Текст книги "Свиньи во тьме"

– А, сержант, – сказал Облезлый, оправляя свою бороду. Козел был высокого роста, мощным в плечах, одет в кольчугу с металлического пластинами на груди. – Ну, полюбуйтесь на вашего давнего противника. Наслышан… Поздравляю, сержант! Теперь вся союзная армия знает о том, с кем мы имеем дело. Секретная Служба распространила множество инструкций в войсках насчет шуаров. Говорят, данные, добытые вашим взводом, Вонючка, легли в основу доклада о положении на фронтах, представленного вчера Его Величеству Узколобу Четвертому. Все только и говорят о подвигах свинов… Вы ведь знаете об этом?

– Знаю, мессир, – сказал я.

Капитан рассмеялся. Я поглядел на связанного Мусорщика. Горный кот, ничего особенного. Серая невзрачная шерсть, маленький рост, зеленые глаза, горящие злобой.

Я бы сказал, что ничего особенного или страшного в этом коротышке нет. Сказал бы, не зная, на что он способен.

– А тот ли это? Я хочу сказать…

– Тот, – подтвердил Пышехвост. – Это с ним мы дрались в Похлебке, это он хотел взорвать «Высшую сферу», чтобы уничтожить весь офицерский состав Бригады. Я вряд ли одолел бы его сейчас, если бы не помощь. – Барсик поглядел в сторону чародеев из Службы. Хорьки кивнули. Их физиономии тоже излучали самодовольство. Радовались они вполне заслуженно.

– Мы нашли один из центров, где засели вот эти, – сказал Мазер (или Фазер). Он указал на шуара. – Небольшой городок Шоры, по сути, деревня. Нам удалось накрыть семерых жрецов. В Шорах у них был связной и перевалочный пункт.

– Все благодаря вам, – сказал Облезлый, глядя на меня. Его отношение к свинам – чуть ли не обожание! – принимает гротескные формы.

Ох, захвалят! Как бы прекратить этот поток благодарственных улыбок и намеков?

– А теперь Служба готовит массированный удар по шуарской сфере влияния, – сказал Фазер (или Мазер). – Наши специалисты считают, что, сломав хребет тем, кто оказывает зубастым такую мощную магическую поддержку, мы сможем обратить игру в нашу пользу.

Что мне было сказать? Кажется, я покраснел до кончиков ушей. Для солдата милость со стороны вышестоящих или бери того выше – правителей, ноша не из легких. Но все-таки приятно.

Вот я о чем я подумал между делом. Служба знала о том, что здесь будет один из Мусорщиков. Иначе бы не послала нам в подмогу сразу двух чародеев. Либо знала, либо прогнозировала. Ничего удивительного – невзирая на внутриведомственные интриги, работают там не последние идиоты.

Я и сам предполагал участие в спектакле одного из шуаров. Но, конечно, не старого знакомца…

Приятно надеяться, что ты не глупее других.

– Между прочим, я был в пещере Овощного Оракула, – сказал капитан. Я посмотрел на него – не шутит ли. Не шутил, хотя козлиная ухмылка разъехалась дальше некуда. – Более того, я командовал отрядом, который вывез Оракула оттуда…

– Что?

– Только это между нами. – Капитан оглядел всех присутствующих. Все мы приосанились от осознания своей значительности. Нам доверяют государственную тайну.

Крыс кивнул, котяра задрал подбородок. Фазер и Мазер никак особенно не отреагировали. Они сами – ходячий склад тайн и загадок.

– Его Величество приказал вывезти Оракула из пещеры, чтобы прекратить к нему доступ любопытных. Это случилось вскоре после того разговора, что состоялся между Оракулом и королем. Охрана возле пещеры стоит, но только для вида. Мы несколько раз отмечали интерес к пещере со стороны неких личностей. Теперь к делу подключилась Служба.

– Мы считаем, что шуары пытались выяснить, как можно Оракула похитить, – вставил Фазер.

– Да. Но попытки похищения не было. Простые зеваки иногда приходят, проверяя, есть ли стража, и так же уходят.

– Шуары могли бы применить магию, чтобы нейтрализовать солдат, но почему-то этого не сделали, – сказал Мазер.

– Потому что они знают, что пещера пуста? – спросил Пышехвост.

– Другого объяснения нет. Но мы все выясним.

Хорек облизнулся, глядя на связанного Мусорщика. Тот несколько раз дернулся в путах и сверкнул глазами, точно злобное привидение.

– Узнаем, – сказал козел. – Но шуарам ничего не светит. Скоро им всем придет конец… Сейчас Оракул спрятан во дворце Бараниенбурга. Так далеко, куда не доберутся никакие Мусорщики или их шпионы.

Мне показалось, что капитан говорит слишком громко.

Шуар закрыл глаза, то ли притворяясь спящим, то ли занимаясь чем-то еще… Мне это не понравилось.

– Оракул сказал мне, – добавил капитан, – то же самое, что и многим… Свинская Бригада будет героем этой войны. Сдержит слово, данное старому королю.

Это я слышал сто раз.

Я посмотрел на Пышехвоста, и он подмигнул. Чокнутый открыл глаза и стал что-то мычать, дергая головой. И у него, и у кота в пасти был кляп. Командующий войсками зубастых в Компостланде, назначивший награду за наши головы, превратился в беспомощный комок мяса.

– Вообще-то, командование считает, что даже Бараниенбург не самое надежное место для того, чтобы спрятать Оракула. Принято решение отвезти его на север, подальше от линии фронта, – сказал Облезлый. – Нельзя допустить, чтобы он попал к врагу. Конвой отправится примерно через три дня. И чем больше секретности, тем лучше…

Собственно, я мало понимал, что здесь происходит. Разговор этот не имел смысла. Какая мне, допустим, забота, о планах Секретной Службы и командования? Ровным счетом никакой. Я думал лишь о том, чтобы отдохнуть. Оторвать часов девять-десять хорошего сна. Мои парни наверняка думали так же.

– Победа будет за нами, – добавил к своей речи козел, – шуары просто сосунки. Мы заманили Чокнутого в ловушку, а Мусорщики даже ухом не повели…

Мазер и Фазер ощерили мелкие острые зубки.

– Точно! Мы думали, что имеем дело с серьезным противником, а оказалось…

Я поглядел на пленников. Чокнутый все дергался, а шуар лежал неподвижно с закрытыми глазами. Я не верил, что он спит.

К нам подъехал фургон. Все разыграли как по нотам. Солдаты-бараны поднял с земли обоих пленников и засунули их под плотный тент. Наглухо закрыли повозку. Фазер и Мазер принялись плести защитные чары.

– Что ж, я доволен вашими действиями сержант. Ваша работа оценивается десятью по десятибалльной шкале, – сказал Облезлый Чон, повернувшись ко мне. – Рад, что все, что о вас говорили, оказалось правдой.

Я тоже был рад. В основном, тому, что мои парни остались целы.

– Побольше бы нам таких бойцов, как вы, – кивнул козел. Может, хватит петь нам дифирамбы?

– Какие будут приказы, мессир? – спросил я.

– Никаких, сержант. Просто возвращайтесь в лагерь. Можете воспользоваться обычной дорогой на север. Путь свободен от зубастых. В этом месте линия фронта отодвинулась на юг.

– Мы еще встретимся, сержант Вонючка, – сказал на прощанье капитан и отошел в сторону, где на него набросился целый выводок младших офицеров. У них были доклады и вопросы, касающиеся текущего момента.

Я повернулся к Мормышке и Крысу. Фургон с пленниками уехал.

– Ну? – спросил я.

– Он передал… – сказал котяра.

– Кто что передал?

– Мусорщик, – уточнил Пышехвост.

Я не понял. Мормышка рассмеялся. Барсик пустился в объяснения, но я не стал слушать до конца. Я расхохотался.

Все шло по плану. Представление было разыграно блестяще – в расчете на отчаянное положение попавшего в плен Мусорщика, который будет искать из своей ловушки любую лазейку.

Фазер и Мазер знали о том, что один из жрецов здесь. Он прибыл после Чокнутого и ошивался поблизости. К счастью, тревогу он поднять не успел, потому что оказался возле Поместья уже когда рванул пороховой склад. Пышехвост сделал все, чтобы держать его подальше от Незабудки. В лесу произошла их первая стычка. Барсик позволил нам выиграть время. Ему помог Мазер. Вместе они забросили шуара так далеко, что ему пришлось добираться до места действия еще несколько минут.

Когда союзные войска атаковали поместье, шуар включился в битву, но чародеи из Службы и Барсик не давали ему развернуться в полную силу. Их план на этой стадии предусматривал нейтрализацию чар Мусорщика. Тогда еще не ставилась задача его захватить. Этим чародеи занялись позже, когда Чокнутый, главная цель, был в наших руках.

Шуар не сбежал, совершив ту же ошибку, что и солдаты Чокнутого. Он предпочел сопротивление. Его попытка спасти положение не могла повлиять на исход боя. Мусорщик попался. Ему дали взлететь, а потом сбили прямо в воздухе. Я видел дыру в земле на том месте, куда он брякнулся. Воронка не меньше, чем от бомбы, которыми пользуются гренадеры. Трава вокруг воронки обуглилась.

План возник налету. Идея принадлежала капитану Облезлому. Победители собрались рядом с поверженным врагом, что должно было вызвать ярость шуара и Чокнутого. Так и произошло. Все это должно было выглядеть как глумление над противником. Удар по самолюбию был нанесен.

Заодно чародеи проверили кое-какие способности шуара. По словам Барсика, этот тип обладает очень высокой квалификацией в искусстве чароплетения, хотя его методы и довольно устаревшие. Даже в связанном состоянии, с заклятиями, не позволяющими ему колдовать, он смог наладить канал связи с кем-то, находящимся в отдалении… Словом, все, что говорило об Оракуле, предназначалось для передачи другим лицам. Служба и центральное командование готовило шуарам еще одну ловушку. Ясно теперь, почему кот лежал в такой странной позе, изображая спящего. Мусорщик вел мысленную передачу.

Я оказался таким же дураком, как пленник. Мы оба приняли весь спектакль за чистую монету.

– Неплохой у нас сегодня улов, сержант, – подытожил кот, когда мы шли к полевой кухне от которой распространялся по округе запах горячей еды. Здесь выстроилась очередь, но наши свины были первыми, поэтому мы получили маленькую привилегию.

– Такое везение редкость, – заметил крыс несколько ядовито, – как ты узнал, что этот тот самый котяра?

– Вряд ли ты поймешь устройство чаромера, – ответил Барсик, глянув на Мормышку сверху вниз. – Это не для профанов…

– Ага. А ты сам в чаромере хоть что-нибудь понимаешь?

– Побольше некоторых.

– Хватит, – сказал я. – Вы оба мне надоели. – Свины и бараны, видя начавшуюся перепалку, забавлялись от души.

– Этот голохвостый сомневается в моих способностях, – сказал Пышехвост. – А это форменное нахальство!

– Барсик, взгрей его, давай! – захохотал Пегий. – Хочу посмотреть, что крыс будет делать, когда в него полетят молнии… Эй, Сиорий, что скажешь?

– Скажу, что вы оба кретины, – ответил Мормышка со всем возможным в этой ситуации достоинством. Отовсюду раздавался смех. Солдаты, свины и бараны, предлагали крысу и коту различные варианты того, как можно вволю повеселиться самим и повеселить остальных.

Я схватил Барсика и Мормышку за шиворот.

– Вам нравится быть посмешищем для других? Это вам нужно? Это доставляет удовольствие? По-моему, парни, вам скучно живется. А? Тогда я могу разнообразиться вашу жизнь. Могу посадить вас в лагере на гауптвахту – чистить конюшни, торчать на кухне, мыть и стирать. Кому из вас это нравится?

Кот и крыс молчали, повиснув в моих руках, словно два охотничьих трофея. Остальные заливались хохотом. Даже козел-кошевар, стоящий над котлом с похлебкой.

– Пора укреплять дисциплину, – продолжил я воспитательную работу. – Я прав?

Свины меня поддержали.

– Так что мотайте на ус, герои, – сказал я, отпуская Мормышку и Барсика. – Не посмотрю, что вы всего лишь добровольные помощники. По законам военного времени, так сказать…

Тут появился один из лейтенантов и восстановил тишину. Он же велел начать разливать ужин. После этого всем давался час отдыха. Батальон должен был вернуться на прежние позиции, оставив здесь роту копейщиков.

Больше крыс и кот не скандалили. Я воззвал к их чувству локтя, что было нелегко. Но, в конце концов, мы сегодня провернули сложное и опасное дельце и не только выжили, но и добились превосходных результатов. «Не портьте нам маленький праздник», – сказал я.

Мои увещевания подействовали. Свины больше не задирали вольников, а те в свою очередь сохраняли нейтралитет.

Организовавшись в сторонке ото всех, мы устроили себе небольшие посиделки. Набили брюха пряной наваристой похлебкой, выкурили по трубке хорошего табака, выданного интендантом. Полтинник разжился где-то флягой самогона, и всем нам досталось по стаканчику отличной выпивки. Отдыхали мы до того самого момента, пока не прозвучал сигнал, означающий, что батальон уходит на север.

Рота копейщиков разбила палатки на участке рядом с Незабудкой. Дом не годился для того, чтобы там квартироваться. От него остались одни стены.

Уезжая, мы наблюдали, как, разбрасывая искры, рухнула центральная часть крыши поместья.

Очень скоро нам предстояло оказаться у стен Козьего Шарика. Шум этой битвы уже призрачным эхом гудел у нас в ушах, хотя мы не понимали, что это именно он.

Я предчувствовал по-настоящему грозные времена.

И это предчувствие вселяло в меня оптимизм.

Часть III
Меч и клык

Глава 1
Королевские почести

– А это еще зачем? – спросил я. – Ну-ка, убери!

Главный брадобрей-парикмахер двора Его Королевского Величества, он же Мастер Нарядов по имени Малиновый, отшатнулся от меня с таким видом, будто на его глазах я сожрал коровью лепешку.

На бараньей морде было столько скорби, что я просто не знал, что этому дураку сказать.

Представляете, он собирался опрыскать меня духами из стеклянного пузырька! Еще до того, как Малиновый успел осуществить свой коварный замысел, я уловил своим пятаком терпкий цветочный запах.

Ужас!

– Но вы… вы…

– Что? – спросил я, поглядев на барашка грозным взглядом. Его коленки задрожали.

– Это официальный прием, будет множество высокопоставленных вельмож…

– Это я и так знаю, – ответил я. – Но я не собираюсь пахнуть так, словно я – цветочная клубка. Заруби себе на носу.

– Но…

– Или ты хочешь сказать, что я воняю неподобающим образом? – Я скрестил руки на груди и шагнул в сторону Малинового. Тот, казалось, уменьшился в росте, раза в два.

– Нет, мессир, ни в коем случае! Я не хотел этого сказать…

Баран запрыгал на месте, пытаясь справиться со страхом. Мои парни уже успели довести его до полуобморочного состояния своими придирками. Тут не так, тут не этак. Малиновый и бригада его помощников, спущенных церемониймейстером на мой взвод еще утром, вконец измучились.

Мы прибыли в замок Горох после трехдневной поездки по пыльным дорогам, поэтому и состояние у нас было соответствующее. Только чтобы отмыть нас от слоя наросшей грязи, пришлось истратить прорву воды и различных средств. Двору придется изрядно тряхнуть мошной, чтобы покрыть расходы. К том уже новые мундиры, сшитые по бригадному образцу, украшение и оружие – все это отнюдь не дешево.

– Вот и хорошо, что не хотел, овечья душа…

Я снова развернулся к зеркалу, рядом с которым стоял, и посмотрел на свой черный парадный мундир. Сапоги сверкали, пуговицы сияли точно звезды. Все тютелька в тютельку, не придерешься. На поясе – парадный меч. С виду парадный. На самом деле – весьма опасное оружие.

Кажется, я готов. Хотя идея мне не нравится, чувствовал я себя превосходно. Вот что значит хорошо помыться и вернуть себе настоящий облик.

В Горохе намечалось торжество с участием Узколоба Четвертого, и мой взвод был приглашен, чтобы украсить королевскую тусовку. Приглашение имело силу приказа, я не мог отказаться. Черный Свин напутствовал нас самыми теплыми словами и все время подмигивал. Из этого я заключил, что прием этот будет необычным. Я обсудил свои подозрения с Пышехвостом, и тот согласился. Но даже ему ничего не удалось вынюхать за те полчаса, что оставались до отъезда.

Оставалось ждать, как будут развиваться события. И получать удовольствие по мере возможности.

– Вам хотя бы прическа нравится? – проблеял Малиновый. Он лично занимался мной.

Я глянул в зеркало.

– Сойдет, спасибо, дружище. – Я хрюкнул в подтверждении своих слов. Баран чуть не свалился в обморок. – Слушай, хватит дрожать! Ты мне лучше скажи, жалобы на моих подчиненных у тебя есть? Только конкретные.

– Никак нет, мессир! – проблеял баран.

– Я своих знаю. Могут на кого-нибудь нечаянно наступить, что-нибудь сломать, или стырить. Не было такого? Говори сразу, а не жалуйся потом церемониймейстеру.

– Нет-нет…

– Ну смотри, овечья душа.

– Значит, правда, прическа нравится?

– Да. Не комплексуй.

Я повернулся одним боком, другим, чтобы лучше видеть себя самого. Сразу видно, ветеран, герой, закаленный в боях свин.

– Что там наши?

– Уже почти все собрались в комнате. Ждут вас.

– Хорошо, тогда я иду. Надеюсь, ты никого из свинов не стал брызгать этой гадостью? – Я указал на пузырек с духами.

– О нет, все отказались, за исключением господина Пышехвоста.

– Проклятье! – рявкнул я. – Ну я ему задам. Дайте пару секунд, и я ему башку оторву!

Баран уже принял было мое заявление на свой счет, и приготовился к смерти. Но его спас церемониймейстер, заглянувший к комнату, увешанную гобеленами, шторами и заставленную всякой витиеватой узорчатой мебелью. Напомаженный, надушенный, Бараниэль выглядел словно какая-то сумасшедшая кукла. На мой взгляд, просто жутко.

– Ну, как ваши дела, господин сержант? – спросил он. Переглянувшись с Малиновым, он дал ему знак исчезнуть. Барашек укатился за дверь.

– Вроде нормально, – сказал я. – Вот только с крахмалом несколько переборщили. Воротничок жмет.

– Ничего, разносится. – У Бараниэля была отвратная манера выражаться, очень подозрительная: елейно-вежливая. – Какие-нибудь пожелания у вас есть? Ваши друзья уже в комнате отдыха. Там подано вино и легкие закуски.

– Когда все начнется?

– Через полтора часа. Его Величество только что изволили прибыть, – сказал Бараниэль.

– Хорошо, что изволили. Значит, мы не зря ехали.

На физии Бараниэля появилось медово-сахарное выражение. Меня перекосило.

– На вас превосходно сидит этот мундир. Вообще, форма Свинской Бригады очень красивая!

– Я знаю, – сказал я. – Ты мне вот что скажи…

– Да?

До чего же скользкий гнусный типус.

– Что тут намечается?

– Прием, который устраивает владелец этого замка граф Шерст Высокий.

– Это я знаю. Мне хотелось бы увидеть подкладку этого платья, если вы понимаете, о чем я говорю.

Бараниэль включил дурачка, глядя на меня с ванильным любопытством. Похоже, я задаю вопросы не тому, кому надо.

– Нас вызвали из военного лагеря, хотя мы должны были быть в составе батальона, который идет на усиление боевой группы под Козьим Шариком, – сказал я. – Вместо того чтобы вместе со всеми выступить в поход, мы приезжаем сюда. Вряд ли вы поймете, Бараниэль, но все вот это для меня и моих парней слишком…

– О! Понимаю!

– Неужели нас позвали выпить в компании короля пару кружечек пива или вина?

Бараниэль рассмеялся. Этот тип еще и издевается? Для него, видимо, мы все просто грязная деревенщина.

– Я не сведущ в военном деле и политике, господин сержант, – сказал церемониймейстер. – В программе приема много мероприятий. Специфических, на ваш взгляд, но они требуются правилами этикета. Ничего не поделать. Вращаться в высшем обществе – это нелегкая работа. Столько всего необходимо знать.

– Я о том же. Причем тут мы?

– Разве вы забыли о награде, которую вам вручают? – удивился Бараниэль. Он сверкнул глазками в мою сторону.

– Нет, не забыл.

Честно говоря, это меня коробило больше всего.

– Насколько мне известно, вашему знаменитому взводу была оказана Его Величеством большая честь. Он лично будет вручать вам Ордена Бараньего Креста. Сейчас Узколоб Четвертый путешествует по землям Баранхейма, посещает своих верных вассалов, осматривает военные лагеря, производит смотры, общается с воинами, чтобы поднять их боевой дух. Сегодня Его Величество гостит у Шерста Высокого, и вы приглашены сюда для того, чтобы получить Орден из рук короля. Это великая честь, могу заметить.

– Такова легенда, – заметил я.

– Насчет награды можете не сомневаться. Почему вы так реагируете? Издержки ремесла? – Бараниэль засмеялся. – Повсюду подозревать недружественное влияние, мотивы, тайные умыслы. Все разведчики такие?

Мне этот проклятый баран все больше не нравился. Какого лешего он вообще приперся сюда?

– Наверное, издержки, – сказал я. – Если я верно думаю о том, для чего нас пригласили сюда, то кое-кому может не поздоровиться… – Я подошел к церемониймейстеру. Он был на голову ниже меня. Я хотел, чтобы он получше разглядел мои клыки. – Усек?

– Что вы делаете? Что это за намеки? – пробормотал Бараниэль, приседая. – Я ничего такого не имел в виду. Просто шутка, господин свин. Шутка!

– Я люблю юмор. Обожаю всем сердцем. Но не всякий и не в любое время.

– Ага.

– Что «ага»?

– Я понимаю, понимаю. – В глубине морды Бараниэля злобой сверкнули глазки.

– Со свинами шутки плохи. В особенности, со Свинской Бригадой. Советую хорошенько запомнить это.

– Я запомню.

Наша дуэль взглядами была недолгой. У церемониймейстера сдали нервы. Он отвернулся и почти отполз от меня в сторону. Не так-то он и просто. За этими виляющими манерами и пудрой скрывается грязная злобная душонка. Доверять ему нельзя ни в коем случае. А вот присмотреть, вполне.

Свои вопросы я задавал не зря. Королевские почести это одно, однако стоит подумать вот над чем. Неужели командование и Секретная Служба упустят шанс использовать Бригаду в той кампании, которую они проводят в тылах и которая имеет целью выявление лазутчиков зубастых и их руководителей, Мусорщиков Санга? Нынешняя шпионская война не менее ожесточенная и грязная, чем та, что гремит на полях сражений. Мой взвод является частью этой войны. Такова реальность.

Нам ничего не сказали сверх того, что требовалось по протоколу. Среди прочих мероприятий было запланировано награждение нас Орденами Бараньего Креста первой степени. Награда эта, как сказал Черный Свин перед нашим отъездом, одна из самых высоких в Баранхейме. «Узколоб Четвертый ценит то, что мы сделали для его королевства», – добавил бригадир. Как солдат я радуюсь этому. Мы наемники, но что такое воинская честь, нам известно не понаслышке.

Но как разведчик я подозреваю какой-то подвох. Возможно, кто-то желает угрохать двух псов сразу. И что это, спрашивается, за псы?

Словом, я не мог расслабиться полностью и получать удовольствие. Меня это раздражало. Особенно зудение таких вот красавчиков, как Бараниэль.

Ну да скоро все выяснится. Меньше чем через полтора часа.

– Господин сержант, если я понадоблюсь, ищите меня через слуг. Не думайте, что я имею какие-то там злые умыслы… Я… я…

– Понимаю.

– Не хотел ничего сказать…

– Для нас это большая честь – понимаю. Мы проклятая вонючая деревенщина, которую надо обрызгать духами, чтобы не оскорблять носы королевских вельмож! – прохрюкал я.

– Духами? Какими еще духами?

– Встретимся позже, дражайший Бараниэль. Всего хорошего.

Я подтолкнул его к двери.

Церемониймейстер подпрыгнул, разыграл из себя оскорбленное достоинство, поправил кружевной воротник на сюртуке и приосанился.

– Не знаю, о чем вы говорите, господин сержант, и на что намекаете! – проговорил баран, задирая нос. – Все ваши подозрения беспочвенны!

– Это какие, интересно? – спросил я, сделав шаг в его сторону.

Бараниэль крякнул и выскочил за дверь. Наконец-то я остался один.

По-моему, я все воспринимаю слишком эмоционально. Это повредит делу, каким бы оно не было. Вполне возможно, что мои подозрения не имеют под собой оснований.

Я выглянул в окно, чтобы посмотреть во двор. Там сгрудилась галдящая королевская процессия. Целая армия слуг занималась тем, чтобы рассредоточить повозки и груз максимально эффективно на небольшом пространстве. Суматоха стояла невообразимая. Горох не был рассчитан на такое количество приезжих.

Еще раз полюбовавшись на себя в зеркало, я вышел из комнаты и направился по коридору в северо-западном направлении. Слева и справа от меня висели на вмурованных в стену крюках толстые гобелены с изображением героических сцен прошлого. Сцены баталий и поединков описывали славную, полную подвигов и приключений жизнь предков нынешнего Его Сиятельства графа Шерста Высокого.

Я задержался перед некоторыми гобеленами. Рыцари-бараны сражались с чудовищами, которых мне видеть еще не приходилось. Не знаю, была ли это лишь фантазия художника или нечто иное. Я присматривался к изображениям, но ничего знакомого не нашел. Тот, кто нарисовал эскиз для вышивки, надо признать, обладал недюжинным воображением.

Я прислушался. В коридоре, кроме меня, не было ни души. И, кажется, никто не следил. По крайней мере, тут негде было спрятаться.

Добравшись до поворота, я рассматривал гобелены еще какое-то время. Вправо и влево тянулся еще один коридор, с кучей дверей. Комнату, где находились мои парни, я уже знал. Из приоткрытой двери доносились смех и голоса. Чертополох пиликал на губной гармошке развеселый мотивчик.

Когда я вошел, все вскочили со своих мест. Вид моей формы, конечно, внушал почтение даже им, ко всему привыкшим свинам.

– Вольно. Не надо официоза. Сегодня мы наедимся его досыта, – сказал я.

На столике стояло вино и закуска. Салаты двадцати сортов, овощные и фруктовые. О существовании многих я раньше и не подозревал. Хорошо хоть, что королевские почести не исключают еду. Пегий и Полтинник занимались тем, что отдавали закускам дань.

Пышехвоста не было. Зная его привычки и характер, можно полагать, что сейчас он вынюхивает обстановку. Сиорий Мормышка устроился в кресле, потягивая вино и дымя трубкой с длинным мундштуком. Крыс наблюдал за происходящим из-под полуприкрытых век.

– Сколько вы уже здесь? – спросил я, подходя к столику, на котором стояли бутылки с вином.

– Полчаса примерно, – ответил Грязнуля. – Еле отбились от этих блюдолизов королевских.

– Не знал, что бараны так любят эти вонючие благовония, – проворчал Пегий, – это оскорбление для свина!

– Высшие круги – да, – заметил я, налив в стакан вина и выпив. Слишком сухое, на мой взгляд, и красное, но ничего, сойдет.

Я оглядел свою команду. Впечатляет. Даже на Чертополохе с его замашками непролазного деревенского дурня парадный мундир Бригады сидел как влитой. Словно Чертополох родился в нем. Отмытые, подстриженные и причесанные, свины выглядели совершенно иначе. Теперь в их присутствии не дохли мухи и не плакали дети. Пегий походил не на солдата, а на почтенного джентльмена или зажиточного купца, Грязнуля – на студента, Полтинник на прилежного ученого, возможно, даже астронома. Чтоб я сдох! А каким кажусь им я? Может быть, кем-то вроде неряшливого зеленщика. Я не стал выяснять. Форма шла всем. Так мы не выглядели даже когда устроили торжественный отъезд из Похлебки.

Сиорий Мормышка облачился в темно-серую гражданскую одежду. Сюртук, брюки, плащ и шапочку и пером. Ни дать ни взять странствующий менестрель.

Мне хотелось поговорить с ним на предмет того, что он думает о замке Горох и есть ли у него какие-нибудь мысли о происходящем.

Но в этот момент в комнате появился Барс Пышехвост. Разоделся он прямо как принц. Золотое шитье на кафтане, брюках и алом плаще. Шляпа с загнутым к тулье полем с левой стороны и раскидистое перо. Высокие ботфорты из дорогого сафьяна. На широкой перевязи висел меч, гарда у которого превышала все мои возможности. От подобной пошлости, заключенной во всяких золоченых завитульках, меня просто воротит. Пышехвост хочет сказать, что нашел себе настоящее боевое оружие?

Барсик снял шляпу и отвесил реверанс, отчего мои свины захохотали. Кот свернул глазами, расплывшись в улыбке.

– Ничего вы не понимаете, – сказал он, заметив мой взгляд. – Может быть, у меня больше не будет возможности состроить важную персону… Поэтому можете зубоскалить, мне все равно. Лично я намерен получать удовольствие от тусовки.

Пегий посоветовал коту записать все происходящее на бумагу, чтобы не забыть, когда он будет хвастаться своими похождениями перед папашей Беляночки. Свины, конечно, пронюхали о подробностях планов Пышехвоста на будущее. Шуточкам в последние дни не было конца. Не бросал камень в огород Барсика только Мормышка. Может быть, мысли о семье не позволяли ему похабничать по этому поводу.

Чтобы прекратить дискуссию насчет нарядов и здешних привычек, я отозвал кота в сторону. И дал знак Мормышке следовать за мной.

– Если кто-то напьется до церемонии, – предупредил я в дверях, – тот испытает на себе силу моего гнева. Мы будем представлять Свинскую Бригаду, а не сборище гуляк! Грязнуля, проследи за порядком.

Мне было далеко до Черного Свина, но я пытался быть на него похожим. Воображал, как бы он вел себя на моем месте.

Может, что-то и получилось. Парни поняли мою мысль. Мы пережили множество наших врагов, участвовали в бесчисленном количестве сражений, теряя собратьев, но пока еще ходим под солнцем. Не пристало нам терять лицо.

– Все нормально, Вонючка. Я держу руку на пульсе, – ответил мой заместитель.

Надеюсь, свинские боги дадут нам сил, чтобы без потерь выйти из предстоящего официоза. Королевские дела потяжелей будут, чем дальняя разведка. Или даже чем большая битва, где сходятся в поединке десятки тысяч солдат.

Выйдя в коридор, я прикрыл дверь, и мы втроем пошли искать укромный уголок, где могли поговорить без свидетелей.

Такой уголок нашелся. В тупике в конце коридора, рядом с окном, закрытым ставнями. Пышехвост произвел пару-тройку манипуляций, окружив нас троих невидимым коконом, который защищал от прослушивания.

– У нас не было возможности обсудить положение дел. Теперь, думаю, есть, – сказал я.

Я поглядел на крыса и кота.

– Пока все тихо, – ответил Мормышка.

– Пока, – согласился Пышехвост. – Но я бы не стал безоглядно доверять слугам этого замка. Они постоянно подслушивают и подсматривают. Может, это просто профессиональная привычка, так делают почти все, но, с другой стороны, за этим может что-то скрываться…

– Согласен, – сказал я, – но что? Есть соображения? Никогда не поверю, что вы оба упустили шанс занять своим любимым делом…

Оба изобразили непонимание. Может, им просто надоело все это и хотелось отдохнуть?

– Сформулирую по-другому. Есть ли в этом ящичке потайное дно?

– Есть, – сказал Мормышка. – Чую. Здесь есть некие особи, которые тщательно скрываются.

– Так. Шпионы?

– Не знаю, – ответил крыс. – Я просто почуял их присутствие.

– Чего же нам ждать? Покушения?

– Для начала того, что скоро на нас выйдет кто-то из Службы, – сказал кот.

– Из Службы? Опять?

– А ты думал, нас оставят в покое? – спросил Пышехвост.

– Нет.

– То-то же, сержант. Мы здесь, уверен, не только для того, чтобы стать украшением приема. Мы – ударная сила для какого-то дельца. Что-то вроде сверхсекретной операции. Поэтому мы до сих пор ничего не знаем. Прием начнется через час с небольшим. Теперь жди появление агентов, – сказал Барсик.

– Так, значит, ты их почуял? – Я посмотрел на крыса приподняв бровь.

– Или тех, на кого устроена охота, – ответил Мормышка.