Текст книги "Свидетельница Воскресения. Тайны и разгадки Туринской Плащаницы"

В 1878 году недалеко от палестинской деревни Ан-Насра (древний Назарет) в Галилее был найден фрагмент мемориальной мраморной доски, которую археологи датировали серединой I века. Текст на доске содержит выдержку из гораздо более длинного документа, отправленного в 54 году н. э. местному чиновнику. Он написан по-гречески, на универсальном языке Римской империи. Однако, как пишет Барбара Фрале, «это искаженный греческий, используемый на Ближнем Востоке людьми, которые выучили его в школе, потому что он был официальным языком». В тексте говорится о повелении императора Клавдия в случае осквернения захоронений «начинать процесс об оскорблении религиозного характера». Как утверждает Фрале, «это было неслыханное новшество». Согласно римскому праву, осквернение могилы относилось к сфере частного права, а виновные в этом преступлении наказывались штрафом. Своим решением император полностью изменял вид преступления, которое переходило в разряд тяжких, подлежащих наказанию, вплоть до смертной казни.

Фрале ссылается на мнение крупнейших знатоков греко-римского мира, по мнению которых указ этот был только копией документа, выданного ранее. Этот документ, считает ватиканский историк, касался гроба Иисуса из Назарета, который загадочным образом опустел, и народных волнений, ставших следствием этого события. Оригинальные документы обычно записывались на папирусе, однако в важных случаях существовала привычка делать копии на каменной плите и выставлять доску в том месте, где она могла быть видна всем.

Священники Иерусалимского Храма обвиняли учеников Иисуса в том, что они украли Его останки, чтобы распространять вести о Его воскресении. Поскольку семья казненного Иисуса жила в Назарете, по-видимому, первосвященники считали, что тело было спрятано именно в этих окрестностях. Поэтому они настояли на том, чтобы указ был объявлен именно в этой местности. Ученым он известен как «эдикт из Назарета»[62]62
  Критики такой интерпретации эдикта считают его направленным против расхитителей гробниц и не имеющим отношения к месту погребения Иисуса. Но в еврейских гробницах не было никаких ценностей, чтобы их необходимо было защищать императорскими эдиктами.


[Закрыть].

Глава 4
Древнейшие свидетельства о Плащанице

Много свидетелей о воскресении Спасителя… Петр и Иоанн, и Фома, и все прочие апостолы… те пелены, которыми Он обвит был и которые по воскресении оставил… все сие свидетельствует.

Свт. Кирилл, архиепископ Иерусалимский (IV век)

«Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса. Он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело. И, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею и положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился» (Мф. 27: 57–60).

«Пришел Иосиф из Аримафеи, знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия, осмелился войти к Пилату, и просил тела Иисусова. Пилат удивился, что Он уже умер, и, призвав сотника, спросил его, давно ли умер? И, узнав от сотника, отдал тело Иосифу. Он, купив плащаницу и сняв Его, обвил плащаницею, и положил Его во гробе, который был высечен в скале, и привалил камень к двери гроба» (Мк. 15: 43–46).

«Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый, не участвовавший в совете и в деле их; из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Божия, пришел к Пилату и просил тела Иисусова; и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен» (Лк. 23: 50–53).

«Но Петр, встав, побежал ко гробу и, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и пошел назад, дивясь сам в себе происшедшему» (Лк. 24: 12).

«В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба. Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его. Тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу. Они побежали оба вместе; но другой ученик бежал скорее Петра, и пришел ко гробу первый. И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте» (Ин. 20: 1–7).

Слово «синдон», то есть плащаница, употреблено в тексте Евангелия шесть раз; «отонион», то есть пелены, – пять раз; «кейриа» – погребальные пелены – используется только однажды; «сударион» – платок, плат – трижды.

Ватиканский исследователь, многолетний секретарь Тайного папского архива монсиньор Пьетро Савио в своей работе «Исследования ткани плащаницы»[63]63
  Savio P. Ricerche storiche sulla santa sindone. Torino, 1957.


[Закрыть] подчеркнул, что взаимозамена используемых в Евангелии для определения погребальных пелен греческих слов «синдон» и «отонион» не случайна. По его мнению, «у египтян и вообще на Востоке для определения льняной ткани применяют как слово „синдон“, так и „отонион“. Известна и этимология этих слов, исходящая из древней техники ткачества. В литературе и на папирусах слово „отонион“ указывало на кусок тонкого, деликатного полотна. То же значение имеет и слово „синдон“, хотя под таким названием известны и ткани более добротные».

Погребальная Плащаница Христа была известна христианам с глубокой древности. Но писавшие или упоминавшие о ней святые сами ее уже не видели[64]64
  О святой реликвии знали многие святые Древней Церкви: Григорий Назианзин (328–390?); Иларий Пуатевенский († 367); Григорий Нисский († 395); Роман Сладкопевец (конец V – начало VI века); Иероним Стридонский († 420); Симеон Метафраст († 940 или 976); Симеон Новый Богослов († 1032); Софроний Иерусалимский († 641 или 644); Феодот Анкирский († 303); Исидор Пелусиот († 436–440); Павлин Милостивый (епископ Ноланский, † 431); Петр Хризолог, епископ Равеннский († 450), Амвросий Медиоланский (около 340–397); Максим Исповедник († 662); епископ, священномученик Нирса (Нерсес) Сциагарцадатский (Персидский, † 345), Кирилл Александрийский (370–444); Ефрем Сирин (IV век); Герман Константинопольский (715–730); Иоанн Дамаскин (VIII век).


[Закрыть]. Также с древности было известно (хотя и в гораздо меньшей степени) о сохранившемся на ней изображении.

Самое важное свидетельство, говорящее о наличии изображения на Плащанице, содержится в древней мозарабской литургии, восходящей, по преданию, к святому апостолу Иакову, брату Господню. В ней говорится: «Петр и Иоанн поспешили вместе ко гробу и увидели на пеленах ясные следы, оставленные Тем, Кто умер и воскрес».

В свою очередь древнейшим текстом, содержащим упоминание о судьбе Плащаницы после Воскресения, является апокрифическое Евангелие от евреев. Его цитировал во II веке святой Иероним Стридонский. В нем говорится: «Господь же, когда отдал погребальные пелены слуге священника (Пуеро), пошел к Иакову и явился ему». Было высказано предположение, что переписчик допустил ошибку, написав слуге «Пуеро» вместо «Петру».

В апокрифических писаниях святой Нины (276–340), то есть в Армянской хронике и в истории Грузии[65]65
  До IX века армянские и грузинские христиане жили в тесном сотрудничестве.


[Закрыть], можно прочесть: «Как гласит традиция, это почитаемое полотно забрал Петр и сохранил у себя».

Согласно апокрифам, погребальные пелены должны были находиться во владении жены Пилата, а затем перейти в руки святого Луки и, в конце концов, оказаться у святого Петра. Некоторые из современных авторов полагают, что Плащаница хранилась у христианской общины Иерусалима. Так думали и спустя 500 лет после Воскресения.

Например, святой епископ Браулион Сарагосский (около 585–651) писал о Плащанице в одном из писем: «Мы читаем, что она была обнаружена, но не читаем, что была сохранена. Не думаю, чтобы Апостолы не позаботились о сохранении этих реликвий для будущих времен».

* * *

В связи с развитием в IV–V веках паломничества по святым местам появляются сообщения о присутствии святых погребальных полотен в разных городах Палестины. Дошедшие до нас тексты говорят о вере в связанные со святыми полотнами чудеса: об обретении второго глаза одноглазым римским солдатом, который стерег вход в гробницу Христа, о воскресении «благоразумного разбойника». В конце концов, говорилось, что чудесные полотна были унесены на небо. Так что исследователи приходят к выводу, что в той среде, где бытовали такие истории, уже ничего не знали о возможности сохранения Полотна.

Первое подробное известие о существовании длинного полотна с изображением Спасителя приписывается святому Епифанию Кипрскому, епископу Саламанки. В апокрифическом послании епископу Иоанну Иерусалимскому (393) описывается, как во время паломничества в Вифлеем святой Епифаний якобы увидел в окрестностях Иерусалима вывешенное перед входом в церковь полотно. На полотне можно было различить нечто «напоминающее фигуру человека, выглядевшего как видение или призрак»; говорили, что это был Христос. Сам святой так не считал. Представшее его глазам изображение ни материалом, ни исполнением не было похоже ни на какие известные ему изображения. Само же полотно больше походило на употребительную в Израиле погребальную простыню.

Хотя историки считают приведенный рассказ вымышленным, нам важен сам факт, что в конце IV века на Востоке почиталось изображение Христа на длинном полотне и что само полотно находилось в Иерусалиме или в его окрестностях. Также важно существование устойчивой памяти о Плащанице, хотя и без указания на ее дальнейшую судьбу.

Еще более важным фактом, чем приведенные выше свидетельства, для нашей темы является сохранение памяти о Плащанице в православном церковном богослужении. В отличие от западных христиан, для которых о Воскресении Христа свидетельствует пустой гроб, для православных важное свидетельство Воскресения – пустые погребальные пелены.

В 340 году в своем втором «Огласительном слове о тайнах христианства» святой Кирилл Иерусалимский вспоминает о «Плащанице – свидетельнице Воскресения».

«Бескровная жертва приносится на престоле, а потому престол знаменует собою гроб Господен, – пишет автор исследования об истории Плащаницы Владимир Троицкий[66]66
  Троицкий Владимир Алексеевич, будущий священномученик архиепископ Иларион (1886–1929).


[Закрыть]. – Плащаницу заранее можно искать среди принадлежностей на престоле: она должна входить в его символику. Здесь в символике престола, в ее постепенном развитии и лежит начало истории Плащаницы»[67]67
  Троицкий В. История Плащаницы // Богословский вестник. Сергиев Посад, 1912. № 1–4. С. 364.


[Закрыть].

О Плащанице помнили и на Востоке, и на Западе. Например, еще в IV веке папа Сильвестр I (314–335) распорядился, чтобы скатерти на алтаре были не из шелка, а льняные в память о Плащанице. В V веке святой Исидор Пелусиот, ученик святого Иоанна Златоуста, в письме к комиту Дорофею, касаясь «изъяснения церковного тайноводства», писал о месте Плащаницы в Евхаристии: «Чистая Плащаница, распростираемая для принесения божественных Даров, есть служение Иосифа Аримафейского. Как он, обвив тело Господне Плащаницею, предал оное гробу, из которого для всего рода нашего приобретено в плод воскресение; так мы, на Плащанице освящая хлеб предложения, обретаем, без сомнения, Тело Христово, источающее для нас нетление, которое по воскресении из мертвых даровал погребенный Иосифом Спаситель Иисус».

Владыка Иларион (Троицкий) обращает внимание на то, что «св. Исидор Пелусиот называет плащаницу чистой». В таком виде, продолжает автор исследования, «богослужебная плащаница сохранилась на престоле на долгое время, получив скоро лишь новое имя – ειλητόν (илитон)»[68]68
  На илитоне, что очень важно для нашей истории, не было никакого изображения.


[Закрыть]. Впервые этот термин, пишет Троицкий, «мы встречаем в „Толковании на литургию“ Иоанна Постника (VI век), где читаем: „Илитон распростирается на божественном престоле, по нашему мнению, в образ плащаницы, которою обвито было тело Господне Иосифом и Никодимом“».

И далее «илитон есть первая форма богослужебной плащаницы, и с символическим значением плащаницы и с указанным богослужебным употреблением илитон и остался на весьма долгое время». Затем автор исследования замечает, что «с развившейся символикой престола и богослужебных действий» появляются и другие ткани – покровы, которым «придано будет значение других погребальных пелен, о которых также говорят евангелисты».

У святителя Германа, патриарха Константинопольского (715–730), в его «Феории» об илитоне написано: «Покров (над Чашею) есть образ убруса, лежавшего на лице Христовом и закрывавшего оное во гробе. Общий покров, или воздух, означает и заменяет камень, которым Иосиф утвердил гроб и к которому приложена была печать стражи». В позднейшей редакции вставлено еще: «Покров над дискосом соответствует также Плащанице, которою покрывали тело Господа».

«Здесь замечательно то, – пишет Троицкий, – что указано уже две плащаницы. Наряду с древнейшей плащаницей – илитоном, на котором полагался Божественный Хлеб, плащаницей же называется и тот покров, которым Хлеб покрывается сверху. В дальнейшей своей стадии история Плащаницы переходит в историю верхнего покрова, которым Святые Дары покрывались».

Все это свидетельствует об устойчивой памяти Древней Церкви о погребальных полотнах Иисуса.

* * *

Но, как мы уже говорили, Плащаница никогда не будет считаться подлинной, если у нее не будет полной и достоверной биографии. Поскольку до Средневековья не существовало исторической науки, и у Плащаницы не было приставленного к ней летописца, часть ее биографии теряется в глубине времени. Ведь полностью документирована история Полотна лишь с 1349 года.

Однако Бог говорит с нами через историю – иногда через очень косвенные свидетельства. Но если попробовать расслышать эти свидетельства, если стараться внимательно их рассматривать – можно увидеть спрятанный за ними путь.

В дальнейших частях книги мы попробуем восстановить таинственный маршрут путешествия Полотна, собрав и представив практически весь обнаруженный и опубликованный документальный материал по его истории. И начнем с попытки восстановления истории Плащаницы после Воскресения.

Глава 5
Судьба Плащаницы после Воскресения. Иерусалим – Антиохия – Эдесса[69]69
  Для написания этого раздела использовались работы Д. Марквардта, Х. Пфейффера, Э. Гиббона, Евсевия Кесарийского, Е.Н. Мещерской, Д. Афиногенова, Я. Вильсона и А.М. Лидова.


[Закрыть]

Велики тайны этой святыни.

Из древнесирийского гимна

Историки не смогли выяснить, какими таинственными путями Плащанице и погребальным полотнам удалось покинуть Иерусалим, чтобы в конце концов оказаться в столице Византийской империи Константинополе. Были предположения, что из Иерусалима Плащаница еще в I веке попала в Эдессу – однако этой версии противоречит современная точка зрения, что христианская община в Эдессе появилась лишь в конце II века.

Тогда взоры исследователей обратились к Антиохии.

Одна из принятых сегодня версий «путешествия» Плащаницы после Воскресения Иисуса называет в качестве ее временных пристанищ Галилею Ирода Агриппы, затем пещеры Кумрана, возможно, город Пеллу[70]70
  Пелла – самый древний христианский центр Иордании. Как один из городов греческого Десятиградия, не принимал участия в Иудейском восстании 66–70 годов. Сюда от римской армии Веспасиана, осадившей Иерусалим, бежала христианская община Иерусалимской Церкви. Город был разрушен землетрясением 749 года и больше не восстанавливался.


[Закрыть] и затем Антиохию. По мнению одного из авторов этой версии, американского исследователя Джека Марквардта, в Антиохии Плащаница, предположительно, находилась в период с 35 по 540 год. И только потом она попала в Эдессу, а после – в Константинополь.

Древняя Антиохия Великая[71]71
  Находится вблизи современного города Антакья в Турции.


[Закрыть], в настоящее время похороненная под обломками многочисленных землетрясений и войн, во времена Христа была третьим или четвертым (после Рима, Эфеса и Александрии) по важности городом Римской империи. Численность ее населения историки оценивают в полмиллиона человек. Это был родной город апостола Луки и святителя Иоанна Златоуста. Здесь жили священномученик Игнатий Богоносец и преподобный Иоанн Дамаскин. Здесь появилась одна из самых ранних христианских общин. Основателями Антиохийской Церкви традиционно считают апостолов Петра и Павла.

В этот город как в безопасное место бежали из Иерусалима во время «Великого преследования» Иерусалимской Церкви еврейскими властями первые христиане. Именно здесь ученикам Христа впервые было дано имя «христиане» (Деян. 11: 26). Здесь апостол Петр и Павел спорили об обрезании язычников (Гал. 2: 11–14). И именно сюда апостол Петр, который считается первым епископом Антиохии, мог отнести Плащаницу.

В Антиохии священные реликвии прятали во время последующих гонений со стороны римских императоров (64–313 годы). В 313 году император Константин Великий прекратил гонения на христиан, но явления Плащаницы верующим по каким-то нам неизвестным причинам в тот момент не произошло.

Основанием для критики утверждений о древности Плащаницы, пишет Марквардт, является тот неоспоримый факт, что после победы императора Константина о ее существовании непременно должны были сообщить, а те, кто сегодня пропагандирует подлинность реликвии, должны дать адекватное объяснение ее исторической анонимности[72]72
  Markwardt J. Modern Scholarship and the History of the Turin Shroud. 2014.


[Закрыть].

Возможное объяснение следует искать во внутрицерковной обстановке первых столетий после прекращения гонений на христиан. В 325 году Никейский Собор осудил как еретика Ария и его учение, положив начало гонениям императорской власти на его сторонников – ариан, длительное время контролировавших Антиохийскую Церковь. Поскольку о хранившихся в Антиохии реликвиях вообще нет никаких прямых и официальных церковных сведений в Константинополе, они, видимо, оставались в руках антиохийских ариан. Но это только догадки.

В 362 году вернувшийся к язычеству император Юлиан Отступник (361–363) приехал в Антиохию. Во время этого посещения загорелся храм Аполлона, были повреждены крыша и статуя. Хотя в пожаре, вероятно, был виновен язычник, который оставил горящими перед статуей свечи, ответственность была возложена на христианина, и Юлиан приказал закрыть Золотую базилику – главный антиохийский христианский храм, а литургические сосуды и другие сокровища (реликвии) – среди которых, возможно, находилась и Плащаница – конфисковать. Когда этот приказ попытались выполнить, сосудохранитель собора священномученик Феодорит Антиохийский отказался выдать реликвии и был казнен. По мнению Д. Марквардта, именно тогда Плащаница вместе с другими церковными ценностями и реликвиями могла быть спрятана над городскими Воротами Херувимов.

* * *

Присутствие в Антиохии (и шире в Сирии) реликвий Страстей Христовых можно обнаружить лишь при помощи косвенных свидетельств. Ими могут служить обнаруженные археологами изготовленные в раннехристианскую эпоху специфические предметы (артефакты). В самой Сирии, раньше, чем в других местах, археологи обнаружили в гробницах IV века амулеты и фигурки, связанные с жизнью и Страстями Христовыми, в том числе копье Лонгина[73]73
  Так в западной традиции называют копье, которым был пронзен бок Иисуса.


[Закрыть] и чашу Тайной Вечери. После тщательного изучения археолог начала XX века профессор Густав Эйзен пришел к выводу, что все они, по сути, были смоделированы на основе реальных священных предметов, которые когда-то хранились в тайниках для их безопасности, а затем были утеряны во времена преследований или войн[74]74
  Eisen G. A. The Great Chalice of Antioch, Kouchakji Freres. New York, 1923. Cit. by: Markwardt J. Antioch and the shroud. Revised, 1999.


[Закрыть]. Копирование с оригиналов этих реликвий могло произойти только в том случае, если они выставлялись для демонстрации, и не могло бы произойти, если бы в течение этого периода их продолжали скрывать.

Другим свидетельством сохранения предметов Страстей Христовых можно считать внезапное появление на рубеже IV–V веков на Западе безусловно навеянных Плащаницей изображений Христа с длинным, узким и величественным лицом, усами и бородой средней длины, с длинными волосами, падающими на плечи, иногда разделенными пробором посередине. Саркофаг, расположенный в Университете Перуджи (Италия), датируемый примерно 350–360 годами, изображает Иисуса с удлиненным лицом и длинными непокрытыми волосами. Начиная примерно с 370 года «классический» Христос, похожий на изображение с Плащаницы, начал появляться на саркофагах, которые теперь можно найти в Риме, Арле, Милане и Ватикане[75]75
  См.: Pfeifef r H. The Shroud of Turin and the Face of Christ in Paleochristian. Byzantine and Western Medieval Art // Shroud Spectrum International. 1984. № 10. P. 7–20.


[Закрыть]. Аналогичное изображение Спасителя на серебряных вазах VI века было обнаружено в Херсонесе (Крым) и в Хомсе (Сирия).

Примерно 175 лет спустя после визита Юлиана, в то время, когда стены Антиохии восстанавливались после чудовищного разрушения, произведенного землетрясениями и пожарами, в квартале Кератейон, городском округе, прилегающем к Воротам Херувимов, появилась «внушающая благоговейный ужас и несущая подобие нашего Спасителя Иисуса Христа» икона. Как сообщали, «в этом образе возник во весь человеческий рост Иисус без туники и стали видны льняные ткани»[76]76
  Markwardt J. Modern Scholarship and the History of the Turin Shroud.


[Закрыть].

В 542 году армия под командованием персидского царя Хосрова I захватила Антиохию. Ее жителей царь переселил в окрестности Ктесифона (Хосроева Антиохия). Император Юстиниан I вернул город Византии и восстановил его. Но удивительный образ Иисуса больше никогда не был замечен в этом городе даже косвенно.

Есть предположение, что, опасаясь персов, патриарх святитель Ефрем Антиохийский (известный как суровый борец с монофизитством, которое заменило в городе ариан) успел вывезти реликвию в безопасную Каппадокию.

Однако Марквардт предлагает рассмотреть и другую версию. Самым подходящим местом для сохранения реликвий, по его мнению, был тогда еще находившийся в безопасности город Эдесса[77]77
  Сегодня – город Шанлыурфа (Урфа) на территории современной Турции.


[Закрыть], расположенный всего в 145 милях к северо-востоку от Антиохии.

Однако прежде чем рассматривать дальнейшую историю Плащаницы, сделаем важное отступление.

Серебряная ваза из Хомсы (древняя Эмеса) с изображением Иисуса Христа.

В середине VI века происходит очень интересное явление – почти одновременно появляются два «нерукотворных» изображения Христа, которые послужили основанием для древнего иконописания.

Первой такой иконой был Образ из Камулианы[78]78
  Селение в Малой Азии, точное местоположение неизвестно, предположительно в районе города Кемер на территории современной Турции.


[Закрыть]. Он представлял собой льняной плат с ликом Христа и был обретен плавающим в источнике некоей женщиной по имени Ипатия[79]79
  См.: Слово о Нерукотворном образе Христа из Камулианы / Пер. А.Ю. Виноградова, предисл. и коммент. А.М. Лидова // Реликвии в Византии и Древней Руси. Письменные источники / Ред. – сост. А.М. Лидов. М., 2006. С. 297–301.


[Закрыть]. Первое документально подтвержденное свидетельство об этой иконе относится к периоду между 554 и 560 годами, когда ее с большой пышностью возили по городам империи. О перенесении этой иконы в 574 году в Константинополь, где она стала палладиумом империи, сообщает византийский хронист рубежа XI–XII веков Георгий Кедрин[80]80
  См.: Лидов А.М. Первоикона. История реликвии «Спаса Нерукотворного» // Икона. Мир святых образов в Византии и Древней Руси. М., 2014.


[Закрыть].

Первый описанный в истории пример использования Нерукотворного Образа войсками в победоносных войнах с персами в царствование императора Маврикия (582–602) привел византийский писатель и историк Феофилакт Симокатта (580–630). Вскоре копиями Образа обзавелись различные города. О распространении копий Нерукотворного Образа в военных лагерях и городах написал в своей знаменитой книге «Взлет и падение Римской империи» английский историк Гиббон[81]81
  Гиббон Э. Взлет и падение Римской империи. Т. V. СПб., 1999.


[Закрыть].

Во времена следующего императора Ираклия I (610–641) сила этой священной реликвии использовалась как для наступательных, так и оборонительных военных целей. Когда же под командованием императоров Константа II (641–668) и Константина IV (668–685) византийские войска потерпели ряд сокрушительных поражений, суеверные византийцы перестали развертывать священное изображение, и, как пишет Марквардт, оно больше никогда со второй половины VII века не упоминалось ни в одной военной хронике.

* * *

Одновременно с обретением образа из Камулианы происходит обретение Нерукотворного Образа в Эдессе, известного в истории как Мандилион или Убрус из Эдессы[82]82
  Чудотворный Мандилион (от греч. μανδύη, μανδύας – убрус, мантия, шерстяной плащ) – особый тип изображения Христа, представляющий Его лик на убрусе (платке).


[Закрыть]. Для нашей темы, для темы обретения Плащаницы, важно открытие французским профессором-доминиканцем отцом Андре-Мари Дюбарлем свидетельства о том, что в это же время (около 590 года) было зафиксировано пребывание погребального полотна Иисуса в Сирии. В сирийском гимне указанного периода, обнаруженном Дюбарлем, есть строфы о великой церковной церемонии в Сирии по случаю пребывания «созданного без участия рук образа Христа». В гимне содержится новая и ценная информация, что «образ был создан из крови, воды и пота Иисуса» и что «он на холсте большой длины». Характеристика этого полотна совпадает с общей характеристикой Туринской Плащаницы[83]83
  Об этом см.: Waliszewski St. Calun Turynski Dzisial. Krakow, 1994.


[Закрыть].

На это же время приходится свидетельство Антония, паломника из Планцетии (современная Пьяченца в Италии), который около 570 года сообщает, что в гроте у отшельников на берегу Иордана прячут Плащаницу. Это первые и на сегодняшний день единственные свидетельства о судьбе Плащаницы на протяжении нескольких столетий. В этих свидетельствах для нас важно все: и тот факт, что спустя столетия подтверждается ее существование в этом регионе, и тот факт, что Плащаница находится одновременно с Нерукотворным Образом, не пересекаясь, на том же пространстве.

Это одновременное нахождение двух великих реликвий христианства не дает до сих пор завершиться научным дискуссиям об истории Плащаницы. Осознав это, историки Плащаницы внимательно рассматривают историю Нерукотворного Спаса, поскольку в древних текстах сообщение об одной реликвии на практике могло оказаться свидетельством о другой. Но в любом случае мы можем констатировать, что это совпадение впервые обрело время и место: конец VI века, Сирия. Возможно, город Эдесса.