Текст книги "Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны"

«В занятых нашими войсками финских траншеях были обнаружены два трупа красноармейцев, подвергшихся зверским издевательствам со стороны финских бандитов. Трупы опознать не удалось. Комиссия в составе капитанов В.И. Сугробова и В.И. Няттиева выяснила, что оба красноармейца, будучи тяжело раненными, были захвачены финнами и подвергнуты пыткам. У обоих воинов распороты животы, выломаны руки, выколоты глаза. Затем их трупы были облиты горючей жидкостью и подожжены».

Август Лаппетеляйнен, сержант медицинской службы 7‑й роты 30‑го пп 7‑й пд финской армии, сделал следующее заявление командованию Красной армии: «25 апреля 1943 года я и командир 2‑го взвода фельдфебель Эско Саволайнен отправились на КП 7‑й роты. Командир роты Сеппо Русанен обратился ко мне: “Послушайте, младший сержант. У меня для вас есть задание: мне нужно достать человеческий череп, и вам, как медицинскому работнику, нужно будет выварить голову, чтобы достать череп”. 26 апреля командир роты позвонил мне. Проехали около 2 км. Там был расположен опорный пункт Калле, куда зимой делали нападение русские разведчики. Здесь были убиты три красноармейца, их трупы валялись неубранными. Когда мы с командиром взвода осмотрели эти трупы, то он нашел подходящую голову, я находящимся при мне топором отрубил голову. Затем лейтенант сказал мне: “Возьмите эту голову на лопату, а я ее сфотографирую”. Затем лейтенант сказал мне, что я ее должен буду выварить как можно быстрее, чтобы она не испортилась. До того, как я положил голову в котел, пришел лейтенант и еще раз сфотографировал ее. После этого я видел этот череп на его рабочем столе. А затем в первых числах августа Русанен поехал в отпуск и взял этот череп с собой. По рассказам солдат отделения управления Лиявала и Рясянен, Русанен отвез череп в подарок своей невесте (перевод с финского)».

Солдат 101‑го финского пехотного полка Аариэ Энсио Мойланен на допросе показал: «Разведывательно-диверсионный отряд, участником которого я являюсь, поджег деревню Койкари… женщины бежали нам навстречу и просили их не расстреливать. Мы изнасиловали некоторых из этих женщин и расстреляли всех. Никого не оставили. У меня в памяти осталась красивая девочка, которую мы с товарищами изнасиловали, а после расстреляли».

И это далеко не единственный случай истязания финнами детей. Пленный финский солдат 13‑й роты 20‑й пехотной бригады Тойво Арвид Лайне показал: «В первых числах июня 1944 года я был в Петрозаводске. В лагере помещались дети от 5 до 15 лет. На детей было жутко смотреть. Это были маленькие живые скелеты, одетые в невообразимое тряпье. Дети были так измучены, что разучились плакать и на все смотрели безразличными глазами».

Для «правонарушителей», преимущественно состоявших из женщин и детей, были созданы лагеря специального назначения в Кутижме, Вилге и Киндасове, не уступавшие немецким лагерям смерти. «Здесь узники питались мышами, лягушками, дохлыми собаками. Тысячи пленных умирали от кровавого поноса, тифозной горячки, воспаления легких. Врач-зверь Колехмайнен вместо лечения бил больных палками и выгонял на мороз». Под этим письмом подписалось 146 советских граждан, бывших заключенных петрозаводских лагерей.

Комиссия с участием главного судмедэксперта Карельского фронта майора Петропавловского и главного патолога Карельского фронта, доктора медицинских наук, подполковника Ариэль, осмотрев петрозаводское кладбище «Пески», обнаружила 39 групповых могил, в которых захоронено не менее 7 тыс. трупов. Причиной смерти большинства погребенных явилось истощение. У части трупов имелись сквозные повреждения черепа огнестрельным оружием.

Взятый в плен заместитель начальника Олонецкого лагеря № 17 для военнопленных Пелконен на допросе показал: «Я полностью разделял проводимую финнами фашистскую пропаганду. В лице русской национальности я видел исконных врагов моей страны. С таким мнением я пошел воевать против русских. Мой начальник, лейтенант Соининен говорил, что русские даже в плену продолжают оставаться для финнов врагами».

Чрезвычайная Государственная Комиссия установила, что виновными во всех злодеяниях, совершённых финско-фашистскими захватчиками, являются, в первую очередь, финское правительство и военное командование. И час расплаты приближался.

Если в начале 1942 года президент Рюти и главнокомандующий Маннергейм решительно уклонялись от любых переговоров, которые пыталась вести Чрезвычайный и Полномочный Посол в Швеции Александра Михайловна Коллонтай, то в 1943 году они уже были согласны обсуждать условия мира. При этом возвращать оккупированные территории Советскому Союзу Финляндия отказывалась наотрез.

Однако под ударами Красной армии финны начали искать пути для выхода из войны. И если Рюти оставался верен Берлину и продолжал отклонять вариант сепаратного мира с СССР, то сменивший его 4 августа в президентском кресле Маннергейм не считал себя связанным соглашениями с Гитлером и почти сразу запросил у Москвы условия прекращения боевых действий. При этом он также легко бросил своих гитлеровских покровителей, как и в годы Первой мировой войны – царских. В адрес Гитлера со стороны шведофинна последовало следующее заявление: «…Он в своё время убедил нас, что с немецкой помощью мы победим Россию. Этого не произошло. Теперь Россия сильна, а Финляндия очень слаба. Так пусть сам теперь расхлёбывает заваренную кашу…»

Гитлер и в самом деле серьезно рассматривал план осуществления военного переворота в Финляндии с заменой Маннергейма на генералов из числа бывших бойцов сформированного в 1916 году в Германии 27‑го Прусского Королевского егерского батальона, составлявших основу высшего командного состава финской армии.

4 сентября, ровно через месяц после вступления Маннергейма в должность, финские орудия умолкли. Сталин и Маннергейм через посредников приступили к диалогу. Для ведения переговоров в Москву прибыла делегация во главе с новым премьер-министром Андерсом Хакцелем. Его принимал нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов. Под давлением СССР финский парламент издал закон об организации судебного процесса по военным преступлениям. Восемь финских руководителей получили в итоге тюремные сроки. Президент Рюти был осужден на десять лет. Инициатором этого выступил Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Андрей Александрович Жданов, обвинивший Рюти в попытке уничтожения Ленинграда и истреблении городского населения.

В полдень 19 сентября 1944 года в Москве Жданов подписал соглашение о перемирии союзников по антигитлеровской коалиции с Финляндией.

В отличие от многих политических деятелей Финляндии, признанных военными преступниками, Маннергейм избежал уголовного преследования. Сталин дал ему уйти в отставку 3 марта 1946 года и доживать свои последние дни в безвестности за границей.

Научная андропология

 
Долго будет Карелия сниться,
Будут сниться с этих пор
Остроконечных елей ресницы
Над голубыми глазами озёр.
 

Ким Рыжов

Юрий Владимирович Андропов является ярчайшим представителем советской политической элиты, начавшим своё восхождение на вершину власти незадолго до начала и в годы Великой Отечественной войны и ставшим единственным в советской истории руководителем спецслужб, достигшим поста Генерального секретаря ЦК партии и должности Председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть главы советского государства. Нечто подобное до него удавалось лишь Лаврентию Павловичу Берия, реформатору и создателю национальной системы госбезопасности Советского Союза, который после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина претендовал на положение лидера советской страны, но был убит в результате военного переворота, совершенного кликой партократа и троцкиста Хрущёва. Смерть Юрия Владимировича Андропова в самом расцвете карьеры в 69‑летнем возрасте также оставляет немало вопросов, особенно если рассматривать её как звено в загадочной цепи смертей ключевых фигур советского руководства в начале 80‑х годов, среди которых Пётр Миронович Машеров, Семён Кузьмич Цвигун, Михаил Андреевич Суслов, Леонид Ильич Брежнев, Дмитрий Фёдорович Устинов, Константин Устинович Черненко, а также наиболее сильных министров обороны стран социалистического содружества. И всё это на фоне провозглашенного администрацией США «крестового похода» против коммунизма, поддержанного Папой Римским и выразившегося в дестабилизации обстановки в Польше, начале операции ЦРУ «Циклон» по финансированию моджахедов в Афганистане и размещении американских ядерных ракет средней дальности в Европе («двойное решение НАТО», нем. NATO-Doppelbeschluss, принятое лидерами США, Великобритании, Франции и ФРГ 12 декабря 1979 года в Брюсселе). Начавшийся с приходом команды Горбачёва – так же как и Хрущёв, троцкиста, – демонтаж советской системы сопровождался разнузданной кампанией по дискредитации и фальсификации выдающихся деятелей советской эпохи, так что нынешнему поколению уже сложно под завалами лжи отделить зёрна от плевел и воздать каждому то, чего он заслуживает.

Взять хотя бы известный миф о том, что в 1936 году 22‑летнего Юрия Андропова «заметил видный деятель ВКП(б) Отто Куусинен, благодаря которому началось продвижение молодого человека по карьерной лестнице». Эта несложная мысль спекулирует на том, что в июне 1940 года Андропов был направлен на комсомольскую работу в образованную 31 марта того же года Карело-Финскую ССР, председателем Президиума Верховного Совета которой был избран Куусинен. Но в 1936 году Андропов был всего лишь освобождённым секретарём комсомольской организации техникума водного транспорта города Рыбинска, тогда как Куусинен – членом Президиума Исполкома Коминтерна, лично знавшим Ленина. Так что карьерный взлёт Андропова, видимо, обусловлен совсем другими причинами.

На самом деле тем человеком, которому Андропов обязан своим выдвижением, является Николай Семёнович Патоличев, в последующем дважды Герой Социалистического Труда, кавалер одиннадцати (!) орденов Ленина (только у Д.Ф. Устинова было столько же), с 1958 по 1985 год министр внешней торговли СССР. В интересующий нас период молодой Патоличев (а он был старше Андропова всего на шесть лет) уже пользовался покровительством самого Сталина и уверенно двигался по ступеням партийной иерархии. Дело в том, что его отец, Семён Михайлович Патоличев, который родился в семье кузнеца, прошел Первую мировую войну от первого до последнего дня, став полным георгиевским кавалером, затем воевал в составе Особой ударной группы Василия Ивановича Чапаева, участвовал в освобождении Казани, Симбирска, Самары и Уфы, с осени 1919 года командовал 2‑й кавалерийской бригадой 11‑й кавалерийской дивизии 1‑й Конной Армии и стал героем Гражданской войны – 27 мая 1920 года по представлению Будённого и Ворошилова он был награжден орденом Красного Знамени, который ему прямо на фронте вручил Председатель ВЦИК Михаил Иванович Калинин. К сожалению, отважный комбриг погиб 19 июля 1920 года в бою против белополяков на Украине в районе города Дубно.

Начальником политотдела той самой 11‑й кавалерийской дивизии 1‑й Конной Армии, в которой сражался комбриг Патоличев, с 1919 по 1921 год был Андрей Васильевич Хрулёв. В 1939 году Хрулёв был уже начальником Управления снабжения Красной армии, а с 1 августа 1941 года – заместителем наркома обороны СССР Иосифа Виссарионовича Сталина. Конечно же Хрулёв хорошо знал сына Патоличева и способствовал его росту. Николай Патоличев, окончивший Военную академию химзащиты, становится ответственным организатором отдела ЦК ВКП(б). В августе 1938 года его назначают парторгом на Ярославский резино-асбестовый комбинат – крупнейший объект первой пятилетки, в состав которого входил и шинный завод, выпускавший автопокрышки для всей автомобильной и тракторной промышленности СССР. В 1940 году генерал-лейтенант Хрулёв представил Патоличева Сталину. Эта встреча сыграла важнейшую роль в стремительной карьере не только самого Патоличева, но и Андропова, который на тот момент был первым секретарём Ярославского обкома ВЛКСМ и жил в Ярославле в одном доме с Патоличевым на улице Советской. Сталин предложил Патоличеву возглавить ЦК ВЛКСМ. И хотя тот отказался, но прочно вошел в круг общения со Сталиным. Именно по рекомендации Патоличева молодой Андропов стал первым секретарём ЦК ЛКСМ вновь образованной Карело-Финской ССР, а сам Патоличев был назначен первым секретарём Ярославского обкома и горкома партии. Под его руководством с началом Великой Отечественной войны хозяйство области перестраивалось на военный лад, велось строительство оборонительных сооружений, эвакуация важнейших предприятий, подготовка населения к противовоздушной и противохимической защите.

Еще большая нагрузка легла на плечи Андропова. В своей книге «Андропов. Карелия, 1940–1951: биографическая хроника» (Петрозаводск: Острова, 2014) петрозаводский исследователь Юрий Викторович Шлейкин приводит уникальные документы, неопровержимо свидетельствующие об активном участии Андропова в организации подпольной, разведывательно-диверсионной и партизанской борьбы против финских захватчиков. Особую ценность представляют воспоминания людей, работавших с Андроповым.

«…В июле на ухтинском направлении сложилась напряженная обстановка, – вспоминает Пелагея Нежельская (Потапова). – В упорных боях враг был остановлен в 10 км западнее Ухты (карел. Uhtuo, ныне посёлок Калевала. – А.В.). Шла эвакуация. В это тревожное время к нам приехал Андропов. <…> Андропов потребовал от нас – работников райкома комсомола – точно учесть, кто из комсомольцев не успел эвакуироваться и оказался в занятых врагом селах, возможно ли связаться с ними. Он дал также задание отобрать группу комсомольцев, владеющих финским языком, грамотных, морально и физически крепких. И все это по его строжайшему указанию нам надо было держать только в голове – никаких списков, протоколов… Мы подобрали таких комсомольцев. Как потом стало известно, они прошли специальную подготовку для службы в армии, партизанских отрядах и в подполье. Все они проявили себя как настоящие патриоты Родины. И среди них героически погибшие Оля Филиппова и Таня Богданова…»

Нина Лебедева вспоминает: «3 июля я только зашла в орготдел ЦК, как меня сразу направили на беседу к первому секретарю Ю.В. Андропову. В декабре того же 1941 года Юрий Владимирович вызвал меня к себе, познакомил с Марией Мелентьевой и дал мне задание начать готовить Марийку для подпольной работы». Отметим, что в 1943 году Мария Мелентьева станет Героем Советского Союза.

В июле 1941 года Андропов в районе боев под городом Суоярви формирует стрелковый полк. Недавно в Ярославском областном архиве было обнаружено его письмо второму секретарю Ярославского обкома партии Алексею Николаевичу Ларионову: «На днях был на самых передовых (район Суоярви). Роем, строим, укрепляем. Словом, и финны, и немцы сломят себе шею, об этом мы всячески постараемся. Видал теперь, впервые в жизни, настоящую боевую жизнь. Довелось даже пострелять врага. Как я себя чувствовал? В основном неплохо, но, честно говоря, в себя пришел не сразу. Ну, теперь – “мы солдаты стреляные”. Привет Николаю Семеновичу (Патоличеву. – А.В.)».

Екатерина Ванидовская вспоминает: «…Шел сентябрь 1941 года. Я была секретарем Октябрьского райкома комсомола. Аппарату ЦК комсомола дали необычное задание – провести эвакуацию спирта с предприятий города… Юрий Владимирович приезжал проверять дела каждые два часа. В последний день он приехал утром, дал мне свой наган и сказал: “Дай бог, чтобы тебе не пришлось его применять”. Враг уже вплотную подходил к городу. Вечером по указанию Юрия Владимировича я отпустила рабочих. Вылили небольшие остатки спирта… Когда мы уезжали с завода, Андропов рассказал, что финны обстреляли с берега нашу последнюю баржу, идущую на Пудож. На нее было погружено 9 тонн спирта, много других ценных грузов. Но самое страшное, что погибли люди. Только единицам удалось выплыть на берег…»

Уже в первые месяцы войны две трети территории Карело-Финской ССР, включая столицу республики – город Петрозаводск, были оккупированы финскими войсками под командованием Маннергейма. Директивой Ставки ВГК от 23 августа 1941 года № 001199 Беломорск (Сорока) был определён местом дислокации штаба Карельского фронта. Андропов вошел в штаб партизанского движения при Военном Совете Карельского фронта. По свидетельству подполковника КГБ СССР Константина Ивановича Горожанина, который в 1942 году в составе отряда особого назначения ОМСБОН НКВД СССР прибыл в Беломорск для выполнения задания пройти зигзагом от Петрозаводска до Кандалакши и установить места дислокации немецких и финских войск, Андропов ходил в сапогах и военной шинели и жил в одной землянке с начальником штаба партизанского движения, членом Военного совета Карельского фронта генерал-майором Сергеем Яковлевичем Вершининым – легендарным чекистом, обладателем знака «Почётный работник ВЧК – ГПУ (V)» за № 593 и знака «Почётный работник ВЧК – ГПУ (XV)» от 29 августа 1936 года. Сергей Яковлевич умер 4 сентября 1970 года и похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Возглавлял организацию похорон и проводил их лично Юрий Владимирович Андропов.

25 декабря 1941 года Андропов получает письмо от заведующего военным отделом ЦК ВЛКСМ Д.В. Постникова, который в ноябре и декабре находился в командировке в Беломорске: «Здравствуй, Юрий! До Москвы добрался хорошо. Я теперь в новой должности – зав. военным отделом. Громов в госпитале. Была авария с самолётом. Берёзкин, его адъютант, инструктор военного отдела, погиб. Остальное всё по-старому. О вашей просьбе. Парафин и воск достал. Удовольствие стоит 200 тысяч рублей. Я думаю, очевидно, у вас уже нет таких денег. О людях говорил с Михайловым (Николай Александрович Михайлов, первый секретарь ЦК ВЛКСМ. – А.В.). Речь шла не только о лыжниках, но и о квалифицированных кадрах. Имел беседу с Михайловым (мы с ним ездили на фронт) о тебе. Он о тебе хорошего мнения. Я предлагал, согласно твоей просьбе, выдвинуть тебя на большую работу. Михайлов сказал: кандидатура подходящая, но брать сейчас не следует. Пусть отстаивает Советскую Карелию».

В Национальном архиве Республики Карелия среди документов военного времени имеется папка под грифом «Совершенно секретно», в которой собраны материалы о комсомольском подполье в 1942 году. Лишь недавно они стали доступны исследователям. Эти материалы убедительно доказывают активное участие Андропова в организации подпольных комитетов комсомола и подготовке их кадров. Среди документов планы создания подпольных структур, их задачи, места дислокации, состав групп. Все эти материалы завизированы или подписаны Андроповым.

Когда наши войска покидали Петрозаводск, там была оставлена группа комсомольцев. 26 июня 1942 года к ним были нелегально направлены Яковлев Иван Егорович и Маунумяки Павел Матвеевич. В задании сказано: «Выброска на парашютах. Срок 10 дней. Основная цель ходки – достать документы на право проживания на территории Прионежского района и г. Петрозаводска для карелов и финнов (паспорт, пропуска на право передвижения по району, на въезд и выезд из города, продовольственные карточки). Использовать все средства и способы. С людьми, у которых отбираются документы, Маунумяки и Яковлев поступают в соответствии с обстановкой, обеспечивая прежде всего свою безопасность. Принять все меры, чтобы избежать провала, на случай же, если будут обнаружены, отстреливаться и не сдаваться в плен. При неожиданном пленении ни в коем случае не рассказывать о задании. Ходка Маунумяки и Яковлева не легендируется. Они должны вести себя мужественно, перенести любые лишения и не поддаваться ни на какую провокацию. Группа снабжается продовольствием на 15 дней. Маунумяки вооружается автоматом (чехословацким), Яковлев – наганом. Получают 2 финских ножа, белье, одежду, компас».

А вот некоторые другие задания: «Сентябрь 1942 года. Группа в Финляндию, в г. Оулу. Яккола Хельми Константиновна. Родилась в США. Тервонен Анна Алексевна. 1919 г.р. Из д. Войница. Учитель… 7 октября 1942 года. Заброска боевой дружины в тыл противника для проведения работы среди заключенных концлагеря… Боевая дружина ЦК ЛКСМ КФССР. Район действия – шоссейная дорога Юнтусранта – Лонко – Войница – Ухта. Задача – диверсии, захват пленных… План переброски секретаря подпольного Заонежского райкома ЛКСМ для ведения политической работы среди молодежи. Дудкова Дарья Харитоновна. 1922 г.р. Русская. Кличка – Даша. Продукты на 1 месяц. Легенда. Направляется с группой НКВД…»

Из докладной записки ЦК КП(б) КФССР в ЦК ВКП(б) от 17 апреля 1942 года: «Работа по созданию комсомольских организаций на оккупированной территории республики проводится первым секретарем ЦК ЛКСМ КФССР (Андроповым. – А.В.). Значительная работа проведена по оказанию помощи разведотделам 7‑й армии и штабу Карельского фронта. В распоряжение 7‑й армии на разведработу послано 420 комсомольцев. В распоряжение штаба Карельского фронта – 95 комсомольцев. Среди посланных 98 парашютистов, 210 лыжников, 48 радистов. Секретарь ЦК КП(б) КФССР Куприянов».

Из письма Андропову от 19 января 1942 года: «Михайлов попросил написать письмо, дал нам твоё и говорит: “Поднять ему ещё дух надо, он финнов быстрее гнать будет”. Очерк сделают. Новый писатель в когорте писателей появился – Юрий Андропов. Читай. Материал попал к Осипову, редактору “Смены”, он редактировал для радио. Жму руку и обнимаю. Ваш Постников».

Нина Лебедева, воспоминания которой уже цитировались выше, продолжает: «17 октября Юрий Владимирович вызвал меня и дал задание 18 октября, то есть на следующий день, проводить Марийку Мелентьеву на второе задание. После того дня я много раз заходила к Юрию Владимировичу с вопросом, есть ли вести от Марийки. В конце концов, я, наверное, уже надоела ему, и однажды на свой вопрос услышала:

– Ты заботишься только об одной Марийке. А на моей шее вас – двадцать восемь Мариек и сотня Иванов. Ты видишь? Я весь поседел!

Действительно, в 28‑летнем возрасте у Юрия Владимировича поседела часть волос. <…> В сентябре 1943 года после выполнения задания наша группа возвращалась в Беломорск на гидросамолете. Прилетаем, потом подплываем к берегу, смотрю, на берегу стоят Андропов и Власов. Андропов подал мне руку, помог выбраться на помост, чуть обнял, а сам шепчет: “Жива!” Потом как будто чуть оттолкнул, взял за обе руки и опять: “Ты понимаешь? Жива!” Я ему в ответ: “Живы мы, Юрий Владимирович! Все живы!”».

А спустя две недели Андропов ходатайствовал о посмертном награждении Марии Мелентьевой и Анны Лисицыной и присвоении им звания Героя Советскогого Союза…

25 сентября 1943 года вышел указ о присвоении им этого звания. В Карело-Финской республике появились национальные героини – дочери карельского и вепсского народов.

9 ноября 1942 года Андропов подписывает постановление бюро ЦК ЛКСМ КФССР о создании комсомольско-молодежного партизанского отряда «Комсомолец Карелии». Командиром отряда был назначен Фирс Павлович Поляков. За время войны отряд сделал 17 выходов в тыл противника, прошел свыше 5 тыс. км. Потери отряда: 12 убитых, 30 раненых. Убито 995 солдат противника, пленено – 6. Разгромлено гарнизонов – 2. Награды: орденов Красного Знамени – 2, Отечественной войны II степени – 1, Красной Звезды – 1; медалей «За отвагу» – 2, «Партизану Отечественной войны» – 52.

ХАРАКТЕРИСТИКА

на секретаря ЦК ЛКСМ Карело-Финской республики АНДРОПОВА Юрия Владимировича

Тов. Андропов Ю.В., 1914 года рождения, русский, образование незаконченное высшее, член ВКП(б) с 1939 года. С 1940 года работает первым секретарем ЦК ЛКСМ КФССР.

За период Отечественной войны тов. Андроповым проделана большая работа в деле развития партизанского движения и создания комсомольского подполья на временно оккупированной территории Карело-Финской республики.

За 1941/43 годы ЦК ЛКСМ КФССР при непосредственном участии тов. Андропова подготовлено и направлено в партизанские отряды К.Ф. республики более 1000 комсомольцев и молодежи, кроме этого, около 50 ответственных комсомольских работников было послано в тыл врага организаторами комсомольского подполья и агитаторами. Созданы и работают 7 подпольных РК ВЛКСМ и более 30 первичных комсомольских организаций.

Партизаны-комсомольцы Карело-Финской республики в борьбе против НЕМЕЦКО-ФИНСКИХ захватчиков показывают образцы героизма и самоотверженности. Более 300 партизан-комсомольцев награждены правительственными орденами и медалями СССР.

За активное участие в развитии партизанского движения тов. Андропов награжден медалью «Партизану Отечественной войны» I степени.

По инициативе комсомола молодежь республики еженедельно работает 2 часа сверх рабочего времени в помощь фронту. В еженедельные комсомольские вторники сделано и передано армии и партизанам свыше 50 тысяч пар лыжных колец, 4200 минных ящиков, выстирано и отремонтировано 20 тыс. кг белья, собрано и заготовлено 92 800 кг грибов, 82 315 кг ягод и т. д.

Тов. Андропов во всех мероприятиях комсомольской организации проявляет личную инициативу и обладает большими организационными способностями.

ЦК ВЛКСМ ходатайствует о награждении тов. Андропова Юрия Владимировича орденом Красного Знамени.

Секретарь ЦК ВЛКСМ А. Шелепин

19 октября 1943 г.

Чтобы объективно оценить трудности, с которыми пришлось столкнуться в Карелии Андропову (за неделю до начала войны ему исполнилось 27 лет), следует отметить, что спецификой этих мест в то время были реалии ГУЛАГа: Беломорско-Балтийский канал им. Сталина, Сегежлаг и другие довоенные стройки. В этом отношении показательна судьба Евдокии Тарасовой, отец которой с двумя братьями был раскулачен и расстрелян в 1937 году. Матери с пятью детьми было предписано освободить жилье в 24 часа, начались голод и скитания. Что побудило карельскую девушку Дусю Тарасову воевать с теми, кто вроде бы пришел освобождать таких, как она? По её словам, её судьбу определила встреча с Юрием Владимировичем Андроповым. Он направил её в спецшколу НКВД КФССР, которая базировалась в поселке Шижня около Беломорска. В разведшколе Евдокия стала радисткой. В 19 лет в составе разведывательно-диверсионной группы НКВД «Аврора» в июле 1943 года ее десантировали на самолете в Шелтозерский район. В августе группа разведчиков была окружена и внезапно атакована финнами во время сеанса связи. Евдокия Тарасова получила 5 пулевых ранений и попала в плен. Юная разведчица подвергалась допросам и пыткам, но никого не выдала. Её вторая встреча с Юрием Владимировичем состоялась уже после её освобождения в начале июля 1944 года. Вот как она вспоминает о ней: «Летом 1943 года в составе группы я была направлена на спецзадание. В середине августа нашу группу выследили финны. Был бой. Мой товарищ Николай Морозов погиб. Он, как и я, тоже был радистом. А я в бою была ранена, получила пять пуль… Плен. Приговорили меня к расстрелу, потом его заменили на пожизненную каторгу. Я уничтожила документы, которые мне передал руководитель еще одной разведгруппы Я.В. Ефимов. Его группа была заброшена в Олонецкий район, успешно там работала, выполнила задание, но при возвращении уже неподалеку от линии фронта была схвачена врагом. В Киндасовской тюрьме два месяца общалась с подпольщицей Ульяной Кузьминой, многое от нее узнала. Была свидетелем последних дней жизни Ульяны Кузьминой и Якова Ефимова перед их казнью… Обо всем, что я знала, рассказала тогда при встрече Ю.В. Андропову. Статьи о них, их фотографии появились в печати еще в те далекие годы, а позже и в книгах, в музеях. Все это, я думаю, стало возможно благодаря Юрию Владимировичу».

В своих публикациях Андропов неоднократно обращался к теме патриотизма и героизма молодежи. Главный фактор изменений в сознании молодежи, по его мнению, заключался в следующем: «Мы только теперь по-настоящему поняли, что мы имели и чего нас хочет лишить подлый враг. И именно это стало неиссякаемым источником патриотизма нашей молодежи» (Андропов Ю.В., 1983 год).

Однако в последние годы появились некоторые противоположные оценки деятельности Андропова, основанные на неопубликованной рукописи воспоминаний бывшего первого секретаря ЦК КП(б) КФССР, члена Военного совета 7‑й армии, генерал-майора Геннадия Николаевича Куприянова под названием «Партизанская война на Севере», в которой он упрекает Андропова, например, в том, что тот якобы сам не просился за линию фронта или в подполье. При этом следует учитывать, что Куприянов написал это после того, как он, опытный партийный руководитель, в 1938 году являвшийся членом «тройки» в Карелии, утверждавшей расстрельные списки, был осужден по «Ленинградскому делу» и находился в заключении с 1950 по 1956 год, а затем был назначен директором дворцов и парков в Пушкине. Так что его зависть и обида к Андропову, никогда не принадлежавшему к ленинградской партийной группировке, понятны. И все же тот же Куприянов в январе 1970 года написал в Москву в Политиздат: «В ходе войны имена, клички подпольщиков и задания, которые они получали при заброске в тыл врага, знали только три человека – И.В. Власов, Ю.В. Андропов (он был тогда секретарем ЦК ЛКСМ КФССР) и я…»

Удивительный факт, но за годы войны зафиксирован лишь один факт предательства со стороны карельских комсомольцев-подпольщиков. По оценке Николая Тихонова, инструктора военного отдела ЦК ЛКСМ республики, «потребность в исчерпывающем знании проблемы, подлежащей решению, деловитость и принципиальная настойчивость уже тогда были присущи Юрию Владимировичу в высшей мере. Действия его при всей основательности были стремительными, умение перестроиться в нужный момент – поразительным» («Чекисты Карелии», 1986 год).

Партизанский опыт Андропова очень помог ему в ходе подавления фашистского мятежа в Венгрии в 1956 году – первой «цветной революции», спланированной западными спецслужбами (операция «Фокус»). В тот момент командующий группировкой советских войск на территории Венгрии – Особым корпусом, прикрывавшим границу с Австрией, Герой Советского Союза генерал-лейтенант Пётр Николаевич Лащенко полагал, что в сложившейся обстановке наши войска не должны вмешиваться в ситуацию. Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Венгерской Народной Республике Юрий Владимирович Андропов, находившийся в Венгрии с 1953 года и имевший опыт партизанской войны, был иного мнения: «Что, оставим народную власть, коммунистов и патриотов на растерзание?» Лащенко ответил, что пусть они сами защищают себя и свою власть. «Мы не должны за них воевать. Кто желает, пусть уходит с нами». «Советские войска уйдут, – сказал Андропов, – а завтра здесь будут США и их союзники. Надо разгромить в Будапеште вооруженные отряды мятежников, и все здесь успокоится».