Текст книги "«Великий Вавилон»"

Глава VIII
Визит баронессы

На следующий день утром, перед самым завтраком, в отель «Великий Вавилон» приехала дама в сопровождении горничной и с большим багажом. Эта была маленькая, пухленькая пожилая женщина, седоволосая, в старомодной шляпке и с не сходившей с лица милой, наивной улыбкой. Тем не менее она производила впечатление аристократки, хотя и не англичанки по происхождению. В ее тоне, когда она на ломаном английском языке обращалась к горничной – девушка, несомненно, была англичанкой, – слышалась высокомерная небрежность, вообще присущая знати континента. На ее визитной карточке значилось «Баронесса Церлинская». Дама попросила комнаты на третьем этаже. Как раз в это время Нелла находилась в гостиничной конторе.

– На третьем этаже, сударыня? – переспросила Нелла с деловым видом гостиничного клерка.

– Да, я сказала на третьем, – повторила пухленькая дама.

– У нас найдется подходящее для вас помещение только на втором этаже.

– Мне хочется жить повыше, подальше от пыли и поближе к свету, – пояснила баронесса.

– У нас нет апартаментов на третьем этаже, сударыня.

– Ничего, все равно. Возможно, у вас найдутся две смежные комнаты?

Нелла довольно неловко заглянула в свои книги:

– Номера сто двадцать два и сто двадцать три соединяются между собой.

– А разве не сто двадцать один и сто двадцать два? – быстро вставила пожилая дама, но тотчас прикусила губу.

– Извините, я действительно должна была сказать сто двадцать один и сто двадцать два.

В тот момент девушка приняла поправку баронессы за простую случайность, но, после того как баронесса покинула контору и поднялась в лифте, Нелла задумалась над ее словами. Они показались девушке довольно необычными. Быть может, баронесса Церлинская прежде останавливалась в этом отеле? Для справок в гостинице хранился список постояльцев за последние тридцать лет. Просмотрев его, Нелла убедилась, что фамилии Церлинской в нем не было. Тут ей вдруг вспомнилось, что на первый взгляд лицо баронессы показалось ей знакомым. Не то чтобы она когда-нибудь видела эту даму, но где-то встречала лицо подобного типа. Ей пришло в голову заглянуть в «Готский альманах», этот генеалогический справочник, в котором упоминались все представители голубой крови континента, но и в «Альманахе» имя Церлинской не встретилось.

Нелла справилась, где желает завтракать баронесса, и, узнав, что для нее был оставлен столик в столовой отеля, сама решила позавтракать там же. Сидя в уголке, наполовину скрытая колонной, она могла свободно наблюдать за всеми посетителями и видеть каждого входившего и выходившего из обеденного зала. Вот наконец появилась и баронесса, вся в черном, несмотря на июньскую жару, закутанная в тонкую кружевную шаль, изящная, милая и улыбающаяся. Нелла принялась внимательно всматриваться в нее. Дама ела с аппетитом, неторопливо пробуя каждое блюдо из длинного меню завтрака. Нелла успела заметить ее прекрасные белые зубы. Вдруг произошло нечто необычное. На сладкое баронессе был подан сливочный крем, и, к удивлению девушки, гостья, сняв верхушку, спокойно вынула ложкой из середины что-то очень похожее на свернутый клочок бумаги. Эта проделка была настолько искусна, что не отличавшийся особой зоркостью человек ее не заметил бы – девяносто девять процентов из ста были за это. Но, к несчастью для баронессы, юная наблюдательница входила именно в оставшийся единственный процент. Нелла стремительно вскочила со своего места и, приблизившись к ней, сказала:

– Боюсь, что этот крем не особенно удачен, мадам.

– Благодарю вас, он восхитителен, – холодно ответила баронесса, улыбка с ее лица исчезла. – Кто вы такая? Я полагала, что вы клерк из конторы.

– Мой отец – владелец этой гостиницы. Мне почудилось, что в десерте оказалось нечто, чему там быть не следовало.

Нелла в упор смотрела на баронессу. Маленькая сложенная бумажка, к которой пристало немного крема, выглядывала из-под края тарелки.

– Нет, благодарю вас! – Баронесса уже вновь простодушно улыбалась.

Нелла отошла. Кроме сложенной бумажки, она заметила еще одну пустячную подробность, а именно то, что при желании баронесса прекрасно могла произносить английский звук «th».

После завтрака девушка долго сидела в раздумье у окна в своей комнате. Вдруг она вскочила с загоревшимися глазами.

– Да ведь это не кто иной, как переодетая мисс Спенсер! – вскрикнула она, захлопав в ладоши. – Как это сразу не пришло мне в голову!

Она вдруг вспомнила про принца Ариберта и, вздохнув, подумала: «Быть может, я буду в состоянии ему помочь!»

Спустившись в контору, Нелла осведомилась, не делала ли новая постоялица каких-либо распоряжений насчет обеда. Она догадывалась о существовании разработанного плана действий, в котором, несомненно, задействован и Рокко, несравненный Рокко. Необходимо было его уличить и подвергнуть допросу.

– Баронесса Церлинская покинула отель с четверть часа тому назад, – ответил лакей на вопрос управляющей гостиничной конторой.

– Но ведь она только сегодня приехала! – вырвалось у девушки.

– Горничная баронессы сообщила, что ее госпожа получила телеграмму и вынуждена была незамедлительно уехать. Баронесса уплатила по счету и уехала в карете.

– Куда?

– Сундуки ее были направлены в Остенде.

Под влиянием ли инстинкта или просто страсти к приключениям, Нелла в тот же вечер оказалась на пароходе, отходившем в одиннадцать часов из Дувра в Остенде. Она никому не сообщила о своих намерениях, даже отцу, которого в момент ее отъезда не оказалось в отеле. Она лишь наскоро набросала несколько слов, чтобы он ожидал ее через день или два, и опустила свое письмо в Дувре.

«Мария-Генриетта» – большой роскошный пароход, на который попала Нелла, – великолепной отделкой своих палубных кают мог смело соперничать с лучшими трансатлантическими пароходами. Главная из этих кают, очевидно, была занята, судя по тому, что на всех ее окнах занавески были заботливо опущены. Нелла не рассчитывала встретить баронессу на пароходе – по всей вероятности, та уже отплыла в Остенде с восьмичасовым вечерним рейсом. С другой стороны, легко могло случиться, что она вовсе туда не поехала, а направилась куда-нибудь в противоположную сторону. И тем не менее теперь у Неллы мелькнула слабая надежда, что дама, называвшая себя баронессой Церлинской, может оказаться за занавешенными окнами каюты, и все время пути по спокойному, освещенному луной морю мисс Раксоль не сводила глаз с дверей и окон этой каюты.

«Мария-Генриетта» вошла в остендскую гавань ровно в два часа ночи. Вдоль причала, как обычно, суетилась пестрая шумная толпа. Нелла продолжала стоять на своем посту, и наконец ожидание ее было вознаграждено: двери каюты распахнулись, и из нее вышли четверо джентльменов. Одного взгляда на каюту было достаточно, чтобы понять, что эти господа провели путешествие за картами.

Юная сыщица была страшно раздосадована и хоть и винила в неудаче обстоятельства, но, в сущности, сердилась на саму себя. В два часа ночи, без всякого багажа, совершенно одна, не имея никакого плана действий, она очутилась в незнакомом, пользовавшемся скверной репутацией портовом городе, о гостиницах которого по всей Европе ходила дурная слава. В течение нескольких минут Нелла бродила по набережной, как вдруг заметила в море дымок приближавшегося парохода. Один из матросов объяснил ей, что это идет восьмичасовой пароход из Дувра, запоздавший на целых четыре часа из-за захода в Кале для ремонта после легкой аварии в пути. Девушка сразу воспряла духом. Еще минуту тому назад она считала себя чуть ли не дурочкой, погнавшейся за дикими гусями, теперь же она снова чувствовала себя мудрой и проницательной. Она была уверена, что на этом пароходе непременно окажется Церлинская, и заранее поздравляла себя с удачей.

Пароход, казалось, как-то особенно медленно входил в гавань. В нетерпении Нелла прошла на мол, чтобы лучше разглядеть судно. Город был пуст и безмолвен, выглядел он мрачно и подозрительно. Ей припомнились все слышанные раньше рассказы об этом сверкающем притоне, во время сезона предоставлявшем убежище стольким негодяям, как нигде в Европе, за исключением разве Монте-Карло. Она вспомнила, что блистательные авантюристы всех наций стекались сюда с целью позабавиться или обделать свои делишки и что многие из самых впечатляющих злодейств второй половины века зародились и созрели в этом приюте вселенского порока.

Когда пароход пришвартовался, Нелла встала у конца сходней, рядом с собиравшим билеты контролером. Первой сошла на берег не баронесса Церлинская, но сама мисс Спенсер! Нелла едва успела отступить в сторону, прикрывая лицо, а мисс Спенсер с маленьким саквояжем в руке уверенным шагом направилась к таможне. По всему было видно, что она отлично знала остендский порт.

Луна сияла: было светло как днем, и Нелла имела возможность следить за своей жертвой. Теперь она окончательно убедилась, что баронесса Церлинская была не кто иная, как переодетая мисс Спенсер. Та же походка, те же движения головы и бедер, внешность была искусственно состарена при помощи седого парика и морщин, наведенных театральным гримом. Мисс Спенсер, волосы которой теперь имели свой обычный белокурый цвет, беспрепятственно прошла через таможню, и Нелла увидела, как она подозвала закрытый экипаж и что-то сказала кучеру. Не теряя ни минуты, девушка вскочила в первую же проезжавшую мимо коляску.

– За той каретой! – отрывисто приказала она кучеру по-французски.

Кучер хлестнул лошадь, и животное, стуча копытами по булыжнику мостовой, рванулось вперед. Казалось, что преследование экипажей уже вошло в привычку у этого возницы.

Некоторое время преследуемая карета двигалась вперед, пересекая город из конца в конец, затем она нырнула в лабиринт узких улиц к югу от курзала[3]3
  Курзал– помещение на курорте для концертов, собраний.


[Закрыть]. Экипаж Неллы стал постепенно ее настигать. Вдруг карета остановилась перед большим темным домом, и мисс Спенсер вышла на тротуар. Нелла велела своему кучеру остановиться, но тот, очевидно, увлекшись преследованием, немилосердно стегал лошадь и не обратил внимания на ее приказание. Он победоносно подкатил к темному дому как раз в тот момент, когда мисс Спенсер скрылась за его дверьми, а карета ее отъезжала от подъезда. Нелла, еще не решив, что предпринять дальше, вышла из своего экипажа и расплатилась с кучером. В эту минуту кто-то снова приоткрыл дверь дома, в котором исчезла мисс Спенсер.

– Мне надо видеть мисс Спенсер, – произнесла Нелла первое, что пришло ей на ум.

– Мисс Спенсер?

– Да, она только что приехала.

– Это, вероятно, О. К., – сказал некто из-за двери.

– Должно быть.

С этими словами мисс Раксоль, сама удивляясь своей храбрости, прошла мимо незнакомца в дом.

Мисс Спенсер в это время входила в комнату, смежную с тесной передней. Нелла последовала за ней и очутилась в помещении, вульгарно обставленном по образцу бельгийских меблированных комнат.

– Ну, мисс Спенсер, – поприветствовала она экс-баронессу Церлинскую, – думаю, что вы не ожидали увидеть меня так скоро. Вчера вы слишком неожиданно покинули нашу гостиницу, так же как и за несколько дней до этого. Вот я и явилась к вам с намерением получить кое-какие объяснения.

Мисс Спенсер – следует отдать ей должное – прекрасно выдержала первый натиск: не пыталась увернуться, не выказала никакого волнения. Единственным признаком тревоги служило учащенное дыхание.

– Вы уже больше не баронесса Церлинская, – продолжала Нелла. – Вы позволите мне присесть?

– Садитесь, конечно, – проговорила мисс Спенсер. – Я вижу, что от вас можно ждать чего угодно. Что вам надо? Разве мои книги были не в порядке?

– Книги в полном порядке, и я намерена говорить не о них. Поводом для моего приезда послужили убийство Реджинальда Диммока, пропажа его тела и исчезновение великого герцога Евгения Познанского. Я уверена, что вы могли бы помочь в предпринятом мною расследовании этого дела.

Глаза мисс Спенсер сверкнули, она поднялась со своего места и быстро направилась к камину.

– Хоть вы и янки, но это нисколько не умаляет вашего безрассудства.

Она протянула руку к кнопке звонка.

– Не звоните, если вам дорога жизнь, – остановила ее Нелла.

– Если что?

– Если вам дорога жизнь, – спокойно повторила гостья, вынимая из кармана маленький изящный револьвер.

Глава IX
Две женщины и револьвер

– Вы… вы хотите только напугать меня, – пробормотала мисс Спенсер едва внятно.

– Вы полагаете? – насколько могла твердо возразила Нелла, хотя рука ее сильно дрожала от волнения, и она боялась, как бы мисс Спенсер не заметила этого. – Вы думаете? Вы только что назвали меня безрассудной, несмотря на то что я американка. Ну, так я действительно янки, как вы нас называете, и хоть на моей родине девушек не обучают стрельбе в школах, но очень многие из них – в том числе и я – умеют обращаться с оружием. Повторяю: если вы позвоните, то вам несдобровать!

В сущности слова Неллы были лишь пустой угрозой, и она трепетала при мысли, что мисс Спенсер догадается об этом. Но, к счастью, ее противница была из числа женщин, сохраняющих храбрость только до появления реальной угрозы физической расправы. Мисс Спенсер без труда выдержала бы любую нравственную пытку, но при одной мысли, что ее телу грозит опасность, готова была уступить. Нелла сразу угадала это и действовала соответствующим образом, стараясь по возможности скрыть собственное волнение.

– Садитесь-ка лучше, – сказала она резко, – и я задам вам несколько вопросов.

Мисс Спенсер послушно опустилась на стул, бледная и трепещущая, но с принужденной улыбкой на устах.

– Почему вы тогда ночью покинули «Великий Вавилон»? – начала свой допрос Нелла со строгим выражением лица, как у следователя.

– Мне было так приказано, мисс Раксоль, – последовал краткий ответ.

– Приказано? Кем?

– Видите ли, я… я… дело в том, что я замужняя женщина и должна подчиняться приказаниям своего мужа.

– Кто же ваш муж? – изумленно воскликнула юная сыщица.

– Том Джексон – Жюль, вы его знаете, это метрдотель в «Великом Вавилоне»…

– Итак, настоящее имя Жюля – Том Джексон? Почему же он хотел, чтобы вы оставили свое место без предварительного уведомления администрации?

– Право, я не знаю, мисс Раксоль. Клянусь вам, не знаю. Он мой муж, и я исполняю то, что он мне велит, как вы и сами когда-нибудь станете делать. Дай бог, чтобы вам попался более достойный человек, чем мне!

На глаза мисс Спенсер как будто навернулись слезы. Нелла подняла револьвер и прицелилась.

– Ну, – повторила она, – зачем это было ему нужно? – Она сама удивлялась своему хладнокровию и была довольна собой.

– Я не могу сказать вам этого, не могу…

– И все-таки вам придется это сделать, – проговорила Нелла безжалостно повелительным тоном.

– Ему… ему надо было, чтобы я приехала сюда, в Остенде. Случилось нечто экстренное… О, он ужасный человек, Том. Если бы я открылась вам, он бы… – сбивчиво заговорила лжебаронесса.

– Где же это случилось, в отеле или здесь? – продолжала настаивать девушка.

– И тут и там.

– Не касалось ли дело принца Евгения Познанского?

– Не знаю… то есть да, кажется, что так.

– Какое отношение имеет ваш муж к принцу Евгению?

– Я полагаю, у них какие-то дела… денежного характера…

– А мистер Диммок также участвовал в этих делах?

– Вероятно, да, мисс Раксоль. Клянусь, это все, что мне известно.

– Не было ли у вашего мужа ссоры с мистером Диммоком ночью в номере сто одиннадцать?

– Между ними вышло недоразумение, – нехотя проговорила мисс Спенсер.

– И результатом этого стал ваш немедленный отъезд в Остенде?

– Да, похоже, что так.

– А что же вы должны были делать здесь? Какие инструкции получили от своего мужа?

Мисс Спенсер опустила голову на руки, облокотившись на отделявший ее от Неллы стол; казалось, она зарыдала.

– Сжальтесь надо мной, я не могу сказать вам больше ни слова, – пролепетала она.

– Почему?

– Он убьет меня, если узнает.

– Вы уклоняетесь от сути дела, – холодно заметила Нелла. – Пощажу вас в последний раз. У меня есть причины ни перед чем не останавливаться, а если с вами что-нибудь случится, я скажу, что вынуждена была прибегнуть к самозащите. Итак, что же вы должны были делать в Остенде?

– Мне не миновать гибели, – простонала мисс Спенсер, затем в совершенном отчаянии проговорила: – Я должна была наблюдать за принцем Евгением.

– Где? В этом самом доме?

Мисс Спенсер утвердительно кивнула, и Нелла увидела слезы на ее лице.

– Стало быть, принц Евгений захвачен в плен? Кто-то сделал это по наущению Жюля? – продолжала допытываться юная сыщица.

– Да, если вам непременно надо знать это.

– Почему же именно вы должны были явиться в Остенде?

– Ах, Том верит мне. Видите ли, я знаю Остенде. До поступления на службу в «Великий Вавилон» мне пришлось много путешествовать по Европе, и Том доверяет моему опыту.

– Зачем же вы поступили в «Великий Вавилон»? – не успокаивалась Нелла.

– Таково было желание Тома. Он говорил, что я ему там пригожусь.

– Что ж, ваш муж анархист или что-нибудь в этом роде?

– Не знаю. Я бы вам тотчас же сказала, если бы знала. Но он один из тех людей, которые ни с кем не бывают откровенны.

– Не совершал ли он когда-нибудь убийства?

– Никогда! – воскликнула мисс Спенсер, придя в справедливое негодование от одного такого предположения.

– Но мистера Диммока убили. Его отравили. Если он не был отравлен, почему же тогда его тело похитили? Его украли, очевидно, с целью избежать следствия и замести следы. Скажите, что вы об этом знаете? – настаивала мисс Раксоль.

– Клянусь жизнью, – произнесла мисс Спенсер, вставая и немного отходя от стола, – что я не знала о смерти мистера Диммока, пока не прочитала об этой трагедии в газетах.

– Вы клянетесь, что не имели ни малейшего представления об этом?

– Клянусь, что нет!

Нелла была склонна поверить прозвучавшему заявлению. В этой душной, неопрятной комнате противницы мерили друг друга взглядами при тусклом свете лампы. Мисс Спенсер нервно взбивала свои белокурые волосы, словно стараясь мало-помалу вернуть себе самообладание. Нелле все происходящее представлялось каким-то сном, тревожным мрачным кошмаром. Она не находила, что сказать, чувствуя, что пока еще не добилась ничего определенного.

– Где же теперь находится принц Евгений? – спросила она наконец.

– Не знаю, мисс.

– Как, разве он не в этом доме?

– Нет, мисс.

– Ну, мы сейчас посмотрим! – решительно воскликнула девушка.

– Они увезли его, мисс Раксоль.

– Кто его увез? Кто-нибудь из друзей вашего мужа?

– Его… его знакомые.

– Так, значит, у вас здесь целая шайка?!

– Шайка! У нас – шайка? Не понимаю, что вы хотите этим сказать, – пролепетала мисс Спенсер.

– О, вы должны это понимать, – холодно улыбнулась Нелла. – Вы не можете быть настолько невинны, миссис Том Джексон! Не пытайтесь шутить со мной, помните, что я – янки. Не позже чем через пять минут вы должны сказать мне, каким образом ваш прекрасный супруг похитил принца Евгения и для чего. Теперь приступим к этому пункту, от которого вы уже однажды уклонились.

Мисс Спенсер взглянула в лицо Нелле, затем опустила глаза, и пальцы ее нервно затеребили скатерть на столе.

– Как же я могу сказать вам, когда сама не знаю? Вы пользуетесь своим положением и мучаете меня ради собственного удовольствия, – проговорила она с видом оскорбленной невинности.

– Не рассчитывал ли мистер Том Джексон выманить у принца Евгения деньги?

– Деньги?! Он?! Том никогда не нуждается в деньгах!

– Нет, я хочу сказать – много денег: десятки, сотни тысяч?

– Том никогда не покушался ни на чьи деньги, – угрюмо повторила мисс Спенсер.

– Значит, у него были причины воспрепятствовать приезду принца Евгения в Лондон?

– Возможно. Я не знаю. Можете убить меня.

Нелла задумалась, затем вдруг подняла револьвер чисто механическим движением, без намерения пустить его в дело, и, как это ни странно, мисс Спенсер снова вся сжалась под его дулом. Нелла удивилась, что женщина, подобная мисс Спенсер, может наивно принять это движение за настоящую угрозу. Вообще чуждая трусости, Нелла с трудом могла поверить, чтобы кто-нибудь мог до такой степени поддаваться страху. Она тотчас оценила свое преимущество и решила и дальше пользоваться им, прибегая к театральным жестам. Нелла стала медленно поднимать револьвер, пока он не пришелся вровень с лицом мисс Спенсер, и вдруг ею овладело новое, странное чувство: она поняла, что действительно способна привести оружие в действие, если эта женщина зайдет слишком далеко. Она испугалась – испугалась самой себя, она оказалась во власти дикого, животного инстинкта. С быстротой молнии перед ее глазами пронеслась картина: у ее ног лежит мертвая мисс Спенсер, полиция… суд… эшафот… Это было ужасно.

– Говорите же, – прохрипела она, и лицо мисс Спенсер побледнело еще больше.

– Том сказал, – почти через силу залепетала она, – что своим появлением в Лондоне принц Евгений разрушил бы все его планы…

– Какие планы? Что за планы? Да отвечайте же! – почти выкрикнула Нелла.

– Видит бог, не знаю! – Мисс Спенсер опустилась в кресло. – Он говорил, что мистер Диммок переметнулся на другую сторону и ему надо с ним расквитаться, и потом Рокко…

– Рокко? Что с Рокко? – Нелла едва слышала себя, она сильнее сжала револьвер.

Мисс Спенсер, вытаращив глаза, смотрела на девушку остекленевшим взглядом.

– Не спрашивайте меня… это моя погибель!

– Да, она близко, – проговорила Нелла будто не своим голосом.

– Это моя смерть, – повторила мисс Спенсер, и вдруг голова ее откинулась назад и беспомощно перевесилась через спинку стула.

Нелла поняла: что-то случилось. Очевидно, женщина была в обмороке. Отбросив револьвер, девушка обежала вокруг стола; она опять стала прежней женственной, симпатичной, доброй Неллой и чувствовала, будто у нее гора с плеч свалилась. Но в тот же миг мисс Спенсер, словно кошка, вскочила со стула, схватила револьвер и, быстро размахнувшись, бросила его в окно. Стекло разбилось, раздался выстрел, и все снова погрузилось в тишину.

– Я говорила вам, что вы поступили безрассудно, явившись сюда, как какой-нибудь Джек Шепард в юбке, с целью все выведать у меня, – с расстановкой проговорила мисс Спенсер. – Теперь мы с вами в равных условиях. Вы запугивали меня, но я знала, что умнее вас и что в конце концов одержу верх. Теперь настала моя очередь.

Пораженная, подавленная справедливостью слов мисс Спенсер, Нелла какое-то время оставалась без движения. Осознание колоссального безумия только что совершенного ею поступка волной заливало мозг. Ей стало стыдно за себя, но даже теперь она не чувствовала страха. Храбро глядя в глаза противницы, девушка старалась найти какой-нибудь выход из создавшегося положения. Кроме взятки, громадной взятки, ей в голову ничего не приходило.

– Допускаю, что победа за вами, – проговорила она, – но я еще не закончила. Слушайте!

Мисс Спенсер скрестила руки и, глядя на дверь, надменно улыбалась.

– Вы знаете, что мой отец – миллионер. Быть может, вам известно, что он один из самых богатых людей в мире. Если я дам честное слово не выдавать вас, что вы хотите получить в обмен на мою свободу?

– Какую сумму вы предлагаете? – небрежно проронила мисс Спенсер.

– Двадцать тысяч фунтов, – быстро сказала Нелла: ей начинало казаться, что все дело сведется к простой денежной сделке.

Губы мисс Спенсер сложились в презрительную гримасу.

– Сто тысяч! – воскликнула Нелла.

Гримаса повторилась.

– Ну, скажем, миллион фунтов. Я могу рассчитывать на щедрость моего отца, и вы тоже.

– Вы полагаете, что отец даст за вас миллион? – с иронией произнесла миссис Том Джексон.

– Да, полагаю, – уверенно ответила Нелла.

– И вы думаете, что мы можем этому поверить?

– Конечно, можете.

– И мы никоим образом не пострадаем?

– Я дам вам слово за себя и за отца.

– Почему же вы думаете, что я не отпущу вас без выкупа? – воскликнула мисс Спенсер. – Вы просто безрассудная, глупая девушка!

– Я знаю, что не отпустите. Я слишком хорошо вижу это по вашему лицу.

– Вы правы, – медленно проговорила мисс Спенсер. – Я бы не отпустила вас и не отпущу за все доллары Америки.

Мурашки побежали у Неллы по спине. Из окна в лицо ей пахнул легкий ветерок. В коридоре послышались шаги, дверь отворилась, но девушка даже не обернулась. Она не могла отвести глаз от мисс Спенсер. В ушах ее звенело, она потеряла сознание и бесшумно соскользнула на пол.