Текст книги "Прекрасная леди"

Взгляд сверкающих синих глаз скользнул по губам Аманды, спустился к краям кружев, которыми был отделан шелковый лиф ее новой розовой ночной рубашки, потом переместился еще ниже, к рюшам над ее грудями. Аманда тяжело, с усилием задышала и опустила руку, которой прикрывала полуобнаженное тело. Ее соски были такими твердыми и набухшими, что шелк рубашки царапал их, причиняя сладкую боль. В этот момент она забыла о мучившем ее выборе. Теперь для нее существовал лишь мужчина, которого она любила, и огромное, пульсирующее напряжение, витавшее между ними.

– Клифф…

Он резко тряхнул головой, будто возражая, но его взор был по-прежнему устремлен на розовые пики под ее рубашкой. Немного помедлив, он поднял на Аманду глаза.

Она судорожно облизнула губы, чувствуя, как язык отказывается ей повиноваться.

– Пойдемте в мою постель, – наконец смогла прошептать Аманда.

Клифф шумно вдохнул, и она увидела, что бриджи не могут скрыть его сильнейшего возбуждения.

– Опомнитесь, я ваш опекун!

Она снова облизнула губы и тихо произнесла:

– Я не хочу ни за кого замуж.

– Мы обсудим это… завтра, – хрипло сказал Клифф.

– Я могла бы остаться здесь… и стать вашей любовницей, – прошептала Аманда. – Вы могли бы по-прежнему защищать меня.

Он вздрогнул и на мгновение потерял дар речи, его щеки вспыхнули.

– Возвращайтесь в свою постель, Аманда, – настаивал он, но по-прежнему стоял не шелохнувшись.

Аманда тоже замерла на месте.

– Вам нравится моя новая ночная рубашка? – мягко спросила она.

Клифф стал пунцовым, он тяжело дышал, словно только что пробежал внушительное расстояние.

Аманда вдруг поняла, что у Клиффа было достаточно времени, чтобы уйти, но он этого не сделал. Она коснулась розового шелка у талии, провела рукой по бедру и взглянула на него…

Клифф посмотрел на Аманду, и она заметила, как горячи были его глаза, словно огонь свечей, плескавшийся в них, вот-вот грозил вырваться наружу. Одна часть Аманды чувствовала стыд за эту неприличную попытку совратить его, но теперь, когда это мгновение растянулось на целую вечность, она с волнением ждала, гадая, сможет ли одержать верх над ним. Но чувства Клиффа были ей непонятны: он вдруг повернулся спиной и уперся лбом в стену, задыхаясь.

Аманда подошла к нему, обняла и склонилась лицом к его спине, а потом прильнула уже всем телом. Клифф вздрогнул, почувствовав прикосновение ее сочных грудей, и Аманда затрепетала, ощутив под своими руками его крепкий упругий живот. Клифф резко обернулся и прижал ее к себе, в его взгляде мелькнула ярость, на лице отразилось глубочайшее отчаяние.

– Черт побери!

И он взял лицо Аманды в свои большие ладони, так крепко, что она не могла двигаться, и прильнул к ее губам.

Поцелуй Клиффа был горячим, неистовым, напористым, полным страсти и гнева. Он проникал все глубже, не оставляя Аманде выбора, покоряясь своему неистовому желанию и еще более сильной реакции тела. Задыхаясь от удовольствия, Аманда пыталась ответить на грубые ласки Клиффа, но он не давал ей ни малейшего шанса сделать это, жадно припадая к ее рту, будто пытаясь выпить до дна.

Клифф отпустил лицо Аманды, его язык все еще глубоко проникал между ее губами, а рука собственнически легла на ее грудь, заставив его ощутить тонкое, чувственное прикосновение шелка, накинутого на ее тело. Застонав, Аманда крепко вцепилась в талию Клиффа, а он протиснул свое твердое бедро между ее ногами, заставив оседлать его сверху.

Едва не рыдая от наслаждения, Аманда корчилась на его бедре, терлась о его кожу. Клифф сжал ее ягодицы и приподнял вверх, теперь Аманда бедром ощущала его внушительную эрекцию. Крепко обняв любимого мужчину, она стала задыхаться во взрыве небывалого блаженства.

Сжимая Аманду в своих объятиях, Клифф повернулся так, что она оказалась прижатой к стене, он снова дарил ей чувственные поцелуи. А она плакала от наслаждения, ощущая, как усиливаются сладостные судороги.

А потом они оба как-то разом обмякли, страстные ласки поутихли… Клифф оторвался от губ Аманды и сильно сжал ее в объятиях, касаясь щекой ее макушки, позволяя ее ногам вновь опуститься на пол. Все еще ощущая послевкусие оргазма, Аманда вцепилась в его широкие плечи, не в силах устоять под приливной волной новых эмоций. Быть в его руках означало находиться в самом лучшем месте на земле. Сейчас, находясь в его объятиях, будто в коконе, она хотела остаться там навсегда.

Но Клифф сжал Аманду за плечи и отодвинул от себя. Она все еще ощущала головокружение и слабость, мысли путались в голове. Но, взглянув на де Уоренна, Аманда увидела, что он по-прежнему разъярен.

– Нет! – в страхе принялась молить она. – Я не возражаю против этого, Клифф, мне так нужны ваши ласки, я хочу близости с вами! Пожалуйста, только не говорите сейчас о чести и благородстве!

Но Клифф неумолимо отступал назад.

– Разве я уже не причинил вам достаточно боли? Я лишь мужчина, Аманда, и, судя по всему, недостаточно благородный для того, чтобы противиться вашему очарованию. Черт возьми! Мы приехали сюда, чтобы осмотреть ваше приданое – приданое для вас и вашего будущего мужа, – а не для того, чтобы я превратил вас в свою любовницу! Ну почему вы желаете для себя такой участи, почему хотите довольствоваться малым? – закричал он.

Аманда никогда прежде не видела Клиффа в таком гневе, причиной которого, очевидно, была она.

– Но я на самом деле не возражаю! – принялась уговаривать Аманда.

– Я, я возражаю! – взревел он.

Внезапно осознав смысл слов Клиффа, она вздрогнула и распрямила плечи. В этот момент Аманда сделала последнюю попытку спасти их чувственные отношения, уже заведомо зная, что это бесполезно. Ее усилия были обречены на провал – сейчас сила воли де Уоренна казалась железной.

– Я хочу вас. И всегда буду хотеть. Ну почему это неправильно? – воскликнула она. – Вы ведь тоже хотите меня, вы явно проявляете ко мне интерес, это ведь действительно так! И, в конце концов, мы друзья! Хорошие друзья!

– Прежде всего, я – ваш опекун! – вскричал он. – Моя обязанность – найти вам мужа, а не залезть к вам в постель.

Клиффа било будто в лихорадке, и он дернул свои бриджи, чтобы немного разрядиться. А потом предупреждающе поднял руку, запрещая Аманде говорить.

– Вы стали прекрасной леди. Так почему же губите свое будущее подобным образом? – Он покачал головой. – Моя семья уже смеется над моими попытками вести себя с вами благородно. И это едва ли помогает мне держать себя в руках!

Экстаз стремительно сменился в душе Аманды горьким отчаянием. Сейчас было очень трудно держаться с достоинством, но ей это непостижимым образом удавалось.

– У меня есть оправдание, – исполненная решимости, спокойно произнесла она. – Я люблю вас.

Клифф резко глотнул воздух ртом, не в силах унять дрожь во всем теле.

– Я действительно питаю к вам нежные чувства. Очень нежные. И именно поэтому я не сделаю вас своей любовницей, – с трудом вымолвил он. – Если мне понадобится любовница, на улицах города найдутся сотни подходящих проституток. Я пытаюсь обеспечить вам хорошее будущее, Аманда. Но, без сомнения, я мало в этом преуспею, если мы по-прежнему будем проводить время вместе, как сегодня.

Аманда затрепетала от страха:

– Что это значит?

– Нам не следует больше оставаться наедине. Никогда, – отрезал Клифф.

– Нет!

Он упрямо тряхнул головой, и выражение его лица красноречиво сказало Аманде, что решение уже принято.

– Я больше не буду откладывать. Вам нужно немедленно найти мужа.

Аманда начала оседать вдоль стены.

– Как же вы сможете устроить это?

Но де Уоренн, казалось, даже не слышал ее.

– Завтра же мы вернемся в Лондон. Я попрошу Элеонору и мачеху составить новый список претендентов на ваши руку и сердце. А еще, – он явно колебался, но все же решился, – я упрошу графа Адара приложить все усилия к решению этого вопроса. Вы выйдете замуж уже через несколько месяцев.

Аманда в ужасе вскрикнула, но теперь уже ничто не могло заставить Клиффа отказаться от задуманного.

– А мне тем временем нужно совершить короткое путешествие в Голландию. Так что я буду в море.

Аманда чуть не задохнулась от ужаса:

– Клифф, пожалуйста! А как же Кэррингтонский бал? Осталось всего три недели! Вы обещали мне первый танец!

Сейчас де Уоренн был тверд и непреклонен как скала.

– Я ведь дал вам слово. Я буду присутствовать на балу ради вашего первого танца.

– Не уезжайте, – еле слышно взмолилась Аманда.

Их взгляды слились в один.

– Я не могу остаться, – отрезал он. – У меня нет выбора.

Глава 17

Аманда никогда еще так не скучала по Клиффу.

Теперь-то она понимала, какую ужасную ошибку совершила. Де Уоренна не было дома уже больше недели. Они вернулись в Лондон в разных экипажах, Клифф сел не с Амандой, а с Ариэллой и Анахид, он даже не посмотрел в сторону своей подопечной, когда месье Мишель помог ей забраться в карету.

После прибытия в Лондон Клифф отправился к Алекси попрощаться, и Аманда шла за ним до детской, замечая, что у него никогда еще не было такого сурового, мрачного выражения лица. Вне себя от страха, она стояла на пороге спальни Алекси, наблюдая, как Клифф обнимает сына и ласково треплет по волосам Неда. Потом последовала краткая назидательная лекция, Алекси умолял отца взять его с собой в Голландию, но Клифф отказался. И несмотря на то, что он провел полдня в одной карете с Ариэллой, де Уоренн пошел в комнату дочери, бросая хмурый взгляд на Аманду:

– Вам не стоит ходить за мной по всему дому.

– Клифф, пожалуйста, не уезжайте вот так! – в отчаянии вскричала она.

Лицо де Уоренна превратилось в твердую застывшую маску, и он ускорил шаг, оставив Аманду в конце коридора, бессильно борющейся с подступающими слезами. Похоже, их отношениям настал конец.

Алекси вдруг легонько дернул ее за руку.

– Что же вы сделали, что так разозлили папу? – бесхитростным шепотом спросил он.

Аманда с трудом могла вспомнить, какое жалкое оправдание пробормотала в ответ.

Она отправилась в свою спальню, из последних сил стараясь не разрыдаться и жалея о том, что пробовала соблазнить Клиффа. Должно быть, Аманда сошла с ума, когда подумала, что сможет заставить его переступить через свое чувство чести – это она теперь отчетливо понимала.

Стоя у окна, Аманда смотрела, как де Уоренн покидал Хэрмон-Хаус с одним только маленьким саквояжем. Она много раз повторяла себе, что, когда Клифф вернется, он обязательно улыбнется ей снова, так, будто ничего и не произошло между ними, но в глубине души занозой сидела ужасная мысль: их дружба никогда не будет прежней. Сейчас Клифф не просто покидал страну на несколько недель, он хотел, чтобы их с Амандой разделяло внушительное расстояние. И ничто не могло быть более красноречивым, чем его спешный отъезд и желание как можно быстрее выдать ее замуж. Клифф уже принял решение, и в самом ближайшем будущем он поведет свою протеже к алтарю, чтобы передать другому мужчине. Когда он сделает это, расстояние между ними уже нельзя будет сократить – никогда.

Эта мысль просто убивала Аманду.

Теперь она остро чувствовала боль, терзавшую сердце. Она отчаянно, до беспамятства любила Клиффа де Уоренна, и ничто никогда не могло этого изменить. Аманда не могла выйти замуж за мужчину, которого не знала, к которому не питала чувств, даже ради того, чтобы заполучить Эшфорд-Холл. Ей было так невыразимо грустно и горько от того, что она не может и дальше оставаться в Хэрмон-Хаус, страдая по вине разбитого сердца, находясь в полной зависимости от Клиффа и тоскуя по нему, как никогда прежде.

Она обязательно отправится домой, на Ямайку, но только после бала.

Аманда подошла к большому, изысканно украшенному шкафу и осторожно вытащила оттуда красивое платье, которое ей предстояло надеть на Кэррингтонский бал. Это был самый изысканный наряд, который ей доводилось видеть, такой тонкой работы и столь элегантный, что наверняка мог бы стать подвенечным платьем – с низким широким вырезом, короткими цельнокроеными рукавчиками, из прозрачного золотистого шифона, спадающего слоями поверх белого, с цветочным узором, шелка. Аманда не могла дождаться момента, когда наденет это восхитительное платье: еще совсем недавно она нисколечко не сомневалась в том, что глаза Клиффа снова засверкают, когда он увидит ее в этом наряде. Теперь же она была уверена, что Клифф едва удостоит ее взглядом. У Аманды не было сомнений и в том, что он отказался бы танцевать с ней первый вальс, если бы не пообещал ей.

Но Клифф де Уоренн всегда держал свое слово. Он обязательно придет на бал, и Аманда уже могла представить, как неловко будет двигаться в его руках. А после бала она от души поблагодарит своего покровителя за все, что он для нее сделал, – и попрощается.

Но сердце Аманды кричало от тоски. Она приложила бальное платье к груди и посмотрела на свое отражение в зеркале. Она больше никогда в своей жизни не хотела снова становиться Дикаркой, скитаться по острову в нелепых мужских бриджах. Аманда собиралась вернуться домой как леди, и если бы ей разрешили взять с собой весь ее гардероб, она могла бы продать большинство нарядов, а на вырученные деньги открыть маленький магазин. В противном случае, если бы ей не позволили взять с собой платья, она могла бы занять деньги.

Аманда знала о мореплавании и мировой торговле все. Она могла бы привозить из-за границы маленькие грузы самых красивых тканей – в Кингстоне всегда ощущался недостаток магазинов модной одежды. Аманда могла бы назначить самые высокие из возможных цены и вскоре наверняка начала бы получать прибыль. Как только у нее накопилось бы достаточно денег, она купила бы корабль и наняла команду. Как только у Аманды появилось бы собственное судно, она могла бы возить какие-нибудь грузы из-за границы и путешествовать по миру в поисках экзотических товаров. Вместо того чтобы красть или просить подаяние, Аманда занялась бы торговлей – первой из женщин на острове.

Леди не были торговками, но она могла бы стать исключением из этого правила, точно таким же исключением, как Элеонора О'Нил. Как и советовала Элеонора, на публике Аманда была бы тихой и вежливой, носила бы подобающие леди красивые наряды, а наедине с собой вела бы себя так, как считала нужным. Только вдали от общества она плавала бы в бухте и ныряла бы с отвесных скал где-нибудь к западу от Белль-Мер. Аманда вдруг грустно подумала о том, что где-то внутри нее еще живет дерзкая дикая девчонка, но это уже не имело значения.

Отныне ее волновало только одно. Рано или поздно Клифф наверняка вернется в Уиндсонг, и она сможет навестить его там. Аманда представила, как однажды придет с визитом в его особняк на острове – будучи уже богатой, независимой и уважаемой леди, возможно, на дюжину лет старше себя нынешней, сверкая драгоценностями, которые купит себе сама. При этой мысли сердце неистово забилось, она поняла, как будет взволнована, увидев Клиффа – как, впрочем, и всегда.

Аманда закрыла глаза, не в силах прогнать эти самые сильные, самые яркие мечты. Она вдруг вообразила, что, когда это произойдет, пусть даже через много-много лет, глаза Клиффа вновь загорятся восторгом и желанием, и он опять многообещающе улыбнется ей, заключит в свои объятия…

Аманда положила бальное платье на кровать. Она давно уже жила грезами о любви Клиффа, но теперь признавала, что эта новая, безумная, фантастическая мечта была еще привлекательнее.

Впрочем, пока стоило сосредоточиться на настоящем. Прошлым вечером Аманда впервые оказалась в опере с графом, графиней, Лизи и ее мужем Тайрелом. И пришла в такой восторг, что даже ненадолго забыла о Клиффе. Она от души насладилась действом на сцене, ведь в Кингстоне оперы не было. Аманда вдруг подумала о том, что будет искренне скучать по семье де Уоренн – и даже по этому городу. В дверь постучали, но она, вся во власти своих раздумий, не обратила на это внимания, мечтая уже о том, как однажды Элеонора приедет к ней в гости с Шоном и Роганом.

В зеркале неожиданно появилась Элеонора, ее глаза светились нежностью и симпатией. Аманда тут же стряхнула с себя горькую печаль, изобразив на лице приятное спокойствие.

– Я стучала, но вы не ответили и, как я теперь вижу, наверняка были поглощены своими мыслями. – Элеонора коснулась руки Аманды, и та обернулась. – Вы не должны притворяться, Аманда. Мы все знаем, как вы несчастны. Лично я уже строю разные хитрые планы, чтобы образумить своего брата, когда он вернется.

Аманда продолжала улыбаться, хотя душу грызла тоска.

– Мне нравится мое платье, – сказала она, отказываясь говорить о Клиффе, но потом вдруг передумала и произнесла: – Клифф замечательно относится ко мне. Не сердитесь на него.

Глаза Элеоноры стали круглыми от удивления.

– Вам нужно перестать все время защищать его, Аманда. Может быть, вы расскажете мне, что такого произошло в Эшфорд-Холле, почему он сбежал от вас вот так?

Аманда почувствовала, как зарделись ее щеки.

– У него дела за границей, – начала объяснять она, опустив глаза.

Элеонора лишь усмехнулась:

– Он мог отправить по делам своего агента! Вы слишком скромны, вам не помешало бы немного тщеславия, Аманда. И вы явно ошибаетесь. Клифф очарован вами, вы вскружили ему голову, и у меня есть свои подозрения по поводу того, почему он так спешно уехал из города.

– Он испытывает ко мне симпатию. Он даже сам признал это. – Аманда подошла к кровати, взяла платье и аккуратно повесила его обратно в шкаф. Ей не хотелось обсуждать ни свои чувства к Клиффу, ни его отношения с сестрой. – Вряд ли он очарован мной.

– Вы должны соблазнить его. Если вы это сделаете, он расплатится сполна!

Аманда вздрогнула. Если бы Элеонора знала, почему так спешно уехал Клифф, она никогда бы не предложила ничего подобного.

Элеонора вздохнула:

– По крайней мере, вы могли бы подумать об этом. Так или иначе, но у нас гости. И нет, это не ваш недавний поклонник Маклахлен.

С момента возвращения из Эштона в доме перебывало довольно много гостей. В Хэрмон-Хаус пожаловала Бланш Хэррингтон, и Аманда искренне насладилась ее обществом. Они вместе прогуливались по саду и случайно наткнулись на Рекса, только-только вернувшегося после поездки верхом, но брат Клиффа пребывал в своем обычном мрачном расположении духа. Были в доме и другие визитеры – гости, к которым графиня питала искренние восхищение и симпатию. Элеонора приняла нескольких леди, которых знала по своим выездам в свет несколько лет назад. Аманда присутствовала во время каждого визита. И никто, казалось, не подозревал, что всего каких-то три месяца назад у нее была совершенно другая жизнь. Теперь бывшая Дикарка непринужденно вела беседу: ей больше не приходилось волноваться или тревожиться по поводу того, что она должна или не должна говорить и делать. И никто не знал, какая темная печаль сидела глубоко-глубоко в ее сердце.

Среди гостей были и джентльмены. Теперь, когда Аманда втайне ото всех решила в самое ближайшее время вернуться домой, она ощущала что-то вроде вины перед ними. Несмотря на строгий запрет Клиффа, в доме снова появился Маклахлен – его отец и лорд Адар были друзьями, и граф явно благоволил шотландцу, открыто одобряя его кандидатуру. Вместе с Гарретом приехало несколько джентльменов, в Хэрмон-Хаус появлялись и другие мужчины, ни лиц, ни имен которых Аманда не могла вспомнить. Адар и его жена приглашали их в дом ради встреч с Амандой, рассматривая этих господ в качестве потенциальных женихов.

Сейчас, обманывая семью Клиффа, Аманда чувствовала себя ужасно, но она не могла открыть свои планы никому. Аманда знала, что тот, кому она поведает свой секрет, тут же отправится к Клиффу и расскажет ему все, что задумала его протеже. Утром после бала она сама собиралась все ему рассказать. Конечно, эта беседа обещала быть не из легких: Аманда знала, что Клифф будет возражать против ее планов, но она уже утвердилась в этом решении и твердо была настроена добиться своего.

– Кто же приехал в гости? – спросила Аманда, с трудом отгоняя беспокойные мысли и изображая на лице что-то вроде приличествующего случаю любопытства. Общаться с гостями было гораздо лучше, чем грустить, тем более что заняться пока было особенно нечем.

– Я не знаю этих леди, но они приехали с визитом к Лизи, и они приблизительно нашего с ней возраста, – улыбнулась Элеонора. – Вы делаете такие успехи, Аманда. Наверняка вы очень довольны собой.

Аманда улыбнулась Элеоноре, когда они стали спускаться вниз:

– Похоже, целая жизнь прошла с тех пор, как я приехала сюда в этих своих бриджах.

– Наверное, так и кажется, хотя на самом деле минуло совсем немного.

– Я нахожусь в городе всего шесть недель, – заметила Аманда, и сердце в ее груди затрепетало. Именно шесть недель она провела с Клиффом на его фрегате. Сейчас Аманда чувствовала, будто знала и любила его всегда.

И вдруг Элеонора произнесла странную фразу:

– Вы ведь знаете, что можете доверять мне, не так ли? Теперь я и в самом деле считаю вас своей сестрой.

После этого неожиданного признания чувство вины нахлынуло на Аманду с новой, еще большей силой.

– Вы стали мне такой замечательной подругой, – искренне, с чувством произнесла она. И после паузы, чтобы сменить тему разговора, попросила: – Расскажите мне о наших гостях.

– Леди Джейн Кокран – дочь баронессы Лидден-Уэй. Я слышала, что она богатая наследница, у двух других леди состояния поскромнее. – Они быстро прошли по большому залу, и Элеонора добавила, криво улыбнувшись: – Возможно, мы с вами обретем новых подруг.

Аманда знала, что Элеонора тоскует по Ирландии и терпит Лондон только потому, что в Хэрмон-Хаус собиралась вся семья.

– Возможно, – уклончиво ответила она.

А Элеонора, как обычно, предпочитала высказываться начистоту:

– Леди Кокран кажется немного самовлюбленной. Надеюсь, она не будет завидовать вам.

Аманда чуть не рассмеялась:

– С какой стати она будет мне завидовать?

– Она довольно невзрачна, дорогая, а вы так красивы! Все эти леди не замужем и сейчас находятся в активном поиске мужей. Леди Кокран на самом деле не о чем волноваться – только не с ее состоянием, но я уже встречалась с ней раньше, и, думаю, она может счесть вас своей соперницей.

– Элеонора, я не хочу ни за кого и ни с кем соперничать.

– Я знаю. И понимаю почему, – прошептала Элеонора, когда они вошли в гостиную.

Аманда смутилась: к сожалению, Элеонора, похоже, догадывалась о ее всепоглощающей любви к Клиффу. Но внимание Аманды тут же переключилось на трех молодых леди, сидевших в гостиной, которые как по команде обернулись и принялись разглядывать ее. Аманда увидела высокую, худую, довольно некрасивую молодую женщину, наряженную в прекрасное платье и украшенную жемчугами. От нее веяло надменностью, и Аманда поняла, что это и есть леди Кокран, тут же интуитивно ощутив к ней антипатию. Грузная подруга заносчивой леди была довольно красивой, с приятной улыбкой. Третья гостья оказалась такой пресной, что даже описанию не поддавалась: она была не высокой и не низкой, не полной и не худой, но ее лицо горело бестактным любопытством.

Лизи вышла вперед, чтобы представить присутствующих друг другу.

– Вы уже встречали мою золовку, миссис О'Нил. Это подопечная моего деверя, мисс Аманда Кэрр. Аманда, это леди Джейн Кокран, леди Хонора Дир и леди Энн Сазерленд, – улыбнулась Лизи.

Аманда сделала реверанс, тогда как три гостьи лишь наклонили головы. Она чутко уловила напряженность, повисшую в гостиной, но решила не придавать этому значения. Атмосфера явно нагнеталась.

– Мы знаем о вас все, – радостно сообщила леди Кокран. – И разумеется, мы все немного знакомы с вашим опекуном. Когда он приезжает в город и посещает какой-нибудь бал, все вокруг просто теряют голову! Мы подумали, что будет благоразумно поприветствовать вас и гостеприимно встретить в Лондоне.

– Это очень любезно с вашей стороны, – осторожно отозвалась Аманда. Джейн Кокран улыбнулась ей, но в этом проявлении чувств не было ни дружелюбия, ни тепла. Аманде оставалось только надеяться, что этот визит пролетит быстро и обойдется без особых происшествий.

– Это действительно очень любезно, – согласилась Лизи, – ведь мы едва ли знаем друг друга.

Леди Кокран обернулась к ней:

– Нам с вами нужно сойтись поближе, подружиться, разве вы не согласны? Однажды вы станете графиней Адарской, а я буду баронессой Лидден-Уэй.

Вежливо выразив свое согласие, Лизи спохватилась:

– Позвольте мне ненадолго вас покинуть, хочу посмотреть, куда запропастился Мастере с нашими закусками.

И она поспешила покинуть гостиную.

– Ваш опекун, капитан де Уоренн, дома? – спросила пухлая леди Дир, затаив дыхание и краснея.

У Аманды тут же зародилось подозрение, что Хонора Дир сходит по Клиффу с ума. Она не чувствовала ревности, не могла осуждать гостью: Клифф никогда не удостоил бы леди Дир и беглого взгляда, хотя обычно был галантен и очарователен по отношению ко всем женщинам. Аманда улыбнулась гостьям.

– К сожалению, он уехал из города, чтобы уделить внимание некоторым делам, – объяснила она. – Он вернется к Кэррингтонскому балу.

– Леди де Уоренн упомянула, что это будет ваш первый официальный выход в свет, – отозвалась Джейн Кокран.

Леди Дир спала с лица, услышав о Клиффе.

– Он так красив! – прошептала она.

– Он так красив, – эхом отозвалась леди Сазерленд. – Вы ведь согласны с этим, не так ли?

И она переглянулась с леди Кокран.

Аманда тут же насторожилась:

– Конечно он красив. Нужно быть слепой, чтобы этого не заметить.

Леди Кокран рассмеялась:

– И вы, конечно, не слепая! Он что, в самом деле пират?

Элеонора выступила вперед.

– Пират – это морской разбойник, леди Джейн. Мой брат главным образом занимается торговлей, а в остальное время является капером, и этот род деятельности, безусловно, сильно отличается от пиратства. – Элеонора явно рассердилась, и Аманда коснулась руки подруги, чтобы успокоить ее.

– Чего вы на самом деле добиваетесь? – тихо спросила она Джейн Кокран.

Леди Кокран холодно улыбнулась Аманде и обернулась к Элеоноре:

– Миссис О'Нил, мы приехали сюда не для того, чтобы оскорбить капитана де Уоренна. Он такой смелый, такой лихой, и мы просто разочарованы, что его нет сейчас здесь. Мы прибыли сюда, чтобы навестить леди де Уоренн и познакомиться с мисс Кэрр.

Элеонора через силу улыбнулась:

– Как мило с вашей стороны.

И в этот момент Аманда поняла, что ничего хорошего из этого визита не выйдет. Она не была уверена в этом, но чувствовала, что разряженные женщины приехали, чтобы посмеяться над ней.

Леди Кокран обернулась к Аманде.

– Я никогда не думала, что капитан де Уоренн пират, хотя об этом шепчутся у него за спиной, – сказала Джейн. – Он весьма элегантен, даже несмотря на то, что все время носит кинжал и эти свои шпоры.

Аманда улыбнулась, но довольно прохладно:

– Он – величайший охотник за пиратами нашего времени, но вам, разумеется, это известно. Он привык всегда носить с собой оружие.

Джейн тоже улыбнулась в ответ:

– Он охотился и на вашего отца, мисс Кэрр?

Сердце Аманды тяжело стукнуло и остановилось. Эта женщина знала правду. И теперь, придя в полное замешательство, она почувствовала недобрые намерения леди Кокран и поняла, почему та питала к ней явную антипатию. Так и есть: эти женщины приехали, чтобы поглумиться над ней!

– Что вы имеете в виду? – в ужасе вскричала Элеонора.

– Ах, эти неприятные слухи конечно же неправда? Вашего отца, разумеется, не повесили за пиратство? – продолжала издеваться леди Кокран, широко улыбаясь. – Я просто хотела сказать, с чего бы это капитану де Уоренну заботиться о дочери пирата и иметь дерзость вводить ее в высший свет?

На какой-то момент Аманда лишилась дара речи. Яркие картинки одна задругой замелькали в ее сознании. Она видела Клиффа, решительно шагающего сквозь толпу на главной площади Спэниш-Таун, спешащего на помощь к ней, забившейся под подмостки виселицы, на которой должны были повесить отца… Видела капитана, стоящего у штурвала рядом с ней, под пологом желтых парусов и серебристых звезд, видела Клиффа в тот памятный момент, когда она спустилась вниз, в первый раз надев платье, и заметила в его глазах неподдельное восхищение… А еще она представляла Клиффа, вальсирующего с ней по бальному залу дома, когда ее юбки кружились в такт восхитительному танцу.

Дикарка исчезла. Аманда так много работала над собой, чтобы стать женщиной, которой была сейчас. У Джейн и ее подруг не было никакого права на издевательства и высокомерие: Аманда не собиралась быть для них посмешищем!

– Как вы смеете приходить в этот дом и распространять столь гнусные, отвратительные сплетни! – закричала Элеонора. – Все это ложь, леди Кокран! Отец Аманды был островным плантатором, он утонул.

– Это так странно, ведь я слышала, что де Уоренн спас ее во время казни отца. – Леди Кокран посмотрела на Аманду так, будто та была букашкой, которую она собиралась раздавить. – Мне говорили, что ее манеры оставляют желать лучшего, а еще что она плавала с пиратами, спала с пиратами, сражалась бок о бок с ними! И как после этого она смеет приезжать в город и притворяться одной из нас?

Задрожав, Аманда гордо вскинула подбородок и распрямила плечи:

– Это правда.

Элеонора схватила ее за руку:

– Аманда!

Но та лишь в ярости тряхнула головой и выдернула руку. Нет, Джейн Кокран не сможет отнять ее достижения, ее заслуженные успехи! Возможно, Аманда покинет Лондон, но она вернется домой в качестве мисс Кэрр, леди с хорошими манерами, леди, которая умеет танцевать!

– Моего отца повесили за пиратство, а я с четырех лет знала, как взбираться по корабельным снастям. Я владею шпагой лучше большинства джентльменов в этом городе. Но я умею танцевать вальс, леди Кокран, а еще я могу читать и писать, а здесь, в этом городе, у меня появилось много друзей.

– Ах, не беспокойтесь… – начала увещевать Джейн Кокран.

Но Аманда подошла и встала прямо перед ней, ее все еще трясло от бешенства.

– Нет. Это у вас нет должных манер. Перед тем как стать разбойником, мой отец был офицером и джентльменом. Половина пиратов в Карибском море когда-то были военно-морскими офицерами, леди Кокран.

– Как вы смеете говорить со мной в подобном тоне! – вскричала та.

Но Аманда еще не закончила.

– И моя мать была леди, ее девичья фамилия – Стрейтферн, она из Корнуолла, – закричала она в ответ. – Я, может быть, и не выросла в прекрасном доме с хлопочущими вокруг слугами, но я получила воспитание, достойное леди. Я имею полное право говорить с вами и полное право находиться здесь. И не только потому, что я подопечная Клиффа де Уоренна. Не только потому, что граф и графиня Адарские желают видеть меня здесь. Это мое право по рождению.

Джейн в изумлении смотрела на нее.

Элеонора снова вышла вперед:

– Вы должны покинуть этот дом прямо сейчас, прежде чем я лично прогоню вас взашей. – Высоченная сестра Клиффа башней встала над гостьями.