Текст книги "Крым мой"

Яхта, вечер, крымские звезды на черном бархате, легкое покачивание, пицы и пиво…

Хорошо! Но надо уезжать. Привозим Юрку на Дергачи, здесь его уже ждет Лена, увозит. Вот и закончился первый день в Крыму.

День четвертый. Вторник. 8.08

С утра, позавтракав персиками и черешней Чунюкина, едем к Юрке.

Едем через насыпь в нашей балке. Я помню мальчишкой, как много событий происходило в этом месте, разделяющем ул. Горпищенко и наш поселок, а теперь и проспект Победы: здесь мы играли в индейцев, хотя правильнее сказать – и здесь тоже мы играли в индейцев, здесь мы играли в футбол, здесь Саня сломал себе руку…

Проезжаем мимо дома моей бабушки – бабушки Гали, —

где прошли практически все летние месяцы моего детства, начиная с первого класса.

* * *

Первый раз меня, семилетнего, отправляли родители в Крым на поезде Рига – Симферополь одного. Поезд идет 44 часа через Латвию, Литву, Белоруссию и Украину. Сегодня это невозможно себе представить, чтобы я отправил семилетнюю Юльку или Ольку одну в такое путешествие! А тогда – пожалуйста. Папа с мамой завели меня в купе, папа —

подполковник (а может быть, тогда еще майор) медицинской службы – в форме, солидный человек. Познакомились с соседями, с проводником, с начальником поезда. Объяснили, что вот, мол, мальчик Боря едет в Симферополь, там его встретят на перроне, просили всех за мной присматривать, показали соседям и мне пакеты с едой, что когда есть… Поезд тронулся, через какое – то время появляется проводник и собирает у всех пассажиров билеты.

– Мальчик, где твой билет?

А черт его знает, где мой билет, я даже не знаю, как он выглядит… Сердобольные соседи по купе перерыли весь мой багаж в поисках билета, я вывернул карманы. Нет билета. Расстроенный проводник говорит, что раз билета нет, то он обязан высадить меня на ближайшей станции, а это Шауляй, уже Литва… Заманчивая перспектива для семилетнего мальчика…

Проводив поезд, родители отправились на телеграф здесь же, на вокзале, чтобы дать телеграмму дяде Леше – маминому брату, живущему в Симферополе, – с указанием номера вагона и подтверждением моего отьезда, чтобы он меня встретил. Папа опускает руку во внутренний карман кителя, чтобы вынуть ручку и … достает мой билет! Могу себе представить его реакцию. В итоге папа бежит к начальнику вокзала, по рации передают информацию обо мне на ближайшую станцию (как я уже сказал, это Шауляй), там выписывают мне дубликат билета.

Но я‑то, сидя в поезде, об этом ничего не знаю. Сижу и планирую, как буду добираться до Риги. В Шауляе зашел наш проводник и сказал, что все в порядке, ему передали дубликат билета. Вот такое было начало моих крымских путешествий.

* * *

Вот он, бабушкин дом, окруженный вишневыми деревьями, которые я должен был оббирать, – пока не наберу ведро, гулять не пускали. Из всех моих местных друзей толька Вовка – грузин (сам он из поселка Ягодное на Колыме) иногда помогал мне. Что – то шевельнулось в груди и какая‑то легкая тоска охватила – тогда я был совсем мальчишкой, уверенным, что мир ждет моего взросления, чтобы я изменил его к лучшему…

Вот и Юркин дом, а точнее, Ленкин. Юркин дом как раз напротив бабушкиного. Юрка готов, но надо дождаться Лену. Весь выводок собак здесь же: Ося (Оскар) – немецкая овчарка, медалист, красавец, и маленькие дворняги – Клепа, Плюша – пахан в женском облике – и Фиджи, умеющая улыбаться. А вот и Ленка, можно ехать.

Едем мимо Сапун – горы, когда – то мы на Сапун ходили пешком, и это занимало практически весь день, дорога усажена миндалем, а еще по дороге много виноградников, так что если шли в августе – дорога была вкусной. Сейчас до Сапуна 10–15 минут езды. Решили по дороге показать Сашке с Мишкой образцы техники 1941–1945 годов. Остановились, подошли к диораме. Сашка с Мишкой как ненормальные бегают вокруг танков, пушек и самоходок – фотографируются. Торпедный катер, мины, а вот винт от крейсера такого – то, вес винта – 14 тонн, асфальт под ним прогнулся… Купили Юльке, Мишке и Сашке билеты в диораму, пусть посмотрят.

Они вернулись, и мы едем. Орлиное, Родниковое. На въезде в Родниковое – менгиры – древние мегалиты, родственники Стоунхеджа. Два громадных камня, установленных древними людьми в III–IV тысячилетии до нашей эры. Говорят, что они установлены в местах слияния подземных рек, что они преобразуют отрицательную энергию в позитивную. Рядом пустующий, разоренный, каменный одноэтажный дом с вывеской «КЛУБ». Бродят коровы, одна зашла в клуб.

Едем дальше, вдоль русла высохшей речки Узунджа (она всегда пересыхает летом) идет дорога из Родникового в Колхозное. Это древняя римская военная дорога, кое – где видны укрепления откосов дороги.

Пока едем, я опять удивляюсь, как мы с Юркой пешком с рюкзаками перлись по этой дороге из Родникового до самого Колхозного, где повернули направо и тупо пошли в гору искать мустангов.

* * *

В то лето (по – моему, 1976 год) у Юрки была производственная практика на кораблях в Севастополе, и целыми днями я его не видел. Возвращался он где‑то около 5–6 вечера. Про мустангов откуда – то узнал он. И мы решили пойти и попытаться найти их. Маршрут придумал Юрка, я до этого в этих местах не бывал. Вышли в пятницу вечером, когда Юрка вернулся с практики. Доехали на автобусе до Родникового. Зашли в местный сельмаг и купили что – то из провизии. И дальше с рюкзаками пошли по шоссе в сторону Колхозного, это примерно 4 километра подъема по шоссе по левому берегу речки Узунджа, конечно же, пересохшей, как всегда летом. Дойдя до Колхозного, мы под прямым углом повернули направо и в лоб стали подниматься по достаточно крутым склонам горы Кара – даг – тезки Коктебельского уснувшего вулкана. Долгий крутой подъем, и вот мы на вершине. Солнце уже закатилось за Айя, и начало смеркаться. Кругом много кустарника, отдельные деревья, и прямо перед нами маленькое озерцо, глинистые берега которого покрыты отпечатками лошадиных копыт. И вдруг мы услышали, как в близлежащих кустах раздалось громкое, и мне почему – то показалось, – недовольное Ф – Р–Р-Р – Р–Р-Р. Я видел в фильмах, так делают недовольные кони, резко выдыхая воздух и шлепая при этом губами. Мы, не сговариваясь, оба развернулись и побежали что было сил. Заросли ежевичных кустов абсолютно не воспринимались нами как препятствия. Так мы бежали практически в темноте, пока оба одновременно не врезались в здоровенное дерево. Поставили палатку и без костра и ужина легли спать, ну или дрожать от страха и возбуждения в палатке. Через какое – то время проснулись оттого, что снаружи кто – то поддевал днище палатки и, как нам казалось тогда (да и сейчас я также думаю), от громкого хрюканья… не шевелясь, мы дождались рассвета и ухода непонятного гостя или гостей. Мы оба до сих пор думаем, что это был кабан или кабаны, а дерево, под которым мы ночевали, оказалось громадным дубом…

* * *

Вокруг красота – горы, солнце, непередаваемые пьянящие запахи горных трав… На середине пути из Родникового в Колхозное находится Скельская пещера. Скельская потому, что древнее название Родникового – Скеля. В 1904 году эту пещеру нашел сельский учитель, а с 2004 пещера открыта для посещений. Идем туда. У входа кафе, стилизованные плетни. Платим за вход, и нам выделяют девушку – экскурсовода, которая нас поведет в пещеру. Заходим. Влажно и прохладно (круглый год +12 по Цельсию). После жаркого дня – классно! Поднимаемся по лестнице и попадаем в невообразимый мир: сталактиты, сталагмиты, причудливые фигуры, полумрак. Несколько залов неописуемо красивых. «А вот фигура дельфина, а вот белая женщина, вжавшаяся в скалу, а вот…» – тараторит экскурсовод. «А что вам напоминает вот тот уступ?» Юра по – простому: «Что – то эротическое». Ходим, фотографируем, изумляемся. «А что вам напоминает вон тот сталактит?» «Юра, молчать!» – кричу я.

Выходим, белый свет обваливается на нас теплом и удивительным букетом запахов. Ощущения от пещеры непередаваемые, это на самом деле другой мир. Ребята —

молодцы, разрабатывают пещеру на третьем уровне, там озера, и они планируют со следующего года организовать лодочные прогулки под землей. Молодцы!

Вышли из пещеры, съездили в Колхозное и назад к Родниковому. Конечно же, еще раз остановились у менгиров.

Дальше поехали в Подгорное, там должна начинаться древняя дорога к Чертовой лестнице – перевалу через яйлу на Южный берег. Этой дорогой и перевалом пользовались с глубокой древности и тавры, и римляне. По этой дороге ходили Пушкин, Леся Украинка…

Подъехали в Предгорное, спросили у местных, где дорога, подъехали к какой‑то базе отдыха, оставили автобусик и пошли. Дорога петляет в горном лесу вдоль русла высохшей речки. Ощутимый подъем. Через час подъема —

первый привал. Еле дышу, весь мокрый, ноги гудят… Вижу, в русле реки стоит вода. Очень живописное место – слияние двух речек (сейчас сухих). Юлька с Юркой прут впереди как заведенные механические человечки. Еще через час выходим на более пологое место и видим оборудованный лагерь: стол со скамейками и навесом, какие – то полуизбушки, печь… Привал. Курим. Двигаемся дальше и натыкаемся на колодец. В качестве ведра (устройства для зачерпывания воды из колодца) используется обрезанная пятилитровая пластиковая бутылка.

Идем и упираемся в разъезженную колею от трактора или большого грузовика.

Через несколько сот метров выходим на яйлу. Я говорю: «Саня, смотри, за кустами море». Сашка: «Море!? Какое?»

– Балтийское, блин…

Открывается вид на Южный берег, до горизонта синева моря. Сильный ветер. Воздух насыщен запахами трав яйлы.

Красота!

Покурив, посмотрев, обсудив, выходим к Чертовой лестнице. Довольно мрачный спуск под сенью деревьев.

Теперь в обратный путь. Он занимает примерно в два раза меньше времени. Все, мы внизу. Садимся в автобусик, все голодные до невозможности, как звери. Едем в Орлиное, там в татарском кафе едим потрясающие чебуреки, пиво, кофе и отправляемся дальше, через Байдарские ворота к Форосской церкви. Уже темно, церковь вся подсвечена, просто чудо на ладони у горы, нависающее над самым морем. Спускаемся на трассу Ялта – Севастополь и едем домой. Короткая остановка на смотровой площадке над Ласпийской долиной – вид на вечерний берег, на черное небо, сливающееся с таким же морем. Домой. Дома Лена ждет Юрку и, не заходя к нам, увозит его. Все, спать, – завтра дальний поход.

День пятый. Среда. 9.08

С утра отправляемся в дальнюю дорогу. Выезжаем на ялтинское шоссе, проезжаем мимо поворота на Резервное – рассказываю ребятам, как ходили в поход на мыс Айя и как тот поход закончился в КГБ Севастополя.

* * *

Первый раз я был на мысе Айя, когда Юрка заканчивал институт, а я перешел на третий курс. Тогда мы отправились сюда в поход втроем: Юрка, я и Вовка Котко. Вовка – наш приятель и «летний сосед» – он с сестрой Леной приезжал к своей бабушке каждое лето. Дом его бабушки стоял на том же перекрестке улиц Прутовцев и Актюбинской, что и наши с Юркой дома. Только мой дом был напротив Юркиного по улице Прутовцев, а Вовкин был напротив Юркиного по Актюбинской. Если я правильно помню, Вовка был из Москвы и учился на физика-ядерщика. Мы решили пойти втроем в поход на мыс Айя в заповедник, откуда должен быть потрясающий вид на Балаклаву (абсолютно закрытый в то время город), там растут реликтовые сосны Станкевича. Сходили в магазин, купили каких – то консервов, несколько бутылок легендарного «Искряка» (крымское сухое вино Искристое), макарон, еще чего – то… Сели на автобус и поехали в сторону Ялты до поворота на Резервное. Вышли и поперли в гору. Наверху открылся умопомрачительный вид на море, справа видна Балаклава и ее бухта, также видна гора – база подводных лодок. Может, это самовнушение, но нам всем показалось, что мы отчетливо увидели под водой подводную лодку, выходящую из – под этой самой горы. Вокруг сосновый лес, это те самые длиннохвоии сосны Станкевича. Начинаем спуск к морю. По дороге находим родник, набираем воды и вниз, вниз к морю. Практически на берегу, но все еще под сенью сосен ставим палатку и готовимся к ночлегу. Вечер, костер, котелок. Достаем консервы, и тут выясняется, что нож мы не взяли, и открыть консервы просто нечем, пробовали камнями, но насколько я помню, безуспешно. Полуголодные, на макаронах и Искряке ложимся спать. Утром решили перевалить через горы и попасть в Батилиман —

живописнейшее место на западной оконечности Ласпийской долины. Решили – пошли. По дороге фотографировали какие – то цветы, сами сосны, вид на море. У меня с собой был папин фотоаппарат «Зенит 3М» зеркальный, хороший.

Идем по горам, солнце жарит, вода закончилась, где здесь родник, мы не знаем. Вдруг перед нами забор из колючей проволоки. Думаем, ну, значит, внутри люди, и значит, там есть вода. Забрались вовнутрь, спрятали в каких‑то кустах рюкзаки и налегке обследуем территорию. Видим, какое – то строение, какая – то будка и рядом солдатик с автоматом. Мы к нему: не дадите ли водички, а он говорит сейчас и куда‑то звонит. Приходят еще двое с автоматами и говорят, что должны нас сопроводить в часть. Там и водичка. Проходим мимо кустов, где спрятаны рюкзаки, я молча ныряю в кусты за рюкзаками, солдаты сдергивают автоматы и направляют их на Юрку с Вовкой. Хорошо еще, не начали стрелять по кустам, куда я нырнул. Я выползаю с рюкзаками, и нас под стволами автоматов ведут в часть. Здесь нас размещают в какой‑то комнате и говорят, что скоро к нам придут. Сидим втроем, по – моему, в красном уголке. Через какое – то время входит майор и говорит спокойным доброжелательным голосом:

– Так, ребята, где ваш фотоаппарат системы «Сокол»?

– А у нас не Сокол, у нас Зенит, – гордо отвечает «умный» Юра.

– Хорошо, давайте Зенит, – соглашается майор.

Заполучив фотоаппарат, он у нас на глазах засвечивает пленку и говорит, что через полчаса нас отвезут в Севастополь. Через полчаса нас ведут в грузовик, в котором кроме нас еще человек восемь с автоматами. Едем в город. На улице Ленина в Севастополе есть кинотеатр «Украина», а соседнее с ним здание – КГБ. Как раз в «Украине» закончился киносеанс, и из кинотеатра хлынула толпа людей, тут к зданию КГБ подъезжает крытый грузовик, из него выскакивают восемь автоматчиков и формируют коридор от машины до входа в здание. По этому коридору плетутся трое хмырей с рюкзаками —

это мы – горе – туристы, искавшие водичку.

Здесь с нами общался намного более суровый дядечка.

– А ну, быстро вынули все вещи из рюкзаков!

Мы начинаем вяло вынимать грязные носки, недопитые и неоткрытые бутылки Искряка, макароны и прочее барахло. При этом мне на удивление весело. Я теперь не помню, специально или случайно в карманчике рюкзака я оставил баночку с солью, баночка по форме очень похожа на фотокассету. Когда мы вынули все вещи, дядечка начинает их внимательно рассматривать, а потом берет рюкзаки и начинает их прощупывать. Натыкается на мою баночку с солью.

– Ага, вот и заснятая кассета! – торжествующе, с придыханием говорит он и с ненавистью и бдительностью смотрит на нас. Вынимает баночку с солью, и взгляд его тускнеет. На всякий случай засветив пленку в фотоаппарате еще раз, нас отпускают домой. Мы смеемся, а Юрка грустный, он волнуется, что из – за этого привода ему могут не дать возможность ходить в море в загранку.

Едем домой, Юрка берет пару бутылок коньяка, возвращаемся к суровому дядьке, точнее, возвращается только Юрка, я жду его на улице. Вроде бы все уладили и этот наш привод никак на нашей дальнейшей судьбе не сказался. Это уже потом, через много лет мы узнали, что в поисках водички мы проникли на объект 100 – первую базу крылатых ракет СССР. Считаю, что легко отделались.

* * *

Перед выездом к морю показываю ребятам профиль Нефертити, и останавливаемся на смотровой площадке над Ласпийской долиной – там, где вчера вечером любовались вечерним берегом. Едем дальше до Фороса. Останавливаемся, чтобы сфотографировать церковь, увиденную вчера в темноте. Снизу вид потрясающий – на отвесной скале небольшой уступ, на котором построена красивая, словно игрушечная церковь.

Едем дальше, за тоннелем останавливаемся, чтобы сфотографировать с трассы то место в горах, где Сашка спросил «Море? какое?», где Чертова лестница выходит на яйлу. Сделано. Едем дальше, вот и Ялта, Массандра, Никита, Гурзуф —

подъезжаем к Алуште. Видим Демерджи во всей красе. Она кажется огромной, величественной и неприступной.

* * *

* * *

В 1979 году мы поехали в Крым с Галкой Славяниной и Серегой Сусловым. Галка жила с Ирой в одной комнате в общежитии. Мы с Ирой учились в Рижском Политехническом институте на АСУ, а Галка с Серегой – на ЭВМ. Летом Галка с Серегой поженились, и в августе мы с Ирой повезли их в Крым в свадебное путешествие. Приключения начались еще в поезде. Мы взяли купе в мягком вагоне и в первый же вечер пили пиво. А у Сереги с собой было несколько фляжек чистого медицинского спирта – все же в поход собрались… Когда я уже лег на верхнюю полку спать, Серега протянул мне флягу, и я солидно отхлебнул… Это была ошибка. Всю оставшуюся дорогу до Симферополя я в туалете под краником с нажимным механизмом стирал свое постельное белье, а девчонкам было чем заняться, отмывая купе. Вот так все началось. У нас с Ирой был стандартный маршрут ознакомления новых людей с Крымом: Мангуп Кале, Большой Каньон, Ялта, Никитский ботанический сад и домой в Севастополь. В этот раз решили продлить путешествие до Феодосии. Основная причина была в том, что я купил и прочитал книжку «Легенды Крыма» и очень захотел побывать на горе Демерджи. Поход решили начать на следующий день после моего дня рождения, т. е. 27 августа. 26 августа праздновали день рождения, пели, пили, веселились, бабушка пела «кто – то с горочки спустился…». Когда уже собрались спать, Серега заявил, что сегодня только 25 августа и мой день рождения – завтра. Но уже отпраздновали и решили планы не менять.

С самого утра отправились на автобусную остановку около центрального рынка, отсюда отходит автобус на Терновку —

деревню, ближайшую к Мангупу, – там всего 5 километров переход, и вот он, Мангуп. Приехали к рынку, автобус будет только через 40 минут. Мы с Серегой сидим на рюкзаках, а девчонки отправились на рынок.

Вот подошел наш автобус, пассажиры погрузились, вот он уехал… Через каких – то двадцать минут подошли девчонки, довольные, веселые, с пакетами фруктов и несколькими небольшими крымскими дынями. Но автобус уже ушел, а следующий только после обеда… Но это не может нас остановить, берем такси и едем в Терновку, напоминаю, это 1979 год, Советский Союз, и начало похода на такси очень нетипично. Приехали прямо к подножью Мангупа. Это сейчас там корчма, озерцо и целая деревенька татарских домов, тогда это было абсолютно дикое место, без озера и без признаков цивилизации. В то лето усиленно муссировались слухи о зверствах диких кабанов в Крымских горах: там семейную пару задрали, тут мужчина погиб и т. д. Я, конечно же, все это рассказал ребятам. Решили рюкзаки на вершину не тащить, а спрятать их внизу, чтобы подъем был легче. Галка наклонилась завязать шнурок и непроизвольно издала звук, очень похожий на хрюк кабана… Как они бежали!!! После Мангупа была ночевка у Новоульяновского водохранилища – это полдороги от Мангупа до Куйбышева. В Куйбышево сели на автобус Бахчисарай – Ялта и доехали до Соколиного, откуда двинулись в Большой Каньон. Ночевали в лесу, в самом начале каньона кроны деревьев сплелись так, что не было видно неба. В тот день был какой – то юбилей Мосфильма, и всю ночь по радио играли песни из советского кино. С утра пошли дальше в каньон, партизанский дуб, голубая лагуна, большой родник и, наконец, ванна молодости.

После каньона сели в автобус и по жуткому серпантину поднялись на Ай – Петри, где посмотрели на Южный берег Крыма, на Ялту и по еще более страшному серпантину спустились в Ялту. Прямо на автовокзале нашли бабушку, которая сдала нам 2 комнаты на ночь.

Вечером ходили в ресторан, гуляли по Ялте. Утром отправились в Никитский ботанический сад, а оттуда в Алушту. Дальше добрались на троллейбусе до поселка с красивым названием Лаванда и вышли на трассу. Перед нами красавица, громада Демерджи. Никто из нас раньше ее не видел. Долго думали, с какой стороны будем подниматься. Решили, что правильнее будет с северной, т. е. с противоположной от бюста Екатерины.

Подошли к подножью. Нашли большой камень, ну как большой – выше человеческого роста, на который можно быстро и легко забраться, чтобы, если мы на нем, нас с земли кабан не достал (мы же помним про страшных крымских кабанов). Около камня разбили лагерь, поставили палатку, оборудовали очаг, и мы с Серегой пошли за дровами, и тут выяснилось, что тот лесок, который окружал наш лагерь, – это густые заросли старого и злобного (очень колючего) шиповника. Обдирая руки, нарубили и насобирали дров. Ужин, звезды, луна, танец приведений в Долине приведений. Я рассказал историю о черном альпинисте:

– Если на рассвете стоять на вершине Демерджи, а в это время вершина Чатырдага, который выше и западнее, укрыта тучами, то тень от человека, стоящего на Демерджи, падает на тучи на Чатырдаге, и получается в небе гигантский жуткий человек – Черный альпинист. Говорят, несколько человек, увидев его, лишились рассудка. Крымская ночь, Долина приведений, цикады, практически полная луна… и вдруг слышим жуткмй, громкий хруст ломаемых деревьев, кто – то прет напрямик через заросли шиповника прямо на нас. Девчонок на камень, Серега хватает топор и собирается его бросать, в последний момент я успеваю его остановить с вопросом, а что ты будешь делать после того, как останешься без топора? И тут из зарослей вываливается поддатый мужик с рюкзаком, с расцарапанными лицом и руками, с окладистой бородой. Заявляет, что зовут его Толик, он отбился от своей группы и идет на турбазу. Напоили его чаем и показали, в какой стороне турбаза, а ведь могли и убить… Утром начинаем восхождение. Подходим вплотную к северной оконечности горы и видим очень крутой склон, покрытый осыпью мелких острых камней, как будто засыпанный щебенкой. Сначала пытаемся подниматься все вместе, вскоре меняем тактику: сначала мы с Серегой затащили по два рюкзака (свой и жены), а потом каждую девчонку в отдельности вдвоем заталкивали на гору. Сказать, что мы устали – ничего не сказать. Наверху отдышались, отдохнули и двинули по гребню к вершине. Вот и она. Под нами облака, сквозь разрывы в них видно море и Лучистое. Сфотографировались на вершине, сфотографировали парочку орлов, которые летали ниже нас. Очень гордые и довольные собой начали спускаться и вдруг увидели, как навстречу нам гуськом двигается группа туристов, у многих на головах белые войлочные шляпы, поля которых обшиты ватой, наверное, мало кто помнит уже такие шляпы, у некоторых в руках тросточки. Когда подошли поближе, выяснилось, что все они глубоко пенсионного возраста. Как – то гордости у нас поубавилось… Потом выяснилось, что с южной стороны горы, со стороны вершины, есть достаточно пологие тропы. Спускаясь, вошли в облака, и оказалось, что вошли в грозу. Прямо перед нами видели, как молнии ударяли в землю, земля от сильного дождя размокла и стало очень скользко. Каждые 10–20 метров то один, то другой из нас подскальзывался и съезжал в грязную жижу. Молодожен Сережа в этих условиях ухитрялся держать над Галкой раскрытый зонтик, падал, вставал, расправлял вывернувшийся зонтик и вновь пытался защитить Галку от дождя. Достаточно забавное и бестолковое было зрелище. В Лучистое мы спустились уделанные мокрой глиной по самые уши. Попытались найти ночлег, но непонятно почему этим четверым глиняным людям никто не предоставил ночлег. Выхода нет, надо ехать в Алушту. Пришли на автобусную остановку, здесь же в общественном туалете умылись и переоделись, а грязно-мокрую одежду спрятали в рюкзаки. Пришел автобус, поехали в Алушту. Уже поздно, комнату для ночлега снять не удалось. Оставили рюкзаки в автоматической камере хранения на автовокзале и налегке двинули в город. После спуска с горы продрогли и никак не можем согреться. Наткнулись на кафе «У самовара», разного рода чай и всякие сладкие булочки и печенье. Зашли, взяли много булочек и много чая, в чай аккуратно и незаметно добавляли спирт из Серегиной фляжки, и жизнь становилась веселее, согрелись, и настроение поднялось. Когда кафе закрылось, ушли к остановке троллейбуса на маршруте Симферополь – Алушта – Ялта. Там в парке на скамейках провели остаток ночи. В 6 утра были уже на автовокзале. Когда открыли свои ячейки камер хранения, на нас пахнуло затхлостью наших сырых рюкзаков и одежды, в которой мы спускались с Демерджи. Взяли билеты на ближайший автобус Ялта – Судак. Всю красивую горную дорогу до Судака благополучно проспали. В Судаке вышли на городской пляж, вынули на гальку все наше барахло из рюкзаков и просушили, во время сушки по нескольку раз искупались в чистейшем и ласковом море. Собрали рюкзаки и решили пойти в Новый Свет. Я знал, что он где‑то в шести километрах западнее Судака. Стали искать дорогу, спрашивали людей, все указывали в одну и ту же сторону, мы туда и двинули, забрели на какую‑то стройку, затем в какую то балку, особенно умиляли здоровенные щиты с надписью «Осторожно, фекалийные стоки»…

Промаявшись пару часов, но так и не найдя верного пути, решили двигать в Феодосию, причем решили плыть на катере. В Феодосии проверили наше финансовое состояние, оказалось – не очень. Ну то есть ужинали йогуртом. На ночевку остановились в замечательном месте – гостинице Вагон. Действительно, на железнодорожном вокзале на путях стоит купейный вагон, и он – гостиница. Стоимость полки на одну ночь – 50 копеек. В итоге, когда мы добрались обратно в Севастополь, у нас на четверых было в наличии 28 копеек… А начали поход на такси!

* * *

Практически не заезжая в Алушту, поворачиваем на трассу Алушта – Симферополь, проезжаем мимо памятника Кутузову на том месте, где ему выбило глаз, и сворачиваем направо в сторону Лучистого – это село у подножья Демерджи. Не доезжая Лучистого, видим указатель: «Походы на лошадях, база отдыха У Фатимы – 50 м». Поворачиваем налево, резкий крутой подъем. На первой передаче въезжаем на базу. Выясняется, что свободных лошадей нет, экскурсий на лошадях на вершину не бывает, а только к развалинам крепости Фуна и в Долину Приведений. Пристраиваем автобус и заходим в кафе. Вчерашний опыт показал, что перед восхождением надо чего – нибудь съесть, иначе в конце пути начинает болеть голова… Посмотрев меню, заказали кофе, торт и татарское пироженное бахлама или хохлома… Купив четыре бутылки воды, трогаемся. Дорога идет через какой – то лесок и выводит нас на окраину Лучистого к очередной конно – спортивной базе Золотой рог или Золотой бык, что – то золотое. Проходим сквозь базу и по хорошо утоптанной тропе направляемся в сторону горы где – то в районе Долины Приведений. Тропа ныряет в лес, подъем увеличивается, у меня быстро пропадает дыхалка… Идем. Тропа приводит на правый склон Долины Приведений, если смотреть на гору.

Тропа вьется по лесу с буками и грабами удивительной толщины. Основная часть тропы – осыпающиеся камни, что еще больше усложняет подъем. Орлы (Сашка и Мишка) вырвались вперед, а Юлька, молодец, пасет стареющего пожилого папу. Делая частые короткие передышки, уверенно двигаемся вперед и вверх. Встречаем очень колоритного дедушку, ведущего группу из 3 человек. Соломенная шляпа, посох, седая борода до груди, удивительно доброе лицо и молодые глаза. Уточняем у него маршрут к вершине. Подъем становится еще круче, кое – где тропа пропадает на цельноскальных склонах, карабкаемся на четвереньках. Наконец, вышли из леса, только высокая одуряюще пахнущая трава, вокруг знаменитые причудливые скульптуры Долины Приведений, впереди, далеко внизу —

Алушта и море, синь до горизонта. Встречаемся с Сашкой и Мишкой и вместе двигаемся дальше. Практически каждый крупный обломок скалы принимаем за бюст Екатерины —

отличительный знак Демерджи – огромное каменное изваяние чуть ниже вершины, напоминающее голову злого сфинкса, смотрящего на Алушту и на море, называемое в народе бюстом Екатерины. Еще минут через пятнадцать подъема мы видим его.

Значит, уже скоро. Идем. Тропа огибает Екатерину, поднимается мимо живописных скал, и вот мы приближаемся к вершине. Около самой вершины какой – то навес, где предприимчивый татарчонок торгует водой. Еще сотня метров, и вот она – вершина! На вершине – геодезическая пирамидка – тренога.

Говорю, что каждый должен подняться к самой треноге. Это не очень просто – надо перешагнуть через расшелину глубиной метров семь и вскарабкаться по практически гладкой скале на полтора метра. Сделано. Каждый побывал на вершине и был там сфотографирован. Есть такое специфическое чувство, когда ты после долгого и непростого подъема наконец – то на самом пике. Душа поет, ветер свирепствует, вид неописуемый: море, справа Чатырдаг с тучами-облаками, зацепившимися за его вершину, слева Караби яйла, далеко внизу Лучистое, правее – наш лагерь у Фатимы, еще правее на холме развалины крепости Фуна. Впереди за Лучистым – Алушта, и насколько хватает взора, синь моря до горизонта. Дух захватывает!

Начинаем спуск. Идем не в Долину Приведений, а максимально в сторону Лучистого. Тропа намного, даже несравнимо легче выбранной нами для подъема. Довольно скоро оказываемся на базе Золотой кто – то и заходим в кафе. Хочется есть. Двадцатиминутное ожидание ни к чему не привело, даже к появлению официанта или кого‑нибудь из персонала. Уходим. На подходе к нашей базе «У Фатимы» встречаемся с группой всадников, возвращающихся с конной прогулки. Пылища! Автобус. Едем. Через Лучистое, по горной извилистой дороге, минуя Алушту к трассе Алушта – Судак. Шоссе то выходит к морю с пляжами, заставленными автомобилями и палатками, то круто поднимается в горы, демонстрируя все возможные виды поворотов, подъемов и спусков. Подъезжаем к Морскому. Кушать хочется уже серьезно. Останавливаемся, заходим в ресторан на берегу моря. Симпатичная, обаятельная девушка быстро нас обслуживает. Темнеет, солнце ушло за горы на западе. Видим, что самая высокая гора из видимых – наша Демерджи.

Видим вершину, пару часов назад мы там были. Едем дальше и уже в темноте въезжаем в Судак. Проезжаем его насквозь, находим дорогу в Новый Свет. Дорога достойная – очень извилистая и неширокая. Шесть километров приключений, и перед нами скала Сокол, замыкающая Голубую бухту Нового Света с востока. В самом центре стоят люди, сдающие жилье. После нескольких итераций договариваемся о 2‑х комнатной даче за 50 долларов. Едем туда. Во дворе пятиэтажного дома стоит 2‑х этажная дача с винтовой лестницей на второй этаж. Второй этаж – это и есть наше жилье. Расплатились, бросили вещи и пошли на пляж купаться. Пляж рядом. На набережной полно увеселительных заведений: кафешки, дискотеки. Спускаемся к воде. Песочек, и даже в темноте, при свете луны видно, какая прозрачная вода. Купаемся в лунной дорожке. На обратном пути заходим в магазин: пиво, кофе, сахар, портвейн (Мишка, оказывается, любит крымский портвейн), а я купил мускат белый красного камня. Когда – то, когда мы были студентами, мы с Ирой посетили массандровский дегустационный зал в Ялте, где винодел – экскурсовод рассказал нам, что по статистике виноделы живут на 7–8 лет дольше обычного человека, и он же рассказал нам, как на каком‑то конкурсе в Великобритании председатель жюри, пригубив какое – то вино (члены жюри знают только номер дегустируемого вина), встал и сказал: