Текст книги "Дресс-код летучей мыши"

Глава одиннадцатая

Я внимательно изучила бревна, из которых сложили строение. Потом вернулась в общежитие для рабочих, встала в коридоре. Что тут имеется? Несколько дверей и картина, которая висит в тупике. Что меня настораживает? Я открыла сначала одну, потом вторую комнату. Еще раз изучила маленькие светелки с крохотными окошками. Вышла на улицу. Обозрела те же два окна снаружи… И тут меня осенило!

Я помчалась в избушку и измерила коридор шагами. Их получилось десять. Потом ринулась на участок и прошла вдоль внешней стены общежития. Четырнадцать шагов!

Я вновь обозрела домик и лишь сейчас сообразила, что меня удивило. Я увидела маленькие оконца, расстояние между ними было минимальным. Первое отстояло от края сарайчика на небольшом расстоянии. Понятно, там устроен туалет, который по кубатуре сравним с санузлом в поезде. Но, если изучить, как далеко отстоит от другого угла последнее оконце, то… Я опять пошла вдоль дома. Внутри на пути от начала коридора до картины я намерила десять шагов. Но снаружи-то стена длиннее. Насколько? На четыре шага. И почему имеет место такая разница? У меня есть объяснение, но его нужно проверить.

Я поспешила назад в дом, сняла картину неизвестного художника. И что? А ничего! Под ней торчал гвоздь!

Я попыталась повернуть штырек, нажать на шляпку, подергать. Никакого результата. Я выбежала наружу, стала в который раз рассматривать избушку. Та стояла впритык к ограде. Видели когда-нибудь картины с изображением старинных замков? На них всегда есть крепостные стены с башнями. Башенка чуть выдается за ограду, она является ее частью. У сарая определенно есть секретное помещение, вот только как его открыть, я совсем не понимала.

Ощущая себя неудачницей, я медленно побрела к особняку, споткнулась о корень дерева и шлепнулась на землю. Роман называет меня «Красавица тридцать три несчастья», а еще у меня есть почетное звание «мастер художественного падения». Госпожа Козлова легко может спланировать на пятую точку даже на ровном асфальте. Удивляться, что я рухнула в лесу, не стоило. Правда, на сей раз я плюхнулась не плашмя, как обычно, а на бок. Я начала вставать, и в зарослях пышного папоротника увидела что-то белое. Я раздвинула ветви, передо мной был кусок бинта, рядом лежал маленький тампон с пятном крови.

У вас когда-нибудь брали кровь из вены? Помните, как действует медсестра? Наполнив шприц, она вынимает иглу, потом кладет на сгиб локтя пациента марлевую салфетку и прибинтовывает ее со словами: «Снимите минут через десять».

Вы потом разматываете бинт и выбрасываете его вместе с прилипшей салфеткой. Сейчас я увидела точь-в-точь такую повязку.

Я осторожно взяла бинт. Так! Он не успел загрязниться, кровь засохла, но марля белая, значит, повязка валяется здесь недавно.

Порывшись у себя в кармане, я вынула упаковку бумажных салфеток, выдернула одну, осторожно завернула в нее находку и поспешила к дому. Надо поговорить с Полиной, надеюсь, она никуда не умчалась.

Жена Юры была в своей гардеробной, она держала шелковую «распашонку». Поля выслушала меня и решила исполнить привычную и удобную роль дурочки.

– Ой! Сарайчик с секретом? Ой! Как интересно! Думаешь, там кто-то живет?

Я выдернула у нее из рук блузку:

– Перестань.

– Тебе не нравится кофточка? – заморгала собеседница. – По-моему, она хорошенькая.

– Как ты относишься к Кристине? – спросила я.

– Обожаю ее! – улыбнулась жена Юры.

Я села на диванчик:

– Тебе муж говорил, что Анюта Олеговна не очень обрадовалась, когда узнала, на ком он решил жениться?

– Ой! Все свекрови сначала считают невесток гадюками, – вздохнула Полина.

– Ты вообще могла оказаться за бортом семьи, но Кристина объяснила матери: «Если будешь подыскивать идеальную пару для Юрца, он состарится холостяком. Поверь, Полина лучшая кандидатура!»

– Мне никто об этом не говорил, – пробормотала Поля.

– Теперь ты знаешь правду, поэтому прекращай идиотничать, я давно поняла, что ты вовсе не глупа, – отрезала я, – надо сообразить, как открывается тайное помещение в сарае.

– Может, его там и нет, – возразила другим тоном Полина, – просто стена толстая.

Но я стояла на своем:

– Маловероятно. Нам нужна кровь Юры.

– Зачем? – изумилась Полина.

– Попрошу своего приятеля сделать анализ, – объяснила я, – тогда мы поймем: салфетка, которую я нашла в лесу, была на руке Кристи или она упала с кого-то другого.

– Сколько крови надо? – деловито осведомилась Поля.

– Три литра, – хихикнула я.

– Столько даже мне из мужа не выпить, – усмехнулась Полина. – Миллилитров десять-пятнадцать хватит?

– Пробирку наберите, – попросила я, – Юра тебе подскажет объем.

– Он сейчас занят с пациентом, – объяснила Поля, – освободится через полчаса, и мы все сделаем.

– Я поеду в отель «Свет звезды», – сказала я, – вдруг там кто-то знает, где найти даму, которая превратила постель Кристи в ароматную поляну. А ты попробуй пока выяснить про сарай. Только осторожно!

– Наверное, Наташа в курсе, – оживилась Полина.

– Нет, у нее спрашивать нельзя, – испугалась я, – она мигом донесет Анюте о разговоре с тобой. Для начала надо расспросить Юру, вдруг он что-то слышал.

– Поговорю с ним, – пообещала Поля.

– Интересно, кто строил сарай? – протянула я. – Хотя его возвели в доисторические времена. Не думаю, что те рабочие еще живы.

– Подозреваешь, что там прячут Кристину? – прямо спросила Полина.

Я кивнула:

– Если обнаружим, что кровь на салфетке имеет много общего с анализом Юры, то, возможно, Кристя в тайной комнате.

Мы посмотрели друг на друга.

– Думаешь о том же, о чем и я? – поинтересовалась собеседница.

– О секретном помещении не было известно ни тебе, ни мне, – заговорила я, – в детстве нас с Кристиной не пускали в сарайчик. Почему? В нем нет ничего опасного. Теперь я понимаю: старшие Барсовы не хотели, чтобы дети случайно узнали о наличии скрытой комнаты. Анюта и Виктор берегут секрет. Не уверена, что Наталья и Никита в курсе, хотя предполагаю, что это возможно. Но посторонние точно не владеют этой информацией. И если Кристя сейчас там, то…

Я замолчала.

– Ее туда запихнули предки, – договорила за меня Полина, – не очень приятное известие. Наверное, повязку потеряла… э… Наташа! Или кто-то из гостей! Или Никита!

Я опустила голову:

– Самой неприятно думать, что родители связаны с исчезновением Кристины. Но бинт чистый, он недолго лежал в траве. Из посторонних в доме только я.

Я закатала рукава:

– Смотри! Нет следа укола. Обычно у людей остается красная точка. Но в моем случае наливается синяк самого пугающего вида.

Поля сбросила кардиган и осталась в майке.

– Гляди, я тоже не сдавала кровь. И Юра в лабораторию не заглядывал. А если я иду туда, то бланш мне обеспечен. Так, сейчас проверим.

Полина взяла телефон.

– Наташа, можешь зайти ко мне?

Через пару минут Дворкина очутилась перед нами. На ней, как всегда, было темное платье с короткими рукавами. Домработница всегда носит такую одежду. Один раз я маленькая спросила:

– Тетя Наташа, вам не холодно зимой с голыми руками?

– Мерзнет лентяй, – отрезала Дворкина, – когда я занята делом, мне всегда жарко. И спустя рукава только бояре ходили.

Я рассматривала Наташу, а Поля спросила:

– Когда ты анализ крови сдавала?

– Чего? – заморгала домработница. – Зачем мне это?

– Есть возможность пройти бесплатное обследование в одной из лучших клиник Москвы, – не моргнув глазом солгала Полина, – давай отправлю вас с Никитой Васильевичем туда.

– Нам больше делать нечего, – отмахнулась Дворкина.

– Надо следить за своим здоровьем, – напомнила Полина.

– Нет у нас проблем, – отрезала Наталья Ивановна, – чем меньше по врачам таскаешься, тем дольше живешь.

– Когда ты последний раз посещала врача, – не отставала невестка Барсовых, – анализ крови сдавала? Только честно!

Дворкина закатила глаза:

– Ну… ну… О! Вспомнила! Когда Юра родился, Анюта Олеговна испугалась, что люди в доме младенца невесть чем заразят, и отправила нас с мужем к врачу. Кровь у нас высосали, проверяли на болячки. Ничего не нашли.

– Так это когда было! – ахнула Полина.

– Мы с Никитой по вечерам пьем настойку Николая Викторовича, отца хозяина, – разоткровенничалась Наташа, – он ее сам придумал. От всех болезней помогает. Чистый спирт и травы. Я их на огороде сама выращиваю. Столовая ложка утром – и здоровье как у молодого медведя. Не пойдем мы никуда, отстань от нас!

Домработница ушла.

– Ну и кто у нас остается? – протянула Поля. – Только родители!

– Все равно надо отправить мою находку на анализ, – уперлась я, – вдруг она не имеет отношения к Кристе.

Глава двенадцатая

– Зачем вам Светлана? – спросила худенькая женщина в косынке, впуская меня на веранду.

Я начала излагать придуманную по дороге историю:

– Я живу неподалеку, ищу приходящую домработницу. Дом у нас небольшой, семья маленькая, детей и животных нет, хлопот немного. Приятельница посоветовала обратиться к Светлане, та приезжает к ней раз в неделю. Я звонила Поросятиной, но она не отвечает. Решила съездить к ней, благо это недалеко. Я человек аккуратный, деньги буду платить сразу после окончания работы. Торговаться не стану. Позовите, пожалуйста, хозяйку.

Незнакомка замялась.

– Ваша подруга… что-то напутала. Светлана никак не может к ней приезжать.

– Почему? – удивилась я.

– Ну… так… до свидания.

Я решила не сдаваться:

– Разве вы Поросятина? Не имеете права решать за нее! Позовите Светлану!

– Уходите! – прошептала женщина.

– С места не сдвинусь, пока не увижу хозяйку, – заявила я. – Кем вы ей приходитесь?

– Ну… знакомой.

– Наверное, придется пойти в полицию, – пробормотала я, – странная ситуация. Знакомая прогоняет человека, который хочет нанять Светлану на работу. Ладно, до свидания. Ждите участкового.

– Стойте, – испугалась тетушка, – меня зовут Регина.

– Рада познакомиться, Лена, – на всякий случай соврала я.

Регина открыла дверь в избу:

– Пойдемте, покажу Свету.

После светлой веранды мне показалось, что внутри дома темно. Регина, не зажигая света, пересекла комнату, толкнула дверь в стене и вздохнула:

– Вот она! Заходите, не бойтесь.

Я вошла в небольшую спальню. Посреди нее в инвалидном кресле сидела худая женщина. На ее лице горели огромные карие глаза.

– Принесла конфет? – закричала она, увидев меня.

От неожиданности я ответила:

– Нет.

– Вали на… – завопила незнакомка, – дай конфет, конфет дай! Дай конфет!

Регина приблизилась к женщине и протянула карамельку:

– Держи.

Больная выхватила у нее «Раковую шейку» и прямо в бумажке запихнула в рот.

– Перед вами Светлана, – печально произнесла Регина, – и вам лучше уйти. Она всегда сильно нервничает, когда видит посторонних. Врач говорит, что Поросятина неспособна понять, кто перед ней. Но он ошибается. Со мной Света общается иначе, чем с тем, кого впервые видит. Да, ее муж с ней развелся. Но вы видели женщину. Как с такой жить? Даже церковь разрешает развод с психически больными. Светлана сама виновата. Не знаю, чем ее тяготила жизнь с таким прекрасным мужем, как Герман Наумович Файф! Все у нее было: дом, деньги, любовь. Ни о чем она не заботилась. Слуг полный особняк. Бизнес ей супруг подарил, отель. Живи да радуйся. Так нет! Связалась с компанией то ли художников, то ли музыкантов, они Светлану приучили к наркотикам. Муж ее в клинику отправлял, лечил, но свинья везде грязь найдет. Года хватило, чтобы жена разум потеряла. Сначала Герман ее в частной клинике держал, но там было строго. Деньги дерут огромные, а по сути это тюрьма. Гулять по звонку, обед по расписанию, спать, когда прикажут, вставать тоже по звонку. Родному человеку в любое время туда не приехать. Файф меня нанял. У меня среднее медицинское образование. Я не один год работала в больнице, теперь вот в сиделках. Всем хорошо. И Светлане, и мне, и у Германа Наумовича душа не болит.

– Зачем кому-то прикидываться Поросятиной? – удивилась я.

Регина опустилась на стул:

– Присаживайтесь, в ногах правды нет. Не знаю. У моей подруги дочка отсидела несколько лет. Она в салоне маникюр, педикюр делала, у коллег кошельки воровала. Когда Валя освободилась, стала устраиваться на работу по паспорту младшей сестры. Та честная девочка. Стыдно Вальке, что сидела на зоне, и не всякий отдел персонала бывшую зэчку на работу возьмет. Может, у бабы, что к вашей знакомой ходит, та же история?

– Вероятно, – согласилась я. – Светлана может одна выйти на улицу?

– Ноги у нее слабые, – объяснила Регина, – не парализованные, просто плохо слушаются, наркотики весь организм Поросятиной отравили. В принципе она может добраться до сеней, возможно, даже спуститься в сад. А дальше что? Разум у нее трехлетнего дитяти, она постоянно требует: «Дай конфет!» Врач запретил кормить Свету сладким, но, когда она совсем уж разойдется, я даю ей карамельку.

– Регина, подумайте, кто мог прикинуться Светланой? – попросила я. – Может, ее подруга?

– У нее их нет, – возразила сиделка, – никому Поросятина не нужна.

– Печально, – пробормотала я. – Неужели никто ею не интересуется?

– С момента моего приезда сюда вы первая, – призналась Регина.

В кармане завибрировал телефон.

Я встала:

– Простите за беспокойство.

– Мне приятно поговорить с кем-то, – улыбнулась Регина, – по большей части мы со Светой коротаем время вдвоем, а с ней не пообщаешься.

Я села в машину и прочитала эсэмэску от Полины: «Позвони, когда освободишься».

Я ей позвонила.

– Кровь на марле принадлежит Анюте Олеговне, – отрапортовала Полина, – я видела ее сейчас в блузке с коротким рукавом. Такой синячище на сгибе локтя! Я офигела, спросила: «Мама, что с рукой?» Она ответила: «Ездила утром на плановое обследование, кровь у меня взяли. Медсестра в клинике никак вену найти не могла. Я приехала домой, пошла пройтись, воздухом после города подышать, а пальцы на руке плохо двигаются. Я испугалась. Потом сообразила: мне же бинт намотали. Еле-еле его сняла и поступила не по правилам, швырнула его куда-то. Слабым оправданием моего поведения является синяк, который я увидела. Только посмотри на него!» Старшие Барсовы вне подозрений. Бинт был на руке Анюты.

– Ясно, – пробормотала я, – но возникает вопрос: зачем Анюте ехать в клинику, когда у нее под боком есть свой медцентр?

Поля возразила:

– Степа! У Барсовых учреждение, которое занимается реабилитацией. Люди сюда приезжают после операций, болезней, травм. Здесь прекрасные специалисты, лечебная физкультура, бассейн, массаж, упоительный воздух, комфортные палаты. Но! КТ, МРТ, ПЭТ-КТ у нас нет. Стоматолог тоже отсутствует. Если вдруг кому-то станет плохо с сердцем, то сразу прибежит кардиолог, примет меры, но потом больного увезут в клинику, которая специализируется на сердечно-сосудистых заболеваниях. Гинеколога нет, уролога тоже. В Фомкине делают упор на реабилитацию. Анюта же проходит полное обследование, такое в клинике Барсовых не делают. Оно всегда включает анализ крови. Понимаешь?

Я кивнула.

– Поговорила с Поросятиной? – полюбопытствовала Полина.

– Нет, она больна психически, – объяснила я. – Кто-то использовал ее имя, чтобы попасть в дом Барсовых.

– Зачем? – спросила Поля.

– Напрашивается ответ: чтобы облить постель Кристины духами, – предположила я. – Подожди, у меня звонок по второй линии. Алло.

– Степонька, – прочирикала Фаина, директор салона красоты «Бака», – я знаю, что у тебя выходной…

Глава тринадцатая

– Говори что надо, – велела я.

– Случилась маленькая неприятность.

– С клиентом?

– Ага.

– С кем именно?

– С Галиной Шатовой!

– Скажи, что ты пошутила! – воскликнула я.

– Нет, – вздохнула Фаина. – Можешь приехать?

– Это вопрос или приказ?

– Степонька, назови мне имя сотрудника «Бака», который осмелится тебе приказ отдать, – заныла Фая.

– Роман Звягин, – хмыкнула я.

– Предполагаю, что и он тебя побаивается, – хихикнула Фаина.

– Уже еду, – пообещала я.

– Ты ангел! – обрадовалась Фая. – Определенно что-нибудь придумаешь!

– Все так плохо? – насторожилась я.

– Нет, нет, – затараторила Иванова, – нам повезло, пока Рита работала, Галина заснула.

Я, уже успевшая попрощаться с Полей и выйти в коридор, удивилась:

– Кто такая Рита? Вроде у нас мастера с таким именем нет.

– Маргарита Светина новенькая, – объяснила Фаина.

Мое удивление зашкалило:

– Ты ей доверила Шатову?

– Галина, как всегда, приперлась без записи, – застонала Иванова.

Я, внимательно слушая Фаину, села в машину и поехала в сторону Москвы.

Конечно, я знакома с Шатовой. Мой совет тем, кто мечтает стать стилистом: прежде чем идти учиться, хорошенько подумайте: вы готовы спокойно воспринимать капризы, крик, сможете всегда находиться в прекрасном расположении духа, пропускать мимо ушей ехидные, подчас злые слова в свой адрес? Если ваша нервная система не столь крепка, то лучше найти другое дело жизни. Уж поверьте мне, легче общаться с крокодилами, чем с людьми. Аллигатора можно треснуть по башке метлой, с клиентами этого не получится. А у вас в процессе общения с некоторыми представителями человеческого рода руки сами собой потянутся к венику. Не верите? Тогда я расскажу про Галину.

Шатова – жена богатого человека. В салоне «Бак» много женщин, чьи мужья имеют огромное состояние. И большинство клиенток записываются заранее, прислушиваются к советам профессионалов. Недавно я отговорила Олю Райкину, даму предпенсионного возраста, стать модной «серебряной» блондинкой. Пришлось аккуратно сказать ей:

– Такое окрашивание вас состарит.

– Ой, не хочу, – замахала руками Оленька, – Степочка, давай как всегда.

Райкина работает в банке на руководящей должности, она умная женщина, которая понимает, что в вопросах финансов ей нет равных, а вот насчет своего внешнего вида лучше посоветоваться с Козловой, которая ничего не смыслит в акциях и биржевых операциях. Оля деликатна, она, естественно, знает, за кем я замужем, и никогда не сует мне в карман халатика чаевые. Но и с пустыми руками не приходит. Райкина приносит мне шоколадные конфеты, что очень мило с ее стороны. И свой визит Оля планирует заранее, я не стою в салоне каждый день у кресла, меня вызывают под запись. За годы службы в «Баке» у меня сложилась группа клиентов, которые стали моими друзьями, вот к ним я охотно приеду домой и денег не возьму.

Часто люди, которые решили стать стилистами, наивно полагают, что те, с кем им придется работать, как Оля Райкина. Хорошо бы так, но нет. На тернистом пути мастера непременно окажутся и такие, как Шатова.

Галина врывается в салон с воплем:

– Где Степанида? У меня полчаса времени. Нужно покрасить волосы, постричь, уложить, сделать маникюр-педикюр, макияж! На все тридцать минут! Не стойте, как истуканы, зовите Козлову! Ну! Раз-два!

Все объяснения девушки на ресепшен и Фаины, что Степаниды нет в Москве, прерываются воплем Шатовой:

– Где она?!

– В Париже, – отвечает директор салона, – там Неделя моды, «Бак» представляет свои коллекции.

Описывать скандал, который вспыхивает в салоне, я не стану. Ивановой приходится приложить массу усилий, чтобы Галина смилостивилась и села к кому-то в кресло.

Шатова никогда не записывается заранее, не дает мастерам чаевых, не угощает меня конфетами. И вот эту клиентку Фаина невесть почему отдала в руки новенькой сотрудницы.

Я свернула в переулок, где расположен салон, и выдохнула. Дом на месте – учитывая характер Галины, я могла бы сейчас увидеть пепелище и Шатову с огнеметом рядом.

Не успела я войти в холл, как ко мне бросилась Фая.

– Слава богу! Она пока спит! Я угостила ее коньяком, который берегу для Игоря Павловича! Она целый фужер опрокинула!

– Ну и хорошо, – обрадовалась я, – спящая Шатова лучше бодрой Шатовой. А чем она закусывала элитный напиток?

– Конфетами для Розалии Львовны, – отчиталась Иванова, – шоколадными бутылочками с ромом!

– Ром плюс коньяк – мечта пирата, – засмеялась я. – Где она? Хочу оценить размер беды.

Когда мы вошли в полутемное помещение, его сотрясал молодецкий храп. Мое настроение резко улучшилось, я подошла к клиентке и тут же шарахнулась в сторону.

– Что случилось? – прошептала заведующая.

– Скорее прогони их, – так же тихо попросила я, – не боюсь мышей, просто они мне не нравятся.

– Где мыши? – деловито осведомилась Иванова.

Я показала пальцем на клиентку:

– Неужели ты не заметила? Две особи нагло сидят на лбу Галины!

Иванова издала смешок:

– Ты видишь не грызунов, а нашу проблему.

– В смысле? – не поняла я.

Фая потянула меня за руку:

– Посмотри внимательно. Что можно сделать?

Я вернулась к мирно спящей клиентке и ахнула:

– Это же брови!

– Угу, – кивнула Иванова, – прикинь, что будет, когда она проснется и увидит, какая невозможная красотень получилась!

– Кто сотворил сие волшебство? – осведомилась я.

– Рита, – коротко ответила Фая и добавила: – Уникальный специалист.

– Согласна, – прошептала я, – эдакую фигню не всякий смастерит. Надо поговорить с Маргаритой.

Мы вышли в коридор, и я увидела тетечку неопределенного возраста, у которой на голове было воронье гнездо из волос.

– Здрасте, Степанида, меня зовут Маргарита Светина, я лауреат международных конкурсов, обучалась бровингу в Париже у самого Рене Апса! – представилась незнакомка.

Я решила обойтись без лишних церемоний:

– Вы сделали наращивание бровей и ресниц клиентке?

– Да. А что? – с вызовом ответила Рита.

– Сомневаюсь, что Галина откроет глаза, – вздохнула я, – издали кажется, что у нее на лбу сидят мыши!

– А мне показалось – котята, – высказала свою точку зрения Фаина.

– Махровый объем нынче в тренде, – не сдалась Светина.

– Шатова проснется и устроит нам такой тренд, что всех накроет, как при ковровой бомбардировке, – сказала я. – Хочу посмотреть ваше портфолио. И все дипломы, в особенности тот, что вам выдали после обучения в Париже.

– Вы мне не доверяете? – покраснела Маргарита. – Что ж! Я поставлю в известность свою двоюродную сестру Элен Гопкину о том, что некая стилистка по фамилии Козлова ставит под сомнение мою профпригодность. Сомневаюсь, что вы в курсе, чья жена Элен. Но Фаина точно знает!

Я улыбнулась:

– Маргарита, покажите портфолио и жалуйтесь кому хотите!

Светина решила убить наглую девицу, то бишь меня:

– Элен в браке с Федором Гопкиным. А он член правления «Бака», зам главного управляющего.

– Несите портфолио, – повторила я.

– Вам надоело работать в лучшей фирме на российском рынке? – продолжала пугать меня нахалка.

– Несите портфолио, – не дрогнула я, – в кабинет Фаины.