Текст книги "СОбытИЕ"

«Россия 1»

Евгений Полонов успел ляпнуть лишь: 

– …за ее бес…

Фрагмент предложения прозвучал немного нецензурно, но Сергей, не обратив на это внимания, снова наспех нажал…

«ширк»

«360 градусов»

Квадрокоптер (видимо, уже другой), снимая масштабы разрушений, летал над поврежденным торговым центром. Смятая парковка с высоты напоминала большой неровный кратер, обильно посыпанный цементным порошком.

Елена Шапошникова за кадром успела произнести лишь: 

– …обойдется восстановление…

– Да где, блин! – негодовал Сергей.

«ширк»

«Первый»

Оператор посреди оживленной улицы на максимальной крупности снимал инопланетный объект в небе. Кадр дрожал от нестабильности.

– Наверное, сейчас здесь будет, – неуместно обрадовался Сергей, но Светлана не обратила на это внимания.

«Рёло» в этот момент для стыковки медленно приближался к инопланетному «Кораблю», но уже не в том месте и не в том положении, как это было до его отделения. Транспортник, который раньше соединялся плоской стороной с восточной частью «Корабля», сейчас почему-то стыковался к западному «днищу» торцом.

Сергея посетила безумная догадка…

«Хотя, не такая уж безумная», – возникла встречная мысль.

…что «Корабль» способен разделяться на множество фрагментов, а затем заново соединяться в совершенно иную, отличную от изначальной, форму. Если хорошенько подумать и включить воображение, это в некоторой степени объясняло его несуразность и асимметричность.

«Рёло» наконец пристыковался к нижней части «Корабля» и стал похож на маленький брюшной плавник. Сама громадина теперь казалась еще более нелепой.

Вокруг оператора на улице слышались взволнованные возгласы толпящихся в изумлении людей. На фоне этой какофонии за кадром бодро вещала Елизавета Поремчук: 

– …видим, что он снова пристыковался, и многих теперь терзает вопрос, что случилось или что случится с нашими соотечественниками, которые оказались в ловушке инопланетного устройства…

Вдруг улицу и комнату заполнил невыносимо яркий свет, настолько всепоглощающий, что на оконных стеклах исчезла вся паутина мелких трещин.

За балконом послышались взволнованные крики соседей.

Светлана отвернулась от вспышки, прикрывшись иконой. Это был первый случай за сегодня (если не за все последние две тысячи лет), когда нарисованная Богоматерь реально могла помочь, мелькнула мысль у Сергея. Также он вспомнил, что раньше видел подобную яркую вспышку в сиквеле «Терминатора», а точнее – во сне Сары Коннор, когда бабахнула ядерная кузькина мать на фоне детской площадки с резвящимися ребятишками.

Сергей хотел было вскочить с дивана и задернуть шторы, но карниз со скомканными плотными тканями, увы, лежал на полу. Поэтому он лишь придвинулся ближе к экрану телевизора, на котором только сейчас, с опозданием примерно в семь-восемь секунд предстал тройной ядерный фейерверк. Так произошло не только потому, что скорость света быстрее скорости передачи телевизионного сигнала, но и из-за специальной n-секундной задержки видео при прямой потоковой трансляции в эфир.

Итак…

…на фоне снимаемого оператором «Корабля» появились три почти одновременные беззвучные и ослепляющие вспышки от взрыва боевых частей «Авангарда» на орбите.

В комнате в этот момент стало заметно темнее. Широкое окно и балконная дверь вновь обрели свои естественные цвета, на стекла вернулись все мелкие трещины до единой.

Елизавета Поремчук во время взрыва боеголовок неожиданно умолкла на полуслове, предоставив камере самой рассказать о случившемся. И техника справлялась с этим красноречивее всяких слов.

После тройной вспышки оператор испуганно «оторвал» объектив от неба и попытался защититься от света, который заполнил все окружающее пространство. Люди закричали в панике и бросились на землю, закрыв голову руками и пряча глаза от вспыхнувшего неба. Вероятно, каждый из них обреченно предположил, что ослепительный свет сожжет всех заживо.

Но этого не произошло.

Когда уровень яркости чуть снизился, оператор «зажал диафрагму» (то есть уменьшил восприимчивость камеры к свету) и вновь направил объектив вверх. В нежной небесной голубизне раскрылись три громадных цветка, частично заслоняющих друг друга. По бьющему в глаза свету «букет белых роз» ничем не уступал полуденному солнцу. Улица была озарена словно под миллионами ламп. Лепестки «раскрывшихся бутонов» сначала застыли на несколько мгновений, затем начали очень медленно, почти незаметно растворяться, окрашивая большую часть небосвода в радиационно-зеленоватый цвет.

Люди на улице, – вероятно, облегченно вздохнув, – снова поднялись. Изумленно глядя ввысь, они начали верещать наперебой: 

– Смотрите! Смотрите! – кричал кто-то. 

– Это были взрывы? Что там взорвалось? 

– Может, какие-нибудь спутники? 

– Это инопланетяне сделали? 

– МКС взорвали? 

– Какая красотища-а-а! – восхитился некто.

«ширк»

«Звезда»

Присутствующие на совещании с волнением смотрели на главный монитор. На фоне инопланетного «Корабля» яркие «цветки» медленно и еле заметно растворялись в небе. Своими светло-зелеными переливами они немного напоминали северное сияние. 

– Скоро электромаг… – успел сказать астрофизик, прежде чем…

«Ну, вот и все!» – быстрее пули мелькнуло в голове Сергея.

…поочередно заморгали и погасли мониторы. Сначала померкли маленькие, затем в черноту ушел большой экран. Мгновение спустя в аудитории вырубилось электричество, погасли все лампы, оставив в темноте лишь обеспокоенные людские силуэты.

Затем оборвалась телетрансляция – в кадре зашумели помехи.

Еще через секунду погас экран телевизора.

Комната

Сергей глубоко вздохнул и устало откинулся на спинку дивана. Он понял, что случилось и что не успел сказать астрофизик: электромагнитный импульс от взрыва боеголовок «Авангарда» вырубил всю электронику в северной части восточного полушария.

Светлане, догадался Сергей, пока было плевать на все происходящее. Прижимая к груди икону, она утопала в своем собственном мысленном кошмаре.

Сергей решил лишний раз ее не трогать. Он молча встал и подошел к балконной двери. Не решившись выходить наружу, он устремил взгляд в небо. Точнее, на все еще неподвижно висящий в синеве инопланетный «Корабль».

Лопасти вентилятора постепенно остановились.

Перед глазами Сергея возникли Ирина, Юра и Артёмка.

«Интересно, что с ними стало? – подумал он. – Живы ли они сейчас вообще? Как себя чувствуют? Где именно находятся?»

Глядя на «Корабль», Сергей почему-то уверился, что все они уже там, в одном из отсеков… дай бог, не в лабораторном. Он попытался представить себя на их месте, но у него не получилось. За неимением достоверных сведений в голове кружилось множество предположений. Они всплывали и уплывали, наслаивались друг на друга, и каждая очередная мысль вызывала определенные ассоциации, которые вскоре затмевали новые догадки:

«Неужели они встретили членов инопланетного экипажа?»

«Если да, то жутко интересно, как же они выглядят?»

«Вот и сбылась мечта Артёмки!»

«Но что в данный момент с ними делают?»

«Неужели проводят над ними какие-то эксперименты?»

«Если да, в сознании ли они сейчас?»

«Если так, больно ли им?»

«Но им стопудово очень страшно!»

Сергей ощутил, что на глаза его наворачиваются слезы.

«А может, их просто посадили в террариум? Или в клетку своеобразного инопланетного зоопарка?»

Поправка: «челопарка», «людопарка», «homoпарка».

Мысли Сергея прервала Светлана:

– Помнишь, когда-то давно писали… – И неожиданно умолкла, снова погрузившись в мысли.

Сергей обернулся, сделав вид, будто что-то попало ему в глаз. Затем, взглянув на супругу, он ужаснулся ее состоянием.

Светлана напоминала живой труп. Она сидела неподвижно, направив взгляд в пол. Челюсть ее отвисла, по подбородку из уголка рта медленно стекала прозрачная струйка слюны.

Сергей намеревался подойти и утереть ей лицо, но вспомнил требование не трогать ее. И последовать ему было легче, чем настоять на своем и приложить усилия в попытках утешить.

Светлана, казалось, вообще не замечала, что у нее что-то стекает по лицу. И она наверняка еще раз отстранилась бы от Сергея, если бы он подошел ближе.

А может, и нет?

Если бы он проявил в этот момент заботу, понимание, доброту и любовь, а также убедил ее, что все нормализуется, возможно, сегодняшний день закончился бы для обоих иначе.

Но он этого не сделал, а всего лишь:

– Что писали? – спросил он. – О чем ты?

Светлана «очнулась», поднялась со дна темного океана мыслей и с надеждой взглянула на мужа.

– Ирина в детстве где-то читала, – тихо произнесла она, – что раньше людей уже похищали пришельцы. Эти люди потом рассказывали, что с ними делали, какие опыты над ними ставили. Но потом их отпускали. Живыми. И они все возвращались домой. И я сейчас подумала, может, Ирину с Юрой и Артёмкой тоже отпустят?

Сергей промолчал, не желая рушить ее надежды. Он вспомнил, что когда-то сам читал нечто подобное в очень старых выпусках газеты «Speed-инфо», но не верил ни одной букве.

– Чего ты глазами хлопаешь? – Светлана утерла слюну с подбородка и оживилась. – Я уверена, ты знаешь про это. Расскажи мне. Только правду.

– Это выдумки. – Сергей тяжко вздохнул.

В испуганных глазах Светланы снова заиграли тревожные огоньки. Она спросила, явно опасаясь ответа:

– Почему ты так думаешь?

– Не просто думаю, я это знаю. После Розуэлльского инцидента в 1947 году люди поверили в крушение НЛО, о котором писали в желтой прессе. Многие решили спекулировать на этой теме. Или, как сейчас говорят, хайпить. Выдумывать всякое, чтобы попасть на радио, в газеты и на телевидение. И получить свои пятнадцать минут славы. Тогда-то, можно сказать, и появилось такое направление как уфология.

Сергей увлекся. Его понесло в какую-то другую степь. Он отошел от темы заданного вопроса и рассказал, как в Советском Союзе интерес к уфологии возник после выхода книги Иосифа Шкловского «Вселенная. Жизнь. Разум». Подогревали этот интерес военные испытания в атмосфере в те годы. Из-за секретности многие очевидцы странных явлений в небе не могли объяснить себе причины увиденного. Они посылали в газеты фото, которые будоражили общественность. Например, в 70-х годах с полигона в селе Капустин Яр Астраханской области запустили ракету, чтобы взорвать в верхних слоях атмосферы три бомбы и посмотреть, что будет. В итоге три светящихся шара на ночном небе увидели жители Тольятти, Петрозаводска и других городов. Это в своей лекции, кстати, рассказывал сам Владимир Сурдин.

Светлана делала вид, что ей интересно, но по взгляду легко можно было прочесть, что внутри ее терзают совсем иные мысли. Наверное, она с горечью и досадой думала, что муж снова включил скучный режим энциклопедии.

– То есть самого этого… Розуэлла не было? – спросила Светлана возвращая мужа к теме вопроса.

– Почему не было? До сих пор стоит вроде, это же город. А вот насчет инцидента… никто не может сказать наверняка. Ходили слухи, что НАСА уцепилось за этот хайп и поняло, как можно обернуть его в свою пользу. Они стали придумывать различные фантастические байки, чтобы убедить народ в существовании инопланетян и получать деньги от налогов на развитие своих космических проектов, в числе которых была и СЭТИ – программа поиска внеземных цивилизаций. Если эти слухи верны, то сегодня выяснилось, что интриганы из НАСА все эти годы были правы. Только программа СЭТИ оказалась бесполезна, ведь сегодня не человечество нашло инопланетян, а наоборот.

Светлана расстроилась, судя по ее потухшему взгляду.

Сергей решил хоть немного придать ей сил и сказал:

– Но кто знает, вдруг они реально их вернут? Человек ведь иногда возвращает пойманные особи в естественную среду обитания. Всякое случается, верно?

– Да, верно. Я буду ждать, я буду верить и надеяться. – Но ее надежда с каждый словом была все тусклее. – Я буду молиться.

Сергей, виновато пожав плечами, снова отвернулся к балконной двери и уставился в небо. Светлана крепче прижала икону к груди и взглянула на смартфон. В верхнем углу дисплея она заметила, что…

– Связи нет, – прошептала она. – Уровень сигнала нулевой, ни одной полоски.

– Электронику вырубило, – ответил Сергей, не оборачиваясь. – Сейчас везде нет связи, я уверен. Но, думаю, что скоро все восстановят. Двадцать первый век на дворе все-таки.

Светлана вновь окунулась в воспоминания и унеслась в детство.

Она подумала о родителях. Это были хорошие, умные и честные люди. Они искренне заботились о дочерях, помогали им во всем, всегда шли навстречу. Их не стало, когда Светлане исполнилось тринадцать. Пьяный водитель не справился с управлением и вылетел на встречку. В машине, кроме родителей, в тот день больше никого не было. Светлана занималась в школе, Ирина прогуливала пары на последнем курсе педагогического института.

Это был самый тяжелый период в жизни Светланы.

Поправка: если не считать сегодняшний день.

После трагедии заботу о младшей сестре взяла на себя взбалмошная, но все же ответственная Ирина. Она два года пыталась вызвать хотя бы одну улыбку на печальном лице сестренки. Примерно в пятнадцать лет Светлана близко познакомилась с православием и нашла в нем утешение. Как однажды выразился Сергей, «кто-то вовремя промыл ей мозги, воспользовавшись трагичной ситуацией в прошлом».

Светлана часто посещала церковь, ставила свечки за упокой мамы и папы, молясь Господу, чтобы Он принял их души в «Царствии» своем. Она искренне верила в Рай. Эта вера давала молодой девушке надежду на будущее воссоединение с любимыми родителями, которые, по ее мнению, не успели в полной мере одарить ее заботой и лаской.

И она верила, что тот пьяный водитель попадет в Ад.

Сегодня стала желать, чтобы и Сергей попал туда же.

Со своими инопланетянами в обнимку!

Светлана прекрасно понимала, что негоже носить в душе ненависть к кому-либо, но ничего не могла с собой поделать. Слишком глубокую печаль ей пришлось когда-то пережить.

А сейчас – переживать ее снова!

Ирина помогала Светлане в последние школьные годы и уговаривала ее после получения аттестата поступить в колледж… ну, хотя бы пойти на курсы парикмахеров или кулинаров, чтобы у молодой девушки в будущем была профессия, возможность зарабатывать и прокормить себя. «Я ведь не всегда могу быть рядом», – сказала тогда Ирина, собираясь выйти замуж за Юру. Но у семнадцатилетней Светланы были другие планы. Она хотела в монастырь. Хотела начать служить во славу Господа, чтобы тот проявил милость по отношению к ее родителям. И к ней самой в будущем. И в жизни, и потом, когда она тоже перешагнет…

Но вместо запланированного служения Богу судьба-злодейка подсунула ей неожиданную подлянку – двадцатипятилетнего умного красавца, который сейчас с проступающей лысиной и пивным пузом стоял к ней спиной и молча рассматривал днище инопланетного «Корабля».

Ирина очень обрадовалась, когда узнала, что сестренка встретила мужчину, полюбила его и наконец-то выбросила монастырь из головы. Но Светлана не оставляла Бога и мыслей о Рае, искренне веря, что родители в ожидании их с сестрой находятся именно там.

Ирина же в свою очередь всегда цитировала:

«Загробная жизнь – это сказка для тех, кто боится темноты»

Стивен Хокинг

До того, как возобновилась подача электроэнергии, супруги Ивановы не проронили больше ни слова. И никто из них не задумался, сколько времени прошло с тех пор, как они равнодушно друг от друга отвернулись.

Десять минут? Тридцать? Может, час?

Или вся их совместная жизнь, все последние двенадцать лет?

Тревожные мысли, похожие на вязкое болото, из которого не так-то просто выбраться в одиночку, будто исказили для супругов время, но никто из них не заострил на этом внимания. Оба продолжали забывать друг друга в сердцах своих…

…пока лопасти вентилятора не ожили.

Сергей вернулся на диван и нажал на кнопку аэропульта…

«ширк»

«Звезда»

– Черт! – буркнул Сергей.

На экране телевизора появился белый шум.

Мощные динамики не издавали ничего, кроме громкого, монотонного и режущего мозги шипения: «ш-ш-ш…»

«ширк»

«ширк»

«ширк»

Индикатор уровня громкости показал уменьшение.

«ширк»

«ОТР»

Экран заполняла серая рябь.

Из динамиков доносилось шипение.

– Блин, – посетовал Сергей.

«ширк»

«ТВ Центр»

Рябь и шипение.

Сергей понимал, что отсутствие сигнала произошло из-за сбоя телевизионного оборудования на всех каналах. Но он надеялся, что тамошний технический персонал достаточно компетентен, чтобы как можно скорее привести все в рабочее состояние.

– У-у-у, какая неожиданная трагедия, – сымитировала расстройство Светлана. – Сломался твой телевизор, хнык-хнык.

– Нет, еще не все потеряно. Пока только вышло из строя само телевидение. Но ничего, ждем и ищем!

«ширк»

«НТВ»

Рябь и «ш-ш-ш…»

Сергей представил, как инженеры всех телеканалов сейчас с вытаращенными глазами бегают «в мыле» по студиям, серверным и аппаратным помещениям. И кричат друг на друга из-за натянутых нервов: «Черт-возьми-что-ты-делаешь-куда-жмешь-не-трогай-это-меняй-кабель-да-пошел-ты-ублюдок-мать-твою-а-ну-иди-сюда-говно-собачье-решил-ко-мне-лезть…», чтобы как можно скорее восстановить работу оборудования и продолжить вещание.

«ширк»

«Рен ТВ»

Рябь и шипение.

Сергей подумал, что теперь предстоит заново настраивать…

«ширк»

«360 градусов»

Снова появился белый шум, который вдруг… превратился в обычные, хоть и сильные помехи. Кадр запрыгал с частотой фотоаппаратного затвора при серии снимков, затем чуть медленнее, медленнее, медленнее, пока не обрел периодичность автомобильного поворотника. Сквозь эти помехи проглядывала студия программы «Вертолет» с ведущими Георгием Завьяловым и Еленой Шапошниковой.

Голос взволнованной женщины доносился урывками: 

– …проб… наст… скор…

«ширк»

«Первый»

Сквозь стремительно убывающие шумы прошла музыкально-графическая заставка программы «Время», затем появилась студия.

Видимо, сотрудники канала, оправдав название своей альма-матер, первыми восстановили телевизионное оборудование для продолжения экстренного выпуска новостей. Правда, трансляция сопровождалась небольшими искажениями и помехами, которые на столь большом и качественном экране телевизора очень даже бросались в глаза.

В студии все еще находилась Елизавета Поремчук. Она взволнованно уведомляла телезрителей, что… 

– …вопреки обещаниям нашей редакции новых видеоматериалов с Международной космической станции больше не будет. МКС, период обращения которой составляет примерно полтора часа, буквально десять минут назад снова вышла на светлую сторону Земли. Но, по сообщениям пресс-службы Роскосмоса, станция скоро войдет в радиационное облако, которое осталось на орбите после взрыва ракетного комплекса «Авангард». В связи с этим всех членов экипажа попросили разместиться в российском сегменте МКС, а точнее, в каюте модуля «Наука», стенки которой защищены от радиационного фона алюминиевыми плитами сантиметровой толщины. Иллюминатор в этой каюте по понятным причинам отсутствует…

Искажения на экране постепенно прекратились. Кадр обрел свои естественные красочные цвета.

Ведущая умолкла и глазами поискала кого-то в студии. Создавалось впечатление, что перед ней «завис» телесуфлер. Помолчав в общей сложности секунд пять (а по телевизионным меркам это аж на три секунды больше, чем много), ведущая наконец бросила взгляд на рукописный сценарий в руках и неуверенно продолжила: 

– Напомню, модуль «Наука» был запущен на орбиту с космодрома Байконур в июле 2021 года. В настоящий момент это один из самых больших модулей на Международной космической станции…

– Я это и без тебя знаю, дорогуша, – буркнул Сергей.

Он понимал, что в прямом эфире ведущим молчать категорически нельзя. Профессиональные журналисты, когда им вдруг нечего сказать (хотя такое случается о-о-очень… никогда), обычно начинают…

Нет, не врать, не угадали! Ответ: импровизировать, повторять, уточнять, отмечать, напоминать, добавлять, цитировать…

В общем, «лить воду», как в твой диплом.

Но Сергей не захотел тратить время на слушание ненужных ему фактов и нажал на следующую кнопку аэропульта…

«ширк»

«Россия 1»

Оператор без корреспондента работал на месте разрушений, которые оставило после себя «Устройство», и передавал материалы через аппаратную телеканала сразу в прямой эфир.

Первым в глаза бросилось кровавое зарево над горизонтом, как на закате. Но небо краснело не только на западе, а во всех направлениях. В какую бы сторону оператор ни направлял объектив, на фоне города виднелись пугающие кровавые переливы.

Сергей предположил, что это произошло из-за некоего взаимодействия радиоактивных частиц с электромагнитным полем Земли.

Медики помогали раненным. Одним обрабатывали раны на месте, других на каталках и носилках транспортировали к машинам скорой помощи и медицины катастроф. Несколько трупов заворачивали в плотные черные мешки.

Евгений Полонов с полуслова комментировал за кадром: 

– …госпитализируют пострадавших. Среди них также и сотрудники нашей телерадиокомпании, корреспондент Маргарита Новах и оператор…

На одной из каталок лежал Игорь Быстров. Он был очень слаб и в глубоком бреду еле слышно повторял одно и то же имя.

Медики, на месте обследовавшие его, диагностировали перелом ребер, повреждение некоторых важных органов и внутреннее кровотечение. Счет шел на минуты, но торопиться было нельзя. Ему оказали первичную помощь, стабилизировали состояние, подключили к капельнице, затем его осторожно положили на каталку, чтобы увезти в больницу.

– …Благодаря Игорю Быстрову корреспондентку не успело затянуть в инопланетное устройство, – продолжал за кадром ведущий. – Выпускница журналистского факультета МГУ Маргарита Новах ранее проходила у нас студенческую практику, а после получения диплома с отличием была зачислена в штат…

Игоря Быстрова торопливо подкатили к машине медицины катастроф. Возле него хромала та, чье имя он произносил в бреду. Она была вся в пыли, длинные кудри спутались, на лице и шее кровоточили ссадины, на руках и ногах переливалось множество гематом. Подол ее платья был порван, нежное бедро оголено почти до самой ягодицы, но девушку это в сложившихся обстоятельствах совершенно не волновало.

Ее беспокойство было направлено лишь на коллегу, друга и парня, который нравился ей с первой студенческой практики и который стал причиной ее желания работать только на канале «Россия 1».

Несмотря на ушибленную ногу, Маргарита Новах ни на шаг не отставала от каталки, держала оператора за руку и шептала ему: 

– Я здесь, я рядом. Ты спас меня, родной! Все будет хорошо!

Когда Быстрова остановили у задних дверей медицинского фургона, Маргарита улучила момент и осыпала его лицо нежными поцелуями. Игорь пришел в сознание, но остатка сил хватило лишь на то, чтобы счастливо улыбнуться, прежде чем его каталку приподняли и вкатили в салон.

«ширк»