Текст книги "Казаки в Первой русско-турецкой войне. 1768–1774 гг.."

Ситуация на Кавказе и в Предкавказье

Перемирие на Дунае мало способствовало умиротворению на Кавказском театре военных действий.

В январе Убаша с калмыками ушел в Зауральские степи. Малочисленное Яицкое войско не помешало ему.

Весной русские войска были выведены из Грузии. «В Грузии осталось множество русских дезертиров, которых собрать не было никакой возможности»[678]678
  Потто В.А. Указ. соч. Т. 1. С. 91.


[Закрыть]. Один из таких дезертиров, Семитриев, с шайкой в 300 человек грабил на Каспийском море и явился на Волгу. «Здесь он был разбит посланными против него войсками, бежал на Дон и выдан был казаками»[679]679
  Потто В.А. Указ. соч. Т. 1. С. 91.


[Закрыть].

С Дона на Кавказ дополнительно выслали три полка – с 6 апреля 1772 года полк полковника Денисова, который по 1774 год находился в Грузии и вел сражения с турками; с 10 мая 1772 года полк полковника Максима Чекунова, который 1772–1773 годы провел на Кубани в стычках с горцами, а по 1774 год стоял за Кубанью; с 5 мая 1772 года «за Кубаном в боях» до 1773 года значится полк Осипа Данилова.

Дело атамана Ефремова

Для Дона важнейшим событием 1772 года стало «дело атамана Ефремова». А.И. Ригельман написал об этом деле коротко и неясно: «Войсковой Атаман Степан Ефремов во время самой начатой от 1768 году с турками войны, в которой также казаки усердно и похвально служили, возгордел уже своим состоянием и возмечтал о себе выше меры, не стал, наконец, повиноваться многим указам, даже и посылаемым к нему грамотам, почему для понуждения и скорейшего исполнения определились уже указом Военной коллегии на Дон в город Черкасский генерал-майоры, из которых последнего, Гаврилу Петровича Черепова, поданным его атаманским поводом, казаки, возмутившись наконец на него и ругаясь им, едва не до смерти убили, если б старшины, верные к службе, не защитили его, Черепова. За что, как равно за ослушание повелений и что не следовал по особливой, посланной к нему ж грамоте в Санкт-Петербург, чрез присланного по именному Ее Императорского Величества указу гвардии капитана-поручика Гаврилу Ржевского взят и арестован в 1772 году, противу 9-го ноября, и в Военную коллегию отослан, где сужден и по Высочайшей конфирмации лишен того чина и сослан для содержания в город Пернов, а по нем войско управлять велено было из старшин наказным атаманом Семену Сулину»[680]680
  Ригельман А.И. История о донских казаках. Ростов-на-Дону, 1992. С. 161–162.


[Закрыть].

Степан Данилович Ефремов, участник Петергофского похода, человек, сажавший на престол Екатерину II, действительно «возмечтал о себе выше меры». Видимо, он считал себя человеком, вхожим в клан «кукловодов», посадивших на престол не имеющую денег, друзей и влиятельных родственников «немку». Известно, что он был в хороших отношениях с Григорием Орловым. Но пока Григорий Орлов спасал от чумы Москву, вошедшие в силу Панин и его свояк Чернышев «подложили царице в койку» Александра Васильчикова, поменяли «смотрящего» фаворита, и отношение к Ефремову в Петербурге изменилось.

Всплыло, что Ефремов не исполнял многих повелений главнокомандующих армиями; что в 1769 году собрал на «крымской стороне» Дона на реке Несветае до 10 тысяч казаков и продержал их довольно долго без всякой пользы; и там, на сборном пункте, брал с казаков по 70, 80 и по 100 рублей под предлогом командирования их на службу в разные места, но на самом деле отпускал обратно домой, а за производство казаков в чин донского старшины принимал от них по 200 и 300 рублей; а когда черкесы погромили станицу Романовскую, не велел преследовать неприятеля далее речки Еи…

7 марта 1772 года Ефремова вызвали в Военную коллегию, в Санкт-Петербург. Ефремов долго откладывал поездку, отговариваясь то эпидемией чумы, то собственным нездоровьем. На Дон явился генерал Гаврила Петрович Черепов якобы для прекращения заразы, а на самом деле принуждал атамана ехать в столицу и выслать дополнительно на службу 10 тысяч казаков. И как только он прибыл, посыпались доносы, что войско Донское в разоре. Четыре года война идет, нет семьи, чтоб казаки на царскую службу не ушли. А хохлы реестровые от оной службы бегают и за донской старшиной за малую плату записываются, и на старшинских хуторах малороссияне утопают в удовольствиях и богатстве, а казаки по городкам и речкам разоряются и приходят в неисправность, к службе неспособны делаются.

Ефремов в свою очередь наговорил Черепову дерзостей, обещал увести войско Донское в горы. Он вроде бы согласился ехать в Петербург, но сам отправился по речкам и пугал казаков, что запишут их в регулярство. Семейство же свое переправил из Черкасска на хутор, в загородный «Зеленый дворец».

Из Петербурга в 6-й раз потребовали от Ефремова явиться в Военную коллегию, а нет – доставил бы его Черепов туда в кандалах. Черепов расставил вокруг Черкасска караулы и велел Ефремова из «Зеленого дворца» в город не пускать.

1 октября, на праздник Покрова Пресвятой Богородицы, собрался в Черкасске круг. Со времен Петра Первого собирали его лишь для виду. Но теперь, когда ефремовская власть зашаталась, другой на Дону не было.

Ефремов через доверенных людей передал: «Отдаю себя и власть свою на милость Круга».

Черепов на круге читал грамоту, чтоб атаманских приказов не исполняли, и круг решил, что в том обида атаману, и положил вязать Черепова и выдать его атаману головой.

Связанного Черепова привезли к Ефремову, но тот не велел генерала топить, наоборот, отпустил, а круг просил угомониться. На этом все вроде бы и закончилось.

Казаки роптали, что атаман отступил. Дескать, это все великое войско бунтует, а он, Ефремов, один царице верен, один войско в узде держать может…

Но с Петербургом такие шутки не проходят. В ночь под 9 ноября лейб-гвардии капитан-поручик Ржевский по имянному Высочайшему указу арестовал атамана Ефремова в его загородном «Зеленом дворце» и увез в крепость Святого Дмитрия Ростовского.

Несколько станиц поднялись по сполоху, писали грамоты и ходили к крепости выручать атамана. Комендант Потапов вывел на стену закованного Ефремова, и Ефремов просил казаков разойтись и мирно заступаться за него перед царицей.

Собрался новый круг и в проникновенно-льстивых, со слезами, выражениях составил бумагу, что бунта нет и не помышлялось.

Ефремова отправили в Военную коллегию, где судили и приговорили к повешению, но царица заменила ему смертную казнь на ссылку в Пернов. Наказным временным атаманом на место Ефремова назначили Василия Акимовича Машлыкина, а с 1773 года атаманом стал Степан Никитич Сулин.

Глава 6. Кампания 1773 года

Продолжение перемирия

Переговоры затягивались. Турки требовали вернуть им Керчь и Еникале, чтоб они могли держать Крым под контролем, и на этом стояли твердо. Они собрали 70 тысяч новых войск из народов, близлежащих к Дунайскому театру военных действий, из болгар, сербов, арнаутов.

Великий визирь Мушин-заде-Магомет удерживал на берегу Дуная две важнейшие крепости – Рущук и Силистрию, сама турецкая армия собиралась в Шумле. От нее был выслан отряд к Карасу наблюдать за низовьями Дуная.

28 февраля Румянцев получил приказ принудить турок к миру. Екатерина настаивала на походе за Дунай.

Румянцев, как обычно, пространно отписывался. В прошлом году он 7 полков отправил в Польшу. Теперь надо было дождаться их возвращения. Как и прежде, остро стоял вопрос с продовольствием. Австрийцы заняли в Польше районы, где русские раньше собирали продовольствие для 1-й армии. Зима стояла холодная. Воевать по такой погоде трудно.

У Румянцева в армии числилось 77 тысяч, но в строю всего лишь 50 543. Пополнения только подходили.

С 1767 года в армию уже было собрано 300 тысяч рекрутов. Теперь хотели собрать Румянцеву новых 116 тысяч. Но времени на это не было.

Командующий отдельные отряды рассредоточил по линии Дуная. Потемкин стоял у Силистрии. Салтыков – против Рущука. Вейсман – в Измаиле. Главные силы были собраны в Яссах.

Что касается казачьих полков, то при главнокомандующем находились: «Донские казачьи полки бывшего атамана Сулина, а ныне полковника Константина Сулина, бывшего полковника Зазерского, а ныне Бузина. Малороссийский Переяславский полк 500»[681]681
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 152.


[Закрыть].

Правое крыло возглавлял Иван Петрович Салтыков, а при нем из легких войск: гусарские Сербский и Ахтырский полки и Днепровский пикинерный, Донские полки Дьячкина, Янова, Сычова, Леонова, «навербованный из польских жителей», арнауты[682]682
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 153.


[Закрыть].

На левом крыле у Вейсмана и Унгерна несли службу: Харьковский гусарский полк, Донские казачьи полки Денисова, Мартынова, Голова и Луки Сулина[683]683
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 154.


[Закрыть].

В резервный корпус Потемкина входили: гусарские Острогожский и Волохский полки, Елисаветградский пикинерный, «донские бывший Константина Сулина, а ныне Устинова, Михаила Агеева или который стоит в стороне Ардыша. 2 тысячи запорожцев при устье Яломницы»[684]684
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 155.


[Закрыть].

«Непосредственно под ордером генерал-фельдмаршала Донской Карпова, Малороссийский Лубенский»[685]685
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 156.


[Закрыть].

Римский-Корсаков в Хотине, в Яссах и по границе Трансильвании имел под своей командой тысячу казаков.

В войсках Ширкова «в Польше между Днепром и Днестром» находились 1500 малороссийских казаков[686]686
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 157.


[Закрыть].

В Крыму всю зиму ждали турецкого десанта. В Арабатской крепости собрали всех пеших украинских казаков. Войска свели с квартир в лагеря. Первый лагерь расположили на Бузулыке, здесь караульную службу несли казаки есаула Орлова из полка Кутейникова. В лагере с пехотой стояли 3 эскадрона Черного гусарского полка, полк Иловайского и кампанейский полк. Полк Грекова с полком Денисова растянулись цепью по берегу моря. Второй лагерь развернули на реке Чекрач. Третий лагерь был при Аланчаке, его охраняли 300 запорожцев, и еще 200 должны были «остаться при исправном старшине у надзирания Кинбурна»[687]687
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 476.


[Закрыть].

С 10 января 1773 года на Днепровской линии рассредоточился подошедший полк полковника Евдокима Грекова. С 10 июня туда же на линию подошли полк Каршина и Алексея Пушкарева.

Последним актом переговоров было предложение русских вывести войска из Крыма, если турки признают независимость татар, и отказ султана заключить мир на таких условиях.

9 марта султан издал фирман о продолжении войны. Турки не хотели терять Крым и готовы были воевать дальше. Тогда же, в марте, разведка 2-й армии донесла, что «ногайцы сговорились, при первом турецких военных судов близ крымских берегов появлении или слухе об оных, сделать на донской казачий город Черкасск и на другие тамошние места нападение и стараться оными завладеть»[688]688
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 522.


[Закрыть]. Некрасовцы, таманцы и абазинцы собирались сделать высадку на полуостров между Кафой и Керчью. Но в самой Оттоманской Порте по окраинам вспыхивали мятежи. Али-бей бунтовал народ в Сирии и Иерусалиме. Но хороший урожай в Анатолии удерживал центр страны от восстаний. Так что наступление турок весной было вполне возможно.

Румянцев хотел диверсиями на правый берег Дуная удержать турок от переправы и тем самым выиграть время до подхода войск из Польши и прибытия рекрутов.

Первые бои

Диверсии начали в марте. 15 марта арнауты премьер-майора Богданова переправились через Дунай у Турно и пошумели на правом берегу.

16 марта Потемкин послал за Дунай подполковника А.Б. Голицына с 300 гренадерами на запорожских лодках. Гренадеры и запорожцы разбили 500 конных турок в 20 верстах ниже Силистрии. Запорожцы перегнали много скота из-за Дуная. Скот пошел запорожцам, а трофейных лошадей у них купили в пикинерный полк.

21 марта Потемкин направил через Дунай Ферзена с 300 человек и запорожцами полковника Дуплича, которые у деревни Еникюй близ Гурбала атаковали спящих турок 2-бунчужного паши Мустафы и истребили совершенно.

Турки, отметив русскую активность, стали подтягивать войска к Силистрии, с 3 апреля визирь выступил из Шумлы и разместил свою квартиру в поле у города.

Разведка доносила, что 8–9 тысяч турок стояли непосредственно в Силистрии и ближайших окрестностях, 5 тысяч – в Рущуке, 1 тысяча – в Систово, 10 тысяч – в Никополе, 3 тысячи – в Турно. Визирь из Шумлы выдвигался к Плевне.

Непосредственно в окрестностях Силистрии, которая становилась камнем преткновения этой кампании, у Деврепт, в 15 верстах, разместились 1000 турок Какиджи-паши, в Гурбалы – еще 1000 при Мустафе-паше и Джафаре-паше, в Рисовато – арнауты Ахмед-паши, 80 верст ниже у Провад собралась 4-тысячная конница Збуши Кога Науман-паши.

Напротив Вейсмана, который хотел начать наступление от Измаила, в Базарджике находились 4 тысячи турок Абды-паши. Еще 1000 составляла гарнизон Бабадага, и в Варне, портовом приморском городе, их количество подсчитать пока не удалось.

В апреле турки стали переправляться через Дунай…

Чтобы предупредить вспышку военных действий в Крыму, русские 9 апреля ввели в Крым дополнительные войска. В портах Крыма начался арест судов. И вовремя. У многих «пассажиров» на левой руке обнаруживались знаки, натираемые порохом, к какой янычарской роте они принадлежат[689]689
  Прозоровский А.А. Указ. соч. С. 541.


[Закрыть].

Военные действия в Крыму были пресечены, но не на Дунае…

5 апреля турки от Силистрии повели наступление на войска Потемкина. Арнауты капитана Горича вели с ними перестрелку и навели турок на конницу Д.А. Норова, запорожцы сели на свои лодки и двинулись по Дунаю, хотели отрезать переправившихся турок, но не успели. Тем не менее, на левом берегу турки оставили 500 убитых.

В тот же день, 5 апреля, у Рущука, второй по значимости крепости после Силистрии, 400 турок на лодках пытались высадиться на левом берегу «с целью сорвать нашу казацкую цепь и захватить кого-нибудь в плен»[690]690
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 18.


[Закрыть]. Эту высадку русские отбили.

16 апреля нападение турецкой кавалерии на Журжу тоже было отбито.

18 апреля турецкий отряд из Туртукая атаковал передовые посты премьер-майора Каспарова. 2 эскадрона карабинеров полковника Маурина и казаки есаула Сенюткина бросились на помощь Каспарову и соединились с ним. В 12 верстах от Негоешти загорелся нешуточный бой, казаки «атаковали турецкую конницу и рассеяли ее. Но турки, получив подкрепление, сделали натиск на казаков и заставили их отступить. Тогда карабинеры восстановили дело и опрокинули неприятеля»[691]691
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 20.


[Закрыть].

Пока шли стычки у Силистрии, Рущука, Журжи и Туртукая, Вейсман прощупал турок со стороны Измаила, направил полковника Кличку с 600 гренадер, 400 егерей, 1400 донских казаков с полковой артиллерией и 6 орудиями по правому берегу Дуная с приказом достичь Карасу (Черные воды).

Новый поход на Добруджу

Добруджа – территория между нижним течением Дуная и Черным морем – в данной ситуации не была важна для турок. Отсюда хорошо начинать наступление, с ударом турок через Дунай и выходом на австрийскую границу отрезались русские войска в районе Бухареста. Однако при оборонительной войне держать здесь войска становилось опасно. Русские могли перейти Дунай где-нибудь в районе Черновод и выйти к Черному морю, а это – котел для турецких войск в Добрудже. Поэтому Вейсман и планировал, что Кличко дойдет от Измаила до Карасу. Крупных турецких сил здесь не предполагалось.

С этого похода опять начинается череда славных подвигов Федора Петровича Денисова. «В 1773 г. опять участвует во втором сражении под Бабадахом в отряде генерала Вейсмана и близ Гирсово, где берет 17 орудий 4 знамени и 1000 пленных. В сражении под Силистриею Ф.П. берет 4 знамени. Под Кучук-Кайнарджи Денисов ранен пулею в ногу. Под Карасу берет со своим полком 8 орудий, 5 знамен и двух пашей. На штурме крепости Варны получает рану пулей в грудь. В отряде генерала Каменского он участвует во взятии Базарджика, где отбивает у турок 5 знамен»[692]692
  Хрещатицкий Б.Р. Указ. соч. С. 69.


[Закрыть]. Но историк лейб-гвардии казачьего полка Б.Р. Хрещатицкий лишь перечислил его подвиги в эту кампанию. И мы попытаемся отследить их далее по тексту. А пока вернемся к берегам Дуная у крепости Измаил.

Отряд отплыл от Измаила к Тульче 16 апреля, там высадился, егеря и казаки пошли в авангарде, сбили турецкий отряд из 200 человек и взяли в плен некого Халиля-агу и 1 знамя. «С 16 апреля и до конца апреля под Тульчей и Бабадагом», – отмечал в послужном списке полковник Дмитрий Мартынов.

Кличко с основными силами прошел мимо Тульчи на Бабадаг ночью. Казаков при капитане Балбекове он отправил к селению Телич и к Исакче, там сразу началась паника. На рассвете 17 апреля русский отряд вышел к Бабадагу. Турок здесь оказалось 2 тысячи пеших и конных при 2-бунчужном Асеан-Черкес-паше. То ли Кличко в донесениях преувеличил их силы, то ли разведка еще в марте их неверно оценила. Турок сбили, те зажгли мост и стали уходить. Мост достаточно быстро восстановили, и казаки бросились преследовать отступающего противника. «Казаки, перейдя мост, настигли неприятеля в 5 верстах от переправы и докончили его расстройство, продолжая преследовать его на 15 верст»[693]693
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 22.


[Закрыть]. Турки якобы оставили на поле боя 300 убитых. Отряд Кличко потерял 13 убитых казаков.

В этом бою отличился служивший в полку Алексея Голова казак Исай Антонов, который отбил знамя, захватил пленных и был ранен саблей в левую руку[694]694
  Корягин С.В. Антоновы и другие… С. 30–31.


[Закрыть].

Русские за 2 суток прошли 72 версты, но не могли догнать резво отступающих турок. Вперед были посланы 3 партии казаков, но во главе с «русскими» офицерами: майор Лалаш с 2 полками поскакал на Карасу, майор Дмитриев – на Истрию, майор Фриз свернул левее, к Черному морю. Лалаш оказался удачливее других, он отбил обоз Черкеса-паши.

19 апреля отряд вышел к Карамурату. При Карамурате татарский калга Бахты-Гирей с 500 татарами вступил в перестрелку с полками Мартынова и Денисова. Естественно, татар, бывших в таком количестве, разбили, они бежали, а наши опять донесли о 300 убитых врагах и еще о 70 пленных.

Отряд полковника Голова захватил обоз в 25 фур. Местное турецкое население насобирали 300 возов и в качестве турецких пленных готовились переправить на левый берег Дуная.

20 апреля отряд Кличко достиг Карасу, здесь в результате атаки казаков был захвачен обоз с пленными молдаванами – 370 повозок. Турки заперлись в Караурмане с 6 орудиями. Затем сдались.

Достигнув Карасу, отряд Кличко вернулся к главным силам своей дивизии. «Нуждаясь в полевом корме и пресной воде, отряд полковника Кличко в тот же день возвратился обратно к Тульче»[695]695
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 24.


[Закрыть].

На обратном пути русские разослали легкие войска от Дуная до черноморского побережья, предлагая защиту жителям, чтоб шли на левый берег. С собой из набега привели 3336 пленных и неподсчитанный скот.

Для отвлечения турок, которые могли преследовать отряд Кличко, комендант Браилова 22 апреля послал еще одну партию казаков за Дунай.

Поиск на Туртукай

В среднем течении Дуная русские и турки в это время опять обменялись ударами.

В ночь на 20 апреля турки напали на Журжу, были отбиты, но на острове против Журжи поставили батарею. «Тогда полковник Яновский с донскими казаками кинулся вплавь и, переплыв рукав Дуная, вышел на остров для окончательного поражения неприятеля»[696]696
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 27.


[Закрыть].

Потемкин действовал удачнее турок. 24 апреля он отправил майора Киргашина с 200 запорожцами к Гирсову, и запорожцы это селение на правом берегу Дуная захватили.

В мае войска Румянцева начали в нескольких местах прощупывать турецкую систему укреплений на Дунае.

Полковник Гинцель с 300 пехотинцами и запорожцы при капитане Гориче атаковали у Силистрии один из двух выявленных разведкой лагерей. Атака прошла успешно, из лагеря на левый берег Дуная вывезли много пленных.

В ночь с 9 на 10 мая Суворов провел наступление на Туртукай. Генерал Салтыков в это время демонстрировал на Рущук.

Поскольку нападение Суворова на Туртукай широко известно, исследуем это событие подробнее.

Идея Суворова заключалась в том, чтобы заготовить средства переправы через Дунай не на виду у неприятеля, а на берегу речки Аржис, впадающей в Дунай, и начать погрузку, выведя их из ее устья. При устье Аржиса русские поставили редут, чтобы он прикрывал подготовку к переправе и поддерживал ее огнем.

Суворов за 10 дней создал на реке Аржис флотилию в 17 лодок. В его отряд входили Астраханский пехотный полк, 4 орудия, 3 турецких орудия, 3 эскадрона кавалерии (из Астраханского карабинерного полка), 1 полк казаков и волонтеры.

7 мая Суворов докладывал старшему по команде И.П. Салтыкову: «Имеют турки против устья Аргиса судно с пушками. Желательно мне, чтобы судам, не доходя устья, взятым быть на берег и свезтись на обывательских фурах, поелику можно скрытно, к цели вниз Дуная версты три и избежать затруднениев. Сие учинить от редута. Обывательские фуры собираютца». Он планировал начать операцию 9 мая. «На судах переправитца пехоты довольно и успешно. Казаки переправятца не скоро, а карабинеры медлительнее. Может быть в карабинерах на конях и нужды не будет»[697]697
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

В тот же день, 7 мая, Суворов перенес операцию на 10-е из-за неприбытия кавалерии князя Мещерского, «тако ж за непригоном обывательских фур с волами для перевозки судов от Аргиского редута на здешней переправной берег Дуная, а дорога и места уже осмотрены»[698]698
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

Однако 8-го Мещерский подошел, и фуры, хотя и в недостаточном числе, но были набраны. А генерал-майор Г.А. Потемкин дал знать, «что он, яко для облехчения здешнего предприятия, в сию прошедшую ночь имел отправить запорожцев в деревню, лежащую выше Силистры в 4-х часах с тем, чтоб схватить там турецкой пост»[699]699
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

Суворов решился. «Сего числа в ночи для операции на Туртукай с войском я выступил до Аргиской редуты», – рапортовал он Салтыкову.

Отряд Суворова 8 мая спустился по реке Аржис и стал в камышах при Олтенице, поскольку Суворов «получил известие, что неприятель переправился чрез реку Дунай и, напав на наши казацкие пикеты, вступил в шермицель с казаками». Действительно, турки Бима-паши тогда же переправились на левый берег Дуная и силами в 600 конных и 300 пеших воинов сами напали на Олтеницу. 9 мая на рассвете они атаковали казачьи пикеты. Пикеты отошли к заранее построенному редуту. Суворов выслал им на помощь 2 эскадрона Астраханского карабинерного под командованием князя Мещерского, пехоту под командованием майора Ребока и казаков есаула Захара Сенюткина. Астраханский пехотный полк стал в 2 каре. «Казаки, поддержанные эскадронами карабинер, возобновили атаку на неприятеля». Еще 2 эскадрона карабинеров, вовремя введенные в дело, погнали турок к их судам[700]700
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 31.


[Закрыть]. «И по сражении неприятель кавалериею и казаками сильно отражен, ибо господин полковник князь Мещерской с другим эскадроном и беспримерною неустрашимостью ударив в их толпу, совсем опрокинул… також донского войска полку Леонова есаул Сенюткин, предводительствуя казаками, отлично себя оказали, и неприятель, будучи прогнат до судов, с крайнею робостью метался на оные, где потонуло немалое число. Порублено ж, сколько можно было видеть и счесть, 85 человек. А уповательно, что еще в траве тела убитых найтиться могут», – рапортовал Суворов в последующей реляции от 13 мая. Названный Суворовым есаул Захар Пахомович Сенюткин, сын войскового старшины, еще не раз встретится в боевых документах.

Потери, согласно реляции Суворова, были минимальны: «на нашем берегу в первое сражение ранено: карабинер 5 – легко, лошадей 6, казаков убито два, ранено два ж, лошадей 4»[701]701
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

«На здешней стороне мы уж их и побили. Взят в плен под пашею Туртукайским старшей бин-баша и 2 аги, протчих мало (бин-баша – бинбаши – в турецкой иерархии вообще-то равен есаулу. – А. В.). Побитых между 50 и 100. Потопленных мало. Два эскадрона Астраханских приобрели сие и Сенюткин. На берегу я плотно обозрел. Реченной бин-баша пришел третьего дни с 600 конницы и 400 пехоты, по объявлению пленных не меньше их 4-х тысяч», – рапортовал Суворов сразу после боя. Турецкой конницы он не боялся, опасения в предстоящем ночном бою вызывала турецкая пехота. «Тяжело, – пехота у них пополам, – писал Суворов. – Мы начнем в сию ночь и может быть диспозицию переменим».

Позже Суворов вспоминал, что нашел 20 переправочных лодок, подобрал к ним гребцов «и сделал половинный скрытый марш для приближения к Дунаю; на рассвете были мы окружены турецкою конницею, вконец ее разбили и прогнали за Дунай; с пленными был их командующий паша»[702]702
  Суворов А.В. Наука побеждать. СПб.: Азбука, 2015. С. 22.


[Закрыть].

Действительно, Бим-паша и еще 8 турок попали в плен. Они показали, что в Туртукае стоит гарнизон в 4 тысячи турок.

9 числа Суворов отдал приказ о переправе и расписал диспозицию:

«Переправа будет ниже Туртукая верстах в 3-х. Прежде переправлятца пехоте по ее двум кареям одному за другим, потом резерву». Князь Мещерский оставался на левом берегу переправлять конницу: «прежде казаков, потом карабинер, однако, ежели будет благопоспешно, то при казаках несколько карабинер. Хорошо, ежели можно, люди на лотках, коней в поводах вплавь, а буде нет, то на лотках поелику то можно и нужда будет. С протчею кавалериею остаетца на берегу разделять оную и маскируя по его усмотрению, а казачьими пикетами Леонова тянет цепь к казакам Кашперова…».

Роль конницы была описана кратко: «Переправляющаяся конница примыкает к резерву, казаки тоже и могут выезжать на тревоженье и шармицированье или примыкают к ближнему карею».

Суворов требовал захватить и отогнать турецкие суда, захватить и вывезти или утопить турецкие пушки и порох.

Майор Кашперов при первом выстреле должен был переправить своих пеших казаков на остров против Туртукая и тревожить турок оттуда.

Были расписаны действия при возвращении на свою сторону:

«2. Турецкую отбитую артиллерию сколько возможно ставить на суда и к тому времени можно подвесть наш паром, что у Кашперова будет в устье Аргиса. Впротчем топить.

3. Прежде переправляетца конница, карабинеры и казаки, а пехота стоит на выгодном месте для прогона турецких набегов.

4. Между тем Туртукай весь сжечь и разрушить палаты так, чтобы более тут неприятелю пристанища не было.

5. Весьма щадить жен, детей и обывателей, хотя бы то и турки были, но не вооруженные. Мечети и духовной их чин для взаимного пощажения наших святых храмов.

Потом переправляетца и пехота и да поможет бог!»[703]703
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть]

Переправа суворовского отряда началась вечером 9-го, казаки и карабинеры прикрывали выход войск к месту переправы, впереди двигались фуры с приготовленными лодками, которые подняли пыль и скрыли от турецких глаз силы русского отряда.

«Тем мы вскрылись и в следующую ночь переправились за Дунай благополучно, – вспоминал Суворов, – 500 человек пехоты Астраханского, 100 карабинер, при полковнике князе Мещерском, Астраханского ж полка – лошади вплавь – и 100 казаков. Турки на противном берегу, свыше 5000, почли нас за неважную партию, но сильно из их пушек по нас стреляли, как и в устье Аржиша, откуда выходили лодки; мы одержали над ними известную победу»[704]704
  Суворов А.В. Указ. соч. С. 22.


[Закрыть].

Войска высадились, атаковали турецкую батарею, затем захватили город Туртукай. На помощь пехоте вплавь переправились 150 карабинеров и 60 казаков.

Судя по реляции Суворова от 13 мая, казаки, вопреки диспозиции, переправились уже после боя: «Я ж на той стороне в действительном сражении был с 500 пехоты да карабинер; после, переправив вплавь лошадей чрез Дунай, прибыло 150 и донских казаков 60 человек»[705]705
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

На пристани Туртукая русские войска захватили турецкие суда, в бою взяли 6 знамен и 12 орудий. Потери русских оценивались в 88 убитых и раненых. В реляции от 13 мая Суворов уточнил: «На той стороне при атаке бывшего Туртукая убито карабинер два, донской казак один, нововербованного полку три; тяжело ранено карабинер 4; убито карабинерных лошадей 2, ранено 16, казачьих 2, от пехоты убито сержант 1, фурьер 1, рядовых 16 человек, да ранено прапорщик 1, рядовых 30». То есть казаки в бою участвовали и даже потеряли 4 убитых[706]706
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

Турок якобы убили 1500. «Солдаты же, рассвирепев, без помилования всех кололи…»[707]707
  Петров А. Война России с Турцией… Т. 4. С. 34.


[Закрыть]

Сам Суворов был ранен. «Первый раз под Туртукаем перебита у меня нога от разрыва пушки», – вспоминал он[708]708
  Суворов А.В. Указ. соч. С. 23.


[Закрыть].

Рапорт о победе был краток: «Лагерь при Дунае

Счастием ее императорского величества, победоносным оружием город Туртукай 9-го числа ночи на десятое взят и выжжен, а за малоимением времени подробного рапорта теперь прислать не могу; причем, как усмотрен мною, Астраханского пехотного полку капитан Братцов, то, оного вашему сиятельству рекомендуя, посылаю со взятыми шестью знаменами, которой самовидец, обо всем происходившем деле донесть честь имею будет, а обстоятельной рапорт немедленно прислан быть имеет.

Генерал-майор Александр Суворов»[709]709
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

10 мая Суворов, заняв Туртукай, прервал сообщение между Силистрией и Рущуком, «обезопасил отряды, посылаемые от устья Аржиса»[710]710
  Бантыш-Каменский Дм. Указ. соч. Ч. 2. С. 101.


[Закрыть].

«Туртукай, отданный в жертву солдатам, был обращен ими в пепел», – считал Д. Бантыш-Каменский. Русских, по мнению Д. Бантыш-Каменского, убито 60, ранено 150. Суворов взял 10 знамен и 6 медных орудий, 8 тяжелых бросил в Дунай, на Дунае под Туртукаем он захватил 50 судов. «Герой переменил тогда образ войны: в Польше, усмиряя неприятеля, охранял он селения; в Турции желал, чтоб одно имя его приводило в трепет неверных и достигнул цели своей»[711]711
  Бантыш-Каменский Дм. Указ. соч. Ч. 2. С. 102.


[Закрыть].

Затем русские войска благополучно вернулись назад, забрав с собой 663 человека мирных жителей болгар. Возвращение Суворова от нападения турецкой речной флотилии прикрывал запорожский отряд Дуплича из 20 морских лодок.

11 мая, вернувшись на свой берег, Суворов доложил из лагеря «в 10 верстах против урочища Туртукая», что «взято пушек небольших три, а протчие больше десяти за негодностию и тягостию опрокинуты в Дунай. Суден больших, на которых конницы по крайней мере установитца может сорок человек, взято девятнадцать; меньших, на коих до пятидесяти человек пехоты усесться может – восемь, лодок, на коих больше двенадцати и менее шести пехоты посадить можно – двадцать одна. Город без остатку выжжен и вконец разорен. Пороховой магазин при ужасном зрении подорван. С нашей стороны урон невелик и в рассуждении одержанной над неприятелем победы почти нечувствителен»[712]712
  http://drevlit.ru/docs/russia/XVIII/1780–1800/Suvorov/Sb_dok_I/index.php


[Закрыть].

К награде Суворов никого из казаков не представил.

13 мая Суворов решил «для отдохновения людей переменить лагерь на способнейшее место отсюды к Негоешту», но «посты, учрежденные при Дунае, и весь казачей полк оставлены на прежних своих местах». Захваченные у турок суда Суворов приказал привести к Негоештам. Они могли понадобиться для последующих набегов за Дунай.

Успехи русских войск отразились на настроении турецких войск. 11 и 12 мая вспыхнул бунт янычар в Силистрии, бунтовщики искали Гассана-пашу.