Текст книги "СОбытИЕ"

«Первый»

Елизавета Поремчук в студии торопливо продолжила: 

– …под железнодорожным мостом были обнаружены тела около полусотни людей, которые массово совершили… одну секунду, мне поступает новая информация. – Она умолкла, прижав пальцем наушник и слушая кого-то из коллег по внутренней связи. – Чего? – Вдруг вырвалось у нее. На лице ведущей отобразилась смесь страха, волнения и паники. Затем у нее вылетело: – О, господи! – Но она быстро взяла себя в руки.

К столу снова подбежал сотрудник редакции и бросил перед ней очередную кипу обновленного сценария. 

– Читай с листа, – крикнул он и скрылся из кадра.

Видимо, печатать свежую информацию (скорее всего, продиктованную по телефону), чтобы вывести текст на телесуфлер, уже не было времени.

Ведущая быстро пробежалась глазами по бумагам, исписанным от руки, затем профессиональным тоном торопливо продолжила: 

– …Как мне только что сообщили мои коллеги, с инопланетным космическим транспортником, который находится в верхних слоях земной атмосферы, произошли некоторые изменения. У него будто бы открылось отверстие в нижней части, откуда был… – Она раздраженно цыкнула, сетуя на почерк, но тут же продолжила: – …был сброшен неизвестный светящийся предмет. Он начал движение в сторону Москвы, все еще находясь над границей земной атмосферы. Из астрономического института Штернберга нам только что сообщили, что на первый взгляд сброшенный предмет имеет семеро… Семеро кого? Не могу разобрать. – Она умолкла, вгляделась в рукописный текст, затем глазами поискала кого-то в студии. 

– Шарообразную форму, ёкарный бабай! – послышался голос вне кадра, который тоже попал в микрофон-петлицу на лацкане ведущей.

Появился меркатор. На фотографиях разной крупности были изображены три «звездочки», зависшие под днищем «Рёло».

Ведущая продолжила за кадром: 

– Два других сверкающих предмета меньшего размера остались под транспортником, но третий в настоящий момент, не снижая высоты, приближается к Москве. Его можно увидеть невооруженным взглядом. С минуты на минуту, как только установим связь, мы ждем видео от нашей съемочной группы, которая сейчас находится…

– И что решат на этот раз? – задался вопросом Сергей.

«ширк»

«Звезда»

Участники совещания продолжали шумно толпиться у мониторов.

На главном экране кадр был разделен на четыре равные части. На каждое из «окошек» в реальном времени транслировалось видео с московских пунктов наблюдения…

…а именно – с Краснопресненской обсерватории, планетария культурного центра Вооруженных сил в Екатерининском парке, а также телескопов в парках Горького и Сокольники.

Каким образом техники умудрялись обеспечивать передачу видеосигнала с этих наблюдательных устройств, Сергею было не совсем понятно, да и не очень важно. Думать об этом было некогда.

В четырех «окошках» на экране главного монитора с разных ракурсов было смутно различимо, что инопланетное нечто имело форму золотой и вычищенной до блеска сферы. Оно размеренно плыло над границей земной атмосферы, огибая часть материка и будто рассматривая сверху его поверхность. 

– У кого-нибудь есть предположения, что это такое? – взволнованно спросил замминистра обороны Ливанов. 

– Может, их аппарат для зондирования? – предположил астрофизик Харитонов. – С такого расстояния очень сложно сказать.

Сергей прекрасно понимал, в чем состояла эта сложность. Во-первых, сверкающая херня была скрыта от взора орбитальных обсерваторий корпусом «Рёло». Во-вторых, херня находилась на той высоте, на которую из-за разреженного воздуха не может взлететь земная авиация. Поэтому кроме как наземными оптическими телескопами следить за этой херней было невозможно. Но и они не могли дать достоверных сведений, так как херня, ярко мерцая, постоянно вращалась и двигалась, хаотично дергаясь в пределах нестабильного кадра.

Епископ торопливо перекрестился, поцеловал массивное золотое распятие на шее и зашептал двадцать второй Псалом: 

– Если я пойду долиной смертной тени, то не убоюсь зла…

Но на него никто не обратил внимания. Взгляды всех присутствующих были устремлены на экран главного монитора. 

– Вот вы, например, – обратился астрофизик к биологу, – если бы обнаружили экосистему с неизвестными вам микроорганизмами, как в Антарктиде под озером Восток, что бы вы сделали в первую очередь? Что бы туда спустили… внедрили… или как вы это называете? 

– Ну, в первую очередь это был бы стерильный роботизированный механизм для наблюдения, изучения состава среды и взятия нескольких образцов. Это ведь логично. – Нарышкин пожал плечами и добавил: – Но, на мой взгляд, вы выбрали неудачный пример. Мы ведь с вами, простите, не микроорганизмы. Не стоит сравнивать людей с неразумной одноклеточной жизнью. Это унизительно! 

– А может, это их вз… – намеревался что-то предположить командующий ракетными войсками, но, заметив телеоператора, передумал и умолк.

– Что вы хотели сказать? – спросил его глава Роскосмоса.

– Нет, ничего. – Командующий РВСН задумчиво махнул рукой.

– В любом случае это какое-то важное для них… «устройство», если его можно так назвать, – добавил астрофизик. – И его истинные размеры определить пока сложно. Особенно с земного ракурса.

Замминистра обороны решительно указал пальцем на монитор: 

– Что бы это ни было, я предлагаю срочно задействовать ПВО. Нужно немедленно выпустить по нему ракету и взорвать его к чертям собачьим над атмосферой. Пока не поздно. 

– А вдруг это мирная штуковина? – возразил Нарышкин. – Или научно-технологическая? Может, даже транспортная капсула? В таком случае мы навлечем на себя беду. 

– Полностью согласен, – кивнул Харитонов. 

– К тому же наши ПВО-ракеты не смогут добраться до нужной высоты, – добавил командир ВКС. – А корабельные и объектовые, уверен, тем более. 

– Все сегодня не слава богу! – Ливанов ударил кулаком о стол.

Епископа, было видно, задел этот эмоциональный выпад, но он предпочел не выражать претензий.

На главном экране в этот момент стало заметно, что инопланетное нечто изрядно потускнело и остановилось над линией Кармана, будто выбирая дальнейшее направление.

Наземные телескопы сразу же изменили фокусное расстояние, и сферическое нечто стало намного ближе и стабильнее. Несколько секунд удавалось наблюдать его в состоянии покоя, и астрофизик, приглядевшись к нему, громко воскликнул: 

– Они издеваются над нами? Это шутка такая? Что за маразм?

Остальные участники совещания тоже перевели взгляды на большой монитор и, разводя руками, удивленно зашушукались: 

– Этого быть не может! 

– Что все это значит? 

– Ничего не понимаю!

В четырех «окошках» (то есть с позиции всех московских пунктов наблюдения) было отчетливо видно, что инопланетное нечто точь-в-точь имело форму футбольного мяча, покрытого обильным слоем золота.

– Мяч? – удивился Юра.

– Золотой? – добавила Светлана.

– Но как? – вопрошала Ирина. – Что за хрень?

– Совпадение? Не думаю, – буркнул Сергей и…

«ширк»

«Матч ТВ»

Разодетая аудитория в банкетном зале закончила аплодировать.

Омар Саид Гильен в шикарном смокинге, прижимая к груди футбольный приз в виде «Золотого мяча», взял слово: 

– Je tiens a remercier mes parents qui… 

– Хочу поблагодарить моих… – начал за кадром переводчик…

«ширк»

«Звезда»

На экране главного монитора инопланетное нечто снова пришло в движение и, сменив траекторию, помчалось по наклонной к земле…

Поправка: к Москве.

…постепенно приближаясь к верхним слоям атмосферы и визуально увеличиваясь.

– Они наблюдают за нами, – сказал Сергей, объятый страхом. – Видимо, они тоже смотрят все телевизионные трансляции.

– С чего ты так решил? – спросила Ирина.

Светлана вспомнила слова декана Станковича, который говорил, что из-за телевидения и радио там что-то такое выбрасывается в космос, из-за чего Земля светится со стороны. Но она решила эти мысли не озвучивать, чтобы в очередной раз не попасть впросак перед мужем и сестрой.

Сергей, поглощенный происходящим на экране, тоже не ответил на вопрос Ирины.

«Устройство» (как доселе окрестил спускающееся инопланетное нечто астрофизик) стало в небе заметно больше. По мере приближения оно вращалось, словно катилось по невидимой горке, действительно напоминая футбольный мяч, сшитый из золотых многоугольных фрагментов.

И это показалось Сергею не совсем логичным. Получалось, что «Устройство» имело идеальную многогранную форму. Если точнее – форму усеченного икосаэдра. Через корпус «Рёло» можно было также без нарушения гармонии провести три оси симметрии, то есть его биссектрисы. Но почему же тогда корабль-носитель на орбите Земли выглядел столь нелепо и неестественно? Как выплюнутая жвачка, но с рубленными формами и линиями. Как брикет зачерствелого пластилина, вынутого из кухонного блендера.

Сергею пришла безумная мысль, что отдельные части внеземного объекта созданы различными по своему мышлению цивилизациями. А потом кривыми руками некоего космического целестиала соединены в один огромный несуразный комок, который земные телевизионщики за неимением подходящего термина окрестили инопланетным «Кораблем».

Но с другой стороны, этот «Корабль» ведь межпланетный, межзвездный или даже (а вдруг?) межгалактический, размышлял Сергей. По причине отсутствия в космосе воздуха его корпусу совершенно необязательны симметричность и какие-либо другие аэродинамические свойства.

Но для «Рёло», напротив.

Для «Устройства» – тем более!

«Короче, хрен с ними!» – Увлеченный диалогом на экране телевизора, Сергей отпустил эти мысли, и они быстро растворились в сознании, словно чернила в ацетоне.

Замминистра обороны Ливанов обратился к биологу: 

– Валерий Палыч, ответьте, если бы вы, чисто гипотетически, нашли разумную жизнь слабее человеческой, как бы вы поступили? Что отправили бы к ним в первую очередь, чтобы наладить дружественный контакт? 

– Ну-у… – неуверенно начал Нарышкин, – представьте, что вы встретили ночью свору бродячих собак. 

– Так, давайте без собак, – строго попросил Ливанов. – Они уже всем надоели. Ближе к сути.

Биолог немного обиделся, но продолжил: 

– Для начала, наверное, мы решили бы узнать тип мышления незнакомого нам вида, его социальную структуру, поведение в быту, иерархию руководства, нормы морали, степень агрессивности, уровень защиты, мотивы тех или иных действий, и лишь после всего этого сделали бы первую попытку близкого контакта… 

– Видимо, пришельцы все необходимое о нас уже узнали, – вставил Харитонов. 

– …и первый предмет или устройство, – продолжал биолог, – мы, наверное, замаскировали бы под то, что им хорошо знакомо и привычно. Чтобы не напугать раньше времени, не ввергнуть в панику или… 

– Например, под футбольный мяч, – снова вставил астрофизик. – Непонятно только, почему он якобы из золота? 

– Может, они поняли, что золото для нас – это драгоценный металл? – внес свою лепту в дискуссию епископ. 

– При взгляде на вас, иначе не подумаешь, – фыркнул астрофизик. 

– На что это вы намекаете? 

– Господа, прекратите! – попросил замминистра обороны.

В этот момент кто-то из техников вывел на главный экран трансляцию с канала «Матч ТВ».

Омар Саид Гильен, подняв приз над головой, под бурные овации аудитории спускался с трибуны, у подножия которой какой-то пухлый мужик встречал его с распростертыми объятьями.

Харитонов, увидев это, щелкнул пальцами. 

– Теперь все ясно! – воскликнул он. – Инопланетяне думают, что это наш примитивный тотем.

– Ну, для некоторых он таковым и является, – вставил Сергей.

Юра укоризненно зыркнул на него, но предпочел оставить претензии при себе.

– Ваши предположения, что внутри этой штуки? – спросил замминистра обороны биолога. 

– Учитывая, что они уже решили пойти на контакт, я думаю, эта штука может быть транспортной капсулой. Что-то вроде лифта, внутри которого их представители… 

– Что вы заладили одно и то же? – вскипел епископ. – Забудьте вы об этой глупой ереси! Вы же ученый, в конце концов, а не маленький ребенок с буйным воображением. 

– Просили ведь просто предположение, – обиделся Нарышкин.

– Я та-ак хочу их увидеть, – застонал Артёмка.

«ширк»

«НТВ»

«Устройство» продолжало медленно приближаться к земле.

Дмитрий Халов направлял объектив в небо. Максимально укрупнив инопланетное нечто, он старался держать его в кадре и в фокусе. Камера дрожала в руках. С ракурса оператора казалось, будто неизвестного предназначения штуковина двигалась чуть наискосок и была направлена прямо на их с Евстигнеевым место съемки.

Халова прошиб холодный пот. Мысли его вдруг парализовало, но он все же попытался собрать волю в кулак и продолжить съемку. Учащенное дыхание отчетливо улавливалось микрофоном камеры и…

…передавалось во все дома и квартиры, где в этот момент был включен канал «НТВ». И телезрители ясно понимали тревогу оператора. Наблюдать, как сверху надвигается нечто неизвестное, внеземное и явно немаленького размера, было до дрожи волнительно и мучительно жутко. Это как во время оползня стоять на пути огромного катящегося валуна, от которого уже никак не увернуться. Это как смотреть в дуло пистолета, который в любой момент может выстрелить в переносицу. Это как…

Короче, чтобы стойко наблюдать за приближением инопланетного «Устройства», да еще и снимать его для других, нужны были поистине стальные яйца и беспрекословная преданность работе. Или же финансовая заинтересованность вкупе с твердой уверенностью в завтрашнем дне.

«Это как на жалостливой скрипке играть последнюю композицию на тонущем «Титанике», – почему-то пришло в голову Сергею.

– Черт, надеюсь, он упадет не на нас, – взволновался Дмитрий Халов, затем «отвернулся» от неба и направил объектив на улицу.

Внизу творился полнейший бедлам.

Ремарка: говорят, русские ничего не боятся. На эту тему даже придумали много шуток. Когда 15 февраля 2013 года в небе над Челябинском показался, а затем взорвался метеорит, мало кто из жителей ударился в панику. Судя по материалам с камер дорожного наблюдения, челябинские пешеходы настолько суровы, что во время яркой вспышки в небе почти никто из них не поднял взгляд. Большинство людей даже не остановилось, а продолжило задумчиво идти по своим делам. Одной из самых эмоциональных реакций, зафиксированной автомобильным видеорегистратором, было спокойное восклицание водителя (цитата): «Охуеть, это что такое?»

Ударная волна, дошедшая до города несколько секунд спустя, навела гораздо больше суеты. Шандарахнуло так, что во всем городе из окон вылетели стекла, но если говорить откровенно, жители Челябинска в то утро испытали лишь испуг, не более. Испуг, который заставил вздрогнуть, прежде чем раствориться в памяти. Потому что по хронологии то событие сначала неожиданно началось, а затем быстро закончилось, и люди стали заниматься последствиями. Массовый страх в то зимнее утро не успел набрать обороты.

Сегодня же все было иначе. Начавшееся событие, испугавшее людей, продолжалось и развивалось, вызывая все больше вопросов, все больше тревог. И никто на Земле не мог даже предположить, какие теперь могут быть последствия.

Паника безжалостно терзала людей. Страх накатывал волнами. Он кружил мысли, будто в темной и холодной толще океанского шторма. Он копился, громоздился в умах и сердцах, словно кубики льда в узком стакане или неаккуратно сложенные фигурки «тетриса», почти не оставляя места ни для каких-либо иных чувств.

Сергей пришел к выводу, что причиной паники в первую очередь явилась толпа…

«Капитан очевидность, блин!»

Он переформулировал мысль: «Причиной паники явилось именно нахождение людей в толпе». Если бы жители не вышли на улицы, а (как и просил президент) остались дома со своими семьями, родными и близкими, то они ощущали бы себя гораздо спокойнее и стабильнее. Но среди толпы, как известно, каждый человек какими-то фибрами подвергается влиянию всеобщего настроения. В данном случае – страха и паники. И эти заразы в плотном скоплении людей распространяются гораздо быстрее электрического тока. Как на концерте, стадионе, на похоронах или свадьбе.

Или в кинотеатре! Сергей давно заметил, что впечатления после общественного просмотра немного другие, чем после домашнего. Если фильм нравится большинству зрителей в зале, то это вполне может влиять и на субъективную оценку меньшинства. Поэтому рейтинги на портале «КиноПоиск» во время проката неуклонно растут. Пока за дело не берутся мэтры своего дела: BadComedian, Kinokos, Kinomiraru, Sokol, Илья Бунин, который вечно путает ударения в именах, и иже с ними.

Короче, чем больше толпа, тем больше паники, страха, злости и других эмоций. Они влияют на человека, меняют его, превращая в безрассудное животное, отчего общее скопление людей потихоньку обретает очертания стада. Как говорил Агент Кей в первой части «Людей в черном»: «Человек разумен, а толпа – это тупой и склонный к панике опасный зверь».

Так и здесь! Так и сейчас!

Страх доводил всех до исступления.

Некоторых людей он будто парализовал. Они статуями застыли на улице и завороженно глядели в небо, неспособные двинуться с места. Наверное, они мысленно уже распрощались с жизнью и со всем «белым светом».

Других людей переполняющий страх лишил чувств. Они валялись на тротуарах, дорогах и аллеях. Большинство из них являлось женщинами. С высоты Дмитрия Халова было не совсем понятно, живы они или насмерть затоптаны толпой.

Но основную массу людей страх все же куда-то гнал. Те разбегались в разные стороны, словно тараканий рой от дихлофоса, пытаясь найти укромное и безопасное место. Одни люди влезали в здание торгового центра, ломая остатки стеклянных витрин и дверей. Другие мчались по улице в попытках выбраться из тени инопланетного «Рёло» и оказаться как можно дальше от вероятного места падения «Устройства».

По улице 1-ой Останкинской, виляя между паникующими жителями, проехала служебная машина канала «Россия 1» и с визгом остановилась у торгового центра.

Корреспондентка Маргарита Новах и оператор Игорь Быстров, покинув зеленую аллею на проспекте Академика Королёва, подбежали ближе к дому Евстигнеева и остановились на перекрестке между торговым центром и жилой многоэтажкой.

Халов через объектив камеры теперь видел их более отчетливо.

Те находились посреди беснующейся в панике толпы.

Вспомнив, что продолжается прямой эфир, Халов навел камеру на своего корреспондента в ожидании его комментария. Но Борис Евстигнеев, опустив микрофон, стоял истуканом и с открытым ртом неотрывно пялился в небо, не обращая внимания на рвущий его волосы ветер. У него был вид очень напуганного… хотя нет, скорее, обреченного человека. Глаза его были готовы вылезти из орбит, челюсть непроизвольно дрожала. 

– Я думаю, нам лучше пойти домой, Димон, – тихо сказал Борис, но микрофон все же уловил его голос. – Походу, это все. Нам кранты…

«ширк»

«Россия 1»

Стремящееся к городу «Устройство» засверкало, словно зажженная вдалеке спичка.

Сергей предположил, что оно на скорости вошло в слои атмосферы, постепенно загораясь от трения о молекулы воздуха.

Город под тенью инопланетного «Рёло» начал озаряться светом, словно от медленно включающейся лампочки. И что было странно: над инопланетным «Устройством» не образовывался огненно-дымовой хвост.

Сергей сделал вывод, что объект сильно нагревался, раскалялся, но вовсе не распадался.

Евгений Полонов чуть ли не кричал за кадром: 

– …Боже! Это съемка в реальном времени! Маргарита, вы меня слышите? Что у вас происходит? Опишите, не молчите! О, господи!

Быстров направил камеру на растерянную корреспондентку.

Она не отрывала взгляд от спускающегося «Устройства». Девушка была на грани истерики, но из последних сил старалась держать себя в руках и не расплакаться навзрыд. 

– Маргарита, вы в прямом эфире, работайте! – попытался овладеть ее вниманием ведущий за кадром. – Расскажите нам, что происходит? 

– Я не знаю! – испуганно воскликнула девушка. Она переводила взгляд от неба к объективу камеры и обратно. 

– Как это «не знаю»? – крикнул на нее оператор. – Говори все, что видишь, не молчи, Марго, пожалуйста! 

– Ты снимай, снимай! Что-то вылетело из этого… треугольного космолета. Там что-то открылось, потом вылетела эта непонятная штуковина. Я не знаю, что это. Мне страшно. Оно падает на землю, как метеорит, под небольшим углом. Оно будто направлено прямо на нас! Я думаю, нам пора бежать, Игорь.

Оператор направил камеру в небо.

«Устройство» с неопределенной скоростью приближалось к городу. Яркий свет от него застилал объектив и заполнял почти четверть кадра.

Игорь снова «дал» средний план с корреспонденткой. 

– Наверное, это бомба! – громко добавила напуганная девушка, озаренная мерцанием. Затем, судя по ее виду, она поняла, что натворила. Вернее, вспомнила, что…

…говорить о бомбах и взрывах в эфире категорически нельзя. Этим терминам даже придумали глупые синонимы, которые, честно говоря, лишь смешат народ. Но испуганной Маргарите было не до веселья. Она осознала, что своей неосторожностью могла ввергнуть телезрителей в еще большую панику, но слово, как известно, не воробей.

К сведению: вообще ничто не воробей, кроме самого воробья.

Неизвестно, как почувствовали себя другие телезрители, но затаившие дыхание родственники в квартире Ивановых ощутили миллионы холодных мурашек, пробежавших от макушки до ногтей. Лбы их покрылись испариной, а волосы на миг будто встали дыбом.

Замешкавшиеся люди вокруг Маргариты, услышав ее из первых уст и поверив ей на слово, начали в испуге кричать громче и разбегаться еще интенсивнее, совершенно не разбирая дороги. Несколько человек врезались в оператора. 

– Осторожней, черт возьми! – выругался на них Быстров. 

– Иго-о-орь! – заорала Маргарита.

Камеру закружило. Она чуть не упала на асфальт, но оператор вовремя поймал ее и прижал к груди, спасая от повреждений, отчего на экране телевизора несколько секунд царила полная неразбериха. Затем появились помехи, кадры стали зависать, словно на коротких паузах, мутнеть и распадаться на пиксели, пока наконец не произошел обрыв сигнала.

На экране резко возникла студия программы «Вести».

За столом сидел шокированный ведущий Евгений Полонов. Глаза его испуганно бегали от одной павильонной камеры к другой, будто он не знал, к какой обращаться, чтобы продолжить эфир. Пару мгновений он шевелил губами, пытаясь мысленно подобрать слова, затем неуверенно начал: 

– У нас произошли небольшие технические неполадки. Мы временно потеряли связь с нашей съемочной группой. Наши техники уже занимаются решением проблемы. Не переключайтесь…

«ширк»