Текст книги "Казаки в Первой русско-турецкой войне. 1768–1774 гг.."

В итоге, как считали военные специалисты, кампания 1771 года на Дунае являла собой «бесцветные поиски с обеих сторон»[644]644
  Петров А.А. Влияние… С. 277.


[Закрыть].

На конец октября турки оставались лишь в Силистрии, Турно, Виддине и Крайове.

Русские войска 1-й армии в это время встали на зимние квартиры. Главная квартира с 31 октября находилась в Яссах. 1-я дивизия, которую принял Племянников, имела штаб в Яссах, войска расположились между Серетом и Прутом.

2-я дивизия Салтыкова составляла правое крыло. Штаб находился в Бухаресте. Войска стояли между Яломницей и Олтой. Согласно расписанию, Ахтырский гусарский и Днепровский пикинерный – «между рек Дембовица или Правы и Яломницы, смотря по удобству и обилию фуража… Пять донских казацких. На Дунае и Олте по усмотрению»[645]645
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 3. С. 316.


[Закрыть].

3-я дивизия Вейсмана образовала левое крыло. Штаб размещался в Измаиле. Войска расположились между Днестром и Бугом. Острогожский и Харьковский гусарские – в Татар-Бунаре. Согласно расписанию, «5 донских казацких. Занимают посты по Дунаю и Днестру по усмотрению командующего дивизией». Стоявших в Бендерах Черных гусар (два эскадрона), Елисаветградский и Днепровский пикинерные (2 эскадрона) предписывалось «распустить по полкам», то есть отправить на свои территории, называемые «полками». Донской полк Карпова и Малороссийский лубенский, как было сказано в раписании, «занимают посты от Бендер к Яссам до Прута и до постов 2-й армии»[646]646
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 3. С. 317.


[Закрыть].

Отряд Потемкина стоял между Рымником и Серетом. В него входили 4 пехотных полка, 1 батальон егерей, 2 батальона гренадер, 3 гусарских полка, 2 карабинерских, 1 донской. Сербский гусарский полк находился около Фокшан, Венгерский и Валашский князя Кантакузина между Бузео и Яломницей. Донской казачий полк Зазерского «по Дунаю по усмотрению командующего корпусом»[647]647
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 3. С. 318.


[Закрыть].

В документах можно найти численность легких кавалерийских полков после кампании:

Сербский гусарский – 783;

Елисаветградский пикинерный – 616 и 27 погонщиков;

Днепровский пикинерный – 846;

Харьковский гусарский – 641;

Острогожский гусарский – 710;

Ахтырский гусарский – 737;

Венгерский гусарский – 2955[648]648
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 3. С. 319.


[Закрыть].

У полка князя Кантакузена и у донских полков численность не указана.

В Польше (в Львове, Томашове, Перемышле) разместились войска Долгорукова от 2-й армии – 5 пехотных полков, 2 карабинерных, 2 кирасирских. От 1-й армии в Польше, согласно расписанию, стояли: «Набранный из польских жителей казацкий полк. Команда малороссийских и донских казаков. Располагаются по усмотрению»[649]649
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 3. С. 301, 305, 306.


[Закрыть].

Наблюдать за турками на крайнем правом фланге оставался Фабрициан с легкими войсками. Он наблюдал за Олтой. Крайов он занял без боя.

Запорожцы к этому времени оказались в распоряжении командующего 2-й армией. Это видно из личной благодарности императрицы, которую запорожцы получили за кампанию 1771 года:

«Божею милостью Мы, Екатерина Вторая, императрица и самодержица всероссийская и прочая и прочая. Нашего императорского величества Низового Войска Запорожского кошевому атаману и всему войску Запорожскому Наше, императорского величества, милостивое слово.

Предводитель Второй нашей армии генерал-аншеф князь Долгоруков донесениями своими засвидетельствовал Нам, что за всю минулую кампанию подданным Нашим низовым Войском Запорожским во всех местах, где оно за распоряжениями было и действовало, положенная служба исполнялась с ревностью и наибольшим старанием»[650]650
  http://www.xliby.ru/istorija/zaporozhcy_russkie_rycari_istorija_zaporozhskogo_voiska/p21.php


[Закрыть].

Всего в отряде Сидловского за весь 1771 год погибло 47 казаков. Именно столько имен было передано в сечевую церковь для поминовения.

Уход на зимние квартиры главных частей армии не означал прекращения военных действий местного значения. 17 ноября за Дунай к Бабадагу высылалась разведка – полковник Мартынов и его 500 казаков. 19-го Мартынов встретил 700 турок, которых казаки разбили. В послужном списке Дмитрия Мартынова сказано, что он «в окрестностях Бабадага для поиску над неприятелем» напал на 700 конных турок, отбил 2 знамени и 200 лошадей и взял в плен 16 человек, в плен также попали 2 турецких старшины. Видимо, нападение было внезапным, в «Журнале…» было отмечено, что турок убили 130, а сами потеряли 2 раненых – хорунжего и казака[651]651
  Журнал военных действий… //https//dlib.rsl.ru/viewer/01006580850#? page 96.


[Закрыть]. Среди пленных оказался писарь янычарского аги Гафуз Мустафа, который сообщил, что конница была послана визирем из Базарджика во главе с двухбунчужным Ахметом-пашой, чтобы забрать в Бабадаге уцелевшие вещи. Еще пленный показал, что у визиря в Базарджике войск всего 4 тысячи, артиллерии нет, но из Варны в Базарджик уже выслали 16 пушек.

Осень и зиму территория за Дунаем от Измаила и до Базарджика оставалась ничейной. Русские отряды переходили Дунай и ездили по Добрудже, сталкиваясь с турецкими патрулями или разведывательными партиями. В декабре из Измаила за Дунай отправились 30 арнаутов с капитаном Карпаном Дадором. По их рапортам, при Бабадаге они разбили 150 турок, убили 4, 1 взяли в плен. Обратно вернулись 18 декабря.

По показаниям пленного, в Базарджике находился Абды-паша, «а визирь повезен оттуда в Константинополь»[652]652
  Журнал военных действий… //https//dlib.rsl.ru/viewer/01006580850#? page 98.


[Закрыть]. В Рущуке при 6-тысячном войске стояли Газы Ахмет и Арнаут-паша. Сераскер Муссин-оглу из Журжи перебрался в Разград (в 12 часах пути от Рущука), войск у него 7 тысяч, и он якобы «пожалован визирем».

Действительно, по воспоминаниям Ресми-эфенди, в Базарджик (Хаджи-Оглу-Базар) из Стамбула прибыл мактубджи Абдур Разак-эфенди, привез шубу и чин полного паши для янычарского аги, который должен был стать кайммакамом в главной квартире, отобрал печать у Силихдар-Мухаммеда-паши и отвез в Рущук к Муссин-заде-Мухаммеду-паше (Муссину-оглу). Разжалованный из визирей Силихдар отправился в айнабахтский санджак. Он был «самый благородный, самый умный и самый почтенный» из предыдущих визирей, за год он не получил от казны ни одного мешка денег[653]653
  Рассказ Ресми-эфенди… //war2 175x.narod.ru/doc/mmr_resm04.html


[Закрыть], воевал за счет местных средств.

Главная турецкая квартира зимовать решила в Шумле. Каймакам прибыл туда со Священным знаменем. Туда же явился новый визирь Муссин-заде-Мухаммед-паша, и каймакам передал ему знамя.

На других театрах военных действий

Пока все удачно складывалось в Закавказье. Тотлебен покорил к июлю Грузию, передал войска Сухотину и уехал в Петербург в августе 1771 года. Из-за этого 40 тысяч анатолийского войска, вместо того чтобы идти на Дунай, повернули на Грузию.

В Константинополе, по слухам, был голод, не поступал хлеб из Египта. Это вызвало в Константинополе восстание, и султан вынужден был держать там еще 30 тысяч войск. Казалось, турки вот-вот запросят мира.

Как некий контраст на фоне побед на Дунае и покорения Крыма для Дона высветилась внезапная опасность со стороны Кавказа.

Переселение татарских орд накалило обстановку в Предкавказье. Едисанская, Буджацкая, Джамбулацкая и Едичкульская орды под именем буджакских татар с мая 1771 года расселились вдоль речек Ея, Ясень, Албаш, Челбас, Бейсуг, Кирпиль и азовских рукавов Кубани. Часть их расположилась по левому берегу Кагальника, на территории, которую донцы считали своей. До прихода этих четырех орд здесь, на правом берегу Кубани, кочевали Наврузская, Бестинеевская и Касаевская орды, около 37 тысяч душ обоего пола. С приходом четырех ногайских орд из Бессарабии прежние три ушли на левый берег Кубани, «поселились между горцами, стали непримиримыми врагами вновь прибывших татар. Таким образом, эти четыре орды оказались окруженными со всех сторон врагами – донскими казаками и калмыками, ранее пользовавшимися черноморскими пастбищами, черкесами и татарами, которых они вытеснили за Кубань»[654]654
  Атаман В.Г. Науменко и его «Хроника»… С. 69.


[Закрыть].

Отсюда, с Кубани, внезапно вышел к донским станицам Сокур-Аджи Карамурзин с черкесами и некрасовцами. В ходе непродолжительного набега партия в 700 всадников достигла станицы Романовской и разорила ее. На обратном пути черкесы вступили в перестрелку с гусарами майора Криднера, которые преследовали их до Кубани и за Кубань.

Вместе с гусарами «хищников» преследовали и донские казаки.

Алексей Герцев, служивший в это время в полку походного атамана Макара Грекова со 2 августа 1770 года, в послужном списке отметил: «погоня за неприятелем, разорившем Романовскую станицу»[655]655
  Корягин С.В. Орловы-Денисовы и другие… С. 60.


[Закрыть]. Есть записи – «в полку походного атамана Сидора Кирсанова с 4 июля 1771: при защите Романовской ст. от черкес». И «преследование ногайцев, разоривших Романовскую станицу» записал себе в послужной список Харитон Захарович Калмыков, служивший в полку Ильи Рышкина[656]656
  Корягин С.В. Калинины и другие. Вып. 68. М., 2007. С. 56.


[Закрыть].

У реки Джекинли черкесов настигли. «Взято в плен до 300 черкесов и отбито до 13 000 голов рогатого скота, захваченного горцами на Дону. Горцы бежали, а русские ввиду свирепствовавшей за Кубанью моровой язвы, не преследовали противника и вернулись на Линию»[657]657
  Атаман В.Г. Науменко и его «Хроника»… С. 69.


[Закрыть].

Однако в «Журнале военных действий…» за 1771 год в записях о Кубанском корпусе подчеркивалось, что из-за переселения на Кубань пророссийски настроенных ногайцев ситуация резко изменилась к лучшему, «по такому обороту дел пользовался сей корпус весь нынешний год совершенным покоем»[658]658
  Журнал военных действий… https://dlib.rsl.ru/viewer/01006580850#?page144


[Закрыть].

Зимовка на Дону

В ноябре войска Прозоровского вступили на территорию земли донских казаков. Вступил, правда, один Московский легион. К 8 ноября 1-й батальон разместился в Заплавской, Кривянской и Грушевской станицах, 2-й – в Кочетовской и Золотовской, 3-й – в Бабской и Ведерниковской. Гренадерский батальон встал в Семикаракорах, карабинеры – в Верхне-Кундрюченской и на Гнилой Тоне, 2 эскадрона – в Каменской. Сам Прозоровский с артиллерией легиона разместился на зиму в Раздорской, древней казачьей столице. Как видим, Московский легион взял под контроль нижнее течение Дона и Донца.

Вместе с Прозоровским пришли на Дон полки Иловайского и Кутейникова. Полк Иловайского обосновался в Багаевской и Манычской, Кутейников – в Михалевской. Эти два полка не отдыхали, они слали разъезды по границе войска вверх по Манычу и «учреждали» за Доном пикеты «в пристойном месте»[659]659
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 434.


[Закрыть].

Прозоровский вспоминал о том, как предупредил эпидемию на Дону. В Раздорах умерла одна женщина, но войска оцепили Раздорскую, и болезнь прекратилась[660]660
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 432.


[Закрыть].

Естественно, важнейшим событием кампании было покорение Крыма. На Дунайском театре у русских было превосходство в качестве войск, но турки, быстро осознав свои сильные и слабые стороны, стали цепляться за крепости по Дунаю.

Глава 5. Перемирие

В 1772 году военных действий практически не было. Больше опасений вызывала «зараза». Есаул Иван Михайлович Барабанщиков с командой с 10 октября 1772 года стоял «по границам Войска Донского против заразы» (Орловы-Денисовы и другие. Вып. 27. М., 2002. С. 52). Полк Ефима Кутейникова, воевавший на Перекопе, в 1772 году стоял за Доном по реке Салу, но в конце года опять оказался в Крыму. Казачьи полки на Бердянской линии были усилены полком полковника Ларионова, но Степан Ларионов здесь оставался недолго, с 28 октября 1772 года он с полком уже значился на Кубани. А полк Василия Агеева, наоборот, с Кальмиуса в апреле отправили в Польшу, где он и находился до 1775 года. Полк Янова отправили 17 апреля сменить казаков, охранявших Царицынскую линию.

В 1-ю армию в мае прибыл донской полк Василия Яновского, но воевать ему в этом году не пришлось.

В зоне военных действий 1-й армии, вследствие договоренностей, в Журже 9 (20) апреля состоялась встреча уполномоченных, и 19 (30) мая было объявлено перемирие (в Грузии и Менгрелии оно объявлялось до 1 октября). Демаркационная линия, разделяющая войска, проходила по Дунаю.

Переговоры начались в Фокшанах в конце июля. 29 октября мирный конгресс открылся в Бухаресте. Перемирие официально продлили до 9 марта 1773 года.

В послужных списках казаков найдено, что с 10 марта 1772 года была создана команда в 400 казаков есаула Кумшацкого Ивана Семеновича, и задачей ее было «препровождение турецкого посла».

Турки чувствовали за собой поддержку соседней Священной Римской империи (Австрии). Еще 25 июня (6 июля) 1771 года был заключен договор между Австрией и Турцией – Австрия ручалась за возвращение Турции всех земель, которые займут русские[661]661
  Петров А. Указ. соч. Т. 4. СПб., 1874. С. 52.


[Закрыть]. Поэтому переговоры затягивались. По воспоминаниям Ресми-эфенди, их вел Омар-эфенди, «удивительный мастер на аргументы, говорун, пустомеля, лицо зловещее, тщеславившееся быстродвижностью своих челюстей». Но на русских его аргументы не действовали, «как будто он играл им на дудке»[662]662
  Рассказ Ресми-эфенди… //war2 175x.narod.ru/doc/mmr_resm05.html


[Закрыть]. Русские требовали независимости для Крыма, но Омар-эфенди знал, что за признание независимости татар в Стамбуле с него снимут голову, и изо всех сил старался оттянуть или сорвать переговоры, чтобы их вел другой переговорщик, но не он. Чтобы русские отказались от таких требований, он предлагал послам 40–50 тысяч мешков денег. Те не брали и настаивали на своем.

Татары в большинстве своем не желали независимости от Турции, требовали вывода русских войск из Крыма. Многие из них бежали в горы и объединялись в разбойничьи шайки.

Русские войска на зиму из Крыма частично выходили, а весной опять возвращались.

Казаки в Крыму

23 марта Прозоровский получил ордер, что Крымский корпус ослаблен от «заразы» и других болезней, и ему надо идти в Крым.

До этого Прозоровский, опасаясь разлива, постепенно двигал войска вверх по Донцу до Луганской станицы. Лишь полк Иловайского, знакомый с этим природным явлением, оставался в Мелиховской и Раздорах.

4–6 апреля войска Прозоровского выступили к верховьям Кальмиуса. 14 апреля туда подошли Луганский и Донецкий пикинерные полки, 16-го – полк Иловайского. Затем туда явился Московский легион, пополненный казаками Волжского войска. 23 апреля с верховий Кальмиуса войска Прозоровского двинулись в Крым.

В Кафе все еще свирепствовала «язва». Легкие войска Крымского корпуса подчинялись командиру кавалерии корпуса генерал-майору князю Багратиону. Между Кафой и Керчью побережье стерег малороссийскай кампанейский полк, но «весь берег от Козлова до Перекопа в дистанции 170 верст ничем прикрыт не был, и кроме маленьких постов казачьих никакого войска в оном не было»[663]663
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 453.


[Закрыть]. Двух донских полков Бринка, которые были в подчинении Багратиона, для контроля над крымским побережьем и охраны внутренних сообщений не хватало, и полк Кутейникова Прозоровский разбросал для прикрытия коммуникаций.

6 июня в Крым пришли известия о перемирии. Турки, давно прижившиеся в Крыму, стали подвозить казакам сухари, табак, мыло[664]664
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 457.


[Закрыть]. Но на взаимоотношениях казаков с татарами это не сказалось. Татары собирались в конные толпы, а войска корпуса их разгоняли. Так, в сентябре майор Роведер с эскадроном разогнал толпу в 200 татар в 20 верстах от Козлова, «потом наехал на главное сборище под командою одного мунгуцкого бея» в числе 500–600 всадников в 10 верстах от Козлова. «Всех оных казаками атаковал, разогнал, лагерь их разорил и преследовал до тех пор, пока они совсем рассыпались»[665]665
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 453.


[Закрыть]. Так повторялось несколько раз, причем татары просили их не трогать, «обещаясь разойтись по домам и жить во оных спокойно, не делая собраниев»[666]666
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 464.


[Закрыть].

И все же около 3 тысяч татар собрались у Каменного Моста, и Бибиков отправился их разгонять, взяв 100 гренадер, 4 орудия, 400 малороссийских казаков и 70 донских. Донцы ехали первыми. «Татары же, не видя больше, как только донских казаков, всеми силами наступать стали. Когда казаки с перестрелок отступать начали и, наведя их на самое близкое расстояние закрывающее, казаки поспешно раздались, артиллерия и пехота один фас начали стрелять, отчего все татары мгновенно рассыпались, побежали в степь, а казаки оных преследовали». На месте побили 15 татар, казаки в погоне покололи 32. В русском отряде убитых и раненых не оказалось[667]667
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 464.


[Закрыть].

Перед зимой Прозоровский опять произвел переформирование в казачьих полках. «Из шести Донских полков приказал я сделать четыре комплектные», – вспоминал он[668]668
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 467.


[Закрыть]. Полки Кутейникова, Иловайского, Михаила Грекова и Тимофея Денисова были пополнены до комплекта за счет полков Горбикова и Михаила Денисова. Оставшихся сверх комплекта казаков с двумя последними полковниками Прозоровский отправил на Дон.

Из 4 пополненных полков часть казаков на зиму оставили в Крыму. Из полка Иловайского 150 казаков оставили при генерале И.В. Якоби на реке Индале, из полка Кутейникова 150 казаков оставили на реке Салгир, половину полка Тимофея Денисова оставили в отряде генерал-майора Фризеля, чтоб охраняли побережье от Козлова до Перекопа, и половину полка Михаила Грекова оставили в Балаклаве у полковника Кохиуса. Остатки этих 4 полков под командой Иловайского пошли из Крыма на Днепр в команду майора Синельникова, причем еще 100 казаков передали для разъездов в команду полковника Бекерина, а 100 оставили при коменданте Перекопа.

Прозоровский не упоминает о М.И. Платове, но в послужных списках ряда казаков (Глазунов Емельян Прохорович, Астахов Еким Иванович) отмечена служба в полку полковника Платова с 10 мая и с 25 августа 1772 года в составе 2-й армии в действительных сражениях[669]669
  Королев В.Н., Корягин С.В. Шуруповы и другие. Вып. 15. М., 2001. С. 10.


[Закрыть]. Еще из одного списка видно, что полк Матвея Платова стоял не в Крыму, а «близ Крыма», на речке Берда, а затем у Кинбурнской крепости[670]670
  Корягин С.В. Поздеевы и другие. Вып. 64. М., 2006. С. 80.


[Закрыть].

Войска, остававшиеся в Крыму, до 1 ноября располагались в лагерях. Командование подозревало, что одна из причин болезни в войсках – раннее размещение их по квартирам, где они и заразились. «А как прошлого году находящиеся в Крыму войска, вошед рано в квартиры и заразясь язвою, в множестве померли»[671]671
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 468.


[Закрыть]. Думли, что с первыми холодами и зараза вымерзнет.

Став на квартиры, войска должны были платить татарам за сено, кизяки и дрова.

В Крым в это время из 1-й армии отправили подполковника Михаила Кутузова, который по веселости нрава передразнивал командующего армией.

Подполковник Кутузов «испытал большое неудовольствие по службе, – писал его биограф. – Ему было тогда двадцать семь лет, и он с веселым нравом соединял искусство подражать каждому в походке, выговоре и ухватках, не пощадил и главнокомандующего. Это послужило ему во вред и вместе в пользу: он переведен был во вторую армию, которою предводительствовал генерал-аншеф князь Василий Михайлович Долгоруков, и с того времени перестал осмеивать других, восторжествовал над самим собою»[672]672
  Бантыш-Каменский Дм. Указ. соч. Ч. 3. С. 30–31.


[Закрыть].

От Румянцева меж тем требовали отправить 8 полков к Пскову, к месту их прежней дислокации. И хотя мир еще не подписали, да и неизвестно было – подпишут или нет, требуемые полки отправили на север, под Псков и Петербург.

Поддерживая боевой дух в победоносных войсках, 14 ноября Екатерина наградила золотыми медалями в 1-й армии полковников Дмитрия Мартынова, Алексея Голова и Константина Сулина. Есаул Захар Евстратович Сычев, за два года четырежды раненный, взявший турецкое знамя и захвативший в плен турецкого агу, 1 марта 1772 года был произведен в войсковые старшины и вскоре получил в командование полк своего имени, чтобы и дальше служить в составе 1-й армии.

Запорожцы на Дунае

Запорожцы тоже произвели «пересмену». Вместо вернувшихся в Сечь в конце 1771 года казаков они выслали на Дунай новых две тысячи. В самом начале 1772 года генерал-прокурор князь Вяземский передал кошевому Калнышевскому повеление Екатерины II направить весной при первой подходящей возможности на челнах в Черное море к Дунаю из Запорожского войска казаков, так же, как и в 1771 году. Направить следовало две тысячи человек. «Если же по каким-либо обстоятельствам такого количества отправить не удастся, то по крайней мере не меньше тысячи человек по приезде на Дунай прибыли бы к адмиралу Нолису…»[673]673
  http://www.xliby.ru/istorija/zaporozhcy_russkie_rycari_istorija_zaporozhskogo_voiska/p21.php


[Закрыть]

На снаряжение новой Дунайской казацкой запорожской флотилии, починку чаек, постройку новых, закупки и жалованье было выделено 10 000 рублей. Кроме того, от командующего 2-й армией генерал-аншефа князя В.М. Долгорукова для флотилии прислали 40 фальконетов, боеприпасы к ним и провиант на 2000 человек на два месяца.

15 апреля Г. Потемкин «письменно просил кошевого атамана Калнишевского принять его в число запорожцев по куреню Кущевскому. Его просьба была уважена, он был принят в казаки с прозвищем Грицько Нечоса»[674]674
  Атаман В.Г. Науменко и его «Хроника»… С. 69–70.


[Закрыть]. Видно, от безделия страдал… А может быть, настроение поднимал, поскольку «в 1772 году, весной, в Запорожье было страшное и разорительное наводнение. А летом открылась повсеместная чума»[675]675
  Яворницкий Д. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть].

17 апреля 1772 года куренные и полковники, собранные на старшинскую раду, взамен умершего от ран полковника Якова Сидловского назначили командиром морского похода полковника Мандро. Через 4 дня первые 4 лодки запорожцев под командованием полковника Ладо отправились вниз по Днепру, чтобы пройти по Днепровскому лиману, высадиться у Кинбурна и прикрыть выход остальных лодок в Черное море. 5 мая 1772 года из Сечи вышли на сорока лодках основные силы отряда под командованием полковника Мандро.

Запорожцы без помех вышли в Черное море, достигли устья Дуная и 28 мая стали на якорь в 8 верстах от Измаила, потеряв во время похода от штормов две лодки и трех утонувших казаков. Адмирал Нольс, в распоряжение которого поступала Запорожская флотилия, находился в Яссах и командовал запорожцами оттуда.

Перемирие часто нарушалось. За месяц, с 28 мая по 29 июня, в стычках с турками погибло 26 казаков и 74 умерло от ран и болезней (как в добром сражении)[676]676
  http://www.xliby.ru/istorija/zaporozhcy_russkie_rycari_istorija_zaporozhskogo_voiska/p21.php


[Закрыть].

Летом 1772 года полковника Мандро сменил полковник Иван Дуплич. Осенью, с 14 октября, флотилию переместили вверх по Дунаю, видимо, для воздействия на турецкую делегацию, и до конца перемирия (9 марта 1773 г.) запорожцы стояли напротив крепости Силистрия в урочище Шикирешли под командой генерал-майора Григория Потемкина.

Стоявшие в Крыму запорожцы полковника Колпака были разделены. 200 казаков оставили «у пришибу» ниже Свято-Марковского ретраншемента, остальные 500 распущены «по жилищам» до марта. Кроме того, командующий «в войско запорожское предписал, чтоб они лодкам своим приказали зимовать в устье Днепра, так и прошлого году они там зимовали»[677]677
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 471.


[Закрыть].