Текст книги "Застрявший в Кишке"

– В общем, кто не сдох и не совсем сошёл с ума, отправляются в ямы, – продолжил консультант. – Это рабочие и реже воины. Умники же почти всегда умирают в неволе. Редкий экземпляр, между прочим!

– Чего ж он у вас в закутке пылится? – тут же парировал я попытку поторговаться.

– С покупкой возникли… сложности. Этот экземпляр оказался слишком своенравный. Ни голодом, ни порками полного послушания добиться не удалось. А без языка его сложнее продать. Но всё к тому идёт.

– Насколько я слышала, у всех крупных коллекционеров уже есть свои южники, – небрежно проронила Двойка. – Он у вас просто от голода подохнет.

– Да у меня скорее голова взорвётся от его воплей, – кивнул рой в сторону беспокойного соседа. – А самое идиотское, что он и правда не виноват. Только это не даёт ему право так орать.

– С чего ты взял? – тут же поинтересовался я.

– В розыскном листе написано, что убийца беспалый. У этого же мудака всё на месте, к сожалению.

– Видите, он ещё и грамотный! – с гордостью произнёс работорговец. – А вот с пальцем и правда накладка вышла. Придётся отрезать.

– Суки-и-и… – обречённо завыл приговорённый.

– Сколько хотите за южника? – решился я наконец.

– Дешевле тридцати отдать никак не могу, уж простите, – развёл руками консультант.

– Не интересует.

Инсектоид, вкинувший было голову, снова поник.

– Двадцать пять! – взмолился торгаш.

– Десять, и я готов подумать.

Тут уже в меня вцепилась Двойка, яростно сверкнув глазами.

– Чего тут ещё думать, Рю? Ну ладно стряпуха, она хоть стоит дёшево, но от этого хмыря на палочках какой толк?! Да ещё за десять грёбаных тысяч!

– Пятнадцать, – осторожно поправил её продавец.

– Заткни хлебальник! – рявкнула на него наёмница так, что даже надзиратели невольно попятились. – Рю, послушай меня. Что мы с ним будем делать? За деньги всяким дурачкам показывать? У нас нет времени страдать всякой хернёй…

Но я уже не слушал заместительницу, обратившись ко второму заключённому, что тихонько бился головой о прутья.

– Раз ты не убийца знати, то кем будешь по жизни?

– Честный вор, – тихо ответил страдалец.

– Забавно. А такие бывают?

– Я никогда не отбирал последний кусок у бедных.

– Ну да, потому что у богатых забрать можно гораздо больше, – усмехнулся я, протянув ладонь молчавшему до поры Сторку. – Есть что-нибудь тонкое и длинное?

Кузнец покопался в заплечном мешке, который он был вынужден таскать из-за отсутствия карманов в броне, и выудил кусок проволоки для быстрой починки кольчуги. Я бросил находку через прутья, и та звякнула на полу рядом с ногой заключённого. Честный вор с изумлённым лицом повёл рукой, и проволока мигом исчезла.

– Значит, так, Робин Гуд, слушай меня внимательно. Если успеешь открыть дверь до того, как мы всё оформим и уйдём, пойдёшь с нами.

– Так нельзя! – замотал головой пришедший в себя работорговец.

– Он всё равно не тот, кого разыскивают, – напомнил я ему. – Вы можете откромсать ему хоть все пальцы, но это не поможет. Перед следователем придётся извиняться за беспокойство. А так нет человека – нет проблем. Я готов взять обоих за пятнадцать, но это окончательная цена. Она не обсуждается.

Двойка издала рассерженное шипение, на зависть любой пустынной гадюке, а у консультанта забегали глаза.

– Если он что-нибудь здесь сломает…

– Останется сидеть дальше, – добавил я, выразительно покосившись в сторону невольника, отчего тот вздрогнул. – Доплачивать не собираюсь.

Тара готова была вот-вот взорваться, но перечить не стала. Она грубо подхватила за цепь обалдевшего роя, который с заметным трудом выбрался из камеры, и потащила его к конторке для оформления бумаг, ругаясь на чём свет стоит. Обнадёженный вор тем временем прильнул к замочной скважине, как к любимой жене после долгой разлуки. И не успели надзиратели расковать ноги беженке, как он с радостным возгласом распахнул дверь, скрипнув ею на весь барак. Надзиратели проверили замок, но тот без проблем защёлкнулся обратно.

Больше никого интересного в закутке не оказалось. Хотя попавшийся наркоторговец готов был просочиться хоть сквозь решётку, лишь бы мы его тоже взяли.

Людей-рабов избавили от ножных кандалов, чтобы те не семенили за нами, а вот наручники остались у всех. Во избежание, так сказать. Я отсыпал восемнадцать тысяч консультанту за всех троих, а несколько крупных монет, накинутых сверху за беспокойство, тот ловко сунул себе куда-то за ворот халата. На том и разошлись, к обоюдному удовлетворению.

Вот так за относительно небольшие деньги я стал настоящим рабовладельцем. Жаль, что ненадолго…

Глава 9

Рабы к новости о своём скором освобождении отнеслись со сдержанным энтузиазмом. Потому что до этого счастливого момента ещё нужно дожить. Однако никто из троицы не попросился обратно в уютный барак. Все прекрасно понимали, что там у них точно шансов нет.

Прихватив по пути нехитрой жратвы, я повёл всю ватагу в один из магазинчиков Чёрного района, который целиком и полностью принадлежал Шиноби. Здесь в основном продавали всякое награбленное, по умеренной цене. А уж для своих людей так вообще могли дополнительную скидку сделать.

Решала посоветовал заглянуть именно сюда, пообещав предупредить хозяина. Им оказался крепкий, как эбонитовое дерево, старик-жжёноземец, у которого на подхвате бегали сразу три молодых помощника. Сам магазинчик больше всего напоминал забитый склад, по которому в ином месте можно передвигаться только боком, чтобы ничего не своротить. Мне оставалось только порадоваться, что с нами нет Лиффии – уж эта клептоманка набила бы здесь полные карманы, получив на выходе по заднице. Воровать у профессиональных воров – так себе затея.

У меня даже протез зачесался от желания купить как можно больше, но наш бюджет и так значительно усох после покупки живого товара. Пока мы с Двойкой примеривались, что понадобится нам в первую очередь, Сторк одолжил у хозяина инструменты и расковал невольникам руки. На них остались лишь стальные ошейники с кольцом, которые я пообещал снять к утру. С тех, кто выживет.

Из всей троицы наибольшие надежды и вместе с тем опасения вызывал честный вор по имени Миста. По дороге он будто пережил своё второе рождение, радуясь лучам Матери, словно маленький ребёнок. Однако его энтузиазм рано или поздно пройдёт, а вот что дальше? Двойка готова была поставить свои мечи на то, что взломщик сбежит при первой возможности. Но пока что он взял себе длинный кинжал и поклялся драться до последней капли крови.

Если ему и было куда податься, то об остальных так не скажешь. Беженка из Мочалки почти всю свою жизнь провела в убежищах для беглых крестьян и понятия не имела, как вести себя в городе. Для неё Стоат был настоящим мегаполисом, в котором она терялась. Звали её просто и незамысловато – Лу. В переводе на местный это значит что-то вроде обочины дороги или тропинки, где можно присесть или разбить лагерь. Однако, в отличие от конкретной Доски, это слово имеет настолько размытое значение, что я предпочёл фонетический вариант.

Несмотря на свою кажущуюся простоту, вечная беглянка оказалась довольно сообразительной особой. Она не молола языком попусту, а спрашивала конкретно по делу. Ей я действительно вручил палку, только обитую железами кольцами. Формой она напоминала пресловутую полицейскую дубинку. Такой штукой можно одинаково хорошо обстучать зерно с тростником или проломить чью-то дурную голову. Лу обрадовалась обновке, пока не узнала, что это всего лишь запасное оружие.

Последним и заодно самым проблемным стал принц-рой по имени Сапфир. Его так прозвали из-за специфичного цвета глаз, уже после отлучения от родного улья. И мне кажется, его там сами выгнали. Язвительный трутень мало того что пребывал в крайней степени истощения, так ещё и не имел никакого боевого опыта. Ну, хоть признался в этом честно. У себя в поселении он заведовал сугубо мирными делами, тогда как бойцами командовали его коллеги. Но я и не возлагал на него больших надежд, так что поступил, как и со всеми остальными – вручил ему короткое тычковое копьё с треугольным наконечником.

Не знаешь, что делать с неопытным ополченцем? Дай ему рогатину и поставь в строй! Правило старое, как мой родной мир, и я не вижу причин, отчего бы им здесь не воспользоваться. В итоге все трое получили по простенькому самотыку, весьма при этом удивившись. Потому что ожидали оказаться впереди, в роли пушечного мяса, а не второй линии обороны.

В качестве облачения все получили длиннополые стёганые кафтаны с защитными нашлёпками на груди, плечах и локтях. А ещё кожаные шапки-будёновки. Дёшево и сердито, особенно против простенького дробящего оружия. Старые и вонючие обноски работники после переоблачения закинули в печь. Их уже не отстираешь.

На заднем дворе магазинчика располагалась крохотная тренировочная площадка, на которой переодетые ополченцы принялись неуклюже затыкивать деревянные ростовые манекены, привыкая к новому оружию. Я заранее предупредил всех, что тот растяпа, что, не приведи Окран, попадёт в своего, станет с копьём единым целым. Не фигурально. Так что на тренировках никто не отлынивал.

А пока они набивали руки во всех смыслах, настало время заняться более перспективным новичком, на которого я возлагал большие надежды. Мальчишка-посыльный, чья работа заменяла в городе отсутствующую мобильную связь, вернулся в магазинчик вместе с молчаливой Доской. А вот Лиффию я оставил на охране сарайчика и поправляющегося Хруста. По этому поводу Двойка не удержалась от очередного замечания:

– Надо было и жука прихватить за компанию.

– Он не готов, – покачал я головой. – А нам тянуть нельзя.

– Знаю-знаю, – недовольно проворчала моя заместительница. – Долбаные грамотеи!

Решала предупредил нас – о деталях сделки заинтересованным лицам стало известно практически сразу. И не потому, что среди Шиноби затесались стукачи. Просто получение бумаг на собственность проходит через городскую управу, а там куплены абсолютно все, причём по нескольку раз. И вряд ли Жёлтые не предупредят своих прихлебателей о том, что у их жилья появился официальный хозяин. С другой стороны, выкупи те недвижимость в своё время, таких проблем бы не возникло. Но зачем платить за то, что и так якобы твоё?

Вот и получился классический самозахват. Жадность, как говорится, губит всех…

Жаль, что другой помощи от Шиноби не будет. Если они вмешаются, это развяжет руки Пустынным ниндзя. Но это работает и в обратную сторону, так что нужно во что бы то ни стало справиться самим.

На облачении Доски я экономить не собирался, только под её рослую фигуру мало что подходило. Спасибо хоть работорговцы постарались, спилив все выступающие костяные наросты на теле. По итогам примерки мы остановились на длинной куртке с латными вставками. Не так удобно, как полноценная броня, но ничего лучше не нашлось. Главное, что грудная клетка и внешняя сторона рук надёжно прикрыты.

Штаны на неё налезли и вовсе самые простые, из хлопка, так что бёдра, помимо природной защиты, пришлось прикрыть кольчужной юбкой. Смотрелось это всё откровенно так себе, но ничего лучше придумать мы не смогли. Ещё хуже вышло с оружием – бывшая работница борделя проторчала возле оружейных стоек минут двадцать, но так и не определилась. Увы, ассортимент там особо не блистал – всякие сабли да катаны. Для неё это всё сродни кинжальчикам.

Тут на помощь пришёл сам хозяин магазина. По его указанию один из помощников с трудом приволок нечто здоровенное, напоминающее слегка заточенный кусок металла с длинной крестообразной рукоятью. Острия как такового у клинка не было, что ещё больше усиливало сходство с железнодорожной шпалой. Будь у здоровенного противовеса на рукояти шипы, он ничем не отличался бы от ударной части моргенштерна. Двойка при виде этого орудия издала язвительное фырканье, а вот Доска с горящими глазами схватилась за неказистый двуручник. Уже по одному только хвату стало понятно, что оружие ей прекрасно знакомо. Шечка пулей выскочила во двор, откуда вскоре послышалось солидное такое «вжух-вжух». Будто несколько электрокаров на полной скорости мимо пронеслись.

А следом раздался громкий треск дерева под аккомпанемент испуганных возгласов наших ополченцев. Я выглянул наружу и увидел ополовиненный манекен, возле которого замерла бывшая секс-рабыня со вскинутым мечом. На моей памяти её тёмные губы впервые тронула улыбка, пусть и виноватая. Несмотря на двухметровый рост, она сейчас выглядела нашкодившей нескладной девчонкой, разбившей окно в спортзале.

– Всё в порядке, – успокоил я её, после чего повернулся к хозяину. – Сколько?

– Забирай так, – махнул старик рукой. – Эта штука всё равно ржавела тут без дела. Мои мальчики уже устали об неё спотыкаться. А вот за порчу имущества неплохо бы возместить…

В итоге шпала обошлась мне в сущие копейки, но в целом после всех трат наш бюджет уже начал откровенно трещать по швам. Пришлось мысленно дать себе по рукам и отправиться на выход. Хозяин лично проводил нас до порога и пожелал удачи. Он точно знал, что мы не в кабак собираемся, обмывать покупки.

На улице я критическим взглядом осмотрел своё пёстрое воинство, после чего повёл его за собой, ориентируясь по карте. Идти нам предстояло относительно недалеко – на бывшие окраины Чёрного района. И здесь прямо чувствовалось всеобщее запустение. Что ни дом, то полуразвалившаяся халупа из говна и палок, везде мусор и окаменевшая от старости грязь. Местные жители оказались под стать архитектуре – грязные, исхудалые оборванцы, которые провожали нас тяжёлыми взглядами. Большинство зевак убирались с дороги, но некоторые находились то ли под зелёным змием, то ли под кайфом, и на внешние раздражители не реагировали никак.

Вскоре показалась наша будущая обитель, с укоризной возвышаясь над всеми остальными постройками. В далёком прошлом это была высокая сторожевая башня, в которой располагался местный гарнизон, но с тех пор граница города отодвинулась далеко вперёд. Защитную стену разобрали, и от неё нынче остался лишь каменный фундамент, который терялся где-то под лачугами. Новый периметр теперь шёл прямо по границе срытого холма-оазиса и был гораздо выше. Сложно даже представить, сколько сил и жизней ушло, чтобы всё это отстроить.

Нынче опорный пункт находился в плачевном состоянии. По сути, от самой башни остались только крепкие несущие стены. Крыша и межэтажные перекрытия давно провалились внутрь и были плотно обжиты местными бродягами. Один из них, вонючий мужик с нечёсаной бородой и обмоченными штанами, разлёгся прямо у дороги, в тени ближайшей халупы. Двойка от души его пнула, и мужик мигом вскочил на ноги, сонно моргая.

– Зови, кто у вас там старший. Разговор есть.

Тот протёр глаза, узрел нашу вооружённую делегацию и опрометью рванул в башню, на ходу потирая ушибленный копчик. Мы тем временем построились в оговоренном порядке, полностью перегородив улицу. Какой-то недовольный тип высунулся из своей конуры, но стоило ему только открыть рот, как он влетел обратно с разбитой рожей. Больше никто возмущаться не стал, однако я видел, как внутри засуетился народ. Так что арбалет сам прыгнул мне в руки, которые немедленно взвели его в боевое положение.

А между тем из башни выплеснулся местный сброд. Их оказалось около двух десятков, включая женщин, что отличались лишь отсутствием густой растительности на лице. У всех в руках простенькое оружие – от дубинок до клинков, так что переговоры обещали быть непростыми. Численное преимущество вселяло в них уверенность, так что они всей стаей встали напротив нас. Вперёд же вышел коренастый детина с шипастой палицей, который лениво поинтересовался:

– Ну и какого хрена вам тут надо?

– Мы купили это здание, – произнёс я, кивнув в сторону башни. – Так что берите свои пожитки и выметайтесь. Чтобы к закату ни единой души здесь не осталось.

Демонстрировать им документы не имело никакого смысла – они один хрен все поголовно безграмотные. Да и руки лучше не занимать лишней ерундой в такой ответственный момент.

Мужик расхохотался, продемонстрировав жёлтые, как янтарь, зубы.

– Да пошёл ты козе в трещину, обмудок! Мы тут хозяева! А ты можешь взять свои бумажки и засунуть себе в…

Дослушивать я не стал, прервав тираду арбалетным болтом. Правда, попал чуть ниже, чем целился, в шею, потому что лидер мотнул головой в последний момент. Но ему и этого вполне хватило, чтобы заткнуться. С хриплым бульканьем он рухнул на спину, засучив ногами, будто пытался уползти отсюда подальше. Похвальное рвение.

– Кто ещё хочет мне что-то посоветовать? – громко поинтересовался я, вращая ручку лебёдки.

Толпа заволновалась.

– Он убил Хмурого…

– И чё, сдристнешь теперь?

– Да ну нах, уроем козлов!

– Нас больше! Завалим всех!

Провокаторы, как водится, стояли за спинами менее сообразительных товарищей, и выцелить их было сложновато. Оправившись после секундного замешательства, оборванцы с громкими воплями рванули вперёд, прямо на нас. Ну да, наивно было полагаться на их здравомыслие. Я как раз успел перезарядиться, когда первые атакующие схлестнулись с нашими воинами, что стояли впереди. Рабы с пиками прикрывали им спину и меня заодно. Тактически правильнее было выставить их вперёд, но это была бы моментальная потеря восемнадцати тысяч.

Я, конечно, состоятельный молодой человек, но к таким тратам не готов.

Ребята же врубились в оголтелых бомжей, как блендер в мясо. У тех не было ни брони, ни какой-либо воинской выучки. Один голый энтузиазм уличной банды, которая грабит по ночам беспомощных одиночек. Подскочить, укусить и убежать – вот весь их тактический гений.

К такому повороту они оказались не готовы. Особенно усердствовала Доска со своей шпалой. Прямо на моих глазах она зарубила двоих одним взмахом. Меня так и подмывало помочь своим, но требовалось приглядывать за флангами. И вскоре это принесло свои плоды, так как из ближайшей подворотни к нам сбоку выскочили сразу три урода, вооружённые ржавыми саблями. Даже если просто поцарапаешься таким клинком, придётся глотать лекарство для профилактики заражения.

Засадный полк с улюлюканьем бросился к нам наперерез, чтобы вгрызться в незащищённое место. Первого я снял прямо на бегу, а вот остальных пришлось принимать рабам. Тренировки не прошли даром, так что оба налетели на подставленные пики. Один отмучился сразу, второму лишь распороли бок, и он успел ткнуть Лу саблей, пробив той плечо. Только на этом его успехи закончились, потому что подскочивший к нему вплотную Миста всадил ему кинжал в печень по самую рукоять. Сразу видно хорошо поставленный удар. Засадник рухнул на колени, после чего скрючился на дороге в позе эмбриона. Там его и добили, чтоб сильно не мучился.

Я снова натянул тетиву и огляделся. Позади нас, метрах в десяти, обнаружилось ещё одно бездыханное тело. Неудачно споткнулся, что ли? Размышлять было некогда, потому что следом из всех щелей на нас массово повалили прочие соседи. Видимо, им не понравилось такое экстренное выселение дружков.

Вооружены они были всё так же плохо, поэтому уповали исключительно на лихой наскок. Я успел застрелить ещё одного, который явно подстрекал остальных, размахивая громадным тесаком, после чего схватился за оброненное копьё Лу. У той левая рука полностью вышла из строя, так что ей осталось только отмахиваться окольцованной дубинкой.

Что ни говори, а длина решает. Я от всей души безнаказанно ткнул бегущего впереди в живот, затем ещё одного, и лишь потом остальные оказались на расстоянии вытянутой руки. Пику пришлось бросить воткнутой в чьё-то вопящее тело. На выставленный в блок протез тут же обрушились удары, а кое-кто более меткий полоснул мечом по куртке. Та с честью выдержала попадание, а я в ответ воткнул в меченосца сай, что мне одолжила Двойка.

В детстве мы такие штуки называли просто трезубцами. Ими был вооружён один из черепашек-ниндзя, уже не помню, кто именно. Универсальная вещь – и как кинжал, и как мечелом. Главное, поймать лезвие в изогнутую гарду. Недаром это оружие изобрели в ответ на распоясавшихся самураев. А уж колоть трёхгранным штыком одно удовольствие, хоть и левой рукой. Рана после него сама по себе не закроется, пока человек полностью не истечёт кровью.

Я колошматил трезубцем, как сумасшедшая швейная машинка, едва не заколов впопыхах оказавшуюся поблизости Лу. Сапфира быстро отметелили, а вот Миста держался молодцом, как и я, орудуя кинжалом в ближнем бою. В меня несколько раз тыкали в ответ, но пробить броню не смогли. Попали ещё несколько раз дубинками по голове, но вскользь. Только бровь рассекли, ещё больше меня раззадорив.

Толкучка вышла такая, что не хватало свободного пространства для полноценного размаха. Я уже собирался шарахнуть зарядом в кого-нибудь – авось по цепочке передастся, но тут мимо меня будто грузовик на всей скорости проехал, беспорядочно снося всех, кто попался ему на пути. Вопли стали громче, и народ принялся разбегаться в панике.

Видимо, это стало для них последней каплей. Тех, кто мешкал или оказался ранен, подоспевшая Доска рубила в салат. Кровь и ошмётки чужих внутренностей покрывали её с ног до шипастой головы, с которой слетел кольчужный капюшон. Шечка с безумной улыбкой продолжала размахивать шпалой, выкашивая людей направо и налево, будто ангел смерти. К такому местные оказались не готовы ни физически, ни морально.

Вскоре вокруг нас остались одни лишь лежачие. Кто там труп, а кто ещё нет, хрен разберёшь. Всё залило кровью настолько, что она струилась полноводными ручьями по брусчатке. Так я обнаружил, что у местных улиц имеется свой водосток. На кой хрен он нужен в пустыне, где дожди идут раз в несколько лет. большой вопрос.

А вот поведение Доски беспокоило меня всё больше. Когда противники закончились, она расколошматила дверь одной из лачуг с явным намерением устроить там тотальную резню. Мой окрик шечка поначалу проигнорировала, а когда я повысил голос, она развернулась ко мне со вскинутой шпалой. В её глазах плескалась одна сплошная ярость, без капли здравого смысла.

– Ну что, доволен? – хмуро поинтересовалась у меня Двойка, встав со мною рядом.

– Не совсем…

Обезумевшая воительница пошла на нас, явно не узнавая. Интересно, как её занесло в бордель? Понимаю, что вопрос несколько неуместный сейчас, но ничего с собой не могу поделать. Психиатров здесь всё равно нет, так что нужно как-то дожить до возвращения на Землю, чтобы показаться специалистам.

– Нужно её поймать, – произнёс я вслух.

– Если она меня зарубит, я каждую ночь буду являться тебе во сне и проклинать, – проворчала Тара, двинувшись навстречу.

– Договорились.

Их схватка вышла короткой и не очень зрелищной, как чаще всего бывает у профессионалов. Обе двигались настолько быстро, что я едва поспевал за ними взглядом. Несколько взмахов, и мечи с громким лязганьем встретились. Шпала очутилась между скрещёнными вакидзаси, которые Двойка удержала с заметным трудом. Коренастая девушка подпружинилась, приняв мощнейший удар всем телом. Однако Доска продолжала давить с перекошенным от ненависти лицом, отчего руки жжёноземки потихоньку начали сдавать позиции, а испачканное в крови и дерьме лезвие двуручника стало неумолимо опускаться. Если хоть один из клинков сломается, Таре точно конец.

Дальше тянуть нельзя, так что я со всех ног бросился к шечке. Та встретила мой бросок пинком, едва не отфутболив меня на противоположный край улицы. Хорошо, что входить в клинч мне уже не нужно. Металлический шарик на цепочке обвился вокруг разодранной в бою штанины и ужалил её крепкой порцией электричества. Доска не оправдала своего прозвища, отлично пропустив сквозь себя ток. Хорошо, хоть рукояти коротких катан Двойки были деревянными с кожаной оплёткой, иначе досталось бы заодно и ей.

Бывшая секс-рабыня мелко затряслась и завалилась на бок, так и не выпустив из рук оружия. Однако разряд, который обычно отправлял людей в короткий нокаут, не смог парализовать её до конца. Скрючившись на залитой кровью брусчатке, она подтянула к себе шпалу и обняла её, как любимую игрушку, которую хотят забрать жестокие родители. Я уже подыскивал глазами камень посолиднее, чтобы опустить ей на голову для контрольного выключения, но тут до моих ушей донёсся сдавленный хрип:

– П-простите…

К счастью, на местном извинения укладываются всего в два коротких слога. Зато Двойка не поскупилась на более развёрнутые комментарии:

– Ебать меня немытым кирпичом! Рю, кого мы на свою голову притащили?! Она мне запястье чуть не раздробила…

Ниндзя убрала один из клинков в заплечные ножны и принялась обходить побоище. Больше на нас никто не нападал – самые глупые закончились, остальные разбежались. Мы завалили десятка три, не меньше, а скорее всего, больше. Подсчётами заниматься не хотелось, да и многих ещё нужно сначала сложить вместе, как пазл, чтобы понять, что от кого отрублено.

Некоторые ещё стонали и возились в крови, умоляя их не трогать. Добивать засранцев я запретил, и вместо этого мы занялись нашими пострадавшими, оттаскивая их в сторону. Сторк поймал шлемом арматуру, которая оставила заметную вмятину на металле, и пребывал в глубокой задумчивости. Сапфир вообще не подавал признаков жизни, пока мы не окатили его разбитое лицо водой из фляжки. Рой вроде бы зафыркал, и мы отнесли его в тенёк к отдыхающему кузнецу. Лу потеряла много крови и была бледна, как юная барышня на своём первом балу. Но до нашего импровизированного госпиталя она добрела самостоятельно. Лучше всех выглядел Миста, которому всего лишь подрезали руку и разодрали кафтан. Взломщик помог нам с транспортировкой раненых и вызвался сторожить их с неизменным кинжалом в руке. Им он только при мне зарезал четверых, так что в его квалификации я больше не сомневался.

Вот кто нам срочно нужен, так это свой собственный врач, а не по вызову. Но, увы, такие специалисты встречаются ещё реже, чем честные воры. Да и зарабатывают они столько, что их в наш отряд так просто не заманить. Те же доктора, считай, отдельная закрытая каста. Нет, нужно искать медика среди начинающих, а уж практикой мы его обеспечим…

Тяжелее всего пришлось с Доской, которая продолжала валяться в расстроенных чувствах. Мы с Двойкой осторожно приблизились к ней, готовясь в любой момент дать дёру, но она уже окончательно пришла в себя. Завидев меня, шечка встала на колени и протянула мне шпалу двумя руками, виновато склонив голову.

– С возвращением, – облегчённо выдохнул я. – Давай, вставай уже.

– Дура, – добавила Двойка.

Не успела смущённая воительница подняться на ноги, как неподалёку от нас послышался громкий топот подкованных сапог. Явились не запылились…

– Прекратить! На колени все! Оружие бросили!

В нашу сторону спешил городской патруль стражи – семеро грозных самураев в полном боевом облачении. Вот уж кто разбил бы весь этот сброд без всяких проблем, прямо на ходу. Мои подчинённые без понуканий приняли позы покорности, убрав оружие в ножны. У стражей есть полное право безо всяких вопросов зарубить всякого, кто держит обнажённый клинок в руках.

На ногах остался лишь я, выставив перед собой, как оберег, гербовую бумагу. Арбалет давно валялся на дороге, а сай застрял в чьих-то рёбрах. Двойка бросила на меня жгучий взгляд, но опускаться на колени я не собирался. Иначе до разбирательств дело может и не дойти.

– Ты что, глухой?!

Один из самураев взмахнул нагинатой прямо перед моим лицом, но я продолжал уверенно стоять, как будто меня прикрывал позади взвод арбалетчиков. Такое поведение сработало гораздо лучше, чем любые слова оправдания. Кастовая покорность прочно сидит в каждом служаке, так что страж не посмел меня тронуть. Раз я так стою, да ещё с какой-то грамотой в руках, значит, имею на то полное право.

К счастью, вариант с обострившимся психозом никому из патрульных не пришёл в голову. Они бегло осмотрели залитую кровью улицу и даже заглянули в парочку домов, где, разумеется, никого не оказалось. Меня обходили, словно столб.

– Может, ему ноги отрезать? – предложил самый молодой самурай, на чьём лице только начала пробиваться первая реденькая поросль.

– Погоди, – осадил его старший. – Чем больше сдадим, тем лучше. Вяжи всех.

– Домой спешите или трупы смущают? – послышался возглас с противоположного конца улицы.

Патрульные дружно вскинули оружие, готовые порубить наглеца на куски, но это оказались их коллеги, только в чёрной броне. Всего трое, но стражников всё равно перекосило от злости и бессилия. Они разминулись всего на несколько минут, получается. Занятно…

– Вы здесь чего забыли? – рявкнул старший самурай. – Это наша работа!

– Насколько я вижу, драка уже закончилась, – заметил полицейский, подходя ближе. – А следствием и определением виновных занимаемся мы. Если вы не забыли.

– Что тут думать? Вот эти ублюдки покрошили мирных жителей! За такое положена только смерть!

Страж обвиняюще ткнул пальцем в нашу сторону. После его слов тут же повыползали осмелевшие беглецы, которые стали поносить нас на чём свет стоит. Почуяли защиту. Некоторые бросились оказывать раненым первую помощь, бинтуя их чем попало. Ну да, туда заразу уже не занести, она вся там давно сидит.

Всего вернулись восемь человек и один рой-рабочий. Эти архаровцы где-то тут и обитали. Остальные же предпочли наблюдать за разбирательствами издалека, сквозь плотно сдвинутые ставни на окнах и даже с крыш ближайших каменных домов.

– Ты главный? – спросил у меня законник, хотя прекрасно это знал. – Что скажешь?

– Наше жильё незаконно заняли, – выдвинул я свою версию. – А когда мы вежливо попросили их убраться восвояси, на нас напали всей толпой. Получив отпор, они разбежались, кто смог.

– Да уж, – проронил полицейский, пнув сапогом чью-то отсечённую кисть.

Он взял из моих рук пергамент и внимательно его изучил.

– Документ подлинный. Он хозяин этого дома и всей прилегающей к нему территории. А значит, имел полное право на его защиту от посягательств.

– Да срать на эти бумажки! – не унимался старший самурай. – За убийство они должны ответить. По всей строгости!

– Вы оспариваете решение представителя имперской канцелярии? – холодно удивился блюститель закона. – Мне расценивать это как мятеж?

– Обойдёшься, – буркнул страж. – Но я доложу руководству о покровительстве преступников.

– Ни в коем случае, – покачал головой полицейский. – Виновные должны понести наказание, здесь я полностью согласен. Помочь вам с задержанием?

Самурай бросил быстрый взгляд в сторону голосящих оборванцев и просиял от радости.

– Не нужно.

Самый сообразительный из местных почуял порыв ветра перемен и попытался было свалить в закат, но молодой страж ловко подрезал ему ноги выпадом нагинаты, заодно перекрыв путь для отступления остальным. Бегун рухнул, как срубленный колосок, и надрывно заголосил, больше от отчаяния, чем от боли.