Текст книги "Сколько стоит мечта?"

Оплатив штраф за изменения в билете, я подумала, что теперь меня вряд ли что-то сможет удивить. Но девушка – сотрудница авиалиний с искренним удивлением вдруг спросила:

– А почему вы летите раньше? Ваш обратный вылет ведь должен быть значительно позже?

Я: – Как это, почему? Потому что, мягко говоря, я некомфортно себя чувствую при землетрясении.

Д: – Вы уверены, что хотите поменять билет? Это единственная причина?

Я: – Да, уверена. (И подумала: «Еще я давно не видела «рыбьих глаз».) Ближайший рейс до Москвы был обозначен на табло как вылетающий уже через час. Не помню, чтобы я еще когда-то так быстро бегала по аэропорту. Но на все мои попытки поторопить службу досмотра, потому что я опаздываю на рейс, я только слышала:

– Не переживайте так, не создавайте панику.

Я: – Значит, меня подождут, если я немного задержусь?

С: – А вы опаздываете на посадку?

Я: – Возможно.

С: – Значит, не подождут.

Я: – Но как? Ведь неизвестно, когда будет следующий рейс и вообще будет ли?

С: – Зачем же вы тогда опаздываете?

Ну, вот что тут ответить? Как будто только у меня одной земля под ногами постоянно вытанцовывала, или только я добиралась по полуразрушенным магистралям, чтобы усложнить себе жизнь.

Я: – Да я и сама не знаю. Наверное, я просто катастрофически безответственная!

Когда я все же добралась до нужного мне выхода на посадку, оказалось, что вылет задерживается еще на два часа. Поначалу меня это обрадовало. Соотечественники в количестве примерно 9–12 человек – все, кто смог добраться в аэропорт, ждали спасительной посадки. Но потом вылет снова перенесли, затем опять и опять. Уже стемнело, подтянулись еще несколько человек. На все наши вопросы представители авиакомпании отвечали, что пока нет возможности вылететь. Нам выдали купоны на горячее питание и предложили покинуть зону вылета, вернувшись в основное здание аэропорта, так как вылет перенесен на утро. Люди стали заметно нервничать и отказались покидать свое маленькое пространство, с которого, как луч надежды, можно было наблюдать стоящий рядом самолет.

Масло в огонь и без того бушевавшей паники и нервозности подливали пассажиры американских авиалиний, которые по соседству с нами устроили целый скандал, требуя немедленно посадить их в самолет, потому что они не хотят умирать вместе со всеми японцами. Дети плакали, взрослые кричали, представители авиакомпаний не знали, что им предпринять. Такое поведение пассажиров повергало их в глубочайший шок. Я попыталась предпринять еще пару попыток что-то изменить. Для начала узнала, есть ли возможность улететь любым другим рейсом в любом направлении.

Оказалось – нет. Ни один самолет не мог вылететь из-за погодных условий. Затем от лица всех пассажиров позвонила консулу РФ в Японии. Он лишь попросил, чтобы мы составили список всех присутствующих и передали представителю авиакомпании. Все единогласно отказались составлять этот список, потому как он навевал на мысль, что станет посмертным для отчета правительству.

Реальной помощи не предлагалось. Американцев все-таки посадили в самолет, а нас перевели в ВИП зал ожидания, предварительно собрав паспорта, с которыми особо буйные и уже успевшие как следует успокоиться алкоголем граждане расставаться совсем не хотели. Ночь, проведенная в красивом зале в золотых тонах, показалась невероятно долгой. Спать не получалось, лишь только задремать на несколько минут, что не трясло. Но с каждым толчком мы открывали глаза и молча переглядывались в каком-то зловещем ожидании неизвестного. Наконец настало утро, и в тот момент, когда встало солнце, мне захотелось, чтобы этот рассвет никогда не заканчивался, но и чтобы он не был последним. Я раньше никогда не замечала, насколько красивым и завораживающим может быть восход, а ведь он случается каждый день. Долгожданная посадка была, наконец, объявлена, и мы потянулись к своему выходу, ставшему уже родным. Было ощущение, что мы все пережили какую-то войну и, сплотившись, тоже стали родными. Перед выходом на посадку к нам вышли первый и второй пилоты и, раскланявшись, долго извинялись, что не смогли в срок добраться в аэропорт ввиду сложившихся непредвиденных обстоятельств. Просто для заметки – российская авиакомпания Аэрофлот подняла цены на билет до Москвы как минимум в три раза, цена доходила до пяти тысяч долларов в один конец. Наши соседи по выходу на посадку – американцы – так и провели ночь в самолете, до сих пор не вылетев. А мы в составе 15-ти – максимум 20-ти человек расселись в огромном боинге и, набрав скорость, взлетели. Утро было ясным и солнечным, олицетворяющим новую страницу жизни. По возвращению домой я обнаружила на почте электронное письмо от представителя языковой школы и адвоката с извинениями о том, что встреча не состоялась по причине невозможности добраться до места назначения. Вот такая вежливость.

Возможно, после столь неудачной попытки, когда сама судьба вмешалась в планы по достижению цели, нужно было отступить и отказаться от столь смелых решений в дальнейшем. Но такие эпизоды лишь закаляют. Как сказал когда-то Мао Цзэдун, «то, что мыслимо, то осуществимо. И человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу».

Для меня это стало еще одной причиной, по которой не стоит бояться идти к своим целям: если даже этому не суждено сбыться, судьба сама вернет на исходную позицию, дав понять, что была выбрана ошибочная цель.

Конечно, далеко не сразу, но мысль вернулась. Ожидание решения по канадскому вопросу затягивалось и обрастало все новыми требованиями. Необходимо было сдавать языковые тесты. Но даже после того, как необходимые сертификаты с высокими баллами были получены, тишина все равно не прекращалась. Решение найти временную работу в стране с высоким уровнем жизни и желательно теплым климатом привело к тому, что я остановила свой выбор на ОАЭ. Естественно, прежде чем оформлять рабочую визу, нужно было присмотреться к перечню требующихся услуг на рынке труда, как и к стране в целом. Самостоятельно оформив через интернет визу сроком на месяц, я вылетела в Дубай. Мне приходилось и раньше бывать в этом городе, но я никогда не смотрела на него глазами жителя. К слову, коренное население составляет совсем небольшой процент от числа всех проживающих в этом городе людей. В основном это наемные рабочие и обслуживающий персонал, который и работает непосредственно на это самое коренное население. Мне не была близкой ни культура, ни история, ни религия этого народа, мне даже не были симпатичны их ценности и взгляды на жизнь.

Но поскольку вариант длительного пребывания в стране мной не рассматривался, я решила подыскать или хотя бы присмотреть какой-нибудь временный вариант. Вообще, ничего выдающегося в их культуре и истории развития я для себя не обнаружила и уж точно проникнуться глубоким уважением, как к Японии, к этой стране у меня при всем желании бы не получилось. Было множество различных противоречий в поведении людей, в их мыслях и убеждениях, ни у кого не было никаких четких позиций, вся их жизнь была какой-то праздной и в тоже время смертельно скучной.

Очень явно ощущался целый набор комплексов и некая ущербность, прикрываемая сводом различных правил. Единственным плюсом для меня был порядок в этой неспешной арабской жизни.

И так как одно из правил гласило о том, что днем Бог неустанно следит за грешниками, а с заходом солнца всем можно абсолютно все, включая походы в клуб, азартные игры (пусть даже только посредством интернет-ресурсов) и алкоголь, то я решила пройтись по нескольким клубам в поисках работы. Удивительно, но полные снобизма и напускной надменности люди, приходя в клуб, становились абсолютно нормальными людьми, с которыми даже иногда было интересно поговорить. Работу я нашла, но меня сразу предупредили, что, не имея рабочей визы, я могу, опираясь лишь на свой собственный страх и риск, работать до тех пор, пока не нагрянет какая-нибудь проверка. И в таком случае меня никто не знает и видит в первый раз. Я решила выйти на один вечер, чтобы присмотреться и оценить соотношение риска с возможной выгодой. Несмотря на то что таких заведений для такой строгой мусульманской страны было в городе предостаточно, все же посещаемость оставляла желать лучшего. Но тем не менее зарабатывать получалось неплохо. С одной стороны, имея возможность длительного пребывания без риска быть пойманной за работу по туристической визе, можно было бы неплохо заработать. С другой, даже если получить все необходимые документы, огромное давление чужой культуры обуславливало нешуточный дискомфорт. Так, например, ко мне подошел один человек и сделал весьма недвусмысленное предложение.

Ч: – Возможно, вас заинтересует предложение о работе?

Я: – Возможно. Что за работа?

Ч: – Я – доверенное лицо одного весьма уважаемого человека, шейха по имени… (не удосужилась запомнить). И он был бы крайне счастлив, если бы вы своим обществом скрасили его досуг.

Я: – Спасибо за предложение, но передайте ему, пожалуйста, что я не работаю организатором досуга, пусть даже и весьма уважаемых шейхов.

Ч: – Но вы даже не представляете, от чего отказываетесь.

Я: – Я вас прекрасно поняла и ответ тот же.

Ч: – Как вам будет угодно.

Моя поездка подходила к концу, но я могла продлить ее, отодвинув дату вылета еще на 10 дней. Но меня одолевали сомнения. Кроме того, какое-то тревожное чувство никак не отпускало. Я даже просыпалась от него по ночам. Урок о том, что таким вещам все же нужно доверять, для меня не прошел бесследно, и я решила обратиться за советом.

Я: – Как ты считаешь, пап, остаться еще на 10 дней или не стоит оно того?

П: – Однозначно не стоит. Цель не оправдывает средства в данном случае.

Я: – Можно просто немного заработать.

П: – Любую сумму, которую ты планируешь там заработать за эти 10 дней, я удваиваю и гарантирую, что заработаем ее здесь, пусть это и займет больше времени.

Я: – Откуда такая категоричность?

П: – Неоправданный риск, невзвешенное решение, и мне приснилось, что ты вернулась без зубов.

Я: – А, ну так сразу бы и сказал, а то удвою, заработаем… Зубы-то важнее! Ладно, еду домой.

Таким образом напряжение спало, чувство тревоги ушло, и была поставлена еще одна галочка напротив пункта «попробовала, но не подошло».

Канада все молчала, постоянно отодвигая сроки рассмотрения иммиграционного дела, на этот раз проведением масштабной реформы в иммиграционном законодательстве. Состояние ожидания и неопределенности, особенно когда от тебя ничего не зависит, неизбежно съедает меня изнутри. Поэтому неудивительно, что я наметила себе дальнейший план действий.

Следующей моей «жертвой» стал Париж. Во-первых, посещение этого города было еще детской мечтой, во-вторых, все же менталитет жителей европейского города был мне ближе и понятнее, чем, к примеру, азиатов или арабов. Как сказал один писатель, «быть парижанином не означает родиться в Париже. Это означает – родиться там заново». Я скептически относилась к такого рода высказываниям до тех пор, пока не посетила этот город и в самый же первый день не пала жертвой его невообразимого обаяния. В него невозможно было не влюбиться и вряд ли можно словами описать ту атмосферу безграничного очарования и романтичной таинственности, которую он дарит всем своим существом. С самого утра в воздухе воцаряется непередаваемый запах свежей выпечки и кофе. Парижане спешат по своим делам, захватив в охапку горячий, свежеиспеченный хрустящий багет, кто-то напротив наслаждается утренним кофе, лениво потягивая его за столиком одного из уютных уличных кафе.

И только я ношусь в поисках газеты с объявлениями о работе, то и дело засматриваясь на зачаровывающие городские пейзажи. За последующие двое суток я столько раз потерялась и нашлась в этом городе волшебной энергетики, что вполне могла уже проводить пешие экскурсии самостоятельно. Завязались многие знакомства, которые впоследствии мне очень пригодились. Вообще, не стоит никогда целенаправленно искать нужных людей, все нужные люди всегда появляются в судьбе сами и чаще всего неожиданно. Так я столкнулась с человеком, который в дальнейшем во многом помог мне не потеряться, растворившись в городе грез и сказочных иллюзий. На одном из светофоров я, засмотревшись на величественно – изящное здание оперного театра, неосмотрительно преградила путь человеку, стоящему сзади.

И, когда загорелся зеленый свет, я так и простояла, разинув рот, разглядывая этот архитектурный шедевр, а он учтиво обошел меня и, вместо того чтобы выразить свое недовольство, произнес: «Vous etes tres mignon!»

Слово «mignon» означает в переводе с французского что-то вроде «лапочки» или «милашки» и звучит как «миньон». Я не придала этому особого значения, пока не услышала рядом сдавленный хохот, который перешел в заливистый смех, как только я бросила на его обладателя вопросительный взгляд.

Я: – Что так рассмешило?

Он: – Ой, ты говоришь по-английски?

Я: – И не только, так что смешного-то?

Он: – Как что, мужик только что сказал, что ты – филе миньон!

Тут уже и меня прорвало, такого перевода я, и прикладывая усилия, не смогла бы придумать… А он продолжал:

– Подумаешь, перекрыла светофор, это же не повод называть тебя мясным стэйком, да и твоя фигура не позволяет. Прости, ну, правда, очень смешно.

Я: – Да с тем, что смешно-то, вообще не поспоришь, вот только переводчика бы из тебя не вышло…

Он: – Я как-то и не стремлюсь. Я здесь по контракту с танцевальной труппой, отработаем и уедем обратно домой, в Лос-Анджелес.

Я: – Танцор, значит… с рабочей визой… Слушай, не поможешь парочкой советов?

Он: – Да не вопрос! Если, конечно, ты закончила пялиться на это позолоченное здание.

Я: – Конечно, закончила! К тому же, это оказывается чревато тем, что можно запросто прослыть куском мяса, что не самый приятный комплимент для девушки в Париже.

Так постепенно все стало прорисовываться с работой. Поначалу я умалчивала о том, что у меня нет рабочей визы и меня принимали на испытательный срок. Так было с несколькими клубами. Но впоследствии, когда меня просили принести документы для подписания контракта, мне просто было нечем крыть. Посещение Иммиграционного центра не обнадежило, получить рабочую визу во Франции было равносильно получению Нобелевской премии, и неудивительно, что сами работодатели не горели желанием брать на себя всю эту бумажную работу и ответственность. Работы не хватало даже высококлассным специалистам, что уж говорить о рабочем месте для человека с туристической визой на руках, который вряд ли мог принести хоть сколько-нибудь весомую и ощутимую пользу государству. Очередь из таких, как я, можно было выстроить из нескольких Эйфелевых башен, наставленных одна на другую. Но все же до самого последнего дня я не оставляла попыток найти свое место в этом городе. Ведь если оно там есть, никто бы его не занял, ну а если нет, то и расстраиваться глупо. От одной из своих парижских приятельниц, которая заботливо предложила мне пожить в своей квартире на выходных, поскольку сама уезжала за город прыгать с парашютом, я узнала, что совсем недавно в знаменитом парижском кабаре «Мулен Руж» на бульваре Клиши был объявлен конкурс на место танцовщицы. Терять мне было нечего, а попробовать свои силы в чем-то новом всегда интересно.

По ходу проведения кастинга было отобрано пять девушек, в том числе и я. Нам было предложено посещать репетиции в течение нескольких дней, после чего было бы вынесено решение о принятии в штат двух из нас. Учитывая, что претенденток изначально было намного больше, я даже не рассчитывала попасть в эту пятерку, но раз уж так случилось, то мое любопытство заставило меня промолчать об отсутствии визы, чтобы посмотреть, что будет дальше. А дальше было собеседование.

С: – Как вы уже, наверное, заметили, мы остановили свой выбор на вас, так как ваш рост, комплекция, типаж и физическая подготовка удовлетворяют нашим требованиям. Мы заинтересованы во взаимовыгодном сотрудничестве, а потому должны быть уверены в том, что и наши условия вам подходят. Готовы ли вы их обсудить?

Я: – Конечно, мне это было бы весьма интересно.

С: – Контракт заключается минимум на один год, два месяца из которых вы будете находиться на испытательном сроке.

Я: – Хорошо.

С: – У нас есть свод правил, которые должны строго соблюдаться на протяжении действия заключенного контракта. Иначе действуют штрафные санкции.

Я: – А можно поподробнее об этом?

С: – Это, к примеру, несоблюдение весовой категории, так как мы стараемся следить за тем, чтобы все наши танцовщицы находились в идеальной форме, при этом еще и идентичной. За каждый лишний набранный, равно как и потерянный, килограмм по итогам еженедельного взвешивания мы штрафуем.

Я: – Ну, вроде с этим не должно быть проблем. Что еще?

С: – Еще большинство номеров из программы нашего кабаре требуют частичного либо полного обнажения.

Я: – Вот с этим уже сложнее.

С: – Поэтому мы и проводим с вами предварительную беседу. Так же основным условием является наличие у вас официального разрешения на работу на территории Франции. Оформлением рабочих виз мы не занимаемся, каким бы ценным работником вы для нас ни оказались.

Я: – Ух ты, а вот с этим вообще труба…

С: – Что, пардон?

Я: – Да ничего, я хотела сказать, что, кажется, мне пора. Всего хорошего и оревуар.

На улице меня уже ждали мои новые знакомые из американской балетной труппы, гастролирующие по миру, естественно, по рабочим визам, в отличие от меня. И мы, водрузившись на байки, поехали ужинать, после чего я была приглашена на одно из уже вошедших для них самих в рутинную привычку выступлений. В тот момент, когда мы неслись со скоростью по Елисейским полям, обгоняя машины, я открыла шлем и, наслаждаясь встречным ветром, подумала: «Как же все-таки здорово мечтать, познавая себя через призму собственных желаний».

На этот счет более точно сказал один, на мой взгляд, талантливейший современник, практически мой ровесник, родившийся со мной в один день, – Аль Квотион: «Способность мечтать – это в первую очередь акт творения самого себя. И дело не в том, что, если ты будешь мечтать о чем-то конкретном, это непременно сбудется. Мысль материальна, но воплощается несколько иначе, не так прямолинейно, как многим хотелось бы. Дело в том, что, мечтая, ты создаешь свои черты, прообраз того человека, которым в итоге неминуемо становишься».

Это – далеко не все, что выпадало и еще выпадет мне на моем жизненном пути, этот список реализованных и неосуществленных желаний и свершений еще будет расти с течением жизни. Но урок, который должен, по моему мнению, усвоить каждый человек – это то, что не стоит бояться делать шаги навстречу своим желаниям, искать себя, пробовать все, что интересно. Не надо бояться совершать собственные ошибки, их все равно не избежать, но чем раньше они будут пережиты, тем больше будет времени на то, чтобы оправиться, подняться и, с учетом собственного опыта, с успехом двигаться вперед.

А еще очень важно не ошибиться на одном из перекрестков, которые часто встречаются нам на дороге под названием жизнь. Ведь иногда, свернув не туда, очень сложно бывает вернуться обратно на свою дорогу, которая должна идти лишь в гору, а не обрываться, не петлять и уж тем более не стоять на месте. Очень часто бывает, что из-за одного, когда-то неправильно принятого, решения вся жизнь идет не так, как хотелось бы, не всегда возможно это решение исправить, так как она всего одна, ее нельзя переписать. Поэтому не стоит отталкивать возможности, которые попадаются на жизненном пути, их может больше и не быть. А мечта, она стоит ровно столько, сколько сил, времени и терпения, а уж только потом и денег, мы готовы на нее затратить.

С материальным воплощением мечты все несколько проще хотя бы потому, что в конечном итоге все сводится к четко сформулированной цене и крайне редко здесь примешиваются какие-либо глубокие эмоции или переживания, за исключением тех случаев, когда некая материальная цель трансформируется непосредственно в цель всей жизни и все остальное отходит на второй план. К мечтам эмоционального характера чаще всего относится, конечно же, личная жизнь, а значит, у каждого она связана с определенным человеком. И вот здесь уже законы денег не работают, хоть кому-то во многом и помогают. Не существует в отношении другого человека никаких правил, формул и законов, по которым можно было бы вычислить, насколько он подходит, что он может привнести собой в нашу жизнь, нужен ли он. В связи с этим невозможно не согласиться с высказыванием Л.Н.Толстого о том, что «одно из самых обычных заблуждений состоит в том, чтобы считать людей добрыми, злыми, глупыми, умными. Человек течет, и в нем есть все возможности: был глуп, стал умен, был зол, стал добр, и наоборот. В этом величие человека. И от этого нельзя судить человека. Какого? Ты осудил, а он уже другой». Но, возможно, тем и интереснее погоня за мечтой в лице другого человека. Ведь это всегда загадка, интрига, тайна.

Тем не менее всем нам свойственно строить иллюзии относительно других, отсюда и все разочарования. Но все же иногда игра стоит свеч, и даже иллюзию можно при большом желании воплотить в реальность. Моя мечта в лице конкретного человека не исключала множества подводных камней, но это меня не испугало.

Не могу о себе сказать, что когда-либо испытывала дефицит внимания со стороны мужского пола, но разборчивости мне это не добавляло. Я, наверное, как и многие, четко разграничивала для себя всех представителей противоположного пола на «есть симпатия» и «неинтересен». Есть ли в этом случае симпатия ко мне, меня интересовало в последнюю очередь, так как я всегда была уверена, что при любых обстоятельствах можно добиться расположения абсолютно любого человека. Проблемой как раз таки было то, что категория «есть симпатия» неутомимо пустовала. При всем при этом не было каких-то завышенных требований, я просто знала, что сразу пойму, если вдруг встречу, ведь искала я саму себя. Потому как это такая редкость, когда можешь молчать с человеком, как с самим собой, или вместе идти по одной дороге, глядя в одну сторону, вместе расти над собой и достигать поставленных целей. Нет, мне не нужен был близнец или моя точная копия, но близкий по духу человек без компромиссов и оговорок.

Я никогда не торопилась с поисками своего человека и уж тем более не готова была размениваться на промежуточные отношения и уступать самой себе в своем выборе. В общем, я на этом не зацикливалась.

Конечно, в свою очередь присматриваясь к тем, кто меня окружал, и прислушиваясь к мнению тех, кто мне дорог. И хоть советов я никогда не спрашивала, желающих ими поделиться всегда хватало.

Мама часто говорила в свойственной ей манере:

– Нет такого человека на земле, который был бы настолько сумасшедшим, чтобы терпеть все твои выходки и закидоны. Просто не существует таких идиотов, тебе идентичных. Поэтому спускайся с небес и давай уже не выделывайся, а то будешь с нами всю жизнь жить. Хотя мне почему-то думается, что нам тебя еще обратно вернут и уговаривать будут, чтоб забрали. Вот только если решишь уходить, хорошо подумай, потому что я тебя обратно не возьму! Еще и сама твои вещи на порог выставлю, может, тогда повзрослеешь.

А папа всегда повторял:

– Смотри и оценивай только по поступкам. Слова – пустое.

Говорят, что мысль обладает очень могущественной невидимой силой, но не у всех получается правильно ей пользоваться. Я верю в силу мысли, потому как она помогает мне в достижении моих целей. «Берегись своих желаний» – это как раз про меня. Иногда я даже записываю их на бумагу, чтобы не забыть то, что мне хотелось бы успеть сделать в своей жизни. Как-то я составила целый список таких желаний. Я разделила его на три колонки. В первой были те, которые, по моему мнению, я должна была обязательно осуществить, во второй то, чего могла бы добиться при определенном стечении обстоятельств, желания и прилагаемых к этому усилий, а в третьей – те, о которых обычно говорят: «Не ожидал, что это со мной когда-нибудь произойдет, но здорово, что это все же было в моей жизни». Среди них было немало смешных и сумасбродных, например таких как: собственноручно достать с пальмы кокос, выучить японскую письменность, побывать в кабине пилота, усыновить ребенка из Азии. Были и более приземленные: получить гражданство другой страны, написать книгу, завести французского бульдога, купить квартиру на берегу моря и еще много-много других.

Я даже не запомнила, куда убрала его после того, как составила, но однажды, разбирая бумаги в ящике, случайно наткнулась на этот список. Прошло не так много времени, но я уже могла вычеркнуть из него десяток тех, что исполнились к тому моменту. Конечно, оставалось еще много, но и жизнь у меня на этом не заканчивалась. В тот день я решила добавить в свой список еще один пункт.

Я написала всего одно слово: «Влюбиться». Затем я вновь убрала список в тот же ящик, но не переставала думать о том, что все это действительно работает, и даже те пункты, что вычеркивать еще было рано, так или иначе уже маячили на горизонте, обещая сбыться если не в ближайшем будущем, то чуть позже, как только появится возможность.

Через пару дней, немного подумав, я дописала в этот же пункт еще одно слово «взаимно» и теперь уже надолго забыла о нем. Это желание оказалось для меня судьбоносным, но осуществилось ли? Ответа я не знаю до сих пор.

Моя первая встреча с ним произошла задолго до нашего знакомства. Это была скорее даже не встреча, а мимолетный обмен взглядами, о котором я тут же и забыла. В голове только промелькнуло: «Я вроде его уже знаю. Откуда? Да нет, ерунда, показалось». Но что-то упорно продолжало меня с ним сталкивать с разными промежутками времени и в самых неожиданных местах. И каждый раз меня охватывало это странное чувство, будто я знала его всегда. Я сразу гнала от себя эти мысли, они казались мне тогда высшей степенью абсурда.

Я твердо не верила тогда в случайности и весьма скептически относилась к такого рода вещам, но чем упорнее я избегала мыслей об этих странных совпадениях, тем яростнее и чаще они меня настигали. Каждый раз при случайной встрече он смотрел как будто сквозь меня, как на тысячу других случайных прохожих, но в то же время пристально, как бы вглядываясь в мой образ, задерживая взгляд, хоть и происходило это как-то подсознательно. Мне было забавно от этого и одновременно интересно, насколько все же все это было случайным. Мы были совершенно из разных миров, с разными интересами и кругом общения, но в какой-то момент я смогла разглядеть в нем частичку себя самой, и мне захотелось проверить, так ли это.

Наша первая встреча, подразумевающая уже официальное знакомство, прошла нейтрально, даже, можно сказать, стандартно в одном из городских кафе. Для меня до сих пор символичен небольшой эпизод, предшествующий этой встрече. Когда я подошла ко входу в кафе и сквозь стеклянные двери увидела его сидящим ко мне спиной, буквально за долю секунды я ощутила, что если сейчас войду в эти двери, будет запущен какой-то необратимый процесс, который я уже не смогу ни изменить, ни остановить, это будет уже не в моей власти. Далее последовали несколько секунд раздумий и сомнений, после чего моя самоуверенность, как обычно, победила и я вошла. Я села напротив, и меня вновь пронзило какое-то странное чувство, будто я пришла на встречу к старому знакомому, которого уже знаю всю жизнь. Конечно, волнение было и с той, и с другой стороны, но в целом атмосфера была теплой и спокойной. Все вопросы казались какими-то пресными и ненужными, ведь глупо расспрашивать о различных жизненных мелочах человека, которого и так хорошо знаешь. Даже четко осознавая то, что это наша самая первая встреча наедине, лицом к лицу, невозможно было прогнать ощущение того, что на каком-то подсознательном уровне мы уже были знакомы ближе, чем на физическом, равно как и уверенность в том, что эта встреча не последняя. Из всей беседы мне почему-то запомнились только два вопроса: какой у меня рост и что я не ем.

Мне до сих пор любопытно, какой внутренний портрет можно было бы составить, опираясь на мои ответы, а именно: что мой рост 173 сантиметра и то, что я не ем блины… Но все, что нужно было узнать мне, я прочитала по его глазам, они тогда сказали мне гораздо больше.

Я никогда не была сторонницей того, что первый шаг непременно должен делать мужчина. Это неважно. Скорее, это просто должен быть человек со здоровой самооценкой, эмоционально готовый к любому повороту. У меня даже есть своя безотказная теория о том, что судьба толкает на первый шаг того, кто к этому более готов эмоционально и кто в моральном плане сильней. В нашем случае она изо всех сил подталкивала меня к нему и спустя какое-то время я уступила. Моя уверенность в том, что все это лишь нелепая череда случайностей и совпадений, рассеялась сразу, как только мы стали общаться. Мы совершенно не знали друг друга, но он часто говорил моими словами, заканчивал недосказанные мной фразы, мыслил так же, а я чувствовала его настроение даже на расстоянии.

Но, конечно, не все было так безоблачно, и мое стремление все идеализировать в который раз играло против меня. Когда встречаются две сильные личности, уступок ждать приходится очень долго, даже если их цели и желания совпадают. Именно здесь я допустила свою роковую ошибку: мой первый шаг превратился в длинную, нескончаемую дорогу, состоящую исключительно из моих же последующих шагов. Я назначала встречи, организовывала совместный досуг, продумывала до мелочей различные сюрпризы и, наконец, просто всегда первая шла на контакт. Мне следовало насторожиться еще тогда, когда на мой незамысловатый вопрос «Что дальше?» от него в ответ несколько раз прозвучала фраза:

«Сделай сама что-нибудь ради отношений». Я тогда расшифровала ее как: «Я не знаю, в каком направлении идти, подскажи, я пойду за тобой». Но эта удивительная женская способность находить оправдания и уважительные причины ужасного отношения к себе там, где их никогда и не было, скрыла от меня истинный смысл его слов, а именно: «Сделай что-нибудь, чтобы расположить меня к себе, а я буду наблюдать со стороны, самоутверждаясь и посмеиваясь над тем, как забавно ты это делаешь, а потом, может быть, снизойду до более уважительного к тебе отношения». Именно в этом месте мне необходимо было развернуться в противоположном направлении и бежать со всех ног, не оглядываясь, но тогда, как мне казалось, все было бы весьма заурядно и предсказуемо. Мне был брошен вызов, на который из собственного любопытства я не смогла не ответить. Он мило улыбался, но его глаза говорили: «Я здесь главный! И даже не пытайся со мной соперничать! Все будет так, как я захочу, так что расслабься и наслаждайся моим обществом, пока я позволяю».