Текст книги "Доброе утро, Царь!"

Чуть не упала, охнула и крепче схватилась за Иаррину руку, чтобы устоять на ногах. Человек лежал вверх спиной. На нем был короткий воинский доспех – такой мог носить и Красный, и Бессмертный из их собственной стражи. Через мгновение Иарра поняла, что его голова находится отдельно от тела и что на земле нет ни капли крови. Для магических чувств этот убитый ничем не отличался от груды камней.

– Это наш, – прошептала она.

Вот как можно убить Бессмертного. Ее затошнило, не только от вида мертвого тела у своих ног, но и от разочарования Сильнейшей Лады, у которой были собственные планы на первый же свежий труп, который им попадется. Элетия, и та не спешила с этими планами спорить.

– Пошли! – Таша потянула ее дальше, к темнеющим невдалеке хозяйственным постройкам.

«Скорее! – закричала Лада. – Бегите же!»

– Кто там? – воскликнул мужской голос. – Сюда! Стоять!

За ними бежали двое, трое, четверо. Таша припустила со всех ног, шлепая босыми пятками по дорожке, затем напролом через кусты. Она буквально тащила Иарру за руку – та едва успевала в темноте переставлять ноги. Хватка у Бездомной была мужская.

– Остановитесь!

Наперерез тоже кто-то бежал. Иарра услышала его раньше, чем ощутила магией, но еще раньше в ее сознание ворвалось предвидение – образ брошенного меткой рукой боевого топора. Она не успела ничего понять, просто рухнула на землю, потянув за собой Ташу. Смертельное оружие пролетело над ними и упало, ломая ветки кустов, далеко в стороне. Таша испугано вскрикнула – в первый раз за все время.

– Вставай, – простонала Иарра.

Она упала неловко и, похоже, повредила лодыжку – ту же самую, что в прошлый раз. Больно было ужасно, она кое-как поднялась на ноги. А поднявшись, обнаружила прямо перед собой двух Красных с оружием в руках. Третий шарил в кустах в поисках своего топора. Еще несколько человек подбегали сзади.

– Кого-то нашли!

– Да только не того, кого надо!

Красный подошел к ним вплотную. Концом своего короткого меча отодвинул упавшие на лицо Ташины волосы. Таша содрогнулась и отпрянула.

– Это его женщины! – удивленно сообщил Красный.

Иарра изо всех сжала челюсти. На правой ноге почти невозможно было стоять. Бежать она точно не смогла бы. Таша отчаянно вцепилась в ее руку, но на Красного глядела прямо и бесстрашно, не отводя глаз.

Тот, впрочем, уставился не на нее. Иарра не знала этого хмурого воина, но невозможно представить, чтобы он не помнил в лицо внучку старого Самурхиль. И в любом случае татуировку старшей семьи видно даже в темноте.

Он брезгливо скривился и отодвинулся, как будто от нее дурно пахло. Мертвая для своего сословия. Мертвая по положению, но скоро станет мертвой и в действительности.

Сзади подбежали и остановились, тяжело дыша, еще Красные. Ненависть окружала Иарру смрадным густым облаком, ненависть и презрение, и еще – страх. И стыд оттого, что им, воинам Арша, приходилось бояться.

– Убьем их, и пошли дальше, – поторопил тот, что стоял в стороне, внимательно озирая двор. – Где-то же он должен быть!

Воин рядом с ними поднял меч, но Иарра почувствовала его сомнения. Его не обучали убивать женщин – даже низших, даже считавшихся мертвыми.

– Не трогай нас, – взмолилась она. – Прошу!

– Погоди, – это метатель топора выбрался наконец из кустов. – Они помогут его выманить.

Меч опустился, но Иарра не успела испытать облегчения, как услышала Ташу:

– Думаете, мой брат сдастся вам из-за нас? Нет!

– Сдастся, когда ты начнешь кричать, – пообещал, приближаясь, метатель топора.

У него был знакомый голос. Неужели это… О, Двое!

– Можешь убить нас, ему нет дела, – сказала Иарра. Если Таша может быть смелой, то она тем более. – Это же Бездомные. Они не умеют любить.

Стиснула Ташины пальцы, и та ответила таким же крепким пожатием. Разве они подружились лишь затем, чтобы вместе умереть?

– Это кто говорит, подстилка Бездомного? – рявкнул Симуги, которого распирало от злости. – Ты еще тогда с ним связалась, под носом у старого энса! Сука!

– Я тоже рада тебя видеть, – прошипела Иарра.

Она помнила, какой тяжелый у Симуги кулак и знала, что он сейчас ее ударит, но шарахаться в сторону было бы слишком унизительно. Удар пришелся в скулу и повалил бы ее на землю, если бы не Таша.

– Ты! – и Бездомная, которая только что помогла Иарре устоять на ногах, с визгом кинулась на Красного.

Этого не ожидал никто. Симуги остолбенел – всего на мгновение, которого Таше хватило, чтобы ударить его коленом между ног и вцепиться ему в волосы. Проделано это было ловко, у нее явно был опыт. Симуги со стоном согнулся, а остальные внезапно разразились смехом. Воин, что подошел к ним первым, поднял меч, собираясь ударить Ташу рукоятью по затылку. Взвизгнув от боли в лодыжке, Иарра подпрыгнула и повисла у него на плечах.

Кто-то из Красных пришел на помощь товарищам, она уже предчувствовала, в какое место придется удар мечом, плашмя, чтобы не убить, а лишь оглушить, но в этот миг вокруг стало очень тесно и тот, кто замахивался на нее, упал замертво. Бессмертные наконец явились их спасать.

На некоторое время ночь превратилась в топот, пыхтение и неприятный звон сталкивающегося железа. В еще более неприятные хлюпающие звуки, с которыми железо входит в плоть – живую плоть Красных или холодную, бескровную Бессмертных. В крики и хрип смертельно раненых людей. Бессмертные падали молча. Ранения не были им страшны, единственным способом оборвать их странную жизнь было отрубить им голову. Именно это старались сделать Красные, и порою у них получалось.

Но Бессмертных было больше, и через несколько ужасно долгих минут все закончилось. К Иарриным ногам упал хрипящий Симуги. Кровь толчками выливалась из раны на его груди. В ране так и осталось торчать вырвавшееся из руки хозяина короткое толстое копье.

Бессмертный наклонился за своим оружием. Иарра подняла голову – в самом начале схватки они с Ташей упали на землю и скрючились, прикрывая руками затылки, в надежде не попасть ни под чью горячую руку – и увидела совсем рядом знакомое молодое лицо.

– Хад?

Тот не обратил на нее внимания. Выдернул копье. Оно вышло с глухим хлопком. Из раны выплеснулась кровь, несчастный Симуги забился в последний раз, вытаращил глаза и затих. Его смерть резанула магические чувства, но еще больнее их ранило холодное присутствие Хада.

Он не был больше самим собой, вообще не был человеком. Ходящий, шевелящийся, сражающийся труп. Бессмертный.

Вот почему Римуш так рассердился на нее. В тот вечер, когда они ужинали за одним столом, Хад еще оставался человеком, но, по-видимому, был уже обречен. Он повстречался с Исхфаном и получил свою порцию вечности, так, как понимал ее Эссард. Неумирающий. Почти непобедимый. Не живой.

Он выпрямился и пошел вместе с остальными, туда, откуда недавно прибежали они с Ташей, к правой, жилой части дома. Иарра смутно уловила там присутствие большого отряда Красных.

– Иарра, – позвала Таша. Ее лицо в темноте было белее ночной рубашки. – Пойдем в дом.

Они все еще не решились шевельнуться – две перепуганные женщины среди мертвых тел. Неподвижные глаза Симуги, казалось, наблюдали за ними.

– По доброй воле, да, Таша? – прошептала Иарра. – Они выбрали это по доброй воле? Живые трупы! Зачем?

Бездомной было неловко, но ее преданность брату осталась непоколебима.

– Римуш с каждым встречался сам, всегда. И отговаривал их! Только если не удавалось… если сильно хочет…

– Да как вообще можно такого – захотеть? Как?!

– Ты не была Бездомной, – еле слышно отозвалась Таша. – Не знаешь, как это – быть ничтожеством… слабым, жалким… Любой может сделать с тобой, что захочет…

Иарра не нашла, чем на это возразить. Опустила голову, трогая больную лодыжку.

– Пойдем в дом, – сказала Таша.

– Иди. У меня нога повреждена. Больно вставать.

– Я тебе помогу! – Таша вскочила и попыталась поднять ее на ноги. – Давай!

Иарра отстранила ее.

– Пришлешь за мной Римуша, пусть несет на руках. Сам виноват, что бросил нас одних.

– Он не… Он пошел за помощью!

– Да, а нас могли тем временем убить. Иди ищи его.

– Я не пойду без тебя!

– Иди. Здесь полный двор Бессмертных, кто меня тронет?

Таша решительно уселась на землю, скрестив ноги. Ее белая рубашка была вся в темных брызгах и пятнах, как и Иаррино платье. От запаха крови тошнило.

– Хочешь сидеть здесь с мертвыми, ладно. Я тоже буду!

– Таша, – сказала Иарра. До чего все-таки настырная эта девица! – Я знала этого человека, он служил моему деду. Дай мне с ним проститься. Прошу.

– Он хотел тебя убить!

– Да. Но мне все равно.

– Я подожду подальше.

Она поднялась на ноги. Иарра замотала головой:

– Просто иди в дом без меня. Если ты меня любишь, пожалуйста, поверь хотя бы раз.

Таша заколебалась, но волшебное слово «любишь» победило. Она вздохнула и пошла, оглядываясь, как будто ждала, что Иарра передумает. Иарра помахала ей рукой. Наконец Таша исчезла в темноте, и она осталась одна с мертвецами, их свежей кровью и своими черными намерениями.

Кровь была везде. Медленно впитывалась в землю, медленно густела в открытых ранах. Быстро теряла уходящую в пространство Силу.

«Не медли», – сказала Лада.

Иарра позвала:

«Элетия! Скажи, что ты думаешь. Я знаю, ты умерла, чтобы зло ушло из мира, но оно не ушло, Элетия! Зло прямо здесь. Я не знаю, как его одолеть, не знаю, что будет дальше. Никто не знает. Римуш думает, что управляет им, но на самом деле его используют. Мне страшно, Элетия, и я не хочу быть перед ним бессильной. Это моя единственная надежда!»

«Если ты все решила, – слабо отозвалась Элетия, – зачем спрашиваешь меня?»

«Затем, что не могу спросить Ладу, а тебя не спросить. Тебя это тоже касается, нас всех троих».

Ей показалось, она услышала вздох своей прошлой личности:

«Делай, как ты решила».

– Я решила, – прошептала тогда Иарра. – Я хочу стать магом.

Она вытянула руку – в прошлых жизнях делала это множество раз, это было естественным, как принятие пищи. Память о тех жизнях была яснее ясного. Там ей подносили кровь в серебряных чашах, соблюдая все положенные ритуалы, но ритуалы не важны, важна только суть. Она чувствовала Силу, вожделенную, как ничто под солнцем, Силу человеческой крови. В ней проснулась жажда. Она не сомневалась, касаясь магией густой багровой жидкости: «Отдай мне твою Силу». Сила всколыхнулась – самое невероятное ощущение за всю ее нынешнюю жизнь – и тогда Иарра взяла ее себе.

Она скорчилась и впилась зубами в собственное колено, чтобы не закричать, когда видимый только магическому взгляду багровый пар потянулся в ее ладонь, а Сила хлынула в разум, заполнила собой ее тело, мысли, душу, весь мир. Вскипела огненной лавой, взметнулась до самого неба. В этом огне сгорала прежняя Иарра и возрождалась новая – прекрасная, могущественная, жестокая. Тысячелетия минули с тех пор, как подобное существо ступало на землю Арша, и вот она вернулась. Внутри торжествующе кричала Лада – она могла себе это позволить, она победила. Даже Элетия сдалась и жадно пила Силу, плакала, но не могла остановиться. Иарра проводила рукой над трупом, над мокрой травой, собирая уцелевшие капли. Поднялась, не открывая глаз. Лодыжку стянула боль – она исцелила ее одним движением мысли. Шагнула в сторону и склонилась над новым телом. Сила!

Потом все закончилось – она больше не могла принимать. Ее разум переполнился. Ночь выцвела, стала прозрачной. Не прилагая усилий, Иарра знала, что под окнами ее спальни сражаются, что Красные гибнут один за другим, что Римуш и Исхфан с отрядом Бессмертных схватились с двумя десятками Красных в доме и одержали победу, что всюду трупы, а Римуш в испуге ищет ее и Ташу. Что Таша бежит к нему из левой половины дома, и по лицу ее текут слезы. Что в комнатах Исхфана пусто, таинственные предметы, накрытые тканью, заперты в небольшой каморке возле его спальни, а Бессмертные охраняют входы и выходы.

«Хорошая мысль, – одобрила Лада. – Воспользуемся суматохой и выясним, что у него там».

Вход из внутреннего двора в комнаты Исхфана охранялся Бессмертными. По-видимому, у них не было приказа не пропускать Иарру, потому что они лишь скользнули по ней равнодушными взглядами и расступились, давая пройти. В доме было темно для человеческих глаз, но магические видели ясно. Когда, миновав просторный холл, она не свернула в общую половину дома, а направилась к спальне, две высокие фигуры молча преградили ей путь. Иарра остановилась. Бессмертные стояли неподвижно – мебель, не более того. Но пройти мимо них было невозможно.

«Что мне делать?»

«Я убила бы их, – отозвалась Лада, – но ты к этому еще не готова. Скройся».

Иарра поняла, о чем речь. Ее разум никогда еще не был так ясен, память прошлых жизней – так отчетлива. Покров невидимости – не самое сложное заклятие, надо всего лишь перестроить структуру воздуха, сделав его частицы непрозрачными и окутавшись ими, как плащом. Не было ничего проще для Сильнейшей Лады или Сильной Элетии, но в этом теле она еще не занималась настоящей магией. Иарра зажмурилась, изгоняя из сердца панику. Она маг, ей подвластны стихии и материя. Она знает, как это сделать. Она это сделает.

Бессмертные смотрели сквозь нее, когда она прошла, почти касаясь их одетых в кожаные панцири боков. У одного на правой стороне груди зияла рана. Панцирь был пробит вместе с плотью, но крови не было, и не было похоже, что Бессмертный хотя бы замечает свое ранение.

На нужной ей двери висел замок. Иарра приказала железным частям разъединиться, и те послушались. Войдя в комнату, она прикрыла за собою дверь.

«Свет», – сказала Лада.

Иарра приказала появиться свету. Ослепительно-белый шарик, похожий на прирученную шаровую молнию, вспыхнул над ее головой. В комнате было пусто, лишь у дальней стены прямо на полу она увидела три накрытых тканью предмета.

Вот она, главная тайна Эссарда. Прямо перед ней.

«Очень осторожно, – предупредила Лада. – Не трогай их руками».

Иарра подошла и присела рядом, готовя в любой момент вскочить и убежать. Потянулась магией.

«Нет! – закричала вдруг Элетия. – Стой! Это мое заклятие!»

Испуг скрутил Иарру в ледяной жгут – она тоже узнала эту холодную субстанцию, скрепленную человеческой душой ткань самой Вселенной. Заклятие, которому Элетию научила ее собственная мать, не знающая магии, но послушная воле мудрой Прорицательницы. Прорицательница же, если верить ее словам, получила это знание от самих Молчащих богов.

Почти не понимая, что делает, Иарра схватилась за край серой материи и сдернула ее на пол.

Белый магический свет отразился от граней кристалла невыносимым блеском. Сияние наполнило комнату. Иарра отскочила в сторону, подальше от этого, манящего, ледяного, знакомого.

«Что это, как это может быть?!»

Ей пришлось сжать челюсти, чтобы не стучать зубами. Лада и Элетия молчали. Они были удивлены и напуганы не меньше.

«Это чья-то тюрьма, ведь так?» – спросила их Иарра.

«А что же еще?» – слабо отозвалась Элетия.

«Но кто там поместится? Кошка?»

«Не знаю!»

«Существо, не имеющее тела», – сказала Лада.

«Разве такие есть?»

«Наверняка».

«Есть, – Элетия вдруг всхлипнула. – Уходи отсюда, Иарра».

Кристалл сиял перед ее глазами, притягивал. Еще два притаились рядом. Бриллианты в сравнении с ними были не дороже кирпичей. Комната оказалась сокровищницей, прекрасной и смертельной, прячущей свои тайны. Даже проникнув сюда, Иарра не смогла их разгадать.

«Ты что-то поняла? Элетия?»

«Нет! Уходи отсюда. Тебя ищут. С этими кристаллами все равно ничего не сделаешь, их ни разбить, ни сжечь, даже Сила не поможет!»

«Она права, – сказала Лада. – Здесь мы ничего не сделаем, и сюда скоро придут. Пора уходить».

Иарра не шевельнулась.

«Элетия. Если ты что-то знаешь, скажи!»

«Я не знаю! – в ее голосе были слезы. – Я скажу, если пойму, Иарра, поверь, пожалуйста. Вернись в свои комнаты!»

Иарра повернулась и пошла прочь. Магический свет над ее головой потух. Бессмертные по-прежнему охраняли свою раскрытую тайну. Заклятие спрятало ее от их глаз. Сердце сводило судорогой от страха, и этот страх не имел ничего общего с опасностью быть обнаруженной. Таинственные кристаллы все еще сияли у нее перед глазами. Ни о чем другом она думать не могла. И только голос Лады, спокойный и рассудительный, принес ей облегчение:

«Надо спросить Имира».

Имир. Если бы все было так просто! Когда-то она мечтала проснуться и обнаружить, что вся история с ним – всего лишь дурной сон. Но в кошмаре, которым обернулась ее жизнь, само имя Имира прозвучало утешением. Обещанием надежности, той самой, которую она тщетно искала в Римуше. Впервые Иарра подумала, что совершила ошибку.

«Он не захочет со мной говорить».

«Ты вернула себе Силу, теперь тебе не нужно его разрешение. Очень давно мы с Имиром обменялись частицами сознаний, чтобы он всегда присутствовал во мне, а я в нем. Я умерла, но он воспользовался тем старым заклятием, чтобы связать вас и поселить в тебе мой образ. Часть разума Имира внутри тебя. Если постараешься, ты сможешь его найти».

Элетия, самая чувствительная из троих, плакала. На минуту Иарра поняла, почему она так раздражает Ладу, почему раздражают Ладу они обе. Слабодушие, нерешительность, сомнения – вот из-за чего они без конца топчутся на месте. Лада единственная, кто мыслит ясно, и если бы их общим телом управляла она…

Остановись, Иарра Самурхиль. Как давно ты успела признать, что твое тело – общее?

«Мы просто жалкие слепки памяти, – оборвала ее мысли Лада. – Оставь себе свое тело и сними невидимость. Ты пришла».

Она едва успела послушаться, как рядом оказались они все – Римуш, Таша, Бессмертные, жрец Исхфан, чье лицо даже в помещении скрывал капюшон. Нападение было отбито, немногие оставшиеся в живых Красные успели сбежать. Трупы остальных вытащили и сложили на внешнем дворе – почти четыре десятка лучших воинов из трех Красных Домов, и без того истощенных, обескровленных войной и восстанием. Энс Карана, чтобы ему тысячу раз провалиться к Эннугу, послал своих людей на смерть, но сам с ними не пошел. На что он вообще рассчитывал?!

– Он еще пожалеет, – прорычал Римуш, выпуская Иарру из объятий после того, как убедился, что она жива, здорова и не ранена. – Он за это заплатит, вот увидишь!

– Он уже заплатил. Вы уже отняли все, у него, у всех Высших. Разве ты не понял, что это он от отчаяния?

Римуш уставился на нее. Исхфан заинтересованно приблизился. До сих пор Иарра не слышала его голоса, но молчаливое присутствие этого человека пугало ее не меньше сияния кристаллов. В нем была магия, чуждая, совсем не похожая на ту, что она знала. Собственную Силу Иарра на всякий случай спрятала под непроницаемый покров.

– Ты что, его защищаешь? Этого своего жениха? – казалось, Римуш не верит своим ушам.

– Он больше не мой жених, я здесь, с тобой, – примирительно отозвалась она. – Меня они тоже хотели убить. Если после этого я хочу, чтобы ты меня выслушал – разве я слишком многого прошу?

Римуш удивленно оглянулся на Исхфана, на Ташу. Бессмертные постепенно расходились по своим постам. На место каждого, убитого в нападении, становились трое – совершенно запоздалая предосторожность, едва ли Красные решатся на еще одну атаку. Остальные возвращались в свои комнаты. С Римушем остались шестеро, еще столько же охраняли Исхфана. Как обычно, им почти не требовались приказы, словно Бессмертные без всяких слов знали, чего ждут от них их хозяева.

За окнами уже занимался рассвет.

– Я тебя слушаю, – сказал Римуш.

– Высшие в отчаянии, – повторила Иарра. – Ты много раз говорил мне, что никому не желаешь зла, что только хочешь справедливости для всех. Все уже знают, что ты победил. Бессмертные, которые еще приплывут, будут служить тебе… вам. Самое время показать, что вы не завоеватели, не враги Аршу! Ты хотел дать Бездомным равные права – хорошо, ты это сделал, хотел стать одним из энсов – считай, ты им уже стал. Теперь никто не отнимет твоего положения! Чего ты хочешь еще? Председательствовать в Палате? Называться царем? Ты должен объясниться с энсами, Римуш. Скажи, что ты им не враг. Отправь Бессмертных в Дарастан, на помощь нашей армии. Не держи в страхе наш город, не разрушай нашу жизнь, наши обычаи, Римуш. Не разрушай Арш!

Ее выслушали молча. Таша обеспокоенно кусала губы, теребила край мужского плаща, надетого поверх ночной рубашки. Римуш хмурился. Лица Исхфана она не видела, но взгляд ощущала – щекочущий, как ползающее по телу насекомое. Бессмертные равнодушно глядели куда-то в неведомое. Им не было дела до разговоров живых.

– Зачем мне разрушать Арш? – Римуш пожал плечами. – Я только научу его жить, как надо, вот и все.

– А как – надо, Римуш? Ты знаешь?

Он кивнул.

– Откуда? – Таша кинула быстрый взгляд на эссардского жреца, и Иарра обернулась к нему. Произнесла почти через силу: – Вот оно что. Вы хотите устроить здесь все, как в Эссарде? Так?

Капюшон не давал увидеть выражение его лица, но, похоже, Исхфан обрадовался ее догадке.

– Так-так, – эссардкое пришепетывание в его речи было как шипение змеи, – так-так! Истинное устройство!

– А как же мы? Наши обычаи, наши сословия? Наши боги?

– Истинное устройство, – с удовольствием повторил Исхфан. – Ты не бояться, царица! Будет хорошо. Ты радоваться!

– Я не ваша царица! – она с трудом не сорвалась на крик. – Римуш, как же… как же твои слова? Ты мне лгал? Ты…

– Нет, – Таша замотала головой, кинулась к Иарре и схватила ее за руку. – Нет, Иарра! Дай, я тебе объясню…

– Я не лгал, – сказал Римуш. – Я хочу справедливости всем, я так и сделаю. Подожди немного, ты увидишь! Всем будет хорошо, и тебе, и нам, и всем!

Иарра вырвалась из Ташиных рук. Римуш попытался ее обнять – она отшатнулась.

– Вы просто кучка сумасшедших!

– Нет-нет, – возразил Исхфан. – Мы победить!

Иарра развернулась и выбежала вон.

Она закрылась в своей комнате без кровати и внутреннего замка на двери. Собралась с силами и пододвинула стол, заваленный книгами, ко входу так, чтобы невозможно было войти, не наделав шума, уселась на пол в дальнем углу за шкафом, прислонившись спиной к стене и подтянув колени к груди. Закрыла глаза.

«Лада, – позвала она. – Помоги мне найти Имира».

Сильнейшая откликнулась в тот же миг. От ее нетерпения Иарру бросило в дрожь, но голос Лады звучал холодно и спокойно:

«Сосредоточься. Обратись внутрь своего разума, в самую глубь. Если Имир не хочет с тобой говорить, он закрылся, но он не стал бы рвать вашу связь совсем, значит, он еще здесь. Ищи его».

Иарра сосредоточилась. Ее разум переполняла Сила – новое и в то же время хорошо знакомое ощущение пронзительной ясности в мыслях, пьянящей свободы и могущества. Ей еще предстояло учиться, овладевать своей обретенной магией, превращать воспоминания в опыт. Но сейчас, в этот миг, она, казалось, могла все.

Только не могла найти Имира.

«Не выходит, – сказала она. – С чего ты взяла, что он не разорвал связь? Если он так обижен…»

«Ваша связь – все, что у него осталось от меня, – снисходительно и с легкой грустью объяснила Лада. – Он никогда ее не разорвет».

«Но я не могу его найти!»

«Спокойнее. Представь, что это чужой разум. Сосредоточься на цели и отстранись от своих эмоций, они только мешают».

«Не получается», – выдохнула Иарра много позже.

«Продолжай!»

Легко сказать. Что можно найти в голове, хранящей воспоминания сразу трех жизней? Как искать в себе еще кого-то, если там и так – трое?

«Он – не кто-то, – прошептала Элетия. – Он – Имир…»

Столько тоски и преклонения было в этом мысленном голосе, что Иарра на миг позабыла, что эти чувства принадлежат не ей. Сердце сжалось от любви и вины. И Иарра увидела его.

Она увидела подземелье и кристалл, и кристалл был прозрачен перед ее взглядом – так уже было однажды во сне. Увидев, она поняла, почему Имир до сих пор встречался с нею лишь в воспоминаниях. Его нынешний облик не мог пробудить любви – только ужас. Тюрьма для бессмертного превосходила в жесткости честную смерть. Видеть его таким было невыносимо. Иарра закричала бы и рванулась назад, в тепло человеческого мира, но Лада вцепилась в ее разум мертвой хваткой: «Стой!»

И она стояла и смотрела на того, чье тело и разум превратились в материю холоднее льда и мертвее камня, но умереть не могли и потому продолжали замерзать – вечный процесс, движение, в котором нет и не будет конечной точки. Растянутая в вечности пытка. Элетия рыдала, глядя на дело своих рук. Лада казалась спокойной, словно замороженной этим вечным холодом. А Иарра… она сглотнула ужас и позвала:

– Имир.

Он не мог ответить, в нем не было ничего живого. Но ответ пришел как будто сразу со всех сторон:

– Уходи.

– Не прогоняй меня, – сказала Иарра. – Мне нужна помощь!

Ей показалось, в его голосе прозвучал отзвук горького смеха:

– Уходи.

– Выслушай меня, прошу! В Арше происходит что-то ужасное. Я видела кристаллы, точно такие же, как твой, я не знаю, кто в них заключен, но это зло! Ты предупреждал меня о Бессмертных, теперь я знаю, что ты был прав. Скажи, что мне делать?

Имир не ответил.

– Пожалуйста, не молчи! В Бессмертных опасность для всего мира, ты сам это сказал! В конце концов, это и твой мир тоже, ты спас его когда-то, ты сделал его таким, какой он есть! Неужели тебе все равно?

– Мне больше нет до этого дела. Этот мир отверг меня… ты меня отвергла.

Все ее чувства кричали об опасности, но Иарра зашла уже слишком далеко, чтобы отступать.

– Ты обещал выполнить любую мою просьбу без всяких условий. Ты говорил, что любишь меня, независимо от…

– Что?! Ты смеешь говорить о любви?! Ты предпочла мне другого – ты!

Ярость и боль Имира прорвались в этом крике, и Иарра задрожала в предчувствии неминуемой кары – пылинка, оскорбившая божество. Но Имир замолчал, и через мгновение его голос долетел словно издалека:

– Мне безразлично, что с вами будет. Не приходи сюда больше.

В следующий миг ее ударило, словно порывом ветра, вышвырнуло вон – так вышвыривают за дверь нашкодившего котенка. Она хотела вернуться, хотела добиться от него ответа. Но его не было, не было нигде.

Имир разорвал связь.

Элетия больше не плакала. От нее исходило пугающее отчаяние. Эта женщина однажды покончила с собой, дай ей волю, она попробовала бы сделать это снова, утянув за собою и Иарру. Лада, холодная и суровая, задыхалась от боли. Иарра хотела бы сохранить здравый ум – то, что еще оставалось ее здравого ума, но как это сделать с двумя отвергнутыми влюбленными в голове? Она уткнулась лицом в колени и зарыдала навзрыд.