водители знают – примерно 1 % людей физически не способны научиться управлять автомобилем. Современные компьютерщики так же серьезно говорят о существовании людей, органически не способных овладеть ЭВМ – даже на уровне включения-выключения и набора-запоминания текстов.

Народ ашкенази на протяжении двух поколений перешел от Средневековья (к тому же сильно пронизанного пережитками еще более ранней эпохи – Древнего Востока) к жизни в индустриальном обществе, чтобы руководствоваться совершенно другими ценностями и жить по совершенно новым правилам. Было бы крайне удивительно, если бы все его члены смогли соответствовать предъявленным к ним новым требованиям.

В СССР жило много евреев, которые так и не заняли какого-то престижного положения, не получили серьезного образования, не накопили богатств. Эти евреи не вписались в европейское общество. Формально они занимают какую-то ячеечку современного общества: они предприниматели, специалисты, ученые. Но духовно они живут как будто в другой эпохе… Да и не «как будто», а живут.

Такие люди не могут руководствоваться нормами жизни в гражданском обществе – когда не полиция, местком и администрация заставляют тебя жить прилично, а ты сам управляешь собой. Они не могут жить сами по себе, следуя моральным нормам и соблюдая законы, им необходим начальник, обожаемый и ненавидимый, необходим коллектив (он же община) себе подобных, и чтобы впереди главный во всей красе. Необходимо как-то пометить «своих» (хотя бы и желтыми звездами) и противопоставить самих себя всему остальному человечеству.

Да, таким не позавидуешь! И твоего народа больше нет; нет толщи, в которой можно раствориться. И к другому берегу не прибился. Этот тип люмпен-евреев находится в особенно мучительном и странно-унизительном состоянии.

К этому я добавлю еще одно: уже к 1950-м годам, ко времени смерти Сталина, евреи были практически поголовно атеистами. Ходили в синагогу, говорили на идиш, знали какие-то обрывки иврита в основном старики. Те, кому было тогда сорок и меньше и кому сейчас 90, жили уже вне национальной культуры. Этому «помогали» и власти, закрывавшие еврейские школы, не печатавшие ни газет, ни книг на идише.

Мне доводилось беседовать с людьми, которые в 1930-е годы учились в еврейской школе. Их дети в 1950–1960-е уже не могли учиться на идише, потому что не знали даже основ этого языка. Русские евреи этого периода окончательно стали русскоязычными атеистами. Собственно говоря, этого и хотели их предки, когда чуть ли не толпами бежали из местечек. Давно известно, что своих желаний надо бояться, потому что они порой сбываются. Напомню: в начале века образованные евреи называли идиш нехорошо: «еврейским разговорным жаргоном», а литературу на нем презирали. Теперь и этого не стало.

Но первым способом спастись от своего межеумочного состояния для евреев, так и не ставших европейцами, сделалось «национальное возрождение».

«Недавние добропорядочные комсомольцы с фамилиями на – штейн и – берг, насмотревшись на пятый пункт в собственном паспорте и намаявшись с поступлениями в институты, вдруг осознали себя представителями древнего, великого и вечно живого народа… Пикантность ситуации состояла в том, что борцы с ассимиляцией никак не могли поверить, что уже все, поздно, проехали. Что ассимиляция потомства местечковых ремесленников и торговцев с русско-советскими горожанами произошла вполне необратимо два-три поколения тому назад. И не ясно, на что жаловаться. Потому что хедер и талмудическое богословие – не слишком мощный багаж для цивилизованного человека. А другого дано не было. Так что борьба с ассимиляцией сейчас – это шаманизм, попытка выскочить из собственной шкуры неизвестно куда. Занятие вполне бесперспективное. Этнически мы – русские, и дело с концом, обрезай его – не обрезай»[257]257
  Хмелевский Д. Под звонкий голос крови, или С самосознанием наперевес // Континент. 1992. № 2. С. 315–316.


[Закрыть].

«Та публика еврейского происхождения, которую я наблюдал в Москве и Ленинграде… по своему языку, быту, мировосприятию великолепно укладывается в рамки русско-советского городского этноса, несмотря на локальные различия вроде акцента бабушек и их местечковых воспоминаний. Отличия эти могут быть гораздо менее выражены, чем, например, разница между россиянами сибирского и, скажем, южнорусского происхождения»[258]258
  Хмелевский Д. Под звонкий голос крови, или С самосознанием наперевес // Континент. 1992. № 2. С. 317.


[Закрыть].

Вопрос – зачем люди пытаются «выскочить из собственной шкуры»? Какая сила и куда влечет? Видимо, та же самая, что влекла дедушек-прадедушек прочь из местечек, заставляла выкрещиваться, а при советской власти заставляла переходить на русский язык и получать образование не в иешиве, а в университете. Сила эта – недовольство своим положением.

Наивные западные правозащитники, великовозрастные дети цивилизованных стран и народов, искренне считают: если люди своим положением недовольны, значит, их дискриминируют. А сами эти люди хотят быть «как все», хотят «честной игры» по отношению к ним.

Но такой вариант – только один из трех возможных. А возможны и еще два:

1. Люди недовольны утратой привилегированного положения, считают несправедливым быть как раз «как все». И это – распространенный вариант.

2. Люди разочаровались в идеологии… В какой-то данной, конкретной идеологии. Они вовсе не хотят прекратить жить в идеологическом поле. Они хотят сменить идеологию, и только. Идеологию вообще время от времени рекомендуется менять, потому что любая идеология не может ни дать обещанное тем, кто за ней пойдет, ни воплотить в жизнь свои лозунги. Идеология – это ложь по определению, и ничего тут поделать нельзя.

Сменить идеологию в 1970-е, а особенно в 1980-е захотели не одни евреи, но многие в СССР. Коммунизм к 1980 году, как не очень трудно заметить, построен не был, и это наводило на размышления даже его самых активных сторонников.

В 1960–1980-е годы возникало множество самых невероятных сект и «учений», и дальше шло только от плохого к еще худшему, вплоть до уже совершенно фантастических бредней Петухова про русов-индоевропейцев и Кандыбы про Новгород – праматерь всего человечества.

Почему?! Да потому, что люди искали идеологию взамен той, в которой разочаровались. И еще потому, что чем сильнее замордован, унижен, оскорблен человек – тем выше ему хочется взлететь. Сделать это можно с помощью наркотика. Можно с помощью бутылки с сивухой – особенно если собираются единомышленники и укрепляют друг друга в убеждении: мы-то люди как раз самые правильные, хорошие, это наши мучители – гады. Жены там всякие, правители, предприниматели, Святая Сила с нами, евреи…

Но самый лучший способ воспарить – это, конечно, идеология. Волшебное чтение Гроссмана и Голды Меир, Жаботинского и всей «Библиотечки Алии» превращает его из замученного жизнью глубоко советского неудачника в представителя древнего, единого, неделимого и уникального сверхнарода, создавшего всю западную цивилизацию.

С одной стороны, «Из советских генетических евреев – тем, что их преследовали, не принимали на работу, сначала разрешили, а потом запретили выезжать – образовали локальную группу, но не этническую, конечно, а идеологическую»[259]259
  Хмелевский Д. Указ. соч. С. 317.


[Закрыть].

С другой стороны, перед носом евреев и тех, кто захотел бы стать евреями, повисла очень сочная идеологическая морковка: превращение из твари дрожащей, изгоя советского общества в право имеющего, в гениального от рождения побочного владыку Вселенной, создателя всей современной цивилизации.

Механизм образования идеологической общности очень напоминает механизм образования новой секты. Действительно, вот выбираются некие постулаты, начинается сплочение вокруг них, образование общины. Члены общины укрепляют друг друга в приверженности идее, формируют общинный быт, дорабатывают идеологию, проверяя ее на пригодность в тех или иных условиях. Они же начинают широкую волну пропаганды…

Не менее показательно и еще одно: 40 % выехавших в Израиль даже официально – не евреи. Это собрачники или родственники собрачников тех, кто уезжает. Едет один еврей, а с ним пятеро русских.

А сколько людей купили документы, что они евреи?

Сделать это не очень трудно. Даже не меняя фамилию, можно изменить только одно: запись в графе «национальность»… И все! В 1987 году стоило это счастье от одной до трех тысяч рублей – на кого попадешь. В общем, сделаться евреем – недорого. Если, конечно, идеологическим евреем. Сделаться евреем по национальности – это всей жизни не хватит.

Наблюдая за идеологическими изысканиями еврейских неудачников, я много раз вспоминал поговорку: «У двух евреев по любому поводу три мнения» и еще вспоминал исторический факт. Когда Веспасиана Флавия укорили – почему он не идет на штурм Иерусалима, тот пожал плечами: «А зачем? Они сами перебьют друг друга». Веспасиан был прав: очень быстро население Иерусалима уменьшилось с 70 тысяч осажденных до 20, и тогда Флавий за три дня взял город.

Здесь я попытаюсь привести самые общие представления этих людей: такие представления, с которыми все они согласились бы. Итак…

1. Евреи – это уникальный, исключительный, не находящий аналогий в истории, не превзойденный никем народ. Евреи создали основы современной цивилизации. Нет ни одной сферы деятельности людей, в которой евреи не лидировали бы, не внесли бы выдающегося вклада, не проявили бы своей гениальности.

Еврейская история начинается за 2 тысячелетия до Рождества Христова, и с тех пор существует этот древний, единый и неделимый еврейский народ. То, что евреи Эфиопии и Китая, Германии и Грузии говорят на разных языках и даже принадлежат к разным цивилизациям, не имеет никакого значения. Если они исповедуют иудаизм, они тем самым становятся представителями одного народа.

Принадлежность к числу евреев определяется просто: генетически. Родился евреем – и ты гений от рождения, наследник веков, человек древнего, единого и неделимого еврейского народа.

2. Израиль – родина этого народа. Всякий еврей чувствует связь с Израилем на генетическом уровне. Стоит ему увидеть соплеменные пустыни – и все, готово, он сразу поймет, что это и есть его родина.

Арабы – дикари, поголовные террористы. Они захватили еврейскую землю, данную праотцом Авраамом, и еще чего-то там хотят.

3. Евреи в России хотели только самого хорошего и делали все и всегда правильно. Это свинячий русский народ – грязный, неинтеллигентный, малокультурный – это он виноват в том, что замечательные идеи евреев так плохо реализовались.

 
Беда, что марксово наследство
Попало в русскую купель,
Где цель определяют средства,
А средство обосрало цель.
 

Этот стишок Губермана довольно типичен, и за ним стоит более глубокий пласт довольно серьезных представлений и установок.

Евреи искренне хотели ассимилироваться, хотели стать частью русского народа, хотели помочь ему, чем они в силах. А русские отвергли евреев, стали устраивать погромы и ввели процентную норму. Все время с разделов Польши, как только евреи оказались в Российской империи, их гнали, угнетали, поносили, обзывали, травили, унижали, обижали, держали, не пускали, ограничивали, искореняли.

Если какой-то еврей и не достиг успеха в России, то по одной причине – антисемитизма.

Некоторые делают из этого вывод, что антисемитизм – явление генетическое и он неискореним и неизбежен, гои евреев просто должны преследовать…

Но с этим согласны не все, некоторые полагают, что все дело в ужасном русском правительстве, а не в генетике народа. То есть, может быть, погромщик и сидит в тайниках и потемках русских душ, но было же отрадное двадцатилетие? То-то и оно – надо сменить глупое русское правительство на умное еврейское – и сразу все станет в порядке.

Нехитрый комплекс идеек, согласен. Но он выполнял и выполняет свою роль – замученный проблемами, заеденный комплексами человечек расправляет плечи. Он уже не задрипанный бухгалтер, об которого вытирает ноги всякий, кому не лень! Он не какой-нибудь глубоко рядовой терапевт, невропатолог или инженер на железной дороге! Он – представитель древнего и неделимого, гений от рождения, наследник Всея Израиля! С ним не шути…

Мотающийся, как цветочек в проруби, сам уже не очень понимающий, кто он такой, совок постигал – вот он кто! Какие у него корни! Какой он замечательный! Какая у него перспектива!

Евреи вообще намного больше склонны к идеологиям, чем русские. Они и в 1970-е, в начале 1980-х куда сильнее нас метались, задыхаясь в идеологическом вакууме. Теперь же они кинулись в нее с необычайной рьяностью. Не все, конечно, – только те, у кого была предрасположенность.

Когда резко меняется идеология – предшествующая идеология, которую заменила эта, новая, начинает считаться презренной, и поминать ее – глубоко неприлично. В среде идеологизированных людей полагается делать вид, что никто ничего подобного не говорил, а уж тем более не делал. Соответственно, не было более рьяных, более непримиримых антикоммунистов, чем идеологические евреи. Так же как евреи несколько раз пытались учить меня, как быть русским, теперь некоторые идеологические евреи пытались научить меня еще и антикоммунизму; это меня-то, старого, заслуженного мракобеса, с многократными публикациями в журнале «Посев», и смею полагать, с кое-какими заслугами.

Мало ли, что папа Н. Эйдельмана был в рядах строителей ГУЛАГа, а Померанц еще в 1960-е объявлял себя невероятным ленинцем?! Вспоминать об этом считалось глубоко неприличным. Ведь они уже сменили идеологии!

Что еще поражало, так это утробная ненависть к тем, кто не участвовал в идеологических кампаниях. А особенно к тем, чьи предки этим тоже не занимались. Читая и Севелу, и Померанца, можно сделать вывод – в России вообще не было никого, кроме толп «строителей светлого будущего». По крайней мере ни такие люди, ни их потомки не появляются на их страницах.

Но, конечно же, судить по их книгам о России будет серьезной и опасной ошибкой.

Второе направление духовной жизни идеологических евреев – борьба с «антисемитизмом».

Падение советской власти стало очень огорчительным явлением для великого множества неудачников. Раньше можно было вообще не выдавать никакой продукции, ничего толком не делать и ни к чему не стремиться. Советская власть одной рукой кормила, другой сдерживала, и очень легко было объяснить, почему ты так и не образовался ни во что, сколько-нибудь высоко стоящее: это советская власть помешала.

Хотел я стать крупным ученым… Известным писателем… Большим поэтом… А вот ничего не получилось! Почему? Ясное дело – это все коммунисты, советская власть, ЦК и КГБ! Это они все меня не пустили, сам же я, конечно, никакой ответственности за свою жизнь не несу, и вообще я гениальный, а это они меня не признают.

Не только в творческой области работала удобнейшая схема.

У меня ушла жена? Но ведь советская власть уже развратила два поколения женщин!

Я совершенно спился? А что вы хотите от человека, который живет в такой ужасной стране?

У меня нет денег? А их все украли коммунисты.

Мой отец умер в доме престарелых? Так ведь это советская власть разрушила семью, а от меня-то вы что хотите?!

Так что потеря советской власти – это очень серьезная потеря для некоторого контингента. «Зато» осталось еще одно объяснение для собственного убожества, ничем не хуже первого: антисемитизм.

Большая часть евреев-диссидентов, злобно тявкающих на Россию из Израиля, Германии или США, – это несостоявшиеся русские литераторы или несбывшиеся русские ученые. Плохо им – потому что как их в СССР не печатали, так не печатают и в США, и в Германии. Это как у Джека Лондона про одну партию яиц: «Их на Клондайк привезли уже тухлыми… Они еще в Калифорнии были тухлые. Они испокон веку тухлые».

Плохо им, потому что ТАКОЕ убожество, ТАКОЙ уровень бездарности – это уже всерьез и надолго. Действительно: два поколения евреи имели уникальный исторический шанс… А члены моей семьи не воспользовались им… Потом еще два поколения могли… скажем так, могли достаточно много, но и жившие после войны, и я сам не смогли удовлетворить своих амбиций.

Почему?!

Да ясно же – антисемиты помешали!!! Если бы не этот свинячий русский народ, не эти скоты с рабскими душами, с погромами, притаившимися в лабиринтах русских душ, если бы не «зверь-держава», полыхающая багровым заревом… вот тогда бы я и развернулся!

Скучно? Но этих людей много, и они громко орут. Толку от них чуть, но шума от них очень много, в том числе и международного. Приведу только один пример: в середине 1960-х годов двое советских евреев бежали на Запад. Там они получили грант от одного антикоммунистического фонда и выпустили сборник «Русский антисемитизм и евреи».

Антисоветизм и антикоммунизм авторов, правда, отличается большим своеобразием, коль скоро позволяет публиковать стихи такого содержания:

 
Мы часто плачем, слишком часто стонем,
Но наш народ, огонь прошедший, чист.
Недаром слово «ЖИД» всегда синоним
С большим, великим словом «КОММУНИСТ».
 

Соглашаясь, что евреи слишком часто плачут и стонут, один мой друг с оч-чень еврейской фамилией с окончанием на «-ман» высказался по содержанию стихов:

– Нашли чем гордиться, идиоты… Помолчали бы лучше…

Но интереснее даже другое. Призывая весь мир спасти евреев от ужасов русского антисемитизма, авторы писали вот что: «Иностранцы читают Достоевского и утверждают, что благодаря ему они в состоянии понять русскую душу. Но Достоевский не осветил одну весьма существенную сторону русской души… которая всегда заставляет евреев быть настороже, так как эта сторона неизменно направлена против них. В огромных глубинах душевных лабиринтов русской души обязательно сидит погромщик. Большое ли он занимает место или маленькое, – дело индивидуальное, но факт его существования остается фактом…

Сидит, притаившись, а временами выходя наружу, во всем своем обличии. Сидит там также раб и хулиган. О рабской натуре русской души мало писали, ошеломленные всем треском русских военных побед и примерами храбрости… Однако я знаю, что такое русский характер на практике. А это проявляется в принципе «Сильного бойся, а слабого бей»[260]260
  Наумов И., Флегон С. Русский антисемитизм и евреи. Лондон: Флегон пресс, 1968. С. 51.


[Закрыть].

Естественно, эти визгливые неудачники, записные борцы с антисемитами – просто подарок для всех и идейных, и платных врагов России. И для любой спецслужбы, цель которой – сеять в России смуту. Не буду углубляться в тему, но хорошо известно, какую темную и мрачную роль в крушении СССР сыграли так называемые «диссиденты» еврейского происхождения.

Конечно, разноязыко лопочущее племя международных неудачников никуда не исчезнет. Но вероятно, в ближайшие десятилетия их число все же пойдет на убыль. Кто хотел бежать из России – уже бежал. Постепенно эти беглецы и их потомки ассимилируются в новых странах своего проживания, в том числе и в Израиле. Конечно, новые витки ассимиляции породят новых неудачников, неуспешных ассимилянтов, но вряд ли в таких же масштабах, как стремительное изменение жизни 5–6 миллионов ашкенази в начале XX века.

Все, кто захотел остаться в России, уже остался.

Евреи и сейчас живут в России? Не совсем…

Есть в России такая организация: «Союз потомков русского дворянства». Это очень верное название, потому что дворян уже давно нет, но потомки-то их никуда не девались. Так же и здесь – евреев ашкенази нет, но потомки польско-русских евреев есть. Сегодня евреев в России кучка. В основном это люди с большей или меньшей примесью еврейской крови.

Точно так же в России живут и немцы… вернее – потомки немцев. Автор этой книги – один из них, но немецкая кровь деда и прадеда немцем меня не делает. Есть память об истории семьи – и только. Россия пережила русско-немецкий период своей истории и пошла дальше. Немецких заповедников в России больше нет, и немецкого засилья тоже нет. И привилегированного положения немцев нет. «Русские немцы», а точнее, их потомки, вроде автора – исчезающе малый процент населения, ничем не отличающийся от всех остальных, кроме как памятью о судьбе прадедов и прабабок.

Так и с евреями ашкенази. Нет ни пояса еврейских местечек, ни особого положения евреев времен первого двадцатилетия СССР, ни даже своего языка, особых обычаев и привычек.

Среди моих сверстников еще есть чистокровные евреи… которые все глубже погружаются в русское море. Но через тридцать лет мы будем всего-навсего старики, а старшее поколение вымрет уже окончательно. Евреям суждено все больше растворяться в России. И все меньше отличных от этнических русских.

Трагично ли это? Не очень… Это означает всего лишь, что завершился еще один, русско-еврейский период истории России.