Текст книги "Исповедь бунтаря"

XII
Здоровый политик – здоровые мысли, смелые поступки

Политики – публичные люди. Они выступают по телевизору и пытаются учить людей жизни. Я давно понял, что народ в большинстве своем не слушает, что говорят политики, а смотрит, как они выглядят. Здесь мы похожи на артистов или представителей шоу-бизнеса. Для политика внешний вид – это профессиональная тема, и хочешь не хочешь, а надо за собой следить. Если политик обрюзгший, с потухшими глазами, то на него неприятно смотреть, а если он к тому же лидер какого-то движения, то как-то не верится, что это движение приведет к светлому будущему.

Я знаю очень много мужчин в Москве, которые зациклены на своей внешности и шмотках. И при этом не подумайте ничего дурного – они традиционной ориентации. Но на свой внешний вид, на одежду они тратят сил и денег гораздо больше, чем на все остальное в жизни. Таких мужчин принято называть метросексуалами. Они ходят в спортивный зал, загорают в солярии, делают педикюр и даже бреют ноги. Девушка ухаживает за собой, и ее усилия никогда не бывают чрезмерными – женская ухоженность не имеет предела, но когда мужики так себя ведут, меня начинает подташнивать. Мужчина должен быть чистым, опрятным и аккуратно одетым. Достаточно.

Гламур, в том числе и мужской, сейчас очень популярен в России. Возникает ощущение, что серьезных проблем в жизни не осталось, что вечный праздник и есть счастье. Огромное количество гламурных журналов, в том числе и мужских, огромное количество бутиков, в том числе и исключительно мужских. Люди начинают искать в этом смысл, серьезно обсуждать вопросы внешности. Меня поражает, когда нормальные люди вдруг серьезно обсуждают, скажем, стоит или нет делать педикюр.

Да, я хожу в дорогих ботинках. Хорошие ботинки по-прежнему – признак хорошего вкуса и благосостояния. Зато часы уже перестали быть критерием материального положения. Например, Михаил Ходорковский ходил в тайваньских или китайских часах по цене 9 долларов за штуку, хотя денег к этому времени он заработал миллиардов пятнадцать.

Политик не может сравнивать себя с моделью или актером. Одеваться необходимо нормально, но без фанатизма. И когда от человека несет потом, когда к нему невозможно подойти – это ужасно. Хотя таких людей можно встретить в том же Третьяковском проезде – на улице самых дорогих магазинов в Москве. Денег много, а вот с гигиеной проблемы.

Девушки – другая история. Они должны нравиться и себе, и окружающим. Для меня, как и для любого нормального мужчины, внешность женщины имеет большое значение, хотя рано или поздно все-таки хочется и о чем-то поговорить.

Впервые в моей жизни стимул следить за своим внешним видом возник в шестом классе. Однажды на школьной вечеринке, на дне рождения одноклассника, как водится, после еды и чаепития начались танцы. Мне очень сильно нравилась девочка по имени Марина. Я пригласил ее на танец, а она мне отказала. Она бросила на меня презрительный взгляд и сказала, что «с рахитами не танцует». Я был в шоке. Это произвело эффект ядерного взрыва, и я решил срочно спасать положение.

Зеркала отвергали очень высокого и крайне тощего парня. Жалкое зрелище: фонарный столб с человеческим, но изможденным лицом и кучерявыми непослушными волосами.

Так вот, в шестом классе я стал активно заниматься спортом. Сначала – байдарочной греблей. Но байдарку пришлось быстро забросить, потому что изверг-тренер заставлял нас заниматься два раза в день. И потому пришлось выбирать: либо спорт, либо учеба. Учебу бросать я не хотел, потому перешел в секцию баскетбола. Позже меня даже взяли в сборную университета.

Еще я играл в большой теннис (до всякой моды на эту игру) и занимался бодибилдингом. Мышечные ткани человека – это нечто поразительное. Если ты в детстве приобрел спортивные навыки – плавал, играл в хоккей, катался на велосипеде, а потом бросил, то даже через 30 лет можно восстановиться и набрать хорошую спортивную форму.

После университета пришлось очень много работать. Много времени отнимало репетиторство. От спорта начал отходить. Став губернатором, я практически перестал заниматься спортом. Много курил, мало двигался. К тридцати с небольшим организм начал разрушаться: появилось брюхо, я быстро утомлялся, не мог долго играть в теннис или проплыть километр. Для меня это состояние превратилось в серьезную проблему, я не узнавал сам себя, ведь в университете я на спор пробегал кросс 25 километров. Так и получилось, что я стал читать много литературы в поисках ответа на вопрос, как привести себя в порядок. Сын врача все-таки не очень верил во всякие диеты: кремлевскую, волковскую…

Я хочу поделиться личным опытом, потому что угробил кучу времени, совершил массу ошибок и потратил впустую много денег на пути к здоровому образу жизни.

Я долго ошибался. Например, думал, что чем больше буду заниматься спортом, тем лучше буду себя чувствовать, лучше выглядеть. Но, оказывается, перетренировка вызывает болезни. В частности, я часто простужался только потому, что слишком много времени тренировался, переносил слишком большие нагрузки.

Я считаю, что каждый для себя лично должен найти рецепт сохранения здоровья и хорошего внешнего вида. Но у каждого человека должен быть стимул для того, чтобы хорошо выглядеть. Мой стимул – чувство долга перед собственными детьми и сторонниками. К тому же я занимаюсь общественной деятельностью и должен быть в нормальной форме. Наконец, мне надело смотреть на опухшие мрачные лица и туши, которые едва передвигаются в пространстве и времени.

Итак, после тридцати лет я вдруг понял, что возникают проблемы. Работа чиновника – это борьба с собственным организмом: постоянные застолья, совещания, гиподинамия, недостаток сна. В 35 лет, на пике губернаторства, я превратился в полнеющего и дряхлеющего человека средних лет, замученного разными проблемами, курящего и раздражительного, не интересующегося почти ничем.

Я просыпался уже раздраженным и утомленным. И постепенно единственной истинной страстью становилось курение. А ведь это ужасно, когда человек получает удовольствие только от того, что его уничтожает.

Начались сильнейшие боли в спине. Однажды во время прямого эфира на телевидении в программе Савика Шустера у меня так сильно схватило спину, что я едва не рухнул в обморок. Спасло то, что я упросил Савика, чтобы он объявил перерыв на рекламу.

Второй раз я упал в изнеможении в 1998 году – в разгар конфликта с шахтерами. Я тогда не спал три дня, объезжая очаги шахтерских выступлений. Они перекрыли железную дорогу, мы старались дорогу разблокировать… И ночью, выступая перед шахтерами, я упал без сознания. Упал от боли. Так сильно болела спина. Мне исполнилось в тот момент 38 лет.

К сорокам годам появились одышка, ожирение, мешки под глазами, потухший взгляд. Врачи называют это состояние кризисом среднего возраста, через который проходит каждый мужчина. Часто это сопровождается разводами, появлением новых семей, кризисом в карьере и прочими потрясениями. С одной стороны, наступает время подводить предварительные итоги бурной молодой жизни, но с другой – итоги разочаровывают и кажется, что необходимо срочно что-то предпринимать, иначе завтра будет поздно. И на это психологическое состояние накладываются проблемы со здоровьем.

У меня все бы так и тянулось, как у всех, если бы не Владимир Путин. После установления в стране управляемой, то есть суверенной, демократии Союз правых сил проиграл парламентские выборы, и у меня вдруг появилось много свободного времени. Тут-то я и решил использовать его на то, чтобы привести свой организм в порядок.

Первый вопрос – вес. До этого я, как и многие мои товарищи, прибегал ко всяческим диетам, вел бой бессмысленный и беспощадный. Самая смешная диетическая история случилась в клинике «Бухенгерклиник» в городе Уберлингер на юге Германии.

Это добротная немецкая клиника, не дешевая, но и не очень дорогая. Клиника напоминает пятизвездочный отель, только главный врач очень похож на душегуба Менгеле: высокий, стройный мужчина с голубыми глазами садиста. Это первое, на что я обратил внимание. Мы приехали в клинику с одним известным бизнесменом и двумя девушками.

Первый вопрос немецкого доктора:

– Цель поездки?

– Мы будем худеть, – ответил я.

– Похвально, – сказал он. – А зачем девушек взяли? Я сначала не понял глубины вопроса и говорю:

– Так ведь скучно одним-то.

– Это грубая ошибка, – сказал доктор. – Девушки тоже хотят худеть?

На что девушки хором закричали:

– Нет, что вы, у нас все нормально.

Поселили нас в номера с прекрасным видом на озеро. Нас заставляли пить много воды, бесконечно двигаться и бегать по залу. Но первый день мы провели бодрячком.

Девушки тоже оказались садистками, потому что, несмотря на нашу голодовку, требовали посещения дорогих ресторанов. По понятным причинам, поход в ресторан для нас превращался в изощренную пытку. Мы приходили в ресторан и заказывали своим спутницам еду. Они ели с огромным удовольствием и даже не собирались нам сочувствовать, уплетая торт «Наполеон». В конце концов, нас это так начинало бесить, что мы были готовы их задушить.

Силы иссякали стремительно, интерес к женскому полу быстро пропадал. К концу второго дня в голове возникла крамольная мысль, нужны ли женщины вообще. Кроме раздражения своими совершенно идиотскими капризами, они иных эмоций не вызывали. Говорить с ними не о чем, делать – тоже, при этом они хотят вкусно есть в ресторанах, а мы корчимся от голода… Мой товарищ даже решил свою девушку отправить домой. Мы провели серьезное совещание по этому поводу, но решили, что не стоит проявлять слабость, раз взяли – надо терпеть. Однако ругались страшно каждый день.

Я похудел на 11 килограммов: приехал в Германию с весом – 107, осталось 96. За десять дней это много. Я превратился в стройного, симпатичного молодого человека… с абсолютным отсутствием интереса к жизни. Мне снился черный хлеб и селедка, которую раньше я никогда не любил.

…Поведение людей определяют два базовых инстинкта: инстинкт самосохранения, который упреждает людей от движения по встречной полосе и прыгания с десятого этажа, и инстинкт продолжения рода. Мне когда-то казалось, что инстинкт продолжения рода сильнее, чем инстинкт самосохранения. Это ошибка. В немецкой клинике нам доказали, что отсутствие еды приводит к тому, что второй инстинкт исчезает.

Кстати, милый доктор рассказывал, что когда голодают женщины, то у них возникают прямо противоположные ощущения. Голодные женщины очень хотят секса.

Доктор рассказал, что нередко в клинику приезжают семейные пары, чтобы поголодать и поправить здоровье. Люди приезжают вместе, но часто уезжают поодиночке, потому что в процессе голодания у мужчин и женщин возникают диаметрально противоположные желания. Доктор даже знал случаи разводов семейных пар после прохождения курса лечебного голодания.

Второе наблюдение. Самые продвинутые интеллектуалы, прочитавшие классиков и современников, разбирающиеся в искусстве и культуре, в процессе голодания ни о чем не могут говорить, кроме как о еде. Вспоминают в основном застолья, рестораны, что ели, а чего не выносили на дух. Гастрономическая дискуссия становится базовой, все остальное не имеет значения.

Мы продержались в немецкой клинике 10 дней. Следили друг за другом. Воспринималось как предательство, когда, например, есть два яблока – одно твое, а другое – твоей спутницы, но ты съедаешь оба. Доктор предупреждал, что выдержать этот кошмар недостаточно, необходимо и дальше, уже дома, каждый день следить за собой, иначе пациент рискует вернуться в клинику через год с еще большим весом.

Как бы то ни было, я вернулся в Москву стройным и подтянутым. В течение нескольких месяцев держался и не ел на ночь. А потом за год, как и предсказывал господин доктор, потерянный вес предательски вернулся. С тех пор по садистским клиникам я решил не ездить, но, зная методику, несколько раз садился на диету самостоятельно. Диета – это ужасно и мучительно: появляется неоправданное раздражение, ругаешься с товарищами на ровном месте.

Расскажу и о том, как я испробовал знаменитую диету Волкова, когда рацион определяется по группе крови. На самом деле все в ней сводится к обычному раздельному питанию. Во-первых, должно быть мало «плохих» углеводов. «Плохие» углеводы – это картофель, хлеб, кондитерские изделия, сахар, варенье, как раз то, что мы больше всего любим. «Хорошие» углеводы – это фрукты, овощи. В принципе, направление правильное. Но я остановился, когда узнал, что одна моя знакомая дважды сдавала кровь «по Волкову» под разными фамилиями и получила два абсолютно разных списка полезных продуктов.

Есть еще кремлевская диета. До сих пор никто не может точно сказать, почему ее так назвали, члены Политбюро никогда стройностью и здоровой подтянутостью не отличались. Это обычная малоуглеводная диета, когда необходимо исключить из питания сладости и мучное. Можно есть мясо, рыбу, фрукты в ограниченных количествах, но углеводы исключаются практически полностью. Я прошел через кремлевскую диету, и никому ее не рекомендую. Я физически здоровый человек с нормально работающим сердцем, и на первый, второй, третий день чувствовал себя нормально. Но на четвертый день при этой диете от человека начинает пахнуть ацетоном, снижается жизненная сила. Под воздействием кремлевской диеты человек заживо гниет, но при этом худеет. У меня начали болеть сердце и печень. Короче, бросил я и эту диету.

Чудес не бывает. Я понял одну простую истину, которая от нас ускользает: внешний вид, в том числе и вес, – это образ жизни. Не диета, не спорт, а именно образ жизни.

Внешний вид зависит от пяти факторов:

1. алкоголь и питание;

2. спорт и физические нагрузки;

3. сон;

4. на четвертом месте стоит секс;

5. медицинские препараты: витамины, пищевые добавки и прочая химия.

Сколько процентов внешнего вида определяют еда и алкоголь? 60 %. Спорт – 20 %, 10–15 % – сон, 5 % – секс, и медикаменты – 5 %.

Основополагающий принцип: надо меньше есть, особенно на ночь. Но я не могу уснуть, если я голодный. И таких людей большинство. Мой совет: если вы поели на ночь, четыре часа после этого не ложитесь спать. Занимайтесь чем угодно, но только не принимайте уютное горизонтальное положение.

Купите весы. Если путешествуете – возите их с собой, потому что весы, которые вы видите в других местах, плохо настроены и правды вам не скажут. Взвешивайтесь вечером и утром. Вставать на весы – отвратительная процедура, это стресс и утром, и вечером, но это необходимо. Это дисциплинирует. У меня всегда с собой весы. Когда я прилетаю в какую-нибудь страну, служба безопасности думает, что в сумке – бомба, поскольку на просвечивающих экранах видны какие-то механизмы.

В день выпиваю полбутылки вина. Иногда больше. Нельзя пить сладкие вина, надо пить только сухое качественное вино. Можно выпить немного виски, это даже лучше, чем пить водку. Во-первых, можно целый вечер пить пятьдесят граммов, во-вторых, виски легче переносится. Не люблю пиво и другим не рекомендую. С пивом вот какая проблема: если выпил бутылку и на этом остановился – хорошо, но люди, как правило, не могут остановиться. И после второй бутылки у них появляется зверский аппетит, они готовы съесть быка.

Очень опасна соль. Соль абсорбирует воду, и человек пухнет. Он вроде бы и не ест ничего, но опухает. Поэтому пиво нельзя пить ни с какой рыбой, да и вообще лучше не есть под пиво ничего соленого.

По поводу сигарет. Я курил очень долго – почти 25 лет. Бросил курить, поспорив с товарищем. Игорь Лившиц ненавидел запах дыма. Однажды он заявил, что заплатит мне довольно большую сумму денег, если я брошу курить. Мы поспорили. Я не курил целый год. Он заплатил, а потом я опять взял сигарету. Правда, после очередного насморка или бронхита все-таки бросил окончательно. За что и благодарен Игорю. У курения, впрочем, один плюс: курящие меньше едят, а соответственно, медленнее толстеют, у них лучше обмен веществ. Минусов больше: чудовищный запах изо рта, отвратительный цвет лица, глаза становятся желтыми, угроза заболеть раком и прочее.

Есть еще наркотики. Мне мама внушила одну мысль: «Наркотики – это кайф. Но точно станешь импотентом». Она даже не говорила, что умрешь. Мама мне это повторяла лет с двенадцати. Я не хотел становиться беспомощным и только в сорок лет все-таки решился попробовать. Теперь я окончательно убедился, что наркотики – это отстой. Я был на модных дискотеках с таблетками, кокаиновыми дорожками и травкой. Это все – отстой. Смотреть на таких людей неприятно. Это – опустившиеся и убогие придурки.

Я видел Ельцина после операции, которому вынуждены были колоть наркотики. На меня это произвело сильное впечатление. На меня сильное впечатление производили рассказы поп-звезд – Эрика Клэптона, Бутусова, которые пробовали наркотики. Если бы меня спросили, как бороться с наркотиками, я сделал бы гигантский рекламный проект под названием: «Наркотики – отстой. Люди, которые их употребляют, – отстойные».

Иногда к здоровому образу жизни стимулируют неожиданные вещи. Я ходил в фитнес-клуб и встретил там молодого человека по имени Марат. Он пытался ухаживать за моей дочерью, и на этой почве мы познакомились. Марату было 28 лет, а он уже боролся с лишним весом. Молодой парень – и уже толстый. Он бегал, занимался, а потом вставал на весы и с криком «Е… твою мать!» уходил из зала. То же происходило и со мной.

Однажды в голову мне пришла провокационная мысль. Я предложил:

– Марат, ты на сколько хочешь похудеть?

– На шесть килограммов.

– А я на восемь. И у меня есть идея. Давай поспорим, что через три месяца я буду весить 96, а ты – 82. Через три месяца, 22 апреля, в день рождения вождя мирового пролетариата мы с тобой встаем на весы. Если кто-то из нас не достигнет этой цели – платит десять тысяч долларов. Если оба добьемся цели – пожмем друг другу руки.

Спор дисциплинирует, потому что расставаться с денежными знаками не хочется. Это было радикальное решение.

После 22 апреля мы решили проверять вес каждый месяц, чтобы не возникло синдрома немецкой клиники. Мы договорились, что спор продолжается. Условие – сохранение достигнутого веса. В противном случае проигравший платит. Более того, каждый из нас должен был еще и подтягиваться определенное количество раз: я – 22, он – 15. Возникло своеобразное двоеборье. Диеты ведь в таких делах недостаточно, необходимо поддерживать хорошую спортивную форму.

Двоеборье длилось ровно год. Марат проиграл.

В принципе, можно заниматься любым спортом, главное – двигаться. Подходит все, в том числе ходьба. Мой опыт показывает: если ходишь спокойно, со скоростью пять-шесть километров в час, то ходить надо полтора часа. Умники даже сосчитали количество шагов – семь тысяч. За полтора часа организм перестраивается, ускоряется обмен веществ и снижается вес. Но свободного времени не хватает, а по Москве особо и не находишься. Лучше ходить в спортивный клуб или заниматься дома.

Идеальный тренажер – эллиптический, потому что он не бьет по спине. Людям за сорок опасно бегать по дорожке или по асфальту. Эллиптический тренажер бережет суставы и спину. Заниматься на нем необходимо минимум 35 минут. Дело в том, что сжигание жира начинает после 23-й минуты физической нагрузки.

Заниматься необходимо практически каждый день. На худой конец – пять раз в неделю. Это даже важнее силовой нагрузки. При помощи штанги или подтягивания похудеть невозможно.

Если брать силовую нагрузку, то лучше заниматься со своим весом: подтягиваться или отжиматься. Причем надо отжиматься следующим образом: отжались максимальное число раз, от этой вершины взяли две трети и дальше ежедневно отжимаетесь столько же. Отжиматься надо обязательно утром, неважно – до завтрака или после. Отжимание приводит в жизнь верхнюю часть организма: сразу оживают мышцы плеч, спины и груди. Как говорил генерал Лебедь: «Упал – отжался!» Правильно говорил.

Очень важно подтягиваться. Хорошо делать упражнения на пресс. Тренажерные залы для силовой нагрузки не обязательны. Дома я делаю много других упражнений, но все это, так сказать, косметика, тюнинг.

Я никогда не занимаюсь силовой нагрузкой более 30 минут. Никогда!

А вот аэробной могу заниматься больше. Говорят, что эти нагрузки надо разделять. Я делаю и то, и другое. Сначала силовую, а потом бегу. Почему? Во время силовой тренировки разогреваются мышцы, они становятся больше, температура повышается. Потом, когда делаешь аэробную, быстрее потеешь и быстрее из тела выходит всякая дрянь.

Время тренировки не важно. Можно заниматься и в первой половине дня, и во второй. Конечно, чем позднее – тем хуже, потому что человек устает. Мой опыт показывает, что идеально заниматься днем, когда организм еще не устал, но уже работает. Но не у всех днем есть время для спорта. Когда мои сотрудники отпрашивались днем в спортзал, для меня это была уважительная причина, чтобы их отпустить.

Кроме того, должны быть любимые виды спорта. Я очень люблю виндсерфинг. Сейчас освоил кайтсерфинг. Вроде бы ты стоишь на доске и только держишься за парус. На самом деле – это большая силовая нагрузка. Кроме того, при этом возникает невероятный эмоциональный подъем, выбрасывается столько адреналина, что если ты катаешься несколько часов, то находишься в очень хорошей форме: и мышечный тонус повышенный, и состояние сердца нормальное.

Я начал кататься еще во времена СССР. Я тогда занимался физикой, и среди нас было модно увлекаться «несоветскими» видами спорта. К ним относились горные лыжи, теннис и виндсерфинг. Доску впервые увидел на пляже в Сочи. Страшно допотопное сооружение по нынешним временам: деревянная и длинная доска. К ней крепилась алюминиевая мачта, матерчатый парус, огромные шверт и плавник – выглядела она как яхта без бортиков. В первый же день, когда я встал на серфинг, за мной увязалась стая дельфинов. Они играли с доской, как будто это был их друг, что произвело на меня сильное впечатление. Дальше я понял простую вещь: виндсерфинг – это когда все силы природы с тобой борются. Вода может быть холодной, ветер – порывистым, солнце может быть испепеляющим. Ощущение, что ты один и все зависит только от тебя, мне близко и понятно. Это индивидуальный спорт независимых и свободных людей. Видимо, я как раз к этой категории и отношусь.

Второе рождение меня как серфера состоялось в XXI веке. У меня появилась современная матчасть, и я освоил большие волны на Маврикии. Волны с трехэтажный дом. Современному виндсерфингу меня учил Миша Ершов. Сейчас с ним активно занимается Прохоров. Потом было много райдеров, у которых я набирался опыта, среди них – Сева Шульгин. Недавно я стал вице-президентом Федерации винд – и кайтсерфинга. Кайт появился в 1996 году. Этот снаряд гораздо более зрелищный, чем виндсерфинг: парашют, стропы, доска, как сноуборд, можно в трех измерениях двигаться. Я его увидел впервые в районе Гибралтара. Там очень сильный ветер с Атлантики дует. Казалось, что ребята катались в абсолютно неуправляемом режиме. Потом выяснилось, что кайтсерфинг – это самый опасный спорт на свете. Число погибших на тысячу катающихся – самое большое из всех видов спорта вообще, включая экстремальные. Смерть может наступить от выброса на берег, удара о скалы, о линию электропередач…

В прошлом году я познакомился с Ильей Винокуровым, известным кайтером, и он показал мне технику катания. 15–20 часов я хлебал соленую воду, падал совершенно диким образом, ударялся, ходил весь в синяках, но через 20 часов я поехал. И это было такое счастье и кайф, которые невозможно описать словами.

На Сайпане со мной произошел уникальный случай. Стояла очень хорошая погода, устойчивый ветер, где-то 10 м/с, и я пошел на кайте с одного острова на другой. И вдруг в течение буквально нескольких минут все потемнело, и впереди показался черный столб воды, который двигался в мою сторону. Это был торнадо. Если смотреть издалека, кажется, что торнадо – это очень узкий смерч, а вокруг все как обычно, но на деле это страшный вихрь, в эпицентре которого поднимается вода. В общем, я попал туда, и меня подняло. Я вспомнил маму, папу, всех… Вспомнил видеозаписи, на которых люди засасываются смерчем, дома взлетают. Что-то подсказало не отстегивать парашют, и это оказалось спасением. Резко, словно пробку из шампанского, меня выбросило из эпицентра. Я, естественно, упал, но на воду, поэтому без особых травм. Это было сильное испытание… и закончилось оно не сразу, потому что доску унесло в океан, а я зацепился за рифы и провел два часа в ожидании спасателей. Когда вернулся, мне мулат из племени чиморра, кричит немедленно убираться с берега, поскольку идет цунами. Я сгоряча решил, что это уже какое-то издевательство, и послал его разными словами. Прихожу в гостиницу, включаю телевизор, а там по всем каналам: Warning! Tsunami! Так вот течение, которое у меня доску унесло, возникло из-за землетрясения, которое было на Хоккайдо.

Мне заняться кайтом порекомендовал Виталий Кличко. Я говорю: «У тебя же спина больная, как ты ездишь?» Но он считает, что кайт – единственный вид спорта, который способствует восстановлению спины, потому что парашют все время растягивает позвоночник. Честно говоря, я сначала не поверил, но когда стал заниматься, почувствовал, что, по крайней мере, нижняя часть позвоночника действительно разгружается, и кайт более эффективен, чем плавание.

При плавании у тебя спина просто расслаблена, а с кайтом она еще и разгружена сильно. Так что Виталий сыграл определенную роль в этом деле.

Зимой можно кататься на лыжах или коньках. Играть в теннис. Вот с футболом – проблемы. Я не умею играть в футбол. Стыдно признаться, но во время игры в футбол я теряю координацию, потому что не могу смотреть вниз и еще куда-то бежать. Все человечество играет в футбол, но мне этот вид спорта не подходит. Зимой очень хороши лыжи. Катание на лыжах эмоционально очень заряжает. Да и люди собираются интересные. И какие истории случаются…

Как-то Потанин, Путин и я поехали в Австрию, в Сент-Антон кататься на горных лыжах. Путин только что стал президентом России. В Австрии тогда проходил Кубок мира по горнолыжному спорту, и мы хотели посмотреть, как все устроено, чтобы попытаться организовать нечто подобное в России.

Арендовали в горах небольшое шале, окруженное австрийским спецназом, дивизией горных стрелков «Эдельвейс».

Путин сказал: «Давайте размещайтесь, и пойдемте ужинать».

Мы спускаемся вниз, и тут я вижу длинноногих девушек – человек десять. Мы с Потаниным в шоке проходим мимо. Оказывается, девушек привез известный «промоутер» Петя Листерман.

Я спрашиваю:

– Петя, что это?

– Ну, вы же тоже мужики, в конце концов. Доходчиво так сказал.

Спускается Путин, молча проходит мимо девушек, которые все на голову выше президента, подходит ко мне и спрашивает:

– Ты зачем их сюда привез?

– Почему вы решили, что это я?

– А кто же, кроме тебя, мог такое придумать?

Петя Листерман в этот момент испарился, просто растаял в воздухе.

Решили ночью покататься на лыжах, людей нет, трасса свободная. Гора оказалась довольно крутой и длинной, но трасса освещена. Охранники российского президента тогда еще катались плохо и только мешали всем. Получилось, что должны охранять президента, но как это сделать, не знали – падали, как мухи. Австрийские стрелки, наоборот, летали как птицы. Короче, российских телохранителей пришлось убрать, на трассе остались только австрийские спецназовцы. Но случилось горе: Владимир Владимирович упал. Путин летел кубарем метров сто, потому что склон был очень крутой. Мы замерли. Наконец он остановился и лежит на снегу, руки – в разные стороны… Мы с Потаниным подъезжаем, а летающие бойцы «Эдельвейса» метрах в двадцати взяли нас в кольцо. Вижу – все нормально.

– Владимир Владимирович, вы, когда долбанулись, о Родине думали? – спрашиваю, глядя на Путина.

Потанин говорит:

– А я, Владимир Владимирович, вообще ничего не видел. – и, показывая на меня – Кто этот человек, Владимир Владимирович? Я его не знаю!

Посмеялись, отдохнули и поехали дальше. С нами еще губернатор Краснодарского края Ткачев приезжал. Уже тогда Красную поляну в Сочи решили развивать как горнолыжный курорт, вот он и приехал. В первый день вышел в шикарном горнолыжном костюме, ботинки – мечта слаломиста. Глядя на эту красоту, я решил, что он супермега горнолыжник. И тут на подъемнике он мне шепчет: «Ты знаешь, я ведь кататься не умею». Поднялись на вершину, Ткачев мнется. Путин ему: «Ты чего стоишь?»

– Владимир Владимирович, у меня тут проблемы такие… Я даже не знаю, чего дальше делать, – краснеет Ткачев.

– Как хочешь, так вниз и спускайся, – послал его Путин на верную погибель. Ничего, выжил и теперь всех чиновников Кубани ставит на горные лыжи.

Полноценное занятие спортом занимает час – полтора в день. Каждый человек обязан найти время, чтобы посвятить его себе самому, своему здоровью. Не надо оправдывать лень.

А еще надо высыпаться! Один доктор сказал, что спать надо хотя бы потому, что во время сна люди не едят. Вторая причина для сна: если ты не выспался, у тебя нет сил жить. Без сна человек разбит, рассеян, у него плохо работает голова, ухудшается память. Кстати, если вы не выспались, то лучше не заниматься спортом и поменьше есть. Если появилась возможность наверстать упущенное время сна, пусть даже днем, используйте любую возможность.

У каждого человека индивидуальная норма сна, для меня это семь – восемь часов. Например, Слава Ростропович спал четыре часа, ему хватало. Есть люди, которые спят восемь часов. Женщинам, как правило, надо девять или десять часов для сна.

Помню, мы работали в правительстве на износ, практически не спали, считая, что спасаем страну от финансового краха. И что? Траектория кризиса оказалась неотвратимой. Стоило ли так убиваться? Это только кажется, что за счет сна мы экономим время, но, не выспавшись, мы медленнее соображаем, становимся раздражительными, брюзжим, ругаемся со всеми…

И еще. Надо как можно меньше злиться и как можно меньше завидовать. Злоба и зависть приводят к быстрому старению. Отрицательные эмоции испепеляют людей.

Петр Аркадьевич Столыпин, знаменитый премьер-министр царской России, в свое время говорил: «Мы строим Россию для бодрых и трезвых, а не для пьяных и ленивых. Прошло сто лет, призыв сохраняет актуальность. Мы должны быть бодрыми и трезвыми, а не пьяными и ленивыми. В здоровом теле – здоровый дух. Я не верю, что импотенты, немощные, обрюзгшие мужчины и женщины способны на какие-то великие свершения. И я не считаю, что если человек следит за собой, то это нарциссизм. Каждый должен быть уверенным в себе и бодрым.