Текст книги "Мы были семьей бестелесного мира"

Часть 3

60

Интересно, сколько правды было в словах за все время, пока мы встречались?

Кирилл сидел на диване, напротив него девушка, пытающаяся поцеловать его в засос. Третья по счету. Целоваться все еще не научился, да и не научится, уж кто-кто, а я точно знаю. Фу, блин, все так примитивно, отвратительно. Что я вообще нашла в этом человеке? За все время мы ни разу даже не были по настоящему близки. Это пришло только сейчас.

На улице падал снег. Сугробы не успели накопиться, но снежная пыль уже не таяла при первом соприкосновении с землей.

– Ты там еще долго? – в окно выглянул Мистэйк, – я хочу бухать и трахаться, но никак не сидеть с этими двумя на лавочке, так что ускоряйся.

– Дай наслажусь болью в груди, – и ведь совсем без грустных эмоций сказала.

– Да неужели ты его еще любишь? Он же дебил в чистом виде. Тебе не подходит. Той тоже не подходит. Вообще никому не подходит. Пошли!

– Привязанность, вещь скучная. Ладно, пошли, – нагнувшись назад, я полетела спиной вниз навстречу асфальту, Дарк подхватил, даже не злясь за такую легкомысленность.

– Как-то долго в этот раз, – поставив на ноги, он поправил одним движением мне кофту.

– Да он там снова целуется!

– Помню, как ты его расхваливала, – мы повернулись и пошли в сторону остановки, Андрей разглядывал снежинки, не особо заботясь о разговоре.

– Его честность, искренность и периодическая доброта были единственными плюсами. Правда оказалось, что он очень качественно врал, а об искренности говорить уже не к чему.

– А последнее скорее пофигизм, Руффус поведал мне о твоей жизни.

– Стань он Богом, ему бы поклонялись.

– И отдавали каждый месяц юных извращенок, надеясь на доброту и щедрость вселенскую.

– За такие желания он их просто поубивал бы.

– Тоже правда.

Небо затянуто тучами, серое, низкое, давящее на нас.

– Что-то тихо, куда все делись? – Мистэйк шел немного вприпрыжку, надеясь немного разогреться и развеселить себя. Активность иногда действительно помогает.

– Лишними телодвижениями не поможешь.

– Не факт, вдруг кому я и привижусь. Посчитают за черта. Заорут, всех перепугают и пойдет свистопляска» Ой, Марусь, я такое сегодня видела!».

– Не в том веке живешь.

– Пф, всегда найдутся старушки и мелкотня, они в любое время во все поверят.

Мы зашли в один из автобусов и поехали к метро.

– Мне грустно, – Мистэйк положил голову мне на плечо и уставился в пустоту, – хочу тепла и ласки.

– Спать вместе не будете, – строго отрекашетил Дарк.

– Или что будет? Пульнешься в меня огненной струей?

– Могу, если понадобится!

– Ревность – плохая вещь, при том, Лиза не только твоя сестра!

– Это дело не меняет!

– Еще как меняет!

– Есть хочу, – Андрей начал рыться в рюкзаке. С утра положила четыре батончика, должно хватить.

Мы в молчании начали грызть орехи, перемазанные карамелью и шоколадом.

Автобус остановился в пробке. В окна бьет ветер, завывает над полом, пытается попасть в щели.

Мистэйк молчит. Он похож на щенка. Успел измениться за годы. Так же ходит по клубам, так же пьет и снимает проституток, но теперь, возвращается к нам. Стал добрее, перестал пытаться всех оттолкнуть, помогает, соглашается, обещает и выполняет. Он не в одиночку смог измениться в хорошую сторону. Все мы пытались его в тяжелые моменты поддержать, шли постепенно на контакт, отвечали взаимностью и старались сделать больше для него, чем он для нас. Конечно, каждый из нас делал это в разном количестве, к примеру Руффус вообще ничего не делал, он был изначально с ним в доверительных отношениях, зато Сережа вложил в Мистэйка всего себя, а Дарк пытался хотя бы иногда не злиться по поводу и без, и не огрызаться.

– Выходим, – Андрей направился к метро.

– Что будем сегодня делать? – неосознанный вопрос с моей стороны.

– Встретим с распростертыми руками Руффуса, приготовим ужин, пошлем граждан мира сего, напьемся, а утром включим новую пластинку? – без какого-либо выражения на лице ответил Андрей.

Он прав. Наша жизнь успела повернуть в другом направлении. Все чаще стали появляться перед глазами картины разодранных в клочья душ, луж крови, оторванных частей тела. От Руффуса никто не мог спастись, никто не мог надеяться на исцеление. Мистэйк сходил с ума, периодически превращаясь в ребенка, все больше принимал участие в развлечениях старшего брата. Иногда он не мог остановиться, тогда на помощь ему приходил Сережа, заставлял прекратить, успокаивал, приводил в разум, именно этот мальчик и стал ему ближе всех, а точнее, самым родным человеком, он повлиял на него, смог его изменить, благодаря ему Мистэйк начал меняться, стал дружелюбнее, хоть это и проявлялось только в те моменты, когда у нас было все спокойно. У Андрея была другая участь, он охладел, стал более нейтральным, мало реагировал на окружающее, но на крик прибегал всегда и везде. Дарк все так же казался домработницей, но часто был заметен его характер, спокойный, терпимый, рассудительный, хотя при незнакомых ему душах, он всегда превращался в наглую сволочь.

Что же произошло?

Видимо, все дело в Руффусе.

Стало понятно, почему Дарк к нему так плохо относился.

Он изначально был жестоким, устраивал дебоши, вне зависимости от цели. Редко успокаивался, да и делал паузы на короткий срок.

Все вместе, мы попали в тот период, когда Руффус считался спокойным. В тот день, когда он вместе с Мистэйком уничтожил порядка сотни человек, его старые желания снова заговорили о себе, они были усиленны еще и тем, что пришло понимание цели того случая – уничтожения лишнего, пока он в мирном состоянии. Через неделю начались новые побоища, но уже со стороны самого Руффуса. Он любил нам показывать труды своих стараний, часто заставлял участвовать младшего брата, рассказывал, что и зачем сделал, радовался своим достижениям.

Контора ополчилась на них обоих, остальных считала обычными нейтральными лицами. Мне простили убийство двоих солдат.

Мы пребывали в постоянном напряжении, научились жить без общения вокруг, стали стараться выдерживать любые испытания.

Нас избегали и боялись, вне зависимости от того, насколько сильно мы были причастны к уничтожению вокруг.

– Нужно зайти в магазин, – Мистэйк достал блокнот и ручку, – купим осьминога, немного маринованных водорослей, что-нибудь из настойки лесных трав и грейпфрут.

– А как хочешь вечер провести? – я положила его голову к себе на плечо и начала нежно гладить.

– Сережа обещал сегодня включить новую мелодраму.

– Ты прямо таки подсел на этот жанр.

– Он хороший, как правило связанный со слезами радости в конце.

– Хочешь, я после наберу тебе ванну?

– Буду рад, – Мистэйк спрятал ладони мне в куртку.

– Если бы я так сделал, как ты отреагировала? – Дарк сел по другую сторону, рядом с ним сидел Андрей.

– Если бы ты, то никак, мы уже проверяли, тысячу раз минимум.

– Да, но мне вдруг захотелось порассуждать, – Дарк проскользнул ладонью под куртку и положил руку на живот.

Ехать требовалось одиннадцать станций. Уже на четвертой оба брата спали, а Андрей погрузился в мир музыки, вставив наушники и закрыв глаза.

Несмотря на то, что нам приходилось переживать каждую неделю, мы не только не расстались, а наоборот укрепили свою связь, хоть и изменилась сами в себе. Мы даже смогли не возненавидеть Руффуса.

61

– Почему мы все время покупаем то, что хочет он? – нахмуренный Андрей стоял рядом и искал нужную упаковку лапши.

– Потому что вы редко говорите, что хотите. Если будете предлогать, буду выполнять, ничего сложного, – в корзину хлопнулась консервная банка с морковью.

– Хочу скумбрию на пару, – пробубнил Андрей.

– Будет скумбрия, – пройдя пару шагов, я начала искать глазами подходящую рыбу среди остальной. Пара бестелесных черных существ шмыгнуло в сторону.

Вдалеке раздался грохот. Он приближался. Андрей на автомате дернул меня к себе, вжавшись в стену. Серебряная тележка на колесах пролетела в двух сантиметрах от нас, врезалась с жутким скрежетом в прилавок с мороженным и выкинуло пассажира через борт. Кровавоволосое чудо, чертыхаясь, как котяра, сложив ноги перед собой, пролетело еще один ряд и тормозя всем разом, скрылось в ряду с консервами. На шум падающих банок вылетел набыченный менеджер магазина, ища виновника ужасающего шума. Мистэйк, ухахатываясь в голос, котался по полу, наплевав на любые приличия, гигиена его вовсе не интересовала. Пару секунд Андрей без какого-либо интереса смотрел на сложившуюся ситуацию, а потом как ни в чем не бывало и вовсе повернулся обратно к лапше.

– Сделаем сегодня мисо-суп? – его пальцы прошлись по всему верхнему ряду и остановились на сушенных креветках.

– Давай, будешь сам готовить?

– Нет, с тобой в паре, – Андрей любил периодически стоять на кухне, правда в такие моменты он становился максимально раздраженным, за любой мешающий шум мог пульнуть в человека ножом, если же кто-то притрагивался к его заготовкам, он обливал его подсолнечным маслом. После нескольких таких случаев, Дарк, Руффус и Мистэйк научились это использовать в собственных целях, ибо подкалывать друг друга у них уже стало классикой жизни, – давай возьмем сегодня побольше, хочу нагрузить этих идиотов, что б домой еле ноги волочили.

– Тогда возьми еще рыбы и мороженого, смешаем этот запах и получим бледно-зеленое лицо Мистэйка.

– Ты меня отлично понимаешь, – в корзину полетела рыба-плоскун, угорь, большой кусок акулы и щупальца, в наших магазинах любая еда имела обычную цену, так как добыть и привезти ее было куда легче. Андрей выбирал тщательно, не смотря на то, что просто выполнял план агрессивного ротвейлера.

К кассе подошли в молчании. Мы делали все сообща, диалог вели редко, чувствовали себя при этом хорошо. Гармония двух вечно-разъяренных собак.

– Вы нас забыли! – обиженный Дарк сгреб несколько дюжин пачек жвачки и высыпал их на черную жужжащую ленту. Вздохнув, Андрей просто начал собирать продукты, идеально подбирая, что куда положить, мне он вручил небольшой пакет с той самой жвачкой и бутылкой молока, себе взял два пакета с лапшой, рисом и морковью, Дарку и Мистэйку вручил по два огромных пакета, загруженных всем морским и размораживающимся.

– Идем, – он вышел первым, мы сразу за ним.

Домой шли пешком, как никак, всего в пятнадцать минут расстояние. Поднялся ветер, отправляя обратно в воздух отдельные снежинки. Далеко на небе искрилось белое солнце, из-за туч и метели не было возможно понять, где оно, видны ли его контуры.

Открыв замерзшей рукой железную обледенелую дверь, Дарк пропустил всех нас и зашел сам. Мы поднялись по запыленным ступеням и толкнули уже нашу, входную дверь.

Я и Мистэйк взялись за раскладывание продуктов, Дарк лег спать, а Андрей ушел в соседнюю комнату. Через какое-то время послышался треск падающего стула и стон. Мигом влетела в комнату, Мистэйк прямо за мной. Недовольный Андрей висел на старой потертой веревке, немного сведя брови.

– Немного неуместный способ прибить себя, – Мистэйк протиснулся вперед с кухонным ножом и перерезал веревку. Старший из братьев приземлился на ноги, слегка покачнулся.

– Меня этот позвонок уже достал! Третью ночь не могу нормально поспать, – Андрей взялся за шею, пытаясь его расшатать.

– Ну а сейчас все вышло? – Мистэйк привык к подобному, я еще нет.

– Да, встал, как надо, спасибо за содействие, – он взял нас за плечи и повел к выходу, – пошли теперь готовить, рыба не ждет.

Быстро направив свою силу в нужное русло, Мистэйк взял доску, нож и с мощностью слона начал нарезать огурцы.

Пришибленный Дарк, которого минуту назад разбудили, подошел к этому нечто опасному и начал влипать в руки. Воспользовавшись ситуацией, мы с Андреем стали готовить суп.

– Может кому-нибудь экстра-сюрприз устроим? Подсыпем чашку соли, поперчим горкой?

– Кинем рыбий глаз, перепутаем жабры с тараканом.

– Или вовсе суп на чай заменим. На диете посидит.

– И будет это!

– Будет это?

– Руффус!

– Так и знала.

Сбоку ударил нож, сразу за ним болезненный стон, обе наши головы повернулись на девяносто градусов.

Ошарашенный Мистэйк с выпученными глазами смотрел на руку Дарка, уже без кисти. Тот в свое время стонал и чертыхался, бил ногой от боли кухонную мебель и вовсе проснулся. А уже через минуту присоединил отрезанную часть себя и заставил срастись. Я поискала на полках карамельную жвачку и дала ее Дарку. Так он будет менее расстроен.

В комнату протопали Сережа с Руффусом.

– Мы думали, что Сережа останется дома, – Андрей помешивал суп, добавляя поочередно зерна кукурузы и дольки помидора.

– Решил мне помочь, – Руффус открыл шкаф и начал доставать посуду.

Дарк включил телевизор и пошел помогать в расстановке. Андрей поставил кастрюлю на стол, сделал салаты, достал напитки.

Мы уселись.

Мистэйк сразу подсел ближе к телевизору, не отрываясь от желанной мелодрамы. Андрей разлегся рядом со мной, ожидая представления.

Руффус взял ложку и начал есть. Первое время не было ничего. Ест, ну и ест. Жидкость уменьшалась, его лицо оставалось беспристрастным. Когда тарелка на половину опустела, он встал, подошел к Мистэйку и вылил все сверху, растянув на лице лыбу. Вот и началось представление. Зря ребенка от телевизора отвлекли. И ведь этот гад специально его выбрал.

Гневный Мистэйк, медленно, но уже вводя всех в страх, поднялся с дивана, взял тарелку с осьминогом, сделал шаг и пустил ее в Руффуса. Тот, одним движением спасся от щупалец, схватил второй суп, моментально выпил до середины и кинул ее в Мистэйка. Дарк пролез под столом, сел в стороне наблюдающих и начал с нами смотреть бои бесстрашных.

В общем, вечер мы разнообразили. Андрей довольный взял морской салат и начал, зожевывая им, наслаждаться разрядкой обстановки.

– Что же завтра придумать?

– Залить постель шампунем.

– Да.

Через час, когда уже полет еды закончился, я засунула Мистэйка в ванну, предварительно набрав горячую воду с пеной и игрушками.

– В следующий раз я его кипятком оболью, – он надулся на него.

– Хорошо, а я тебе ночью поставлю заново фильм.

– Спасибо, – Мистэйк погрузился до шеи в воду, – будешь со мной смотреть?

– Почему бы и нет. Тогда пойду все подготовлю.

Я вышла из ванны. За дверью стоял Руффус.

– Сильно обиделся?

– Да, но ничего, я его успокою.

– Одним фильмом вряд ли.

– Поэтому пойду в магазин, куплю ему что-нибудь.

– Сестренка у нас не промах.

– Знаю, – я пошла в коридор и начала одевать куртку. Руффус встал у спины.

– Ты ведь меня любишь?

– Конечно.

– Холодно сказала.

Я повернулась к нему и обняла.

– Я тебя очень сильно люблю. Если бы не любила, не осталась рядом.

– Так то лучше, – Руффус притянул за талию руками, – возвращайся скорее, – поцеловал в лоб.

62

Свет выключен. Экран показывал последние субтитры. Мистэйк спал, уткнувшись носом в подушку, накрытый одеялом.

– Хороший фильм, – Руффус встал со стула, весь вечер он рисовал на осколках стекла. К конце просмотра у него уже красовался небольшой зеленый пейзаж и блестело синее море.

– Да, особенно конец, – я аккуратно встала с дивана и направилась к нему, – будешь чай?

– Не откажусь, – два стакана заполнились горячей жидкостью.

– Ты сегодня хотел со мной куда-то отправиться?

– Да.

– Очередное массовое убийство?

– Правильно.

– Зачем?

– Хочу тебе показать кое-что.

– Тогда выдвигаемся?

Руффус одним движением выпил чай, подошел ко мне, взял на руки и выпрыгнул в окно.

С каждым шагом он все больше ускорялся. По сравнению со всеми нами, Руффус был куда быстрее и сильнее. Вот прошел миг, и мы уже несемся так быстро, что все предметы вокруг превратились в одну сплошную масляную краску.

К бегу присоединились прыжки. Каждый отдавался с еще большей силой, чем предыдущий.

Давление в висках усиливалось. Сознание пыталось погрузиться в сон.

Но вот мы стали останавливаться.

Последний шаг мягко приземлил нас на зеленую траву.

Мы в небе. Высоко в горах. Ни животных, ни тем более людей.

Далеко внизу расстилаются небольшие островки с шумящим городом.

– Заранее решил, какой из них или предложишь мне выбирать?

– Заранее, – Руффус указал на маленький, по сравнению с другими, остров, находящийся в самой середине.

Послышался взрыв. Небо окрасилось красным огнем. Сразу за ним еще один. Поверхность начало трясти. Первые дома поползи под землю. Крики людей. Шум. Стоны. Еле слышны так далеко и высоко. Но даже сюда они доходят. Весь город начало корежить. Складывалось ощущение, что он пытается собрать себя в один сильно сжатый комок.

– Ты посмотри. Большинство людей выбирали этот остров ради того, что бы максимально себя обезопасить. Они окружены стеной природы и людскими жизнями. Думали, если умрут те, то их хотя бы не затронут. Но что мы видим? Вся их эгоистичная защита жива и невредима, а они утопают в море крови.

– Ты решил убить их всех?

– Нет, только тех кто прогнил душой.

– Но все же, люди умрут, и виноват будешь ты.

– Это не правда. Я редко делаю что-то наподобие вины. Не смотря на то, что они умрут, им станет только лучше. В этом городе, в этом месте, они все давным давно перестали жить. Я просто даю ускоренный шанс возобновиться в более счастливом месте. Какая разница, погибнут сейчас или доживут до старости. Если бы они знали правду, то так не реагировали. Их жизни ничего не значат. Они снова родятся, снова умрут, не будут скучать по памяти, которую потеряют. В этом месте на сегодняшний день им куда тяжелее будет добиться необходимого – чересчур запутались в себе, в новой жизни у них появится куда больше возможностей получить желаемое, просто активируй ноль.

Мощный взрыв в самом центре острова прогремел сильне, чем все предыдущее вместе взятые.

Вдалеке зашумели вертолеты.

– Нам пора уходить, – они летели за Руффусом и мной, в нас уже пустили огонь, – как будем уходить? – тишина, я оглянулась, Руффус лежал на траве и слабо дышал, тело слишком много энергии отдало на взрывы. Как никак, а это реальность, и в ней законы куда более строги.

Лицо начало бледнеть, нас ведь сейчас действительно поймают.

– Ты меня слышишь? – сказала ему прямо на ухо, – что мне сделать?

Губы слегка приоткрылись.

– Дай мне энергию.

– Как?

Руффус притянул меня к себе и приоткрыл рот. Голубое свечение тонкой струей потекло ему в горло.

Тело стало все сильнее напрягаться.

Когда шум вертолетов оказался совсем близко. Он сел.

– Сделай защиту!

– Как?

Руффус дотронулся до меня. Левая рука резко дернулась вбок и пустила в небо щит. Любая стрельба отчеканивалась в самих нападающих.

– Я не смогу пускать свою силу, но бежать получится, – он поднялся с земли и посмотрел вниз, – нужно прыгать в океан и поймать течение.

– Хорошо, – я схватила его за руку, и, разогнавшись, мы полетели в воду.

Щит быстро растворился, но пули не успели нас достигнуть. Мы ударились об поверхность. Болезненно. Но сразу за болью, тело ощутило прохладу. Руффус вцепился в руку и мощными движениями поплыл к необходимому потоку. Он оказался куда холоднее, чем обычная вода. Нас понесло, все дальше и дальше отдаляя от взрывов и шума.

От прохлады сильно хотелось спать. Я закрыла глаза и погрузилась в темноту. Все равно сейчас никто не помешает.

63

– Что-то она мне не нравится, – недовольный голос прозвучал над лицом.

– Костлявая слишком? – второй наглый, распущенный.

– Ага, – два пальца взяли кисть и круговыми движениями начали тереть выпирающие кости.

– В зале много извращенцев. Ее в кандалы, в рот можем кляп, а на соски прищепки.

– На соски?

– Публику нужно баловать.

Тот, что держал меня двумя пальцами загоготал.

– А это будет весело!

– Главное, что бы она была полностью голой.

С меня начали снимать одежду, руки и ноги затянули ремнями, вытянув все тело в струну, соски действительно прищемили двумя железными прищепками, на голову вылилось ведро ледяной воды. Не могу пошевелиться, не получается дышать. Все тело расслабленно. Я превратилась в куклу.

– Уважаемые господа! Прошу посмотреть на новый экземпляр! – через закрытые глаза почувствовала, как на меня направили прожекторы.

– Поглядите на ее кожу! Как она блестит?! Вам по нраву такое тело?! – послышалось улюлюканье, – взгляните, как она натянута в бедрах! Как красиво показывает рельеф на ее тонких ребрышках! Щиколотках и ключицах!

– Выкупить ее не так уж сложно! Но ведь никто не хочет забрать ее без представления?! – зал оглушил хохот и аплодисменты.

– И тааак! Начинаем!

В воздухе раздался треск. Первый удар оказался просто звуком. Второй его эхом. Третий ударил мне в грудь. Горло сжало от боли, по телу волной прокатилась сухая волна, руки дернулись, но сразу затихли.

– Оу, этого слишком мало. Нужно больше! Вы же хотите больше?! – обоюдное согласие, – в воздухе во второй раз послышался знакомый треск, но в этот раз немного сильнее. Тело дернулось, электричество ударило с двойной силой, ногти на пальцах ног вонзились в пол, послышался стон.

– Как думаешь, ей хватит?!

– Ты издеваешься?! Мы только начали! – зрители полностью поддержали выступающего, хлопки, свист, крики. Все хотели продолжения.

– Включай пятую скорость, развлечем зал без прелюдий.

Слух наполнился жутким ударами, шипением, старый треск ни во что не шел с теперешним.

В сердце ударила ужасающая боль, сейчас разорвется, глаза открылись, вокруг тьма, из горло разносится отдаленный крик, конечности дергаются, тело пытается вырваться.

– Стоп! – все прекратилась.

– Хм, «Стоп»?

– У нас покупатель!

– Ого, уже?! Отзовитесь!

– Я хочу ее купить.

– Сколько предложите?

– Думаю, хватит и двух золотых.

– Охо-хо, этого мало, она стоит больше.

– Этого более, чем достаточно, что бы оплатить ваши души.

На сцене раздался крик, а сразу за ним послышались звуки разрываемой плоти. Толпа ринулась к выходу. Паника! Существа пытаются убежать, но не успевая добежать до двери, как умирают.

Теплые руки сняли ремни с конечностей, подхватили тело и понесли.

– Потерпи чуть-чуть, мы тебя вылечим.

Руффус, как же ты во время.

Мистэйк продолжал разрывать тела. Все, как он и говорил. Я оказалась на сцене.