Текст книги "СОбытИЕ"

«Россия 1»

Брошенная камера, никем не контролируемая, подпрыгивала несколько метров по асфальту, затем застряла в ветвях упавшего дерева.

Тяжелый ствол под притяжением «Устройства» с хрустом развернуло, но богатая крона зацепилась за что-то устойчивое.

Объектив камеры в итоге оказался нацелен на высокий пень сломанного молодого дерева.

Светлана продолжала в голос рыдать:

– Господи, прошу тебя, хоть бы с ними ничего плохого не случилось! Прошу тебя, Господи, защити их… – Но ее мольбы тонули в криках, которые вырывались из динамиков телевизора и заполняли комнату.

В кадр влетела Маргарита Новах, которая тоже попала в гравитационное поле, но следом за ней сразу же появился оператор Игорь Быстров. Одной рукой он успел схватить девушку за локоть, а второй – вцепиться в высокий пень в попытках крепко обнять его.

– Вот ведь ужас, – прошептал Сергей.

– Господи! – плакала Светлана, склонившись к полу и пуская на него слезы, сопли и слюни. – Нет! Я не верю, не верю, не верю! Этого не может быть!

Быстрову удалось обхватить пень обеими ногами, буквально обняться с ним, как с единственным спасением над глубокой пропастью. За спиной оператора из-за притяжения «Устройства» в сторону съехал ранец с портативной телевизионной станцией. Лямки его были натянуты до предела.

Маргарита кричала в ужасе. Одной рукой она держалась за Быстрова, второй безуспешно пыталась зацепиться за воздух. Ноги ее болтались над землей в направлении разинутой «пасти» многогранника.

Мимо с криками пронеслись еще несколько людей. Один мужчина попытался зацепиться за подол платья Маргариты, но лишь с мягким треском порвал его, оголив незагорелое бедро девушки, затем с куском ткани в руках исчез из кадра.

Рука Быстрова соскользнула с локтя Маргариты, но он в последний миг успел крепко схватить ее за запястье. 

– Не отпуская меня, прошу тебя! – молила девушка сквозь рыдания. – Не отпускай меня, пожалуйста, Игорь! Я не хочу умирать! 

– Держись! – крикнул ей оператор.

Несколько машин позади Быстрова, крича сигнализациями, скользили по асфальту. Один фургон перевернулся набок и со скрежетом пополз по проезжей части, пока не уперся в обочину тротуара.

Стоял невообразимый шум, грохот, крики. Мимо кадра пролетел чей-то велосипед, скулящий пес, затем сбоку показался перевернутый легковой автомобиль. Скользя крышей по тротуару, он мчался прямо на Быстрова, пока не врезался в него со спины, раздавив…

Произошла потеря сигнала. На экране телевизора «завис» дергающийся стоп-кадр, затем его сменил черный фон, а еще через три секунды появилась студия программы «Вести».

Ведущий Евгений Полонов с распахнутыми от ужаса глазами вцепился в край стола, будто опасаясь тоже стать жертвой притяжения «Устройства». Он некоторое время молчал, лихорадочно собираясь с мыслями, затем взволнованно начал: 

– У нас… боже мой, у нас… произошел обрыв сигнала, мы больше не получаем картинку от нашего оператора. Нам остается лишь гадать, что там сейчас…

Но Сергей смекнул, как можно увидеть, «что там сейчас», и нажал…

«ширк»

«НТВ»

Все, что находилось перед проемом вращающегося «Устройства», притягивалось к нему, залетало внутрь и исчезало в зеленом тумане. Не только люди, но и металлические ограждения военных, их оружия, приборы и оперативный штаб, плакаты фанатиков, не зафиксированные к тротуарам мусорные урны, рекламные транспаранты, дорожные знаки, бродячие собаки, ветви деревьев и многое другое.

Автомобили скользили по асфальту, испуганно воя сигнализациями.

Вертолет с учеными, не успевший отлететь на безопасное расстояние, тоже попал в зону гравитационного воздействия. С большим боковым креном он буквально завис в воздухе, сопротивляясь притяжению с помощью максимальных оборотов лопастей. Пилот хотел вырваться, чтобы выровняться и наконец где-нибудь сесть. 

– Я снимаю это на автомате, – тараторил Дмитрий Халов. – Черт возьми, я не могу это комментировать! Это какой-то пиздец, Господи, прости нас!

От шока оператора одолели эмоции, и он перестал следить за выражениями. А звукорежиссеры в студии от растерянности пропустили нецензурное слово в эфир. Но никто из телезрителей, скорее всего, этого не заметил, так как общеизвестный матерный термин подходил к ситуации как нельзя лучше.

Светлана все еще рыдала в истерике:

– Иришка-а-а! Не-ет! Боже! Что это? Что происходит? Серёжа!

– Хватит орать! – вырвалось у него. Но поняв, что сейчас он поступает неправильно, он добавил намного мягче: – Успокойся, Светик, милая! Может, пока все не так плохо?

Но жена не могла успокоиться, только не сейчас, не так сразу.

– Боже, этого не может быть! – скулила она. – Это все не по-настоящему! Это просто сон! Сергей, скотина! Это была не камера! Это была мышеловка! Серёжа, зачем мы их отпустили?

– Потому что маленький засранец убежал.

– Копать-колотить! – вновь воскликнул Дмитрий Халов. – Я говорил, что мне эта штука что-то напоминает. Я вспомнил. Это Черная дыра! Она похожа на еб… [пи-ип] Черную дыру!

Видимо, звукорежиссеры канала «НТВ» опомнились и сосредоточились.

«Каким боком бетономешалка может напоминать Черную дыру? – вспыхнуло в Сергее. – Кип Торн сильно возмутился бы, если…» – Затем он пнул эту мысль куда подальше.

Оператор молниеносно панорамировал по разрушенной улице, чтобы успеть запечатлеть все и вся.

Люди пытались держаться за искривленные фонарные столбы, пни деревьев, оконные и дверные проемы в зданиях, но не у всех хватало на это сил. Некоторые срывались и с криком уносились в «пасть» инопланетного «Устройства».

У одного из сваленных деревьев прямо под борющимся вертолетом оператор канала «Россия 1», терпя адскую боль от придавившего его автомобиля, держал за руку корреспондентку, болтающуюся в воздухе. 

– Чувак, держи ее! – кричал Дмитрий Халов. – Господи, что же это такое? На это невыносимо смотреть! Это невыносимо снимать!

Вертолету наконец-то удалось вырваться из гравитационного поля. Его двигатель работал на максимальных оборотах, поэтому он по инерции ускорился в противоположную от «Устройства» сторону. Пилот не успел стабилизироваться, и вертолет на полном ходу врезался в жилое здание, мгновенно сломав лопасти о его стены. Затем, кувыркнувшись в воздухе, вертолет упал на тротуар и оглушительно взорвался.

Взрывная волна с обжигающими клубами огня и дыма мгновенно достигла оператора Быстрова, и он невольно отпустил руку Маргариты Новах.

– Все, ей тоже хана, – буркнул Сергей. – Жалко…

– Твою мать, бл… [пи-ип]! – заорал Дмитрий Халов. – Вертолет с людьми взорвался, пи… [пи-ип]… [пи-и-и-ип]… [пи-и-и-ип]!

Маргарита с истошным визгом понеслась в «пасть» инопланетного «Устройства», как вдруг…

Тот мгновенно остановил вращение. Его гигантские створки с громким металлическим звуком моментально сложились и захлопнулись.

Маргарита по инерции пролетела еще несколько метров, затем плашмя упала на асфальт, безвольно перекатилась и осталась неподвижно лежать прямо перед гудящим, но уже закрытым многогранником. 

– Бедная девочка, как же ты натерпелась, – простонал Дмитрий Халов. – Держись, хорошая! Держись, бедняжка!

Вокруг бесчувственного тела Маргариты на асфальт с грохотом посыпались разнообразные предметы, которые тоже не успело затянуть в «Устройство».

Люди на улице, кое-как пережившие этот кошмар, попадали на землю. Затем они вскочили на ноги и – сломя голову или прихрамывая, но все как один крича от ужаса, – начали разбегаться в разные стороны. 

– Уцелевшие люди спасаются бегством, – громко комментировал Дмитрий Халов. – Инопланетная фигня закрыта и неподвижна. Чтоб она в аду горела, срань космическая!

Затем он укрупнил закрытые грани «Устройства».

Из тонких, почти невидимых щелей между створками торчали ветви деревьев, фрагмент велосипедного колеса и конечности (одна рука и одна нога) тех несчастных, кто не успел целиком влететь внутрь. По ровным золотым граням «Устройства» обильно стекала кровь. 

– Такое даже в кошмарном сне не может присниться, – добавил Халов. – Черт, кажется, меня сейчас стошнит.

Позже, когда режиссеры, журналисты, монтажеры и сотрудники спецслужб будут анализировать все записи с телевизионных камер, они придут к выводу, что гравитационное воздействие инопланетного «Устройства» длилось всего-то девяносто шесть секунд. Но для оператора Дмитрия Халова, – да и для всех участников, – этот кошмар будто продолжался несколько часов.

А может, он продолжается по сей день.

И будет продолжаться до последних секунд жизни.

Над местом приземления «Устройства» с громким шумом пронеслись два Су-25. Вновь откуда-то показались военные вертолеты.

Сергей от шока даже не заметил, что они куда-то запропастились, когда «включилась» гравитация «Устройства».

Вертолеты уверенно взмыли выше и начали наступать на инопланетные летательные аппараты. Один из Ми-28 с долгим и сухим звуком «тр-р-р-р-р-р-р-р…» выпустил по ближайшему «Шмелю» целую очередь из бортового пулемета ГШГ. Раскаленные гильзы дождем посыпались на землю. 

– Я думал, стрелять в них нельзя, – воскликнул Халов, – но этот военный вертолет начал атаковать один из летательных аппаратов.

– Вот и началась новая война, – вставил Сергей.

Халов укрупнил атакованный «Шмель» и смог запечатлеть нечто давно привычное в кино, но необычное в реальности.

Вокруг корпуса инопланетного летательного аппарата появился какой-то зеленоватый пузырь, похожий на мыльный, но более стабильный и твердый на вид, как стекло. В местах попадания крупнокалиберных пуль на «пузыре» искрились точки, словно маленькие фейерверки, но не более того. Авиационный пулемет не наносил «Шмелю» никакого ущерба. 

– У них какая-то защита! – вскричал оператор. – Что-то вроде силового поля или чего-то такого, я не знаю.

Сергей вспомнил, что в фильме «День независимости» было что-то похожее. Там даже ядерные ракеты не причинили вред инопланетным «блюдцам». «Ну, а как иначе? – размышлял Сергей. – Если цивилизация выбирается в далекий космос, дабы путешествовать по чужим мирам, в первую очередь она должна ради своей безопасности разработать эффективную защиту».

Поправка: и не только ее!

Атакованный «Шмель» в ответ выпустил по военному вертолету нечто похожее на зеленый лазерный луч. Ми-28 пытался маневрировать, но луч молниеносно изменил траекторию и достиг цели. Несущий винт вертолета резко остановился, будто в шестеренки ротора воткнули толстую арматуру. Затем само воздушное судно мгновенно сжалось, превратившись в металлический комок размером с футбольный мяч. 

– О господи, черт подери! – вскричал Дмитрий Халов. – Что же это за херня такая, бл… [пи-ип]?

– Так они еще и… – тихо вымолвил Сергей, но не договорил. Он хотел сказать что-то о пространственно-гравитационной сингулярности, но не нашел слов. К тому же сейчас никому рядом не интересно было его мнение.

Светлана приглушенно выла в пол, не обращая на мужа никакого внимания.

Металлический комок (только что являвшийся боеспособной единицей военной авиации с экипажем внутри) устремился вниз и упал на крышу седана. Кузов автомобиля почти сложился пополам от «мяча» с вертолетной массой.

Остальные боевые единицы в воздухе быстро ретировались, решив не подвергать себя опасности. Они отлетели немного дальше, сбросили высоту и стали кружить вокруг «Устройства» на трусливой дистанции.

В бой вступили танки Т-14. Достаточно проворно повернув башни, они произвели в многогранник два громких залпа.

Почему они стреляли в «Устройство»? Сергей догадался, что для выстрела в «Шмелей» танковым стволам элементарно не хватало угла подъема.

Снаряды, с тонким жужжанием прорезав воздух, достигли золотых граней и… исчезли безо всякого последствия. Они будто вошли в корпус многогранника, словно в ртуть.

«Устройство» вдруг поменяло цвет, обретя темно-платиновый оттенок. Затем многогранник за несколько механических действий превратился во что-то невообразимое.

Нечто похожее Сергей раньше видел только в фильме «Трансформеры» режиссера Майкла Бэя, когда внушительного размера тягач Peterbilt 379 в первый раз сложился в Оптимуса Прайма.

Подобным же образом, только намного быстрее, многогранник обрел, видимо, свой истинный облик, который никак не вписывался в рамки человеческого восприятия. Если в общих чертах, он начал ассоциироваться со сложной пятимерной фигурой, состоящей из симметричных фрактальных множеств.

Наверное, только сейчас остальные телезрители, военные и ученые сообразили, что внутри «Устройства» притянутых людей уже нет, подумал Сергей. «Как тебе такое, Илон Маск?» – невольно всплыло в его мыслях.

– Да чтоб их всех в вонючем болоте… – изумленно закричал Халов, но не успел закончить…

«ширк»

«ОТР»

В студии программы «Отражение» теперь находился только Александр Самойлов. Анастасия Соколова отсутствовала.

Сергей предположил, что у нее сдали нервы, и она оставила студию. А может, ей стало плохо. Или она решила послать работу к чертям собачьим и поехать домой к семье.

По мнению Сергея, ругать женщину за это было бы лишним. Но к корреспонденту канала «НТВ» Борису Евстигнееву он подобной лояльности не проявлял.

Александр Самойлов после переключения канала продолжил с полуслова: 

– …минут не можем выйти на связь с нашим корреспондентом и оператором. Мы направили на место событий еще одну съемочную группу, которая должна выяснить…

«ширк»

«Первый»

Елизавету Поремчук переполняли злость и скорбь. Она еле сдерживала эмоции. 

– …трагедии, разыгравшейся на месте приземления инопланетного устройства, которое в итоге оказалось…

«ширк»

«НТВ»

«Шмели» начали стремительно набирать высоту.

Затем и «Устройство», – которое недавно было золотым многогранником, а теперь представляло собой хрен пойми что, – снова издав металлически-рычащий гул, стало медленно взмывать в воздух над уничтоженными зданиями и разрушенной улицей.

Поврежденный торговый центр от вибрации земли и воздуха начал окончательно рушиться. С глухим звоном повалились балки, мукой посыпалась штукатурка, тысячи разнообразных товаров тонули в сухой многотонной каше. Звуки вокруг поглотил шум, грохот, затем улицу накрыло беспросветной пылью.

– Они улетают! – воскликнул Сергей.

– Они снова поднимаются в воздух, – орал Дмитрий Халов. – Эта штука, которая втянула в себя не менее сотни людей, а потом превратилась во что-то страшное, поднимается все выше, оставив после себя одни разрушения. Они наконец-то улетают, и весь этот ужас закончился… – Он на секунду умолк и смущенно добавил: – Извините! Для кого-то, возможно, начался еще больший кошмар. Я имею в виду тех, кто попался в этот инопланетный капкан. Я не знаю, как еще его назвать…

Светлана подняла взгляд на экран телевизора и завопила так истошно, что ее голос сорвался:

– НЕ-Е-Е-ЕТ, НЕ УНОСИТЕ ИХ! ВЕРНИТЕ-Е-Е! СВОЛОЧИ! СУКИ! ПИДАРАСЫ! УБЛЮДКИ! НЕ УЛЕТА-А-АЙТЕ! ИРИШКА-А-А! АРТЁМКА-А-А! ЮРКА-А-А!

– Пойми, они уже не в этой штуке, – попытался объяснить жене Сергей. – Это телепорт, а не лифт. Твоя родня уже на транспортнике, если не на главном корабле.

Но Светлана не слушала мужа. Ей было глубоко плевать на его очередные «заумные» соображения.

– Дура я! Господи, какая же я дура, что отпустила вас! – отчаянно выла она. – Говорила я тебе, бестолочь, не надо было их отпуска-А-А-АТЬ!

– Ты мне, что ль?! – удивился Сергей.

– А кому еще, скотина!

– А я тут вообще причем? Почему ты меня…

Светлана подскочила к мужу. Одной рукой прижав к груди икону, второй она успела наотмашь отвесить Сергею две смачные пощечины.

– Успокойся! – закричал он.

Между супругами возникла короткая потасовка. Сергей в попытке защититься схватил свободную руку Светланы, и она быстро сдалась.

– Сволочь! – С ее нежных щек капали слезы, волосы были взлохмачены, а взгляд полон бешенства и отчаяния.

– Пошевели своей мозгой! – пытался оправдаться Сергей. – Это маленький распиздяй во всем виноват. Он ведь сам убежал, его никто не гнал туда…

– Почему ты не запер дверь, когда они пришли?!

– Он все равно бы ее открыл, не младенец ведь.

Продолжив рыдать, Светлана вырвала руку из хватки мужа, вернулась в кресло и прижала икону к груди.

Остатки зевак, фанатиков и военных, успевших отбежать на безопасное расстояние, заворожено следили за поднимающимся «Устройством», которое «Шмели» будто тянули вверх неведомым…

«Гравитационным, каким же еще!» – укорил себя Сергей.

…образом.

Фанатики в этот раз ничего не скандировали, транспаранты в их руках отсутствовали, поэтому теперь они ничем не отличались от остальных зевак. 

– Я надеюсь, больше они не вернутся, – сказал оператор Халов, пытаясь держать улетающее «Устройство» в кадре.

Над городом с громким шумом пронесся истребитель Су-25. Он выпустил две ракеты в «бывший многогранник», затем резко сменил траекторию и унесся к восточному горизонту.

Оператор решил «проследить» за ракетами. 

– Один из военных самолетов… – Он не успел договорить.

Ракеты с интервалом в секунду вмиг достигли «Устройства». Произошло два почти одновременных мощных взрыва. У корпуса «бывшего многогранника» образовались огненные шары, но они даже не достигли своего пика. Буквально за секунду, они словно на реверсе (то есть в обратном воспроизведении) резко уменьшились и исчезли, будто впитавшись в инопланетное «Устройство».

У Сергей глаза полезли на лоб. Если ему не изменяла память, подобного он не видел даже в кино. Две ракеты, мать их за ногу, класса «воздух-воздух», – оснащенные тем, что могло бы в секунду уничтожить «Боинг», – не причинили «Устройству» никакого вреда и даже не качнули его в воздухе.

– Черт возьми! – кричал Халов. – Эта штука… из чего сделана эта штуковина? Что же это такое? Эта инопланетная дрянь будто поглотила всю энергию взрывов. Это просто невиданно!

Сергей подумал, что с таким же успехом можно было попытаться уничтожить инопланетную хрень водой из поливочного шланга. Затем он вспомнил слова астрофизика о неэффективности земного оружия против развитой расы и убедился, что ученый в очередной раз оказался прав.

Оператор укрупнил «Устройство» в воздухе.

Тот по мере набора высоты начал ускоряться, поднимаясь в верхние слои атмосферы. 

– Эта чертова штука… – кричал Дмитрий Халов. – Она возвращается на транспортник…

«ширк»

«Москва 24»

Съемка велась с борта вертолета, который пытался сопровождать инопланетное «Устройство», но ему не хватало набора высоты.

Оператор снимал через иллюминатор, как «бывший многогранник» поднимался все выше и выше, становясь все меньше и меньше. «Шмелей» уже почти не было видно. «Рёло» по-прежнему висел над атмосферой с включенными прожекторами.

Геннадий Васильев вещал вне кадра: 

– …возвращаются на транспортник. Затем они, вероятно, снова улетят на борт основного корабля…

Светлана продолжала рыдать в истерике:

– Иришка, сестрица моя, родная! Артёмка, мальчик мой, что же ты наделал, хулиган бестолковый!

Когда «Устройство» вышло за пределы иллюминатора, оператор направил камеру на корреспондента.

Тот начал немного заикаться от волнения. 

– Ост… остается вопрос, зачем им понадобились невинные люди, наши со… сограждане? – спросил он телезрителей. – Неужели для проведения каких-то жутких лабораторных экспериментов? Об этом… об этом, если честно, даже не хочется думать. А может…

«ширк»

«Mute» – звук исчез.

Васильев продолжил шевелить губами, вопросительно глядя с экрана телевизора.

– Может, они спаслись? – тихо произнес Сергей, но в его голосе отчаяния ощущалось больше, чем уверенности. – Позвони ей.

– У меня денег на балансе нет, – всхлипнула Светлана. – Сколько можно повторять? Ты глухой или тупой? У меня денег на балансе нет! У меня денег на балансе…

Сергей проигнорировал ее нападки.

– А обещанный платеж? – рявкнул он. – Отправь запрос.

Светлана подняла на мужа изумленный взгляд.

– Боже, как я могла забыть об этом? – В который раз за совместную жизнь с Сергеем она почувствовала себя не очень сообразительной? Ответ не был важен. Светлана начала торопливо стучать пальцами по дисплею смартфона, затем сказала: – Так, есть, отправила. Хоть бы, хоть бы! Ну же, скорее!

В этот момент светлый искусственный день за окном «выключился», и городские улицы снова утонули в сумерках.

Сергей машинально обернулся на круглые часы над диваном.

Стрелки показывали 8:37 утра.

«ширк»

«Звезда»

На экране телевизора вновь появился зал совещаний.

Замминистра обороны Ливанов что-то беззвучно кричал.

Главы Роскосмоса, ВКС и РВСН понуро кивали.

Астрофизик Харитонов сидел за столом, зарыв руки в волосы.

Биолог Нарышкин вытирал галстуком толстые линзы очков.

Епископ Гавриил лобызал золотой крест.

«ширк»