Текст книги "Жизненные задачи. Как изучать жизненные вопросы и искать решения для жизненных ситуаций"

Глава VII. История развития образной драмы и ее место среди других методов терапии

Мировоззрения, лежащие в основе терапии

Здесь будет рассмотрен метод образной драмы в сравнении с другими методами драмы и терапии. В этом контексте мы более основательно рассмотрим метод семейных расстановок Берта Хеллингера, который связан в некотором смысле с началом развития образной драмы, и также хорошо известный в мире метод психодрамы. У данных трех методов есть некоторые общие технические черты, но важное различие состоит в мировоззрениях, на которых они базируются.

На греческом метод (methodos) означает путь. Прежде, чем человек сможет осуществить идею, ему необходим метод, который позволит ее воплотить. Идея отвечает на вопрос «что?», метод отвечает на вопрос «как?». Современные люди не испытывают недостатка в идеях, но, когда необходимо эти идеи осуществить, возникают сложности. Непросто найти методы, которые позволяли бы находить поддержку как духовного, так и внешнего мира.

Идея – это категория духовного мира, и ее реализацией является воплощение на земле. Метод можно назвать проектом воплощения идеи, и он основан на мировоззрении. Только если имеется метод, который описывает путь воплощения идеи, ее можно применять на практике. Для этого, в свою очередь, необходима техническая часть.

Таким образом, в осуществлении идеи всегда есть три последовательных шага: идея, метод и техника. В предыдущей главе мы видели, что необходимы:

• на уровне идей – моральная интуиция, которая исходит из чувства истины и опирается на законы логики чувств;

• на уровне метода – моральная фантазия, которая способна преодолеть разрыв между обыденным сознанием и высшим сознанием;

• на уровне осуществления – моральная техника, которая учитывает принципы этической свободы и законы логики воли.

Идеи тесно связаны с мировоззрением. Поскольку все направления психологии и методы терапии занимаются внутренним миром человека, то важно, каким образом они рассматривают человека в его отношениях с миром. Можно отметить три различных мировоззрения, которые представлены семейными расстановками Берта Хеллингера, психодрамой и образной драмой. Ниже мы рассмотрим подробнее психодраму и семейные расстановки Берта Хеллингера, которые связаны с методом образной драмы.

Для рассмотрения сходства и различия методов, проведем исторический обзор. В предыдущих главах мы говорили, что развитие индивида отражает развитие всего человечества – в развитии человечества мы также можем наблюдать детский, переходный и взрослый возраст. Современный человек находится на уровне развития примерно двадцатилетнего молодого человека. В этот период жизни все кажется возможным: свобода как будто не ограничена, она еще не стала осознанной необходимостью, которой сопутствуют моральная ответственность и понимание границ своих способностей.

Восток versus Запад: терапевтические направления

До семилетнего возраста важнейшее место в развитии ребенка занимает то, каким образом думают и чувствуют его родители. Этот период развития имеет влияние на здоровье ребенка в его будущей жизни: детские травмы могут позднее, после сорока лет проявиться как болезни.

До четырнадцати лет ребенок тесно связан со своим родом. Важно, чтобы ребенок имел родителей и семью. Для ребенка необходимо, чтобы система и уклад рода были в порядке, и к этому порядку принадлежит также авторитет предков.

Все человечество в целом тоже прошло авторитарный этап развития. Жители Древнего Египта мыслили совершенно по-иному, чем современные люди. Можно сказать, что люди тогда имели другую конституцию. В смысле социального развития они, (за исключением посвященных) были на уровне нынешних семи-десятилетних детей.

В течение тысячелетий человечество развивалось дальше. Появилось больше автономности, все больше рождалось самостоятельно думающих людей.

В древнегреческом сообществе произошел перелом и высвобождение в мышлении. Появились философия, методы мышления. Но мы не можем сказать, что тогда люди были в состоянии самостоятельно создавать или упорядочивать свои отношения. Образ их чувствования и отношения были определены системой и средой, в которой они родились и унаследовали от предков. Только в конце Средневековья можно наблюдать, что традиционные отношения теряют власть над людьми.

Сразу же появились проблемы, которые имеют место и в современности. Система отношений и образ жизни сообщества, которые до этого играли решающую роль в жизни человека, стали терять свое центральное место. Эти изменения еще и сейчас производят в человеческих отношениях и в социальной жизни большой хаос. Если ранее в социуме господствовал определенный и очевидный всем порядок, который был основан на представлении, что каждый человек имеет в пирамиде отношений свое определенное место и некая высшая сила (Бог) заботится о том, чтобы система действовала. Это мировоззрение представлено методом семейных расстановок Берта Хеллингера и другими терапиями, сосредоточенными на терапевте.

В повседневной общественной жизни мы ясно видим, что авторитарное руководство не соответствует потребностям современного взрослого человека. В ситуации, когда человек обращается за помощью или советом, он готов отдать другому право на свободное решение, и поэтому во всякой терапии центральное место занимает вопрос власти и авторитета.

Если человек обращается за помощью или советом, он архетипически берет на себя роль ребенка, чувствуя острую необходимость обратиться к кому-то, кто вернул бы ему ясность и чувство безопасности. То, как терапевт отвечает на это ролевое ожидание, сильно зависит от его собственного мировоззрения. Тем не менее, более отдаленной целью терапии может быть только воспитание свободного человека, который берет на себя ответственность уменьшать напряжение в своей жизненной системе и увеличивать гармонию вокруг себя. Основной вопрос здесь: как может человек брать эту ответственность за свою жизнь и за осуществление решений, найденных терапией, в свои руки?

Финский терапевт психоаналитического направления, Вейкко Тэхкэ (Veikko Tähkä) описывает стоящую перед терапевтом дилемму следующим образом: пациент ожидает, чаще всего не сознавая этого, чтобы терапевт отвечал ролевым моделям его детства для выражения неразрешенных конфликтов своих более ранних отношений[11]11
  Veikko Tähkä. Mind and its treatment: A Psychoanalitical Approach, 1994., В. Тэхкэ. Психика и ее лечение: психоаналитический подход», 1996.


[Закрыть].

В этой ситуации терапевт оказывается в роли объекта переноса на него прежних поведенческих комплексов и отношений из родовой пирамиды. В этой модели отношений центральное место занимают такие темы как зависимость, власть и борьба за власть. Задача терапевта в такой ситуации стать объектом развития, который позволяет или помогает пациенту формировать новое поведение, в ходе которого самостоятельность заказчика возрастает, а зависимость от терапевта уменьшается.

Развитие человека в ходе веков продвинулось намного дальше. Множество людей усилием своего Я освободили свое мышление и чувства и вышли из указанной пирамиды. Еще большее количество людей покидают ее именно сейчас. Люди ищут новые отношения с миром и другими людьми и активно формируют свое мировоззрение. Господствующим является чувство, что человек должен самостоятельно создавать отношения с окружающим миром. Это можно сравнить с положением молодого человека, который миновал переходный возраст и стоит на пороге самостоятельной жизни. В некотором смысле, он должен восстановить отношения, которые он разрушил силой и агрессией, свойственной переходному возрасту, чтобы завоевать свободу. Современный человек ищет новых друзей и новые интересы, его образ мышления и чувствования меняются, чувство ответственности растет.

Человек эмансипируется от семьи, но, тем не менее, ищет, на что и на кого опереться. Есть два пути, которые мы видим и в современном сообществе. Человек может искать другую пирамиду отношений, куда он пытается встроиться – например, какую-нибудь молодежную группу или секту. В таком случае он чувствует принадлежность, которая дает ему чувство безопасности, но ценой ее может быть потеря самостоятельности. Одна зависимость заменяется другой, он попадает просто в другую систему.

Другая крайность – когда человек пытается самореализоваться, опираясь только на самого себя. Он переживает чувство, что у него нет корней, нет базы, он начинает с нуля. Он сам создает себя в окружающем мире. Самое характерное выражение этого мировоззрения – американское выражение «self-made man». Индивидуалистическое, сконцентрированное на себе самом мировоззрение говорит, что все зависит от тебя, ты являешься пупом земли, и если у тебя достаточно сил, ты проводишь свою волю. Генри Форд, основатель американского автомобилестроения, сказал: «Если веришь, что ты можешь, или веришь, что не можешь – в обоих случаях ты прав».

Такое мировоззрение свойственно западному человеку, прежде всего, американцу, потому что в его коллективной памяти главенствует освобождение от традиций и создание мира на совершенно пустом месте. Эту веру воспитывала также книга, считающаяся вообще первым англоязычным романом – «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо, изданная в 1819 году. Полное название книги очень выразительно: «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами. Написано им самим». Робинзон Крузо был полностью предоставлен самому себе, не было даже Бога[12]12
  В том смысле, что никакая сверхъестественная сила не могла ему помочь. Прим. ред.


[Закрыть]. Он должен был построить свой мир с нуля. Вначале это было просто безвыходное положение, в которое он попал волею судьбы и из которого ему пришлось выбираться, но позже ему понравилось быть хозяином самому себе.

По идеологии Робинзона Крузо, которая была рождена Англией и перенесена в Америку иммигрантами, каждый – сам творец своего мира. Весь американский образ жизни основан на этом принципе. У тебя должна быть сила, чтобы преобразовывать мир. Мы можем описать это как социальный дарвинизм: слабые умирают, сильные выживают.

Главный идеал такого мировоззрения – свобода. Гармонии нет, потому что в твоем окружении всегда есть кто-то, у кого такие же цели и воля, и они все время сталкиваются. В ходе борьбы выясняется, кто победитель и кто получает право на дальнейшую жизнь.

Когда человеку дают полную свободу, это порождает множественные иллюзии и эгоизм. В прошлом веке детей, находящихся в возрасте формирования, пытались воспитывать без авторитетов. Верили, что под влиянием свободного воспитания появятся свободные личности, потому что с самого раннего детства они переживали свободу. Однако, став взрослыми, эти люди были не в состоянии ничего предпринять. Исследования показывают, что люди, которые подверглись такому свободному воспитанию, в течение своей дальнейшей жизни имели проблемы с принятием решений и несением ответственности. Они всю жизнь искали людей, которые могли бы направить их на правильный путь и принять вместо них решение.

В Эстонии этот феномен можно было в некоторой степени наблюдать в среде поколения родившегося в середине 80-х годов во время общественной оттепели и «поющей революции». Их родители хотели воспитывать своих детей по-другому, без авторитарности и насилия. В то время неоткуда было взять новые модели воспитания. В школах с ними было много проблем, поскольку совсем непросто понять, действительно ли эти дети – свободные личности, или они просто невоспитанны. (Конечно, необходимо учитывать, что многие тогдашние учителя сами выросли под влиянием автократического мировоззрения – в наших школах очевиден конфликт поколений, который возникает в переходных сообществах).

Мы видим две полярные идеологии. В случае первой – пытаются восстановить то, что было в прежние времена. И в обществе можно заметить возврат к пирамиде: в трудные времена возрастает ожидание «сильной руки». Когда человек теряет почву под ногами, он хватается за надежду, что где-то все есть и кто-то знает, как туда дойти. Он готов отказаться от свободы ради восстановления гармонии и безопасности. Его собственные желания не идут в расчет – есть только желания Бога. Психология называет это также приобретенной беспомощностью, и ее можно видеть в терапии, где возникает зависимость от терапевта.

Вторая идеология сосредоточена на свободе. Когда человек уверен в себе, он не желает слушать про то, что было ранее, или что ему говорят другие. Он чувствует, что он сам изменяет мир согласно своим желаниям и через это формирует самого себя. Господствует свободная воля личности, но она наталкивается на волю других свободных личностей. Гармония здесь оказывается на заднем плане. Это можно также назвать идеологией «Я сам!».

Воля, тем не менее, может быть эгоистичной и иллюзорной. Мы можем хотеть и продавить многое, но не все находится в согласии с истиной. То, что мы считаем высшей целью, может исходить всего лишь из желаний и страхов эго.

Западный мир развивает свободу. Восточный мир имеет большее стремление к гармонии. В обоих случаях есть проблемы, если вторая сторона отсутствует. Поэтому современный человек не может быть полностью удовлетворен ни тем, ни другим путем.

Один из центральных вопросов современности: как соединить эти образы мышления? Как жить так, чтобы сохранились как внутренняя свобода, так и гармония?

Одни занимаются йогой, работают со своими мыслями и чувствами, чтобы восстанавливать гармонию и равновесие, утраченные в повседневной суете. Другие, потерявшие внутреннюю свободу, пытаются избавиться от зависимости. Но вопрос, как возможно соединить свободу и гармонию, остается, потому что для обыденного мышления эти явления полярно противоположны. На обычном уровне мы можем спросить: или гармония, или свобода; или диктатура, или демократия. Нет компромисса, необходимо выбирать: идти влево или вправо.

Свобода versus гармония – или свобода и гармония?

В исходной точке истории формирования образной драмы был принципиальный вопрос: возможно ли вообще соединить свободу и гармонию без компромиссов?

детерминизм, Бог – Я – волюнтаризм, эгоизм

Эти два полярных явления можно соединить в одно целое, если добавить еще один уровень или, скажем, третье измерение. С точки зрения духовнонаучного мировоззрения, человек имеет два уровня сознания: низшее Я и высшее Я, другими словами: «эго» или «я сам» и высшее Я. Что это означает?

В смысле духовнонаучного опыта, эго действительно является центральной точкой мира для человека. Если «эго» достаточно сильное, он чувствует себя находящимся в центре мира; все остальные являются не им самим. Это – исходная точка формирования человеческой личности, водораздел, за которым личность чувствует себя отделенной от остального мира. Мы так свыклись с этим, что считаем «эго» самими собою, идентифицируем себя с ним, определяя себя через отличие от других. Мы считаем себя личностями, которые имеют ясные границы и характерные черты.

На самом деле, такое разграничение между собой и миром не является нашим первичным самоопределением. Когда ребенок рождается, он несет в себе чувство единства с миром. Для его земной личности это чувство единства с организмом матери (чем он, находясь в материнской утробе, принципиально и является). Он чувствует себя защищенным и накормленным без того, чтобы делать для этого что-либо самому. О его потребностях заботятся (если он рождается в обычной, достаточно хорошей среде), и он является естественной частью окружающего мира. Базовый психологический настрой маленького ребенка формируется от позитивного переживания, что его потребности обеспечиваются в достаточной мере.

Конечно, мир не идеален. Ни одна мать не может вечно обеспечивать все потребности малыша. Опыт неудовлетворенности вызывает у ребенка агрессию в отношении окружающего мира (к матери), у ребенка начинает возникать потребность отделять себя от мира. Если он и мир – одно, тогда неизбежно возникающая агрессия направлена против него самого и угрожает его психологическому выживанию. Поэтому ребенок делает внутри себя отделение, различие между собой и остальным миром. Это называют первым отделением, которое происходит около седьмого месяца жизни. Принципиально, это является большой потерей для души – не чувствовать себя частью единого целого. В специальной литературе говорят о беспокойстве седьмого месяца жизни.

Начиная с этого события, все душевное развитие ребенка направлено на то, чтобы переформировать свою внутреннюю целостность через отделение от других и укрепление границ между собой и миром. В духовном смысле это означает формирование Низшего Я, самости и забвение своего Высшего Я. Говорят, что маленькие дети помнят свои предыдущие жизни до трехлетнего возраста, до тех пор, пока сохраняют связь со своим высшим Я.

Все современное человеческое поведение можно свести к поведению «эго», к тому, как удовлетворять свои потребности и желания. Английское слово behavior (поведение) – выражает две сущностных части поведения: be и have, то есть быть и иметь (приобретать). Поведению обучаются, осваивая те образы поведения, которые приводят к желаемому результату (позитивное закрепление), и отбрасывают те образы поведения, которые не приводят к позитивному результату или приводят к негативному результату (наказание).

Низшее Я всю жизнь занимается определением своего места в мире, говоря: «это я» и «это не я». Второй основной вопрос «эго» или самости, так называемого пострелигиозного человека, это уровень контроля над тем, что с ним происходит. Человек колеблется между полярными взглядами, которые психология описывает как интернальность и экстернальность. Человек считает центр контроля находящимся либо внутри себя, либо вне себя.

Такое колебание между этими противоположностями никогда не разрешить на том же самом уровне. К счастью, есть выход – то, что называют высшим Я человека.

Чем же это высшее Я отличается от того, что мы привыкли называть своим я? Если мы получили некий опыт на более высоком уровне Я – сознания, то он охватывает все окружающее, не только свою узкую экзистенцию. В каждой ситуации есть двенадцать сторон. Их нужно охватить духовным взором и видеть адекватно свои связи с ними. Как было неоднократно указано в предыдущих главах, высшее Я-сознание выражается через чувство гармонии или дисгармонии, которое опирается на чувство истины. Чтобы пережить его, необходимо избавиться от чувств симпатии и антипатии, основой которых по сути является то, соответствует ли ситуация ожиданиям/желаниям или не соответствует. Когда внутренняя работа со своими (порою сильными) эмоциями проведена, тогда находишься в Высшем Я-сознании, которое характеризуется чувством равновесия. Это можно также назвать работой Я со своими мыслями, чувствами и волей, в которых повседневно господствует «эго».

Высшее Я (свобода + гармония)

детерминизм, Бог – Я – волюнтаризм, эгоизм

Задача духовного развития человека – соединить оба состояния: Высшее Я и земную личность. Ни одно из них не является более важным, чем другое. Земное, низшее Я, необходимо для Высшего Я, чтобы пройти определенное развитие, возможное только в такой форме воплощения.

Высшее Я живет в связи со всем окружающим. Такой целостный взгляд, при котором исходят не только из чисто личной точки зрения, но взвешивают деяния на общих весах, человек получает после смерти. Ребенок до трех лет находится в Высшем Я-сознании. Он еще не говорит «я», он видит свое тело как посторонний наблюдатель. Точно так же видит себя ушедшая душа.

У Высшего Я нет воли, подобной воле «эго», ограничивающей свои потребности и желания личным бытием и обладанием. Если земное Я ожидает, чтобы то или иное произошло с ним, то с точки зрения высшего Я хотят или волят, чтобы то или иное событие произошло в мире. Низшему Я это незнакомо. Между этими двумя уровнями Я в ходе жизни не всегда присутствует согласие. Человек в состоянии высшего Я-сознания выбрал некий путь развития (это делают в жизни между смертью и новым рождением), низшее Я человека по своим определенным причинам хочет избежать этого. Это происходит в течение жизни между рождением и смертью в состоянии обычного дневного сознания. Между двумя состояниями сознания идет игра в кошки-мышки – задачей духовного развития является завершить эту игру и достигнуть договоренности между этими двумя Я. Важно договориться таким образом, чтобы мы имели дело не с компромиссом, где никто не получат желаемого. Не менее важно, чтобы это не было и диктатурой одной из сторон, но действительно – договоренностью.

Высшее Я хочет помочь земному Я в его развитии и привести в созвучие с вселенной. Дальнейшие земные воплощения высшего Я зависят от развития, пройденного в этой земной жизни, и от достижения целей развития. В более широком смысле, миссия высшего Я связана с будущим Земли. Если человек живет в созвучии только со своим эго, то он в состоянии некоторое время внешним образом перестраивать свою среду и сохранять иллюзию свободы. Земное я, прежде всего, хочет действовать в свободе. Высшее Я хочет создавать гармонию.

Но если свобода приходит за счет кого-то или чего-то, то раньше или позже, каким бы сильным не было бы это эго, окружение подаст знак: то, что ты здесь сделал не сообразуется со всеобщей картиной и с Высшим Я. Оно будет сообразно только тогда, когда ты будешь действовать в согласии со вселенной и не создаешь напряжения вокруг себя.

Необходимо теперь вести диалог между стремлением Высшего Я к гармонии и стремлением низшего Я к свободе. Возможно ли сформировать ситуацию таким образом, чтобы она привела к созвучию? Как общество, мы достигли точки, в которой очевидно, что неограниченное развитие, удовлетворяющее все наши желания, не может долго продолжаться.

Проблема в том, что земное Я говорит во внутреннем мире человека громко и нетерпеливо, сообщения же Высшего Я можно скорее сравнить с шепотом. Нетренированным ухом можно услышать его лишь тогда, когда внутренний поток чувств и шум окружающего мира умолкнут. (Эта ситуация превращается в противоположную картину в периоде между смертью и новым рождением).