Текст книги "Новелла о небесной любви. Сборник фантастических рассказов"

Глава шестая

«Разум» летел в сторону Земли. Рустам Багиров повторял Лян Си-муну в третий раз, как всё было на станции «Подводный мир-1». Но китаец упрямо требовал подробностей. А подробностей Багиров не знал, даже Фил Донован не мог ничего добавить, потому что покинул станцию до основных событий. Единственно, что они с Председателем Совета космоплавания уяснили, так это то, что океан Европы занят другой цивилизацией и с ней необходимо срочно налаживать контакт.

Рената Мур сидела в медицинском отсеке рядом с лежащим на постели Горенко. Ей до сих пор было непонятно, почему жители Европы оставили их в живых. Правда, Рафаэль пока находился в коме, но он был жив, а это – главное. Если не придёт в себя на звездолёте, то на Земле его точно вылечат, там уже готовят для него аппаратуру. Она ещё раз проверила показания приборов, поправила подушку у мужа под головой. Медицинский отсек находился в той части «Разума», где поддерживалось постоянное поле тяготения, равное земному. В этих условиях Горенко находился уже месяц.

В медотсек заглянул Рустам.

– Ничего нового? – спросил он тихим голосом.

Ежедневно Багиров заходил сюда и задавал один и тот же вопрос.

– Всё также, без изменений, – ответила Рената. Она была спокойна, потому что точно знала, как опытный врач, что Рафаэль к ней вернется.

Багиров посидел молча рядом с Ренатой и ушёл по своим делам. Как только люк за ним закрылся, Горенко открыл глаза. Он смотрел прямо на жену и медленно шевелил губами.

Рената встала со стула и наклонилась к нему поближе:

– Здравствуй, Рафаэль! – негромко проговорила она. – Как долго ты спал, я уже соскучилась. Попробуй сказать громче, я ничего не поняла.

Горенко слегка пошевелил головой и вновь попытался что-то сказать. Потом ещё раз. Наконец у него получилось:

– Ты меня спасла…

– Да, – согласилась Рената, потому что она не знала, что сейчас ещё можно было сказать. Она не поняла, о чём начинал разговор Рафаэль. – Значит, я не зря осталась с тобой?

Рафаэль закрыл глаза и ей показалось, что он хочет немного отдохнуть от первых усилий после появления сознания. И она ему не мешала, стояла рядом и ждала, когда он вновь к ней вернется. Прошло не более трех минут, как Горенко вновь открыл глаза, слегка пошевелился в постели и вновь заговорил:

– Я слышал его…

– Кого? – в изумлении спросила Рената.

– Он со мной установил контакт, с моим мозгом. Мы с тобой стояли рядом… Он понял, что ты моя жена, он это представил мне в картинках. И ещё он представил… Это трудно объяснить… Но он понял, что у нас есть сын, что мы – семья…

Горенко опять закрыл глаза, Рената поняла, что силы у него закончились, и он уснул.

Тогда она села у постели и вспомнила те жуткие мгновения, о которых напомнил Рафаэль. В стене с огромным окном на океан медленно появились нелепые туши подводных жителей. Впереди плыл тот самый – огромный и жёлтый, что был в первой атаке и который уплыл, забрав смертельно раненую подругу того же цвета. Вся стена наполнилась видением разноцветных неземных чудищ, они придвинулись вплотную к стеклу. Рафаэль держал за руку Ренату, а сам смотрел на подводных жителей, предугадывая смерть. Вдруг его рука ослабла, и он медленно повалился рядом с Ренатой, она вскрикнула, увидев бледное лицо мужа и его закрывшиеся глаза. Рената перевела взгляд на стену, но там уже никого не было…

Пришелец

«Если инопланетяне когда-либо посетят нас, я думаю, что результат был бы такой же, как для американских индейцев после того, как Христофор Колумб открыл Америку»

Стивен Хокинг

Трудно было этот закопчённый кусок металла назвать звездолётом. Джим Гаррисон ходил вокруг него и присматривался к непонятной конструкции. Осенний день близился к своей середине, было безветренно и солнечно, но всё равно прохладно. Скоро должен был появиться Курт Свенсон в сопровождении директора космодрома Воронова и тогда они втроём покумекают, что за аппарат свалился сюда прямо из космоса.

Космодром Восточный был построен очень давно, Гаррисон в то время ещё не родился в своём Лондоне, когда отсюда стартовал первый корабль к околоземной станции. Русские построили космодром для постепенной замены старого Байконура в степях Казахстана. С той поры много воды утекло, мир полностью изменился в лучшую сторону, стал дружелюбнее к жителям Земли. И всё началось с инцидента на африканском континенте, когда оружие, приготовленное в прошлые времена и похищенное кучкой преступников, могло быть использовано против мирного населения. И не простое оружие, а ядерное! Тогда планета очутилась на пороге мировой атомной войны, после окончания которой специалисты предсказывали полное вымирание всего живого на всех континентах, во всех странах. В те страшные дни ожидания люди продолжали так же ходить на работу, дети продолжали учиться, спортсмены соревновались. Никто не знал, когда прогремит первый ядерный взрыв и когда произойдёт ответ другой воюющей стороны. Совет Безопасности ООН заседал беспрерывно, с руководителями военных действий пытались установить прямые контакты для немедленных переговоров и прекращения безумства. И сигналом к началу разрядки послужило сильнейшее землетрясение в Юго-Восточной Азии, в зону которого попали несколько городов граничащих стран. В очередной раз сама планета отреагировала на возникшую напряжённость в отношениях между людьми. Погибли сотни тысяч жителей, жертвы были и среди родственников воинственно настроенных командующих противостоящих в Африке армий. И было принято совместное решение заморозить военный конфликт, перебросить силы на помощь разрушенным городам. Несколько недель руководители стран-членов ООН заседали и вырабатывали решения, которые в итоге привели к полному запрещению использования ядерных вооружений, сбору и хранению их в отдельном месте – только для противостояния космическим угрозам, таким, как внезапное нападение враждебных инопланетных существ, а также для разрушения опасных для Земли астероидов.

Гаррисон посмотрел в сторону далеко расположенного командного пункта, откуда должны были явиться Иван Воронов и Курт Свенсон. Он мог и сам добраться до них, использовав взлётное устройство своего облегчённого скафандра, со стороны выглядевшего, как комбинезон, но не хотел оставлять без присмотра удивительное сооружение, появившееся рано утром на окраине космодрома. Дозиметр не реагировал на пришельца, радиация была в пределах нормы. Но всё равно объект представлял угрозу, потому что он точно прилетел из-за пределов земной атмосферы и во время приземления издавал непонятные радиосигналы. Работники космодрома не в состоянии были как-то всему этому препятствовать, у них и средств-то для этого не было. Они только сообщили обо всём Воронову, а затем по его команде послали за командиром охраны Гаррисоном. Его люди привели в боевое состояние имеющееся оружие и ждали в отдельных, граничных с космодромом бункерах, следя за объектом в мощные бинокли.

– Иван! – позвал Гаррисон в микрофон радиостанции. – Скоро вы там?

– Подожди, Джим, осталось недолго! – откликнулся Воронов. – К нам сейчас подлетят из Владивостока несколько специалистов, в том числе по силовым установкам. И, возможно, они доставят расшифрованный радиосигнал, который сопровождал приземление этой штуковины. А ещё попробуют найти одного китайца, который когда-то изобрёл портативную переводную машину. Ты никакого движения пока не заметил?

– Какое там движение? – спросил Гаррисон. – Аппарат весь обгорел, когда проходил атмосферу, а при падении он ещё и деформировался. Ты полагаешь, что в нём может кто-то находиться?

– Конечно. Всё было похоже на приземление обычного космического корабля. Вроде, как и земного, только мы свои сажаем на значительно меньшей скорости. И, конечно, форма у него почему-то нестандартная, не похожая на наши космические аппараты.

– Да ладно, Иван, ты серьёзно думаешь, что к нам пожаловал инопланетянин? Откуда он мог взяться? И как он догадался попасть именно на космодром?

– Слишком много вопросов, Джим! – ответил, помолчав, Воронов. – Откуда я знаю ответы на них? Не я же за штурвалом этого судна был…

– Э-э-э! Ты всё ещё считаешь это разбитое корыто космическим судном?

– Как знать! Мы с тобой ещё не видели его хозяина, он нас тоже может удивить. Ладно, смотри там дальше. Если почувствуешь опасность, то лети сюда, да охранников подключи, – и Воронов прервал связь.

Гаррисон ближе двадцати метров к чужаку не подходил. Не то, что бы он боялся, но представлял опасность неведомого сооружения высотой около пяти метров и диаметром – не менее десяти. Комбинезон у Гаррисона был надёжный, имелась шлем-маска с баллоном воздуха на всякий случай. Сам Гаррисон уже давно не летал в космос, он входил в штат охраны космодрома и всегда сопровождал Воронова при осмотре кораблей, готовящихся к старту. Сегодня таких кораблей на космодроме не было, последний стартовал к Марсу накануне вечером. И это обстоятельство упрощало обстановку: не нужно было беспокоиться о том, что чужак заденет готовую к старту платформу.

Внезапно из помятого и обожжённого аппарата что-то отделилось и направилось прямиком к Гаррисону. Тот даже онемел от удивления. Двигающееся к нему существо походкой сильно напоминало обычного человека, только облачённого в скафандр повышенной защиты с тонированным стеклом на шлеме. Гаррисон протёр объектив видеокамеры на правом плече и слегка постучал по ней.

– Проблема? – спросил Воронов. – Ты видишь, Джим, то же, что и я? Как будто похож на нас?

– Как будто! – согласился Гаррисон, стараясь не отступать от надвигающегося пришельца. – Выше только на голову…

– Одень шлем-маску! – посоветовал Иван. – Он не спроста в полном космическом облачении. Оружия у него в руках нет?

– Вроде нет, – Гаррисон одел маску и освободил вход воздуха из баллона.

Но в этот момент подходивший поднял руку и снял шлем со скафандра. На Гаррисона смотрело светло-коричневое лицо пришельца, лишённое бровей. Причём он явно улыбался. Пришлось и Джиму вновь снять шлем-маску и в ответ улыбнуться.

– Привет! С прибытием на Землю! – дружелюбно сказал Гаррисон, не ожидая, конечно, что пришелец выступит с ответной речью. Он и не выступил. Только остановился в полуметре от Гаррисона и сделал лёгкий поклон головой. При этом он прошипел что-то вроде:

– Ш-ша!

Гаррисон похлопал себя по груди и представился:

– Джим!

Гость перестал улыбаться и тоже похлопал себя по груди, потом с небольшим опозданием опять сказал:

– Ш-ша!

– Похоже, у него такое имя, – сказал в наушнике Воронов, – будем исходить из этого. Нет с его стороны воинственных намерений?

– Кажется, нет! – ответил Гаррисон. Он впервые встречался с настоящим пришельцем. Впрочем, никто до него из землян с пришельцами тоже не общался, но кому-то нужно было начинать? Он не спеша протянул правую руку к новому знакомому, коснулся его правой, облачённой в рукавицу, руке и сказал, показав на космический аппарат за его спиной:

– Авария? Можете не беспокоиться, мы вам обязательно поможем!

Ш-ша оглянулся на свой обгоревший агрегат и повторил слова Гаррисона:

– Авария? Мы вам поможем!

Воронов сразу всполошился:

– Джим! Через пять минут прилетят, вертолёт уже в пути. Не дёргайся, аккуратно с ним. И ребят вызови – несколько человек с оружием, пусть рядом будут…

Гаррисон переключил связь на охрану и дал ей команду, затем обратил всё внимание на гостя. Пока тот не двигался и можно было подумать, что пришелец прислушивался к разговору землян.

– Земля! – показал пальцем себе под ноги Гаррисон. Затем ткнул им в небо. – Небо, Солнце, космос!

Ш-ша недоуменно посмотрел вниз, вверх и промолчал. Похлопав себя по груди, он опять повторил:

– Ш-ша!

Не зная, что ещё сказать в этой ситуации, Джим Гаррисон так и признался:

– Тебе бы быстрее изучить наш язык, иначе мы тебе помочь не сможем. Ты сейчас как глухонемой: вроде и говорить можешь, но не знаешь, как нам объяснить, что с тобой произошло. Приглядывайся к моим жестам и повторяй. Понятно?

– Понятно? – повторил Ш-ша.

– Имя тебе сменить нужно, немножко начнёшь соображать и столкуемся, как тебя попроще на Земле звать будем. Улетишь к своим – там опять Ш-ша будешь. Понятно?

– Понятно? – опять повторил гость. Гаррисон махнул рукой:

– Ладно, не старайся, всё равно ничего не выйдет! Сейчас наши приедут, привезут переводную машину.

– Понятно? – заладил с одним и тем же вопросом пришелец. Гаррисон уже не рад был, что научил его этому слову.

– Ты мне вот что расскажи! – перевёл он разговор на другую тему. – Твоя космическая тачка выглядит очень печально, вся обгорела. Пойдём, ты мне покажешь, где у неё вход.

И Гаррисон направился к лежащему аппарату. Гость сразу пошёл вместе с ним. Они остановились примерно в метре, ближе было боязно подходить, потому что от металла шли конвекционные потоки тепла, воздух над аппаратом дрожал в лучах солнца. Для середины сентября здесь казалось довольно жарко, Гаррисон даже немного отступил.

– Показывай, где вход-выход! – скомандовал он.

Ш-ша, наверное, понял, что хочет от него землянин и показал рукой куда-то в самый край корпуса корабля. Прямо на глазах удивлённого Гаррисона там раскрылся круглый люк, причём внутри оказалось темно, словно и там всё выгорело.

– Хорошо, закрывай! – разрешил Гаррисон. – Всё равно мне туда не зайти – жарко внутри. Как ты только в живых остался? Не боишься высоких температур?

– Ш-ша! – высокомерно похвастался гость. Дверь в корабль вновь закрылась.

– Понятно! – вновь вырвалось у Гаррисона. – Ты у нас – герой!

– Понятно! – повторил Ш-ша.

– Вот заладил! – устало сказал землянин и посмотрел в сторону, откуда должна была поспеть помощь. Пока движения в той стороне не наблюдалось. Хорошо, что Ш-ша ничего не предпринимал такого, что могло заподозрить его в нехороших замыслах. Кто его знает, а вдруг он спустился на Землю по заданию своих хозяев, а на орбите осталась большая космическая посудина размером с небоскрёб, внутри которой приготовились к атаке невидимое количество таких же Ш-ша, получив сигнал, они готовы ринуться на планету и начать её завоёвывать? Конечно, астронавты, дежурившие на нескольких орбитальных лабораториях, уже оглядели околоземное пространство на предмет наличия около него подобного искусственного сооружения инопланетного производства. Если бы что-то обнаружили, то дали бы знать и разговор получился бы другой. А сейчас пока имеется в наличии единственный Ш-ша, который со своим полуразбитым и обгорелым небесным корытом не вызывает особых опасений. Хотя допросить его обязательно нужно: кто такой, откуда прибыл, какая цель посещения Земли, что предполагает делать дальше? Да и вообще, нужна ли ему помощь в восстановлении летательного аппарата или он собирается отобедать с Гаррисоном и сразу отправиться в обратный путь на корабле, имевшем такое печальное состояние?

Думал обо всем этом Джим и голова шла кругом. Ш-ша стоял рядом и с любопытством его разглядывал. Только теперь Гаррисон заметил, что уши у гостя имели странную удлинённую форму и непрерывно шевелились. Со стороны внешнего периметра космодрома начали подтягиваться ребята из охраны, все – в лёгких скафандрах, в накинутых шлемах, через стекло просматриваются настороженные физиономии.

– Понятно? – вдруг забеспокоился Ш-ша, поглядев на остановившихся в отдалении парней с оружием наизготовку.

– Да ты не бойся! – успокоил гостя Гаррисон. – У нас так принято. Хотя мы и мирный народ, но в каждой стране столько людей сейчас проживает, что ООН каждому лишнему человеку не особенно радуется. К тому же никто не знает, что ты здесь забыл и не хочешь ли натворить глупостей. Пока не объяснишь своё появление на Земле спецкомиссии, не будет никому покоя. Ну что ты на меня уставился? Вон спецы едут, с ними теперь будешь иметь дело!

– Понятно! – коротко ответил Ш-ша и устремил свой взгляд на подъезжающий микроавтобус.

Неожиданно приезжих оказалось больше, чем ожидал Гаррисон. Кроме директора космодрома Воронова и его помощника Курта Свенсона прибыли какие-то две хмурые личности из филиала института Космических исследований, один инженер-конструктор переговорных аппаратов, которому не терпелось испытать своё детище, изобретённое им ещё несколько десятков лет назад и нигде не опробованное, а также председатель Комиссии по Контактам, которая была создана при ООН ещё в прошлом веке, но ничего до сих пор не делала, только штаны протирала. Видя, что пришелец никаких действий не предпринимает, а просто стоит рядом с Гаррисоном, Воронов подвёл прибывших поближе и представил:

– Прошу любить и жаловать наших специалистов из разных городов: Джеферсон от Комиссии по Контактам, Головченко и Бердыев из института, а также изобретатель Лю Фань.

Все в разнобой поздоровались с Гаррисоном и Ш-ша. За руку решили пришельца не трогать – побоялись, заодно и Гаррисона лишили рукопожатия.

– Так, господин Лю! – распорядился Воронов. – Начинайте готовить аппаратуру и приступайте к её опробованию. А мы с коллегами пока молча пообщаемся с гостем.

Водитель микроавтобуса принёс два удобных брезентовых кресла и квадратный стул для китайца, помог тому установить на стул громоздкий прибор с какими-то малюсенькими кнопками и шкалами со стрелками. Лю Фань возился с настройкой, а Воронов и остальные прибывшие, кроме отошедшего в сторону, но любопытствующего водителя, окружили Ш-ша и рассматривали его со всех сторон. Тот молча это терпел, видимо, думал, что так здесь привыкли обращаться с инопланетянами. Через несколько минут, не найдя в облике Ш-ша ничего интересного и отличного от человеческого облика, группа отошла к спускаемому аппарату и с удивлением обошли его несколько раз, делая разные не очень восхищённые замечания. Гаррисон не отходил от пришельца, ему не терпелось посмотреть, как заработает прибор Лю, простоявший в кладовке большое количество лет. Когда Лю Фань подал напряжение и шкалы прибора засветились, Гаррисон даже несколько удивился, он и этого не ожидал увидеть.

– Молодой человек! – обратился Лю к Гаррисону. – Подведите вашего гостя ко мне поближе и попробуйте вызвать его на какой-то разговор, чтобы прибор начал самонастройку.

Джим посмотрел на Ш-ша, раздумывая, каким образом заинтересовать того готовящимся экспериментом. Ш-ша стоял и спокойно поглядывал на каждого землянина по очереди, он, конечно, не понимал, кто здесь главный. Несколько раз он хотел произнести слово «Понятно?», но Гаррисон сразу показывал ему рукой на рот, как бы заставляя замолчать. И Ш-ша задумчиво замолкал. Чтобы выполнить просьбу Лю, Гаррисон вплотную подошёл к пришельцу, взял его за руку и легко потянул в сторону работающего прибора, расположенного на стуле.

– Давай подойдём к господину Лю, – сказал Гаррисон. – Он привёз умный прибор для распознавания незнакомого языка и перевода.

Ш-ша не стал упираться и сразу пошёл с Гаррисоном к Лю Фаню. Китаец усадил его в одно из кресел, а в другое сел сам. Пока он устраивался, пришли остальные специалисты и уставились на подготовку прибора к проверке на работоспособность. Гаррисон обратился к Ш-ша, жестикулируя руками:

– Тебе нужно сказать несколько слов. Тогда прибор сможет уловить структуру твоего языка и начать перевод.

– Понятно? – завёл своё Ш-ша.

– Погоди, – остановил его Гаррисон, – не спеши! Повторяй за мной: Земля!

Ш-ша прислушался, наклонив голову вправо, и чётко повторил:

– Земля!

– Небо!

– Небо!

– Солнце! – сказал Джим.

– Солнце!

– Слушай! Он у тебя здесь уже во всю разговаривает! – удивился Воронов.

Лю Фань молча наблюдал за мечущимися по шкалам стрелкам приборов. Джеферсон удовлетворённо кивал головой, а институтские работники недовольно рассматривали Гаррисона с пришельцем, готовясь сказать что-нибудь язвительное. Но Ш-ша не позволил им этого, он сказал голосом Воронова:

– Слушай! Он у тебя здесь уже во всю разговаривает!

У спецов из института от неожиданности отвалились челюсти.

Китаец поднялся из кресла и, подняв указательный палец вверх, заявил:

– Нужно заставить его сказать что-то своё, не попугайничать…

Гаррисон посмотрел на пришельца и сказал:

– Расскажи нам что-нибудь! Как ты с коллегами у себя на родине общаешься? Что им говоришь? Или расскажи, как посадил корабль, – и он показал на черный от копоти аппарат, причём сделал витиеватый жест правой рукой с планированием ладони сверху на поверхность Земли.

Гость их космоса наблюдал и молчал. Тогда Гаррисон ещё раз продемонстрировал рукой посадку:

– Расскажи своими словами! Не понимаешь?

– Понятно! – обрадовался Ш-ша, но не спешил начать объяснения на своём языке.

– Послушайте, друзья! – привлёк к себе внимание Воронов. – А не может быть, что они там – на его родине – не общаются с помощью звуков? Вот он на нас смотрит и что-то нам передаёт, как привык, но мы не понимаем. Например, ультразвук или ещё что-то?

– Так он имеет обычный рот, обычный язык! – возразил Лю. – Давайте заглянем. Не может же он обычные наши слова говорить и в то же время каким-то ультразвуком, как летучая мышь, владеть?

Лю Фань подошёл к Ш-ша вплотную, приподнялся на носках и показал руками, чтобы тот раскрыл рот. Пришелец послушно выполнил просьбу китайца. Мелькнули белые зубы и вперёд немного вытянулся желтоватый язык. Достав из кармана деревянную ложечку, Лю приподнял ею язык и заглянул под него, затем придавил язык к нижней губе и посмотрел в горло.

– Господа! – сообщил он, убирая ложечку и отходя в сторону своего прибора. – У нашего гостя ротовое отверстие устроено, как и у землянина. Таким горлом ультразвук он издать не сможет.

В этот момент до Ш-ша, видимо, дошло, что от него требуется и он начал говорить на каком-то непонятном языке. Стрелки на китайском приборе так и задёргались!

– Давай, дорогой! Продолжай, не останавливайся! – радостно воскликнул Лю Фань, заметив, что пришелец хочет прекратить свою речь.

Все стояли и слушали Ш-ша в течении нескольких минут. Когда на приборе вспыхнула зелёным светом центральная контрольная лампочка, Лю сделал гостю знак ладонью, чтобы он остановился. Китаец проверил записи на небольшом мониторе, подключённом к основному прибору, и остался внешне доволен.

– Я всегда был уверен, что нахожусь на верном пути! – сказал он Воронову и Джеферсону, стоявшим вблизи. – Скорее всего, мы теперь сможем друг друга понимать.

– И что для этого нужно сделать, мастер Лю? – спросил американец.

– Только переключить мой прибор в режим диалога. Сейчас я это сделаю, и мы будем разговаривать с… как его, говорите звать? – спросил Лю Фань у Гаррисона.

– Ш-ша! – ответил Джим и приблизился к китайцу. – С каких вопросов лучше начать?

– Подожди, сынок! – отодвинул его Джеферсон. – Позволь нам комиссионно его опросить. Вы не будете против, господин Воронов?

Специалисты из института космических исследований тоже придвинулись к члену комиссии ООН.

– Постойте! – воскликнул директор космодрома. – Так дело не пойдет! В конце концов пришелец прилетел ко мне, на мою территорию. Это раз! Потом, здесь – в поле – опрашивать даже простого человека не годится, а перед нами – представитель другой инопланетной цивилизации! Давайте доберёмся до моего кабинета, наметим круг вопросов и сделаем там видеозапись. И уточняю для всех присутствующих: наш разговор с инопланетянином – предварительный, мы выясняем главное, о чём власти должны узнать немедленно во избежание неприятных последствий от вторжения. К нам уже направлена расширенная группа ответственных представителей ООН и самолёты охраны. Гость из космоса и его транспортное устройство будут отправлены уже сегодня ночью в неизвестном пока мне направлении для полного выяснения точных мотивов посещения Земли и возможностей его цивилизации. Там же займутся конструкцией посадочного модуля. Кстати, нас уже сейчас слушают и видят те, кому это по рангу положено.

Джеферсон вздохнул:

– Принимается, господин Воронов. Дайте команду водителю! – и он двинулся в сторону микроавтобуса.

Гаррисон всё-таки решил сказать своё веское слово. Не зря же он здесь всё начинал и подготавливал почву для начала переговоров.

– Подождите немного! – воскликнул он, подняв руку для всеобщего внимания. – Мы с вами ещё не убедились, что прибор заработал, как хотелось бы. Я уважаю Лю Фаня, давно слышал о его работах, но речь Ш-ша, которую он произнёс несколько минут назад прибор не перевёл во всеуслышание! А мы должны понять, что привезём гостя в кабинет директора космодрома не напрасно, то есть нужно сначала услышать перевод.

– Логично, молодой человек! – согласился Джеферсон. – Мастер Лю! Вы можете продемонстрировать возможности вашего прибора? Можете включить запись?

Лю Фань молча присел на кресло и повозился с клавиатурой. Раздался щелчок включённой записи и потом сразу возник механический голос:

– Прошу извинить меня за нечаянное вторжение на вашу замечательную планету. Мы в течение несколько поколений следили за вашей звездой и вычислили по косвенным признакам, что в системе находится много планет и спутников, а также обломков какой-то разрушенной планеты. Мы не могли понять, что это за планеты, какие на них условия и подходят ли они для жизни таких существ, как мы. Но у нас не было выбора, проблема перенаселения в любом обществе когда-нибудь должна возникнуть. Возникла она и у нас. Было принято решение начать переселение малочисленными группами. Я прилетел первым, но в одиночестве, потому что мой напарник погиб из-за аварии при подлёте к вашей планете: он вышел из корабля в открытое пространство осмотреть обшивку перед посадкой. Во время его работы в корабль врезался небольшой кусок металла, скорее всего, отвалившийся от какого-нибудь вашего орбитального сооружения. Я еле смог выровнять курс, а мой спутник моментально погиб, потому что его разорвало на части. Мы с ним летели в один конец, возврата не предполагалось из-за несовершенства конструкции корабля. Я опустился в этом месте вашей планеты, поскольку именно здесь наблюдал яркий огненный взлёт высокого, круглого корабля неизвестной мне конструкции.

Здесь запись окончилась. Ш-ша смотрел на всех по очереди, наверное, пытаясь понять, что происходит.

– Теперь я с тобой, Ш-ша, смогу говорить на разные темы, – радостно сказал Гаррисон.

Лю Фань нажал ещё одну клавишу и попросил его:

– Повтори, прибор ему всё переведёт.

Джим повторил. Ш-ша заулыбался, улыбка у него была как у землянина. Он ещё что-то попробовал сказать. А когда замолчал, прибор выдал перевод:

– Я понял. Ваш прибор полностью осуществляет перевод моей речи на ваш язык. И наоборот. Хороший прибор!

– Теперь, раз мы убедились в нормальной работе механического переводчика, ничего не мешает нам добраться до теплого кабинета, – сказал Воронов. – Приглашаю всех в микроавтобус.

Прибывшие пошли садиться. Гаррисон взял Ш-ша под руку и тоже повёл в направлении автобуса. Водитель помог Лю Фаню собрать прибор. Внутри было довольно просторно, все разместились. Гостя посадили вместе с Гаррисоном, Лю держал прибор наготове, устроившись рядом. Добрались до командного пункта за несколько минут и вскоре собрались у Воронова в просторной комнате с большими окнами. Солнце заглядывало в них и создавало хорошее настроение.

– Мастер Лю! – обратился Джеферсон к китайцу. – Покажите мне, как управлять переводчиком, садитесь со мной рядом.

Лю Фань выполнил просьбу члена Комиссии по Контактам. Джеферсон отключил электропитание прибора и сказал Воронову:

– Понимаете, Иван, мне не понравился рассказ нашего гостя о том, что вся его планета собралась лететь на Землю. Здесь нам самим уже тесно!

– Согласен с вами, господин Джеферсон! – ответил Воронов. – Нужно ещё раз всё уточнить у Ш-ша. Если они будут прилетать к нам по двое в год, то как-нибудь мы этот вопрос утрясли бы. А если захотят прилетать массово, то необходимо сразу это дело прекратить, заставить Ш-ша связаться со своими друзьями и заставить их поворачивать обратно.

– Вначале узнаем, где эта родина Ш-ша находится. Давайте установим такой порядок опроса: отключив переводчик, обсуждаем очередной вопрос, включаем и выясняем всё, что нам нужно знать. Потом опять выключим. Он не должен знать про наши сомнения, про наше нежелание видеть их здесь.

– Принимается! – согласился директор космодрома. – Сейчас я включаю записывающее видеоустройство, чтобы у нас осталась полная запись опроса.

– Да, это обязательно! – сказал Джеферсон. – Внимание! Я включаю прибор мастера Лю. Дорогой Ш-ша! Мне бы хотелось знать, в какой стороне находится ваша Родина? С какой планеты вы прибыли, у какой звезды она вращается?

Пришелец, до этого спокойно разглядывающий кабинет с людьми, начал внимательно слушать вопрос. Затем ответил и несколько минут пришлось ждать перевода:

– Моя Родина находится у ближайшей к вам звезды. Не знаю её название на вашем языке, это тройная звезда и каждая из них имеет несколько планет, это обычное явление: после рождения звезды со временем формируются планеты.

– Насколько велико население вашей планеты? – спросил Воронов.

– Никто не может этого сказать. Нас достаточно, нас уже столько, что принято решение о переселении.

Джеферсон отключил переводчик и внимательно посмотрел на присутствующих землян.

– Да, странно, – с сомнением произнёс Воронов, – они уже не могут себя пересчитать! Не ведут перепись? Или пришелец водит нас за нос?

– Давайте уточним про орбитальный корабль, – подал голос Головченко. – По виду того аппарата, что рухнул на космодром, это действительно всего лишь посадочный модуль. Где-то около нашей планеты, или рядом с Луной должен находиться чужой звездолёт. Мы просто не представляем, каким образом он выглядит, поэтому с орбитальных станций и с американского внешнего телескопа ничего не обнаружили.

Бердыев добавил:

– Возможно, что он совершил посадку на Луне. А если это произошло на обратной стороне нашего естественного спутника, то земляне долго будут в неведении…

– Верно, – сказал Джеферсон. – Но тогда инопланетянину не обязательно говорить нам правду, её легко скрыть! Всё же попробуем задать вопрос, интересно, что он ответит. Я включаю прибор. Дорогой гость! Наша цивилизация достаточно гуманная и высокотехнологичная, знаний накоплено за тысячелетия достаточно. Мы не стоим на одном месте и пополняем их количество, много проводим исследований для изучения Вселенной. Хотелось бы знать о возможностях вашей техники космических полётов. Мы близки к построению больших космических кораблей, которые будут добираться до звёзд, но пока так далеко летать не приходилось. Ваш аппарат, на котором произошло приземление, имеет незначительные размеры, вызывают сомнение его возможности преодолевать межзвёздные расстояния. И мы предполагаем, что перелёт до нашего светила был осуществлён на другом устройстве, мы его называем звездолётом. Мы ошибаемся?