Текст книги "Деньги, магия и свадьба"

Два конюха выбежали навстречу. Пока герцог спешивался, Олетта гадала, поможет ли он спуститься на землю ей. Но он предоставил Олетте самой соскочить с лошади и был уже на середине лестницы, когда она его догнала.

– Если вам понадобится что-нибудь мне показать, мисс Бэрон, – сказал он совсем другим голосом, – мистер Хэнзард всегда скажет, где меня найти.

– Благодарю вас, ваша светлость, – тихо произнесла Олетта.

Поднимаясь по лестнице, она думала, что раз уж герцог идет завтракать, то хорошо бы ему пригласить и ее. Но этого не случилось. Он отдал лакею шляпу, перчатки и хлыст и направился через холл, не оглядываясь на Олетту.

Входя в свою спальню, она чувствовала себя необъяснимо несчастной, словно прочла книгу, которая плохо кончается.

Олетта перебирала тома, высматривая если не Шекспира, то хоть что-нибудь редкое или ценное. Ей хотелось найти сокровище побыстрее и обрадовать герцога, а потому она не начала сразу же составлять каталог, как сделал бы на ее месте мистер Бэрон. Вместо этого она просматривала полку за полкой, на которых, как выяснилось, царил полнейший беспорядок. Изредка ей попадалась книга, изданная два-три года назад, которая стояла бок о бок с томом, напечатанным в семнадцатом столетии, или выцветший потрепанный манускрипт, который на поверку, впрочем, оказывался куда менее древним, чем казался.

Олетта все больше склонялась к мысли, что неизвестный раритет, якобы хранящийся в библиотеке, не более, чем миф.

Услышав звук отворяющейся двери, она почувствовала радость, думая, что это, может быть, герцог. Ей был необходим разговор с ним, хотя она и сожалела о том, как закончилась их утренняя беседа.

Повернувшись, она увидела, что через комнату к ней идет человек, которого она здесь еще не видела.

Он был высок, темноволос и, как показалось Олетте, немного похож на герцога. Однако он был далеко не так красив, и в его внешности проглядывало что-то грубоватое, чего нельзя было сказать о герцоге.

Когда незнакомец подошел ближе, она заметила в его глазах удивление и поняла, что причина тому ее внешность.

– Я слышал, что в Гор приезжает эксперт, но никак не думал, что это будет женщина, да еще такая хорошенькая! – воскликнул он.

Его удивление и манера речи насмешили Олетту, но вслух она сдержанно произнесла:

– Доброе утро, сэр. Дело в том, что эксперт – мой отец, но он задержался, и я приехала раньше его.

Не отрывая глаз от ее лица, мужчина протянул ей руку.

– Позвольте представиться, – сказал он. – Я – Гарри Горинг, кузен герцога, а вы, как я уже знаю, мисс Бэрон. Очень рад познакомиться с вами.

Олетта подала ему руку, и когда он задержал ее немного дольше, чем требовалось, пришла к выводу, что кузен герцога ей не нравится. Было в нем что-то неясное, но, без сомнения, неприятное. Впрочем, отец всегда упрекал ее за то, что она слишком быстро составляет мнение о людях.

«– Как ты можешь говорить, что тебе не нравится племянник генерала Бернса? – спросил он всего несколько недель назад, когда они возвращались из гостей. – Вы с ним едва успели перекинуться парой слов!

– Мне этого хватило, чтобы понять, что больше я его знать не желаю. На месте генерала я бы заперла столовое серебро до тех пор, пока этот племянник не уедет!

Олетта говорила шутливым тоном, но отец рассердился:

– Столь поспешные суждения, во-первых, глупы, а во вторых, совершенно не к лицу молодой девушке!

– Раньше ты часто спрашивал меня, что я думаю о людях, и признавал, что, несмотря на твое недоверие, я всегда оказывалась права.

Полковник промолчал, потому что так оно и было на самом деле. Он давно заметил, что Олетта обладает какой-то сверхъестественной способностью проникать в людские души с первого же взгляда. В то же время он считал, что такая способность – прерогатива более старшего возраста, и потому назидательно произнес:

– Думаю, тебе не стоит вырабатывать у себя привычку судить о людях таким образом. Привыкай встречать по одежке.

– Уверяю тебя, этого мне хотелось бы больше всего, – отозвалась Олетта, – но иногда я вдруг понимаю, что под этой самой одежкой – совсем другой человек».

Желая быть примерной дочерью, Олетта приложила немало усилий, чтобы отказаться от привычки оценивать людей с помощью «восприятия», как сама она это называла. Но сейчас, совсем не задумываясь об этом, она ясно увидела, что Гарри Горинг не таков, каким кажется.

– Разве мог я представить такого эксперта, как вы?Честное слово, теперь я обшарю все библиотеки и музеи – интересно, что еще там найдется?

– Вы мне льстите, – ответила Олетта, – но, боюсь, капитан Горинг, что я не могу поговорить с вами. У меня еще много работы, которую я должна сделать до приезда отца.

– Вам понадобятся годы, чтобы составить каталог всех этих книг, – отозвался Гарри, – а значит, у нас будет много времени, чтобы еще не раз поговорить и получше узнать друг друга. Позвольте добавить, мисс Бэрон, что я бы очень этого хотел.

Олетта поняла, что он решил пофлиртовать с ней, но решила самой его не поощрять.

Она сняла книгу с одной из полок. Это был сборник стихов Байрона – в красивом переплете, но не из числа редких изданий.

– Вы еще не нашли Шекспира? – спросил Гарри Горинг.

– Нет, – кратко отозвалась Олетта.

– Ах, какая это будет неожиданность, когда вы найдете!

– Сомневаюсь, что здесь есть эта книга.

– Почему?

– Потому что в таком случае за последние сто с лишним лет кто-нибудь да узнал бы о ней.

– Разве мой кузен не говорил вам, что, по слухам, она находится в Горе, и американские коллекционеры хотят ее приобрести?

Олетту очень удивили его осведомленность и алчная нотка в голосе.

Капитан Горинг подошел ближе.

– Я хочу кое-что предложить вам, мисс Бэрон, – сказал он. – Вы хорошая девушка и, конечно, не откажетесь помочь мне сделать кузену сюрприз.

Олетта не отвечала, но капитан понимал, что, перелистывая страницы, она его слушает.

– Через неделю у герцога день рождения, – продолжал Гарри. – Не могу представить для него лучшего подарка, чем эта книга. Я уверен, что она где-то здесь, и мы с вами преподнесем ему в качестве сюрприза.

Олетта словно наяву видела, что на самом деле собирается сделать капитан Горинг, но все же спросила:

– Что же вы предлагаете?

Она подняла на капитана глаза и попыталась изобразить простодушное доверие.

– Вы и в самом деле отличная девушка! – воскликнул Гарри Горинг. – Вот как мы сделаем, мисс Бэрон. Когда вы найдете книгу, не говорите о ней никому, кроме меня. Я ее оберну, и мы вместе подарим ее герцогу в день его рождения, сразу же после завтрака.

Олетта молчала, и Гарри Горинг продолжал:

– Представляете, как будет здорово? Не знаю, сколько сейчас стоит такая книга, но уверен, что в Нью-Йорке добрая дюжина покупателей будет торговаться за такой раритет.

– Наверное, это будет… неправильно, – с легким сомнением произнесла Олетта. – Ведь если я найду книгу и не скажу герцогу… который нанял моего… отца и меня… сразу же…

– Вы же испортите праздник! Я вижу, что вы не только очень красивая, но и очень умная девушка. Вы прекрасно понимаете, что ни один подарок не доставит моему кузену большего удовольствия. А книга позволит ему отремонтировать дом, который в этом, несомненно, нуждается.

– Да… понимаю… – немного неуверенно согласилась Олетта.

– Мы с вами будем компаньонами, – настойчиво произнес Гарри Горинг, – и я обещаю, что, если вы сделаете, как я прошу, и позволите мне обрадовать кузена, я подарю вам кое-что ценное, – говоря это, он подходил ближе. – Думаю, бирюза, счастливый камень, будет прекрасно смотреться на вашей белоснежной шейке.

Олетта повернулась, поставила Байрона обратно на полку и ухитрилась отойти на шаг.

– Договорились? – спросил Гарри, и Олетта поняла, что он не сомневается в ответе.

– Я подумаю, капитан Горинг. Я понимаю, что вы хотите обрадовать кузена, но мой отец не одобрил бы, если бы я делала что-нибудь тайно.

– Ну прошу вас! – вновь пустился в уговоры Гарри. – Не могу поверить, что вы испортите мой сюрприз.

– Но ведь вполне может случиться, что я ничего не найду и слух окажется ложным, – сказала Олетта.

На лице Гарри отразилось сильнейшее разочарование, и Олетта укрепилась в подозрении, что его интерес к книге носит сугубо личный характер.

– Ну, вы просто разгребайте все эти фолианты побыстрее, – произнес он, – и тогда обязательно на что-нибудь наткнетесь. Вы слишком красивы для неудачницы.

– Я постараюсь.

– И если ваши старания приведут к успеху, уверен, что вы не забудете своего компаньона.

– Я уже сказала, что об этом подумаю.

– Подумайте заодно и о бирюзе, которую я вам подарю. Такая красавица, как вы, просто обязана иметь драгоценности, и я хочу первым заставить вас блистать.

– Вы… очень добры, – пробормотала Олетта.

– Стараюсь, – ответил Гарри.

Он оглянулся и, понизив голос, добавил:

– Давайте встретимся сегодня вечером до ужина в саду. В конце луга за кустами есть невысокое дерево.

Если вы придете до темноты, то легко найдете дорогу, а обратно я приведу вас в целости и сохранности.

Не поднимая глаз, чтобы капитан не заметил их выражения, Олетта произнесла: i – Мне не хотелось бы думать об этом, капитан Горинг.

– Я буду ждать вас, – сказал он, – и обещаю, что вы не будете разочарованы.

Он вновь оглянулся, словно боялся, что кто-то войдет и застанет его в библиотеке. Когда же он опять посмотрел на Олетту, ее охватило чувство опасности.

Она понимала, что он решает, поцеловать ли ее сейчас или подождать до вечера. Олетта отступила еще на шаг, и Гарри слегка разочарованно сказал:

– Не забудьте, я буду ждать у дерева в полшестого. Постарайтесь закончить к тому времени.

Не дожидаясь ответа, он. беспечной походкой вышел из библиотеки и захлопнул за собой дверь.

Только после его ухода Олетта смогла вздохнуть полной грудью, понимая, что едва избежала безобразной ссоры с человеком, которого не одобряла и презирала. Она чувствовала, что капитан представляет опасность не только для нее, но и для герцога.

Олетта не сомневалась, что, отдай она ему книгу, если бы таковая нашлась, Гарри Горинг исчез бы вместе с ней. Она размышляла, стоит ли говорить герцогу о его предложении. Она понимала, что ей вряд ли поверят, а капитан Горинг будет стоять на том, что хотел всего лишь доставить удовольствие герцогу, сделав ему прекрасный подарок на день рождения.

«Никому ничего не скажу, но буду настороже», – решила Олетта.

Она пообедала в безрадостном одиночестве, представляя, как было бы приятно сидеть за одним столом с герцогом, даже если бы вместе с ним был Гарри Горинг.

Потом Олетта вернулась в библиотеку и продолжила поиски. Она нашла одну-две книги, которые заинтересовали бы ученых, но по сравнению с Шекспиром они ничего не стоили.

Через несколько часов она начала подозревать, что сказала Гарри Горингу правду. Слух о первоиздании Шекспира был только слухом, который, быть может, сам Гарри Горинг и пустил.

Олетта со злостью поставила на место очередную книгу, которая не имела ни малейшего отношения к предмету поисков, и услышала, как открывается дверь. Она обернулась и увидела герцога.

Глядя, как он идет к ней, Олетта поняла, что все эти долгие часы, показавшиеся ей столетиями, она ждала, чтобы он пришел посмотреть на ее работу. Сердце ее забилось сильнее, и она с удивлением осознала, что невыразимо счастлива его видеть. Герцог остановился рядом, его серые глаза встретились с глазами Олетты – и она поняла, что он пришел, потому что не мог не увидеть ее еще раз.

Глава 5

Олетта вошла в спальню и закрыла за собой дверь.

Вечер был великолепным, самым лучшим из всех, что у нее были. Когда герцог предложил ей пообедать в его обществе и в обществе капитана Горинга, Олетта почувствовала неудержимую радость при мысли, что нужна ему. В то же время она понимала, что если бы ее признали равной, то не пригласили бы на обед без дуэньи. Однако Олетта сказала себе, что, начав хитрить, нечего жаловаться, если герцог уверен, что она может одна оставаться в незнакомом доме, не поинтересовавшись даже, есть ли здесь взрослая женщина, которая о ней позаботится.

В результате Олетта отбросила все ненужные мысли и целиком отдалась предвкушению ужина с герцогом, понимая, что, как и любой запретный плод, он сулит ей только удовольствие.

Трудно было лишь подобрать платье. Все наряды Олетты были довольно скромными, так как она еще не выезжала в свет, но вместе с тем и весьма дорогими; простота их заключалась не в покрое, а в менее богатой, чем принято, отделке. Впрочем, длинная юбка, зауженная талия, облегающий лиф и наброшенный на плечи тюлевый шарф очень ей шли. Обнаженные плечи подчеркивали белизну ее кожи, а высокая шея делала Олетту столь грациозной, что рядом с ней любая женщина показалась бы неуклюжей.

Наконец Олетта остановила свой выбор на платье, которое больше всего нравилось ее отцу: белом с нежно-голубыми оборками. Ленту того же цвета она завязала на тяжелом шиньоне, который тщательно заколола. Теперь Олетта выглядела невинной и юной, но в то же время в ней появился шик, обычно несвойственный девушкам ее возраста.

Спускаясь по лестнице, Олетта думала о том, что с общепринятой точки зрения совершает нечто непозволительное. Она ощущала себя актрисой, и занавес уже поднимался перед вторым актом. Она не осмеливалась представить, чем закончится представление, но чувствовала себя так, словно за плечами у нее раскрываются крылья, а вместо глаз начинают сиять звезды.

«Если мне придется понести наказание за это, я не стану жаловаться!» – сказала она самой себе.

Герцог в одиночестве сидел в Голубой комнате, где, как сказал Олетте дворецкий, он хотел бы встретиться с ней перед ужином. У нее мелькнула мысль, не выбрал ли он именно эту комнату оттого, что голубые обои на стенах и голубые занавеси превосходно оттеняли бы золото ее волос.

Она одернула себя, решив что преувеличивает свою значимость. Герцог был добр к ней лишь постольку поскольку хотел получить книгу, которая могла бы повлиять на его будущность, и, значит, в его приглашении не было ничего более глубокого или более личного. Так говорил Олетте разум, но сердце ее как-то странно билось, доказывая обратное.

Олетта шла по изысканному ковру, и ее золотые волосы поблескивали в свете свечей. От служанки она узнала, что по вечерам герцог больше любил зажигать свечи, чем электричество, на которое его отец потратил уйму денег.

– Свечи! – воскликнула Олетта. – Женщине они подходят лучше любого освещения!

– А вам-то особенно, мисс, с вашими-то волосами, – заметила служанка. – В этом своем платье вы словно сказочная принцесса!

В ответ Олетта радостно улыбнулась. Спускаясь в Голубую комнату, она пыталась понять, не считает ли ее герцог просто наемной служащей, которую нужно поощрять, чтобы лучше трудилась.

Герцог не отрываясь смотрел на Олетту, пока она спускалась по лестнице, и она это заметила. Остановившись в нескольких шагах от него и взглянув ему в лицо, Олетта замерла.

Комната словно исчезла, и они с герцогом остались одни: два человека, таинственным и необъяснимым образом дотянувшиеся друг до друга сквозь пространство и время.

Казалось, герцог тоже не может найти слов. Он стоял, глядя на Олетту, и темно-серые глаза его на загорелом лице проникали ей в самую душу.

И в тот момент, когда они коснулись бесконечности, открылась дверь и вошел Гарри Горинг.

– Я, конечно, не опоздал! – воскликнул он. – Не хотелось бы пропустить бокал шампанского, Сэндор!

– Ну разумеется, – машинально отозвался герцог таким голосом, словно только что вернулся из дальней дали.

При этих словах из дверей появился дворецкий с бутылкой шампанского в ведерке со льдом. За ним шел лакей с хрустальными бокалами на серебряном подносе.

На миг Олетте показалось, что они – три актера, которые безупречно играют свои роли в пьесе.

Небольшую столовую, которую еще Адам велел убрать в бледно-зеленых тонах, освещали два огромных канделябра на столе и еще четыре таких же на угловых столиках. Свет выхватывал из темноты развешанные по стенам фамильные портреты Горингов, но в мягких лучах черты изображенных на них людей казались не надменными или укоряющими, а, наоборот, ласковыми и дружелюбными.

Герцог сел во главе стола в огромное кресло с высокой спинкой, украшенной фамильным гербом. Олетте показалось, что ожил один из портретов, ибо в герцоге соединились прошлое и настоящее. Только будущее оставалось неясным.

Впрочем, в обществе Гарри Горинга трудно было думать о чем-либо важном или вообще оставаться серьезным. Он был весьма остроумен и умело развлекал окружающих. Он рассказывал смешные истории о семье Горингов, об их причудах, и еще смешнее – о своих лондонских знакомых.

Поскольку герцог долгое время жил за границей, эти истории были ему внове, так же как и Олетте. Гарри был прекрасным рассказчиком, люди в его рассказах оживали и становились до того потешными, что слушатели смеялись не переставая.

Только когда обед закончился и слуги вышли из комнаты, Гарри поднял бокал и произнес:

– Думаю, Сэндор, мы должны выпить за нашу очаровательную гостью и пожелать ей успеха в поисках доселе мифических сокровищ.

– Разумеется, – ответил герцог. – Я сам собирался предложить то же самое. – При этом он поднял бокал. – В таких обстоятельствах тост за «мисс Бэрон» будет выглядеть достаточно сухо, но вы до сих пор не сказали мне своего имени.

При этих словах герцог посмотрел на Олетту, и та, захваченная его взглядом и восхищением, отразившимся в нем, ответила не раздумывая:

– Мое имя – Олетта.

Едва сказав это, она с ужасом поняла, что выдала свою тайну, и теперь герцог наверняка вспомнит, у кого такое необычное имя. Но выражение его лица не изменилось, и Олетта с облегчением догадалась, что он не знал имени девушки, которую пригласил погостить вместе со старым другом своего отца.

– Необычное имя, – небрежно заметил герцог, – но очень красивое.

– Такое же красивое, как его обладательница, – игриво добавил Гарри Горинг.

Однако Олетта смотрела только на герцога и думала, что допустила большую промашку, сказав свое настоящее имя.

Ей было так хорошо и весело, что она совсем забыла, что выдает себя за другую девушку, весьма напоминающую героиню тех книг, которые она сегодня разбирала.

– За Олетту! – провозгласил герцог. – Пусть она принесет этому дому богатство и, конечно же, счастье!

– За Олетту! – с чувством воскликнул Гарри, сделав ударение на имени. Он сделал глоток, пытаясь поймать взгляд девушки, но она упорно отводила глаза.

– Благодарю… вас, – немного застенчиво сказала она. – Могу лишь надеяться, что не… не разочарую вас.

После обеда, когда они перешли в гостиную и Гарри вновь принялся за свои рассказы, Олетте вдруг страстно захотелось остаться с герцогом наедине. Но капитан уходить не собирался, и такой возможности не представилось. И все же Олетта безошибочно чувствовала, что герцог желает того же, что и она.

«Это просто воображение, – уныло подумала Олетта, – Если бы он хотел поговорить со мной наедине, то сделал бы это в библиотеке».

Герцог же просто спросил, будет ли она обедать с ними, и, расспросив о находках, ушел, хотя Олетта желала бы, чтобы он остался.

Сейчас она смотрела на герцога, сидящего у другого края каминного коврика, и думала, как интересно было бы, если бы он рассказал ей не только о своем прошлом, но и о будущем. Во время утренней поездки между ними возникла некая доверительность, которой герцог теперь избегал. У Олетты складывалось такое впечатление, что он ее немного побаивается.

Вечер был превосходным, но когда Олетта без особой охоты предположила, что ей пора удалиться, герцог не стал убеждать ее остаться.

«Он нравится мне, – думала Олетта в тишине своей спальни. – Он мне очень нравится».

А в голове ее все время бился вопрос, на который ей не хотелось отвечать.

Она позвонила. Пришла горничная, помогла ей раздеться, вытащила из ее волос шпильки, и тяжелый золотой водопад рассыпался по плечам Олетты.

– Никогда не видела волос такого цвета, мисс, – сказала горничная.

– Говорят, я унаследовала их от шведских предков, – ответила Олетта.

– А, тогда понятно! – воскликнула горничная. – То-то я смотрю, не похожи вы на англичанку, мисс!

Олетта улыбнулась.

Видя себя в зеркале с распущенными волосами, ниспадающими до пояса, она часто воображала себя сиреной, спасаясь от которой Улисс приказал привязать себя к мачте корабля.

«Интересно, а герцогу кажется, что я похожа на сирену? – подумала Олетта, но тут же велела себе не обольщаться. – Он надеется, что я буду ему полезна, и поэтому так обходителен. В отличие от капитана Го-ринга он вовсе не собирается со мной флиртовать».

Капитан же весь вечер был в ударе, но Олетта понимала, что это лишь напускное.

«Он алчный, жадный человек, – сказала себе Олетта. – Если бы он мог надуть герцога с этим Шекспиром, то не упустил бы такой возможности. Но книги ему не видать!»

Она рассмеялась, вспомнив, что ищет это сокровище в чисто личных целях, но все же спросила себя, единственная ли это причина. Допустим, она нашла книгу и отдала герцогу. Какие последствия это сулит для нее самой? Решит ли он не приглашать их с отцом на субботнюю охоту в Гор?

«У меня остался только один день», – с внезапной тревогой подумала Олетта.

Когда горничная вышла, она улеглась в постель, но уснуть не смогла. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь представить, что почувствовал бы герцог, найди она Шекспира, и что сказал бы, если бы книга осталась ненайденной, а Олетта с отцом заявились бы к нему в гости.

Главный же вопрос заключался в том, захочет ли она сама, познакомившись с герцогом, принять его приглашение и приехать к нему как богатая наследница, спасительница Гора? Или она скажет «нет» и никогда больше его не увидит? Ответа Олетта не знала сама и только перебирала в голове разные варианты.

Внезапно в ее мысли вторглась еще одна, совсем о другом – словно подсказка каких-то потусторонних сил. За обедом, пока Гарри был занят едой, а не рассказами, Олетта все же успела поговорить с герцогом.

– Эта комната так красива, – заметила она, – а цвет стен прекрасно сочетается с красками ваших фамильных портретов.

– Мне тоже так кажется, – отозвался герцог. – Во всех комнатах этого дома мы сохранили цвета, выбранные Адамом, и результат, по-моему, получился превосходный.

– Я тоже считаю, что цветовая гамма имеет огромное значение, – согласилась Олетта. – Но в библиотеке… Я думаю, там нет украшения лучше, чем расставленные по порядку книжные переплеты.

Герцог с улыбкой кивнул и сказал:

– Я помню, как рассердился отец много лет назад, когда к нам приехал его старый приятель, профессор Оксфордского университета. Он на старости лет увлекся переплетным делом.

– Профессионально? – спросила Олетта.

– Уверяю вас, на работу его не взял бы никто, – отозвался герцог. – Результаты его трудов являли собой прискорбное зрелище; он переплел часть наших книг оранжевой кожей. Представляете? Помню, отец тогда чуть их не повыбрасывал.

Олетта рассмеялась. Гарри тут же вспомнил историю о человеке, который отделал свой дом в светло-зеленых тонах, и при одном взгляде на стены у гостей начиналась морская болезнь. Больше Олетта о рассказе герцога не вспоминала.

Но сейчас ей внезапно пришло в голову, что, поскольку друг старого герцога был ученым, он взялся бы переплетать только те книги, которые ему нравились!

Эта мысль была словно вспышка во тьме. Олетта неожиданно для себя села в постели. Минутой позже она зажгла свет и накинула пеньюар. Она понимала, что не заснет, пока не убедится в правильности своей догадки. До сих пор она просматривала только те книги, которые выглядели древними, а те, чьи переплеты были новее, размещались совсем в другой части библиотеки. Кроме того, Олетта вспомнила, как герцог сказал, что его отец интересовался книгами куда меньше деда. Все правильно. Ученый испытывает свои переплетные таланты на самых дорогих книгах из библиотеки Гора, а ее хозяин, которого интересует не столько содержание, сколько внешний вид книг, убирает их в какой-нибудь дальний угол и благополучно о них забывает.

«Я должна узнать наверняка, должна!» – сказала себе Олетта.

Она застегнула пеньюар – простенький, но очень красивый, из белого шелка, отделанного валансьенскими кружевами, с бархатными лентами и жемчужными пуговицами. В этом наряде и с распущенными волосами Олетта казалась юным ангелом, сошедшим с небес на радость простым смертным.

Впрочем, сейчас Олетта не думала о своей внешности. Она хотела лишь одного: узнать, не подвела ли ее интуиция, или «чутье», как она выражалась, и действительно ли книга, которую она разыскивала, стоит совсем в другом месте.

Олетта открыла дверь спальни. В коридоре горела пара светильников, при свете которых было нетрудно найти дорогу. Спускаясь на первый этаж, она заметила, что в холле тоже зажжены лампы. И только тут она увидела ночного сторожа, сидевшего у главного входа в мягком кожаном кресле.

Вместо того чтобы спуститься по главной лестнице, Олетта прошла еще немного по широкому коридору, в конце которого, как она знала, была еще одна лесенка, ведущая к библиотеке. Сторожа больше не попадались, и, спустившись по лестнице, она направилась в кабинет мистера Хэнзарда, надеясь взять там ключ от библиотеки.

Перед тем как переодеться к обеду, она заходила вернуть ключ и бессознательно заметила, что секретарь положил его не в ящик стола, а в гравированный серебряный ларец.

В кабинете было темно; но Олетта не стала закрывать дверь, и света из коридора ей хватило, чтобы разглядеть поблескивающий серебром ящичек. Она подняла его, открыла, сунула внутрь руку и нащупала ключ. Потом торопливо, спеша подтвердить свою догадку, пошла к библиотеке, открыла дверь и, оказавшись внутри, зажгла несколько ламп.

Вдруг ей пришло в голову, что библиотека огромна и ей понадобятся целые часы, чтобы среди тысяч книг найти несколько штук в переплете из оранжевой кожи. Потом Олетта сообразила, что раз старому герцогу так не нравился их переплет, он наверняка убрал их подальше, скорее всего на верхнюю полку, добраться до которой можно было только через балкон.

На балкон вела маленькая винтовая лестница. Олетта поднялась по ней и огляделась.

До сих пор у нее не нашлось времени осмотреть балкон, и только теперь она поняла, с каким знанием дела он устроен и сколько здесь интереснейших книг, которые, будь у нее время, она бы обязательно прочла. Но сейчас она торопилась найти то, за чем пришла, и какой-то внутренний голос подсказал ей, где нужно искать. Откинув голову, Олетта пошла вдоль стены, не отрывая глаз от верхней полки, и сердце ее подпрыгнуло, когда она увидела то, что высматривала.

Под самым потолком, там, где заканчивался балкон и начиналось длинное окно, сверкнуло оранжевое пятно. Дрожащими руками Олетта поспешно вытащила одну из книг. Неаккуратный переплет, сделанный не слишком умелым любителем, и впрямь оказался на редкость мерзкого цвета, но это было уже не важно. С неистово бьющимся сердцем Олетта открыла книгу, не зная еще, что внутри…

Какое-то мгновение она от волнения не могла разобрать ни строчки, буквы плясали у нее перед глазами. Потом в глазах прояснилось, и она поняла, что видит текст Библии.

Олетта поспешно пролистала книгу до первой страницы и с замиранием сердца обнаружила, что это женевский вариант Евангелия от Матфея, изданный Кристофером Бейкером в 1576 году. Несомненно, это был подлинный раритет, который не только взволновал бы весь ученый мир, но и принес бы герцогу огромные деньги, если бы он пожелал продать эту книгу.

Зажав Библию под мышкой, Олетта потянулась за другой книгой. Едва открыв ее, она поняла, что цель ее поисков достигнута. На титульном листе сборника шекспировских пьес стоял год их первого издания – 1623!

«Нашла! Нашла!» – Олетте хотелось крикнуть это во весь голос. Слухи подтвердились, и она держала в руках сокровище, которое искал герцог.

Разглядывая на гравюре лысого Шекспира в замысловатом жабо, Олетта услышала какой-то звук – шаги!

Войдя, она не заперла за собой дверь, и только теперь поняла, как это было глупо.

Охваченная необъяснимым страхом, Олетта торопливо сняла с нижней полки одну из книг и спрятала за ней сначала Шекспира, а потом и Библию. Там как раз хватило места, и, уже ставя книгу обратно, Олетта, не оборачиваясь, услышала, что в библиотеку вошли, и это не герцог. Каким-то шестым чувством она поняла, что пришелец опасен.

Олетта быстро скользнула на балкон и едва успела добраться до лестницы, когда неподвижно стоявший у двери человек заметил ее.

На какое-то мгновение Гарри Горинг замер, а затем повернулся и проворно запер за собой дверь библиотеки. Олетта начала спускаться, но у последней ступеньки капитан Горинг преградил ей дорогу.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, не дав ему сказать ни слова.

– Я так и знал, что вы тут, – ответил он. – Я подумал, что вряд ли вы не заметите подсказку, которую дал вам кузен за обедом, – где спрятана книга, которую мы ищем.

– Я… не знаю… о чем вы говорите.

– Лгунья! – отозвался Гарри Горинг. – Что вы нашли?

– Ничего… ничего не нашла.

Вопреки ее воле голос Олетты дрожал.

– Вы лжете! – со злобой произнес Гарри Горинг. – Мы же с вами компаньоны!

– Вы мне не компаньон! – отрезала Олетта. – Я ничего не нашла и теперь собираюсь лечь спать и продолжить поиски завтра.

Она хотела обойти его, но капитан сделал шаг и вновь встал прямо перед ней.

– Вы думаете, я вам поверю? – спросил он. – Вы пришли сюда не так уж давно, и поскольку так спешите уйти, то совершенно ясно, что вы нашли те оранжевые книги, о которых говорил герцог.

– Боюсь, что ваше воображение переходит всякие границы, капитан Горинг, – произнесла Олетта, пытаясь изобразить презрение.

– Если вы нашли книгу, что вы с ней сделали? – спросил Гарри Горинг.

– Поскольку вы не верите ни единому моему слову, мне не стоит здесь оставаться, – ответила Олетта. – Доброй ночи, капитан Горинг!

Она вновь попыталась обойти капитана, но он опять встал у нее на пути и улыбнулся неприятной улыбкой.

– Вы полагаете, что можете меня провести? – спросил он. – Я предложил вам подарок, но вы, кажется, предпочитаете деньги. Хорошо, я обещаю вам пять процентов от вырученного за книгу.

– А я-то думала, что вы хотите сделать сюрприз своему кузену! – с презрением произнесла Олетта.

– Я сразу понял, что вы мне не верите, так что давайте кончать эти игры, – ответил Гарри Го-ринг. – Покажите мне, куда вы ее сунули, и я, как и обещал, возьму вас в долю. Вам ведь нужно именно это, верно?

– Если бы я и нашла что-нибудь ценное, то отдала бы эту вещь законному хозяину, – произнесла Олетта, – которым, как вы знаете, является герцог.