Текст книги "Бойня 1993 года. Как расстреляли Россию"

В 00 часов, среди ночи, открылась VII (экстренная) сессия Верховного Совета, продолжавшаяся с перерывами до 19 часов вечера.

По представлению Конституционного Суда, Верховный Совет объявил о попытке государственного переворота и о прекращении президентских полномочий Ельцина «в связи с грубейшим нарушением» Конституции. По всем законам Президентом становился вице-президент Руцкой, и именно ему Верховный Совет передал временную власть Президента.

22 сентября 1993 года в 00:22 Руцкой принес Присягу Президента Российской Федерации и заявил: «Я, в соответствии с Конституцией, принимаю исполнение полномочий Президента России и отменяю его незаконный Указ».

Верховным Советом был принят и сразу подписан Руцким Закон Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР». Руцкой объявил, что приказывает всем органам власти исполнять только его указы, и предупредил, что те, кто будет нарушать распоряжения и. о. Президента, будут нести соответствующую уголовную ответственность в установленном законом порядке.

Тут же прошла смена новых министров силовых ведомств. Министром обороны вместо Павла Грачева стал Владислав Ачалов, и. о. министра внутренних дел – Андрей Дунаев вместо В. Ерина, министром безопасности вновь стал Виктор Баранников вместо Галушко. Руцкой освободил Сергея Филатова от должности Руководителя Администрации Президента и поставил на должность главы своего секретариата Валерия Краснова.

Разумеется, все чиновники Ельцина остались на своих местах… Два президента – и два аппарата управления.

Верховный Совет объявил о созыве 22 сентября X (чрезвычайного) Съезда народных депутатов. По утверждению спикера Верховного Совета Р.И. Хасбулатова, некоторые органы исполнительной власти подчинились Ельцину; они всячески задерживали депутатов из регионов, препятствовали их прибытию[158]158
  Хасбулатов Р.И. Великая российская трагедия. М.: МП Палея «Аль-Кодс», 1994.


[Закрыть]. Разосланные депутатам телеграммы с оповещением не были доставлены; эти депутаты узнавали о событиях в Москве только из сообщений информационных агентств. Депутатам из регионов не выдавали билеты, в некоторых регионах их задерживала милиция. Поступали угрозы физической расправы.

К 10 часам утра у Дома Советов РФ находилось до 1500 человек. К концу дня их было уже несколько тысяч.

Утром 22 сентября на экстренном заседании правительства Москвы под председательством мэра Москвы Юрия Лужкова было принято заявление о безоговорочной поддержке действий Бориса Ельцина.

Совет Министров заявил о поддержке и принятии к безусловному исполнению Указа № 1400.

Председатель Совета Министров Виктор Черномырдин вел селекторные совещания с руководителями республик, краев и областей, добиваясь неукоснительной поддержки действий Ельцина.

Во вторую половину дня впервые показали орудие и сторонники Верховного Совета. После категорического отказа министра связи В. Б. Булгака восстановить отключенную связь в здании Верховного Совета группа сторонников Верховного Совета, имевших при себе оружие, вошла на закрытый объект № 18 Государственного комитета по чрезвычайным ситуациям РФ – надеялись включить связь.

Они не применяли силу, да в этом и не было необходимости. Поняв, что объект как узел связи использовать невозможно, сторонники Верховного Совета ушли из него. «Демократическая» пресса тут же закричала о «прямой вооруженной провокации». Как будто милиция и ОМОН оцепляли Дом Советов не с оружием, а с пальмовыми ветвями в руках, распевая миролюбивые песни.

Утром и днем 23 сентября война идет без применения оружия, словесно-административная. С 10 часов 33 минут продолжается заседание VII (экстренной) сессии Верховного Совета, ведутся споры с Генеральным прокурором, считать ли конфликт политическим или инкриминировать Президенту и его окружению простую уголовщину?

Б.Н. Ельцин издал указы, обещавшие депутатам, которые сдадут мандаты, материальные льготы и крупное единовременное вознаграждение. Он подписал указ о назначении досрочных выборов Президента Российской Федерации на 12 июня 1994 года (потом этот указ был отменен), о передаче имущества Верховного Совета администрации президента.

Комендант Кремля Михаил Барсуков звонит в Конституционный Суд, возмущается позицией КС, намекает на возможность силовых мер. После этого в суде была отключена правительственная связь и снята охрана, а в Дом Советов перестают подавать теплую воду и электроэнергию.

Вообще президентская команда ведет себя боле активно, наступательнее. Верховный Совет отвечает на ее агрессию, а сам почти не нападает.

Вот вечером, между 20 и 21 часами, некие вооруженные люди нападают на здание Объединенного командования Вооруженных сил СНГ (бывший Минобороны СССР). Благодаря внезапности нападения им удалось частично разоружить охрану, но другие открыли огонь. Нападавшие стремительно отступили, а говоря попросту – бежали.

В результате стрельбы погибли два человека – милиционер и мирная жительница, местная пенсионерка, наблюдавшая за происшествием из окна. Потом это будет повторяться много раз – гибель таких любопытствующих жителей.

Кстати, гибель случайных свидетелей сражений – тоже типичнейший элемент всех революций: ведь при революциях и гражданских войнах боевые действия ведутся прямо в населенных пунктах. Анатолий Мариенгоф очень хорошо описывает, как случайно погиб его отец: вышел посмотреть, кто на этот раз стреляет поблизости и в кого. Шальная пуля нашла бедренную артерию[159]159
  Мариенгоф А. Роман без вранья; Циники; Мой век… Романы / Сост., подгот. текста, послесл. Б. Аверина. Л.: Художественная лит., 1988.


[Закрыть].

Еще одна типичная черта всех революций: в воцаряющемся бардаке «полевые командиры» только относительно подчиняются верховному командованию. Они то выполняют задания, то нет и к тому же постоянно занимаются какой-то самодеятельностью. Остановить их, проконтролировать, подчинить – почти невозможно.

«Демократические» СМИ сообщали, что это напали депутаты, кто-то даже видел среди нападающих Хасбулатова. Сами депутаты и члены Верховного Совета отрицали любую свою причастность, считали сообщения провокацией, чтобы создать повод для полной блокады Дома Советов и учинения последующей расправы.

Но тут с трибуны Дома Советов лидер «Трудовой России» Виктор Анпилов сознался: это боевая группа главы Союза офицеров направилась на штурм здания армии СНГ и просит помощи. Как выяснилось, Терехов не только самовольно отправился штурмовать штаб Объединенных Вооруженных сил СНГ, но и сообщил о подготовке акции начальнику управления Министерства безопасности по Москве и Московской области Евгению Савостьянову. Встреча проходила без санкции Хасбулатова и Руцкого и назначенных ими министров обороны, безопасности и внутренних дел.

Никто не оказал помощи явно неадекватному полевому командиру, совершавшему самовольные поступки. Никакого отношения к этим действиям Верховный Совет не имел. Но многие считали, что Анпилов напрасно публично сообщил о Терехове. Никто ведь не разбирался, получил ли Терехов приказ и если получил, то от Анпилова ли. Важно было поднять как можно большую истерику. Ельцин и команда тут же использовали эту информацию для нагнетания напряженности и для усиления блокады и давления на сторонников Верховного Совета. Надо ведь было защищать жителей Москвы от «незаконных вооруженных формирований» Верховного Совета!

Пока разбирались с Тереховым, в 23 часа 10 минут открылся Х внеочередной (чрезвычайный) Съезд народных депутатов РФ. Повестка дня: «О политическом положении в Российской Федерации в связи с совершенным государственным переворотом». При этом кворума, для которого требовалось 689 депутатов, на Съезде достигнуто не было. По утверждению руководства Верховного Совета, присутствовало 639 депутатов, сторонников Президента – только 493. Тогда было принято решение лишить депутатского статуса тех, кто не явился в Белый дом, после чего объявили о достижении кворума[160]160
  Мороз О.П. Осада Белого дома // Так кто же расстрелял парламент? М.: Русь-Олимп, 2007.


[Закрыть].

Незаконно? В гораздо меньшей степени, чем Указ № 1400.

После этого съезд, верховный орган государственной власти в России, уже под утро принимает Постановление № 5807-1 «О политическом положении в Российской Федерации». Этим Постановлением утверждены решения Верховного Совета о прекращении президентских полномочий Ельцина с момента издания им Указа № 1400 и переходе их, согласно Конституции, к вице-президенту Руцкому, а действия Ельцина, согласно действовавшей на тот момент Советской Конституции и закону «О Президенте РСФСР», квалифицированы как попытка «государственного переворота». Ельцину же предложено «не усугублять свою вину перед народом и законом и добровольно прекратить свои антиконституционные действия».

Съезд назначил на март 1994 года досрочные выборы президента и народных депутатов, а пока Президентом будет Руцкой.

Параллельно и Ельцин объявляет о досрочных выборах Президента в июне 1994 года. Позже это решение было отменено, но пока-то правительство Ельцина – вот оно, нисколько не испугалось Постановления № 5807-1; действует, приказы издает.

30 сентября 1993 года Ельцин даже сформирует Центральную избирательную комиссию по выборам в Государственную Думу и назначит ее председателем Н.Т. Рябова.

Теперь в стране было сразу два Президента и два правительства. Одни представительные органы власти в регионах признавали временным Президентом Руцкого, в других продолжали считать Президентом Ельцина. Собственно, с этого и начались «октябрьские события 1993 года». А попросту – небольшая гражданская война. Ведь гражданская война, в отличие от революции, – это и есть война двух или нескольких правительств одной страны. Причем у каждого правительства – свои представления о том, как надо жить и какой в стране должен быть экономический и политический строй.

Я не призываю читателя лояльно относиться к безумной коммунистической идее, внедрение которой в жизнь причинило столько горя России… и не только России. Но факт остается фактом – Коммунистическая партия РФ, пусть из соображений чисто политических, осудила Указ № 1400.

Впрочем, потом пути руководства и рядовых членов КПРФ разошлись: сам Геннадий Зюганов и еще один обер-коммунист, Тулеев, быстренько покинули Дом Советов еще 24 сентября. По словам Руцкого, «они… с Тулеевым заявили: мы поехали поднимать пролетариат, – и больше их никто не видел». А секретарь ЦК КПРФ Астраханцева прямо назвала Зюганова «охвостьем Ельцина» и говорила, что «будучи по натуре человеком трусливым», он «сбежал из Белого дома»[161]161
  «Геннадий Зюганов немножко мешает партии двигаться гораздо быстрее». В. Хамраев. // Коммерсантъ, 2004. 18 июня.


[Закрыть].

Сам Зюганов объяснял все эдак возвышенно: «Мне нечего стыдиться за мое поведение в те трагические дни. Я исходил не из своих личных интересов. Я хотел упредить бессмысленную жертвенность. Я боролся за партию, которая только-только возрождалась. Она была выведена из-под ельцинского удара и смогла участвовать в дальнейшей политической жизни»[162]162
  Четыре вопроса Геннадию Зюганову главных редакторов газеты «Завтра» Александра Проханова и газеты «Советская Россия» Валентина Чикина // Завтра. 2004. 30 июня.


[Закрыть].

Так что рядовые члены КПРФ, включая женщин, вышли на баррикады. Глава КПРФ «упреждал бессмысленную жертвенность».

22 сентября военные и гражданские лица, националисты и коммунисты сформировали «роту охраны Белого дома». Часть из роты была вооружена автоматами. Оружие получили и часть из примерно 300 казаков, приехавших на защиту Дома Советов[163]163
  http://old.russ.ru/antolog/1993/chron31.htm


[Закрыть].

Боевые дружины сформировал и «Фронт национального спасения», с конца 1980-х объединявший патриотические и левые организации[164]164
  http://www.businesspress.ru/newspaper/article_mId_40_aId_13358.html


[Закрыть].

Уже говорилось о Союзе офицеров Станислава Терехова, как и о «бабушках Анпилова» из «Трудовой России».

Поддержку Белому дому оказали и национал-социалисты – члены Русского национального единства А.П. Баркашова.

В отличие от Зюганова, Баркашов не «избегал ненужной жертвенности». Его отряды были и в самом Белом доме «для поддержания порядка и пресечения провокаций» на территории, прилегающей к зданию парламента[165]165
  http://rp.ruord.info/12_13/12_13_3.html


[Закрыть], но еще большую часть своих людей Баркашов оставил за пределами Верховного Совета – «для того, чтобы действовать «с тыла»… чтобы «раскачать» народные массы на поддержку Верховного Совета».

Уже 4 октября у здания Верховного Совета были убиты два соратника Баркашова.

Правда, часть руководителей РНЕ на местах повторили подвиг Зюганова – в Белый дом не поехали.

Приехал из Приднестровья[166]166
  Леонид Леонов в статье «Русичи на Днестре», опубликованной в газете «Приднестровье».


[Закрыть], причем бо-ольшой националист, Александр Лебедь, командующий 14-й армией, стоявшей в Приднестровье, явился к Председателю Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики Григорию Маракуце и потребовал извинений за вмешательство во внутренние дела России, выразившееся в отправке добровольцев в Москву на помощь Руцкому и Хасбулатову.

После категорического отказа Лебедь в знак протеста сложил с себя полномочия депутата Верховного Совета ПМР[167]167
  http://www.panorama.ru/gazeta/p41leb.html


[Закрыть].

Есть сведения, что на защиту Дома Советов прибыли отдельные люди из Рижского и Тираспольского ОМОНа, люди из Абхазии и Нагорного Карабаха[168]168
  http://books.google.ru/books?id=rsB-5-e0RwgC&pg=PA78&dq=yeltsin+decree+1400+1993+television+broadcast&l


[Закрыть].

Были отряды дружинников из Воронежа, Белгорода, Красноярска, Новосибирска, Ростова-на-Дону. Были студенты философского факультета МГУ из организации «Российский коммунистический Союз молодежи». Были молодые «неформалы» из коммуны «ПОРТОС», что расшифровывается как «Поэтизированное объединение разработки теории общенародного счастья»[169]169
  http://portos-pressa.narod.ru/


[Закрыть].

При этом, конечно, все это были в массе своей ополченцы. Люди решительные, но плохо вооруженные и никак не подготовленные. Конечно, «Баррикады были очень примитивные, из всякого рода железок и деревяшек. Кажется, любой бульдозер, не говоря уже о танке, может запросто их снести. Около баррикад тоже костры, потому что там дежурят круглые сутки. Оружие – железные и деревянные палки, аккуратно сложенные в кучки булыжники, вывороченные из мостовой, да несколько бутылок с бензином на случай, если ОМОН начнет атаку, ведь у них автоматы. Из наших автоматы имеет охрана внутри здания и те из защитников-добровольцев, которым дано право носить оружие. Как объяснял Руцкой на одной из пресс-конференций, где присутствовало много иностранных журналистов, оружие выдавалось в обмен на паспорт и регистрировалось в специальном журнале»[170]170
  Залесский А. Конец Дома Советов // Наш современник. 2003. № 9.


[Закрыть].

Еще оговорим: защитники Белого дома не называли себя «оппозицией». Ведь они защищали высшую, согласно Конституции, государственную власть – Съезд и Верховный Совет. За ними были две из трех существующих ветвей власти – законодательная (Верховный Совет) и судебная (Конституционный Суд).

Мятежником был скорее уж Ельцин.

Часть московской интеллигенции, в том числе люди пожилые, обнищали в 1991–1992 годах и в победе парламента видели свой шанс вернуть достойную жизнь.

Другие же интеллигенты, особенно сделавшие карьеру, склонны были продолжать революцию. К тому же их бесило любое упоминание национальных интересов или «непочтительные» отзывы о Зарубежье. Первое они тут же называли «фашизмом», второе – «ксенофобией».

«Власть Ельцина казалась одновременно и слабой, и грубой, и бестолковой, но при мысли о «победе парламента», то есть кучки безответственных депутатов и окружавшей их разъяренной толпы, пересыпанной прямыми фашистами, волосы вставали дыбом»[171]171
  Радзиховский А. Продавцы злобы // Российская газета. 30 сентября 2008.


[Закрыть].

Что же касается позиции «ответственных», то ее хорошо описал тот же персонаж, автор скверных и лживых околоисторических произведений: «Помню, как самым главным условием карьеры тогда (1992–1993) считался правильный ответ: ты «наш» – или враг? Так было по обе стороны баррикады – и в команде Ельцина, и в команде ВС. Так обстояло дело и в СМИ, которые вели жестокую войну. Свободы слова внутри команд не было – какая свобода у пропагандистов (хотя в ходе этой войны у читателя и зрителя действительно была полная возможность сравнивать). Силы были, конечно, неравны – Кремль вел огонь с 1-го и 2-го каналов (правда, на 1-м канале были некоторые оппозиционные Ельцину программы) – у его противников из ТВ-оружия была, кажется, только программа Невзорова «600 секунд». Правда, у ВС были свои радиопрограммы, а в печатных СМИ (тогда еще читали газеты) вообще было равенство сил. «День» Проханова, «Советская Россия», «Правда», еще некоторые газеты вели настоящую тотальную войну против Ельцина, не было ругательств, которыми бы его ни осыпали»[172]172
  Там же.


[Закрыть].

Во всяком случае, от сторонников Ельцина потоком лились «красно-коричневые», «коммуно-фашисты», «путчисты», «мятежники»[173]173
  Снегирев В. Указ. соч.


[Закрыть], а то и просто «фашисты» и «нацисты».

Другая сторона была в целом сдержанней, но и со стороны защитников Дома Советов, в том числе на митингах, Бориса Ельцина и его сторонников именовали порой и «предателями», и «жидами», и «инородцами, оккупировавшими Святую Русь», и «пидорасами»[174]174
  http://old.russ.ru/antolog/1993/chron31.htm


[Закрыть]. Но все же такого политического многоцветия не было.

О поддержке действий Бориса Ельцина заявили деятели культуры Леонид Ярмольник, Аркадий Арканов, Кирилл Лавров[175]175
  http://old.russ.ru/antolog/1993/chron31.htm


[Закрыть].

26 сентября на Красной площади состоялся симфонический концерт Мстислава Ростроповича и руководимого им Национального Симфонического Оркестра США. На концерте присутствовал Борис Ельцин, генерал армии Павел Грачев, мэр Москвы Юрий Лужков, москвичи и гости города.

Концерт планировался заранее, он был приурочен к 100-летию со дня смерти П.И. Чайковского. В программе звучала увертюра Чайковского «1812 год». При исполнении увертюры прозвучали колокольные перезвоны звонниц соборов Кремля и Храма Василия Блаженного, пушечные залпы.

Концерт рассматривался как акт поддержки Ельцина. И получалось, что подготавливаемый разгон парламента – как бы продолжение славной истории России.

В тот же день, 26 сентября, движение «Демократическая Россия» совместно с такими же демократическими организациями «Живое кольцо» и «Август-91», Общественно-патриотическое объединение добровольцев – защитников Белого дома в августе 1991 года провели митинг и манифестацию в поддержку Ельцина. В этом действе участвовали несколько тысяч человек[176]176
  http://rossia.rusflag.ru/obrab.htm


[Закрыть].

Участие творческой интеллигенции – серьезная сила, но и сама власть планомерно вела информационную войну. Верховный Совет эту войну с самого начала проигрывал.

23 сентября правительство Черномырдина издало постановление, передающее в ведение правительства издания, учредителем которых являлся Верховный Совет. То есть правительство Ельцина захватило «Российскую газету», «Юридическую газету России», журнал «Народный депутат», теле– и радиопрограммы «РТВ-Парламент», издательство «Известия Советов народных депутатов Российской Федерации».

Оно остановило издание «Российской газеты», а другие печатные органы выходили с белыми пятнами или рекламными объявлениями на месте материалов, снятых цензурой[177]177
  Погорелый В. Исполнительная власть не оставляет оппозиции шансов // КоммерсантЪ. 1993. 6 окт.


[Закрыть].

Несколько газет подавить не удалось: «Советская Россия», «Правда», «День», «Гласность», «Русское дело», «Русское воскресенье», «Русские ведомости», «Русский пульс», «Русский порядок», «За Русь!», «Наш марш», «Националист», «Русское слово», «Московский трактир», «Русский союз», «К топору» высказывались на стороне Верховного Совета. После штурма Белого дома эти газеты были запрещены приказом Министерства печати и информации РФ от 14 октября 1993 года № 199 и начали выходить только через несколько месяцев после принятия новой Конституции и выборов в Госдуму.

Но в целом цензура после октября 1993 года только усилится[178]178
  Бочкарева Н. Указом Бориса Ельцина при Минпечати России создано управление по предварительной цензуре // Известия 1993 г. 6 окт. (цит. по: Новейшая история отечественного кино. 1986–2000. Кино и контекст. Т. VI. СПб.: Сеанс, 2004).


[Закрыть].

На центральном телевидении, руководство которым находилось в руках сторонников Б. Ельцина, сразу после начала конфликта была закрыта телепрограмма ВС РФ «Парламентский час» (РТР), еженедельные авторская программа А. Политковского «Политбюро» и ток-шоу А. Любимова «Красный квадрат», «Времечко» – в них высказывались критические замечания в адрес Ельцина. Есть сведения, что председатель телекомпании «Останкино» В. Брагин заявил весьма прямо: «Нам вся правда сейчас не нужна, а когда будет нужна, я скажу».

Только одна «оппозиционная» телепрограмма, «600 секунд» Невзорова, выходившая на телевидении Петербурга, работала на Верховный Совет и была закрыта сразу после штурма Белого дома.

Свобода слова?

Бывший пресс-секретарь Ельцина П. Вощанов сказал, что хорошо знает многих людей из президентской команды и поэтому берет на себя смелость утверждать: «Этому режиму не нужна свободная пресса»[179]179
  Балашов А. Журналисты о цензуре. В России появились запретные темы // КоммерсантЪ. 1993. 29 сент.


[Закрыть].

Официальные средства массовой информации России в ту пору врали, как никогда. Восставших пытались представить «пьяными погромщиками», «вооруженными хулиганами», «фашистами» и т. п. А вот что говорили в те дни «слуги российского народа»:

Черномырдин:

– Это же нелюди, зверье! Никаких переговоров!.. Надо перебить эту банду.

Гайдар:

– Это коммуно-фашистский мятеж!

Немцов:

– Дави, дави, Виктор Степанович (Черномырдин. – А.Б.), времени нет. Уничтожайте их!

Б. Федоров (министр финансов):

– Решение атаковать было абсолютно верным… Если бы выдали мне автомат, то я бы пошел расстреливать его (Р. Хасбулатова. – А.Б.).

Ю. Черниченко:

– Раздавите эту гадину!