Текст книги "Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г."

С конца XIV в. в Белозерском уделе начинают появляться второстепенные самостоятельные уделы, благодаря наделу младших членов рода князей Белозерских. Так выделился удел Сугорский, из которого потом образовалось еще несколько уделов. Собственно, разветвление второстепенных уделов начинается с детей Василия Романовича, и, следовательно, первым второстепенным уделом надо считать удел Шелешпанский; Василий же Романович стоит как бы особняком, как родоначальник нескольких княжеских фамилий, в том числе и фамилии князей Сугорских, произошедших от него через его сыновей. Поэтому мы будем говорить о Василии Романовиче отдельно, не занося его под рубрику князей Сугорских.

Василий Романович, младший из двух сыновей Романа Михайловича, в родословных, по которым он только и известен, называется князем Сугорским. Таким образом, Белозерский удел, очевидно, начал дробиться со смертью Романа Михайловича: старший из братьев, Федор Романович, занял Белозерск, а младший, Василий, – Сугорье, восточную половину удела за р. Шексной. Уже одно то, что после Федора Романовича (умер в 1380 г.) старший Белозерский стол был занят сыном Василия Романовича Юрием, говорит о том, что Василий Романович скончался до 1380 г. Иначе, надо полагать, он занял бы Белозерск, предоставив Сугорье старшему сыну Юрию.

Василий Романович имел четырех, а по некоторым родословным, пять сыновей: Юрия, Афанасия, Семена, Ивана и Константина⁴⁹⁵. От них-то и произошли отдельные княжеские фамилии, к которым мы и переходим.

Еще не угасший род князей Шелешпанских происходит от второго сына Василия Романовича, князя Сугорского, Афанасия.

Афанасий Васильевич, первый и последний удельный князь Шелешпанский, дал своему роду фамилию Шелешпанские по волости, которой он владел⁴⁹⁶.

У Афанасия Васильевича был сын Иван, из четырех сыновей которого два старших, Юрий и Димитрий, были продолжителями рода князей Шелешпанских: от Юрия пошла старшая ветвь князей Шелешпанских, угасшая, а от Димитрия Ивановича, по прозванию Судница, – младшая, продолжающаяся и теперь⁴⁹⁷.

Третий сын Василия Романовича Сугорского, Семен Васильевич, был первым и последним князем Кемско-Сугорским, т. е. обладателем и Сугорья, и Кемской волости.

Семен Васильевич, по родословным, имел пятерых сыновей: Владимира, Федора, по прозванию Дурак, Давида, Димитрия и Константина. Владимир, Федор и Димитрий владели Сугорьем, а Давид и Константин – Кемской волостью. Константин, впрочем, рано оставил мирскую жизнь ради монашеской кельи⁴⁹⁸.

От брака с Федосьей, известной нам только по имени, Давид Семенович имел сыновей: Александра, Ивана, Афанасия Фуника (Фуник, кажется, не прозвище, а уменьшительное от имени Афанасий), Юрия и Федора, князей Кемских.

Давид Семенович считается родоначальником угасших князей Кемских⁴⁹⁹.

Четвертый сын Василия Романовича Сугорского, Иван Васильевич, первый и последний удельный князь Карголомский, владел селом Карголом, волость которого тянулась на восток по берегу Белого озера выше впадения Шексны, не доходя Кубенского озера⁵⁰⁰, и Ухтомской волостью, которая потом отделилась от Карголома.

По родословным, Иван Васильевич имел двух сыновей, Ивана и Федора. Федор после отца владел Карголомом, а Иван Иванович получил от отца Ухтомскую волость.

Старший сын Ивана Васильевича Карголомско-Ухтомского, Иван Иванович, получил от отца Ухтомскую волость, тогда как его младший брат, Федор Иванович, владел Карголомом. У него был единственный, но бездетный сын Иван, а потому Карголом опять объединился с Ухтомской волостью в руках Ивана Ивановича.

По родословным, у Ивана Ивановича, родоначальника и теперь существующих князей Ухтомских, было три сына: Василий-большой, бывший воеводой в Казанском походе 1467 г., Иван Волк, участвовавший в покорении Вятки (1489–1490 гг.), и Василий-меньшой, по прозванию Капля⁵⁰¹.

У Юрия Васильевича, последнего удельного князя Белозерского, было три сына: Давид, Роман и Андрей. Старший сын Андрея, Михаил, владел землями по реке Андоге, которая берет начало в нынешнем Белозерском уезде, а в Череповецком впадает в р. Суду, изливающуюся в Шексну. По р. Андоге обладатели бассейна этой реки стали называться князьями Андожскими. Называются они, как в родословных, так и у позднейших исторических писателей, и князьями Андомскими, но здесь очевидно смешение Андоги с Андомой, впадающей в Онегу и, следовательно, принадлежащей к бассейну Онежского озера, где не место было селиться князьям Белозерского удела⁵⁰².

Второй сын Андрея Юрьевича Иван Андреевич, правнук Василия Романовича Сугорского, владел Вадбольской волостью (бывший в первой и начале второй половины XIX столетия экономической), назвался по этой волости Вадбольским и передал эту фамилию своему, еще не угасшему и теперь, потомству⁵⁰³.

Белосельские князья, род которых не угас и по настоящее время, происходят от Федора Романовича, внука Юрия Васильевича, последнего удельного князя Белозерского.

У второго сына Юрия Васильевича, Романа Юрьевича, было три сына: Федор, Иван и Василий. Иван и Василий были бездетны, а старший, Федор Романович, имел сына Гавриила, который владел Белым селом (в Пошехонском уезде), от которого принял фамилию Белосельский. Прозвание Белозерский прибавлено к фамилии князей Белосельских Павлом I, чтобы сохранить память об угасших князьях Белозерских, от которых происходят князья Белосельские. Таким образом, появилась фамилия Белосельские-Белозерские.

Мы уже говорили, что в завещании Димитрия Ивановича Донского Белоозеро названо «куплей» его деда, Ивана Даниловича Калиты. Подлинно мы не знаем, в каких размерах и условиях состоялась эта покупка; не знаем и того, почему о ней ничего не говорят в своих духовных грамотах предшественники Донского, начиная с самого Ивана Калиты. Видим только, что князья Белозерские с правами князей владетельных (хотя, по Карамзину, уже при Федоре Васильевиче в Белозерске были московские наместники) существовали до самого конца XIV в.

В 1389 г. Белоозеро принадлежало уже великому князю Московскому. В этом году по завещанию отца Андрей Димитриевич получает Можайск и другие города, а из приобретенных предшественниками Донского – Белоозеро. «А сына своего, князя Андрея, – сказано во второй духовной грамоте Димитрия Донского, – благословляю куплею [же] деда своего, Белым озером со всеми волостьми…»⁵⁰⁴

Андрей Димитриевич владел Белоозером до 1432 г., т. е. до своей смерти. Сведения о нем см. в главе о князьях Можайских.

В 1432 г., т. е. в год смерти Андрея Димитриевича Можайского, удел Можайский раздробился на две самостоятельные половины, ставшие двумя уделами: старший брат Иван Андреевич вступил во владение главным городом прежде единоцелого удела, Можайском, а Михаил получил Верею и Белоозеро, которыми владел до своей смерти и которые вынужден был завещать великому князю. Впрочем, белозерские волости не все принадлежали Михаилу Андреевичу: часть принадлежала его брату Ивану, что видно из договора Василия Темного с Василием Ярославичем, князем Боровским⁵⁰⁵. По этому договору князь Боровский, в частности, обязывается блюсти под великим князем, что ему «дал Бог вотчину брата… княжу Иванову Андреевича, Можаеск с волостми и Калугу с волостми… и за Волгою Белоозерьские волости и пол-Заозерья».

Со смертью Михаила Андреевича весь его удел по договорам присоединен к великому княжеству. Великий князь Иван III Васильевич среди многочисленных городов дает старшему сыну-наследнику и Белоозеро, которое, таким образом, совершенно и навсегда входит в состав Великого княжества Московского⁵⁰⁶.

Удельное княжество Стародубское

Стародуб, ныне село Кляземский городок, стоял на правом берегу р. Клязьмы, в 12 верстах от уездного города Владимирской губернии Коврова, а от самого Владимира, по Книге большому чертежу, в 60 верстах. По недавним описаниям этого уголка Ростовско-Суздальской области, на правом берегу Клязьмы высится колокольня Кляземского городка; близ села есть насыпь земляного вала на высоком утесе над Клязьмой; этот вал представляет собой правильный четырехугольник. С этим уголком связаны некоторые небезынтересные для нас предания.

Говорят, что там, где находится вал, был терем какого-то князя, столь высокий, что сверху его можно было увидеть башни Суздаля. Когда терем рухнул, верх башни упал на другом берегу Клязьмы, сделал в земле пробоину, из-за чего образовалось озеро, место которого указывают между семью дубами. Таково предание о седой старине Стародуба… Многие места села носят названия торговых рынков; церквей, говорят, было семь, но от них остались только следы фундамента церкви Святого Георгия в полутора верстах от села в овраге на пути к перевозу через Клязьму. При постройке нового храма на фундамент пошло много могильных камней, на которых высечены были имена местных князей и бояр⁵⁰⁷.

Время возникновения Стародуба неизвестно; но так как в начале XIII в. он был довольно видным городом, основание его надо отнести к более раннему времени. Судя по остаткам древнейшей стародубской церкви во имя Святого Георгия, надо думать, что его основал Юрий Долгорукий, который построил и церковь во имя своего патрона.

Напрасно некоторые, указывая на свидание Юрия со Святославом Олеговичем у Радощи (Радогост) и челобитье Святослава Всеволодовича Юрию в Стародубе, имеют в виду Стародуб Суздальской земли, который будто бы назывался и Радогостом: здесь имеется в виду Стародуб северский, неподалеку от которого был и Радогост. Но об этом мы еще будем иметь случай поговорить при изложении биографий князей Стародубских.

В первый раз мы встречаемся в летописях со Стародубом под 1218 г. Димитрий-Владимир Всеволодович, внук Юрия Долгорукого, в ссоре своих старших братьев Константина и Юрия был на стороне первого. Кажется, из стратегических соображений Константин послал его в Москву. Но после примирения братьев Юрий выслал Владимира из Москвы в южный Переславль в 1213 г. Там в битве с половцами он был взят в плен, но в 1218 г. освободился и ушел опять в Суздальскую землю, где братья дали ему Стародуб «и ину властьцю»⁵⁰⁸.

Позднее, при великих князьях Московских, Стародуб назывался вотским⁵⁰⁹, а в меновой грамоте Ивана Грозного с его двоюродным братом Владимиром Андреевичем Старицким он назван так: Городище Стародуб Ряполовский. Память о древнем названии Кляземского городка, по словам Щекатова, осталась в названии одной Стародубской волости⁵¹⁰.

Собственно Стародубский удел с самостоятельными князьями возник вскоре по уходе Батыя из Северо-Восточной Руси. Ярослав Всеволодович, явившись после ухода татар во Владимир, должен был потратить немало усилий, чтобы после татарского разгрома водворить как в столице, так и во всем княжестве некоторый порядок; в то же время он позаботился и о братьях Святославе и Иване: первому дал в удел Суздаль, а второму – Стародуб⁵¹¹.

Таким образом, ряд удельных стародубских князей начинается с самого младшего сына Всеволода Большое Гнездо, Ивана Всеволодовича.

Иван Всеволодович, самый младший (восьмой) из сыновей великого князя Всеволода, внук Юрия Долгорукого, родился 28 августа 1198 г. во Владимире. «И бысть радость велика в граде Володимери о роженьи его», – замечает летопись⁵¹².

В Древней Руси, как мы уже говорили, княжичи чрезвычайно рано выступали на поприще общественной деятельности. Так было и с Иваном Всеволодовичем: он принимает участие в серьезных событиях с 1212 г., когда ему было 15 лет. Впрочем, летописи отмечают некоторые события из его жизни еще раньше упомянутого года: 1 марта 1206 г. Всеволод Юрьевич послал старшего сына Константина в Новгород на княжение; младшие братья Юрий, Владимир и Иван провожали Константина до р. Шедашки; но в том же году 28 февраля и на той же реке они уже встречали Константина на пути его из Новгорода во Владимир: Константин, кажется, необходим был Всеволоду из-за враждебных действий черниговского князя Всеволода Черного, которого Всеволод Юрьевич хотел наказать⁵¹³.

15 апреля 1212 г. скончался великий князь Всеволод Юрьевич, и вскоре между двумя его старшими сыновьями, Константином, которого отец лишил великокняжеского стола, и Юрием, тогда великим князем, разгорелась борьба. Вместе с Юрием и младшими братьями Ярославом и Владимиром Иван Всеволодович ходил на Константина к Ростову. Хотя старшие братья на этот раз примирились, но затем изменилась группировка младших братьев около старших, и опять готова была вспыхнуть междоусобная война. Иван Всеволодович с братьями Ярославом и Святославом по-прежнему оставался на стороне Юрия, а Владимир перешел на сторону Константина, к которому вскоре перебежал и Святослав. Юрий с Ярославом и Иваном пошел к ним для переговоров («на снем», на сейм, на съезд); братья сошлись у Юрьева и примирились. В то же время бывший у Константина его брат Святослав опять перешел к Юрию, который дал ему Юрьев-Польской. Вскоре Константин опять начал замышлять рать на братьев. Юрий вместе с братьями Ярославом, Святославом и Иваном, а также Давидом Муромским выступил к Ростову. Тогда Константин (в 1213 г.) отправил на Волгу рать, которая пожгла великокняжеский город Кострому, а Юрий с братьями опустошил окрестности Ростова: противники встретились и бились на р. Идше (теперь Векса), постояли друг против друга несколько дней, причем воины Юрия опустошили окрестности Ростова, и, наконец, пришли к миру и целовали друг другу крест⁵¹⁴.

После этого похода в течение 13 лет Иван Всеволодович не показывается на страницах летописей. В 1226 г. великий князь Юрий, одной из важных забот которого было обезопасить восточную границу от набегов инородцев, послал братьев Святослава и Ивана на мордву. Поход был удачен: братья взяли несколько селений и возвратились домой с большим полоном⁵¹⁵.

Затем опять в течение 12 лет, т. е. до 1238 г., летописи ничего не говорят о нем; под этим же годом они отмечают его в числе князей, которых Бог спас от татарского меча. Не можем не привести здесь известия Татищева, весьма правдоподобного, о степени участия Ивана Всеволодовича в готовившемся великим князем Юрием отпоре татарам. Татищев, сказав, что великий князь, с племянниками Васильком и Владимиром Константиновичами, отступили за Волгу и встали на берегу Сити, продолжает: «Брат его [великого князя Юрия], Иван Стародубский [очевидно, Татищев называет его Стародубским, так сказать, забегая вперед] княгиню [жену] с детьми со всем имением, також из Юриева, что было оставшее Светославле, вывез в Городец [конечно, Волжский] за Волгу в леса, а в городех оставил токмо войска с воеводами и сам лесами хотел к Юрию с малым войском пройти, но не успел». Между тем часть татар оставалась у Владимира и готовилась, говоря современным языком, к штурму, а другая часть пошла вниз по Клязьме и разорила Юрьев и Стародуб⁵¹⁶.

Юрий Всеволодович, как известно, пал в битве с татарами на р. Сити, и великокняжеский стол был занят старшим из оставшихся братьев, Ярославом Всеволодовичем. Двух младших братьев, Святослава и Ивана, Ярослав наделил уделами: первому дал Суздаль, а второму – Стародуб⁵¹⁷.

С этих пор начинаются постоянные поездки русских князей на поклон к ханам. В 1245 г. Ярослав уже не в первый раз отправился в Орду; с ним поехали братья и племянники, которые в следующем, 1246 г. возвратились оттуда⁵¹⁸.

Мы не знаем, на ком был женат Иван Всеволодович, – знаем только, что он имел сына Михаила.

О Михаиле Ивановиче, втором удельном князе Стародубском, до нас дошли весьма скудные летописные известия. В первый раз он упоминается под 1276 г. по случаю присутствия в январе на похоронах великого князя Василия Ярославича Мизинного в Костроме⁵¹⁹. Затем летописи отмечают его участие в междоусобной борьбе братьев великого князя Димитрия и Андрея Александровичей. Последний, получив в Орде ярлык на великое княжение, подошел с татарами к Мурому и, как великий князь, требовал к себе князей удельных. Это было в 1281 г. К нему явились Федор Ростиславич Ярославский, Константин Борисович Ростовский и другие князья, среди которых был и Михаил Иванович Стародубский. Объединенные князья вместе с татарами, все по пути предававшими огню и мечу, пошли на великого князя к Переславлю⁵²⁰. Каковы были результаты этого похода, мы говорили в обзоре княжения Димитрия Александровича, куда и отсылаем читателя (см. том I).

После этого летописи уже не упоминают о Михаиле Ивановиче, да и вообще по отношению к князьям Стародубским, по крайней мере ближайшим потомкам Михаила, они являются как бы краткими некрологами⁵²¹.

От брака с неизвестной Михаил Иванович имел единственного сына (по крайней мере, только он нам известен) Ивана-Каллистрата.

Как мы видели, летописные сведения об отце Ивана Михайловича весьма скудны. Но о самом Иване Михайловиче сведения еще скуднее. Сохранилось только известие, что он скончался в 1315 г.⁵²²

От брака с неизвестной Иван Михайлович имел сына Федора, который и заступил на место отца, как единственный наследник.

О Федоре Ивановиче дошло известий столько же, сколько и о его отце: в Никоновской летописи кратко, без указания на обстоятельства и причины, отмечено, что Федор Иванович убит в Орде в 1330 г.⁵²³

Судя по тому, что около этого времени Иван Калита начал сильно теснить удельных князей, можно предположить, не «по его ли думе» погиб и этот князь Стародубский, как погибли другие князья? Или, может быть, Федор Иванович погиб за веру, почему и назван Благоверным?

Федор Иванович от брака с неизвестной имел трех сыновей: Димитрия, Ивана и Андрея.

О Димитрии Федоровиче летописи сохранили одно только известие, что он скончался в 1354 г. и положен в своей отчине Стародубе⁵²⁴.

Димитрий Федорович от брака с неизвестной имел единственного, и притом бездетного, сына Семена, прозванием Кропива, о котором в отдельности мы не будем говорить, так как он не занимал Стародубского удела. О нем из летописей мы узнаем только, что при нашествии Ольгерда на Москву в 1368 г. он был убит литовцами «на стрече» (в стычке) «во власти» (волости) в Холхне (в нынешней Калужской губернии), где, вероятно, начальствовал заставой, т. е. гарнизоном⁵²⁵.

По смерти Димитрия Федоровича на Стародубском уделе приходилось сесть следующему за ним по старшинству брату Ивану Федоровичу. По одному летописному сказанию, Иван Федорович вскоре после смерти брата пошел в Орду. Нет никакого сомнения, что он пошел в Орду для утверждения волей хана в правах на занятие наследственного удела⁵²⁶. Это было в 1355 г., а на княжение, по некоторым известиям, Иван Федорович сел зимой 1356 г., «с пожалованием» прибыв в свою отчину Стародуб⁵²⁷.

В 1359 г. скончался великий князь Иван II Иванович, и великокняжеский стол должен был перейти к его малолетнему сыну, Димитрию. Но у него появился соперник в лице суздальского князя Димитрия Константиновича. Борьба кончилась победой московского князя. Удельные князья, давно уже теснимые князьями Московскими, если не прямо стояли на стороне суздальского князя, то, конечно, сочувствовали ему. Но некоторые из них дорого поплатились за это сочувствие. Приведя в свою волю Димитрия Суздальского и Константина Ростовского, юный Димитрий (разумеется, действовали окружающие его бояре) выгнал из Галича тамошнего князя по имени тоже Димитрий и из Стародуба – Ивана Федоровича. Изгнанники ушли в 1363 г. к Андрею Константиновичу в Нижний Новгород и, конечно, стали его служебными князьями⁵²⁸.

Дальнейшая судьба Ивана Федоровича неизвестна. Родословные считают его бездетным⁵²⁹.

Учитывая стремление московских князей сделать князей удельных своими подручниками, оставляя за ними до времени тень князей владетельных, чтобы потом обратить их в князей служебных, надо думать, Иван Федорович был изгнан из Стародуба именно потому, что шел вразрез с этим стремлением московских князей. Весьма вероятно, что, не желая подчиняться московскому князю, он пристал к его сопернику Димитрию Суздальскому, который – так могли надеяться удельные князья – мог бы ограничиться в своих отношениях с младшими князьями признанием с их стороны только его старшинства. Но верх взяла Москва, и удельные князья волей-неволей вынуждены были мириться с ролью ее подручников, если не хотели лишиться своих уделов.

Андрей Федорович, должно быть, понял это и, как видно из немногих оставшихся о нем в летописях известий, был вполне послушен Москве⁵³⁰. Так, вместе с многими другими удельными князьями он ходил с великим князем Димитрием Ивановичем на Тверь в 1375 г.⁵³¹; затем в 1380 г. участвовал в Куликовской битве, распоряжаясь совместно со своим тезкой, князем Ростовским, на правом крыле⁵³².

Не знаем, когда скончался Андрей Федорович⁵³³; знаем только, что, по родословным, он имел четырех сыновей: Василия, князя Пожарского, родоначальника угасших князей Пожарских, Федора, князя Стародубского, заступившего на место отца, Ивана, по прозванию Нагавица, Ряполовского, родоначальника угасших князей Ряполовских, Хилковых и Татевых, Давида, прозванием Палица, родоначальника угасших князей Гундуровых, Тулуповых и Палицких⁵³⁴.