Текст книги "Три принца для Золушки. Умри богатым!"

– Осмотреть – это можно. Даже нужно осмотреть. Сейчас настоящие сыщики явятся, тоже захотят взглянуть на комнату покойника. А там мало ли что. Левушка-то не только мальчиков к себе водил, но и травку покуривал. Найдут ее, и что? Вопросы возникнут. А мне лишние неприятности не нужны. Найдут травку да начнут приставать ко мне. Что да как? Да почему не уследил? И почему вовремя не сигнализировал? Нет, вы совершенно правы. Осмотреть нужно!

И, схватив со стенда запасные ключи, он поспешил вон из комнаты. Разумеется, все бросились за ним. Комендант был человеком, которому не стоило доверять на все сто процентов. Комната покойного Хомячкова находилась в самом конце коридора. Обставлена она была просто. Вещей тут было немного. Но при этом чувствовалось, что все вещи отличного качества. И куплены не где-нибудь «по случаю», а подобраны тщательно и со вкусом.

– Так, ну что тут у нас? – бормотал комендант, бегая по комнате. – Белье, носки, рубашки. Косметика, грим, ну это все ерунда! Вроде бы никакого криминала не наблюдается!

Пока он рыскал по комнате, друзья тоже осматривались. Конечно, было неприятно трогать чужие вещи. Но что же делать, если другого выхода нет! Однако они не успели ничего толком осмотреть, как пожаловали те, кого так боялся комендант. Явились двое оперативников. И разумеется, они не потерпели конкуренции в комнате потерпевшего.

Комендант выдворил всех из комнаты Хомячкова, закрыл ее на ключ и в следующий раз открыл уже только для ментов. Они проводили обыск по всем правилам, в присутствии понятых. И в понятые (вот уж повезло так повезло!) удалось попасть опять же подругам. Так что они лично могли засвидетельствовать, что в комнате Хомячкова не нашлось ничего для их расследования интересного.

Когда с обыском было покончено, в головы подругам снова полезли мысли о другом. Верней, о другой. О той тощей блондинке, которая постоянно мелькала у них на пути, но про которую они до сих пор толком ничего не знали.

– Скажите, а эта тощая девица, которая чаще других бывала у Хомячкова, кто она? – осторожно отведя коменданта в сторону, спросила у него Леся.

– А фиг ее знает. Звали ее Оля. А больше я про нее ничего не знаю.

– Ни адреса, ни телефона?

– Да зачем они мне сдались? Адрес там ее или телефон! Она совсем не в моем вкусе была, чтобы я стал к ней клеиться.

– Но хоть что-нибудь вам про нее известно?

– Нет. Хотя… Машина у нее была занятная. Ярко-синяя и совсем крошечная.

– Марку не помните?

– Почему же? «Фиат». А на боку еще крылья ангелов нарисованы.

– Аэрография?

– Не сказал бы. Просто по контуру нарисованы два крыла ангела.

– И крест?

– Нет. Просто крылья. Не знать, так запросто можно спутать с голубиными или какой другой птицы. Но я у Оли однажды спросил, что значит этот рисунок на дверях ее машины, и она мне пояснила, что это крылья ангела, а она сама вроде как ангел и есть.

– Ангел?

– Ну да. Ангел милосердия. Так она выразилась.

Все это было ужасно странно. И что самое неприятное, ни на шаг не приближало подруг к тому, где им искать эту неведомую Олю.

– Ярко-синяя машина? Нет, у нашей Стеллы такой точно нет!

Девушки и сами уже поняли, что Стелла из «Арлекина» никак не может быть той самой крашеной блондинкой по имени Оля. Опытная Леся сфотографировала Стеллу во время их последнего занятия. И комендант твердо заявил, что эта особа никак не может быть Олей. Дескать, выглядит совсем иначе.

Итак, в «Арлекине» эту крашеную швабру – любовницу Вадима – искать теперь было бесполезно.

– Но странно, ведь это именно она привела Вадима в театральную студию.

– И что?

– Но сама она к этой студии если и имеет отношение, то далеко не прямое.

– Эта Оля имела отношение к Леве Хомячкову, а Лева имел прямое отношение к «Арлекину», он там работал.

Но как теперь друзьям было искать Олю? А ведь ей могла грозить нешуточная опасность. Двое ее друзей были убиты. И как знать, возможно, блондинка тоже была уже мертва?

– Как бы нам это проверить?

– Не знаю, как вам, а мне снова надо в офис, – озабоченно изучив только что полученное на телефон СМС, сказала Кира.

– Что? – встревожились подруги. – Снова какие-то проблемы?

– Девочки просят, чтобы кто-нибудь из нас срочно подъехал.

– А что? Что опять случилось?

– Вот этого они как раз не пишут.

Все попытки дозвониться до девчонок или до офиса тоже оказались бесполезными. Телефоны были отключены.

– Безобразие! – вспыхнула Кира. – Просто безобразие! Ни минуты покоя! Сейчас же еду в офис!

– Я с тобой! – вызвалась Леся. – Фима, ты с нами?

Фима заколебалась. С одной стороны, она с удовольствием бы осталась в компании Артема. А с другой… Артему надо было спешить на работу. Он и так истратил ради Фимы весь свой обеденный перерыв, да еще наврал начальству с три короба, чтобы отпроситься на пару лишних часиков в течение рабочего дня. Но сейчас ему нужно было мчаться обратно. Фиме совсем не хотелось, чтобы Артем лишился хорошей работы. И поэтому она сказала:

– Девочки, я тоже с вами. Артем, не обижайся, но давай созвонимся, когда твой рабочий день закончится.

Подъезжая к своему офису, подруги обнаружили, что в этот раз дело обстоит еще хуже, чем вчера. Все их сотрудницы толклись на улице, прижимая к груди самое дороге. Леночка – огромного розового зайца, размером побольше ее самой. Зайца ей подарил на день рождения один поклонник, но Леночкина мама отказалась принять в доме и самого поклонника, и его зайца.

– Один дурак и недоумок, по подарку сразу же видно, а второй слишком велик для нашей квартирки. Девай его куда хочешь, тут он не останется.

Вот и пришлось Леночке перетащить зайца в офис. Тут он никому не мешал. Сидел себе тихонько возле стола хозяйки в обнимку с искусственной пальмой – подарком второго Леночкиного поклонника. Почему-то все поклонники Леночки тяготели к монументализму, хотя сама Леночка была маленькая и очень худенькая, чисто воробышек. Но выселенный жестокой мамой из дома заяц был Леночке очень дорог. Вот и сейчас она трогательно обнимала его огромное пузо своими тоненькими ручками-палочками. Рядом с ней стояла ее приятельница – рослая и видная Зюся. В руках Зюся держала два цветочных горшка – один с пышно цветущей белой геранью, оставшейся Зюсе еще от бабушки. А во втором горшке был ее недавно приобретенный в цветочном магазине новый любимец – цветущий кактус с непроизносимым названием. К кактусу Зюся тоже испытывала нежные чувства. И сейчас, выскочив на улицу в офисной обуви, тем не менее не забыла прихватить цветок с собой.

И наконец, третья девушка, недавно устроившаяся на работу в «Орион» – рыженькая Зоя, держала в руках электрический чайник и недавно приобретенную кофеварку. Зоя была из всех троих самой хозяйственной. А возможно, недолго работая в фирме, еще не успела обзавестись собственным дорогим сердцу скарбом. Вот и подумала в первую очередь о сохранности офисной техники.

– Что вы тут делаете?

Увидев хозяек, девчонки радостно загалдели. Понять их было трудно, но все же постепенно подруги кое-что поняли.

– В офисе взрывное устройство!

– Там ОМОН!

– И собаки!

– И саперы!

– Нас всех эвакуировали.

– Сказали, что вплоть до устранения опасности!

Кира переглянулась с Лесей.

– А телефоны почему у вас у всех отключены?

– Они велели! – тут же объяснили девушки. – Сказали, что включенные телефоны мешают работе их аппаратуры. Она у них очень чувствительная. Вот и велели нам всем вырубить сотовые. А в офисе они сами все отключили.

И что было делать подругам? Оставалось только одно – ждать. Ждать и гадать, что же в следующий раз придумает неугомонная ревнивица – жена рядового налогового инспектора Федора Степановича, объявившая их фирме нешуточную войну.

Глава 12

На этот раз тревога оказалась куда более масштабной, чем в прошлый раз. Пострадали не только сотрудники и клиенты офиса турфирмы «Орион», но и все другие фирмы и их сотрудники, располагавшиеся в бизнес-центре. Их тоже выгнали на улицу и продержали там целых два с половиной часа.

За то время, пока саперы сканировали здание на предмет наличия в нем спрятанной взрывчатки, у всех нарушился обычный график работы, часть клиентов поспешила изменить свои планы или вовсе отказаться от услуг фирм, находящихся в столь опасном месте. Поэтому все работающие в бизнес-центре люди были в крайне раздраженном состоянии. А Кира с Лесей только и молились, как бы до окружающих не дошло, кто истинный виновник их сбитого расписания.

– Просто ужас! – шептались они между собой. – Страшно себе даже представить, что эта сумасшедшая особа придумает в следующий раз.

– Да. И кто бы мог подумать, что этот противный и похожий на хорька Федор Степанович вызовет такие шекспировские страсти.

– Знаешь, у меня есть одна идея, как нам обезопасить себя от происков этой чокнутой, – призналась Леся.

– Да? У меня тоже!

– А у тебя какая?

– Уволить эту вавилонскую блудницу, нашу Викторию Павловну, на фиг!

Кира говорила так в сердцах. Конечно, она совсем не хотела увольнять бедную женщину, и без того попавшую в такой переплет. Но, с другой стороны, надо быть последней дурой, чтобы тащить любовника к себе домой, да еще не позаботиться о том, чтобы проверить, а не следит ли за ними кто-нибудь при этом, например ревнивая жена.

– У меня идея несколько иного плана, – покачала головой Леся. – Такая, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

– Интересно послушать!

– Но для этого мне необходимо заманить жену Федора Степановича к нам в офис.

Кира только рукой махнула.

– Если фантазия у нее закончится, а мстить захочется и дальше, то она появится у нас в самое ближайшее время. И примется тут все громить своими собственными руками.

Действительно, проведенный в бизнес-центре поиск заложенного взрывного устройства не принес подругам особенного материального урона. Некоторые клиенты ушли, но на их место пришли другие. Осмотр в поисках взрывного устройства проводился аккуратно. Не пострадала ни техника, ни мебель, ни свежий ремонт в офисе.

– Конечно, нервотрепка получилась изрядная.

– Да и несколько клиентов сбежали. Вряд ли они еще вернутся.

– Но в общем и целом все живы и здоровы!

И, решив на сегодняшний день свои собственные проблемы, подруги вспомнили о бедной молчаливой Фиме. Она уже давно сидела у компьютера и грустно забивала шарики, стараясь отвлечься от неприятных мыслей. Причина ее настроения оказалась проста.

– Завтра похороны Вадима, – сказала девушка. – Мне только что позвонила его мать и сообщила об этом. Если я хочу присутствовать на церемонии, то встречаемся в одиннадцать утра у крематория.

– Ты пойдешь?

– Не знаю. Стоит ли?

– Ты должна пойти!

– Почему? Вадим совсем не собирался на мне жениться. Он хотел жениться на этой своей Оле. А я была ему нужна… Даже не знаю, зачем я была ему нужна!

Подруги переглянулись между собой. А потом Кира сказала:

– Это все твои личные догадки. Хотел, не хотел. На тебе, на ней. Точно мы ничего не знаем. А похороны – это отличный шанс встретить эту Олю.

Фима помрачнела еще больше.

– Совсем не хочу разговаривать с этой особой.

– А вот это уже совсем зря! – рассердилась на нее Кира. – Ревность в данной ситуации неуместна. Во-первых, потому, что Вадим уже умер. Глупо ревновать мертвеца, который не достался ни тебе, ни ей. А во-вторых… Во-вторых, мы должны выяснить, что произошло у этих троих.

– Троих?

– У Оли, Вадима и Хомячкова. Возможно, они влипли в какую-то нехорошую историю, и тогда опасность теперь грозит только одной Оле. Мы все выясним, сообщим следователю, и с тебя будут сняты все подозрения. Но возможно… Возможен и другой вариант развития событий. Гораздо более пугающий.

– Это какой же?

– Ситуация может быть более опасная. Допустим, Вадим оскорбил какую-то мстительную персону. Хомячков и Оля ему в этом помогали, и поэтому пострадали первыми. Но потом эта персона, так и не утолив до конца жажду мести, может взяться и за близких Вадима. За тебя, за его родителей.

– Посмотри на нас с Кирой, – вмешалась в разговор Леся. – Мы к этим влюбленным голубкам – нашей бухгалтерше и ее любовнику – имеем далеко не самое прямое отношение, про их амуры до последнего времени и вовсе были ни сном ни духом. Но при этом от мести Леокадии Семеновны пострадали именно мы и наш офис!

– Вот именно. Так что месть того типа может коснуться и тебя лично, Фима.

Основательно запуганная Фима дала слово, что пойдет завтра на похороны неверного жениха.

– Ну и чудненько! – мигом повеселела Кира. – А кто-нибудь из нас пойдет вместе с тобой для моральной, так сказать, поддержки.

Но так как ни одна из сыщиц не была уверена до конца в том, что Оля появится завтра на похоронах, то было решено заняться ее поисками самостоятельно. Ну, почти самостоятельно. Другими словами, подруги позвонили своему хорошему приятелю Лисице и попросили его о маленьком одолжении. О сущем пустячке. Всего-навсего найти среди нескольких миллионов жителей Санкт-Петербурга и Ленинградской области девушку по имени Оля, блондинку, худую и модно одетую, раскатывающую на ярко-синей малолитражке «Фиат» с изображением белых крыльев ангела на дверце.

Любой нормальный человек от такого задания пришел бы в смятение или попросту отказался его выполнять. Но Лисица был как раз человеком не нормальным. Он обожал сложные задания. И еще он обожал тусоваться. И по этой причине имел такое количество друзей, знакомых, приятелей и просто случайных партнеров и партнерш, что получалось, он знает практически всех в городе.

– Найдем! – легкомысленно пообещал он подругам. – Поспрашиваем и найдем. Какие, вы говорите, крылышки на капоте у этой девчонки?

– Ангельские. И не на капоте, а на дверце.

– А! Ну да! Хорошо. Запомнил. Будет информация, звякну.

Несмотря на краткость беседы, подруги знали, что Лисица задание запомнил и обязательно выполнит его в кратчайшие сроки. А пока подруги принялись самостоятельно разыскивать на просторах Сети различные общества, в эмблемах или логотипах которых встречались бы крылья. Сложность заключалась в том, что крылья ангелов всегда шли в едином ансамбле с крестом, голубем, терновым венцом и прочей христианской символикой, включая также изображения самого Иисуса, а еще его родных и близких.

Подруги просидели за компьютером до конца рабочего дня, но лишь убедились в том, что сами по себе, так сказать, отдельно крылья ангела в символике не встречаются. И когда девушки окончательно разуверились в том, что идя этой дорогой, смогут найти Олю, им позвонил Лисица.

– Ликуйте и пляшите! – заявил он. – У меня для вас хорошая новость!

– Серьезно? Ты нашел Олю?

– Не совсем ее саму. Но я нашел человека, который может рассказать вам о происхождении крыльев ангела на ее багажнике.

– На дверце!

– Ну да. На дверце.

– Так на дверце или на капоте, или на багажнике? Может быть, ты собираешься подсунуть нам совсем не ту Олю?

– На дверце, на дверце, – повторил Лисица. – Что, уже и пошутить нельзя?

– Ну у тебя и шуточки!

– Так что? – хмыкнул Лисица. – Вы едете или будете и дальше сидеть у себя в офисе и придираться к мелочам?

Подруги даже не стали спрашивать у Лисицы, откуда он знает, где они находятся в данный момент. С развитием сети спутников над нашей родимой матушкой-Землей спрятаться от их всевидящего взора стало почти невозможно. Для того чтобы оставаться невидимым для спутников, нужно было избавиться от всех электронных приборов, выкинуть мобильник и кредитную карту. А также уехать в глушь, куда еще не добрались всякого рода электронные пропускные системы, вроде тех, которые установлены на входах в различные организации или банки.

Поэтому девушки лишь спросили, куда им подъехать, и тут же начали собираться.

Лисица не подвел. Он в самом деле познакомил подруг с одним худощавым невзрачным молодым человеком, который был одет в драные джинсы, поношенные кроссовки, которые выглядели так, словно их давно пора было выбросить на свалку, и такой вытянувшийся свитер, что становилось стыдно, что этого достойного пенсионера еще до сих пор эксплуатирует его жестокий хозяин.

– Этот парнишка – мультимиллионер! – шепнул Лисица на ухо Кире, которой явно благоволил. – Так что не вздумай чего ляпнуть. Наоборот, постарайся его обаять. Такое знакомство может тебе в будущем здорово пригодиться.

– Он мне совсем не нравится. Противный такой!

– На тебя не угодишь, – сделал вид, что обиделся Лисица, но тут же заулыбался: – Впрочем, честь и хвала твоей женской интуиции.

– Да? Почему?

– Парнишка – голубой. И однажды из-за своего пристрастия к мужскому полу попал в очень скверную ситуацию. Впрочем, он тебе сейчас все расскажет сам.

Мультимиллионы Игната – так звали нового знакомого подруг – были, так сказать, наследственными. Игнат получил их от своего родителя, который заработал начальный капитал в мутные девяностые годы, а потом лишь увеличивал и увеличивал оборот своей империи. В конце концов старые раны дали о себе знать. И даже лучшие доктора Европы и Америки не смогли спасти мафиозного миллионера, который и отправился в мир иной, оставив в этом мире своего единственного сына и наследника Игната и все свои миллионы.

Истинно говорят, каким в этот мир придешь, таким и уйдешь. Час наш нам не ведом. А деньги, на добычу которых мы прилагаем такие усилия при жизни, останутся тут без нас. Игнат со своим отцом никогда особо близок не был. Папе было не до сынули, он зарабатывал миллионы. И лишь умирая, он вспомнил о том, что совсем не научил парнишку быть богатым.

– До сего момента ты клянчил деньги у меня, – умирая, наставлял папуля Игната. – А теперь готовься к тому, что клянчить их будут у тебя. Никому и ничего не давай, иначе очень скоро останешься нищим.

Игнат клятвенно пообещал выполнять зарок отца. Но едва опустилась крышка родительского гроба, счастливый наследник принялся кутить напропалую. Миллионов было сказочно много. И вопреки опасением отца, как Игнат ни старался, меньше их все равно не становилось. Только прибыли от процентов по вкладам хватало Игнату на то, чтобы кутить день и ночь, раздавая еще при этом в долг направо и налево.

Тем не менее долго такая жизнь продолжаться не могла. Игнат и сам начал уже уставать от непрекращающегося безделья и от своих дружков, смысл жизни которых заключался в том, чтобы потратить рекордно большую сумму в рекордно малые сроки, получив при этом рекордную порцию адреналина.

И вот однажды, возвращаясь из ночного клуба за рулем собственной машины, Игнат сбил человека. Это оказалась ветхая старушка, вышедшая на улицу в шесть утра, чтобы купить молочка из цистерны. Помятый алюминиевый бидончик старушки отлетел в одну сторону, а его крышка осталась лежать возле сбитой бабушки, дополняя зловещую картину.

Под головой у старушки расплывалось красное пятно. И у Игната мигом подкосились ноги. Он убил человек! Сбил насмерть старушенцию! Вот и все! Конец его веселой жизни. Он сел за руль пьяным, желая показать свою молодецкую удаль и поддавшись на пари случайного знакомого. Знакомый был очень симпатичным, и Игнату показалось сущей ерундой то, что он подбивал его сделать. Подумаешь, выпил десяток коктейлей! Но ведь он и тусовался всю ночь! Наверняка часть спиртного уже выветрилась, и он может сесть за руль.

Однако хмель выветрился из головы Игната только сейчас, когда он увидел дело рук своих. К чести Игната надо сказать, что он даже не пытался бежать. Во-первых, не мог шевельнуть ни ногой, ни рукой, а во-вторых, он должен был остаться и попытаться оказать помощь старушке.

– Эй! Бабуля! Вы живы?

Бабуля не издала ни звука. Зато возле Игната материализовалась молодая девушка.

– Бабушка! – кинулась она к лежащей на земле старушке. – Милая! Ты жива? Я видела, как этот псих налетел на тебя! Ты жива?

Старушка пошевелилась и издала нечто вроде стона. А девушка воскликнула:

– Она дышит! Она жива! Вези нас немедленно в больницу, идиот! Моя бабушка умирает!

Игнат молча проглотил и идиота, и все прочие бранные эпитеты, которыми девушка осыпала его всю дорогу. Он довез пострадавших до больницы, дорогу к которой ему показала девушка. И наблюдал за тем, как старушку приняли дюжие санитары и вокруг нее тут же захлопотали врачи. После этого внучка пострадавшей велела Игнату убираться и не нервировать ее своим присутствием.

– Я тебе еще позвоню, – мрачно пообещала девушка. – Не надейся, что тебе это сойдет с рук просто так.

Игнат и не надеялся. И когда Оля позвонила ему, он был уже готов на все. Но запрос Оли оказался неожиданно скромен. Новая машина и десять тысяч долларов наличными.

– И мы с бабушкой не будем иметь к тебе претензий.

– Нет проблем! – воскликнул Игнат, оценивающий свою свободу в куда более крупных суммах. – Заплачу немедленно. Но я бы хотел навестить вашу бабушку, принести ей…

– Нет нужды! – отрезала Оля. – Бабушка не желает вас видеть. Вы чуть не угробили ее! Врачи сказали, что, придись удар чуть выше, бабушке было бы не жить!

– Я понимаю, понимаю! Хорошо, я не буду соваться. Но что я могу сделать для самой старушки? Может быть, инвалидное кресло? Протезы? Путевку на воды в Чехию?

Но Оля отвергла все эти дары. Она хотела машину и деньги. Причем машину она выбрала себе сама. И это была отнюдь не самая дорогая модель. Ну а десять тысяч долларов – это были такие деньги, которые всегда хранились у Игната дома на случай непредвиденных трат. Ему даже не пришлось обращаться за помощью в банк. Он просто открыл свой домашний сейф и дал Оле требуемую сумму.

При этом счастливый Игнат не удержался, заскочил в ювелирный магазин и купил девушке красивую подвеску в виде ангела. А крылья ангела он велел изобразить на дверце машины Оли.

– Это тебе в знак признательности. Ты – настоящий ангел. Спасла меня от тюрьмы. Я никогда тебя не забуду. И того, что ты для меня сделала, тоже!

Игнату показалось, что Оля слегка смутилась. Но она очень быстро справилась с собой и сказала:

– И тебе не хворать. Надеюсь, мы никогда больше с тобой не свидимся. Пока!

И исчезла. С тех пор прошел уже почти год, но Игнат все еще не мог забыть девушку, благодаря которой в его жизни произошли такие изменения.

– Теперь я куда меньше развлекаюсь и куда больше работаю, – рассказывал он. – Я понял своего отца, который всегда мне твердил, что фарт бывает раз в жизни, а упорный и достойный труд – все остальное время. В моей жизни такой фарт уже случился, я остался на свободе. И теперь я каждый день тружусь, чтобы у людей, которые работают на меня, были хорошие зарплаты, соцпакет и медицинские страховки на любой случай. И конечно, я нанял себе шофера. И никогда в пьяном виде больше не сажусь за руль.

Одним словом, встреча с Олей очень благотворно подействовала на Игната. Но вот где искать девушку, оставалось совершенно непонятным. Ни ее домашнего адреса, ни телефона у Игната не было.

– Она позвонила мне сама и всего лишь один раз. И ее номер был засекречен. Да я совсем и не горел желанием разыскать ее. Девушки – это не мой профиль. Тем более что с этой девушкой меня связывали отнюдь не радостные воспоминания.

Для подруг оставался лишь один шанс. Они могли попытаться найти Олю через ее бабушку.

– В какую больницу ты отвез старушку?

– В больницу «Скорой помощи».

– Это в Купчине?

– Да. Там.

– А сбил бабушку ты где?

– На углу Коммуны и еще какой-то улочки.

– Коммуна? Но это же Ржевка?

– Верно.

– И что? Поближе больницы не нашлось? Надо было тащиться в такую даль?

– Не знаю, – пожал плечами Игнат. – Оля сказала, чтобы я ехал в Купчино. Я и поехал. А что? Рано утром пробок не бывает. А я гнал как сумасшедший. Мы доехали минут за пятнадцать или даже меньше.

Уточнив еще раз дату и время, когда это произошло, подруги поблагодарили Игната и Лисицу за помощь, а сами немедленно поехали в Купчино.

– Отлично знаю эту больницу. Бедлам у них там страшный. Больных привозят со всех частей города. Подбирают на улицах и везут. Наркоманов с передозировками, избитых проституток и просто больных, которым внезапно стало плохо прямо на улице.

– Ты путаешь. Наоборот, у них там все очень аккуратно и автоматизированно.

Но правы оказались обе подруги. В окошке справочной, куда заглянули девушки, они увидели суперсовременный компьютер, возле которого мирно дремала седенькая бабушка с очками на носу и в белом халате.

– А? Что? – спохватилась она. – Куды приперлись? Ночь уже!

– Бабушка, нам очень нужно!

– Да хто ж вас впустил! Больница уже закрыта как два часа!

Подруги умолчали о той бутылке хорошего коньяка, которая открыла им заветную дверь. И вместо этого вытащили коробку шоколадных конфет с ликером. Коробка была большая и очень нарядная, и старушка в белом халате мигом повеселела и подобрела.

– И чего надо? – с вожделением поглядывая на коробку, поинтересовалась она.

– Сведения о бабушке нашей подруги. Она лечилась у вас в больнице!

– Как фамилия?

– Мы не знаем.

– Ну, вы даете! – удивилась старушка. – А как же я вам ее найду?

– Но мы знаем дату и время поступления. И еще мы знаем, что старушка попала к вам в больницу вследствие автомобильной аварии!

Старушка еще раз покосилась на коробку конфет. Вздохнула. И потянулась к огромной толстой книге с пожелтевшими страницами.

– Ну, – послюнив пальцы, произнесла она. – Говорите!

– А вы по этому гроссбуху смотреть будете? – удивилась Леся. – А почему не по компьютеру?

– А ну его! – пренебрежительно отмахнулась старушка. – Путаник он! Пусть с ним молодые развлекаются. У них времени еще полно. А у меня времени мало осталось, чтобы я на эти фокусы его тратить стала. Так что, будете говорить или что?

– Будем! А что надо?

– Время. Дату.

Получив информацию, старушка принялась сосредоточенно водить пальцем по замусоленным страницам толстой тетради.

– Нет вашей бабушки! – заявила она. – Либо вы чего-то перепутали, либо не привозили ее к нам!

– Как не привозили?

– А вот смотрите сами!

И старушка сунула подругам под нос книгу регистраций и учета больных.

– Нету ее тут! В то утро вообще никого с травмами или из аварии не привозили. Может быть, ее днем к нам привезли? Или вечером? Или вообще в другой день?

Подруги лишь головами покачали. В тот же день, купив для Оли подвеску с ангелом, находящийся под впечатлением от случившегося Игнат купил медальон и для себя. И на нем выгравировал день и час, когда едва не стал убийцей. Именно с этого медальона подруги и списали дату и время. Так что ни о какой ошибке и речи быть не могло.

– Бабушку не на «Скорой» привезли. Ее сам сбивший водитель до больницы доставил. Может быть, в этом дело?

Но старушка в окне покачала головой:

– Кто бы ни привез, больную в приемный покой направляют. И эти записи там делаются при приемке пациента в больницу.

И, взглянув еще раз на подруг, она сказала:

– Одно только возможно в вашем случае. Ваша бабушка могла пострадать не настолько сильно, как ей показалось вначале. И в приемном покое ей оказали первую помощь и отправили домой. Или она сама от госпитализации отказалась.

– И в таком случае записи не делаются?

– Ну, если больной к нам в больницу лечь отказался, то и запись о нем, само собой разумеется, не делают.

И ловко подтянув коробку конфет к себе поближе, она захлопнула окошко. Вот и все. Больше подругам в больнице было делать нечего. Выйдя из больницы, они наткнулись на приехавшего за Фимой Артема, которого охранник внутрь не пустил, и молодой человек в нетерпении переминался на улице. Увидев Фиму, выходящую из дверей в сопровождении подруг, Артем просиял и бережно извлек из-за спины букет белых нарциссов.

– Нравится? – робко спросил он у Фимы, явно побаиваясь ее ответа.

– Обожаю этот запах!

– Не слишком скромно?

– Чудесные цветы! Настоящие весенние!

– У бабушек купил! – расцвел в улыбке Артем. – Самые первые в этом году. То есть, конечно, в Голландии они круглый год цветут в оранжереях, но у нас в садах эти цветы первые.

– Поэтому я их и люблю, – произнесла Фима, бережно расправляя лепестки нарциссов.

Видя, что они тут не только не нужны, но даже получаются лишними, Кира с Лесей поспешно попытались шмыгнуть прочь. Но Артем заметил их маневр и удивился:

– А вы куда?

– Ну… Нам это… Типа, пора!

– Фима, до завтра!

– Не забудь. Утром я заезжаю за тобой, и мы едем в крематорий.

И с этими словами подруги поспешно отступили. В конце концов, они оставляли Фиму в надежных руках, а у них самих набралось немало домашних хлопот, чтобы просто так прохлаждаться.

Дом встретил подруг угрюмым мяуканьем. Это их домашние питомцы Фантик с Фатимой, вернувшиеся со своей затянувшейся весенней прогулки, протестовали против отсутствия хозяек. Обычно коты легко переносили разлуку с любимыми хозяйками, оставаясь дома одни целыми днями. В компании друг друга им всегда было чем заняться, и они отнюдь не скучали. Но этой весной с кошками что-то приключилось. Они то шатались целыми днями неведомо где, то сидели дома. И при этом требовали к себе постоянного внимания.

– Они постарели, – печально произнесла Леся, когда Кира поочередно предложила Фантику поиграть с мячиком, поесть его любимых сухариков или погреться вместе с ней у камина. – Постарели, вот и капризничают.

– Но у них и аппетита нет!

– Аппетит у них как раз отличный. Только за последний час Фантик три раза подошел к своей миске и опустошил ее.

– Постой, постой! Ты накормила его трижды?

– Дважды.

– И я тоже дважды! Выходит, он слопал четыре порции? Тогда неудивительно, что ему ничего не хочется, ни гулять, ни играть. Он просто обожрался.

Сегодня подруги гостей к себе не ждали. Надеялись провести вечер тихо и мирно. Но их чаяниям не суждено было сбыться. Не успели они накормить кошек и чуточку передохнуть после дневных треволнений, как в дверь раздался требовательный звонок.

– Кто там?

– А кто это может быть?! – раздался знакомый голос Лисицы. – Я это!

И не прошло и пары минут, как он уже был в доме и, казалось, располагался одновременно и в кресле, чудом согнав оттуда находящегося в полуобморочном состоянии Фантика, и в ванной, и на кухне. Впрочем, на кухне Лисица пребывал дольше всего. Покушать он любил. И сейчас с воодушевлением уничтожал испеченные Лесей еще несколько дней назад домашние вафли. Они у нее получались нежными, рассыпчатыми и буквально таяли во рту.

Сами подруги их уже не ели, Леся из соображений высокой калорийности своего изделия, а Кира потому, что объелась ими еще давно. А вот Лисица оказался благодарным едоком и уничтожил оставшиеся вафли буквально за пять минут. Покончив с вафлями, он плотоядно оглядел кухню и спросил:

– А больше у вас ничего нет?

– Чего, например? Пирога со взбитыми сливками?

– Нет, – сморщился Лисица. – Сладким я уже объелся. Теперь бы мне хотелось кусочек мяса. Но только чтобы кусочек был побольше.

– Я ничего не готовила, – развела руками Леся.