Текст книги "Свиньи во тьме"

Глава 8
Мусорщики Санга

Кот грохнул тяжелым фолиантом о стол. Поднялось облако пыли.

Я дремал, и этот звук выдернул меня из сна, навеянного удобным мягким креслом. Проклятье!

Мне снилось давнишнее сражение. В нем псы хотели обрушить на наши головы камни с горного склона. Когда книга упала на столешницу, я решил, что псы добились своего…

Кот смотрел на меня прищуренными глазами. Все дрыхнешь, мол?! Я встрепенулся, только сейчас осознав, что по-прежнему нахожусь в читальном зале огурцовской библиотеки. Приятный полумрак, тишина, высокие узкие окна, полки, уходящие далеко вверх. Самое лучшее место, чтобы задать храпака. Попробуйте сами!

Я прокашлялся, делая вид, что вовсе не спал, а размышлял над мировыми проблемами. Но Пышехвоста не проведешь. Он стоял по другую сторону стола и ждал, когда я очухаюсь.

Мы здесь торчим не меньше трех часов. Пышехвост, едва попав внутрь старинного каменного здания, будто сошел с ума. Книгочей! Ему бы стать библиотекарем, а не боевым волшебником.

Меня хватило ровно на двадцать минут – я побродил среди исполинских стеллажей, чувствуя себя маленьким и ничтожным рядом с такими массивами знаний, и полистал кое-какие книжки. И мало что понял. Беллетристика тут, похоже, была не в почете. Потом почитал газетные подшивки и стал зевать. В конечном итоге облюбовал это вот креслице…

– Что ты нашел?

Передо мной лежал классического вида фолиант. В тяжелой массивной обложке, с пожелтевшими страницами, обгрызенными временем, пыльный. Я с трудом удержался от чиха.

– Нашел упоминание нашего значка.

– Значка?

– Двухголовая ворона, держащая три стрелы, – сказал кот. – Я чувствовал, что мы имеем дело с чем-то посерьезней, нежели простые шпионские казаки-разбойники…

– И?..

Барсик развернул книгу так, чтобы я мог видеть. На страницах я заметил какие-то рисунки и, честно говоря, ничего не понял.

– Давай, лучше ты мне все расскажешь… Терпеть не могу продираться через старинные тексты, – сказал я.

Стоит подмаслить котяру, он сделает все, что угодно. На его тщеславии можно играть как на струнах, главное, хорошо овладеть этим мастерством.

– Доверяюсь твоему экспертному мнению, – добавил я, нанося последний удар.

Барсик расплылся в улыбке. Ну, значит, все в порядке.

Он уселся в такое же кресло напротив, поерзал, устраиваясь поудобней, и положил ногу на ногу.

– Итак…

Почему все любят это «итак»? Может, и мне попробовать употреблять его к месту и не к месту?

– Эта книга называется «Древние культы: истинные и мифические». Написана неким чародеем-историком Слизнем Блохастым лет двести назад, дата неразборчива. Кстати, он тоже был свином. Так вот. Он описывает все известные ему культы, распространенные на территории Северных Земель, от Свинландии, до Полуобморочного Побережья на далеком западе. Здесь много всего, частично мифологический материал, частично, реальные факты. Не ахти каким систематизатором был этот Слизень. Во-первых, он пользовался непроверенными данными, во-вторых…

– Барс, давай короче, а то у меня в горле першит от пыли, – сказал я.

– Ладно, короче… Здесь упоминается культ Эко. Хорьки нам не наврали, они действительно жрецы этой богини. В южных провинциях Баранхейма, например, этот культ на сегодня угас, хотя триста лет назад он был там едва ли не главным. Жрецы культа и правда немного со сдвигом – это отмечается даже в книге…

– Бедняги, – сказал я.

– Культ Эко – это почитание Жизни, Справедливости и всего такого, что вполне можно называть с большой буквы…

– Барсик…

– Перехожу к главному. Смотри, здесь не только описываются культы и самые вероятные места их распространения, но и приводятся в виде рисунков символы, которые используются их поклонниками. Символы обычно имеют много значений и, как правило, рассчитаны на посвященных. Я сразу подумал о том, что след двухголовой вороны может вести в прошлое, но не знал, с чего начать. Мне повезло, что я так быстро наткнулся на книгу Слизня, иначе на поиски здесь мне потребовалось бы несколько месяцев. Словом, этой вороны мир не видел, как минимум пять веков.

– Как это, если…

– Этим символом, точнее говоря, клеймом, пользовались Мусорщики Санга. Когда-то давно центром этого культа были горы на юге Баранхейма, неподалеку от перевала Цветной Капусты. Смекаешь?

– Начинаю…

– Мусорщики Санга были горными кошками, которые называют сами себя шуарами. Эти кошки вид немногочисленный и весьма замкнутый. Их почти не встретишь в цивилизованном мире. Мне лично не довелось видеть ни одного кота. По данным Слизня Блохастого секта Мусорщиков перестала существовать за триста лет до того, как он взялся за свою книгу. Королевские археологи из Баранхейма обнаружили в горах разрушенный город и храмы шуаров. В результате чего опустело это место, выяснить не удалось. Бараны пришли к выводу, что шуары либо ушли в поисках более благоприятных условий, либо были захвачены волками из Верхнего Клыкарга и истреблены.

– Если все было разрушено, то, наверное, так. Клыкарг же совсем рядом, – сказал я.

– Определенно мы говорить не можем. Но появление этого символа неслучайно, – ответил чародей. – С тех пор, по сообщению Слизня, местные жители ни разу не видели шуаров, хотя раньше они часто появлялись в долинах, населенных баранами и козлами, чтобы вести торговлю.

– В чем же суть этого культа?

– Сведения о нем не систематизированы. Шуары считали себя мусорщиками и поклонялись некоему божеству, Сангу. Слизень считает, что это бог смерти, потустороннего мира или же некто вроде проводника через Великую Грань. А ворона у Санга считалась священной птицей. Ее изображения были найдены бараньими археологами в развалинах города Шуаров. Вот. – Барсик указал мне на рисунок в книге. – Примерно такой же символ был на том деревянном значке.

Я вгляделся в изображение. Та же самая ворона с двумя головами, направленными в разные стороны. В лапах три стрелы.

– И что он означает? – спросил я.

– Будто бы две головы вороны смотрят одновременно и в наш мир, и в потусторонний. Ворона, видимо, почиталась, помимо того, что любит рыться в помойках, как связующее звено между сферами бытия…

– А причем тут мусор?

– Слизень выдвигает только версию. Археологам баранам жители предгорий рассказывали, что шуары считали всех живущих мусором, который мешает соединить двум сферам, нашему и потустороннему миру. Дескать, если истребить всех и вся, то ничто не будет мешать установлению Великого Равновесия.

– Что за ахинея?

Кот пожал плечами.

– В подлунном мире много странного, если ты еще не заметил.

– То есть, согласно этой логике, надо истребить все без исключения живые существа. Иначе в мире еще будет оставаться так называемый мусор…

– Верно мыслишь, сержант.

Я взглянул на культовый знак шуаров.

– Здесь сказано что-нибудь о жертвоприношениях?

– Нет. Но Слизень упоминает, что шуары ждали какого-то особого момента, чтобы начать свою Очистительную Миссию. Ждали знака! Поэтому-то, я считаю, до поры до времени культ не предпринимал ничего агрессивного в отношении соседей…

– Но ведь так и не предпринял.

– Этого мы не знаем, – сказал кот, – шуары исчезли. Их город и храмы были разрушены.

– Но!

– Они вернулись. Каким образом – предстоит выяснить.

– Зачем нам это?

– Сам подумай. Шпионы-зубастые, внедренные в среду горожан Прохладного Огурца, пользуются опознавательным знаком, который никто не видел пять веков! Который принадлежит малоизвестной секте, сгинувшей с лица земли. Разве не повод пораскинуть мозгами, сержант?

– Ты прав. Думаешь, за шпионами стоят шуары?

– Это самое первое, что приходит в голову.

– Ну допустим. Но как могли кошки, если предположить, что они не исчезли пятьсот лет назад, заключить союз с псами и начать такую крупную игру на их стороне?

– Неизвестно. Может быть, против нас играют вовсе не они, – сказал Пышехвост. – Мне неприятна мысль, что кто-то из моих родственников мог так опуститься, чтобы… Одним словом, мы знаем слишком мало. Однако…

Я ждал, не произнося ни слова, боясь спугнуть мысль, пришедшую чародею в голову.

– Посмотри сержант. Предположим, шуары не исчезли, а переселились в другое место. Например, в Верхний Клыкарг. И о них ничего не слышали с тех пор потому, что в те края никто из травоядных не ездит, а остальные не очень приветствуют этих кровожадных варваров. Шуары ждали какого-то момента, чтобы начать что? Убирать мусор. Под мусором, если принять версию Слизня, основанную на слухах, понимаются все без исключения живые существа. Может ли секта, какая бы многочисленная она не была, начать тотальную войну? Войну на уничтожение? Не может. А с кем воюем мы?

– С зубастыми.

– Именно!

– Значит, их война против баранов не просто поход с целью захвата добычи, а очистка, жертвоприношение? Они взяли идеи шуаров?

– Не обязательно, но шуары, если они существуют по сей день, могут поддерживать зубастых по своим культовым мотивам, видя в этой войне возможность начать Очищение, – сказал Барсик. – Если волки уничтожат Баранхейм, они пойдут дальше, никто в не сомневается в их намерениях. Шуарам упускать такой шанс глупо.

– Шуары или их идейные наследники контролируют их разведку?

– Да, все на это указывает. В книге Слизня ничего не сказано о том, какими колдунами были Мусорщики Санга. Но я не сомневаюсь, что среди них сейчас есть могучие маги. Помнишь, что говорил Наждак. Чары Обмана накладывали старым, громоздким способом… Поверь мне как волшебнику, такие старые методики как раз могут указывать на шуарский след.

Я встал из кресла. Сидеть в таком возбужденном состоянии не было возможности.

– Предположим, наша версия верна. Тогда что?

– Мы дадим всю информацию Секретной Службе. Война разведок будет только ожесточаться, а союзники испытывают катастрофическую нехватку сведений. Осел, по-моему, толковый мужик. Пусть пораскинет мозгами.

Нельзя была не согласиться с Пышехвостом. В плане дедукции он меня превосходил. Наждак прав, ему место в Службе, в волшебно-аналитическом отделе.

– А что насчет списка, который мы обнаружили? Что думаешь?

Кот откинулся на спинку кресла, поглядел в потолок.

– Предположим, что шуары существуют до сих пор. И связаны с Верхним Клыкаргом. Они превосходные шпионы и диверсанты, поэтому имеют возможность собирать информацию в соседних регионах, не опасаясь разоблачения. И вот однажды сектанты получают некое предзнаменование, которое приближает их мечту о тотальном очищении мира от Мусора. Из этого следует, что их уверенность толкает их к активным действиям, как если бы они хватались за свой шанс из последних сил… Вопрос: что это за предзнаменование такое? Что подвигло шуаров к войне?

Я смотрел в окно, за которым шел дождь. Небо стало серым. Утреннее прояснение оказалось недолгим. Мостовые наполовину опустели.

Я видел бегущих под дождем крыс. Один из них был замотан в мокрые тряпки. Они-то и натолкнули меня на некую ассоциацию.

– Ты сказал шпионы? – Я развернулся на каблуках. – Шпионы, которые собираются информацию о будущем неприятеле и остаются незаметными…

– Да.

– И такие, о которых никто и слыхом не слыхивал…

– Ну…

– Темная личность, неопределимая, с большой колдовской силой, – пробормотал я. Кот выпучил глаза. – Шпионы… данные… осведомленность… тайные сектантские фокусы… магия… Осведомленность и… превентивные действия…

У Барсика отвисла челюсть. Он взвился чуть ли не к потолку. Шваркнув кулаком по столу, котяра взвыл:

– Какие же мы идиоты!!! Какой же я безмозглый кретин! Почему я раньше об этом не подумал?! Шуары, они ведь маленькие, горные коты!..

– Подожди, ты же не мог знать, – сказал я. Внутри меня все дрожало. Мне хотелось что-нибудь разнести, желательно на мелкие кусочки.

– Оракул! – заорал Барсик. – Оракул!

Он повторил это слово раз пятнадцать, описывая круги по читальному залу. Библиотекарь, судя по возрасту, занимавший свой пост не менее трех тысяч лет, сморщил свой кроличий нос. Выглянув из своей каморки, он убрался восвояси.

Наконец Барсик остановился, прерывисто дыша. Уши, усы и брови встали торчком. Хвост мотался из стороны в сторону.

– Оракул! Они знают о Пророчестве! Знали, потому что кто-то из шуаров успел побывать среди прочих в пещере, где он скрывался! Знают они и о Бригаде, как знаю я! О ее будущей роли, о том, что Бригада едва ни единственная спасительница Баранхейма! Тот, кого мы ловили в Похлебке, тип, который все это устроил, был эмиссаром Мусорщиков Санга, поэтому я не мог его распознать! И сильный маг вдобавок! Они пытались помешать Бригаде выступить за Разливнуин, и та взрывчатка, что сработала в таверне, предназначалась нашему штабу! Я уверен! Этим взрывом уничтожили бы и Черного, и всех старших офицеров! И этот список – список ликвидации, шуары собирались открыть здесь охоту за нашим взводом! Потому что именно мы сорвали им планы в Похлебке!

Кот свалился в кресле в полуобморочном состоянии. Вспышка погасла. Я сам с трудом держал себя в руках. Барсик же выглядел так, словно по нему проехал кавалерийский отряд.

Все верно. Мы гении. Мы раскрыли заговор. Я и подумать не мог раньше, что визиты в библиотеку столь полезны. Надо взять на заметку.

– Надо сообщить Наждаку, – сказал я, – и побыстрее.

Кот уставился в залитое дождем окно.

– Шуары следят за тем, чтобы союзное командование знало как можно меньше из того, что происходит в Верхнем Клыкарге. Прошло достаточно много времени, но ситуация не изменилась. Это еще одно доказательство в пользу нашей версии, Вонючка. У зубастых всегда было неважно с магами, а здесь вдруг они получили такую мощную поддержку. От кого, спрашивается? Ты ведь слышал, что говорят: некто могущественный, или их несколько, участвуют в разработке удара по Клеверу.

– Верно, все верно, Барсик…

В читальном зале возник какой-то шум, затопали ноги, раздались голоса. Барсик вскочил. Наверное, ему мерещились Мусорщики Санга, вооруженные здоровенными ножами.

Но это были всего лишь Короста и Отрыжка. Оба промокшие и злые. Оба на дух не переносили дождь. Библиотекарь высунулся в зал, поглядел на свинов и исчез.

Отрыжка снял шляпу и стал стряхивать с нее воду.

– Что вам? – спросил я у свинов.

– Новости, сержант, – сказал Отрыжка. – В штаб вызывают.

– В наш?

– Нет. Овценикс. Кажется, бригадные прибыли.

– Пахнет жареным. Часовые у штаба сказали, что готовится что-то большое, – добавил Короста.

– Надеюсь, приличная драка, – хрюкнул Отрыжка.

– Вам бы только морды сворачивать, – проворчал я, беря свою шляпу с полки, где она лежала рядом с могучими фолиантами по истории Северных Земель. Но втайне я был рад. Мои простые мечты героя скоро могут воплотиться в реальности. – Ладно, пошли.

Я бросил взгляд на Пышехвоста. Кот стал хмур и неразговорчив. Я дал ему понять, что в библиотеке он сейчас остаться не может. Барсик закрыл книгу, в которую пытался сунуть нос Отрыжка, и отнес ее обратно. Мы подождали чародея в вестибюле. Он вышел к нам с надвинутой на брови шляпе и закутавшись в плащ. Я стал подозревать, что он начинает вынашивать какие-то собственные планы. При Коросте и Отрыжке я не мог поднимать тему, которую мы только что обсуждали. Это касается только нас.

Дождь лил и лил. Улицы превращались в грязные реки, ливневая канализация не справлялась с таким потоком воды. Скоро местным жителям для передвижения потребуются лодки.

Скрепя сердце мы двинулись в путь. До штаба надо было идти не меньше пяти кварталов. Обходных маршрутов не существовало – из-за еще большего количества воды.

Мы выбрали меньшее из зол. Просто потопали по воде, погружаясь едва не по колено. Барсику, который был меньше ростом, приходилось труднее, однако в течение всего пути он не произнес ни слова. Когда надо, он приобретал несгибаемость стали и не жаловался. Вот еще качество, за которое я ценю котяру.

У ворот при въезде во двор образовалось целое море. В нем завязли две груженые фуры. Возницы-козлы устроили под дождем яростную перепалку. Они трясли бородами и показывали всем своим видом, что готовы бодаться. Если бы не срочные дела, мы бы остались посмотреть на представление.

Овценикс рвал и метал, порхая по своему кабинету, еще сильнее заваленному бумагами, чем раньше. Мы вошли на цыпочках, предупрежденные секретарем, что полковник не в настроении, и сбились в кучу на свободном островке. Мокрые свины и кот.

– И вот теперь, когда мы стали добиваться реальных результатов, у нас отбираются нужные ресурсы! Немыслимо! Куда смотрит генерал?

Мне тоже это было интересно. Куда он смотрит и что значит направление его взгляда.

Баран соизволил обратить на нас свое внимание.

– Вот, как только думаешь, что все хорошо, что-то сваливается тебе на голову, – сказал он.

Этот Овценикс украл мою мысль… Свинское проклятье!

– Вас отзывают, – добавил он и шмякнулся в кресло. – Вы соединяетесь со своими и едете на юго-восток.

– Позвольте уточнить, мессир, – сказал я. – Мы уходим из Огурца?

– Уходите. – Он указал на бумагу, лежащую перед собой. – Это приказ Овценфогеля. Батальон Свинской Бригады будет участвовать в ударе по Козьему Шарику. Сегодня ваш батальон прибыл в лагерь за городом.

– А как же операция по уничтожению шпионской сети? – спросил Барсик.

– С этим к Наждаку. Он как раз там, ведет с сегодняшней ночи допрос захваченных.

– И есть результаты? – поинтересовался я.

Хорошо, если осел в лагере. Нам не придется гоняться за ним по всем окрестностям.

– Но вы хорошо поработали ночью, ребята. Наждак вас хвалит, – сказал баран.

– Вы подозреваете, что в городе еще кто-то остался из агентов? – Попросту я спрашивал, чего он так бесится.

– Я ничего не принимаю на веру. Все должно быть проверено и перепроверено, а только потом вынесен окончательный вердикт. Десять шпионов. Большое везение, что как раз в тот момент они устроили свои собрание. Хочется думать, что все рогатые боги на нашей стороне, и это не совпадение и не ловушка…

Ну здесь он хватил через край. Нельзя же сомневаться буквально во всем!

– Может быть, есть еще кто-то, – добавил Овценикс, – и этот кто-то уже мчится на всех парах к Мозгоеду, чтобы все рассказать.

– Разве это была не демонстративная порка, полковник? Не удар в чувствительное место, призванный показать, что мы не лыком шиты? – спросил я.

– Вы правы, сержант.

– И зубастые в любом случае узнали бы о том, что резиденты в Огурце нейтрализованы. Хочу сказать, полковник, что они и так получили серьезный удар. Это собьет с зубастых спесь.

Полковник покачал головой. Бедняга был весь на нервах. Если сейчас готовится отправка войск к Шарику, то у него более чем достаточно причин для головной боли.

– Ваша правда, сержант. Однако мне хотелось бы иметь надежный тыл, чтобы контролировать ситуацию, – сказал Овценикс. – Нарыв не сумеет справиться с магическим влиянием.

– Майор Наждак, по-моему, справится.

– Этот? Пожалуй. – Полковник скривился. – Хорошо. С этого момента вы получаете приказ направляться в лагерь на встречу со своими. Поступаете в распоряжение своего командования.

Короста и Отрыжка одновременно вздохнули. Зачем же так откровенно? Этот баран может обидеться. Но он ничего не заметил.

– Желаю удачи, сержант, вы свободны, – добавил Овценикс.

Нам стоило труда сдержать эмоции и, выйдя из штаба, мы некоторое время радостно орали под дождем. Нам дают возможность вновь ощутить себя бойцами элитного свинского подразделения – самая лучшая новость с того момента, как мой взвод отправили к линии фронта.

Что ж, Свиноматерь и все свинские боги не оставили нас. За этом им огромная наша благодарность.

Самое главное – теперь мы будем участвовать во взятии Козьего Шарика!

Не мешкая, я и мои парни помчались в штаб-квартиру, где утром оставили остальных. Остальные дрыхнули. Я употребил всю свою сержантскую власть, раздавая тычки и дружеские пинки спящим. На меня никто не обижался. Наоборот, все возликовали.

Свины принялись собирать вещи. Домишко дрожал от топота и галдежа.

Пользуясь моментом, я подозвал Сиория Мормышку и отвел его в сторону.

– Ну что, – сказал я, – какое решение ты примешь? Поедешь с нами или у тебя есть другие планы?

Крыс впервые на моей памяти выглядел подавленным и огорченным. Броня, которой он окружил себя, неожиданно треснула и развалилась. Мормышка показался мне сломленным.

– Мне некуда идти, сержант, – произнес он, подумав. – Ферму сожгли зубастые. Они же съели моих детей и разрубили на части жену. И все на моих глазах. Меня самого избили и забросили в сарай и если бы не пьяный пес, который плохо затянул веревки на моих руках, я бы разделил участь моих…

Я молчал. Мормышка никогда подробно не рассказывал о том, что произошло с ним.

– Иногда я хочу, чтобы время повернулось вспять и чтобы веревки эти оказались крепкими. Понимаешь, сержант?

– Да.

– Прибившись к вам, я считал, что получил шанс отомстить.

– А разве нет?

– Я получил. – Красные глаза Мормышки горели яростью и безумием. – И я хочу продолжать. Чем я займусь здесь, в Огурце? Я хочу поехать с вами, но решать тебе, возьмешь ты крыса во взвод, как взял Пышехвоста, или нет. Он все-таки чародей, от него больше пользы.

– Скажем так, от него много пользы, а больше или нет, не знаю. Вы оба были полезны взводу, – сказал я. – Я бы хотел работать с тобой и дальше.

– Но в Бригаду не принимают несвинов.

– Не принимают… Но черный дал мне карт-бланш сотрудничать со всеми, кто может быть полезен в борьбе с зубастыми. Так что я не понимаю, почему мы должны расстаться. Ведь не должны?

Мормышка покачал головой.

– Значит, едем с нами. Война продолжается. Сдается мне, то, что мы делали до сих пор, было цветочками.

– Тогда рассчитывай на меня, сержант, – сказал крыс.

Похоже, Барсик слышал наш разговор. Я перехватил его взгляд, когда мы седлали лошадей. Котяра прищурился. Однако я был уверен, что эта гримаса не означает злость или ревность.

– Что? – спросил я, затягивая ремни на лошадином брюхе.

– Так, просто…

Дождь все шел, но мы не обращали на него внимания. Мы покидали Огурец. Наша маленькая процессия прошествовала по залитым грязной водой улицам города. Я в последний раз поглядел на исписанные надписями стены зданий («Смерть псам!», «Убей волка!», «Свободу Баранхейму!», «Баран, родичи смотрят на тебя! Сражайся или умри!»), и мы свернули к воротам, охранявшимся взводом медведей.

Громилы, сидящие под навесом, посмотрели на нас уже по-другому. Не равнодушно, как раньше, а с явной толикой уважения. Наверное, до них дошли слухи о наших подвигах. Я отдал им честь. Сержант медвежьего подразделения выпятил здоровенные клыки и ответил тем же.

Прощай Прохладный Огурец! Остается надеяться, мы не встретимся в ситуации, когда придем в него и надолго засядем здесь в качестве осажденных.