Текст книги "Дай мне имя. Открывающая миры"

Меня трясло и колотило от пережитого за день. Я чувствовала себя избитой, только вместо синяков на теле зияли раны в моем сердце. Но это было выше моих сил (вернее, их полного отсутствия). Я не могла больше терпеть это состояние, хотя почти твердо решила исчезнуть с поля боя на неопределенный срок. Я остро жаждала очищения от всего чужого и возвращения себя истинной.

Я бросилась в воду и упала на дно камнем, не закрывая глаз. Так плохо мне никогда не было. Пожалуй, только тогда, когда я осознала, что мне придется пребывать здесь целую вечность или даже дольше. Сквозь толщу воды небо выглядит неестественно глубоким. Словно там, за его пределами есть еще одно небо, и еще одно, а за ним еще и еще…

На берег меня вытащили две огромные черные лохматые псины, от которых пахло мокрой шерстью. Вылизав шершавыми языками мои ладони, они испарились, оставив еле различимый огненно-дымный след.

Это плохой знак. Ясно. Скоро пожалует их хозяин. Он меня выследил. Но как? Я же была пустым местом. И под защитой водяного экрана. Тонко же он настроен. Но если он сам может найти кого захочет, зачем ему я? Зачем он устроил мою встречу с пленником в своей ловушке? Наверное, просто не может его оттуда достать. Ха-ха-ха…

К моему удивлению, все это не вызвало у меня никаких эмоций и переживаний. Хотя нет, пожалуй, любопытно все же, каким образом он нашел меня? Чем же я себя выдала? Неужели я растеряла не все?

Я попробовала открыть тайник. Не вышло. Вот он, результат моей поездки в метро – былой мощи просто нет. Я не восстановилась (как втайне желала). Досадно, что нельзя достать полотенце и сухую одежду. Впрочем, простуда мне в любом случае не грозит. Остается только ждать и мерзнуть.

Я сидела на берегу, обхватив ноги, и наблюдала за умирающим солнцем. Оно было огромное и красное, такое бывает только на океанском побережье или перед сменой погоды. Интересно, что это предвещает лично мне?

– Жаль все-таки, что ты не захватила его сюда с собой, – холодный как сталь, режущий барабанные перепонки голос.

– Не оставить ли тебе меня в покое? У меня нет сил. Ты же видишь. Ничего не осталось. Совсем. И это надолго, если не навсегда. Я не могу быть тебе полезной. Прости.

– Прости? Это все что ты в состоянии мне сейчас сказать? Да ты осознаешь, с кем говоришь?

– Поверь, я хотела бы, наконец, узнать – с кем, собственно, мне приходится иметь дело, – повернулась я к нему.

В его холодных глазах бушевали ураганы, молнии сыпались одна за другой. Но вся его злость просачивалась сквозь меня, не задевая, словно я была прозрачной и бесплотной. Очень забавное ощущение. Похоже, я все-таки изобрела новый способ защиты. Не зря, значит, я целый день болталась под землей. Меня высосали до такой степени, что теперь я просто не в состоянии принять ничего чужого – ни гнева, ни злости. Нет ровным счетом ничего, за что могла бы зацепиться его злость. Никаких эмоций или желаний. Мне все равно.

– Я ведь могу уничтожить тебя. Хотя бы это ты понимаешь? Или ты вместе с силами растеряла и остатки разума?

– Очень удачный момент выбран для испепеления. Сейчас мне действительно все равно, – я отвернулась от него, почему-то прекрасно осознавая, что он не сделает со мной абсолютно ничего, и продолжила смотреть на тускнеющий диск солнца. Как красиво оно тает, забирая с собой все краски дня. Жаль, конечно, что у меня нет огненного меча. Снести бы этому крикуну голову. Надоел невероятно.

– Ну, хорошо, – его голос немного изменился. Он решил сменить тактику. Ну-ну. – А ты хотя бы имеешь представление, из-за чего ты здесь все-таки оказалась? И почему именно ты удаляешь отсюда эти отбросы Вселенной?

Я анализировала ситуацию словно со стороны. Очень интересный эффект. Видимо, это происходит из-за полной опустошенности. Наверное, именно такого состояния добиваются люди, стараясь отключиться от проблем суетного мира. Состояния внутренней отрешенности. Пустоты. Может, у меня наметился прогресс? И мой круг разомкнулся? Может, я близка к просветлению?

Нет, пожалуй, наивно рассчитывать на это после стольких лет топтания на одном месте. Да еще эту тварь на памятнике сожгла. Ох… Да не одну. И что-то еще я там натворила. Сейчас и не вспомню. Эти деяния явно не будут зачислены плюсиками мне в карму. Впрочем, у меня же ее нет. Я же не перевоплощаюсь из жизни в жизнь.

А-а-а… Видимо, он нашел меня по моим деяниям: остался след от моих сегодняшних свершений, по нему-то я и была обнаружена. Да, скорее всего, так оно и есть.

– Я прекрасно знаю, из-за чего ты здесь. И знал всегда, с самого начала. При встрече скажи своим товарищам, что трюк не удался.

Я растерялась, не нашла, что ответить. Я просто смотрела на него и ждала дальнейших объяснений. Но он не спешил, наблюдая за моей реакцией.

Голова моя начала кружиться, видимо, я стала приходить в себя. Хорошо бы, конечно, чтобы он подольше этого не заметил. Ну… хотя бы до того момента, пока я не смогу открыть Проход куда-нибудь подальше отсюда (берег теплого моря подойдет) и быстренько ускользнуть через него.

Неожиданно я почувствовала, как меня перетягивают в иное пространство. Постепенно, очень медленно я начала уплывать в зеленоватое свечение, ощущая каждой точкой своего тела, что скоро потеряю эту реальность.

Это не восстановление. Я ошиблась. Кто-то открывает через меня Портал. Странное ощущение. Ничего подобного со мной не происходило. Во всяком случае, я этого не помню.

Меня слегка подташнивало, а голова кружилась все сильнее. Внутри сладостно щемило и трепетало. Озноб прошел по моему позвоночнику. Я вздрогнула. Мое состояние напоминало момент засыпания: как будто идешь по лестнице, наступаешь, а нога соскальзывает куда-то или во что-то, и ты почти просыпаешься, но не до конца. И снова идешь, и снова проваливаешься сквозь ступени лестницы. И снова, и снова… Бесконечное количество раз…

– Они думали, я ничего не узнаю? – его смех был подобен раскатам грома. Сейчас, должно быть, хлынет дождь. – Ты думала, я не узнаю? – я уже чувствую первые капли на своих щеках и ресницах. Эти капли такие тяжелые, что невозможно открыть глаза. Они холодные и сверкающие, как колючие льдинки. Обжигающе платиновый северный ветер бьет в лицо. Я задыхаюсь от его порывов. Мысли в моей голове перестали быть частью меня. Я ощущала кожей сгущающийся туман. Я по-прежнему оставалась абсолютно открытой. У меня просто не было сил поставить барьер ни от него, ни от того, кто вытягивал меня с берега реки.

Я снова и снова куда-то падала. Мне казалось, что я пролечу эту Землю насквозь. А откуда-то издалека неслось еле слышно:

– Вы думали, меня можно провести? Я же знал все, что знала ты. Я – это ты…

Я слышала его затихающий голос как сквозь вату или шум дождя. Я видела его силуэт размытым и нечетким, словно в моих глазах был песок. Но странно, вместе со всей своей открытостью я ощущала и то, что он абсолютно не владеет ни мной, ни моими мыслями и что рядом находится кто-то другой, тот, кто перемещает меня, и что я нахожусь под его защитой. Кто здесь?..

16

Гадание на чае

Чаинки сложились в рисунок,

напоминающий гору.

Впереди – трудности, которые вызваны

собственными страхами и сомнениями.

6 июля 1300 г. н.э.

С тех пор каждый раз, когда мне встречался на пути паразит, я теряла и свое красноречие, и способность убеждать, и свои силы. Понемногу, по капле. Ну, как я тогда могла совершить такой досадный промах и не заметить, что остаточная часть коварной сущности приготовилась к нападению?

Да, конечно, я относительно быстро восстановилась. Вернее, пришла в себя после атаки. Будь на моем месте кто-то другой, он бы непременно погиб от проникновения споры мерзкого зеркала. Но урон мне все-таки был нанесен. И очень сильный.

Мои силы и умения таяли, а спустя некоторое время я вообще не смогла охотиться и выполнять свою миссию. Я перестала чувствовать беглецов. Я потеряла нюх. Беглец мог стоять прямо передо мной, а я даже не догадывалась о том, кто это.

Что уж говорить об открытии Проходов? Власть над ними вообще была утеряна. Я слонялась как неприкаянный призрак, зная о своём долге, но ровным счетом ничего не в силах предпринять. Как же это было мучительно!

Беглецов становилось все больше. Многие чувствовали свою безнаказанность и вседозволенность. Для этого Мира наступили темные времена. Мрак и страх окутали процветающие ранее города. Мор, чума косили население этого пространства. Паразиты процветали на развалинах. Я чувствовала свою вину. Но что я могла сделать? Работать я не могла. Где же помощь из Дома, когда она так нужна?

Конечно, я понимала, что до тех пор, пока эта заноза сидит в моей руке, я буду бессильна. Но кто в этом Мире мог бы мне помочь? Кто? Я взывала о помощи – и она явилась.

Я брела по лесу, спотыкаясь о корни вековых деревьев, силы мои были на исходе. И вдруг я почувствовала тепло костра, ощутила его манящий жар. Я ускорила шаг и вышла к реке. На берегу расположился цыганский табор. Разноцветный кибитки, громкие голоса, смех детей. До этой минуты меня не возникало потребности в человеческом обществе.

Наверное, я потеряла сознание, потому что следующее, что я помню, – это склонившаяся надо мной немолодая цыганка в ярко-красном платке.

– Отдохни, – услышала я мягкий голос. Затем ощутила огонь ее руки на своем ледяном лбу. – Мы поможем тебе.

Мне приснился какой-то искрящийся серый туман и трое цыган – женщина, юноша и старик, танцующих с бубнами вокруг высокого костра. Я открыла глаза. Моя рука была перевязана красной материей и ужасно болела. К старой отметине дракона добавилась еще и эта – от проклятого зеркала-паразита. Причем его искра попала не куда-нибудь, а в мой энергетический центр, в четырехлепестковый узел на запястье.

Я приподнялась на локте и огляделась. Стены шатра были сшиты из разноцветных лоскутков и пропускали мягкий дневной свет. Рядом никого не было.

Я с трудом поднялась и вышла наружу, откинув легкий полог. Странно. На берегу тоже никого не было. Табор двинулся дальше.

Я подошла к реке. Умылась чистой проточной водой. И в этот момент я почувствовала беглеца…

Случается, что ты не властен над собой. Кто-то другой – обстоятельства, время, пространство, стереотипы – ставит тебя в зависимость, и ты, как тряпичная кукла на ниточках, лишь повторяешь чужую волю, бездумно дергаясь и кривляясь. Меня кружило в каком-то потоке. В ушах шумело, перед глазами все мелькало. Как только я пыталась зацепиться взглядом за что-нибудь, меня моментально относило в сторону.

Мое тело (а я, как ни странно, осталась в физическом теле) болтало из стороны в сторону, сквозь меня проходили лучи, волны, звезды, линии, галактики, спирали. Я ощущала их как тепло, покалывание или холодное дуновение. Все это означало, что меня несет по Коридору между Мирами сквозь времена и все известные и неизвестные мне измерения. Я чувствовала, что не могу сейчас изменить свою сущность. Физическое тело якорем держало меня в своих рамках и законах. Всему, что возникало в окружавшем меня пространстве и чего я не могла понять и принять, я придавала привычные или хотя бы отчасти узнаваемые формы. Так уж устроено сознание физического существа. Я формировала вокруг себя какие-то объемы и очертания.

Сначала я пыталась сопротивляться движению, но потом поняла, что это лишь пустая трата сил. Ведь в конце концов этот поток меня куда-то вынесет. Такие процессы не могут длиться вечно. Хотя… что такое «вечно» в месте, где нет никаких временных или пространственных ориентиров? Я даже начала получать удовольствие – как серфер на гребне неподвластной ему волны.

Во время падения (или полета?) в памяти всплыл незаконченный разговор на берегу реки.

Я очень смутно помню, что было до моего пребывания в трехмерном мире. Событийный ряд моего существования в иных измерениях случайно выявлялся лишь в виде неясных намеков, едва уловимых ассоциаций и неожиданно появляющихся знакомых из моего прошлого. В отличие от меня они все прекрасно помнили и демонстрировали это по поводу и без.

Конечно, я осознаю, где мой Дом, чем именно он является и как устроен. Но все, что касается моего пребывания там, от меня скрыто. Видимо, это такой замысел. Только кому он принадлежит, и какую роль в нем играю я?

Со временем в моей голове стало рождаться все больше и больше вопросов, но ни на один из них я так и не нашла ответа (хотя втайне все-таки надеялась на обретение ясности). Неожиданно мое парение прекратилось, я почувствовала под ногами твердую опору. В воздухе (точнее, в том, что мне показалось воздухом) витал знакомый запах озона. Вокруг, нанизываясь на меня как на основу, стал образовываться физический мир. Густой изумрудный туман, пульсирующее алое облако рядом, радужный фонтан, разбрасывающий огни. Невероятная красота. Неземные цвета и оттенки. Жаль, мое ограниченное сознание не в состоянии охватить всю палитру красок целиком, многое просто остается за гранью моего восприятия. Но я чувствую, как все насыщено и несет удивительный заряд счастья. Просто чистое ощущение счастья, без примесей и нюансов.

Я посмотрела на свои руки. На кончиках пальцев возникло синеватое свечение, похожее на слабые электрические разряды. Я потерла подушечки пальцев друг о друга и почувствовала характерное потрескивание и покалывание. Как интересно.

Вообще любопытно, а какая я была вне человеческого тела, не отягощенная материальными привязками и желаниями? Сейчас я могу только вообразить себе это. Мыльный пузырь? Танцующий ветерок? Высокий звук? Просто пшик? Мое внутреннее напряжение достигло предела – и я рассмеялась.

Пространство вокруг меня завибрировало и заискрилось – чувство юмора присутствует и здесь. Это радует. С теми, кто умеет шутить, всегда проще договориться о чем бы то ни было.

– Скоро все закончится, – туман вокруг меня клубился и переливался. Я стала припоминать день нашего с ним знакомства, и он приобрел плотность и прежний человеческий вид. – Ну, если тебе так проще.

– Просто привычнее, – я улыбнулась.

Рядом со старцем (назвать его старичком, как тогда, в обветшалом особняке, язык больше не поворачивался – так он был величав) проявились еще двое – пожилая женщина, закутанная в красную шаль с длинными кистями, и невероятно красивый златовласый юноша. Ситуация показалась мне знакомой, только незаконченной: чего-то не хватало, но это ощущение длилось лишь мгновение. Ощущение, похожее на ветерок, который принес аромат чего-то вкусного и очень знакомого. Но поскольку аромат моментально исчез, он остался неузнанным.

Я огляделась вокруг. Ничего и никого и кроме нас четверых здесь не было. Все-таки после долгого пребывания в мире, насыщенном предметами и красками, мне здесь было неуютно. Я зябко поежилась, и женщина заботливо накинула мне на плечи свою огненную шаль.

Эти трое настроены ко мне вполне дружелюбно. Они меня сюда притянули, значит, чего-то хотят. Что остается мне? Задавать им какие-либо вопросы совершенно не имеет смысла. Они все равно скажут лишь то, что и так собирались озвучить. Этот урок я уже усвоила: если ты не владеешь ситуацией – просто жди, как будут разворачиваться события.

– Ты совершенно права, – начала женщина низким вибрирующим голосом. Ее тембр я почувствовала кожей и поняла, что это ощущение мне хорошо знакомо.

– Ты можешь быть полезна, – страстно продолжил юноша на одном дыхании, эффектно тряхнув светлыми кудрями.

– Мы нуждаемся в твоей помощи, – закончил мой давнишний знакомый Хранитель Времени и сделал шаг в мою сторону.

– Вы серьезно? Вам ли просить меня о помощи? – я нервно рассмеялась. Но, судя по их лицам, им сейчас было не до шуток. Мне стало неловко, я замялась, опустив глаза, но так как смотреть здесь было не на что, кроме серого подобия дыма вокруг, я все же переспросила: – Вы уверены, что именно я могу вам помочь? Вы меня ни с кем не путаете?

– Не время и не место сейчас шутить, – юноша приблизился ко мне и, крепко взяв за плечи, легонько встряхнул и заглянул в мои глаза. Что за фамильярности? Какое у него странное выражение лица. Как будто, рассматривая меня, он хотел в чем-то убедиться. Он быстро отпустил меня и, отступив на шаг, вздохнул: – Ты наделена всеми полномочиями и умениями, чтобы выполнить поставленную перед тобой задачу. Мы призвали тебя сюда, чтобы напомнить об этом. О твоем долге перед Вселенной. Все произнесенное здесь останется лишь здесь и об этом никто кроме нас четверых не узнает. Но мы так долго сдерживали тебя, что я даже не знаю…

– Понятно, – кивнула я. Хотя мне, ровным счетом, ничего понятно не было. Плюс ко всем моим проблемам невесть откуда взялся какой-то вселенский долг. Но они точно обознались. Не стоит возлагать на меня ответственность, которую я не в состоянии выдержать. Друзья, мне бы обратно, там столько работы.

Златокудрый юноша отошел от меня на несколько шагов. Определенно что-то знакомое чувствуется во всех его словах, шагах, движениях. Будто бы передо мной немного приоткрывается какая-то тайная дверца. А там… Там что-то очень важное, но пока неразличимое. Что же? Что?

Странно. Все это очень странно. Да, кстати, надо поблагодарить их:

– Надо заметить, что вы очень вовремя пришли за мной. Меня как раз хотели уничтожить или испепелить, или что-то там еще в этом роде.

– Он бы не стал.

– Он бы не посмел.

– Он бы не смог.

Словно три выстрела одновременно. Значит, в тот миг я не была на краю гибели. В таком случае они вполне могли бы повременить, пока он не закончит свою речь относительно моей памяти и моего прошлого.

– Мы не хотели, чтобы ты узнала все из его уст. Это было бы искажение.

– А что – все?

Ответа нет. Как меня злит эта недоговоренность. Особенно если это касается меня. С чего бы? Уж не с того ли, что все кроме меня в курсе, почему я выполняю функции палача? Ах, простите, вышибалы.

– Он, кстати, сказал, что все знает, – с деланым равнодушием сказала я. И тут же спросила: – А мне не полагается узнать, о чем речь?

– Всему свое время.

– Может, вы хотя бы скажете, кто он? – спросила я без особой надежды на ответ, так, на всякий случай.

Заговорила дама:

– Ответ в данный момент может быть только один: он враг и попадает под статус, близкий к статусу «беглеца», – женщина очень внимательно посмотрела на меня.

Да что они хотят увидеть во мне? Не растут ли у меня за спиной крылья или рога на голове? Так это не ко мне.

– Знаете, мне раньше не доводилось сталкиваться с подобной категорией, – без особого энтузиазма поведала я. – Куда же его перемещать? Ведь если по статусу он «близок к беглецу», значит, его надо куда-то переместить?

– Как только…

– Если только…

– Когда только до этого дойдет – ты уже все будешь знать.

Успокоили. Как мило. Я вопросительно посмотрела на каждого из них, а они одновременно отвели глаза. И (вот это да!) у юноши даже щеки порозовели. Или мне показалось? Впрочем, здесь такое неудачное освещение. И у меня наверняка сейчас не очень здоровый цвет лица. Я совершенно неосознанно пощипала свои щеки кончиками пальцев и в тот же момент получила легкий разряд электричества. Как же я забыла про огни святого Эльма, пощелкивающие сейчас на моих руках, как на мачтах кораблей.

17

Гадание на картах

Вам выпала дама бубен.

Это значит,

что кто-то хочет использовать

вас в своих интересах.

3 августа 1838 г.

Сказать, что я не знала о последствиях, значит, попросту соврать самой себе. Нет, я не предвидела того, что произойдет, не ощущала шестым с половиной чувством, не видела тайных знаков, нет. Вовсе нет. Я просто четко знала, чем все это закончится. И, тем не менее, зная все, шла вперед.

Я старалась двигаться как можно медленнее и осторожнее. Сердце же мое колотилось в бешеном ритме. Я остановилась, сделала глубокий вдох, потом выдох. Этот прием помог бы мне успокоиться в любой другой ситуации, но только не в этой. Мне действительно было страшно.

Зачем я отправилась за этим беглецом ночью? Что заставило меня предпринять подобное путешествие именно в то время суток, когда он особенно силен? Ну неужели я не могла бы подождать до утра? Ведь я же прекрасно понимаю, что беглец опасен. Даже для меня.

А может быть, я осознанно шла на провокацию? Или хотела проверить свои силы? Или что-то еще толкало меня на эту глупость (например, желание быть побежденной и автоматически отправленной Домой)?

Я сделала несколько гулких шагов по каменному полу и внезапно ощутила холодное дыхание на моей шее.

– Интересно… – услышала я его выдох. – Очень интересно.

– Что именно? – едва слышно пролепетала я. Ужас сдавил горло, я практически не могла контролировать свой голос. Никогда не прощу себе такого легкомыслия. Только бы побыстрее отсюда выбраться. Только бы выбраться…

– Я чувствую твой страх, – выдохнул он мне в затылок (он такой высокий или уже завис в воздухе надо мной, расправив черные крылья, или что там у него за спиной?) – Я ощущаю биение твоего сердца. Я слышу, как кровь стынет в твоих жилах.

О, да он поэт. А с поэтом можно договориться, воздействуя на его воображение. Я снова включилась в работу. Вперед. В атаку.

– Ты знаешь, зачем я пришла? – надо для начала задать разговору официальный тон. Это может ненадолго сбить его с толку.

– Конечно, знаю.

Я ощутила его движение кожей. Не увидела, а именно ощутила. Он переместился с невероятной скоростью и теперь стоял передо мной во всей красе.

Я смутилась и опустила глаза. Почему мужская красота производит на меня такое сильное впечатление? Почему я не могу с хладнокровным спокойствием разглядывать эти ярко-рыжие волосы и такие выразительные гранатовые глаза? Почему я не в состоянии говорить с ним, не обращая внимания на его статную фигуру и величавую грацию? Почему я так слаба? Ну почему?..

– Я должна отправить тебя Домой.

– Нереально! – тихо рассмеялся он. – Я уже дома.

– Что?

– Мой дом здесь.

– Это невозможно. Ты – беглец. Я чувствую это. Да нет, не просто чувствую, знаю.

Но о чем это он? Он же вибрирует в точности как все беглецы. Вот сейчас я открою Проход, и он узнает, что в данной области ничего невозможного для меня не существует.

Усилие. Еще одно… Странное дело, Проход не открывался. Не вспыхивал, не сверкал, не затягивал его Домой.

И что это значит? Он говорит правду? Но как это возможно? Как?

– Дело в том, – он приблизился ко мне, и я увидела, как в свете холодной Луны сверкнули два его верхних клыка, – что когда-то, очень давно, настолько давно, что ты тех времен и не помнишь, скорее всего… – Он подошел ко мне вплотную и заглянул в глаза. В этот момент я поняла, что чувствует кролик, внезапно оказавшись перед удавом: – Так вот, именно тогда из Дальнего Мира пришел Великий Беглец и, как ты уже вполне можешь догадаться, укусил человека. И создал новое существо.

Надо же чем обернулась правда. Она стала красивой легендой. Я-то слышала эту историю от первоисточника, и она звучала совсем иначе. Да. Века меняют истину до неузнаваемости. Если я скажу ему, как все было на самом деле, он попросту не сможет это воспринять. У таких, как он, своя мифология.

– И что было дальше? – я подняла глаза, и по моей спине прошел озноб. Что это он собирается делать? Он что, пытается меня загипнотизировать? Да неужели?

– Дальше… – он обхватил мою голову ладонями (какие же они ледяные). – Дальше ты его отправила к праотцам. А чуть позже тот Мир был уничтожен.

– Уничтожен. Но они сделали это сами. Он, как и все его сородичи, был паразитом, – уже через силу выдавила я.

– Скорее всего, это действительно, так. Но сейчас это уже неважно. Я-то не беглец, и ты не можешь изгнать меня из этого Мира. Тем более что изгонять меня все равно некуда.

– И все-таки ты – чужеродное существо. Ты и тебе подобные не должны были здесь появиться.

– Но это произошло. Эволюция, знаешь ли, и все такое. Я дома. Забавно, да?

Он по-прежнему держал мою голову в своих ладонях и разглядывал меня довольно наглым образом. Я совсем ослабла и не могла вырваться из его рук, словно он вытянул из меня жизненные силы. Но ясность сознания, к моей радости, у меня еще сохранилась.

Что же я могу предпринять в данной ситуации? Спрашивать у кого-то совета мне никогда не доводилось. Да и у кого? Я все всегда решала сама. Но все же, что мне делать?

– Я хотел бы узнать, какова ты на вкус. Таких, как ты, мне пробовать еще не доводилось.

Этого мне еще не хватало. Впрочем… Вот и решение.

– Ты не сопротивляешься? – в его глазах читалось явное удивление.

– А зачем? Ты же упрощаешь мне задачу.

Он отшвырнул меня от себя с такой силой, что я отлетела в дальний угол комнаты. Хорошо, что я врезалась в какой-то тюк. Наверное, это и спасло меня от болезненного удара. (Почему-то мою боль ТАМ никто не позаботился отменить или хотя бы ослабить. И я чувствовала не только свои душевные терзания, но и все ссадины, синяки и рваные раны, полученные в боях за правое дело очищения этого Мира от чужеродных существ. А ведь некоторое ослабление чувствительности могло бы стать хотя бы небольшим бонусом к моей непростой работе.)

– Ты! Ты – лживая тварь! – он задыхался от негодования и теперь пятился от меня в ужасе.

– Да? А, по-моему, я предельно честна с тобой. И вообще, чего ты хотел? – я встала и отряхнула белое кружевное платье от пыли и паутины. – Неужели ты думал, что я приду к тебе без хорошего плана? – я смотрела на него с вызовом, а сердце в этот момент было готово выскочить из груди.

Он был в ярости. Глаза метали молнии, овал лица заострился, и весь его шарм куда-то улетучился. Магия образа была безвозвратно разрушена.

– Я не успел тебя укусить. Ты не сможешь ничего со мной сделать, – прошипел он, словно огромный змей.

– Конечно, не успел. Естественно, что я не допустила этого. – Еще немного, и я уже не смогла бы утверждать это с такой твердостью. Сказать по правде, мне просто повезло. – Гораздо проще договориться, не так ли?

Он резко кивнул. И легко запрыгнул на подоконник узкого стрельчатого окна. Его силуэт перекрыл полную Луну, и в старом заброшенном Храме стало совсем темно.

– Ты сидишь здесь тихо. Не трогаешь людей. Я же, в свою очередь, не трогаю тебя. И это до тех пор, пока я не найду кого-нибудь, кто сможет создать для тебя и тебе подобных Дом.

– А что, если…

– Нет, никаких «если» не должно быть. Ты же не хочешь быть отправленным в мой Мир? Вкусив моей плоти, ты станешь принадлежать ему. И наказание к тебе будет применено уже по тамошним законам. А они довольно-таки жесткие по отношению к нарушителям. Пожалуй, самые жесткие во Вселенной.

– Но ведь и ты в этом случае изменишься.

– Ради спасения Вселенной я готова пойти на такую жертву. – Немного пафосно прозвучало, но что поделаешь? Работа такая. – Только бы избавить от тебя и твоих сородичей здешних обитателей. А что до меня, то мое место займет кто-нибудь другой.

Я обреченно вздохнула и вопросительно посмотрела на сидящего на подоконнике вампира. Он легко спрыгнул вниз и протянул мне руку.

– Нет-нет, – я отстранилась от его рукопожатия. – Мне достаточно твоего устного согласия. Я тебе верю.

– Хорошо. Я обещаю не трогать людей. По мере возможностей.

Честно говоря, мне совершенно все равно, что он сейчас сказал. «По мере возможностей…» Нечего смертным шляться по таким местам ночью. Скорее отсюда!

Я быстро зашагала к выходу. Дверь скрипнула и открылась, и я втянула сырой ночной воздух старого кладбища.

– Почему-то мне кажется, что ты меня провела, – раздалось совсем близко за моей спиной.

Я шагнула вперед и быстро захлопнула за собой тяжелую дубовую дверь.

Край неба порозовел. Ускорив шаг, я направилась прочь, задумавшись о том, что мне надо срочно найти кого-нибудь, кто сможет создать новый Мир.

Я сощурила глаза. Освещение здесь и правда тусклое. Так, клубится слабое мерцание. Да и холодно все-таки, даже нос замерз. Поскорей бы закончить этот непонятный разговор и отправиться куда-нибудь к океану, на песок, под пальмы. Как давно мне хочется услышать шум прилива и крики чаек. У меня в тайнике уже даже припасены новый купальник и шикарная шляпа.

– Послушай, – юноша подошел ко мне очень близко. Я даже смогла ощутить его тепло и медовый запах волос. – Ты неверно истолковываешь свое присутствие на Земле.

– Остановись! – вскрикнула женщина.

– Продолжай, – перебил ее Хранитель Времени.

– Ты считаешь, что это наказание, – он склонил голову и понизил голос.

– А разве не так? – Я очень постаралась придать своему голосу легкое безразличие. Иногда такой способ неплохо срабатывает: можно услышать то, что тебе и не собирались говорить.

Впрочем, иногда лучше просто промолчать. Но это не мой вариант. Поэтому я уточнила:

– Нет? Я не наказана? Я не в ссылке?

Женщина закрыла лицо руками и прошептала:

– Не говори больше, молю, это принесет только вред. Она не вспомнит. Слишком долго она пребывает в человеческом теле. Слишком долго он не обнаруживал себя. Мы упустили последнюю возможность разобраться с ним. Она в его власти.

– Но она должна знать все. Это ее право. Она же имеет право на выбор? Или нет? – Юноша изменился в лице и теперь растерянно смотрел на меня, как будто чего-то ждал. Все окончательно перепуталось в моей голове. Они и между собой не могут договориться. Что им от меня-то надо?

– Боюсь, что она действительно получила это право. Право выбора, – подтвердила женщина.

Потрясающее ощущение. Голова абсолютно пустая. Я глубоко вздохнула и обвела присутствующих вопросительным взглядом.

– Тебя интересует, чего мы от тебя ждем? – Женщина как будто приняла решение и заговорила теперь совершенно спокойно. Мысли их мне прочитать не удавалось, но то, что они что-то решили между собой, я смогла уловить по нескольким взглядам и непроизвольным движениям.

– Ну, хотя бы это, – я пожала плечами. Продолжу делать вид, что не очень-то мне все это интересно. А что мне еще остается? Я уже поняла, что мне в любом случае придется быть исполнителем их воли. Ведь я просто оружие. Средство для поимки врага.

Ничего нового. Мой дар, мое проклятие, мое ремесло снова используют. Каждый на свой лад. Хотя они что-то там говорили про свободу выбора. Но это право есть только у человека, я им никогда не обладала. Они точно что-то напутали.

– Сделай то, что ты обычно делаешь: найди и приведи к нам беглеца.

И тут меня прорвало.

– Как все просто! Отловить невероятно таинственного и сильного беглеца, который хочет, чтобы я на него немного поработала, и не знаю уж каким образом, отправить его в какое-то неизвестное мне пока место, – я рассмеялась. Но смех получился каким-то безрадостным. Я даже почувствовала каплю, катящуюся по моей щеке. Этого еще не хватало! Подобного позора я не вынесу. Я незаметным (как мне показалось) движением смахнула предательскую слезу, улыбнулась, приложив огромное усилие, и добавила бодрым голосом: – Все предельно просто. Что-нибудь еще? Может, заодно истребить и Вселенское Зло? И установить, наконец, мировое господство Добра и Света?