Текст книги "Божественная комедия. Рай"

Данте Алигьери
Божественная комедия
Рай

Перевод с итальянского размером подлинника (терцинами) Н. Голованова

Его Императорскому Высочеству государю Великому Князю Константину Константиновичу, с его Августейшего соизволения свой перевод «Божественной Комедии» посвящает Н. Голованов.

Песнь первая

Вступление. – Седьмое утро пути. – Вознесение к небесам. – Беатриче говорит о вселенной.

 
1. Лучи Того, в Ком сила всех движений,[1]1
  «Рай» начинается не приведенным здесь длинным посвящением Кану Гранде, герцогу Веронскому.
  Еще в примечании к 31 песни Чистилища обозначен дальнейший ход поэмы до конца. Предстоящий небесный рай является ничем иным, как развитием данного еще там, в зародыше единения человека с Богом. Это развитие достигает здесь своей высшей цели, т. е. безусловное, небесное блаженство достигается через посредство возрастающего познавания Божества до полного погружения в Него и единения с Ним, – верховнейшего идеала обожествленного человечества. Такое восхождение основывается на совершающемся в поэте внутреннем развитии путем двух различных поэтических приемов: 1) поэт посещает ступень за ступенью девять сфер неба, приобщаясь постепенно к блаженству их обитателей, разделяя его й возрастя до него; 2) по дороге он воспринимает по поводу них соответствующие поучения о сущностях христианской веры. Первое служит эпической витью поэмы, правда, мало оживленной; второе сообщает поэме преобладающий дидактический характер.
  Общение по пути с блаженными духами при постепенном прохождении чрез различные сферы мало-помалу приготовляет поэта к созерцанию Божества, а поучения Беатриче, расширяя его кругозор, приготовляют его к богопознанию. Первое дает фантазии поэта простор для создания художественных образов; вторые заключены в строго схоластические рамки. В поучениях Беатриче наблюдается следующий порядок: она говорит: а) об устройстве вселенной, б) о свободной воле человека, с) о грехопадении и искуплении, d) о благодатном предопределении; е) о трех добродетелях вере, надежде, любви, и, наконец f) о природе ангелов. Девять сфер блаженства суть создания собственной фантазии поэта, равно как и местоположение рая на планетах, которые согласно Птоломеевой системе вращаются все на большем и большем расстоянии вокруг земли, замыкаемые небом Неподвижных Звезд и кристальным небом Первого Движения; хотя Данте распределил блаженных духов по этим семи планетам и двум небесам по принципу все более и более высокого и совершенного блаженства, тем не менее, он хочет показать этим лишь различную степень их совершенства, не отрицая в тоже время равного и полного счастья всех их. Над всеми этими девятью кругами находится огненное небо или Эмпирей, обитель самого Бога, движущая все, но самая неподвижная, внутри которой движутся все остальные небеса в страстном, постоянном желании прикоснуться к ней: отсюда Дант видит всех святых собранных в виде розы. В этом и едином небе все души блаженных распределены постепенно, но все они блаженны одним блаженством; такова общая величавая картина Дантова «Рая». С детски наивными или грубо чувственными поэтическими изображениями загробной жизни в средние века поэма Данта не имеет ничего общего, кроме сюжета. Если в Раю мало движения и действия, то, по самой сущности предмета, там возможно лишь тихое, постепенное, внутреннее развитие без кризисов и потрясений. Беатриче является центральной фигурой поэмы и как возлюбленная Данта, и как олицетворение божественной благодати; ее красота просветляется все больше и больше при вознесении ее от звезды к звезде. Что касается личной и современно исторической стороны поэмы, то Дант является здесь пророком, обличительными тирадами то и дело бичующим свое время, а в символах и аллегориях излагающим просвещеннейшие политические и моральные системы из всех известных средних векам.


[Закрыть]
Все проникают, хоть в неравной доле:
Здесь ярче и светлее, там же меней.
 
 
4. Я в небе был, где слава та всех боле,
И видел, что ни передать понятно
Ни рассказать вернувшимся оттоле;[2]2
  Бог, в котором начало всех движений, живет в высшем небе Эмпирее, откуда его свет изливается по всему миру в той мере, как тот иди другой предмет способен его воспринять. По Аристотелю и схоластикам.


[Закрыть]
 
 
7. Зане сознанье, к цели благодатной[3]3
  «…человека о Христе, еще в теле, еще кроме тела не вем. Иже до третьяго небесе восхищен бысть в Рай». Пocл. к Коринеянам.


[Закрыть]
Приблизясь, так спешит упиться светом,
Что память уж нейдет оттоль обратно.
 
 
10. Но те красоты, из явленных мне там,
Что будто клад сознанье сохранило,
Для песен ныне будут мне предметом.
 
 
13. Да буду я твоей сосудом силы,[4]4
  Теперь одних муз поэту недостаточно, ему нужен еще и сам Аполлон; а так как, по древнему объяснению Проба к Виргилиевым Георгинам, одна из вершин Парнасса служит обиталищем Музам, а другая Аполлону, то поэту нужны теперь та и другая.


[Закрыть]
О Аполлон, в труде последнем ныне,
Чтоб мне твой лавр приять достойно было!
 
 
16. До сих пор я доволен был единой
Главой Парнасса; ныне ж непременно
Нужны мне обе той горы вершины!
 
 
19. Вселись в меня могуче, вдохновенно,
Каким ты был, когда в кровавом ложе
Ты Марсия распутал мощно члены![5]5
  Марсий – сатир, вздумавший состязаться с Аполлоном, но побежденный им, за что с него Аполлон содрал с живого кожу. – Сравнение мало подходящее.


[Закрыть]
 
 
22. Обвей меня могуществом, Дух Божий,
Чтоб область Твоей твари первозданной
Изобразить я мог хоть тенью схожей,
 
 
25. Да к древу Твоему я невозбранно
Приближусь, за величие предмета
Листвой, какой достоин я, венчанный!
 
 
28. О заблужденье! О позор для света!
Как редко лист срывается лавровый
К триумфу цезаря или поэта!
 
 
31. Восторгов бог восторга любит слово,
Коль скоро за пенейскими листами
Стремиться люди хоть слегка готовы.
 
 
34. От искр великое родится пламя;
Быть может, люди, жаждя гласов в Кирре,
Молиться станут лучшими словами![6]6
  Даже и песнь о небе не пренебрегает с Пенейскими листами» (намек на нимфу Дафну, дочь речного бога реки Пенея, которую Аполлон обратил в лавр), тем более что эти листы теперь так редко требуются и в упавшем искусстве поэзии и в упавшем политическом значения императора. Но задача поэзии – «искрой зажигать великое пламя», передавая великую идею потомству и побуждая последнее к ее проведению в жизнь.


[Закрыть] —
 
 
37. Чрез много окон свет рассеян в мире,[7]7
  Здесь снова начинается ход рассказа. Значение терцины – что весна, когда круги горизонта, зодиака и экватора пересекаются кругом равноденствия, образуя три креста, – лучшее и благоприятнейшее время, побуждающее человека в стремлениях к высокому; влияние созвездий в это время особенно благоприятно, ибо лучше «на воске праха его сила кладет печать».


[Закрыть]
Но больше всех ему отверстье мило,
Где в три креста сошлось кругов четыре.
 
 
40. Сильней его теченье, и светила
Ясней; на воске праха в большей мере
Кладут печати дух его и сила.
 
 
43. День поднимался в небе с этой двери,[8]8
  Полет Данта и Беатриче из земного рая имеет направление от запада к востоку; а так как действие происходят в южном полушарии, п и солнце находится от Беатриче влево, куда она и глядит.


[Закрыть]
А с этой ночь; свет с этой половины,
А в той темно казалось эмисфере.
 
 
46. Стояла слева Беатриче, в длины
Небес вперяя взгляд, как не глядится
В сверкающее солнце взор орлиный.
 
 
49. Как луч другой от первого родится
И блещет вверх, стремясь туда обратно,
Как путник в край родимый, возвратиться,
 
 
52. Так взор ее, проникнув благодатно
В меня, зажег такую же алчбу там —
И стало в солнце мне смотреть приятно.
 
 
55. Там места нет чувств наших внешних путам
И взоры наши там светлей и чище,
В краях, что сделал Бог для нас приютом!
 
 
58. Не долго я глядел, но видел: прыща,[9]9
  В земном раю, где они находятся и откуда они имеют возможность воздыматься выше т. е. иноказательно, в состоянии возможного для человека совершенства.


[Закрыть]
Как сталь в горниле, искр снопом багровым,
Сверкало солнца яркое огнище;
 
 
61. И мнилось мне, что днем зажегся новым
День, уж сиявший; и что солнцу брата
Воздвиг Всевышний всемогущим словом.
 
 
64. К вращенью неба взоры без возврата[10]10
  Здесь начинается их полет в небесные сферы, непременное условие которого для Данта – устремление взгляда в Беатриче, которая в свою очередь смотрит на солнце. Аллегорический смысл этого понятен.


[Закрыть]
Вперила Беатриче; и в нее же
Вонзил я взор, от горних сфер отъятый.
 
 
67. Глядясь в нее, я делался похоже
На Главка, что, от некого растенья[11]11
  Главк, эвбийский рыбак, который, поевши одного растения, превратился в морское божество.


[Закрыть]
Вкусивши, вдруг семье стал равен божьей.
 
 
70. В словах сказать про то перерожденье
Нельзя, но и тому примера нету;
Лишь благодать дарует разуменье!
 
 
73. Был ли я духом? Ты лишь знаешь это,[12]12
  См. опять Пocл. к Коринеянам. Этот вопрос очень занимал средневековых схоластиков,


[Закрыть]
Любовь творящая, своей рукою
Подъявшая меня в то царство света!
 
 
76. Когда твое движенье вековое[13]13
  Небо с своими светилами постоянно побуждается к движению жаждою единения с Богом. Бог распределяет и совокупляет гармонию сфер, давая каждой из них свой собственный звук, но соединяя их любовью в; один аккорд и единство, причем все их звука сливаются в одно целое.


[Закрыть]
Опять мое вниманье пробудило
К гармонии, уставленной тобою, —
 
 
79. Я видел: столько неба охватило
То пламя, что поток иль дождь ужасный
Едва ль бы разлились с подобной силой.
 
 
85. И звуков новость и тот свет прекрасный
Зажгли мне в сердце жажду знать такую,
Что век не ощущал я боле страстной!
 
 
85. Но та, кто зрит меня, как сам не зрю я,
Ко мне успокоительное слово
Вещала ранее, чем попрошу я:
 
 
88. – Ты призраком пленен фальшивым снова,
Того не видя, в чем сам убедиться
Ты б мог, с себя стряхнувши лжи оковы.
 
 
91. Тебе, что на земле мы, верно, мнится;
Но ты несешься к высоте безбрежной,
Как молньи луч чрез небеса стремится, —
 
 
94. Но чуть свободен от ошибки прежней,
Я вновь повергнут был в туман сомненья
От слов, мне сказанных с улыбкой нежной,
 
 
97. И молвил: От большого удивленья
Свободен я; но все ж меня пугает[14]14
  Легкие стихии, воздух и огонь, над сферами которых возлетает теперь поэт, тогда как по обычному естественному закону он, будучи тяжелее их, должен был опускаться вниз. Объяснение этого явления должно было последовать, но Данту оно кажется очевидным и необходимым следствием главного и основного стремления, живущего во всем сущем, – кверху, в небеса, к Богу.


[Закрыть]
Мое над всем легчайшим возношенье.
 
 
100. Тогда она, вздохнувши, направляет
Взгляд на меня, с тем кротким взглядом схожий,
С которым мать сыновний бред внимает, —
 
 
103. И начала: Людских законов строже
Законы есть и в небе; и вселенной
Законы те даруют образ Божий;
 
 
196. И виден в них семье духов блаженной
След вышней силы, – цели той конечной,
Для коей создан строй тот неизменный.
 
 
199. И весь тот ряд сознаний бесконечный
Имеет склонности, в различной мере
Его ведущие к той цели вечной.
 
 
112. Чрез море бытия к единой двери
И пристани, различными путями
Плывет всяк, своему инстинкту веря,
 
 
115. И тот инстинкт луне приносит пламя;
Другой сцепляет шар земли совместно;
Людскими третий властвует умами.
 
 
118. Тот лук не только твари бессловесной
Шлет стрелы, но и первенцам творенья
Чарует ум любовью небесной.
 
 
121. Слив части все в едино, Провиденье
Сбирает их, покой им давши в крае[15]15
  Эмпирей, высшее небо, постоянное и неизменное место присутствия Божества, – неподвижно. Внутри его вращается сфера Первого Движения – Ргimum mobile, получающая силу непосредственно из ее первоисточника в Эмпирее и передающая ее другим сферам побуждая их двигаться. Будучи обширнее всех других сфер, она быстрей их в своем движении, к которому она побуждается постоянным желанием (appetitus) прикоснуться возможно большею своею частью к Эмпирею.


[Закрыть]
Быстрейшего и первого движенья.
 
 
124. И нас мчит сила именно такая,
Все в мире к цели общей и прекрасной,
Единственной неся и направляя.
 
 
127. Хоть часто форма твари несогласна
С намереньем Творца и для идеи
Материя бесчувственно безгласна,
 
 
130. Или, бороться силы не имея
Нередко тварь на ложный путь вступает,
Коль скоро правда скроется пред нею, —
 
 
133. И лживой красотой ее прельщает
Земля и, изменивши путь первичный,
Она во прах и долу ниспадает.
 
 
136. Но как воде стремиться вниз обычно,
Презрев преграды гор и камней груды, —
Так духу к небесам взлетать прилично.
 
 
139. Когда б ты не взлетал, то было б чудо,
Как если б, на земле пылая, пламя
Не рвалось всею силой вверх оттуда.[16]16
  Читатель помнит высказанный в первой терцине основной закон вселенной, по которому все в ней стремится к единству в Божестве по мере сил, то более, то менее, то сознательно, то бессознательно, самыми различными путями, побуждаемое стремлением единения с Божеством. Это стремление и есть искра божественного духа сообщающая миру богоподобие (ст. 104, 106–114). В явлениях природы, в стихиях оно проявляется в соблюдении законов природы напр. в полете огня кверху (ст. 115–119). В разумных существах оно выражается в сознательной жажде общения с Богом (ст. 118–121). В Эмпирее такое единение обусловливает вечный мир и успокоение в Боге; в других сферах – вечное, быстрое и неуставное стремление к этой вожделенной дели (ст. 121–123). Но как бы это стремление ни проявлялось, цель его одна и та же. (ст. 124–126). Высшим существам возможна известная свобода в этом стремлении, ибо они уже переросли возможность заблуждаться и уклоняться от истинного пути (ст. 127–135), но не человеку. Последний должен неуклонно стремиться прямо к дели, как Дант, олицетворяющий это стремлением чувственном образе, возносится сейчас к небу, и освобождается от стеснительных условий телесности (ст. 136–140).


[Закрыть] —
 
 
142. И в небо вновь она впилась очами.
 

Песнь вторая

Первый отдел: сферы семи планет. – На Луне. – Конец рассказа Беатриче.

 
1. О вы, чей утлый челн, хоть мал и тесен,[17]17
  Такое предупреждение читателей у пазы влить на преобладающий дидактическо– философский характер кантики. Один из биографов Данта Бальби говорит: Последняя часть «Б. К.», которую он окончил в старости, считается самой темной я трудной для понимания частью поэмы. И она, в самом деле, такова, почему и недоступна для большой публики, которую отталкивают многочисленные ее аллегория, устройство ее небес но забытой ныне Птоломеевой системе и ее длинные и темные рассуждения на темы средневековой схоластики. За исключением трех песен, где появляется Качъягвида и некоторых других эпизодов, напоминающих нам о земле, да изредка отдельных стихов, в кетовых высказывается любовь Данта к Беатриче, она останется навсегда достоянием малого меньшинства интересующихся философией и богословием.


[Закрыть]
Вслед одинокому стремится бегу,
Каким корабль моих несется песен!
 
 
4. Домой вернитесь, к верному ночлегу:
Лишь я из виду скроюсь, – бесполезно
Заблудитесь в пучинах вы без брегу.
 
 
7. Мне путь в еще не пройденные бездны.
Минерва – ветр мой; Феб мой руль; имею
Я новых Муз вождями в край надзвездный!
 
 
10. Немногие ж, кто протянули шею,
Стремясь за пищей Ангелов святою,[18]18
  Пища ангелов – познание. Convito 1.1: «Все, что призвано Провидением с бытию непосредственно, стремится к собственному совершенству, а так как познание есть крайнее совершенство нашего духа, в котором заключено наше высшее счастье, то мы естественно стремимся к нему. Блаженны немногие, кто сидят за тем столом, где подают хлеб ангелов!»


[Закрыть]
Чтоб жить, во век не насыщаясь ею, —
 
 
13. Плывите смело в океан за мною,
Пока в глазах у вас я там предъйду;
Но след мой вмиг сотрется вновь волною.
 
 
16. Дивиться будете, как не дивились виду
Пастушьему великого Язона
Герои, что отправились в Колхиду![19]19
  Аргонавты с удивлением видели Язона пашущим на волах Аэта и сеющим драконовы зубы. Овидий, Metam. VII.


[Закрыть]
 
 
19. Мы возносились жаждою врожденной[20]20
  Эта «врожденная жажда» есть естественное стремление души к познанию. См. «Чистилище» Песнь XXI.
О врожденной жажде, коей утоленьеЛишь в той воде благословенно есть,Что самарянка жаждала в моленье…

[Закрыть]
Зреть царство то, что носит образ Божий, —
Со скоростью вращения вселенной.
 
 
22. Глядела Беатриче вверх; я тоже
Все на нее глядел; и сроком меней,[21]21
  Дант картинно рассказывает о своем поднятии на Луну в обратном порядке – сперва прибытие, потом вознесение, наконец, начало подъема, – точь в точь как описывается выстрел из лука Пандара в IV песни Илиады.


[Закрыть]
Чем в луке бы стрела слетела с ложа, —
 
 
25. Примчался в область я, где в восхищенье
Стал нем я. Та ж, пред коею напрасно
Скрывать я стал бы смену ощущений, —
 
 
28. Рекла, столь радостна, как и прекрасна:
Стремись к Творцу душою благодарной!
До первых звезд взнесен ты силой властной.[22]22
  Т.е. на Луну.


[Закрыть]
 
 
31. Мы, мнилось, были скрыты пленкой парной,
Блестящей, толстой, словно грань алмаза,
Средь коей пал луч солнца светозарный.
 
 
34. В сей вечный перл мы погрузились сразу, —
Как света луч проходит в бездне водной,
Хоть гладь осталась ровною для глазу.
 
 
37. Пусть склонен думать разум земнородный,[23]23
  Дант проник в вещество лунной сферы как луч в воду, погрузившись сам весь в него вопреки естественному закону непроницаемости одного тела другим и их взаимной несовместности на одном и том пространстве. Как это возможно, – понять нельзя; но человек должен тем более стремиться к лицезрению Божества, в котором ему станут ясны еще менее понятные вещи, как напр. единение божественной и человеческой природы без их взаимного исключении, – что хотя и недоступно нашему разумению, но может быть воспринято нами непосредственно, как первичные аксиомы.


[Закрыть]
Что равные несовместимы длины
И что для тела тело непроходно.
 
 
40. Тем боле потому узнать причину
Должны мы быть желанием влекомы,
Что с Божеством сливает нас в едино!
 
 
43. Должны без доказательств верить в то мы,
Как, в мир вступая, разум наш наглядно
Первичные приемлет аксиомы.
 
 
46. Я ей в ответ: Мадонна, сердцем жадно
Стремлюся я к той Мощи животворной,
Меня несущей к высоте отрадной.
 
 
49. Но молви мне: что порождает черный
Мрак пятен, что в земной убогой сфере
О Каине рассказ рождает вздорный.[24]24
  Известно, что в пятнах на луне простонародье думает видеть Каина со связкой хвороста.


[Закрыть] —
 
 
52. Она в ответ с улыбкою: Я верю:
Ключ внешних чувств, опора вашим мненьям[25]25
  Смысл этого (а minori ad majus): не удивляйся, если человек немногое знает о духовном, сверхчувственном мире, если даже и в вещах познаваемых чрез посредство чувств, вроде пятен на луне, возможны такие грубые ошибки.


[Закрыть]
В духовный мир вскрывает плохо двери.
 
 
55. Не будь врасплох застигнут удивленьем,
Затем, что каждый орган чувств животный
Ваш, разум лишь приводит к заблужденьям.
 
 
58. Но молви, как ты мыслишь сам? – Охотно,
Я отвечал, – Причина, без сомненья,[26]26
  Более сильный или слабый свет луны в различных ее частях происходят, по мнению поэта, от большой или меньшей густоты ее массы; Беатриче опровергает его мнение и доказывает, что это происходит от отражения света различной силы и степени, производимого через посредство веба Неподвижных Звезд.


[Закрыть]
Что вещество то жидко там, то плотно. —
 
 
61. Она ж в ответ:,В подробном объясненьи
Когда бы правду я тебе открыла —
В своем ты убедился б заблужденьи
 
 
64. В восьмой из сфер небесных есть светила,[27]27
  Это восьмое небо, небо Неподвижных Звезд, проявляет в своих доступных зрению светилах не только различную силу света, но и различные его роды и степени, хотя, тем не менее, источник их один.


[Закрыть]
И в многочисленной семье их славной
Они различны свойствами и силой.
 
 
67. Будь вещество тому причиной главной —
Оно б разлилось во вселенной целой
Иль в густоте различной или в равной.
 
 
70. Различие в достоинстве есть дело[28]28
  Начала, дающие форму (principia formalia), – схоластический – термин – принципы или силы, по которым образуются формы. Одной из величайших трудностей при переводе этой части «Б. К.» является несуществование на русском языке схоластических терминов. Их покойный проф. Ф. И. Буслаев завещал переводчику искать в Изборнике Святослава и Иоанне, Экзархе Болгарском. Переводчик не воспользовался этим указанием, полагая, что русский термин XII века будет настолько же, если не более, непонятен, как н латинский и только еще затемнит и без того темный смысл дидактических мест поэмы.


[Закрыть]
Начал, дающих форму; те ж начала
Ты исключил догадкой неумелой.
 
 
73. Когда бы плотность пятна те рождала,[29]29
  Вот вкратце смысл рассуждения: лунные пятна происходят не от полной или частичной прозрачности лунной сущности, а от различной силы – сообщаемого луне чрез посредство сферы Неподвижных Звезд – первичного света. Ложность выраженного поэтом мнения доказывается не только воздействием различных сил, но и законами оптики. Если бы светлые и темные пятна на луне происходили от большей или меньшей толщи ее массы в различных ее частях, то были бы возможны два случая: или в некоторых местах лунный шар мог состоять сплошь из более разреженной массы, по отражающей свет, но пропускающей его; или такая масса могла быть распределена лишь по его поверхности, прикрывая внутри собою другую массу, более твердую. В первом случае, при солнечных затмениях, когда луна становится между землею и солнцем, в тени луны, падающей на землю, замечались бы просветы, чего, как известно, не бывает. Во втором случае луч, пройдя прозрачный слой, должен отразиться внутренней массой (ст. 82–87). Но это отражение от более или менее отдаленного света различается не яркостью, а лишь размером (88–96), что и доказывается опытом с тремя зеркалами, поставленными на различном расстоянии.


[Закрыть]
Там вещество должно в зерно бы слиться,
А там совсем оно б оскудевало.
 
 
76. Иль как в зверях, – там толще жир сгустится,
А там спадет, – так книга сей планеты
Имела бы различные страницы.
 
 
79. Конечно, обнаружилось бы это
Немедленно при солнечном затменьи,
Являя для лучей его просветы.
 
 
82. Но не бывает так. Предположенье,
Поэтому, такое неудачно.
Рассмотрим же твое второе мненье.
 
 
85. Коль скоро тело не было б прозрачно,
Тогда предел найдется, до какого
Дойдя, луч поглотится в массе мрачной.
 
 
88. И он воротится обратно снова,
Как от стекла он должен возвратиться,
За коим сзади лист лежит свинцовый.
 
 
91. Конечно, можешь ты отговориться
Еще предположением возможным,
Что в большей глубине он отразится.
 
 
94. Но мненье то ты вновь признал бы ложным,
Коль опыты тебе б то доказали, —
Родник всем вашим знаньям ненадежным.
 
 
97. Три зеркала, – два ближе, третье дале
Поставив, – так стань сам, чтоб этом ряде
Твои глаза меж первых двух стояли.
 
 
100. Пускай на них свет упадает сзади —
И всеми зеркалами отраженный
Луч, возвратясь, в твоем сольется взгляде;
 
 
103. То отблеск в нем, настолько ж напряженный
Родится, (хоть совсем не столь пространный)
Поверхностью самой отдаленной.
 
 
106. Но как луч солнца воскресит багряный
Первичный цвет в цветах, что мрак полночнынй
Успел одеть в покров холодный льдяныий,
 
 
109. Так истиною просвещенный точной
Блести теперь, и пусть ее зарею.
Растопятся твои сомненья мощно!
 
 
112. Есть тело в небе вечного покоя,
Что жизнь в себе как свойство заключает
И бытие кружась родит. Второе[30]30
  Здесь Дант подходит к главному предмету двух первых песен – к описанию устройства вселенной и к изложению системы последней. Эта система уже в общем очерке рассказана в примечании к I. и, рассказ здесь приходится добавить следующими подробностями. Внутри Эмпирея, «неба вечного покоя», резиденции Божества, вращается другая сфера, primum mobile, небо Первого Движения, которое воспринимает от предыдущего жизнь и силу, распределяемые следующей сферой, сферой Неподвижных Звезд, «взирающей на наст столь многими очами», по более низшим сферам, соответствующим различным планетам, постепенно и в различной мере. (112–123) Но такое разделение производится не самими планетами, а обладающими сознанием началами «благодатными Вождями, интеллигенциями на языке средневековой схоластики, ст. 129. (С одной из таких интеллигенций, – Фортуною – читатели уже встречались в VII песни Ада). В этой функции мистическое богословие полагает если не единственное, то главное занятие этих блаженных духов. Как в микрокосме – человеке первичная сила, истекающая из сердца, (Чистилище, песнь XXV) образует душу, развивающую потом различные органы (ст. 130–135), так и в макрокосме-мире истекающая из первичного света (Эмпирея) и от высшей интеллигенции (Божества, мировой души) сила, чрез посредство низших интеллигенций – ангелов, образует и распределяет различные влияния и воздействия – ст. 136–141. (Боэций и плтоники) Таким образом вселенная вся проникнута этим животворящим верховным светом, а находящаяся посреди ее земля, благодаря своей неподвижности, наиболее восприимчива к этим влияниям (астрология).


[Закрыть]
 
 
115. Небес пространство, что на нас взирает
Столь многими очами, сей первичный
Источник бытия распределяет.
 
 
118. Другие сферы с силою различной,
Жизнь в ряд причин и целей неизменный
Связав, ведут в вселенной строй обычный.
 
 
121. Ты видишь, эти органы вселенной
Несут все сверху принятое ниже,
Его распределяя постепенно.
 
 
124. Заметь, как ныне подошла я ближе
К ядру причин, тебе столь непонятных,
Да истину сам впредь отыщешь ты же!
 
 
127. Мощь и движенье сфер сих необъятных,
Точь в точь от кузнеца удар кузнечный, —
Все от Вождей исходит благодатных.
 
 
130. То небо, что блестит в красе предвечной
Столь многих звезд, сияет отпечатком
И мудрости подобьем бесконечной.
 
 
133. Как в вашем прахе жизненным порядком
Дух разовьется, с телом слитый тесно,
Способностей различных став начатком, —
 
 
136. Так мудрость развивается в небесной
Семье светил, чтоб вновь неразделимой
Сойтись с их совокупности совместной.
 
 
139. Различье сил с камнями дорогими
Сливается, им жизни дав основу
И словно жизнь, срастаясь крепко с ними.
 
 
142. Рождаясь от источника святого,
В звездах сияньем силы те сияют,
Как радостью блеск зрачка живого.
 
 
145. И силой их лучи не совпадают
Не от различной плотности; начала,
Дарующие форму, освещают
 
 
148. По мере сил их, – много или мало,
 

Песнь третья

На Луне (продолжение). – Обитательницы Луны. – Пинкарда. – Констанца. – Рассуждение о степенях блаженства.

 
1. То солнце, коим страстию любовной[31]31
  Солнце – Беатриче или олицетворяемое ею богословие.


[Закрыть]
Зажжен я в детстве был, лучами спора
Открыло мне лик правды безусловной.
 
 
4. Разбитым ею, побежденным скоро
Признав себя, – как сделать было надо, —
Я поднял голову для разговора.
 
 
7. Вдруг мне явилось зрелище, для взгляда
Столь сладкое, что даже угасало
Сознание пред этою отрадой!
 
 
10. Точь в точь сквозь грани чистые кристалла,[32]32
  Глубокая вода или темное стекло отражают облик ясно и отчетливо; но то, что видит Дант, представляется ему в легком обрисе, словно отраженное чистым стеклом или неглубоким, не закрывающим дна, потоком.


[Закрыть]
Иль сквозь струю прозрачного потока,
(Чтоб только дна она не затемняла),
 
 
13. Черты лица бледнеют, так что око
Жемчужную на белой шее нить
Едва лишь различает издалёка, —
 
 
16. Я видел лица с жаждой говорить —
И был в ошибке противоположной
Той, что могла Нарцисса погубить.[33]33
  Нарцисс, увидевши свое изображение в ручье, принял его за действительность; а Дант впадает в противоположную ошибку, принимая действительность за отражение. (Это место вдохновило Ботичелли). На Луне, которая дальше всех других планет отстоит от Эмпирея, – о чем говорилось выше, – и единственная из них является с темными пятнами, обитают блаженные души тех, кто не исполнили своих обетов. Но эти души все-таки блаженны, совершенно умиротворены и успокоены тем, что Божия воля указала им эту сферу, ибо блаженство состоит в полной самоотдаче воле Бога.


[Закрыть]
 
 
19. За отраженья в зеркале их ложно
Принявши, повернулся я назад,
Чтоб мне лик к лику зреть их было можно,
 
 
22. И – никого не встретив, был объят
Я удивленьем; но подобно мати
Она улыбкой встретила мой взгляд.
 
 
25. – Не подивись, что на шаги дитяти
Я улыбаюсь; но пока для ног
Твоих непрочна почва благодати,
 
 
28. И стоит каждый шаг тебе тревог.
То – истинные сущности и лица
Тех, кто обет свой выполнить не мог.
 
 
31. Так говори ж и слушай, чтоб дивиться;
И верь: свет, всех животворящий, оный
От истины не даст им уклониться.[34]34
  Видящие постоянно Бога и проникнутые его светом души никогда уже не могут отступить от истины.


[Закрыть] —
 
 
34. Тогда к душе, всех боле к речи склонной,
Я подошел, к беседе столь приятной
Излишне пылкой жаждою смущенный.
 
 
37. – Дух, что рожден для доли благодатной,
Вкушающий ту сладость и красоты,
Что всем, их невкушавшим, непонятны!
 
 
40. Прошу тебя, открой и молви, кто ты,
И назови живущих здесь над твердью.
– Тогда душа ответила с охотой:
 
 
43. – Вскрыть жажде правой дверь в нас есть усердье,[35]35
  Любовь божия призывает всех зажженных ею быть ей подобными


[Закрыть]
Зане всю свиту милостью Богатый
Себе уподобляет в милосердии.
 
 
46. Я инокинею была когда-то
И, – хоть теперь прекрасней я, – но взоры
Вперив острей, узнать бы мог меня ты.
 
 
49. Пиккарда я, причисленная к хору[36]36
  Пиккарда, о которой упоминается в XXIV, 10, Чистилища, сестра Корсо и Форезе Допати вступила в монастырь, хотя она была уже помолвлена; но Корсо взял ее оттуда насильно и принудил выйти замуж за Розеллино делля Поза. Последнее было нарушением монашеского обета. За это она находится на Луне, в области низшей степени блаженства, – хотя духи, обитающие там, не стремятся к более высоким степеням (ст. 52). В Пиккарде и ей подобных, хотя просветленных и одухотворенных, все-таки Данту еще можно узнать их земной облик (ст. 47–49); у духов в следующих сферах он совершенно преображается и исчезает. Из ее слов читатель видит, как Дант в интересах поэзии, без внутреннего противоречия с понятием о Рае, мог разделить праведников на девять кругов, сообразно большей или меньшей мере достигнутого ими в земной жизни совершенства: хотя блаженство едино, но оно различным образом отражается в различных духах, и наоборот, его сущность дает простор все к большему и большему погружению в океан Божества, но на каждой стадии этою погружения душа вполне умиротворена и полна; единение с волею Бога и нежелание ничего другого, кроме того, что им дано, – вот их блаженство. – Если здесь, в низшей сфере Рая, мы встречаем не соблюдших монашеский обет, то мы позже увидим, что высшая степень земного совершенства, по понятиям Данта, заключается в созерцательности; поэтому низшая степень его – избрать путь созерцательной жизни и вновь отступить от него. Подвижники созерцания помещаются поэтому в высшей, седьмой сфере, а не выдержавшие подвига – в самой низменной, так что все остальные степени находятся между них. Этих степеней, как мы увидим ниже, пять; последние два круга, восьмой и девятый, – обитель апостолов и ангелов; наконец с последней сферы, Эмпирея, все собрание блаженных духов представляется Данту в виде небесной розы.


[Закрыть]
Блаженных, и блаженства пью струи я,
Витая в сфере, хоть всех мене скорой.[37]37
  Сфера, наименее скорая – сфера Луны, которая пробегает сравнительно малый путь в то же время, когда планеты более высокие проходят необъятные пространства.


[Закрыть]
 
 
52. Но Дух Святой, что наши симпатии
Один возжег, внушил нам – сферы эти
Любить, Его уставы чтя святые.
 
 
55. Удел наш, столь завидный в вашем свете,
Нам дан за то, что мы обеты наши
Не соблюли, небрегши об обете., —
 
 
58. Я молвил: Лик ваш просветляет краше —
Не знаю я – божественное что-то,
Преобразив черты земны ваши.
 
 
61. В узнаньи был я медлен оттого-то.
Но речь твоя ко мне была подмогой,
Чтоб ум восстановил твои красоты.
 
 
64. Но молви: вы, кто счастливы столь много,
Желаете ль себе вы места выше,
Чтобы полней любить и видеть Бога? —
 
 
67. Она переглянулась, это слыша,
С другими и ответила с такою
Улыбкой, как любовью первой пыша:
 
 
70. – Брат! Добродетель милости в покое
Нас ублажает; мы не хочем боле
Того, что есть; нас не влечет другое.
 
 
73. Когда б вздыхали мы о лучшей доле,
Желанье наше не было в согласьи
С верховной, здесь нас водворившей волей,
 
 
76. Что невозможно в этих сферах счастья,
Суть коего любовь; необходимо
Жить в ней, чтоб в радости приять участье.
 
 
79. Вся суть блаженства, коим здесь горим мы, —
Чтоб волею Божественной единой
Желанья наши были разрешимы.
 
 
82. Здесь лествицей поставлены мы длинной, —
Как будет царству и Царю желанным,
Чья воля нашей быть должна причиной.
 
 
85. В ней – мир наш; и она-то океаном
Струит мир без предела и без края
Всем, ею и природою созданным.[38]38
  О непосредственном творчестве Бога иди творчестве чрез посредство Его служительницы – природы и их взаимном различии см. конец VII песни. 95. Т. е. о неисполненном обете.


[Закрыть] —
 
 
88. Я понял: всюду в небе – сладость рая,
Хоть и неравномерно в нем разлита
Любовь, блаженство льющая, святая.
 
 
91. Как блюдом мы одним бываем сыты,
А потому хотим и ждем другого,
К тому уж не имея аппетита, —
 
 
94. Явил я – чрез движенье и чрез слово —
Желание узнать об этой ткани,
Которая осталась неготовой.
 
 
97. – Здесь покрывало девственниц желанней;»
Она рекла – высоким сим заслугам
Здесь в небе выше степень воздаяний.
 
 
100. Как те, кто жить по смерть хотят с Супругом,
Что принимает всякие обеты,
Согласные с Его желаний кругом, —
 
 
103. Я в молодости отреклась от света
И избегала лжи его прелестной,
В покровы иноческие одета.
 
 
106. Но человек, привыкший к злу, бесчестно
Меня увлек из моего приюта.
Что было дале – Богу лишь известно.
 
 
109. Сиянье то блестящее, как будто
Весь свет родился из его утробы,
Которое там видишь, в том краю ты, —
 
 
112. То ж о себе, как я, сказать могло бы,
Лишенное покрытия святого
И не соблюдши тень его до гроба.
 
 
115. Но против воли в мир вернувшись снова,
Средь мира и его неправды дикой,
Она с души все ж не сняла покрова.
 
 
118. То блещет свет Констанции великой;[39]39
  Констанция, дочь сицилийского короля Роже, была супругою Генриха VI, сына Фридриха I, и матерью Фридриха II. Известие, что она в Палермо постриглась в монахини, во вновь была увлечена в мир, не подтверждается историей. Поэт называет императоров «грозою» и «громом», упоминая что с Фридрихом II совершенно угасает блеск их рода.


[Закрыть]
Родившей гром последний Швабской славе
Грозе второй от Швабского языка. —
 
 
121. Пиккарда смолкла и запевши Аѵе
Исчезла, как, попав в поток глубокий,
В кристалле струй исчезнет камень въяве.
 
 
124. Мой взор следил за нею так далёко,
Как только мог; и вновь мной овладела
Отрады жажда, более высокой.
 
 
127. Я в Беатриче взор вперил всецело.
Ее лицо еще ясней зажглось;
Сперва поник я взглядами несмело,
 
 
130. А после – был подвигнут на вопросы.
 

Песнь четвертая

Продолжение рассуждения Беатриче о степенях блаженства и свободе воли.

 
1. Меж двух равно далеких вкусных блюд[40]40
  В басне Буридава (схоластика XIV века) осел между двумя связками сена умер с голоду от нерешительности, за которую приняться.


[Закрыть] —
Граница для решительности всякой;
Ослу между двух копен выбор в труд.
 
 
4. Меж двух ягнят остался б одинако,
За кем погнаться, не решившись —
А меж двух серн охотничья собака, волк,
 
 
7. И я так в нерешительности смолк;
Свою Владычицу спросить не смея,
Мои сомненья взять не мог я в толк.
 
 
10. Я был безмолвен; лик мой тем яснее
Мое недоумение явил,
Как если б речь о том я вел пред нею.
 
 
13. И Беатриче – словно Даниил[41]41
  Даниил угадал сон, виденный Навуходоносором, ранее, чем царь рассказал ему его, и этим спасся от его гнева, которому подверглись неумевшие это сделать халдейские мудрецы.


[Закрыть]
Сон угадал Навуходоносора,
И ярость тем неправую смирил, —
 
 
16. Сказала мне: «В тебе подъемлют споры
Два рода мучащих», тебя сомнений;
Ты их страшишься вверить разговору.
 
 
19. Ты молвишь: чем заслуга малоценней,[42]42
  Данта мучают сомнения двоякого рода: второе, разрешаемое сначала, – не подтверждает ли размещение блаженных душ по планетам учение Платона, выраженное в «Тимее» и состоящее в том, что каждая душа возвращается после смерти к той звезде, где она обитала в своем доколыбельном существовании (ст. 22–24). Беатриче объясняет, что о приурочении души к известному месту или увеличении и уменьшении сущности блаженства здесь не может быть и речи (ст. 26–48, сравн. ИИ, 70 – 008). Серафимы, «обожествись всех более» – che piu s'india, – а равно св. Дева и высшие святые находятся собственно в одном и том же Эмпирее (ст. 34), где они блаженно н вечно (ст. 33) обитают. Лишь различная степень погружения в созерцание Божества видимо символизируются для Данта их расположением по различным кругам (ст. 35–39, сравн. XXVIII, 106), что служит лишь образом, подобным тем, к каким прибегает св. Писание, приписывая Богу руки и ноги, или изображая ангелов в человеческом виде (ст. 40–46). Поэтому, если учение Платона принимать буквально, то оно ложно (ст. 49–54). Но если это учение лишь образно говорит о влиянии известных планет, под которыми находится душа, и о том, что она возвращается к ним в смысле принесения им известной доли совершенства, достигнутого под их влиянием, – то в учении Платона есть нечто ценное (ст. 55–59). Здесь, таким образом, Дант повторяет глубоко укоренившийся в его современниках взгляд об астрологическом влиянии в смысле индивидуальной степени забот. Провидения о каждой отдельной человеческой личности, – причем совершенно серьезно предостерегает от поклонения звездам (ст. 61–63). Читатель видит, как он проводить тонкую границу между учением о всеобщем блаженстве праведников и личном возмездии по, заслугам (утверждаемым Писанием и церковью, Иоан. 14, 2, I Корине. 15, 41); это вызвало одного из старых его комментаторов Ландино на сравнение их с сосудами различной величины, которые все одинаково полны, хотя больший вмещает большее количество жидкости, чем другие.


[Закрыть]
Коль скоро, при насилии свершенном,
Пребудет воля чистой тем не меней?
 
 
22. Другой вопрос: ты в мнении с Платоном
О преселении на звезды схож,
Коль скоро дух с земным простится лоном;
 
 
25. И как обоими равно гнетешь
Ты разум свой, то раньше уясним мы
Сомненье то, в котором боле ложь.
 
 
28. Обожествясь всех боле, серафимы,
Два Иоанна и сама Мария,
И Моисей, и кто всех выше чтимы, —
 
 
31. Витают в том же небе все святые,
Не долговечней в счастье и не кратче,
Чем ведшие с тобою речь другие.
 
 
34. Но в круге высшем все ж, различно знача,
Они располагаются различно,
Дух вечный меней чувствуя иль паче.
 
 
37. В тех, что объемлет этот круг первичный,
Тебе нижайший их отдел показан,
Их меньшей добродетели приличный.
 
 
40. Зане ваш дух вещественностью связан,
И путь один, доступный пониманью,
Вам чрез посредство внешних чувств указан
 
 
43. Вот почему, к вам снисходя, Писанье
Вам кажет правящую Божью силу
Десницей Вышнего, – в иносказанье.
 
 
46. Вот почему оно изобразило
В подобье плотском спасшего Товита,
И Михаила тоже, и Гавриила.
 
 
49. Так видишь в рассуждении души ты,
Что мысль Тимеева другого рода,
(Когда иного смысла в ней скрыто)
 
 
52. Коль он в возможность верует восхода
Души в тот мир, где ранее витала,
Чем с формой сопрягла ее природа.
 
 
55. Но если речь его и недосказала
Всего и смысл сокрытый в ней остался,
Насмешек не достоин он нимало.
 
 
58. Сказав: след их влиянья возвращался
К светилам тем иль честью иль позором,
До цели правды лук его касался.
 
 
61. И заблужденьем стало то, которым
Мир приведен был скоро к поклоненью
Юпитеру, Венере, звездным хорам.
 
 
64. Не вредно столь второе заблужденье:
Ты от меня, твоим сомненьям вверясь,
Не станешь в столь пространном отдаленье.
 
 
67. Что наша правда, вашей правдой мерясь,[43]43
  Сомнение в том, вполне ли справедливо небо в каждом отдельном случае, истекает из веры в его общую справедливость, а потому не должно считаться ересью и вполне законно. «Наша правда» есть правда Бога, который, как говорит предыдущая песнь, «уподобляет себе всю свою свиту».


[Закрыть]
Для ваших взглядов кажется вам лживой,
Ученье веры то, не злая ересь.
 
 
70. Но так как эту б истину могли вы
Понять, – исполню я твое желанье,
И станет ясно все тебе на диво.
 
 
73. Коль кто насильем принужден к деянью,
Страдательно покорствуя, то все же
Ему насилье то – не оправданье.
 
 
76. Не гасит волю сила, уничтожа;
Зане с огнем, на зло ветрам и вьюгам,
Несущимся горе, в нас воля схожа.
 
 
79. Такая воля век не будет другом
Насилью! Но так сделать не умела
Чета, что первым сим объята кругом.
 
 
82. Когда бы воля их осталась целой,
Как до конца пребыли тверды строго
Лаврентий на решетке, муций, смелый, —
 
 
85. То, чуть освободившись, на дорогу
След этой волей был бы им указан;
Но смертных с волею такой – немного.
 
 
88. Коль принял ты, – как сделать ты обязан —
Мои слова, – то, верно, устранили
Они всю ложь и узел твой развязан.
 
 
91. Но эти объясненья послужили
В тебе к недоумению такому,
С каким бороться ты не будешь в силе.[44]44
  Это истекает из согласования учения о свободной воле, изложенного в Чистилище, песнь XVI. 70 и XVIII, 19–75 с положением Аристотеля и Фомы Аквинского, что воля имеет врожденную способность противления и что всякий поступок, сделанный во избежание опасности, есть ответственный акт свободной воли. Поводом к этому сомнению является Констанция, которую Пиккарда в песни 111, 115, назвала внутреннее невинною. Смысл ответа, что вынужденные волевые акты будут признаны непроизвольными лишь в той мере, в какой они являются инстинктивным уклонением от опасности, при чем воля сама по себе оставалась ненарушимо направлена ко благу. С другой стороны, эти акты как бы произвольны в том отношении, что воля, «избегая большей опасности», стремилась к меньшей. Такое различение, по Аристотелевой этике, допускает относительную извиняемость, но все таки безусловную виновность таких causae roixtae, с чем согласен и Фома Аквинский. О свободе воли см. в след. песни ст. 19–24. 103. Об Алкмеоне см. прим. к п. XII, «Чистилища».


[Закрыть]
 
 
94. Вложила я в твой ум, как аксиому,
Что дух блаженный быть не может лживым,
Всегда первичной истиной влекомый.
 
 
97. И перед разумом твоим пытливым
Могла любовь Констанцыи к покрывалу
Моим речам быть противоречивым
 
 
100. Нередко и с тобою, брат, бывало:
Опасности бояся малодушно,
Чего не надо, делал ты, пожалуй.
 
 
103. И Алкмеон так сделал благодушный,
И нечестивым стал из благочестья,
И мать убил свою, отцу послушный.
 
 
106. И вот к чему твой ум хочу привесть я:
Коль сила с волей заодно, – верховной.
Такой проступок не оправдан местью.
 
 
109. Назло согласья в воле безусловной
Нет: но она согласна, быть отказом
Своим бояся более греховной.
 
 
112. О воле безусловной так рассказом
Пиккарда говорит, я ж про другую
Речь повела; мы обе правы разом.[45]45
  Теперь излагается первое сомнение Данта, касающееся специально обитательниц Луны. (19–21). Если они отторгнуты от своего обета насилием, то в чем их вина, о которой идет речь в песни III, 30 и 57 ст.?


[Закрыть] —
 
 
115. Так, мир неся и душу мне чаруя,
Текли того источника струи,
Что правду зарождает в нас любую.[46]46
  Т. е. слова Беатриче, которая, созерцая постоянно Бога, все что говорит, почерпает из Него.


[Закрыть]
 
 
118. – Любовь Первоисточника любви![47]47
  Любовь Первоисточника любви – Беатриче, как олицетворение божественной благодати.


[Закрыть]
Тобой душа моя воспламенилась
И силы обновляются мои!
 
 
121. Моя любовь не столько укрепилась,
Чтобы воздать тебе; пусть все Могущий
И зрящий все воздаст тебе за милость.[48]48
  Т. е. пусть Бог тебе возместит все то, что ты отдала мне своим словом.


[Закрыть]
 
 
124. Наш ум не сыт ничем иным, как сущей
Во веки истиной, пред коей ложным
Предстанет всякий призрак, нас влекущий.
 
 
127. Как зверь в берлоге, так умом тревожным
Почием в ней мы, и успокоенье
Вне этой правды, станет невозможным.
 
 
130. Так, у подножья истины сомненье[49]49
  Человеческая пытливость рождается из естественной любознательности и жажды Богопознания; поэтому «сомнение родится у подножья истины» и есть вполне законное средство для увеличения познаний.


[Закрыть]
Родится и дарует смертным силы
Вздыматься на ступень вслед за ступенью.
 
 
133. Вот что меня зажгло и окрылило
Вас вопросить, Мадонна, да ответом
Я уясню все, что темно мне было.
 
 
136. Хочу я знать: нарушенным обетам
Возможно ль возмещение какое
Делами, что столь ценны в царстве этом? —
 
 
139. Она взглянула на меня с такою
Любовью, в искрах глаз ее открытой,
Что, побежденный, пристыженный вдвое,
 
 
142. Поник я взглядом в землю, как убитый.