Текст книги "Закон охоты"

Глава 7

– Девку непутевую не трожь, – очень тихо произнесла Метельская. – Она не при делах. Придурка своего сколько угодно закладывай, его не жалко. Ее не дам.

– Резонно, – подумав пару секунд, согласился я. – Она под раздачу попала случаем, вешать на нее такой долг не сильно правильно.

Если говорить честно, то подобные нюансы меня вообще-то волновали редко. Раз ты куда-то сунул свой нос, то будь готов нести ответ – так меня учил Мирослав, я эту науку усвоил крепко, хотя бы потому, что заплатил за нее по самой высшей ставке. И именно потому не сильно бы переживал, случись именно Марине стать закладной вирой, сиречь оплатой. Так карта ее легла, что теперь поделаешь? И еще – заклад все же более мягкий вариант, чем та пакостная тема, в которой присутствуют камень с распростертым на нем телом, нож с кривым лезвием, кровь и прочая нездоровая экзотика. На такое я, как и было сказано, точно не подписался бы. При любых раскладах.

Но с Метельской ссориться сейчас я не хочу – это раз. Про старшего Белозерова тоже забывать не след – это два. Хочется надеяться на то, что мне в Москве все же предстоит сколько-то лет еще жить да поживать, и в личных врагах дядьку из списка Форбс я видеть не желаю. Нет, я его не боюсь, но и нарываться на неприятности вот так, без особой нужды, не желаю. А доченька ведь наверняка ему все наши приключения от и до расскажет, случись ей в город вернуться. Поверит он в них или заподозрит, что любимое чадо снова какую-то синтетику жрать начало – не знаю, но, если не ровен час Маринка вдруг скончается при невыясненных и нехороших обстоятельствах, копать папаша начнет всерьез, после чего запросто может выйти на меня. Тем более что он, насколько мне известно, кое-что о темной стороне Москвы ведает. Кто-то, по-моему, Арвид, рассказывал мне в прошлом году, что Ходящий близ Смерти именно для этого товарища добывал гармалу, да не простую, а ту, что раз в семь лет цветет на самом старом московском кладбище, причем выдавая не более пяти соцветий. Так-то гармала есть природный яд из сильнейших, но именно эти редчайшие цветки обладают невероятной целительной силой. Мертвого из могилы не поднимут, но кое-какие серьезные заболевания могут изгнать из человека если не навсегда, то надолго. Не знаю, что этот богатей пообещал ему за труды, но думаю, награда была запредельно высока. Хотя, конечно, и молодой Ходящий хват еще тот – прибрать к рукам уникальный цветок, да еще на том погосте, где безраздельно правит самый сильный и недобрый из московских хозяев кладбищ, к которому даже отбитые на всю голову сотрудники отдела не суются – это, знаете ли, почти эпический подвиг.

Если вообще это все не байка, разумеется. Насколько мне известно, стяжательство не входит в число недостатков господина Смолина, хотя в целом всего за несколько лет он снискал славу крайне неприятного и неудобного в общении собеседника.

Ну и наконец – если Марину мне хоть немного жалко, про Аркашу я такого точно сказать не могу. Потому…

– Но этот другой должен ведать, что происходит, – добавила тень, и мне показалось, что в ее голосе я уловил еле заметную тень ехидства. Значит, не все человеческое из них ушло, какие-то крохи сути людской остались. – Нас никогда ничего не останавливало, когда мы шли к своей цели, но если есть возможность соблюсти Правду, то лучше это сделать. А она подобное утаивать не велит.

Тьфу. Теперь все стало хуже. Когда Аркаша узнает, что, по сути, принимает на себя невыполнимые обязательства, то, разумеется, откажется это делать. Да и Марина тоже. Не совсем же она дура?

– Нам достаточно известить кого-то из наших приятелей о происходящем или нужно их согласие, которое они лично вам дадут? – уточнил я. – Что доброй волей на себя этот долг принимают?

– Нужно согласие, – подумав, ответила сущность. – Без него никак.

– Тогда можно никого и не звать, – посмурнела Светлана. – Выходит, либо ты, либо я.

– Ну да, ну да, – пробормотал я. – Только вот как-то хреново выходит. Ничего не имею против того, чтобы нести ответственность за свои дела и слова, но за чужие…

– Цена названа, – равнодушно сообщила мне тень, погладив гладкую поверхность черного камня. – Либо плати, либо уходи.

– А второе условие каково? – осведомился у него я. – Если не секрет?

Может, там вообще нечто неподъемное вроде поручения добыть аленький цветок или, к примеру, достать луну с неба. Тогда, выходит, по поводу первого и париться нечего.

– Завтра или через год, или через десять лет ты или кто-то из твоих спутников, тот, кто примет на себя эту ношу, будет призван нами сюда, – не стал чиниться обитатель острова. – И уже тогда мы скажем ему, что делать, а он выполнит порученное.

Ну, хоть тут они не соригинальничали, а пошли по классике.

– Может, эта ночь вовсе никогда не настанет, поскольку нам ничего будет от вас не нужно, или вы до нее попросту не доживете, – продолжила тень. – Но слово, что вы принимаете на себя этот труд, мы получить должны.

– Поручения бывают разные, – заметил я. – Случаются и такие, что Правду нарушают. Если уж мы все по ней живем, то…

– Не беспокойся, нам известно, что требовать можно, а что нет, – перебил меня он. – Более положенного или то, что не в твоих силах, воин, мы не попросим.

– Тогда на второе условие я согласился бы. Но вот первое…

Не вру, согласился бы, хотя оно тоже не фонтан. Да, более привычное, без эффекта неожиданности, но только кто знает, что у них, древних, входит в понятие «положенное», и как высоко они оценивают мои силы? Но тут хоть можно поговорить, какие-то моменты обсудить, наметить определённые рамки, тем более что эти существа с плеча не рубят и худо-бедно на диалог идут.

Если бы не…

Тем временем к той тени, что вела с нами беседу, приблизилось несколько ее собратьев, после чего между ними завязался разговор.

– Может, монету кинем? – тем временем предложила мне Метельская.

– Свет, оно тебе надо? – шепнул ей на ухо я, кинув короткий взгляд на обитателей острова. – Кто знает, что они учудят, когда Хозяйка снова сюда кого-то пригонит? А она точно так сделает, ей что на их предупреждения, что на наши жизни плевать.

– Истинно так, – снова повернулась к нам тень. – Не старайся, человек, даже если просто губами шевельнешь, мы все равно тебя услышим. Ваши мысли – да, они скрыты, над ними у нас власти нет. Остальное утаить не получится.

– Да я и вслух могу повторить все, что было сказано, – даже не подумал смущаться я, тем более что именно на это и рассчитывал. Не в смысле повторить фразу, а на то, что буду услышан. Неспроста это их «шу-шу-шу» началось, и, если я прав, то надо качать ситуацию в свою пользу. А если нет, то ничего для нас не изменится. Убивать они нас не станут, это и так ясно, а петлю на шею доброй волей я точно накидывать себе не стану. – Не хочу класть свою жизнь или головы моих друзей за чужие прихоти. Не за ваши, не подумайте неверно. За желания той, кто под горами правит.

– Мои братья согласны с тобой. Тот, кому мы служили, часто повторял: «Не просите больше того, что вам могут дать, иначе не получите ничего». Я не думаю, что мы назначили слишком уж высокую цену, мне кажется, она тебе по карману, но братья решили иначе, потому ты просто передашь той, что тебе послала, наши слова, и не более того. Думаю, так мы все останемся в выигрыше.

– Невелик труд послание доставить, – улыбнулся я. – Более того – вы сами ей все, что желаете, можете высказать, если есть на то охота. В самом прямом смысле.

– Что? – Тень немного увеличилась в размерах, а атмосфера вокруг нас немного сгустилась, как это бывает незадолго до грозы. – Не смеешься ли ты над нами?

– Нет. Одно мгновение, все сейчас объясню, – поняв, что переборщил с иносказаниями и так себе шуткой, я мигом стал выправлять ситуацию, повернулся в ту сторону, где затаились мои спутники, и гаркнул: – Марин, у тебя смартфон с собой?

– Да, – донесся до меня девичий голос. – Как ты мне его обратно отдал, так и не расстаюсь.

– Заряжен или сел?

– Ну, так. Процентов двадцать осталось. Я его выключила. Все равно сигнала нет, чего батарею палить?

– Включай и неси сюда.

Мысль о том, чтобы записать речь тени на диктофон, мне пришла сразу же. Кто знает, каким образом эта братия станет послание к Хозяйке сочинять? А если они нечто вроде ответа запорожских казаков к турецкому султану изобразят, да со всеми оборотами? Понятно, что Александрийским козолупом и свиной мордой они ее не назовут, но что-то такое придумать, как мне кажется, могут. Но говорить-то придется мне, не им. И ответочка от крайне обидчивой владычицы прилетит, соответственно, тоже в мой адрес.

А так – какие претензии? Я просто почтовый ящик на ножках. Нет, все равно, конечно, может нагореть, но не так сильно, думаю. Теперь главное, чтобы голос тени в цифровом формате сохранился, ту ведь тоже по-разному бывает. На фото, например, из ночных обитателей мало кто отражается. Ладно вурдалаки, русалки или призраки, с ними все ясно, нежить есть нежить, но и домовые не всегда в кадр попадают, особенно старые, те, что еще в деревянных домах обитают. Арысей и полевиков тоже камера не видит, даром что они не нежить, а нелюдь. Оборотни только в людской личине видны, в звериной – фиг.

– Вот, держи. – Марина протянула мне дорогущий смартфон. Собственно, наверное, потому он у нее до сих пор и не сдох, тут аккумулятор очень мощный, на нем производитель явно не экономил. – Уже включила и разблокировала.

Обратно она не отправилась, осталась стоять рядом с нами, да еще и уставилась, не скрывая этого, на тень, что находилась от нее шагах в пяти. Только что рот не открыла от любопытства, честное слово!

– Отлично. – Я нашел среди приложений диктофон, включил его и произнес: – Проба записи, проба записи. Ночь, луна, озеро Тургояк.

Скажу прямо – тени очень впечатлились, услышав мой голос, который повторил сказанное пару секунд назад. Не как Хоттабыч при виде электричества в древнем фильме, конечно, но все же сильно. Минут пять шебуршали балахонами и переглядывались, не меньше.

– Теперь давайте попробуем записать вас, – предложил я хозяевам острова. – Если получится, то вы, как я и сказал, сами все изложите той, что живет в горах.

– Нам нравится, – приблизилась ко мне тень. – К тому же это, возможно, сбережет твою голову. Ведь с этой ночи ты станешь нашим должником, а мы привыкли, что всем, что принадлежит нам, мы распоряжаемся сами.

– Или я, – неожиданно заявила Метельская. – В смысле – стану должником.

– Он, – желтый узловатый палец ткнул меня в грудь, – ты не нужна. Мы снизили цену первого условия, потому вправе поднять ее во втором. Либо так – либо ступайте вон. Ночь коротка, времени у нас не так много, и мы не собираемся все его тратить на вас.

– Послушаем. – Поняв, что тень закончила свою речь, я выключил запись, а после запустил воспроизведение.

«Ты не нужна, – прошелестел смартфон. – Мы снизили цену…»

– Отлично! – обрадовался я. – Получилось! Все, если вы готовы, то можем начинать. Как скажете «можно», то сразу запись включу.

И ведь я угадал. Почтения к госпоже горных троп в речах тени не имелось ни в малейшей степени. Нет, прямых оскорблений не последовало, но кроме как «девкой» Хозяйку в ней не именовали, да и просьбой все произнесенное никак не назовешь. Скорее, смартфон записал ультиматум в чистом виде, с простым коротким выводом: кто от нее на остров еще хоть раз придет, тот обратно в горы не вернется. Мы последние, кого тени отпускают с миром.

– Вот и все. – Я прослушал запись еще раз, пару раз одобрительно хмыкнул в особо жестких моментах, выключил телефон и убрал его во внутренний карман куртки. – Как на прием к ней попаду, сразу вашу речь прокручу. Думаю, она ей сильно понравится.

– Нам все равно, понравится или нет, – бесстрастно ответила мне тень. – Пусть оставит нас в покое, этого достаточно. У нас не так много ночей, когда мы можем покинуть свои чертоги, и жертвовать этими редкими часами ради ее прихотей никто из нас больше не станет.

– Теперь по второму условию. – Я откашлялся. – Не знаю, существовали ли в ваше время четкие формы договора на этот счет, но в наше они есть. Потому мне хотелось бы…

– Мы не станем поручать тебе то, что наверняка приведет к твоей смерти или же потере души, – перебила меня тень. – И близких твоих это не коснется. Равно как мы не заставим тебя идти и забирать чью-то жизнь. Нам нет дела до смертных, воин, как, впрочем, и до тех, кто уже мертв. Плюс обещаю, что, если ты выполнишь порученное тебе добросовестно и в срок, непременно получишь от нас награду. Повелитель всегда поступал так, даже когда речь шла о его должниках, и не след нам что-то менять. Подтверждаю все сказанное своим словом и призываю луну в свидетели.

– Это весьма щедро, – проникся я. Звучало услышанное весьма неплохо, а пассаж о награде меня даже порадовал. Явно же не рубли мне эти реликты переводить на карту станут, верно? Скорее всего, золота отсыплют из своих запасов, а с учетом того, сколько им лет, ожидать можно всего чего угодно. Например, монеты тех времен, когда тут русским духом еще и не пахло. А почему нет? Насколько я помню, металлургия здесь еще во времена Аркаима начала развиваться, значит, рано или поздно власть предержащие должны были перейти к чеканке денег, одно без другого не бывает. Причем даже не представляю, сколько такая денежка может стоить. Получается, я не столько неприятности нажил, сколько выгоду получил. Условно, разумеется, но тем не менее. – Принимаю на себя оговоренные обязательства и призываю луну в свидетели.

Тень скользнула в мою сторону, приблизившись вплотную, и внезапно протянула мне руку, давая понять, что сделку следует скрепить с использованием старинного мужского обряда. Проще говоря – рукопожатием.

Нет, конечно, здорово, что не поцелуем, традиции – они разные бывают, но мне и клешню ему мять не сильно-то хотелось. Уж на что я человек не брезгливый и все, что можно, повидавший, но и то аж передергивало от этих черных длинных ногтей, желто-сморщенной кожи и всего прочего.

Но делать нечего, наши ладони соприкоснулись, и меня от холода, мигом заполнившего тело, точно к земле прибило. Я даже не знаю, с чем то, что мне довелось ощутить, можно сравнить, обычные примеры вроде «сухой лед» или там «лютая стужа» не сильно подходят.

Наверное, такая же стыль царит там, где вовсе нет Жизни. В царстве Смерти, как вариант. Ну и еще, может, в космосе.

– Она твоя. – В мою застывшую ладонь со сведенными пальцами лег черный кругляш, который, к моему удивлению, оказался очень теплым и, такое ощущение, что начал изгонять из мышц поселившуюся там стужу. – Мы тебе больше ничего не должны. А вот ты о долге не забывай.

– Как только пришлете весточку, что желаете меня видеть, прибуду сразу же, как смогу, – заверил тень я, не соврав при этом ни слова. – Главное – сообщите.

А уж как они это делать станут – не моя забота. Хотя могу предположить, что если такое и случится, то они каким-то образом доберутся до моих снов. Другие варианты мне в голову не идут.

Впрочем – ладно, это дела дней грядущих. А в настоящем – вот она, голова пантеры, у меня в руках, вернее, уже в кармане куртки, который застегнут на молнию. Ну да, мешается, но, с другой стороны, своя ноша не тянет. Хотя какая она мне своя? Тут, как и в случае с посланием, я лишь логистический инструмент.

А жаль! Вещица хороша, хороша. Если добыть документы, подтверждающие возраст данного предмета, и сертификаты его подлинности, то очень неплохо эту красоту пристроить можно было бы. Знаю я пару коллекционеров, которые этот древний набалдашник для кроватной стойки у меня с руками оторвали бы, а потом еще долго ножкой признательно шаркали.

– Ступайте, – велела нам тень. – Ваше время вышло. Да и наше подходит к концу.

Второй раз просить нас не пришлось. Мы отвесили теням по церемонному поклону (причем непонятливой Марине сначала пришлось дать легкий подзатыльник для пущего понимания) и скоренько удалились в ту сторону, где нас поджидали Аркаша и Марго.

– Жесть! – сообщила мне вурдалачка, поблескивая глазами, отливающими в темноте красным. – В какой-то момент думала, что вам кранты настали!

– Даже не сомневался, что все закончится замечательно, – протараторил Стрелецкий. – Нет, серьезно. Если сразу не убили, то потом уж не убьют, так мне Карл… Один человек говорил. А он в таких вопросах разбирается.

– Может, потом все обсудим? – предложила Метельская, поглядывая в ту сторону, откуда мы только что пришли. – Они вон опять хоровод затеяли, и мне отчего-то кажется, что мы им как зрители на фиг не нужны.

И верно, тени вновь начали вышагивать вокруг менгира, правда, теперь уже по часовой стрелке, причем если в прошлый раз делалось все это молча, то сейчас они издавали звуки, напоминавшие мерное гудение, причем чем дальше, тем громче оно становилось.

– Ходу, – согласился с ней я. – Следуем тем же порядком, что сюда шли. Аркаша, ты меня слышишь?

– Ага, – кивнул юноша, завороженно глядя вниз.

– Хрен с ним, пусть тут остается, – мигом предложила Марина. – Так даже проще.

– Шиш тебе, – буркнул Стрелецкий. – Не дождешься!

Надо заметить, что ночная жизнь на острове, как оказалось, бьет ключом. То здоровенный заяц из кустов выскочит, при этом чуть ли не под ноги мне бросаясь, то лиса, пересекая дорогу, рыжим хвостом вильнет, глянув на нас вполне себе осмысленным, чуть ли не человечьим взором, то филин Белозерову напугает чуть не до икоты, пролетев у нее прямо над головой, да еще и издевательски ухая при этом. Добавим сюда непонятную движуху, которая продолжалась в развалинах деревни староверов, сопровождаясь при этом красно-зелеными отблесками, и станет понятно, что особой печали, покидая остров, мы не испытывали.

– Странно, – остановившись на узком перешейке, я глянул на небо, – мы же с ними не так долго разговаривали? С чего дело к рассвету вовсю идет?

– Пятый час, однако, – удивленно подтвердила Метельская, бросив взгляд на часы. – Ничего не понимаю. Куда еще два часа делись?

– Да и ладно, как есть, так и есть, – примирительно произнес Аркаша. – Главное – до входа в пещеру вовремя добраться, чтобы двери не закрылись.

– Резонно, – согласился я и в этот момент ощутил, что меня кто-то легонько толкает в грудь, при этом издавая ритмичные звуки.

– Мой смартфон! – охнула Марина. – Заработал! Сигнал появился! Дай же, чего ждешь?

Я достал телефон из кармана, бросил взгляд на экран, там светилась надпись «Папочка».

– Па! – заорала Белозерова, ответив на вызов, причем голос ее дрожал так, будто с минуты на минуту она сорвется на истерику. – Па, ты меня слышишь? Забери меня отсюда! Па!

В ночной тиши был слышен мужской голос, который произносил практически тот же самый текст и, увы, с тем же самым результатом.

– Мой мертв, – показала мне смартфон Метельская. – Сигнала нет.

– Та же ерунда, – кивнул Аркаша. – Нулевой результат. Зря только включал.

– Есть такое, – проверил и я свой спутниковый. – Еще одна странность.

– Все, – подняла на меня глаза, полные слез, Марина и протянула руку, в которой лежал смартфон. – Накрылась связь. Макс, он меня так и не услышал. Вот как так? Почему?

В какой-то момент мне показалось, что аппарат вот-вот полетит в воду, и я даже приготовился его ловить, но вместо этого девушка уткнулась мне лицом в плечо и разрыдалась.

– Да ладно тебе, – я погладил ее по голове. – Ищи позитивные моменты. Может, по биллингу удастся твое местонахождение пробить.

– А толку? – просопела Белозерова, отрываясь от моей куртки. – Найти-то не найдут.

– Не найдут, – согласился с ней я. – Но мы раньше или позже наружу выберемся, и тогда тебе не придется вызванивать сопровождающих, они уже будут здесь. Приехали, забрали, Кольцово, бизнес-класс – и через пару недель все эти горы и острова будут казаться тебе лишь страшным сном.

– Большего бреда давно не слышала, – рассмеялась Марго. – Но отчего-то звучит он оптимистично настолько, что я даже немного растрогалась. Не ту ты профессию выбрал себе, Чарушин.

– А какую надо было?

– Твое призвание – обниматель бамбуковых медведей. Ну, панд в смысле. Я читала, что встречается в зоопарках такая вакансия. Думаю, ее тебе прямо сразу отдали бы!

– Не так сильно я и косолаплю, – шмыгая носом, возразила ей Марина и вытерла слезы со щек, а я, пользуясь моментом, забрал у нее смартфон. – Чего сразу?

– Я так-то не о том, – чуть смутилась вурдалачка, а после сдвинула брови. – Ну, мы идем или так и будем стоять посреди воды? Мне очень дискомфортно!

А самое обидное в происходящем то, что берег с людьми был совсем недалек от нас, там посверкивали огни, до нас даже музыка доносилась. То ли веселье в находящемся там туристическом комплексе царило круглосуточно, то ли просто какая-то компания арендовала его под тимбилдинг и вовсю сплачивала свои ряды – уж не знаю. Казалось бы – что тут до них добираться? Всего ничего, если вплавь. Только вот не судьба, слишком высока цена.

– Вернулись? – спросил у нас Глузд, когда мы шагнули в черный проем входа, и я впервые за все время увидел на его лице некое подобие удивления. – С неудачей, поди?

– Об этом не тебе расскажу, а той, кто нас отправил сюда, – холодно произнес я. – Не обессудь, но у каждого из нас есть свое занятие. Твое – нас сопровождать. Или не так?

– Так, – не менее отстраненно сказал воин. – Пойдем.

Может, и не надо было с ним обходиться настолько резко, но кто знает, что у него в голове? Я – нет, потому и экспериментировать не собираюсь.

Если честно, был уверен в том, что Хозяйка сразу нас не примет. Вряд ли она не находит себе места от нетерпения и бегает по палатам со словами «Получится у них или нет?». Скорее, какими-то своими делами занимается, благо хозяйство у нее большое, ибо гор на Урале хватает.

И ошибся. Глуз сразу сопроводил нас в тот самый чертог, где мы недавно пировали, не зная, какие неприятности уже нависли над нашими головами. Столов тут, правда, уже не было, убрали их, но сама владычица подземного мира никуда не делась, она сидела на троне и любовалась аметистом размером где-то с иранскую алычу. Я, если честно, такого здоровенного самоцвета никогда не видел, врать не стану. И чистоты он наверняка изумительной, руку на отсечение даю.

– Ну? – Она глянула на нас сквозь драгоценный камень и улыбнулась. – Чем порадуете?

– Мы добыли то, за чем вы нас отправили. – Я расстегнул карман, вынул из него голову пантеры и показал ей. – Вот. Это же та самая вещь, о которой шла речь?

Выражение лица владычицы гор в этот момент ничем не отличалось от того, что я видел у Глузда. Она даже было попыталась сдержать эмоции, но потом, похоже, махнула на это рукой.

– Удиви-и-и-ил! – произнесла она. – Ох, как удивил! Это как же так получилось?

– Было бы желание, а умения приложатся. – Я подбросил древность на ладони, а после достал смартфон, нажал на кнопку включения и передал Марине, попросив: – Разблокируй, как загрузится.

– Ну что же, хвалю. – Хозяйка протянула руку по направлению ко мне. – Давай ее сюда! Глаша, подай!

Девчушка в сарафане с красной оторочкой, которая тоже никуда не делась, вскочила на ноги и шустро подбежала ко мне.

– Одну минуту, – качнул я головой и спрятал руку с черным камнем за спину. – Мне эта вещица досталась не просто так, пришлось прежде кое-что ее бывшим владельцам пообещать. Первое условие только меня касается, вас никак не затрагивает, потому о нем говорить не станем. А вот второе – там другой коленкор, оно напрямую с вами связано.

– Охти мне! – всплеснула руками Хозяйка – И что же эти лайдаки тебе повелели? Никак убить меня? А?

– За такую службу я точно не взялся бы. И никто из моих спутников тоже.

– Потому что не под силу она тебе? – нехорошо улыбнулась женщина на троне. – Или еще почему?

– Просто не взялся бы – и все, – пожал плечами я. – Нет в ней смысла. А если в деле нет смысла, то стоит ли о нем говорить? Ладно, пустое. Вот о чем я – передали они, уважаемая, вам со мной послание.

– Ишь ты! – задорно подмигнула мне Глаша. – Ну до чего удал парень! Ох, молодец! И добра тебе, матушка, принес, и слово в придачу!

– Я слушаю, – сурово глянув на нее, отчеканила Хозяйка. – Начинай уже.

– Мне самому как раз говорить ни к чему. – Марина протянула мне телефон, на котором уже был открыт раздел с записями. – Все куда проще.

Как я и предполагал, повелительнице очень сильно не понравилось то, что обитатели острова Веры ее, великую и могучую, ни в грош не ставят, плюс дополнительно порадовался, что записал их слова на диктофон. Кто его знает – произноси я их сам, то засчиталась бы за выполненное условие изрядно отредактированная речь или нет? А сократить ее пришлось бы, дабы не огрести по полной от разозлившейся Хозяйки.

– Ишь какие! – топала она ногами и хлопала ладонями по подлокотнику трона, тем самым выражая свое недовольство. – Что они о себе полагают? Дым они, туман утренний, мороки забытые! И ты тоже хорош! Слушал этакую хулу на меня и языки им не укоротил.

– Мое дело – сказанное донести, за содержание ответа не несу. – Я протянул телефон Марине, после потрепал по голове Глашу, которую слова теней тоже крепко впечатлили, подошел к повелительнице гор и протянул ей черный камень. – Вот теперь эта штука полностью ваша. Вы поглядите на всякий случай еще раз – она, не она?

– Да теперь уж и не знаю – нужна она мне, нет, – недовольно повертела голову пантеры в руках Хозяйка. – Нет, ну какая же погань на том острове обитает! Моя бы воля, я бы…

– Она? – настойчиво осведомился я.

– Да она, она! – раздраженно подтвердила Хозяйка и отбросила добытый нами артефакт в угол зала. – Ох, я им это все припомню!

Ну, в последнем я крепко сомневаюсь, скорее, это тени тебе глаз на задницу натянут. Уверен, при желании они таких владычиц на завтрак каждый день есть могут.

– Ваше право, – подтвердил я. – Может, оно и верно. Но меня другое интересует – первая ваша служба выполнена? Все так, как должно?

Ответ я получил не сразу. Прежде молчала Хозяйка пару минут, о чем-то думала, на меня смотрела.

– Да так все. – Глаша сходила в угол, подняла добытый нами приз и рассмотрела его. – Точно, она. Узнаю.

– Выходит, не в чем мне тебя на этот раз упрекнуть, воин, – наконец снова вступила в беседу и повелительница. – Исполнил ты мое первое поручение.

– Тогда давайте второе, – предложил я. – Чего тянуть? Мы сейчас вздремнем, потом перекусим, да и пойдем его выполнять.

Чем раньше условия узнаем, тем лучше. Импровизация вроде сегодняшней есть воля случая и удачи, а на эту парочку надеяться на постоянной основе – великая глупость.

– Не время пока. – Губы Хозяйки растянулись в улыбке. – Но ты не печалься, как понадобится, так я тебя призову и все тогда же объясню. А пока – ступайте.

– Спасибо, не сказала что-то вроде «не желаю вас видеть», – изрекла Марго, когда мы оказались в уже почти родном нам помещении с лавками и дыркой в полу. – Обошлось.

– Не знаю, мне показалось, что она здорово разозлилась, – заметила Марина, проверяя, не появился ли в смартфоне сигнал. – Причем даже не конкретно на нас, а вообще на мир. Ей бы к хорошему психологу походить, сеансиков десять-пятнадцать, может, тогда и у нас проблем стало бы меньше.

– Меньше не будет, – Метельская вытянулась на лавке, положила голову на рюкзак и прикрыла глаза, – больше – наверняка. Да сами скоро убедитесь.