Текст книги "Сказочник"

На золотисто-розовых губах Царицы мелькнула непонятная улыбка, и она сделала маленький шажок назад, восстанавливая прежнюю дистанцию.

– А-а, вот в чем дело! Я должна была это предвидеть…

И задумалась, даже отошла к окну.

– А ты полагала, что я так и брошусь тебе служить? Той, которая уничтожила мой народ?

– Не стоит меня в этом винить, – пропела Царица.

Она стояла и, склонив набок голову, смотрела на небо – на тот его кусочек, который был виден из окна.

– Такова моя природа, и я ничего с этим не могу сделать.

– И все? Это все, что ты можешь сказать?

Дар-Теену уже начинало казаться, что он тяжело болен и бредит. Да, именно бред и напоминал весь этот разговор с правительницей чужаков!

– Нет, не все. Вот послушай, ийлур… Я случайно встретила в этом мире синха – кажется, так вы их называли? – который тоже прикасался к ключу. Но увы. Мерзкое создание предпочло наесться яду и издохнуть прежде, чем я заставила его принести мне наше сокровище. Этот синх… Подыхая, случайно назвал одно имя. Дар-Теен. Это ведь ты?

Он стиснул зубы, проклиная себя за то, что недооценил Царицу.

– Впервые слышу это имя.

– Замечательно, – серкт качнула головой, – значит, ты принесешь мне Ключ. Значит, я не ошиблась!

– Можешь думать все, что тебе угодно, – оборвал ее Дар-Теен, – но даже если я когда-нибудь и найду этот самый «ключ», то уж конечно не отдам его тебе, царица пришлых.

Казалось, она вздохнула. Потом легонько пожала плечами.

– Я даю тебе три дня на размышление, ийлур. Либо ты отправляешься искать то, что нужно мне – либо будешь долго, очень долго умирать в мучениях.

«Умирать?» – он смотрел, как золотистая фигурка в белом платье медленно идет по безликому и серому залу. Он жалел, что не умер тогда, в спальне. Когда нет выбора – легко, когда есть – стократ тяжелее принять решение.

– Я бы предпочел смерть, – выдохнул ийлур, глядя сверху вниз на изумительной красоты лицо.

– Это слишком легко, – усмехнулась Царица, – я даю тебе три дня.

И вдруг ее правильное, совершенное лицо исказилось, превращаясь в маску кровожадной шейнировой твари.

– Представь себе, ийлур, каковы будут твои мучения.

И резко сжала кулачок, сдавливая сердце Дар-Теена.

* * *

-… Тише.

Боль не отпускала, раскаленной нитью прошив внутренности.

– Ты должен… успокоиться.

Перед глазами плавали пятна всех оттенков красного, вспухая и лопаясь пузырями. И каждый раз, когда розово-вишневая масса разлеталась горячими брызгами, кто-то дергал за стальную нить, коварно удерживая над пропастью беспамятства.

– Успокойся. Глубже дыши.

На миг мельтешащие перед глазами хлопья разошлись, и Дар-Теен увидел лицо ненавистного бледно-золотого оттенка. Взгляд серкт ледяной иголкой вошел в красноватую кашицу, кольнул где-то рядом с сердцем… А затем послышались негромкие слова молитвы, читаемые на неведомом языке.

Дар-Теен судорожно пошарил рукой, нащупал жесткие пальцы чужака и изо всех сил сжал их.

– Оставь… меня…

Боль на миг отступила, но тут же вернулась вместе с лопнувшим пузырем. Голос, читающий молитвы, умолк.

– Ты должен забыть то, что внушила тебе Царица.

– Но разве?..

И снова рывок невидимой нити, и снова рассудок накрыла багровая волна.

Рядом кто-то читал молитвы на языке чужаков.

– Я могу облегчить твои страдания, ийлур.

– В обмен на что?..

– Ты ответишь на все мои вопросы.

– А, вот как…

Задыхаясь, Дар-Теен приподнялся, с силой зажмурился. Кажется, помогло – взгляд прояснился, и ийлур понял, что больше не сидит в темном подземелье. Он лежал на чем-то мягком в светлой и просторной комнате, и снова к нему склонялся худощавый серкт в черных одеждах.

«Жрец!» – мелькнула догадка. И ведь правда, Шеверт говорил о том, что жрецы носят черное…

Кто-то снова шутя дернул за нить, и Дар-Теен взвыл.

– Что… тебе… нужно?

– Не слишком много, – с легким пришепетыванием заверил жрец, – но я не могу исцелить тебя так, как это можешь сделать ты сам.

Ийлур перекатился набок и вцепился рукой в пылающую голову. Волосы оказались мокрыми, как будто он только что вышел из воды.

– Ты должен уяснить одну вещь, – сухо посоветовал жрец, – ты должен понять, что Царица тебе ничего не сделала. Как только ты это осознаешь, станет легче. Ты ведь уверен в том, что она призвала силу Селкирет? Но это не так. Она просто внушила тебе ощущение боли.

«Покровители! Но это же… невозможно!»

– Это так. Лучше будет, если ты меня послушаешься, потому что три дня попросту лишат тебя рассудка.

Откинувшись на пропитанное потом одеяло, Дар-Теен попробовал дышать глубоко и спокойно. Попытался смять и выбросить прочь образ черноглазой Царицы, как будто они никогда не встречались, и никогда она не заглядывала ему в душу. Дар-Теен извлек из ларца воспоминаний солнечный облик Эристо-Вет, прикоснулся к ее гладкой щеке, вдохнул спокойный аромат кожи.

«Где же ты теперь, моя воительница? И суждено ли нам встретиться вновь?»

Эристо-Вет, смеясь, убегала в глубину цветущего яблоневого сада, и догнать ее никак не получалось.

– Эристо! – запыхавшись, крикнул ийлур, – не оставляй меня!

И понял, что проснулся.

Он по-прежнему находился в светлой комнате, и по-прежнему рядом с кроватью сидел худощавый жрец. Локтями серкт оперся о колени, а подбородок положил на сцепленные пальцы рук. Глаза его были закрыты, но губы беззвучно шевелились, произнося молитву страшной богине Селкирет. А солнечные зайчики бесшабашно прыгали по ритуальному одеянию, по бледному лицу, по иссиня-черным волосам, собранным в короткий хвост…

Взгляд ийлура метнулся к окну – ну конечно!

Его вытащили из одного узилища, чтобы поместить в другое.

Широкое окно было снаружи забрано зловещего вида ржавой решеткой.

– Как ты себя чувствуешь?

Дар-Теен повернулся к жрецу. Тот, оказывается, внимательно наблюдал за пленником.

«Какой вежливый, гад», – нахмурился Дар-Теен.

Теперь уже он точно не знал, как следует вести себя с чужаками. Убивать всех подряд не получилось, но вести светские беседы тоже казалось неуместным.

Чтобы немного выиграть время, ийлур поднялся и сел. Провел ладонью по слипшимся от пота волосам, затем хмуро оглядел жреца. Уже не юноша, но едва ли вступивший в пору зрелости – «Интересно, а как он превращается в чудовище?» – и руки с чересчур тонкими для мужчины запястьями, ладонь запачкана чернилами…

– Что тебе нужно? – угрюмо спросил Дар-Теен.

– Я хочу поговорить с тобой до того, как тебя убьет Царица.

– Откуда ты знаешь, что она меня убьет?

Жрец пожал плечами, а в черных глазах вспыхнул и погас огонек превосходства.

– Глядя на тебя, я не уверен в том, что ты захочешь ей служить. Ни один из твоего народа не пожелал нам служить. Следовательно, очень скоро тебя не станет.

Дар-Теен вдруг подумал, что лицо этого серкт никак нельзя назвать отвратительным или отталкивающим. Оно было другим, не похожим на лица ийлуров – но вместе с тем казалось довольно правильных и даже приятных очертаний.

И вдруг – словно удар молнии – его охватил страх.

Что, если Царица возьмет – и заставит его идти за ключом? Точно так же, как заставила страдать от несуществующей боли?

Он исподлобья смотрел на жреца.

– Зачем ей меня убивать, если она может просто меня принудить делать то, что нужно?

– О, нет, – губы серкт тронула надменная полуулыбка, – ее возможности не безграничны. К счастью. Если бы она могла подчинить тебя, то не стала бы использовать пытку… Но ты можешь согласиться идти за ключом, ийлур.

– Предпочту отправиться к Покровителю, – отрезал Дар-Теен. Все уже было решено – наверное, еще в те мгновения, когда он смотрел на задыхающегося Шеверта.

Жрец усмехнулся и медленно поднялся. Роста он оказался невысокого, да и сложением напоминал элеана – разве что без крыльев.

– Позволь, я кое-что тебе объясню, – тихо сказал он, – выслушай меня очень внимательно, и только затем принимай решение.

«Ну, попробуй, попробуй», – подумал про себя Дар-Теен.

И чем дольше говорил жрец, тем тревожнее становилось на душе. Ведь все оказалось далеко не так просто, как он, простой воин, себе это представлял!

На одном из северных островов в начале времен Творец оставил Врата. Он спрятал их глубоко под Пирамидой из вековечного льда, запер на ключ, а ключ оставил смертным, предоставив тому самостоятельно решить, какую форму лучше всего принять. Врата эти были единственной точкой, где сходились все дороги вселенной. Тот, кто открыл бы Врата, мог попасть в любой из существующих миров – а мог попросту черпать из них саму жизнь. Этим-то и приглянулись врата народу вечных странников серкт, которые были созданы паразитами, выпивающими мир и потому обреченными на вечные скитания. Обретя врата, серкт могли бы обрести и мир, питаясь жизнями миров других, но… но вот незадача! Во-первых, никто не знал, как именно выглядит ключ, и как его искать. А во-вторых – оказалось, что пока что серкт не могут войти в пирамиду и, следовательно, достигнуть врат.

… Дар-Теен хмыкнул.

– Ты полагаешь, что после всего услышанного, я брошусь искать ключ для вашей Царицы? Да вас нужно давить, как клопов!

– Мы не виноваты в том, что были созданы именно такими, – безмятежно отозвался жрец, – без ключа мы продержимся здесь ровно до тех пор, пока нас будет подпитывать башня Могущества, а затем убьем Царицу и двинемся дальше в поисках новых земель, теряя детей, слабых и больных серкт…

– Будет лучше, если вы никогда не разыщите иной мир, – ийлур покачал головой, – я не пойду за ключом, как говорил и ранее.

– Но ты не дослушал, – черные глаза серкт превратились в хитрые щелки, – все дело в том, ийлур, что достигнув Врат ты можешь вернуться в этот же мир, но в другое время. Я не знаю, как ты попал сюда – и откуда – в то время как более ни одного ийлура не осталось под этими небесами, но… подумай хорошенько. Зная совершенные в прошлом ошибки, их можно исправить и…

Дар-Теен вдруг успокоился. Все сомнения, страхи – все ушло, потому что этот серкт лгал.

«И не краснеет, вот ведь народ!»

Хотя… Синхи тоже не краснели, когда самозабвенно врали.

– Я не верю тебе, жрец. С какой стати ты вообще говоришь мне об этом?

Тонкие пальцы серкт сплелись домиком на груди.

– Добыв ключ, ты мог бы изменить наступившее настоящее.

– И об этом говоришь ты?!! Ты, серкт? Или ты предатель среди своих, и хочешь, чтобы ваши корабли так и не добрались до этих земель?

Атласные брови жреца насупились, и он, казалось, глубоко задумался. Затем пробурчал:

– Все дело в том, что здесь нами была допущена ошибка, и история покатилась не по той дорожке. Это касается и Эртинойса, если хочешь знать. А потому я повторю: было бы неплохо, если бы ты, найдя ключ, вернулся в прошлое своего мира.

– И как это повлияет на ваши пути, а? – Дар-Теен решил не сдаваться. Все-таки лгал этот серкт, иначе и быть не могло!

– Все взаимосвязано, – жрец покачал головой, – ты не понимаешь сейчас этого… Но упавший в Эртинойсе листок может послужить причиной землетрясения в старом мире серкт. Если ты сделаешь что-нибудь не так, как делал раньше – все изменится, поверь мне… Впрочем, я не буду с тобой спорить, ийлур. Подумай хорошенько – теперь уже над моим предложением. Ведь у тебя еще есть два дня.

Ийлур с силой провел пальцами по волосам, от лба к затылку, в безуспешной попытке привести в порядок скачущие мысли.

Итак, жрец серкт предлагал сделку… В какой-то мере предавая собственную правительницу и свой народ. Предлагая Дар-Теену не спорить с правительницей и отправиться за ключом – «найди то, не знаю что?» – а затем этот ключ использовать в собственных целях…

«Ой, а в собственных ли? Жрец не так-то прост, это точно! И явно что-то не договаривает».

Он еще раз внимательно оглядел молодого серкт, прикидывая, где и как тот мог сказать не всю правду. Жрец стоял посреди комнаты и задумчиво тер чернильное пятно на ладони, а солнце искрилось в бархате его одеяния.

– Ну, допустим… – нерешительно начал ийлур, – допустим, я соглашусь. Но ведь одного ключа мало? Ведь так?

– Разумеется, – тотчас отозвался серкт, – помимо ключа нужно еще и войти в Пирамиду. Когда я был там в прошлый раз, она сожрала семерых отважных воинов, но так и не подпустила нас к Вратам.

– Значит, если я попытаюсь туда спуститься сам, то и меня не станет?

– Полагаю, именно так и будет.

В комнате повисло напряженное молчание. Жрец прохаживался, шелестя одеждами, а Дар-Теен сидел на кушетке и смотрел на игру солнца в складках черного бархата.

– И все-таки… – он вскинул глаза на серкт, – как же я тогда смогу попасть… В былое?

– Вот в этом весь вопрос.

Жрец опустился на табурет, долго шарил в нагрудном кармане – а затем извлек обрывок пергамента, на котором, словно детской рукой, были изображены странного вида каракули. Он протянул написанное ийлуру.

– К слову, ты можешь это прочесть?

Дар-Теен покрутил в руках пергамент.

– Это я видел внутри пирамиды, – добавил серкт, – возможно, здесь мы сможем найти способ, как проникнуть внутрь и дойти до Врат.

– Но я впервые встречаю подобные письмена, – Дар-Теен вернул находку жрецу, и от его взгляда не укрылось, как разочарованно вздохнул серкт.

Ийлур сказал чистую правду: такие закорючки он нигде и никогда не встречал ранее. Ни в свою бытность простым воином Северного Берега, ни во время службы Ордену Хранителей.

–Что ж, – изящные пальцы жреца погладили новенький пергамент, – это ничего не меняет. Нужно сперва добыть ключ – а уж потом… Потом мы с тобой встретимся и будем думать, что делать. Быть может, сам ключ поможет нам расшифровать эти надписи? Не знаю… Но это не меняет дела: мы должны кое-что исправить в своем настоящем, а для этого ты должен отправиться в прошлое.

Серкт в упор глянул на ийлура.

– Так ты начнешь поиски ключа? Царица сказала правду: единожды обладая им, ты рано или поздно к нему вернешься, с помощью других или сам.

Дар-Теен пожал плечами и с самым равнодушным видом поинтересовался:

– А если я найду ключ, что будет дальше?

– Дальше мы с тобой будем действовать заодно. Я приложу все усилия, чтобы расшифровать запись, а затем собственноручно доставлю тебя к Пирамиде, – без запинки выпалил жрец. Так, словно давным-давно заучил и отрепетировал эту фразу.

«Больно хитер ты, братец», – подумал ийлур, – «к чему тебе отправлять меня, когда ты сам, обладая Ключом, сможешь использовать Врата?»

Он, не отрываясь, наблюдал за выражением лица серкт, надеясь поймать хотя бы тень неуверенности или опасений – но тщетно. Лицо врага словно окаменело, застыло в доброжелательной улыбке.

– Я подумаю над твоим предложением, – сказал ийлур.

– Подумай, – согласился жрец, – у тебя еще есть время.

* * *

… Он снова остался один. В светлой комнате с решетками на окнах, без кандалов и с миской горячей каши, которую торжественно принес воин серкт и оставил на табурете.

Дар-Теен прошелся из угла в угол, обошел комнату по периметру. Сидеть он просто не мог, после всех новостей-то. Разумеется, кое-где серкт в черном лгал, но кое-где – в этом Дар-Теен был твердо уверен – сказал правду. Так что… Похоже, ему, Дар-Теену, не оставалось ничего иного, как согласиться с предложением царицы серкт и отправиться за неведомым ключом.

«А что дальше?» – ийлур остановился у окна, глянул на краешек неба.

Облако, виднеющееся рядом с крышей желтого строения, было окрашено в розовый цвет, солнце садилось, уступая место ночным светилам.

«Но ты ведь и сам можешь придумать, что делать дальше», – он прислонился к прохладной стене лбом, – «тебе следует найти ключ, а после – после никогда не встречаться с этим жрецом и самому искать пирамиду. Вопрос только в том, как долго ты будешь шататься по заснеженным пустыням, и сможешь ли спуститься к Вратам… »

В душе мутной волной поднималась злость, на самого себя, на незнание таких важных вещей, как местонахождение ключа и пирамиды.

«Погоди-погоди, приятель! А как же надпись над головой Тарнэ, и записка, которую нашли у тебя за пазухой?»

Ну, конечно.

Перед смертью Тарнэ успел нацарапать «Иди в Храм Дракона», а в записке было сказано, что ключ у темной жрицы. Но кого в таком случае, нужно отыскать сначала?

«Наверное, проще явиться в Храм», – решил ийлур, – «этот хотя бы не может прятаться, стоит себе на мысе… А вот с жрицей придется повозиться, побери ее Шейнира. Возможно, ее и в живых-то нет! Ведь все ийлуры погибли… »

Дар-Теен успокоился окончательно. Решение было принято, маршрут намечен. Оставалось только дождаться очередной беседы с Царицей серкт и дать свое согласие. Как просто!

И он взялся за кашу, памятуя о том, что без еды силы уходят слишком быстро.

В комнате быстро темнело. Сквозь тонкую, как ниточка, щелку между дверью и косяком, сочился красноватый лучик и доносились приглушенные голоса серкт.

Дар-Теен подкрался на цыпочках к двери, приник ухом к замочной скважине – похоже, стражи развлекались игрой в кости, бодро грохоча ими по дереву, наверное, по перевернутой бочке.

Ийлур вздохнул. Его снова одолевали неприятные, горькие мысли – об Эристо-Вет, об украденных воспоминаниях… А потом и об Андоли, и о Шеверте.

«Хотелось бы знать», – ийлур зевнул, – «что с ними теперь? Ну, с Андоли и так все ясно… Наверняка лижет пятки своей Царице, как и полагается верной собаке. А вот Шеверт… Неужели его больше нет?»

Тут Дар-Теену подумалось, что, может, оно и к лучшему, если Шеверт погиб. По крайней мере так он был избавлен от пыток и от сомнительной радости встретиться со жрецами серкт.

«А я живу только потому, что когда-то имел удовольствие держать в руках ключ».

Ийлур ходил по комнате, не находя себе места.

Ключ, ключ.

Синх, который тоже держал его в руках, предпочел умереть… Но перед смертью сболтнул его, Дар-Теена имя.

Что за синх? В своей жизни он, ийлур, знался только с двумя из них. Первым был Элхадж, вторым – метхе Альбрус, один из четверки, правящей Орденом Хранителей. Могла ли Царица захватить в плен Элхаджа? Или Альбруса? Оба они были слишком могущественны – «но, разумеется, только в присутствии Покровителей!».

А если Покровителей не стало, и Элхадж, Верховный жрец храма Шейниры, и Альбрус – все они оказались совершенно беззащитны перед правительницей серкт.

Оставалось решить: а что такого мог держать в руках он, Дар-Теен, и Альбрус? Или Элхадж?

Ийлур вздрогнул, осененный внезапной догадкой.

А что, если?..

Ведь было сказано, что ключ может принимать любую форму… Если только это действиетльно так, то…

Под небом Эртинойса существовал только один предмет, которым временно обладал Дар-Теен, и который затем украл синх Элхадж – и предметом этим был меч, носящий имя «Черный Убийца».

Когда-то… Дар-Теен нашел Черного Убийцу в Кар-Холоме, и это было так давно, что почти стерлось уже из памяти. А потом Элхадж прикарманил оружие, бросив Дар-Теена умирать под обрывом.

Значило ли это, что Черный Убийца – это ключ к Вратам?

Одни догадки, не более.

А если и так – то где его искать?

«У темной жрицы, провались она в шейнирово царство… »

Ийлур усмехнулся.

Еще раз прошелся по темной комнате – можно было улечься спать, но мысли прыгали и беспокойно кружились. Какой уж тут сон?

Дар-Теен вновь приник ухом к замочной скважине. Там, за дверью, воцарилась тишина, как будто серкт уснули на посту, и это казалось странным.

– Бездельники, – пробурчал ийлур, – разве можно так стоять на часах?

Вместо ответа заскрипел проворачиваемый в замке ключ. Дар-Теен отскочил вглубь комнаты, затем быстро улегся. Пусть думают, что пленник спит и десятый сон видит!

Дверь отворилась.

Сквозь прищуренные веки он видел, как в комнату скользнул какой-то мальчишка.

– Дар-Теен, – позвал странный гость звонким голоском Андоли, – ты меня слышишь? Проснись!

* * *

«Андоли».

Он произнес про себя ее имя, пытаясь понять – будит ли оно злость или отвращение к предателю. Но ни первого, ни второго не было, для Дар-Теена бескрылая элеана была и осталась несчастной и никому не нужной девчонкой.

– Дар-Теен, – она, крадучись, приблизилась к кровати и осторожно заглянула в лицо, – почему ты не отзываешься? Не спишь ведь…

Ийлур приподнялся на локте.

– Лучше скажи, когда ты успела предупредить Царицу. Все время ведь с нами была. Или у чужаков свои секреты?

Этого оказалось достаточно, чтобы элеана поникла и ссутулилась, отчего стала казаться еще меньше.

– Глупо оправдываться, да? – в темноте не было видно выражения ее лица, но ийлуру казалось, что Андоли улыбнулась, горько и обреченно. Как преступник, только выслушавший смертный приговор, – Я не предавала ни Шеверта, ни тебя. Я даже попыталась вас спасти, когда Царица была готова расправиться с посягнувшими на ее жизнь.

– И?

– Что – и? Дар-Теен, ты не понимаешь… Я пришла, чтобы помочь тебе бежать отсюда, здесь слишком опасно…

Он оборвал ее бормотание.

– У тебя получилось вызволить Шеверта? Он жив?

Андоли умолкла и отвернулась.

– Так… Ясно.

Дар-Теен сел на своем ложе, быстро глянул в приоткрытую дверь. Значит, Шеверт все-таки погиб, так и не осуществив свой план… Хотелось бы знать, какую роль во всем это представлении играла Андоли… На самом деле.

– Я слышал твои последние слова, – глухо сказал он, – ты знала Царицу раньше. То, что ты здесь, доказывает только то, что она тебя простила и приняла обратно. Если, конечно же, было за что прощать!

– Дар-Теен… – почти простонала элеана и всплеснула руками, – пожалуйста, перестань.

– Так зачем же ты здесь? Что еще вы задумали?

Он чувствовал, что причиняет ей боль. Но продолжал, намеренно проворачивая лезвие в незажившей еще ране. Это было стыдно и неприятно – мучить элеану только для того, чтобы окончательно ей довериться или наоборот, уличить во лжи, но Дар-Теен только стискивал кулаки.

– Что еще придумала Царица? Зачем она тебя подослала?

– Молчи, – Андоли умоляюще прижала руки к груди, – Дар-Теен, миленький, хороший Дар-Теен!

– С каких это пор я стал «миленьким»?

– Пожалуйста, иди за мной, – выдохнула элеана, – не мучь меня. Я хочу тебя спасти, потому что здесь готовят твою смерть. Я не прощу себе, если дам погибнуть еще и тебе!

– Шеверта ты точно так же хотела спасти? – усмехнулся ийлур, и тотчас же щеку обожгла злая, обидная боль от пощечины, а элеана, испуганно ойкнув, попятилась.

– Не смей… не смей так говорить! Дурак!

Ее голос дрожал и срывался от тщательно сдерживаемых слез.

– Я… я попыталась тебя спасти, а ты, ты… Ну и пропадай тут!

Дар-Теен вовремя цапнул ее за рукав и, притянув, крепко прижал к себе – как тогда, после гибели Топотуна.

– Прости. Но я должен был убедиться, что ты не врешь. Я ведь и сам не знаю, кому верить, а кому нет.

– Но я… я же…

– Молчи. Теперь я верю. Что ты сделала с охраной?

Но Андоли, увы, не могла говорить. Ее хрупкое тело содрогалось от рыданий, и Дар-Теену пришлось нащупать на окне оставленную кружку с водой.

– На, пей. И успокойся.

– Угу, – пока элеана, давясь, глотала теплую воду, ийлур мысленно себя проклинал.

«Но, Покровители, я должен был это сделать… Ведь так? Как я мог еще убедиться в ее правдивости?»

Ответа не было. Но Андоли постепенно успокаивалась, то и дело утирая слезы, и в какой-то миг ийлуру померещилось, что она улыбнулась.

– Пойдем, я знаю как отсюда бежать, – сказала она неуверенно.

– Через Лабиринт?

– Нет. Мне удалось найти пару свободных крыланов, и я их спрятала неподалеку.

Сомнение все же закралось в душу. Дар-Теен, пристально вглядываясь в опухшее от слез личико Андоли, уточнил:

– Отчего же не в Лабиринт?

– Потому что карта осталась… у Шеверта, – напряженно пояснила Андоли, – а без карты я могу заплутать, понимаешь? Идем же, не теряй время. Его и так слишком мало!

Итак, бежать.

Отправиться за ключом, не дожидаясь следующего свидания с Царицей серкт – и ускользая от бдительного жреца. Оставляя доблестного служителя богини ни с чем, он, Дар-Теен, лишался возможности когда-либо прочесть записанное на пергаменте, и потому рисковал никогда не достигнуть Врат. И все же, все же… где-то в глубине души Дар-Теен чувствовал, что поступает правильно. Жрец серкт был чужаком, и мог не знать, что за таинственные письмена оставили создатели ледяной Пирамиды – а вот жрица в храме Дракона… Коль скоро она отправила Тарнэ с сообщением, и наверняка сама же вложила за пазуху записку – тогда, когда он летел сквозь пустоту и межвременье… Наверняка она могла разъяснить что к чему!

– Пойдем, – Дар-Теен двинулся к двери, – ты припасла для меня оружие?

* * *

Подходящий меч ийлур позаимствовал у сладко посапывающего серкт. Они все спали, кто сидя, кто лежа, на полу вокруг перевернутой бочки. Дар-Теен удовлетворенно хмыкнул: когда он подслушивал за дверью, именно так и представлял себе времяпрепровождение серкт. Перевернутая бочка, кружка с выщербленными краями и пожелтевшие кости.

– Я им в еду сонного порошка добавила, – быстро пояснила элеана, – и ждала за углом, пока они не уснули.

– А сколько им спать еще?

– Смена караула через час, – Андоли обиженно надула губки, – меньше надо было меня допрашивать.

– Тогда… Куда нам идти-то?

– За мной.

Элеана тенью заскользила вперед по узкому коридору.

Здесь не было окон, источниками света служили факелы в подставках из гнутых бронзовых полос. Коридор вел прямо, а где-то через сотню шагов круто сворачивал.

– Мы во дворце, – на бегу поясняла Андоли, – на одном из нижних уровней. Еще ниже, уже под землей, есть подземелья… И там раньше серкт держали тех, над кем ставили опыты. Под храмом тоже есть подземелья, но я там никогда не была.

Дар-Теен все примерял к руке меч. Оружие серкт было легче ийлурских мечей, странно изогнутое и вообще напоминало серп.

– Глупо-то как, держать узников прямо во дворце.

– Зато все под рукой, – невесело усмехнулась элеана, – кажется, подземелья храма и это сообщаются… Так что жрецам даже не нужно появляться наверху и смущать нобелей.

– А что, смущают?

– Еще как…

Они достигли поворота – еще дальше темный и хмурый коридор упирался в винтовую лестницу.

– Нобелиат считает жрецов мясниками, – поясняла Андоли, – это жрецы ставят опыты над живыми существами, и они же выводят новых тварей. Я думаю, что это именно жрецы лишили меня крыльев, когда Царица пожелала иметь в своем распоряжении игрушку.

… Они добрались до верхнего уровня запыхавшись, но без приключений.

Дар-Теен огляделся – просторные галереи, высокие окна, скользкий полированный пол. Даже лунный свет, казалось, скользит по этому полу, смазываясь пятнами и стекая к украшенным резьбой стенам.

– Роскошно они тут устроились, – заключил ийлур.

– Это все для Царицы, – обронила Андоли. Она ткнула пальцем в направлении виднеющейся за окнами и тающей в ночи балюстрады.

– Вон там – выход, Дар-Теен. Потом мы поднимемся на верхний ярус сада, нас ждут крыланы.

– Как же тебе их удалось там спрятать?

– Удалось, – довольно хмыкнула девушка, – потом расскажу.

– А о себе расскажешь?

– О том, как жрецы мне крылья отрезали?

Дар-Теен в замешательстве глянул на Андоли – уж не обиделась ли? Но элеана добродушно хлопнула его по плечу.

– Ничего. Это у меня шутки такие… Глупые. И прости меня за пощечину, Дар-Теен.

Настроение у ийлура стремительно улучшалось. Путь к свободе с каждой минутой, с каждым шагом и ударом сердца укорачивался – и это невзирая на то, что в дворцовых лабиринтах пришлось сделать большущий крюк.

Но удача, капризная особа, по-прежнему была с беглецами. Пустые залы встречали их надменным молчанием и блеском лунного света на полированных полах, в широких галереях колыхались воздушные портьеры, а беломраморные лестницы покорно стелились под ноги.

– Нам везет, – буркнул Дар-Теен, пока Андоли возилась с запертой дверью.

Элеана что-то проворчала в ответ, провернула отмычку, и… Дар-Теен понял, что на этом их везение закончилось.

– Назад! – он что было силы дернул Андоли на себя.

Надо сказать, очень вовремя: ловко пущенное копье лишь задело рукав элеаны куртки и, звеня, крепко засело в дверной створке.

Сколько их было-то? Ийлур обежал взглядом залитую лунным светом залу, нарядную, утопающую в каменном кружеве. Пятеро стражей и – жрец, непроницаемо-черная клякса за широкими спинами серкт. А чуть дальше маячил выход на веранду, откуда уже можно было попасть в сад…

Дар-Теен не оставил сомнениям ни единого шанса: сомневающийся почти всегда проигрывает, так говорил старый синх Альбрус. Эти серкт, в конце концов, стояли между ним и свободой… Между ним и возможностью вернуть Эристо-Вет, и все то, что было раньше – и Дар-Теен отдался битве целиком, не думая ни о чем – но растворяясь в ощущении скрежета столкнувшихся клинков, каждого движения врага и холодного дыхания смерти на шее.

… – Дар-Теен! Жрец! … будет поздно! – надрывный крик элеаны прорвался сквозь шум сражения.

«Ах да, жрец!»

Оставляя кровавый росчерк на груди стража, Дар-Теен увидел, что прочие отступили, попятились от дверного проема. Осталось трое – и черная клякса, упорно маячащая за их спинами, ничего не предпринимающая, но и не желающая убраться восвояси.

«Что же ты медлишь?» – успел подумать ийлур, но тут же оборвал себя: ведь прошли считанные минуты от начала битвы.

– Дар-Теен! – взвизгнула Андоли, – жрец!!!

«Тьфу, вот привязалась!» – разозлившись, ийлур прыгнул вперед.

Андоли хочет разделаться со жрецом? Пожалуйста. Хотя этот вообще не принимал участия в драке…

Ийлур прошелся клинком по мечам серкт, вышибая в темноту едкие искры. Серкт еще отступили, чуть-чуть назад, широким полукругом, по-прежнему перекрывая путь к терассе. Жрец пропал из виду, скрывшись за спиной одного из стражей – «что он там делает, шейнирова тварь?!!»

Бросок вперед, точный укол – и меч вошел в тело серкт у основания шеи.

– Ну, вот вам и жрец, – хмыкнул ийлур, ожидая увидеть съежившегося от ужаса служителя чужой богини.

Но вместо этого увидел… монстра.

Покрытого блестящим хитиновым панцирем, высоко поднявшимся на многочисленных тонких лапках и уже заносящим для удара гладкую, словно лакированную клешню.

«Они превращаются в чудовища», – отчетливо прозвучал голос Шеверта.

«В скорпионов», – мысленно поправил Дар-Теен.

Краем глаза ийлур заметил, как опустился на пол еще один страж. Андоли тоже времени даром не теряла и пустила в ход метательные ножи. Но жрец… Вернее, покрытая крепким панцирем тварь…

«Покровители, а с ним-то что делать?!!»

Ийлур уклонился от одного удара клешней, от другого – и тут же едва не получил в живот черным крюком-жалом, покрытым желтоватой слизью.

«Да он еще и ядовитый», – мелькнула тоскливая мысль, – «хороши жрецы!»

Тварь, очень похожая на скорпиона, поднялась еще выше на лапах и теперь оказалась одного роста с Дар-Тееном. Жрец продолжил наступление, атакуя и клешнями и жалом, недовольно шипя, когда меч отскакивал от пружинящего панциря – между прочим, не причиняя ни малейшего серкт вреда.

Глаза ийлура начал заливать едкий пот. Ну кто бы мог подумать, что такое приключится? И ведь до свободы было рукой подать…