Текст книги "100 великих археологических открытий"

Чавин-де-Уантар

На территории Перу самой ранней доинкской культурой, представители которой строили первые на этой земле города, была так называемая культура Чавин. Свое название она получила по имени местности Чавин-де-Уантар, расположенной на высоте 3048 м, в гористой части северного Перу. Эта первая высокоразвитая индейская культура Южной Америки появилась в связи с революцией в перуанском земледелии: примерно с IX века до н. э. чавиняне начали выращивать кукурузу. Вместе с кукурузой появился и ряд других культурных растений. В тот же период была приручена собака. Вслед за ней – лама, животное, имевшее важнейшее значение в жизни индейцев в доколумбов период.

Чавин-де-Уантар считается сегодня древнейшим городом Южной Америки. Он являлся центром местного религиозного культа, главным элементом которого было поклонение некоему божеству в образе хищника из семейства кошачьих. Многочисленные стилизованные образы этого «кошачьего бога» сохранились на десятках сосудов и стел, но весьма условная манера передачи изображения не дает возможности точно определить, какое это животное: пума или ягуар? Все же большинство специалистов придерживается мнения, что это был культ ягуара, и это связывает чавинян с мексиканскими ольмеками. Ведь ягуары никогда не обитали в Андах!

Чавин-де-Уантар нельзя считать городом в современном понимании этого слова, хотя его и принято называть столицей. Скорее всего, это был лишь главный религиозный центр страны, в котором постоянно жили только жрецы. Ансамбль Чавин-де-Уантара состоит из множества каменных храмов и связанных с ними сооружений, возведенных на террасах окружающих холмов. Считается, что строительный материал для возведения святилищ Чавина приносили паломники, приходившие сюда в пору главных религиозных празднеств. Наиболее сложные работы выполняли квалифицированные мастера-каменщики, которые вместе с зодчими и жрецами, вероятно, жили здесь круглый год.

Храмовый комплекс Чавин-де-Уантар представляет собой ансамбль строений из тесаных каменных плит, к которым был проведен водопровод. Он занимает площадь 50 га. Над постройками Чавина возвышается великолепная трехступенчатая пирамида-храм «Эль-Кастильо». Площадь ее основания составляет 72 × 75 метров, высота – 13 м. Пирамида украшена вырезанными из камня головами ягуаров и каких-то фантастических существ. Внутри здания устроены целый лабиринт молелен, система вентиляционных шахт и двадцать четыре подземных коридора, которые никуда не ведут. Их назначение остается совершенно непонятным.

В храме и на его территории сохранились древнейшие в Южной Америке стелы. Самую известную из них открыл в середине XIX века археолог Раймонди. Фриз на «стеле Раймонди» изображает «человека-ягуара». Характерно, что все рельефы на стелах и стенах храмов люди Чавина высекали, пользуясь исключительно каменными орудиями!

В древнейшей части комплекса был найден «Лансон» – гранитный блок высотой 4,5 м, на котором высечена фигура человека с клыками ягуара и змеями вместо волос. Рельефы сходного стиля украшают притолоки, двери и карнизы построек Чавина. На внешней стене одной из платформ были помещены каменные головы человека и ягуара. Такая же символика украшает глиняную посуду, ткани, металлические и костяные изделия по всему центральному побережью Перу.

К периоду расцвета чавинской культуры относится и странная каменная галерея в Серро-Сечине – ряд камней, украшенных резными человеческими фигурами, весьма похожими на изображения из мексиканского Монте-Альбана.

Пытаясь объяснить многие параллели между чавинской культурой и ранними мексиканскими цивилизациями, а также «взрывной», неожиданный характер возникновения Чавина, многие специалисты полагают, что корни чавинцев следует искать в других областях Америки, и прежде всего в Мексике. В пользу такого вывода говорит и еще одно обстоятельство: одновременно с появлением чавинской культуры в Перу получила распространение до той поры неизвестная здесь кукуруза, между тем как в Мексике ее выращивали уже за две тысячи лет до этого. Впрочем, все это лишь догадки, и загадка происхождения чавинской цивилизации пока не раскрыта. А традиции этой культуры впоследствии были восприняты и развитыми другими цивилизациями Анд, в том числе самой известной – инкской.

Паракас

Полуостров Паракас, расположенный в 200 км к югу от Лимы, делит побережье Перу на две примерно равные части. К северу от него расположены долины Писко и Чинча, к югу – Ика, Наска и Акари. Практически все эти места связаны с той или иной древнеперуанской культурой. Но самые, пожалуй, неожиданные открытия были сделаны именно на этом пустынном полуострове.

В 1925 году здесь начала работать экспедиция под руководством перуанского археолога Хулио Сесара Тельо. Внимание Тельо привлекли «кавернас» – таинственные пещеры, куда время от времени наведывались местные жители, промышлявшие грабежом древних могильников. Начав изучать «кавернас», Тельо был потрясен: это была не цепь естественных гротов, как предполагалось вначале, а целая система подземных камер, высеченных в прибрежной скале на глубине примерно восьми метров. Каждая из камер соединялась с поверхностью узким выходом. И в каждой такой камере ровными рядами лежали десятки мумий людей обоего пола и всех возрастов, завернутые в яркие материи. Сохранность тканей была просто невероятной – хотя некоторые из них пролежали в земле почти две с половиной тысячи лет (могильник относится к середине I тыс. до н. э.), они не только не истлели, но сохранили и фактуру, и яркость красок.

Могильник другого типа, обнаруженный Тельо на полуострове Паракас, получил название «Некрополис». Ориентировочно он датируется III–IV веками до н. э. Мумии (их число превышает 400) находились в подземных гробницах, сложенных из камня и необожженных кирпичей. Над каждой гробницей был устроен дворик с очагом, где, возможно, совершалась мумификация тел перед захоронением.

В каждой из гробниц археологи нашли массу всевозможных предметов – в отдельных случаях их число доходит до полутора сотен. Это одежда, украшения, оружие, каменные топоры, сосуды, инструменты, украшения, головные уборы, накидки из шерсти лам и многое другое. На многих мумиях сохранились золотые украшения – они были вставлены в уши, ноздри, рот, обвивали шею или лежали на груди. Наряду с чистым золотом паракасские золотых дел мастера применяли и сплав золота с медью. Однако найденная в погребениях керамика была довольно примитивной.

Но, конечно, самой выдающейся находкой стали непревзойденные паракасские ткани. По некоторым техническим показателям ткани из паракасских погребений не имеют равных в мире, и можно только удивляться, как индейцам удавалось достигать такого совершенства на примитивных станках. Паракасские ткани поражают не только размерами и изысканными сочетаниями цветовой гаммы, но и тем, что спустя полторы тысячи лет они не утратили ни эластичности, ни яркости красок. Создается впечатление, что эти ткани лишь недавно вышли из рук ткачей.

Площадь полотнищ, потраченных на одевание и запеленывание некоторых мумий, достигает 300 кв. м. Средний же размер каждого такого «савана» составляет около 2,5 м в длину и более метра в ширину. Сотканы они из шерсти пяти или шести цветов и расписаны великолепным многоцветным орнаментом – стилизованными изображениями птиц, зверей рыб, антропоморфных фигур и диковинных страшилищ, а также геометрическими узорами. Паракасские красильщики умели изготовлять замечательные по яркости краски – особенно синюю, зеленую, желтую и коричневую. И сегодня паракасские ткани специалисты признают наиболее искусными текстильными изделиями древности.

Впрочем, не меньшего внимания, чем ткани, заслуживают и найденные Тельо мумии. При их исследовании обнаружилось, что у абсолютного большинства из них черепа искусственно деформированы, а многие черепа носят следы совершенной еще при жизни трепанации. Это было настолько неожиданно, что первоначально в научной среде возобладала гипотеза, что эти черепа проломлены в битве. Однако более тщательное исследование позволило прийти к заключению, что трепанированные черепа – результат хирургического вмешательства, совершенного, по всей видимости, в каких-то ритуально-магических целях. Отверстия в черепах, пробитые во время этих религиозных обрядов, индейские хирурги закрывали золотыми пластинками. Для такой операции они, естественно, должны были иметь соответствующие хирургические инструменты. И действительно, такие инструменты были найдены археологами, притом не только в Паракасе. Поразительно, что все эти пинцеты, ножи, иглы, скальпели и турникеты для зажимания кровеносных сосудов изготовлены из камня и кости! Однако они оказались настолько совершенными, что современные перуанские медики даже рискнули провести с их помощью несколько хирургических операций, закончившихся вполне успешно.

Мумии из Паракаса загадали ученым и другую загадку: откуда они вообще взялись? Дело в том, что в окрестностях полуострова Паракас нет никаких следов человеческих поселений, и специалисты до сих пор точно не знают, откуда доставлялись сюда покойники. Хулио Тельо, исходя из возраста погребенных, типа деформации черепов и специфики погребального инвентаря, высказал догадку, что паракасские некрополи представляли собой что-то вроде «пантеона» – здесь хоронили людей, занимавших верхние ступени иерархической лестницы – жрецов и представителей родовой знати. При этом могильник в пещерах является более древним, чем «Некрополис», и это свидетельствует о двух эпохах существования Паракаса.

Что за люди хоронили своих покойников на этом пустынном полуострове? Уже после смерти Тельо эта культура получила наименование «паракас». Считается, что культура паракас стала главным передаточным звеном цивилизационных импульсов от чавина к более поздним культурам бассейна озера Титикаки – например, тиауанако. Тут, однако, возникает проблема: оказывается, что в прибрежной культуре паракас отсутствуют некоторые особенности, которые характерны как для чавина, так и тиауанако. Но как такое могло случиться, если считать, что именно паракас послужила для них передаточным звеном?

Тиауанако

Тиауанако справедливо считают главным городом доинкской Южной Америки. Он расположен в Боливии, в горах Альтиплано, в 21 километре к югу от озера Титикака, через которое проходит современная граница между Перу и Боливией. Развалины Тиауанако занимают площадь 4,2 кв. км.

На языке инков название Тиауанако означает «Мертвый город». Так его окрестили уже в сравнительно поздние времена, когда здесь побывал Майта Капак – четвертый правитель империи инков. К этому времени город давно опустел, но его заброшенные святилища продолжали вызывать удивление и трепет. Инки не знали, кто построил Тиауанако. Но они были убеждены, что такие величественные сооружения мог возвести лишь кто-то исключительный и могущественный. В глазах инков таким был только Кон-Тики Виракоча – их верховный бог.

Культ Виракочи был широко распространен среди индейцев задолго до образования империи инков. Главным центром поклонения Виракоче являлся Тиауанако. Именно здесь, как рассказывают легенды, Виракоча сотворил Солнце, которое, как считали индейцы, стало родоначальником династии инкских императоров. Именно здесь, в Тиауанако, находится один из самых замечательных памятников индейской культуры всех трех Америк – знаменитые на весь мир Ворота Солнца, вытесанные из огромной монолитной глыбы андезита, весящей много десятков тонн. Высота Ворот Солнца составляет примерно 3 м, а ширина – 4 м. Нынешнее название памятника условно и к почитанию дневного светила он, возможно, не имел никакого отношения.

Никаких жилых зданий в Тиауанако не обнаружено. Хотя площадь, занятая руинами, превышает 450 тыс. кв. м, сам культовый центр состоял из четырех основных построек, расположенных на небольшой площадке – 500 × 1000 м. Первая из них, Акапана, представляет собой ступенчатую пирамиду 15-метровой высоты. От нее до наших дней остался только холм с вымощенной 200-метровой площадкой основания, к которой некогда вели ступени.

Рядом с Акапаной расположена Каласасайя – широкая площадь, огороженная рядом каменных колонн. Здесь находилось здание, стоявшее на двух расположенных друг на друге прямоугольных террасах. Немецкий археолог Артур Познанский, самый известный исследователь Тиауанако, считал его развалинами «главного дворца». Стены «дворца» представляют собой массивные прямоугольные монолитные столбы, промежутки между которыми когда-то были заполнены каменной кладкой. Познанский считал, что Каласасайя – это постройка, предназначенная для астрономических наблюдений и вычислений, «гигантский каменный календарь». Ее часто называют «индейским Стоунхенджем». Именно на территории Каласасайи расположены знаменитые Ворота Солнца. В Тиауанако сохранились и другие интересные ворота, например Пума Пунку (Врата пумы), выстроенные из каменных блоков весом более 150 т.

Самое загадочное сооружение Тиуанако – полуподземный храм, углубленное на 1,7 м в землю, почти квадратное (28,5 × 26 м) в плане здание. По всему периметру стен через равные промежутки поставлены огромные каменные столбы, участки между которыми заполнены гладко обтесанными плитами меньшего размера. В стены храма были вмурованы выступавшие из кладки каменные головы, а в центре стояли изваяния божеств (при раскопках их нашли поваленными).

В Тиауанако, этой «мегалитической столице» Южной Америки, сохранились огромные каменные монументы (представляющие собой нечто среднее между статуями и стелами), а также самые большие каменные статуи доколумбовой Америки, превосходящие по размерам даже гигантские каменные головы ольмеков и названные по именам открывших их ученых «Монолит Беннетта» и «Монолит Понсе Санхинеса».

Монолит Беннетта имеет высоту 7,5 м и весь покрыт сложными рельефными изображениями. Некогда эта статуя была главным идолом полуподземного храма, исследованного американским археологом В. Беннеттом. Можно только гадать, какие приспособления использовали в древности индейцы, чтобы перетащить столь тяжелый каменный блок от карьера к храму.

Вместе с монолитом его имени В. Беннетт обнаружил в 1932 году на полу полуподземного храма несколько изваяний меньшего размера. Все они лежали рядом. Наиболее интересную статую окрестили Бородатым идолом; вокруг его рта намечено нечто вроде бороды и усов. Как потом оказалось. Бородатый идол – древнейшее изваяние в Тиауанако. Только борода его оказалась в действительности не бородой.

Период расцвета тиауанакской культуры приходится на III–Х века н. э. В это время Тиауанако являлся своеобразными «южноамериканскими Афинами» – центром яркой индейской культуры, влияние которой с середины I тысячелетия н. э. распространялось не только на все горное Перу, но и на многие прибрежные районы: от эквадорских границ до северного Чили. Повсюду на этой территории встречаются образцы орнамента, первоначально характерные лишь для Тиауанако, и мотивы, взятые со знаменитых Ворот Солнца.

Археологи установили, что культура тиауанако исчезла примерно в XII веке. Похоже, что перемены были внезапными: пустеют как столица, так и провинциальные центры этой культуры. Отделку Ворот Солнца даже не посчитали нужным или возможным закончить. На сельских поселениях жизнь некоторое время еще теплилась, но скоро заглохла и она.

Считается, что вероятной причиной падения Тиауанако стало колоссальное землетрясение, случившееся в XI–XII веках. Воды озера Тиауанако вышли из берегов и затопили город. Одновременно на него обрушилась лава разбушевавшихся вулканов. Гибель столицы вызвала братоубийственные войны, довершившие развал страны. Просуществовав около тысячи лет, культура Тиауанако угасла, уступив место набирающему силу инкскому государству.

Эта версия также не является единственной. Археологи заметили, что после гибели культуры тиауанако в горных районах Анд распространилась очень грубая керамика, совсем не похожая на прежние местные сосуды. Известно, что пришедшие сюда инки столкнулись в горах с относительно примитивными племенными объединениями. Каналы и поля были заброшены, города лежали в развалинах. К такому запустению могло привести только вторжение варваров, почти поголовно уничтоживших прежнее население и поглотивших его остатки.

Но что это были за варвары, откуда они взялись? Возможно, драматические события разворачивались так.

К середине I тысячелетия н. э. в долинах сложились высокоразвитые городские цивилизации – тиауанако, уари и некоторые другие. Их создатели были и земледельцами, и опытными скотоводами. Вокруг, высоко в горах, жили более отсталые племена, для которых стада лам и альпак являлись главным источником существования. Однако вместе с количеством скота росла и численность населения. Племенам становилось тесно: начались перекочевки, вытеснение одних групп другими, поиски новых пастбищ. В благоприятный влажный период горцы увеличили численность своих стад, зато потом они оказались перед угрозой массового падежа скота и голодной смерти. Выход мог быть только один: покинуть высокогорные пастбища и спуститься в долины.

Горцы обрушились на лежавшие в долинах города. Вряд ли, конечно, пришельцы истребили всех местных жителей. Однако их напор был достаточно силен, чтобы стереть с лица земли главные культурные центры. Захватив долины, горцы восприняли от прежних жителей земледельческую культуру. Процесс становления государств начался снова и завершился образованием империи инков. Хотя эта гипотеза еще требует дальнейшей проверки, пока лишь она способна объяснить загадки тиауанакской цивилизации.

Наска – культура «отрубленных голов» и загадочных рисунков

Южное побережье Перу – самый засушливый район страны. Здесь никогда не бывает дождей. И именно здесь, в этом выжженном солнцем краю, в долинах Наска и Ика, немецкий ученый Макс Уле, основатель перуанской научной археологии, на рубеже XIX–XX веков обнаружил следы одной из самых интересных и во многом загадочных культур доколумбовой Америки.

Первыми находками Уле стали погребения – множество погребений, в которых он нашел ярко расписанные сосуды, ткани, золото, предметы из дерева. Эти могилы принадлежали двум культурам: поздней (IX–XVI вв.), получившей впоследствии название ика, и ранней – наска (III в. до н. э. – VI в. н. э.).

Культура наска получила свое название по одноименной долине Наска, расположенной в 80 км от побережья Тихого океана и отделенной от него пустыней. Эта культура не оставила после себя памятников монументальной архитектуры – от нее до нас дошли лишь следы небольших сельских поселений. Тем не менее жители Наски – искусные гончары и ткачи – занимали исключительное место среди современных им обитателей американского континента. Мастерам из Наски были известны вышивка, производство ковров, а также другие виды ткацкой техники. Чтобы составить представление о великолепии древних тканей Наски, достаточно упомянуть, что при их производстве применялась широчайшая цветовая гамма, включавшая в себя 150 основных цветов и второстепенных оттенков. При этом помимо хлопка и шерсти материалом для их изготовления служили человеческие волосы.

Уникальны и крытые каналы Наски. Они были предназначены для стока горных вод в населенные долины. Некоторые специалисты сравнивают их с аналогичными сооружениями в Иране и Северной Африке.

Керамика наска отличается тонкой и яркой многоцветной росписью. Очевидно, эта посуда предназначалась для погребальных обрядов. Сравнивая найденные сосуды, ученым удалось выяснить, как изменялись во времени их форма и декор. В ряде случаев специалисты способны даже определить, что один из сосудов изготовлен позже или раньше другого с точностью до 25–50 лет. При этом на раннем этапе развития культуры наска сосуды несколько отличались в зависимости от того, где они были сделаны. Позднее на всей территории наска распространяется стиль, характерный для Кауачи – главного культурного центра страны.

Сосуды наска покрыты яркими, пестрыми изображениями животных, птиц, растений, мифических существ. Эти изображения переданы в лаконичной и несколько условной манере. Часто один и тот же мотив повторяется, окрашенный в разные цвета. На одной росписи таких цветов бывает 7–8, а считая оттенки – и больше.

В росписях наска неизменно присутствуют три темы: плодородие полей, мир океана – морские существа и рыбная ловля – и тема человеческих жертвоприношений. В ранний период все эти темы замыкались на главном божестве индейцев наска, представляющем собой некое антропоморфное существо в золотой маске. Иногда его сопровождают другие божества: человек-сокол, божки с культурными растениями в руках, морское чудовище, напоминающее кита-косатку, фантастическая птица с устрашающими челюстями вместо клюва, проглатывающая отрубленные человеческие головы.

Позднее все эти божества исчезают или отступают на второй план. На передний план теперь выходит богиня и усатый воин – возможно, ее супруг. Богиня также изображается с растениями и низвергающимся изо рта потоком воды. Но с человеческими жертвоприношениями она уже прямо не ассоциируется – здесь ее заменяет ее усатый «супруг». Отрубленные человеческие головы, либо доведенные до неузнаваемости, либо натуралистически выполненные, образуют на расписных сосудах наска целые пояса-фризы, или черные раздвоенные завитки и спирали, усеивающие поверхности и выступы сосудов. Мифические персонажи держат отрубленные головы в руках и пожирают их. Если на сосуде изображены люди-жрецы, то рядом с ними на алтарях лежат все те же головы.

Отрубленные головы – один из главных мотивов росписей индейцев-наска. Правда, в их искусстве встречаются и другие сюжеты (охотники, рыбаки и пр.), но кто сейчас может расшифровать их подлинный смысл? Вот, например, совершенно безобидные птички-колибри, кружащиеся вокруг цветка. Но на другой росписи те же колибри вьются вокруг свирепого монстра, держащего в руках отрубленные человеческие головы. Неужели танец колибри вокруг цветка находится в какой-то загадочной связи с жестокими жертвоприношениями?

Нельзя не обойти молчанием и самую большую загадку этой культуры – речь идет о знаменитых рисунках в пустыне Наска. Это одно из самых выдающихся и в то же время необъяснимых творений человека было мало кому известно до 1939 года. В этом году пилоты, пролетавшие над пустынной долиной на маленьком аэроплане, обратили внимание на странный узор из беспорядочно пересекающихся длинных прямых линий, перемежающихся с диковинными извилинами и загогулинами, который был заметен при определенном освещении. Первоначально ученые предположили, что это остатки древней ирригационной системы. Для их исследования в Перу выехал археолог Пол Косок из университета в Лонг-Айленде (США).

С воздуха узоры выглядели необъятными, но на земле из-за неровной поверхности Косок едва нашел их. После первых тщательных изучений удивлению ученого не было предела: по его чертежам выходило, что это было четкое изображение большой птицы, различить с земли которую было невозможно. Как можно было создать такой рисунок? Косок исследовал долину и обнаружил очертания огромного паука, за которым следовали дюжины других рисунков, изображавших либо животных, либо геометрические узоры.

В 1946 году Косок передал свои записи доктору Марии Райхе, немецкому математику, интересующейся древними обсерваториями, с именем которой связана практически вся история исследования загадочных рисунков пустыни Наска. Как установила Райхе, рисунки были изготовлены достаточно простым способом: на желтоватой земле был линиями выложен тонкий слой темных камней. Фигуры выкладывались по специально построенному плану в масштабе, который был перенесен на поверхность земли с помощью веревок, прикрепленных к камням-маркерам, некоторые из которых можно видеть и сегодня. «Длина и направление каждого отрезка были тщательно промерены и зафиксированы, – пишет Райхе. – Приблизительных промеров было бы недостаточно, чтобы воспроизвести такие совершенные очертания, которые мы видим с помощью аэрофотосъемки: отклонение всего на несколько дюймов исказило бы пропорции рисунка. Фотографии, сделанные таким образом, помогают представить, какого труда это стоило древним умельцам».

Мария Райхе была уверена, что только прикоснулась к древней тайне: «Что наиболее впечатляет в этих наземных рисунках – это их огромные размеры в сочетании с совершенными пропорциями. Как они могли изобразить фигуры животных с такими точными очертаниями и точно выверенными размерами – загадка, которую мы разрешим не скоро, если вообще разрешим». Райхе сделала, правда, одну оговорку: «Если, конечно, они не умели летать».

Именно это попытался доказать американец Билл Спорер. Он опирался на тот факт, что люди, которые создали эти рисунки в пустыне, вероятно, происходили из двух сходных народов, известных как культуры паракас и наска. Эти земледельческие народы известны своими успехами и в искусстве ткачества и украшения глиняных изделий, и это дало Спореру ключ к разгадке. Четыре куска ткани наска из разграбленной могилы, обнаруженной недалеко от перуанских рисунков, были исследованы под микроскопом. Выяснилось, что древние перуанцы использовали в своих материях лучшее переплетение, чем мы используем при изготовлении современной парашютной ткани, и более крепкое, чем в современных тканях для воздушных шаров: 205 на 110 нитей на квадратный дюйм в сравнении с 160 на 90. А на глиняных горшках эпохи наска Спорер обнаружил изображения предметов, напоминающих воздушные шары и воздушных змеев с развевающимися лентами. На многих тканях наска изображены летающие люди.

Начав свое расследование, Спорер наткнулся и на старинную инкскую легенду о маленьком мальчике по имени Антаркви, который помогал инкам в сражении, летая над укреплениями противника и сообщая о расположении их отрядов. Известно, что и сегодня некоторые индейские племена Центральной и Южной Америки делают для своих церемоний воздушные шары и запускают их во время ритуальных празднеств.

В ноябре 1975 года умозаключения Спорера подверглись практической проверке. С использованием только тех материалов и технологий, которые могли быть доступны индейцам наска, был построен воздушный шар. Под ним развели огонь, и шар отправился в полет с двумя пилотами в тростниковой корзине.

Из всех гипотез по поводу появления рисунков в пустыне Наска идея с шаром оказалась самой лучшей. Но цель всего этого до сих пор неясна. Может быть, это была своеобразная форма погребения, и тела мертвых вождей наска отправляли на воздушных шарах в небо – в объятия бога солнца? Может быть, птицы и другие огромные существа символизируют вечную жизнь этих вождей? Ответа нет. Тайна удивительных рисунков еще ждет своей разгадки.