Текст книги "Музыкант"

Хуши сказал: «Если жена спрашивает, не хочешь ли ты пить, – принеси ей воды. Спросит, болел ли ты в детстве, – значит, ждет ребенка. Спросит, изменял ли ты ей, – загляни под кровать»

Саня хотел что-то сказать, но внизу зазвонил колокольчик, и лицо хозяйки дома приняло такое удивленно-испуганное выражение, что он и сам на секунду остолбенел.

– Кто? – прошептал новоиспеченный ловелас.

– Ч-ш-ш… – Лиза прижала палец к губам.

– Что-то случилось?

– Стерва! Дрянь! – громкое, злое доносилось снизу. -

Шалава! Как права была моя мать! Зачем?! Зачем я женился на тебе?! Как я был слеп! Убью тебя! У меня пистолет!

– Прячься! – прошептала Лиза. – Прячься! Прячься! – схватив Саню за руку, она в панике стала таскать его по всей комнате. – Куда?! Куда?!

Внизу раздалось два выстрела.

– Под кровать! Давай под кровать!

– Может… может, не стоит? Может, все ему объяснить? – опускаясь на колени, говорил Саня.

– Он убьет меня! А его охрана тебя. Дура, как я поддалась на твои уговоры, – причитала она, толкая героя-любовника под зад. – Ну что, пролез?

– Почти. Тут очень пыльно… – Саня чихнул.

– Не делай этого!

Саня снова чихнул: – Я непроизвольно!

– Я сама убью тебя.

Третий выстрел раздался на лестнице. Лиза кинулась к выключателю, комната осветилась электрическим светом. Она подскочила к столу, задула свечку. Завернутые в скатерть бутылка вина, коньяк и закуска полетели под кровать вслед за нашим героем. Громко захрустел матрас: Лиза легла.

Дверь с грохотом распахнулась.

– Где он? – переступая порог, в ярости кричал старик.

Лиза громко зевнула, потерла глаза и спросила:

– Барбосик, ты вернулся? – кровать заскрипела, женщина приподнялась на локтях. – Что-то случилось?

Старик внимательно оглядел комнату. Позади него, на лестнице, слышался топот приближающихся шагов, и двое охранников возникли за его спиной.

– Хозяин, мы нужны? – спросил один из них на ломаном английском. Телохранителей Дипалио нанимал из местных.

– Что здесь происходит?! – почувствовав неуверенность мужа, опытная женщина брала ситуацию под свой контроль. – Может, ты и в постель их к нам позовешь? Давай, вычтем у них из зарплаты. Если на сережки не хватает, будем экономить! – она уверенно перешла в наступление. Смело распахнув халат, выкрикнула с трагизмом в голосе: – Входите! И расскажите всем про жадного мужа, торгующего честью своей несчастной, измученной жены! Чего ждешь?! Давай! У меня ничего не осталось, кроме верности и чести. Бери и их!

– Оставьте нас! – приказал старик охране, прикрыл за собою дверь и не спеша прошелся по комнате.

– Странно.

– Старый ревнивый козел! Ворвался с пистолетом! Ха-ха! Я расскажу об этом Мелисе. Завтра все узнают! Позор! Какая низкая самооценка. Слабый, неуверенный в себе дуралей. Как ты мог хоть на секунду усомниться в моей верности! – Лиза заплакала. – Ты так меня не уважаешь? Не уважаешь ни на грамулечку…

– Мне позвонил Рафаэль, – произнес Дипалио виноватым голосом, – сказал, что у тебя кто-то появился. Вы никуда не пошли этим вечером, и он очень волновался за тебя. Сказал «или она больна, или ее дурачит какой-то мерзавец». Уверял, что тебя надо спасать.

– Ах, Рафаэль!!!

– Да, – прохаживаясь взад-вперед, сказал старик. – Просил денег… У него там кто-то… заболел.

– Ах, Барбосик, Барбосик, – говорила Лиза, качая головой. – Как низок ты сейчас в моих глазах. Где тот, кем я восхищалась? Я просила ожерелье, ты не купил. Обещал бусики, и где они? И после этого такая сцена! Другая давно завела бы себе десятерых. Это я, идиотка, со своими древними представлениями о супружестве…

Прошу, перестань размахивать этим пистолетом, он меня раздражает! Убери!

– А, этот, – пробормотал старик виновато, с усилием поставил на предохранитель, сунул ствол за пазуху, подошел к жене, присел на кровать и прижал ее голову к своей груди. – Не знаю, что на меня нашло. Все из-за… Помнишь виолончель, что я вчера выиграл? Тот прощелыга поставил ее в десять тысяч. Поехал, показал ее жадному Тою. Ты удивишься, знаешь, что он сказал? Я сам чуть в обморок не упал.

Все это время Саня, глотая пыль, с трудом сдерживался, чтоб не чихнуть, но все же короткий хрипящий бульк вырвался из его носа.

Старик насторожился. Лиза, спасая положение, зачихала.

– Чхи!.. Ты меня в могилу сведешь своей ревностью. Чхи!..

– Прости, ангел, – сказал старик, гладя ее по волосам. – Так ты знаешь, что он сказал?

– Откуда?

– Это очень древнее и, безусловно, редкое, работы неизвестного мастера… барахло. И за него он может предложить пятьдесят долларов. Пятьдесят долларов!

– Ну не шуми.

– Пятьдесят долларов! – повторил он. – Во сне не приснится! Как я ему поверил? Прощелыга, а! Попадись он мне – пристрелю! В муравейнике живьем закопаю. Знаешь, дорогая, самолюбив я. Вот сейчас понял, как самолюбив. За оскорбление с живых кожу готов снимать. Где ж его сейчас найдешь? Все бы отдал! Душу бы отдал! Стервец!

– И простил бы? – спросила Лиза.

– Что?

– Все простил бы и бриллиантами засыпал – да?

– Ты знаешь, где он?

Лиза усмехнулась:

– Хо-хо… сначала ответь.

От напряжения Саня сжался, как пружина:

«Сдаст!»

– Дело принимает интересный оборот, – заметил Кубинец.

– А ведь как она тебя любила, – злорадствовала Рита. – Наш ты Барсик. Твою шкуру она на стену повесит, как напоминание о безумном вечере страсти. Как ты ее поцеловал! – Я запомнила.

Старик усмехнулся.

– Хе-хе… Где ты его найдешь? Он давно в Мексике или в Канаде. Говорил, у него там картинная галерея. Врал, конечно. А ты говоришь… Женщины, чего вы только не придумаете ради своих любимых безделушек. Ладно, держи, – с этими словами он полез в карман.

– А-а-а! – восторженно заголосила Лиза. – Ты купил их! Мой Барбосик! Как ты решился?! Это же огромные деньги! Ты так меня любишь! Так любишь!

От крика у Сани зазвенело в голове, он закрыл уши, но это почти не помогло.

– Какая прелесть! – вопила женщина. – Нет, ты посмотри! Посмотри! Со мной что-то происходит! Я вся горю! Я взорвусь! Иди ко мне! Я хочу опробовать эти сережки. Мы сделаем это в них. Как они возбуждают!

На кровати началась подозрительная возня. Матрас ритмично заскрипел. Деревянные ножки стали шататься из стороны в сторону. Казалось, еще пара толчков, и супружеское ложе свалится прямо Сане на голову.

«Как я докатился до этого? – карал он себя. – Гнусный, презренный любовник. Без пяти минут альфонс.

Любая старуха может мной попользоваться и запихнуть под кровать, когда ей вздумается. Я классическое ничтожество».

– Обрати внимание, – добавил Кастро, – бабуля, и та пренебрегла тобой. Хе-хе… Предпочла своего старикашку. Как с этим жить? Я бы предложил тебе покончить с собой, но знаю, у тебя не хватит духу.

– Сам в таком же положении, еще и юродствует, – упрекнула Рита.

«Уже поздно, сейчас они уснут, и мы спокойно заберем наш инструмент», – настраивал себя на лучшее молодой человек.

– Похоже, уснут они не скоро, – заметил Кастро. – Крепкий старик, я его зауважал.

Возле Саниной головы что-то звякнуло.

– Сережка упала, – донесся сверху голос Лизы.

– Слезь с меня, я достану, – сказал старик.

– Не надо, – испугалась она. – Потом.

– Погоди, – рука Дипалио возникла прямо перед Саниным лицом. Он едва успел увернуться. Растопыренная пятерня принялась шарить по полу.

– Нет, тебе все-таки придется с меня слезть.

– И не подумаю. Не останавливайся, мы отвлеклись на самом интересном месте. Подожди! Подожди! Ну, куда? Ну, куда ты?..

Старик свесился с кровати. Саня увидел дряблое плечо и обвисший подбородок. Шарящая ладонь опять пронеслась опасно близко.

Молодой человек заметил серьгу, дорогая цацка отблескивала гранеными алмазными ребрами прямо под плечом Дипалио, а он искал совсем не там. Саня схватил серьгу и бросил под неугомонную ладонь, но серьга изменила направление, и рука ревнивого мужа ткнулась в лицо несчастного любовника. Пальцы ощупали губы, потом ухо, запутались в волосах и умчались дальше. Саня снова и снова подсовывал серьгу, но рука всегда меняла направление. Наконец герой-любовник не выдержал, схватил шершавую кисть, быстро сунул украшение и отпустил.

– Ой, – удивился старик.

– Что? – испуганно спросила Лиза.

– Кажется, нашел, – неуверенно произнес искатель драгоценностей и разжал кулак. – Она?

– Браво, милый!

Хуши сказал: «Я слишком хорошо знаю мужчин, чтобы доверять женщинам»

Сане долго еще пришлось отсиживаться под кроватью. Засыпать хозяева не собирались, а вот он на какое-то время задремал.

Разбудил его Кастро. Тихо, словно боясь, что услышат хозяева, он рассказывал Рите про какого-то Малыша Хасана.

– … и весь груз с пассажирами, с экипажем ко дну. А свою взрывчатку Малыш Хасан спокойно довез до Сирии. Через неделю вернулся, и за старое, только теперь потрошил лаосские банки. В Бангкок долго не совался. Часть прибыли рассылал курьерами в запломбированных, с собственной печатью, мешках по местным селам. Но не по доброте душевной, – расчетливый был подлец: беднота его боготворила. Ему всегда было где отсидеться.

Он не гнушался ничем: торговал оружием, пиратствовал в малазийских водах, похищал людей и за выкуп возвращал. Правда, не совсем целыми – мизинец с руки отрубал, чтоб не забывали. Тонны наркоты гнал самолетами в Австралию и Новую Зеландию. Поговаривали о тысячах гектар маковых полей в Мьянме и Афганистане.

Ни с кем не хотел делиться и нажил слишком много врагов. На него было совершено больше тридцати покушений. И что интересно, все, кто находился рядом, погибали, а ему как с гуся вода. Легенда! Спроси у любого босяка от Непала до Новой Гвинеи, они расскажут тебе о Малыше Хасане.

– А ты его встречал? – спросила Рита.

– Приходилось, – ответил Кастро после небольшой паузы, будто что-то вспоминал. – Удивил он меня: столько шума, а на вид пацан пацаном. А может, это и не он был. Может, подсунули? Может, все это выдумка – и не было никогда никакого Малыша Хасана. Но, вроде, с годик назад, может, меньше, говорят, подкараулил его австралийский морской патруль. Такой залп дали, сами оглохли. Больше о Хасане не слышал.

– Всем нужен свой Робин Гуд, – подытожила Рита.

– Да-да… и свой Уленшпигель, и свой, как там у вас, Илья Муромец, и свой доморощенный Будда.

Кровать скрипнула, и Саня услышал знакомый гул, а затем резкий звук, вызывающий мороз по коже. Он зажмурился.

– О, опять будет пиликать, – недовольно предрекла Рита.

– Барбосик, прошу, перестань! – донеслось сверху. – Час ночи.

Звук пропал.

– Я решил, и я научусь играть на этой штуке. Я купил смычок. Никогда не думал, что дерево может издавать такие звуки. Какая-то мистика: не поверишь, но мне кажется, дьявол просыпается внутри. Что-то не так с этой виолончелью. Есть в ней какая-то тайна.

Как думаешь, какие инструменты играют в оркестре на страшном суде? Может, она оттуда? Я не говорил тебе, но знаешь, когда толстый, ну этот наш новый охранник, нес ее мимо храма, монахи очень испугались. Я обратил внимание, что они все высыпали на улицу, показывали пальцем и шептались.

Снова раздался протяжный стонущий звук.

– Хватит! – гаркнула Лиза.

– Ты не слышишь этого? – не переставая играть, с упреком поинтересовался старик.

– Все! Я иду спать в другую комнату! – со злостью крикнула Лиза.

Саня видел, как белые пятна ее босых ног замелькали в темноте. Открылась дверь, пятки зашуршали по коридору.

Еще полчаса старик мучил виолончель, потом отложил ее в сторону и отправился следом за женой.

Саня, кряхтя, выбрался из-под кровати и взял виолончель в руки.

«Слышали, чего говорит? Мистика, говорит».

– У нас все получилось! – обрадовалась Рита.

– Слушайтесь меня, горы свернем, – пообещал Кастро.

– Да все из-за тебя! – возмутилась Рита! – Были бы давно дома!

– Хотю шампанского! Хотю шампанского! – перекривлял Кубинец девушку.

«Только не здесь! Ребята, только не сейчас!»

– Алкоголик, игроман, неудачник!

– Хотю шампанского! Хотю шампанского! – не унимался Кастро.

«Друзья, прошу вас! Отношения выясните в другой раз. Как будем уходить? Предлагаю через чердак. Внизу у них охрана, а если попробовать по крыше…»

– Вот ведь свинья человек! – продолжала возмущаться Рита. – Втянул нас в такое, и хоть бы раз извинился! Так нет, он еще бахвалится. Он герой…

– Ой, хотю к папотьке! Где моя косметика, где моя сумочка! Где мои дуры подружки, вместо мозга плюшки?

– Да сам ты!..

«Спасибо! Спасибо обоим за помощь! Спасибо за понимание! Спа…»

Как за спиною скрипнула дверь, Саня не услышал. А вот внезапный приказ Риты: «На пол!» – был таким громким, что, казалось, разорвет голову.

Среагировал мгновенно, но закатиться под кровать полностью не получилось. Помешала завернутая в скатерть посуда и бутылки, спрятанные Лизой от глаз ревнивого мужа.

На пороге возник мрачный и подозрительный старик Дипалио.

– Не-е-ет, – закрывая дверь, прошептал он. – Одну я тебя здесь не оставлю. – Крадучись, он приблизился к инструменту, поднял его, прижал к себе, потом присел на кровать и, оглянувшись по сторонам, принялся нежно водить рукой по струнам: – Ты не так проста, подружка… Совсе-е-ем не проста…

Скоро старик поднялся. Он не чувствовал, что стоит пяткой на чьем-то мизинце. Однако владелец мизинца отлично чувствовал и чужую пятку, и свой палец. Чтоб не закричать от боли, Саня вцепился зубами в пыльную деревянную ножку кровати.

Покрутившись еще какое-то время на месте, старик взвалил виолончель на плечо и вышел из комнаты.

«А мизинец – это больно, – отметил Саня, вновь став полноправным владельцем всех своих членов. – Прямо какой-то «Малыш Хасан».

– Ну что, любительница поскандалить! – упрекнул Риту Кастро. – Из-за тебя не успели. Иди теперь, забирай у него!

Снова, как тогда, зазвенел дверной колокольчик.

«Веселенькая ночка…» – пронеслось в Сашином мозгу.

– У нас все дома, – пошутил Кастро.

Через минуту внизу послышались голоса. Сквозь дверную щель пробился электрический свет. С улицы донесся шум подъезжающих машин; свет фар осветил окно. Саня заглянул за штору, но из-за света, бьющего в глаза, ничего не увидел.

– Мистер Дипалио, – позвал кто-то из охранников. – К вам пришли!

– Сейчас-сейчас, – отозвался хозяин. – Я спускаюсь.

Дипалио спустился вниз, шаги стихли. Саня открыл дверь, прошел по коридору, остановился. Краем глаза видел лица двух охранников и затылок гостя. Гость что-то рассказывал, и, судя по выражению лица хозяина, то, что он слышал, ему не нравилось.

– Ну и что? – возражал старик. – Мало ли с кем я вчера играл? Мне можно! Это местным нельзя, а мне можно… Да, выиграл! Денег выиграл… Откуда я знаю? Он вам нужен, ищите!.. Этот стервец поставил старое барахло в десять тысяч, а я, дурак, повелся!.. Конечно, выиграл… Что-что! Старую раздолбаную виолончель…

После упоминания о виолончели затылок гостя дергаться перестал. Он повернул голову, и Саня, наконец, увидел его профиль. Незнакомец внимательно смотрел по сторонам сосредоточенным, злым взглядом, даже не смотрел, а скорее сканировал все вокруг. От этого взгляда беглец вдруг почувствовал жуткий холод. Внутри все сжалось.

Крадучись, он приблизился к инструменту, поднял его, прижал к себе, потом присел на кровать и, оглянувшись по сторонам, принялся нежно водить рукой по струнам: – Ты не так проста, подружка… Совсе-е-ем не проста…

– Знаешь этого человека? – необычным для себя, ледяным тоном спросил Кастро.

«Нет».

– Запомни это лицо, Саша. Этого человека зовут Рэм.

Хуши сказал: «Отношения женщины и мужчины ранимы, зыбки. Особенно это заметно, когда неожиданно возвращается жена»

Незнакомец поднял глаза, внимательно поглядел наверх. Увидеть Саню он не мог, но он будто чувствовал беглеца: гипнотизирующий взгляд сковал страхом.

Еле дыша, чтобы не выдать себя, Саня сделал два шага назад. Как только незнакомец выпал из поля зрения, Саня стал выходить из оцепенения, и голова заработала.

– …Нет, никаких посторонних, кроме вас, в доме нет, – говорил старик. – Ничего я вам не должен… Украли из коллекции? Значит, это не ваша виолончель. Моя не представляет никакой ценности. Так сказал эксперт. Топорная работа, гроб со струнами… Посмотрите утром, а сейчас я хочу спать!..

Саня на цыпочках двинулся дальше по коридору.

«Может, уйдут?» – предположил он.

– Не уйдут, – отозвался Кастро.

«Как быть? Попробуем через чердак!»

– Это долго!

«Ваши идеи!»

– Инструмент. Сначала надо вернуть инструмент.

Саня прошел вдоль по коридору. Слева высились

полки с вазами, справа, волной от пола к потолку, в глиняных горшках, цветущий антуриум, за ним приоткрытая дверь.

«Отсюда он и вышел», – предположил молодой человек. Заглянул внутрь. Возле трюмо, на стуле, знакомые очертания – будто уставшая тучная женщина прислонилась к стене. Эта спальня и по размерам и по обстановке очень напоминала предыдущую.

Не раздумывая, быстрыми шагами Саня двинулся по скрипучему полу. Под рукой загудели струны. Саня приподнял инструмент и хотел взяться поудобней, но от резкого окрика замер.

– Стой! – донеслось из темноты, с той стороны, где предположительно находилась кровать. Заскрипели пружины матраса, о пол стукнулись пятки. Словно привидение, в балахонистой ночной рубашке, с торчащими в разные стороны пучками волос, перед Саней возникла единственная и потому самая верная в доме женщина, Лиза Гейлер.

– Куда понес?! – удивленно спросила она.

– Так ведь договорились… – невнятно забормотал Саня.

Она решительно двинулась вперед, вцепилась двумя руками в гриф и потянула на себя.

– Нет, не договаривались.

– Говорила же, если буду хорошо себя вести… – настаивал Саня и тащил в свою сторону.

– Ты ничего не сделал! – упиралась она. – Я не люблю, когда меня держат за дуру. Думал, вот так, по мелочам все у меня из дома вытянешь, да? Видала я таких. Ничего не получишь, понял? Отдай. Закричу.

– Кричи, тебе же хуже, – предупредил похититель.

– Прокрался в дом, изнасиловать хотел, теперь обворовывает! Бандюга! Грабитель! Муж тебя убьет!

Саня дернул со всей силы. Инструмент вырвался из рук страстной женщины. Лиза, потеряв равновесие, упала, но не растерялась. Схватив ловеласа за ногу, она попробовала повалить его. Саня смог устоять, упираясь о виолончель, и решительно двинулся к двери. Лиза сдаваться не собиралась, вцепилась мертвой хваткой. Несколько метров несостоявшийся любовник тащил ее по полу. Когда Лиза почувствовала, что он может вырваться, подтянулась и укусила его за голень. Саня еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от боли.

– Помогите! Помогите! – закричала женщина. – Дипа! Дипа, он уносит нашу вещь!

– Да зачем она тебе? Меня убьют за нее, а тебе зачем сдалась?!

– Уносит! Уносит! Он уносит ее!

– А-а-а! – не выдержал Саня, когда зубы вцепились в самую мякоть. Показалось, кровожадная женщина откусила пол ноги. – Да отцепись ты!

– Воры! Воры!

Ни старик, ни его охранники и взглянуть не успели в сторону, откуда доносились крики, а незнакомец уже летел по лестничным маршам. Любой спринтер позавидовал бы такому старту, и не каждый гимнаст с такой легкостью смог бы перепрыгнуть через перила. Фалды раздувающегося плаща едва поспевали за ним.

На секунду крик женщины заглушил грохот разбивающегося стекла. Рэм уже бежал по коридору, когда вдруг стало тихо. Лишенный звукового ориентира, он ворвался в первую попавшуюся дверь, но ошибся. Зря выхватил пистолет, и уж тем более не стоило стрелять в свое отражение в зеркале.

Через секунду, почти срываясь с петель, распахнулась вторая дверь. Сосредоточенное лицо ночного гостя обдало струей воды. Дождь страшной силы задувало ветром сквозь зияющую дыру разбитого окна. Прогремел гром, небо осветилось полосками молний.

– Он прыгнул туда! Он прыгнул туда! – пыталась докричаться сквозь шум дождя до ночного спасителя сидящая на полу, промокшая насквозь Лиза Гейлер. – Догоните его! Убейте его!

Рэм, не обращая внимания на женщину, пересек комнату и уперся кулаками в подоконник. Его холодный, полный ненависти взгляд устремился в непроглядный мрак разбитого окна.

– Фил! – громко позвал он. – Фил!

– … вниз по улице!.. – еле слышно отозвался кто-то из темноты. – Он побежал вниз по улице!.. Он наш, босс!.. Ребята Майка возьмут его!

– Фил!.. – позвал Рэм. – Фил!

– Я все понял, босс!.. Ребята Майка!.. Сейчас!.. Сейчас все сделаем!..

– Фил! Фил, сволочь!

Снизу больше никто не отозвался.

Рэм оглянулся на хозяйку дома.

– Прозевали, – сказал дрогнувшим голосом. – Прозевали. Как?

Лиза согнулась, будто у нее болит живот, уперлась лбом в пол и еле слышно заплакала.

– Убейте его… Убейте… Барсик… и-и-и…

– Ты что-то знаешь о нем? – не отрывая взгляда от окна, спросил мрачный гость. – Он что-нибудь рассказывал?

Дверь заскрипела, раскрывшись от сквозняка, и в комнату опять полетели брызги дождя.

– Что здесь происходит?! – донесся с порога требовательный голос старика Дипалио.

Позади него, слева и справа, не отнимая рук от кобуры, стояли верные стражи. С неприязнью и подозрительностью следили они за мужчиной в черном плаще. Рэм все так же смотрел в окно, не удостоив вниманием никого из пришедших… Один из телохранителей, высокий, грузный, с головой купидона, клацнул выключателем. Свет вспыхнул, но лампы в люстре почему-то заискрились и одна за другой погасли.

– У тебя, кажется, был пистолет, – сказал он, следя за каждым движением гостя. – Сейчас, медленно, ты мне его отдашь. В этом доме оружие только у охраны.

Лиза поднялась с полу, не спеша подошла к мужу и уткнулась ему лицом в грудь. Дипалио погладил ее волосы, посмотрел на Рэма.

– Сейчас же объясни, что здесь происходит, – требовательно повторил он.

– Так он что-то рассказывал? – игнорируя вопрос старика, спросил Рэм.

– Похоже, он не понял, кто здесь спрашивает, а кто отвечает, – с вызовом бросил кудрявый молодец. – Поговорим по-другому. Сейчас ты медленно, – сквозь зубы процедил он, – достанешь свой…

Рэм так и не услышал, что он там должен достать медленно. Если речь шла о пистолете, то он всегда доставал его быстро. Гораздо быстрее остальных. И этот раз не был исключением.