Текст книги "Любовный мираж"

– Постараюсь, – пообещала миссис Уилкинс. – Но признаюсь, что на мгновение у меня вспыхнула надежда. Я очень хочу, чтобы у Мета наконец появилась семья, а у меня – внуки. Боюсь, что, когда это произойдет, надо мной уже будут расти незабудки. Поэтому, Лолл, я скажу тебе прямо – если ты способна его окрутить, действуй скорее!

Лолли рассмеялась, но прозвучало это не совсем естественно.

– Не думаю, что Мету понравился бы наш разговор!

– А мы ничего ему не скажем! – задорно воскликнула миссис Уилкинс…

Лолли была тронута отношением к ней матери Мета. Похоже, их симпатии были взаимными, но в то же время это обстоятельство лишь отягощало ситуацию, возникшую между Лолли и Метом.

– Вам нужно было стать дипломатом! – усмехнулась Лолли.

– К сожалению, мое время уже прошло, – откликнулась миссис Уилкинс. – Знаешь что? Когда выздоровеешь, приезжай снова ко мне. Мне очень понравилось вместе заниматься живописью.

– Хорошо, – согласилась Лолли. – Мне было очень приятно у вас, и я с радостью воспользуюсь приглашением.

– Надеюсь, это произойдет уже в ближайшие дни. Буду ждать с нетерпением.

В эту минуту Лолли услышала за дверью шаги матери и поспешила попрощаться с миссис Уилкинс.

Миссис Грей принесла дочери чай.

– Извини, я не знала, что ты говоришь по телефону, – сказала она с нотками любопытства в голосе.

– Это была миссис Уилкинс, – пояснила Лолли как ни в чем не бывало. – Она пригласила меня к себе для занятий живописью.

– Как любезно с ее стороны! – просияла миссис Грей. – Хорошо, что у вас одинаковое хобби – это объединяет людей. Кстати, сегодня утром я сказала твоему отцу, что мы обязательно должны пригласить на ужин миссис Уилкинс с сыном. Мне хотелось бы лучше познакомиться с ними обоими.

Лолли похолодела.

– Непременно, мамочка, – сдержанно произнесла она. – Только не сейчас. Я хочу окончательно прийти в норму, а тогда…

– Пожалуй, ты права, – согласилась миссис Грей.

После того как мать ушла, Лолли сжалась в кресле в комочек. На душе у нее словно кошки скребли. «Что же мне делать?» – в отчаянии гадала она, не представляя, как сможет появиться на работе и смотреть людям в глаза. Она же знает, что думают о ней коллеги. Но это еще полбеды! Лолли леденела от одной только мысли, что ей нужно будет снова встретиться с Метом. Как это сделать после того, что произошло между ними в саду?

«Мне нужно подальше от него уехать, пока он окончательно не разбил мое сердце, – подумала она. – С меня довольно! Я уже достигла предела того, что способна выдержать женщина».

9

Лолли не стала посвящать родителей в свои планы. Она слишком хорошо знала, какой реакции следует ожидать. Миссис Грей так сильно хотела видеть свою дочь рядом с Уилкинсом, что осталась бы глухой к любым доводам. Лолли не хотелось вступать в пререкания с родителями, поэтому решила, что будет гораздо лучше, если она напишет им письмо, где все объяснит. С Метом следует поступить так же.

Конечно, это трусость, но Лолли не находила в себе сил действовать по-иному. Она сочла за благо сделать то, что считала нужным, а затем поставить всех перед фактом.

Спустя несколько дней отец Лолли отвез ее на маленькую виллу. Когда он попрощался и уехал, она первым делом вывела из гаража «бьюик», а затем вернулась в дом и подошла к окну. Ее хмурое лицо было мрачнее тучи, что совершенно не вязалось с прекрасным солнечным днем. Вид из окна, казалось, никогда еще не был так красив, как сегодня.

Ее огорчала мысль об отъезде, о том, что уже не придется просыпаться под плеск волн и крики чаек. Ей не хотелось перебираться в шумный, пыльный Нью-Йорк, в котором она чувствовала себя всеми забытой и заброшенной. Там было слишком много народа, транспорта, а четко распланированные улицы, казалось, тянулись бесконечно.

Однако Лолли не видела для себя иного выхода. Мет загнал ее в угол, словно мышонка. Избавиться от этого тупика она могла только одним способом – удрать. Лолли была уверена, что если она не уедет, Мет не оставит ее в покое. Но ей претила мысль о непродолжительном романе, по окончании которого он найдет себе новую жертву, а она останется ни с чем. С тех пор как Лолли начала работать на телевидении, она видела подобные примеры в жизни шефа. Лишь мазохистка способна по доброй воле связаться с человеком, от которого заведомо можно ожидать только боль и унижение. Лолли надеялась, что сможет постепенно изжить в себе любовь к Мету. С сегодняшнего дня нужно запретить себе даже думать о нем. Конечно, сначала будет трудно, но позже все войдет в норму и жизнь покатит своим чередом.

Вздохнув, она отвернулась от окна. Ей еще предстояло уложить вещи. Она решила взять с собой только пару чемоданов. Остальное по ее просьбе упакует и перешлет ей мать.

Лолли положила на кровать чемоданы, раскрыла дверцы платяного шкафа и задумалась над тем, что следует взять с собой в первую очередь. Но долго размышлять ей не пришлось, потому что через несколько минут во входную дверь позвонили.

Мет! Эта догадка заставила Лолли вздрогнуть. От неожиданности она даже выронила из рук платье, которое собиралась уложить в чемодан, потом замерла в нерешительности, не зная, как ей поступить.

Звонок прозвучал снова, на этот раз настойчивее. «Кем бы ни был посетитель, он непременно должен заметить у крыльца „бьюик“, – подумала Лолли, значит, нет смысла прятаться».

Она с тяжелым сердцем направилась к входной двери, но оказалось, что прибыл не Мет. На пороге стоял Дейви. Сегодня на нем были белые джинсы и черная рубашка.

Он расплылся в одной из своих обворожительных улыбок.

– Привет! Как давно мы не виделись! Хорошо, что ты вернулась. А я проезжал мимо твоего дома полчаса назад и видел, как ты выводила автомобиль из гаража. К сожалению, я не мог остановиться, потому что у меня было деловое свидание в этом районе – нужно было передать пару пластинок одному моему поклоннику. Ему уже под восемьдесят, но он смотрит каждое мое шоу и регулярно присылает письма с заявками на музыкальный номер. Этого старика знает вся моя публика, и я его очень люблю.

Лолли еще раз убедилась в том, что под внешним лоском Мувер скрывает доброе сердце. Впрочем, ему и не стоило лишний раз демонстрировать свою мягкость, потому что непременно нашлись бы люди, которые бы захотели этим воспользоваться.

– Это очень мило с твоей стороны, Дейви.

Мувер поморщился.

– Ничего особенного в этом нет. В моем доме скопилось столько пластинок, что я просто не знаю, куда их девать. Вот я и придумал переправлять их потихоньку моему почитателю. Когда я приезжаю, старик заваривает чай, и мы подолгу беседуем на музыкальные темы. – Дейви бросил любопытный взгляд внутрь дома. – Ты пригласишь меня войти? Или у тебя кто-то есть?

– Я одна. Входи.

– Благодарю. Ты уже лучше себя чувствуешь? На мой взгляд, ты выглядишь совершенно здоровой. – Мувер окинул ее внимательным взглядом. – Правда, бледность еще осталась. Мне кажется, что у тебя подавленный вид, детка.

Лолли со вздохом закрыла входную дверь и проводила Дейви в гостиную. «Почему мне так не везет? – с досадой подумала она. – Надо же было случиться, что Мувер проезжал мимо именно в это время!»

А тот остановился посреди гостиной, с удивлением глядя на беспорядочно сваленные на диване и креслах вещи.

– Что здесь происходит? – настороженно поинтересовался он. – Такое впечатление, будто кто-то собрался укладывать чемоданы. Разве ты куда-то уезжаешь?

Лолли прикусила губу.

– Прошу тебя, никому не говори об этом! – взмолилась она. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о моем отъезде, прежде чем получит мое письмо.

– Под словом «кто-нибудь» ты, очевидно, подразумеваешь Мета? – догадался Мувер. – Ты бросаешь его?

– Нет… Я… Дело в том, что… – пробормотала Лолли в смятении, не зная, как объяснить Дейви ситуацию. – Ты не поймешь! Обещай только никому не говорить ни слова. Поклянись, что не скажешь… иначе я тебя не прощу! – Она посмотрела на Дейви с укором. – Я знаю – это ты всем рассказал, что у Мета есть ключ от моего дома и что мы давно живем вместе. Не отпирайся! Тем самым ты очень расстроил мать Уилкинса.

Мувер смущенно покраснел.

– Я ни словом не обмолвился с миссис Уилкинс!

– Зато это сделала Анита Мейсон!

Дейви застонал.

– Анни? Что за вздорная бабенка!

Лолли не стала с ним спорить.

– Ты дал ей исчерпывающую характеристику, но Анни лишь повторила сказанное тобой. Если бы ты знал, в какое неловкое положение ты меня поставил!

– Прости, Лолл, – произнес Дейви с пристыженным видом. – Я и рассказал-то эту историю всего паре знакомых!

– Скорее, паре сотен знакомых! – с досадой поправила та. – Я знаю, ты мастер работать в прямом эфире, только не переноси это качество в обычную жизнь. Ты можешь осложнить существование очень многим людям. – Глаза Лолли угрожающе заблестели. – Если я узнаю, что ты разболтал о моем отъезде до завтрашнего полудня, непременно вернусь, найду хоть под землей – и тогда, клянусь, тебе не поздоровится!

– Ни единой душе не скажу и полслова! – горячо пообещал Мувер.

Его горячность рассмешила Лолли, но через секунду она вновь стала серьезной.

– Надеюсь, ты не шутишь. Потому что, если нарушишь клятву, я приеду и всем расскажу, сколько лет тебе исполнится в следующий день рождения.

Дейви побледнел.

– Подобная жестокость тебе не к лицу! Набросилась на меня, как разъяренная тигрица, а я заехал лишь для того, чтобы пригласить тебя в ресторан. Я надеялся, что ты не откажешься от ленча со мной.

Лолли задумалась. Ее привлекла перспектива слегка развеяться и отвлечься от мрачных мыслей.

– Ресторан, о котором я говорю, содержит француз, – продолжал тем временем Мувер. – Там превосходная кухня, особенно летом.

«А почему бы и нет? Чемоданы я могу уложить и позже, – размышляла Лолли. – В предложении Дейви есть смысл. Мне необходима какая-то встряска – может, тогда у меня поднимется настроение?»

– Дай мне пять минут на сборы! – решительно произнесла она.

Мувер радостно кивнул.

– Отлично! Я подожду тебя в машине.

Лолли собиралась дольше пяти минут. Она переоделась в любимое летнее платье, белое, с набивным рисунком в виде голубеньких цветков лаванды. А на случай перемены погоды захватила кофту из белой ангорской шерсти.

Выпорхнув из дому, Лолли направилась к «шевроле», в котором ее ожидал Мувер. Тот внимательно осмотрел ее, пользуясь тем, что на нем были темные солнцезащитные очки. Затем он открыл Лолли дверцу.

– Ты потрясающе выглядишь!

– У тебя самого сегодня цветущий вид! – ответила Лолли комплиментом на комплимент, усаживаясь рядом с Мувером.

Он довольно ухмыльнулся и завел двигатель. Через мгновение «шевроле» рванул вперед.

– Зачем ты так гонишь! – испуганно воскликнула Лолли, которая не приветствовала лихачество в черте города.

Дейви мельком взглянул на нее и снизил скорость.

День выдался теплым и солнечным, как и все предыдущие за последние две недели. На голубом небе не было ни облачка. Ресторан, в который Мувер привез Лолли, находился на другом конце города и размещался на первом этаже старинного особняка. Они выбрали столик у распахнутого окна, откуда открывался вид на набережную.

Лолли заказала мидии, тушеные в белом вине, и грибы. Дейви предпочел салат с крабами. Когда с закусками было покончено, официант подал телячьи отбивные с горошком и бутылку «бордо». На десерт им принесли клубнику со взбитыми сливками и превосходный фирменный кофе.

За столом Мувер и Лолли обсудили множество тем, начиная с местных городских событий, и кончая последними скандалами в мире музыки. Напоследок Дейви признался, что вынашивает идею открытия собственного ночного клуба. Он хотел подстраховаться на тот случай, если его работа на телевидении прекратится. Сейчас он находился в стадии поиска партнеров по бизнесу.

– Будь осторожен, – посоветовала ему Лолли. – Прежде чем поставить на каком-либо документе подпись, проверь все тысячу раз.

– Не беспокойся, я не собираюсь вкладывать собственные деньги. Достаточно будет моего имени! – рассмеялся Дейви. – Признайся, что я гораздо умнее, чем могу показаться с первого взгляда!

Домой Мувер отвез Лолли в полдень.

– Если хочешь, можем еще выпить кофе у меня, – предложила она, когда «шевроле» притормозил у бордюра.

– С удовольствием! – ответил Дейви, выходя из автомобиля.

Он открыл дверцу с противоположной стороны и с присущей ему галантностью помог Лолли выйти, обращаясь с ней так, словно она была сделана из хрупкого фарфора.

Оказавшись на тротуаре, Лолли вдруг почувствовала, что Мувер напрягся.

– Извини, вообще-то мне надо отправиться дальше, по своим делам, – произнес он, поспешно усаживаясь за баранку. – Всего хорошего! – добавил он, и через мгновение его и след простыл.

Лолли еще несколько секунд постояла, растерянно глядя на быстро удаляющийся «шевроле». Затем, продолжая недоумевать, она направилась к дому и только тут поняла, что послужило причиной бегства Дейви.

На крыльце виллы стоял Уилкинс.

Лолли замерла, остановившись на полпути, но потом расценила это как трусость и двинулась дальше.

– Что ты здесь делаешь, Мет? – поинтересовалась она, надеясь, что в ее голосе прозвучало безразличие.

– Жду тебя, – ответил Уилкинс и посторонился, чтобы пропустить Лолли.

Правда, отступил он не слишком далеко, и ей пришлось потрудиться, чтобы пройти мимо и не задеть его.

Лолли знала, что Мет делает все это нарочно, и потому не поднимала глаз. Она едва дышала, взволнованная тем, что он находится так близко. Сердце ее выскакивало из груди, а голова шла кругом, но Лолли ни за что не желала показать этого своему мучителю.

«А ведь он наверняка догадывается о том, что со мной происходит в эту минуту», – пронеслось у нее в голове, но она пересилила желание избавиться бегством от возникшей вдруг проблемы и с деланным спокойствием вынула из сумочки ключ.

– Мне сейчас некогда. Разве мы не можем поговорить в другой раз? – сухо поинтересовалась она.

Лолли понимала, что в дом Уилкинса пускать нельзя: он увидит сваленные в гостиной вещи, а возможно, и чемоданы, если зайдет в спальню, и начнет задавать вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.

– Нет, не можем! – безапелляционно заявил Мет, вынимая из ее руки ключ и вставляя его в замочную скважину.

Открыв дверь, он взял Лолли под локоть и настойчиво повел через порог в прихожую.

– Что ты себе позволяешь! – возмущенно воскликнула та, высвободив руку и становясь прямо перед Уилкинсом, чтобы загородить вход в гостиную. Затем, словно спохватившись, она выдернула зажатый у него в ладони ключ. – Уйди! Я сейчас не могу принимать гостей!

Вместо ответа Мет с треском захлопнул ногой входную дверь, заставив Лолли вздрогнуть. Оглушительный звук этого удара отозвался в голове, а в душе еще долго звучало эхо.

«Почему мужчины всегда начинают что-то бить или ломать вместо того, чтобы спокойно обсудить проблему», – подумала она.

– Ты едва успела вернуться в город! – процедил Уилкинс сквозь зубы.

– Что? – недоуменно спросила Лолли.

Ей показалось, она пропустила первую часть фразы. Как всегда в последнее время, в непосредственной близости к Мету она плохо соображала.

Ее невинный вопрос, казалось, подлил масла в огонь. Глаза Уилкинса сверкнули гневом.

– Ты только что вернулась в город, а уже раскатываешь с Мувером! И не изворачивайся! Я знаю, что ты приехала утром. Моя мать позвонила мне и сообщила об этом.

– Твоя мать?

«Интересно, почему все считают своим долгом вмешиваться в мои дела, – подумала Лолли. – Разве не можем мы с Метом во всем разобраться сами, наедине».

Последняя мысль заставила ее сердце забиться сильнее – наедине! Только она и Мет.

Нет, на этой мысли задерживаться нельзя! Если позволить себе наслаждаться возникающими в сознании картинами, то преимущество всегда будет на стороне Уилкинса.

«Ничем подобным я не наслаждаюсь», – сердито одернула себя Лолли. Но в глубине души она знала, что это ложь. Вопреки своему желанию, она тут же вспомнила, какой трепетной чувственностью была наполнена их с Метом любовь там, в саду. Как можно забыть человека, который является частью таких воспоминаний?

Лицо Уилкинса исказилось сердитой гримасой.

– Между нашими матерями, похоже, возникли горячие дружеские чувства, – язвительно заметил он. – Они по нескольку раз в день беседуют по телефону. Моя мать решила, что обязана сообщить мне о твоем возвращении домой. Она посоветовала мне пригласить тебя на ленч.

Последние слова Мета вызвали в душе Лолли волну разочарования. Если бы он приехал раньше Мувера, она могла бы отправиться на ленч с ним!

– Я очень сожалею… – начала она, но тут же осеклась, заметив выражение глаз Уилкинса.

– Не лги, Лора! Я прибыл сюда как раз вовремя, чтобы увидеть, как ты уезжаешь с Мувером. Насколько я понимаю, ты сообщила ему о своем возвращении, и вы договорились о встрече? Конечно! Ведь я являюсь всего лишь твоим боссом – с какой стати ты должна сообщать мне о том, где находишься или будешь находиться. С меня довольно и того, что я узнаю о твоем возвращении, увидев тебя в понедельник утром на работе!

Ядовитый тон Уилкинса задел Лолли, и, еще не успев сообразить, что делает, она выпалила:

– Не узнаешь! Вернее, не увидишь, потому что меня там не будет!

Мет застыл, бледнея с каждой секундой. Лолли тут же пожалела о своей несдержанности.

– Что ты говоришь? Как это – тебя не будет? – спросил Уилкинс, с трудом шевеля губами.

– Я уезжаю. Считай, что я больше у тебя не работаю. Решила перебраться в Нью-Йорк. – Лолли старалась говорить спокойно и уверенно, но как только она встретила взгляд Мета, мужество покинуло ее.

Она почувствовала, что начинает дрожать. Лолли приходилось видеть Уилкинса в разных настроениях, но еще никогда он не выглядел так, словно был готов убить первого, кто подвернется ему под руку.

Она попятилась в гостиную, забыв в эту минуту, что решила не пускать Мета в комнаты, чтобы он не увидел там беспорядочно сваленные вещи и раскрытые чемоданы на кровати.

Но все именно так и произошло. Уилкинс заметил непривычный хаос и понял, что Лолли не врет, что она действительно собирается уезжать. Он громко задышал, словно борясь с едва переносимой болью или с какой-то неведомой болезнью, которая высасывала из него жизненные соки и смывала краски с лица, оставляя одну лишь мертвенную бледность. Лолли показалось, что Мет стареет на глазах.

– Никуда ты не поедешь! – медленно произнес он.

Лолли услышала его хриплый дрожащий голос и испытала такое чувство, словно у нее внутри что-то оборвалось.

– Я не позволю тебе уехать! – добавил Мет.

– Тебе не удастся меня остановить! – резко произнесла Лолли, следя за тем, чтобы он не приближался. – Уйди, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты здесь находился.

Блеснув глазами, Уилкинс в два шага преодолел расстояние между ними.

– Ах так! – скрипнул он зубами.

Лолли уже некуда было отступать – она уперлась спиной в стену. Это была западня, и ей осталось только смотреть прямо в глаза Мету и надеяться, что он не догадается о том, насколько она испугана.

– Да, не хочу. Мне еще нужно собраться, потому что утром я уезжаю.

– Ошибаешься, я тебя никуда не отпущу! – Уилкинс протянул к Лолли руку, но ей удалось увернуться и подбежать к входной двери. Распахнув ее, Лолли остановилась на пороге и крикнула:

– Я уезжаю, Мет! С меня довольно. Я больше не желаю тебя видеть!

Уилкинс стоял спиной к окну, натянутый как струна. Он в упор смотрел на Лолли, сжимая кулаки, и под его рубашкой вздымались мускулы. Сейчас он был зол по-настоящему!

Лолли с опаской посмотрела ему в глаза, чтобы понять, чего нужно ожидать в следующую секунду. И вдруг вздрогнула: блеск в глазах Мета показался ей подозрительно влажным.

Лолли в одно мгновение захлопнула дверь и вновь приблизилась к Мету, сомневаясь и надеясь одновременно и в то же время боясь поверить в очевидность происходящего.

– Мет! – прошептала она едва слышно и осторожно прикоснулась кончиками пальцев к его плечу.

Он вздрогнул, словно от боли, и порывисто отвернулся к окну. Лолли взглянула на его спину, опущенные плечи и поняла, что он плачет. Мет Уилкинс! Один из самых сильных и уверенных в себе мужчин в мире!

Этого Лолли не могла вынести. Ее глаза тоже наполнились слезами и, почти ничего не различая перед собой, она метнулась к Мету, обвила его шею руками и прильнула к его груди.

– Мет, дорогой мой, не нужно…

Но тело Уилкинса продолжало оставаться напряженным, как будто он не желал принимать ее ласку. На мгновение Лолли усомнилась, уж не привиделись ли ей его слезы?

Через секунду Мет взял ее за плечи и отстранил от себя. Преодолевая боль, которую причиняли его пальцы, Лолли подняла залитое слезами лицо.

– Я уезжаю, потому что люблю тебя, Мет! Неужели ты этого не понимаешь? Или настолько слеп? Подумай, как трудно мне будет встречаться с тобой каждый день и при этом знать, что я не могу рассчитывать на взаимность?

Мет продолжал крепко держать Лолли за плечи. Он пристально смотрел ей в лицо, словно пытаясь по губам прочесть то, что она говорила.

– Что? – хрипло спросил он, словно перестав доверять и зрению и слуху.

Лолли внезапно осознала, что только что сожгла мосты и назад дороги нет. Один раз произнеся заветные слова, она уже не могла взять их обратно. Поэтому она собрала все свое мужество и повторила:

– Я люблю тебя! Пойми же ты наконец!

Горло Уилкинса конвульсивно дернулось, словно он пытался проглотить твердый комок. Затем он провел языком по пересохшим губам.

– Лора… – Его голос был таким низким и хриплым, что Лолли с трудом различила собственное имя. – О Боже! – добавил Мет, заключая ее в объятия. Он прижался щекой к ее макушке. Она всем телом ощутила, как он дрожит. – Если бы ты знала, что я сейчас чувствую! Я едва с ума не сошел, когда ты заявила, что уезжаешь, – выдохнул он. – В ту минуту я представил себе, что, возможно, уже больше никогда не увижу тебя, и это было хуже смерти.

Лолли подняла голову, счастливо улыбаясь сквозь слезы.

– Скажи мне… Скорее… Скажи, что тоже любишь меня! – взмолилась она.

Тяжело вздохнув, Мет наклонился и поцеловал ее мокрые глаза.

– Я никак не могу прийти в себя, – хрипло произнес он. – Не смотри на меня так, иначе мне не удастся выполнить твою просьбу – у меня горло сжимается!

Губы Мета скользнули по лицу Лолли, и через мгновение он нашел ее губы. Она с готовностью ответила на поцелуй, судорожно зарываясь пальцами в его густые волосы. И тогда он произнес те слова, которых она так долго ждала:

– Я люблю тебя…

– Мет! – выдохнула она, трепеща от восторга.

В ту же секунду он подхватил ее на руки, отнес в спальню и уложил на кровать, одним движением сбросив на пол пустые чемоданы. После этого он прилег рядом, спрятав лицо у Лолли на груди.

– Девочка моя… – шептал Мет, прикасаясь губами к ее теплой коже. – Если бы ты знала, как часто я смотрел на тебя и представлял в постели рядом с собой. Но этого не так-то легко было добиться!

Услышав это признание, Лолли почувствовала неприятный озноб. Что, если он произнес слова любви только для того, чтобы снова заняться с ней сексом?

Не подозревая, о чем она думает, Мет продолжал:

– Когда мне показалось, что у тебя роман с Дейви Мувером, я поймал себя на мысли, что готов убить вас обоих. Ревность душила меня. Я полагал, что раз ты не встречаешься с кем попало, значит с Дейви у тебя все всерьез. Репутация у нас по части женщин почти одинаковая. Однако ты выбрала его! – Мет приподнялся на локте и заглянул Лолли в глаза. – Скажи мне правду – ты спала с ним?

Лолли медленно покачала головой.

– Нет. Мы с ним хорошие друзья, только и всего.

Мет облегченно вздохнул.

– Это наваждение изводило меня… Я день и ночь представлял себе, как вы с Мувером занимаетесь любовью. Эта картина причиняла мне такую боль, что я поневоле задумался, уж не влюбился ли я?

Лолли взяла его лицо в ладони и улыбнулась, глядя прямо в серые глаза.

– А как ты думаешь, что испытывала я в течение последних двух лет, наблюдая окружающих тебя подруг? Можешь не объяснять мне, что такое ревность!

– Я не любил ни одну из них, – признался Мет, начиная расстегивать пуговицы на ее платье.

– Даже Аниту Мейсон?

Уилкинс поморщился.

– Ее тоже. Чуть ли не после второго свидания она начала намекать на свадьбу. Я четко объяснил ей, что думаю по этому поводу, и с тех пор между нами не утихали словесные перепалки. Последняя состоялась как раз накануне нашего приезда на вечеринку к Муверу.

– Где ты сделал мне предложение, – нахмурилась Лолли. – Как это вышло, Мет? И главное, почему?

Уилкинс стянул белый кружевной бюстгальтер и принялся целовать обнажившуюся грудь, нежно придерживая Лолли за плечи.

– Разве ты не знаешь, что «истина в вине». Я выпил достаточно много, чтобы перестать противиться тому, что уже давно зрело во мне. Одна лишь мысль о том, что с тобой занимается любовью кто-то другой, а не я, сводила меня с ума. Но все было терпимо, пока я знал, что ты ни с кем не встречаешься. Когда же я увидел тебя с Мувером, меня словно обожгло.

Лолли была счастлива в объятиях Мета, но так продолжалось только до тех пор, пока она не вспомнила, что он только что сказал о браке. И тогда у нее сжалось сердце.

– Мет, существует одна истина, относительно которой я не хочу вводить тебя в заблуждение, – я не слишком отличаюсь от Аниты Мейсон. Я тоже хочу выйти замуж. Речь идет не о том, чтобы сделать это немедленно, но все же я хотела бы. чтобы когда-нибудь у меня появился дом, семья и дети. Я не ищу любовных приключений. И ты нужен мне не на месяц или год, а на всю жизнь.

Мет улыбнулся и открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Лолли поспешно прижала к его губам палец. Она хотела быть честной перед ним и не желала, чтобы в один прекрасный день он обвинил ее в неискренности.

– Видишь ли. Мет, я не создана для того, чтобы порхать от одного мужчины к другому. Мне ненавистен подобный образ жизни. До этого я встречалась с несколькими парнями, но ни один из них не заинтересовал меня по-настоящему. Поэтому все эти увлечения длились не более двух недель. Вскоре я поняла, что мне необходимо совсем другое.

Мет отнял ее руку от губ и нежно поцеловал в ладонь.

– Я не влюбился бы в тебя, будь ты иной. И ты тоже нужна мне на всю жизнь, дорогая. Никогда не думал, что по доброй воле захочу жениться, пока не осознал, что готов прикончить любого, кто попытается отнять тебя у меня.

Лолли ласково провела ладонью по его волосам, ее губы вздрагивали.

– Никто не сможет отнять меня у тебя, Мет. Я боюсь другого – что ты сам однажды бросишь меня. Этого я не переживу.

Глаза Мета потемнели от нахлынувших на него чувств.

– Я никогда тебя не брошу! Оставь эти мысли. Что касается брака, то за последние две недели я много думал об этом и о будущем вообще. Через пару лет мне уже не нужно будет поддерживать сестру материально, но о матери мне придется заботиться и в дальнейшем. – Он настороженно взглянул на Лолли. – Ведь ты понимаешь меня? После смерти отца я поклялся, что с матерью все будет в порядке, и собираюсь выполнить эту клятву.

– Ничего иного я от тебя и не ожидала! – горячо откликнулась Лолли. – Мне нравится твоя мать, Мет. А деньги… У меня есть собственная квартира в Нью-Йорке, которую я могу продать. Ты продашь свою, а на вырученные деньги мы купим дом здесь.

– Ты читаешь мои мысли! – подхватил Мет. – Я давно присматриваюсь к одному особняку в гавани. Его покупка обойдется нам не слишком дорого, ибо он почти не требует ремонта. Надеюсь, этот дом тебе понравится. Мы вместе пойдем осматривать его. И мебель будем выбирать вместе. Подумай, как это приятно – все делать вместе! – Похоже, эта мысль удивила его.

– Да, это огромное удовольствие, – тихо произнесла Лолли.

Мет задумчиво посмотрел на нее, но через мгновение тряхнул головой, словно отгоняя какие-то ему одному известные мысли, и поинтересовался совсем другим тоном:

– Кстати, тебе нравится твое платье?

– Конечно, – удивленно кивнула Лолли. – Иначе я не носила бы его.

– В таком случае, думаю, лучше его снять, чтобы оно не помялось окончательно!

С этими словами Мет встал с кровати и поднял Лолли. В следующую секунду он ловко снял с нее платье и небрежно бросил его на стул.

У Лолли мгновенно пересохло во рту, и она затрепетала, предвкушая то, что готовился сделать Мет. Ему не нужно было говорить ей об этом, потому что все и так читалось в его взгляде.

– Я думал, что умру прежде, чем вновь дождусь этой минуты, – сдавленно произнес он, расстегивая спустившийся почти до талии бюстгальтер.

Лолли поняла, что все это время Мет, так же как и она, не переставал вспоминать о том, что произошло между ними в саду ее родителей.

– Я тоже… – едва слышно шепнула она.

Расстегнув дрожащими пальцами пуговицы на рубашке Уилкинса, Лолли стянула ее и, не глядя, бросила на пол. Затем, прижавшись лицом к груди Мета и раскрыв губы, чтобы во всей полноте насладиться его запахами и вкусом, она принялась расстегивать на нем джинсы.

Лолли, на которой сейчас остались только тоненькие трусики, действовала с лихорадочной поспешностью. Ей не терпелось поскорее раздеть Мета, чтобы он прижался к ней обнаженным телом.

Уилкинс быстро сбросил джинсы, затем белые трикотажные трусы, и у Лолли перехватило дух от его наготы.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, словно восполняя то, чего из-за спешки были лишены в саду. Потом Лолли медленно провела руками по плечам Мета с выступающими бугорками мускулов, по широкой груди, покрытой темными завитками волос, по плоскому животу, внизу которого волосы сгущались, а потом, еще медленнее, ее ладонь скользнула по твердой горячей и пульсирующей плоти.

Мет издал стон и в следующую секунду подхватил ладонью маленькую грудь Лолли, склонился и взял губами сосок, втянув его в рот. Одновременно он скользнул другой рукой вниз…

Лолли не успела понять, как она оказалась в постели, ощущая на себе Мета, обжигавшего ее горячим дыханием. Его сильные руки обняли ее, а затем она почувствовала, как он проник в ее тело – медленно и осторожно.

По телу Лолли распространилась истома, и она хрипло застонала от наслаждения.

Обвив друг друга руками, они в экстазе двигались в слаженном ритме, пока их одновременно не настиг миг наивысшего блаженства.

Когда в спальне отзвучали последние страстные вскрики и напряжение покинуло влюбленных, Мет обессиленно опустился на Лолли всей тяжестью, а она принялась нежно, словно ребенка, поглаживать его по спине.

Отныне он принадлежит ей. Она может прикасаться к нему, когда пожелает, и обнимать каждую ночь. Все это казалось невероятным.

Уж не сон ли это? Ведь подобные картины наполняли сновидения Лолли. и прежде. Что, если она проснется и обнаружит, что рядом никого нет?

Лолли крепче обняла Мета. Нет, он здесь. Это не сон. Ее тело до сих пор покрывала испарина, губы припухли от поцелуев, а соски сладко щемило после безудержных ласк.